My girl forever

— Вы бы ее видели, чуть полдворца не снесла! Не прошло и пары часов, как дружная пиратская братия с наступлением ночи собралась за излюбленным столом на носу корабля с несколькими бутылками награбленного. Смех и гогот не давали заснуть юной пиратке. Пора попросить Джека улучшить шумоизоляцию в ее каюте. Девушка наблюдала за матросами с лестницы, ведущей в рубку, сидела на ступенях, сложив руки на груди и смотря сердито. Но не по-настоящему зло, она все равно их понимала и переучить не могла. — И чего наш кэп тормозит? — Бригс налил себе еще немного, пролив половину мимо прямо на стол. — я бы и сам уже ее взял. Давно не девочка! — орал он, закусывая луком и вяленой рыбой. — Чтобы Джек тормозил с дамами… Есть только две причины. Возраст. И сифилис. Снова смех, за которым подошедшая Анжелика не сразу все расслышала о себе. К счастью. — Ну и сколько это будет продолжаться? — она бойко встала перед матросами, которые сразу же попрятали еще целые бутылки себе за пазуху. — Красавица, садись с нами, отметим это чудное ограбление. — Ты в нем себя показала как никто! — пьяные пираты робко подергали ее за рубашку, склоняя сесть к ним на колени или лучше на стол. В какой-то момент ей эта идея показалась рабочей. Уже все, что угодно, лишь бы разогнать их спать. Девушка смерила жалобные красные обросшие морды строгим взглядом. — Я выпил уже четыре кружки рома! — А я — пять! — начали хвастаться они наперебой. — А я — две… с половиной… бутылки. Картина маслом. Энджи поставила руки на пояс, смяв свою длинную широкую рубашку для сна. — И что мне прикажете с этим делать? Из-за стука этих самых бутылок, ржания и песен она не могла уснуть уже который час. — Рыбка, поди спроси лучше у Билла, — Мартин, переворачиваясь на другой бок прямо на стуле, задел сапогом соседа и тот едва отодрал губу от стола, пробужденный толчком. — Я не Билл. — Ты и бить то не умеешь... Полный бардак из кучи совершенно пьяной команды. И она одна, как русалочка. И не важно, что матроса по имени Билл в их команде никогда не было. — О, а вот и Энджи! — громко возгласил мистер Гиббс, тоже красный как рак, идущий на нее неровной траекторией в обнимку с каким-то ведром и бутылью. — Да, давно вы так не упивались, дядя, — пробубнила разочарованно Анжелика. Видимо, это тот награбленный алкоголь с королевского острова. И пах как-то резко, не естественно. Не фруктами, не сладостью, не дубовыми бочками… И по виду был удивительно неотличим от воды. — Так, понятно, — произнесла Анжелика, когда вслед за укатившейся кружкой точно так же мимо ее ног по палубе укатился к кроме и упавший со стула дядя Мартин. — А где Джек? — нахмурилась сонная, но недовольная девушка. — Какой Джек? Не знаем никакого Джека… — мистер Гиббс был уже просто неподъемным. До завтрашнего утра как минимум. — Ладно, пойдемте-ка по гамакам, — брюнетка добросовестно подняла за ворот каждого, кто еще не заснул на полу, и отвела в кают-кампанию, где все спали. А тех, кого уже из пушки не разбудишь, позакрывала старыми пледами. Пусть проспятся. Им завтра необходимо выйти в течение или поймать ветер, ведь по плану и их с Джеком карте они уже сильно отстают. А именно об этом всегда твердил Воробей, что они спешат. Только куда? А вот, кстати, и он. Выплыл из своей рубки и зашагал к лестнице. Каждый его шаг заставлял девочку напрячься — вот-вот пират рухнет на земь. Но Джек порхал и плавал, как во сне, шатаясь, словно на волнах. В руках, разумеется, тоже бутылка пойла. — Не пора ли вам спать, мистер Воробей? — поставила руки на пояс брюнетка, строго наклонив голову. С ним она заговорила как с более равным, не слишком строго, даже несколько игриво. Он ее смешил. — Говоришь, как моя мама, — пробурчал пират. Еще в своем уме. Кажется. В темноте Эндж плохо различала черты его лица и эмоции на нем: веселый он или уставший. Джек стоял прямо на ступенях, откуда всегда норовила упасть она сама во время тренировок. — Пойдем в каюту, — девушка протянула руку ему навстречу и поймала себя на том, что действует необдуманно на каком-то адреналине. Все это время она была за Джеком, под его рукой и словом, шла туда, куда он скажет. И он о ней заботился. А теперь ей захотелось ответить тем же. Хоть Энджи толком и не умела заботиться о ком-то, как взрослая. Как женщина. От его мрачного и переменившегося взгляда брюнетка даже смутилась и чуть опустила руку, уже не будучи такой уверенной в себе. Вызвалась тут разбираться с пьяными пиратами. Пару недель назад Джек чуть не пришиб ее шпагой маленькую. Может, не стоило? — С удовольствием, — мужчина произнес это страстно, даже снял шляпу, уже намерился сделать большой шаг и красиво спешиться со ступеней, но ноги не послушались головного «штурвала» и заплелись одна с другой. Джек едва сполз, держась за перила, а потом и за плечи юной пиратки. — Полный вперед, — с ухмылочкой приказал он, думая, что леди унесет его с легкостью прямо в постель. — Осторожней, — смущенно улыбнулась она. В силах девушки лишь поддерживать его и молчать. С утра его голове и так не поздоровится. В потемках сложно было дойти куда-то на корабле еще и при слабой качке. Но Энджи помнила, где его каюта. Туда она частенько лазала в детстве. — Погоди, — отмахнулся от брюнетки волочимый до постели одним лишь ангелом хранителем и девочкой пират и встал на ноги довольно быстро. Эндж скрестила руки и подняла одну бровь. Он что, притворяется, чтобы она его на себе тащила? Ну уж нет. Джек странно качнулся, отвернувшись от нее, подошел к борту и зашоркался. Что он там делал? К счастью, отвернуться юная леди успела раньше, чем услышала звонкое дзюрчание со стороны моря за кормой. И, закрыв лицо ладонями, тихо и сдавленно засмеялась и вся покраснела от смущения и удивления. Да, а что она еще ждала? Но девичья преданность и верность заставили Энджи снова взять его под руки и вести через камбуз к каюте. Другой путь перегородили спящие тела матросов. Наконец, перешагнув нескольких помощников, с трудом пройдя под лестницей мимо бочек с вином, у которых у полуспящего Джека вдруг прорезался голос, они дошли до каюты. Энджи посадила пирата на ящик около привязанной козочки и ловко достала из его кармана связку ключей. Подумать только, у нее в руках вся власть, а она идет укладывать его спать. Анжелика знала каждый ключик на ржавом кольце и, без труда найдя нужный, стала отпирать каюту капитана. Джек, тем временем бубнивший что-то на ходу, пристал теперь к бедной козе. — Я знаю, как тебе нелегко здесь одной и холодно. — томно заговорил Воробей, не попадая пальцем по носу рогатой. — Ты у нас на ужин. Но вот до ужина, детка… Я только твой. — поклялся любовно мужчина, ударив себя ладонью в бронзовую грудь. — у нас даже бородки с тобой одинаковые. А хочешь приплетем тебе бусинку? Энджи с улыбкой и жалостью смотрела на это зрелище. И на утро они всё всегда забывают. Даже и посмеяться не с кем. Потому что если и напиваются пираты, то всей командой. Джек тоже тайно обернулся на девушку, а потом обнял козу, как любимую бочку спиртного. — Она ничего не узнает, — громко прошептал он козочке в бородку. Когда Энджи едва завела его к нему же в каюту, пират с непривычки, видя одним глазом, как какая-то юная леди пытается за шиворот затащить его в кровать, сразу начал машинально отпираться. Зачем-то. Да когда он такое делал? Просто что-то не дало ему пустить все на самотек как обычно. Что-то останавливало. Капля оставшегося здравого ума. — Давай-ка избавим тебя от всех пистолетов и твоего камзола. — приговаривала Энджи, исключительно чтобы он не уснул окончательно и не придавил собой ее, сидящую у изголовья напротив него. Брюнетка быстро принялась вытаскивать из-за пояса его оружие, сняла его широкий ремень с груди и хотела уже стянуть камзол, как пират вдруг открыл оба глаза и смерил ее. — Тихо. Я сам. — самоотверженно и гордо заявил пират, встав, изо всех сил изображая трезвость и равновесие. Энджи тоже поднялась с постели, готовая словить его или одежду, терпеливо выжидая, когда закончится весь этот ансамбль кривляний. Джек распахнул ворот камзола скинув его с плеч одним движением, усердно доказывая ей свою самостоятельность, как упрямый маленький мальчишка перед матерью. Но когда надоедливый камзол не захотел эффектно слететь с его широких мускул, Воробей требовательно попрыгал, стаскивая его с себя любыми манипуляциями и вертлянием рук. Вывернутый наизнанку камзол все же спал на пол, чем Джек оказался доволен, и, отодвинув аккуратно с пути малышку, сделал шаг на ее место, готовый рухнуть на свое ложе. Но Энджи все никак не хотела его отпускать. — Подожди, сабля. Прилипала. Рассудок вновь быстро покинул пирата и вернулся куда-то за дверь, видимо — продолжать диалог с козочкой. А Воробей снова посмотрел на Анжелику пьяными призакрытыми карими глазами. Девушка принялась открыто и смело расстегивать его ремни и снимать с пояса шпагу, но вдруг ее руки перехватили руки Воробья. И она снова оказалась прижатой его шатающимся телом к деревянной стенке. — Можешь то же самое делать в два раза медленней, я не успеваю разобрать, что происходит, — совершенно недовольно и на серьезе произнес пират, даже как-то ругая себя и свое состояние. — Да, могу, — тоже не долго думая согласилась Эндж, вернувшись к ремням и поясу. И Воробей едва-едва шире разомкнул глаза. Ее волосы, сосредоточенное лицо в теплом свете свечей. Сама уже давно хотела спать, ходит с ним в одной рубашке, босая, не бросила на холодной палубе, отвела сюда. Что за прелестный благодарный ребенок у них вырос? Уже давно. В красивую добрую девушку. Так дело не пойдет, пора вытаскивать из нее внутреннего чертенка на место этого тепличного цветка. Не всегда ее будут окружать принцессы, книги и добрый Джек. И Джек не всегда может быть добрым. Чтобы он снова не обидел ее, она должна тоже не давать себя в обиду. И не раскисать до уровня нежной Элизабет. — Как ты выросла, дочь, — Джек как-то странно посмотрел на нее и не очень аккуратно облокотился почти всем своим весом, придавив к стене. — О чем ты, я же тебе не дочь... — а Анжелика тем временем умудрилась еще и нож у него из-за пояса вытащить. «Не дочь». Отрицает. Это уже хорошо. Не придется отваживать от ее привычек этот образ папаши. Она все уже забыла. Джек издавал странные звуки, пытаясь раскрыть глаза и принять адекватную позу, притворяясь молодым и прекрасным. — Что ты делаешь? — невольно покраснела девушка, но уже не хихикала. Она вполне все понимала или хотя бы уже догадывалась. — А я не хочу спать. — заявил быстро Воробей искусным бархатным голосом. — стою и не хочу, — доказывал смешно он, придерживаясь за стену рукой и все равно шатаясь. — и могу простоять еще долго, ведь я абсолютно трезв. — он попытался привлекательно потереть свои усы, но промахнулся, заехав пальцами в нос. Девушка улыбнулась. Она уже тоже не малышка и вполне способна подпалить его бороду своим огнем. Но пока никому об этом знать не стоит. — Podría un sobrio caer sobre el dorso de mi mano? — произнесла Анжелика хитро в пол голоса, наклонившись к нему от стены. — Что? — поднял брови пират. И как пушечный выстрел две женские руки внезапно и сильно толкнули его в грудь, легко завалив на постель. Энджи усмехнулась. — А куда это мы все… вдруг так резко уплыли, я что… пропустил поворот?.. Послышался глухой храп. Руки и ноги Воробья перестали требовательно дергаться и мять простыни и угомонились. Сладких снов, капитан. — А говорил, что меня легко завалить, — усмехнулась вслух Анжелика своим красивым и сильным женским голосом. Заботливо потушила свечи и аккуратно выложила на столе в ряд все принадлежности Джека, что так вероломно у него отняла. По ходу слегка прибралась, забрала мусор, пустые бутылки, подняла с пола карты. Не так часто она здесь и бывает. Затем мисс Тич вышла, тихонько закрыв дверь. И улыбнулась всем пиратам, разложившимся по гамакам по ее велению. Энджи понемногу начинала чувствовать любовь и привязанность к этим людям, какую-то ответственность что ли. Долг ответной заботы, жалости, благодарности. Она обязана им своим воспитанием, жизнью, характером. Что они подобрали ее и вырастили. И ей не важно, что они грабят людей, даже убивают, пьют, ругаются по-страшному, даже между собой. Что они такие неухоженные, неряшливые и простые. Но Энджи не было это противно и не пугало. Никогда, даже в детстве. Она привыкла к тому, что это нормально. Научилась видеть сущность человека, а не судить по внешности. Это то, чему ее никто не учил, что она поняла сама. Девушка зашла на палубу и вдохнула свежий воздух. Затем начала тихонько раскачиваться, одной ногой и другой, перенося вес и держась за перила. Ей казалось, что от этого сам корабль раскачивается на волнах, будто бы она им движет. И волны так нежно-нежно несут его вперед, нагоняя сон. Волшебство. Наверное, снова те магические воды, так сверкали в свете луны. Взгляд Анжелики упал на черный силуэт на другом конце Стрелы. Кто-то невысокого роста стоял там и молча смотрел вниз. Еще один пират не спит? И держался довольно ровно. Энджи прошлась к лестнице специально мимо него. Но не узнавала. Наверное, кто-то из дежурных, с кем она не была особо знакома. Надо же на кого-то оставить штурвал. Девушка покинула палубу. Волны невесомо и мягко продолжали свою тихую материнскую колыбель…