I found...

В общем и целом Дазай терпеть не может Чую. Тот шумный, наглый, вспыльчивый, порывистый, чрезмерно эмоциональный и не знает, когда лучше закрыть свой болтливый рот и помолчать. А ещё Чуя непонятный. Дазай никак не может проанализировать его, осознать его мотивы, проследить их и сделать хоть какие-то выводы. Сам Дазай не особенно привязан к Порту. Он просто нашёл в мафии своё пристанище и, пока его всё устраивает, находится подле Босса. Мори-сан - интересный человек, многогранный, многоликий, и Дазаю нравится пытаться понять, что же творится у него в голове. Обсуждать с ним планы и стратегии, слушать рассуждения о жизни и смерти, о людях и их природе, о манипуляциях и благе через боль всегда очень увлекательно. Чуя же непонятный в неприятном смысле. Дазай не понимает, почему он так привязан к Порту, почему так предан Боссу, почему так хочет быть полезен и почему всё время трясётся над своими подчинёнными, хотя они просто пешки. Ещё Дазая раздражает, что Чуя непредсказуем - одни и те же факторы вызывают у него совершенно разные реакции. В один день Чуя может быть приветлив и мил, а в другой - серьёзен и груб. При этом в первом случае у него может быть отвратительное настроение, а во втором - самое наилучшее. Чуя непостоянен. Он по-разному общается с одними и теми же людьми, по-разному реагирует на одни и те же события. В один день он может попытаться убить Дазая за шутку про рост, в другой - вскинуть подбородок и расписать сто и одно преимущество невысокого роста, а в третий - покладисто согласиться, что да, быть таким коротышкой некруто. Дазаю остаётся только скрежетать зубами и пытаться понять уже совсем другое: намеренно Чуя выводит его из себя или действительно мотается подобно маятнику из стороны в сторону в своём эмоционально-психологическом спектре. - Тебя это так раздражает, Дазай-кун? - поинтересовался однажды Мори. - Но почему? Пусть Чуя-кун порой непредсказуем, это нисколько не сказывается на вашей работе. Он всегда следует твоим планам, и я не припомню, чтобы вы провалили хоть одну совместную миссию. Его личные показатели тоже высоки. Чуя-кун - отличный боец. Дазай уже открыл было рот, чтобы высказать всё накопленное на душе, но в итоге так и не смог выдавить из себя ни слова, потому что вдруг понял, что не имеет ни малейшего понятия, отчего невозможность читать Чую как открытую книгу так раздражает. Дазай всегда терпеть не мог «прозрачных» людей. Все они были так скучны и предсказуемы, так безлики и унылы, что хотелось пустить им пули в головы, чтобы не слонялись по земле неприкаянными тенями. Чуя же был книгой на непонятном языке, которую предварительно ещё нужно взломать, потому что обложка перекрыта кодовым замком, который каждый раз выдаёт произвольную реакцию на самые логичные и продуманные комбинации. - Эй, Дазай! Сделай лицо попроще! Хоть бы поздравил меня, мумия! Отвлёкшись от своих мыслей, Дазай поднимает взгляд на запрыгнувшего на пляжный валун Чую. Тот стоит на крупном мокром от воды камне и перекатывается с пятки на носок. Ничего необычного. Всё те же чёрные ботинки и узкие чёрные брюки с ремнём. Всё та же белая майка с тёмно-бордовой жилеткой и чёрная куртка с капюшоном сверху. Всё та же полоска чокера на шее и скрывающие руки перчатки. А вот дурацкой шляпы, так раздражающей Дазая, сегодня нет, и... Дазай невольно засматривается. Шляпа Чуи бесит его по многим причинам. Во-первых, она стрёмная. Во-вторых, абсолютно не подходит к выбранному Чуей стилю. Серьёзно, в этой шляпе и на байке - плакать хочется. В-третьих, она закрывает его лицо. Дазай уже выше почти на целую голову, и его изрядно раздражает, когда он смотрит на Чую при разговоре, но видит вместо его лица закрывающие его поля шляпы. Ну и, в-четвёртых, идиотская шляпа скрывает волосы Чуи. И вот где-то здесь Дазай всегда обрывает свои размышления, потому что всем нутром ощущает, что ступает на готовую осыпаться под его ногами кривую дорожку. Но не сегодня. Сегодня великий - для Чуи - день. День, когда его наконец-то назначили одним из Руководителей Портовой мафии. Пахал Чуя для этого немерено и не сказать, что получил место незаслуженно, но поздравлять его Дазай не хочет, потому что потому. С какой стати? Это всего лишь логичный итог чужого упорного труда. Если бы пост свалился на Чую просто так, можно было бы и испытать по этому поводу какие-то эмоции, но никто не поздравляет человека с достижением пункта назначения, в который тот пришёл из исходной точки просто потому, что двигал ногами. Это логично и разумеется само по себе, и в этом нет ничего удивительного или достойного восхищения. Подойдя немного ближе, Дазай впервые за долгое время смотрит на Чую снизу вверх; хочет отвернуться без лишних слов, но медлит, потому что... Чуя красивый. Его проявление эмоций завораживает, как шторм, ураган или гроза с ветвистыми молниями на чёрном небе. У Чуи бледная кожа - мало бывает на солнце - и тени недосыпа въелись под глазами, но зато его рыжие волосы сверкают в лучах солнца кипучей смесью меди и алой крови. Голубые глаза потемнели от испытываемой Чуей эйфории до насыщенного сапфира. Красивые глаза. Яркие, как и волосы. Запоминающиеся. Привлекающие внимание. В них хочется смотреть, смотреть, смотреть. Дазай с радостью потакал бы этой своей небольшой слабости, но чёртова шляпа, её поля и отбрасываемые ими тени. Интересно, если он сожжёт эту шляпу, Чуя попытается его убить или просто купит себе новую? - Ну и лицо у тебя, - фыркает Чуя и спрыгивает на землю, проходя мимо. - Зачем я вообще потащил тебя с собой? Только настроение портишь. Давно пора было смириться, что нам не стать друзьями. - А ты хотел бы? - оборачивается к нему Дазай и со всем пытливым вниманием всматривается в лицо остановившегося и развернувшегося к нему Чуи. - Ты хотел бы быть со мной друзьями? Ты ведь ненавидишь меня. - Ты меня тоже, - закатывает глаза Чуя и переводит взгляд на залив. - Но разве это было бы не здорово? Нам всё равно теперь работать вместе почти всегда. Друзья ближе друг к другу и лучше понимают друг друга. Не пойми неправильно. Ты лицемерный, наглый, самонадеянный придурок со слишком длинным языком, уверенный в своём превосходстве над всеми остальными. Терпеть тебя не могу. Был бы у меня выбор, я бы не выбрал тебя в напарники даже в самом крайнем случае. Но всё так, как есть, и с этим ничего не поделать. К тому же, Руководители должны сотрудничать между собой, а не пытаться друг друга убить, и... Чуя в очередной раз зависает, вспомнив о том, что каких-то два часа назад в кабинете Мори был озвучен его новый статус. Мгновение, и он буквально вспыхивает светом изнутри. Дазай понимает, это лишь его общее впечатление, иллюзия, обман, но иных слов подобрать не может. Запрокинув голову, подставив лицо ветру, Чуя щурится на ясное небо, морщит нос и расплывается в широкой счастливой улыбке. Не в ухмылке или усмешке, коих Дазай уже успел увидеть с миллион, а именно в улыбке. Эта улыбка отражается светом в глазах Чуи, лёгкостью во всей его позе, и он кажется таким ярким и красочным, живым и манящим, что Дазай не может сдержаться. Его тянет из тьмы на этот свет, и он делает шаг, и ещё один, и ещё. - Что ты... - растерянно выдыхает Чуя, когда на его щёки неожиданно опускаются чужие ладони. - Улыбнись снова, - просит Дазай, склоняясь и заглядывая в широко распахнутые голубые глаза, переливающиеся изнутри бликами солнечного света, будто настоящие драгоценные камни. - Я хочу поцеловать твою улыбку. - Дазай, что ты... Губы Чуи сухие, обветренные, но упругие и по-своему мягкие, а ещё сладковатые, потому что он выпил целую банку кока-колы по дороге. Дазай вжимается в них своими, неловко прихватывает нижнюю, а после шустро уходит от удара коленом под рёбра, ловко отскакивает в сторону и одаривает покрывшегося пятнами румянца злости и смущения Чую кривоватой улыбкой. - Тебе... Тебе лучше бежать. Прямо сейчас. И очень быстро, - отрывисто выдыхает Чуя, и песок под его ногами охватывает алое свечение. Быть похороненным заживо нет никакого желания, и Дазай впервые безоговорочно слушается и припускается прочь. С невнятной руганью Чуя срывается следом, и что ж, если он догонит Дазая, у кого-то окажутся хорошо отбиты рёбра, а то и разбита скула. Дазай с самого начала знал, что так будет, успев прикинуть последствия своей выходки за доли секунды, что склонялся к чужому лицу, но это того стоило, потому что он наконец-то осознал, отчего его так бесит невозможность прочитать Чую. Из-за этого он не может манипулировать им и, как следствие, привязать к себе. Несмотря на свою верность Порту и Мори, Чуя очень свободолюбивый. Он согласен работать с Дазаем и даже готов стать с ним друзьями, но Дазаю нужно не это. Он хочет прибрать Чую - такого необычного, непохожего ни на кого другого - к своим рукам, как драгоценный сапфир в оправе из сплава меди и крови. Вот только получится ли у него? «Ну, ничего», - думает Дазай, уходя перекатом от брошенного в спину ножа и сворачивая в ближайший проулок, откуда можно будет уйти по крышам и затеряться в трущобах Сурибачи. - «У меня впереди ещё много времени». Чуя за спиной очень грязно ругается и вопит о том, что Дазай придурок без тормозов. Несясь вперёд со всей скоростью, на какую только способен, Дазай позволяет себе улыбнуться. Может, и придурок. Может, и без тормозов. Только Чуя со своей солнечно-медовой улыбкой всё равно рано или поздно, но будет его.

|...|