Город потерянного Берри

На следующий день, ближе к полудню, икенумовцы начали подъезжать к кладбищу, при церкви, где работал Тайо. На удивление, погода была благоприятной, солнечной, что не подходило той атмосфере, собирающейся вот-вот начаться. Священник уже подготовил яму подле выхода на кладбище из основного здания – буквально напротив. Его помощница заметила, как с каждым прорытым сантиметром, руки его тряслись всё больше и больше; Тайо взял несколько перерывов ночью, хотя обычно выкапывал могилу для тела за пару часов. На этот раз копал с двенадцати ночи до шести утра. Закуро себе места не находила в душе. Лже-спокойствие, которому научил её ментор, сегодня не будет работать. Когда приедет брат, она разрыдается ему в лабораторный халат или жилетку, не будет сдерживать себя, как все те годы службы Всевышнему под руководством Тайо. Послушница была готова даже сейчас дать волю эмоциям и потратить оставшиеся слёзы в спину учителю. «Когда-нибудь я тоже умру, - сказал ей Тайо на одном из перерывов, - что тогда? Кому рыть могилу? Ты здесь только на обучении: ещё полтора года и вольная дорога. А я, блять, как старый зверь, умру у себя в кабинете, в комнате. Это и станет мне гробом и могилой… Но сначала я их тут всех перекопаю… Ебанатов… Боязно мне за них, глупых ребятишек. Сменили палки на настоящее оружие, а войнушку - на войну… Молюсь каждый день за их здоровье, но тратят его неразумно…» Священник делал долгие паузы, в это же время нервозно потирая то левую, то правую руки. После чего неохотно тянулся к лопате и продолжал. Возвращаясь во время нынешнее, Тайо стоял у церковных ворот вместе с Закуро, смотря на собиравшихся. Первыми приехали Коритора, Шумитаро и Фукуро. Одетый во всё чёрное, прикрыв даже свои кристаллы на голове, глава вышел из передней двери автомобиля, после помогая выйти Фукуро с заднего сиденья. Вуаль прикрывала её милое лицо, наполненное скорбью, а траурное платье мешало нормально передвигаться, от чего Шуми поддерживал её, подставив свой локоть. Этой ночью Фукуро не могла уснуть, постоянно просыпаясь от кошмаров. На третий раз она решилась позвонить Шумитаро, и механик незамедлительно приехал к ней домой. За чашкой расслабляющего чая по его собственному рецепту, он старался утешить даму сердца, пока та плакала ему в грудь, колотила кулаком по дивану, на котором и спала. Она не хотела возвращаться в общую с Уйей спальню. Успокоилась девушка только к четырём утра, уснув на плече своего гостя; тот же сидел практически неподвижно до её пробуждения. Наверное, это была довольно милая сцена, вызванная печальным событием. – Тайо, - первым поприветствовал друга Коритора, поравнявшись с ним и протянув руку. Священник робко дёрнул своей правой, но не пожал протянутую. – Коритора. – практически также ответил ему ментор. – Удивительно, что ты помнишь моё имя спустя столько времени. Может недавние обстоятельства тебя заставили вспомнить обо мне? Ты всегда вспоминаешь обо мне, когда что-то идёт не так. – Ты не изменился: заставляешь людей искать оправдания на риторические вопросы. Хотя бы не сквернословишь. – Тора прошёл через ворота и остановился около входа в саму церковь. Тайо лишь смотрел ему вслед пару секунд, после чего перевёл взгляд на пару. Он знал ответ. Они оба знали. Защита включилась у них, как только их взгляды пересеклись. Священник и послушница поприветствовали Шуми и Фуку. Девушки ненадолго подержались за руки, в знак поддержки друг друга. Все слова, которые они могли сказать друг другу за ночь смыли переживания и слёзы. Не успели последние пересечь ворота, как на подходе была другая пара. Пара учёных-самоучек. Оцукин не стал, по соображению этики, надевать белое. Вместо это он был одет в чёрную рубашку и чёрную строгую жилетку с такими же брюками. Даже Эклер в кой-то веки образумилась и оделась во всё траурное, но это не было платьем. Она взяла запасной костюм Оцу, подогнала его за одну ночь под себя. Шли они нога в ногу и что-то обсуждали, но замолкли прямо перед Тайо и Закуро. Брат и сестра обменялись тёплыми взглядами и поклонились друг другу. Прошло много времени с того момента, когда Заку изъявила желание пойти на обучение в церковь, когда Оцу в последний раз её навещал, и они болтали по душам. Время всегда было ограничено: расписание не позволяло девушке отлучаться от дел, а говорить во время беготни и молитв, очевидно, неудобно. Чаще всего учёный разговаривал с Тайо, священником. Причём последний чаще всего начинал споры и доминировал в них, зная мягкий характер своего оппонента. Темы чаще всего были богословские и научные: где-то они сходились, где-то взгляды разнились. Темы, касающиеся обучения Закуро, удивительно не были спорными: оба уникума были согласны с тем, что нужно было огородить девочку от дел, которыми Коритора и компания занимаются. Да и родной брат не был на легальном пути заработка, хотя раньше… – Надеюсь, ты сможешь её защитить. Не хочу, чтобы однажды она оказалась в двух метрах под землёй, – говорил Оцу, оглядываясь на то, как Закуро в первое своё посещение церкви с интересом смотрела на иконы и слушала других послушников. Она помахала ему, заметив его взгляд, он непринуждённо ответил тем же. – Ты единственный способный человек, которого я могу просить об этом. Тайо многозначительно молчал, приставив ладонь к подбородку. – Хорошо, – ответил он понимающим тоном. – Я не могу тебе обещать, но постараюсь, чтобы она не познала жизни той стороны. Сам не в восторге от последних событий. На этом они и порешили: Оцу мог проведать свою сестру в определённые дни, а Тайо помимо обучения обязался защищать девочку. И последнее проходило успешно, до сего дня. Эклер же не удосужилась остановиться рядом со слугами Господа, а просто кивнула им, чем вызвала у Тайо спорные чувства. Одета подобающе ситуации, а манеры как у проблемного подростка. Нельзя сказать, вызвано это поведение траурным событием или её эго всегда было таким, когда уровень веществ в крови понижался. И только сейчас священнику ударил сильный горький запах, практически ни с чем не сравнимый. Наркоманка надушилась чем-то неизвестным, собираясь, кажется, сбросить в могилу всех остальных. Как только Оцукин терпел это весь путь сюда. Адукин и Джек собирались в большой спешке, не смотря на то, что им идти буквально два квартала. Парень искал в своём гардеробе рубашку, но не найдя, просто пошёл и купил новую, получив за это нагоняй от сожительницы. Она указала на постиранные, висящие на балконе, свежие рубашки, которые осталось только погладить, и сокрушалась над каждой монетой. Её костюм был давно готов. В отличие от принятых траурных платьев и чёрной вуали, Аду надела нейтральные, не сильно светлые цвета. Тусклая бордовая блузка с тёмные приталенные джинсы, чёрные туфли с низким каблуком. Вторые она достала с огромным трудом: пришлось ходить на круглосуточный рынок вместе с Марикином, потому за его компанию почему-то давали хорошую скидку. Это удваивалось, если он не держал в руках лотерейные билеты, а после событий на свалке этим грех было не воспользоваться. Однако даже это небольшой плюс, когда нивелировался огромным минусом в виде огромного количества павильонов. Каждый пытался увлечь её с другом на свою торговую точку, не стесняясь рукоприкладства и засовывания товаров прямо под нос. Ещё запах там стоял очень спёртый, сравнимый лишь с помещением, где его обитатели не слышали даже о мытье в реке или любом другом более-менее чистом водоёме. Лица продавцов были и того безобразнее: все как один с трудом натянутой улыбкой голосят о качестве, о низких ценах, а в глазах видно жадность и нежелание торговаться, продавая подороже. Благо нужные джинсы располагались не где-то в середине этого смердящего сборища, а примерно на половине пути. Выбрались же намного легче, чем вошли. Никто и говорить в сторону икенумовцев не смел, если бы они сами не заинтересовались их товаром. «Базар – это странное место», - подумала тогда Адукин, пока Мари выводил её с территории. Когда пара подошла ко входу, то Аду практически сразу приковалась взглядом к Тайо. Тут снова встреча брата и сестры, которые, в отличие от Оцу и Заку, практически всегда поддерживали контакт с помощью писем. Священник беспокоился за здоровье младшей, не одобрял её выбор в работе и в партнёре. Он практически сразу отсеял Джека глазами, что тот понял – лучше пройти мимо и опустить формальности. Девушка же такого не оценила, бросив недобрый взгляд на брата, также прошла мимо. Тайо на это лишь фыркнул. Следом подошли Кашикин и Марикин. Тело ещё не привезли. Оставалось всего полчаса до этого момента, а пока все икенумовцы, которые смогли прибыть, стояли рядом с главным входом. Становилось зябко, некоторые старались натянуть верхнюю одежду так, чтобы было теплее. Шумитаро одолжил свой пиджак Фукуро, как, собственно, Аду забрала пиджак у Джека, которому, видимо, на холод было плевать. Ветер тем временем становился прохладнее, наметая на мощёные дорожки церкви опавшие листья, колыша траву, получавшие удобрение от уже разложившихся тел под святым местом. Никто ни с кем не разговаривал, растягивая гнетущую тишину, которая отзывалась лишь городской жизнью, пением птиц и завывающим меж зданий ветром. Беззаботная жизнь граждан была видна за воротами: люди снуют туда-сюда, водители проезжают по своим делам, остановился автобус, чтобы подобрать пассажиров. Казалось бы, что ничего не случилось и всё лишь сон, а их подруга сейчас на своих ногах дойдёт до входа. Однако, как бы того не хотелось всем собравшимся – это лишь мечта, которая не сбудется. – И как до такого дошло? – спросил вслух Коритора, не ожидая услышать ответа, но он его услышал. – Как до такого дошло? – переспросил Тору Тайо, который подошёл к нему практически вплотную. – Я скажу тебе, как до такого дошло. Вы не умеете останавливаться, когда надо! Что в случае с Бачикин, что в случае с другими безумцами! Это всё расплата за безрассудство! Вы думали, что это забавно?! Играть в преступную группировку, когда все такие сильные?! Вы ещё и умудрились все города в это поверить заставить! – Это был единственный выход в той ситуации. Сбалансировать всё. Заменить пустое место чем-то, что сможет поддерживать какой-никакой порядок! – Опять ты заводишь ту же шарманку! – Тайо начинал заводиться, но тут его за локоть схватила Аду, за другой локоть – Закуро. Они пытались сдержать ярость, которая могла вылиться, а главное – предотвратить мордобой. – Тайо, это того не стоит! – сказала младшая, когда брат посмотрел на неё. – Особенно сейчас… В такой момент. Священник потихоньку начал остывать, когда Закуро отвела его внутрь. Адукин осталась с ним. Коритора же выдохнул и разжал в кармане пистолет: он был готов им угрожать, если до этого бы дошло дело. Никогда бы не выстрелил, но мог припугнуть или дать по макушке, чтобы вырубить. Тора в глубине души надеялся, что они с Тайо когда-нибудь смогут восстановить дружеские отношения, а пока они отделены друг от друга психологическим барьером. Может однажды. Следом он посмотрел на часы: оставалось всего пятнадцать минут. Бачикин, Сигукина и Аракавы ещё не было и это настораживало. Даже если они задержались – это не заняло бы и десяти минуть до условленного времени. «Не хотел бы думать про худшее, но…» – его мысли прервало покашливание. Подняв голову, он увидел Джеральди и его свиту, которая всё-таки прибыла в знак уважения. Глава Юга никогда не снимал своего механического манокля, а вот другая одежда с прошлого раза изменилась: плащ с высоким воротником, рубашка с галстуком и серые штаны. Изумрудные глаза смотрели, казалось, в душу или даже сквозь неё. Позади был Такахаши, а сбоку – Морикадзе. Первый был одет как босс, но с тем отличием, что на руках были перчатки без пальцев и вырезом на тыльной стороне ладони; второй – пиджак, жилет, рубашка, галстук бабочка. Не сказать, что оставшиеся хоть как-то обрадовались или удивились этому визиту, но неприязнь можно было резать ножом в воздухе. Взгляды Севера и Юга пересекались, но последние практически не двигались, а первые положили руки на те места, где у них могло быть оружие, но… никто его не взял. Нельзя было осквернить память подруги. – Коритора, здравствуйте. – мягким тоном произнёс Джеральди, даже чуть поклонившись. – Прошу снова принять мои искренние соболезнования. Никто не думал, что такое произойдёт. – Да, спасибо… никто не знал, да. – ответил с тяжёлым вздохом Тора, отводя главу Юга в сторону. – Я знаю, что никто из моих друзей сейчас не рад видеть вас здесь, простите за это, но, сами понимаете… – Понимаю, понимаю, не беспокойтесь. Мои тоже не были особо в восторге… но ради уважения всё-таки приехали. Сначала пытались меня одного отправить. – Звучит не очень красиво. – кивнул Коритора, выдохнув. – У вас есть ещё информация по тому взрыву или… – Простите, но вчера я рассказал вам всё, что знал. – по его тону нельзя сказать, что Джер врал. Несмотря на начальную неприятную атмосферу, все разговорились: Оцу с Заку, Аду всё ещё была с Тайо внутри, Таши смог наладить контакт с Марикином и Джеком, а Морикадзе пытался казаться элегантным с Фукуро, Эклер и Кашикин. Если ради первой Шумитаро вежливо попросил сейчас к ней не приставать с разговорами, то от других он получил по пощёчине, а учёная-самоучка выразила желание добавить пару шприцов с «самоваркой» в шею. Старания Мори пошли прахом, хотя он пытался быть вежливым и обходительным. Однако тот не отчаивался, ведь если человек целеустремлён, то для него нет никаких препятствий… жаль, что икенумовец понял это в немного в своём ключе. – Какая прелесть. Все такие занятые, что позабыли о трупе, который должен прибыть на похороны. – послышался со стороны ворот язвительный спокойный голос, после него прозвучала усмешка. Кирими прибыл вовремя, пропуская носильщиков из похоронного бюро с гробом вперёд, но не отставая от них. В руках у него была та же зажжённая сигарета, от которой он не затягивался, а просто выдыхал дым тлеющего табака. Оцу же приметил, что с прошлой встречи главврач преобразился. Повседневная одежда была заменена на более… футуристичную? Вместо простой белой больничной повязки на глаз с изображением рыбки была кожаная повязка с темно-коричневым ремешком и чёрным основанием. Расстёгнутый тёмно-серый плащ закреплялся одним единственным, подходящим под него, поясным ремнём, а под ним была футболка цвета глубокой морской пучины. Низ плаща чуть прикрывал марширующие, словно на параде, ботинки, чьё голенище явно было сделано на заказ, так как заканчивался чуть выше колена. Сам материал был состоял из кожи и резины. Никто не знал, чем Гоу хотел похвастаться, идя в таком виде на похороны, намереваясь даже присутствовать там, а не просто принести тело и уйти. От глаз наблюдателей не скрылись кармашек на левом плече, где, по всей видимости хранилась пачка сигарет с зажигалкой; две набедренные сумки, прикреплённые к ремню, а между ними затесалось изображение рыбки. Его единственный глаз отдавал желтоватым белком и красноватой радужкой, лукаво смотрел на всех собравшихся, словно насмехаясь над грустью, которую сейчас они испытывают. Взгляд задержался лишь на Фукуро, но быстро продолжил переключаться между остальными. Когда же вышли Аду с Тайо, то сразу переключился на них, подходя к ним размеренным шагом. – Ваше Высокопреосвященство, – обратился Кирими сначала к Тайо, явно сознательное преувеличивая его титул, – тело усопшей было доставлено в целости и сохранности. Надеюсь на ваш профессионализм в отпевании. – язвительные слова били в цель, но священник предпочёл просто уйти от разговора, проходя за носильщиками к могиле. Не удовлетворившись такой реакцией, доктор переключился на Аду. – Он всегда такой не разговорчивый. – с усмешкой сказал он, смотря как остальные потянулись к закрытому гробу, но затем снова переключился на девушку. – У вас с ним похожие черты лица. Вы, случаем, ему не сестра? – Вам-то какое дело? – холодно ответила Адукин, стараясь не встречаться взглядом со странным пришельцем. – Множество людей могут внешне быть похожи друг на друга. – Ваша правда, но не таких уникальных, как вы и он. У вас очень схожее тело сложение, несмотря на разный род деятельности. Он пытается скрыть свое тело под рясой, что у него хорошо получается, а вы – нет. Даже блузку подобрали такую, через которую можно, при должном старании, разглядеть верхние кубики пресса. – улыбка появилась на его лице, когда Аду пыталась скрыть своё стеснение и краску на лице. – Однако, телосложение похожее, но назначение разное: он сконцентрирован на силе, когда вы – на ловкости и гибкости. Не смотря на это и на распространённые стереотипы, вы двое не обделены интеллектом… – И к чему вы это всё говорите?! – икенумовка уже не выдержала, чуть повысила голос, на что обернулся Джек и направился к девушке, чтобы забрать её из неприятной компании. – Ох, дорогуша, я просто, как говорится, разглагольствую! – с ухмылкой, переросшей в лукавую улыбку, ответил доктор, подняв в защиту руки. – Я всего-навсего хотел сделать комплимент, но меня понесло не в ту степь. Прошу меня извинить. Джек подошёл ровно в тот момент, когда Кирими направился к остальным. Адукин фактически крепко обняла руку своего сожителя, не желая пока отходить, пока этот странный икенумовец присутствует здесь. Сам же Гоу встал позади Кориторы и Джеральди. Началось прощание. Тайо вместе с Закуро начали произносить мантры, а все остальные класть руку на крышку в знак прощания. Фукуро положила свою руку только, когда обхватила руку Шумитаро, это её немного успокаивало. После, когда гроб погрузили на нужную глубину, Кирими вдруг зашептал на уши Джеральди и Кориторе…

***

Бачикин очнулась, когда раздался какой-то громкий гудок. Голова вся была будто с похмелья, но она смогла узнать в этом гудок паровоза. Пошевелив руками и ногами, она почувствовала скованность и боль. Связали. Рядом лежали Сигукин и Аракава, тоже связанные, но без сознания.