Недолгое забвение

Питер уже с час сидит на лестнице дома. Всего три дня назад он был здесь же, и Стивен был тут… Его дом был… А теперь мимо него заходят и выходят люди. Кто-то подозрительно косится на парнишку, сидящего с отрешенным взглядом, кто-то даже спросил, не нужна ли ему помощь… От тяжелых мыслей его отвлек рокот мощного движка подъезжающего мотоцикла. Понурым взглядом Питер смотрел на знакомый байк — слишком большой и тяжёлый, чтобы его позволили водить обычному человеку. Барнс притормозил, опираясь на правую ногу, и снял шлем с потертым изображением американского флага, поверх которого была нацарапана звезда, как напоминание о том, кем является новый владелец. — Карен послала сигнал S.О.S. Твои показатели были не стабильны… — Баки подошёл ближе и сел рядом, стараясь не смотреть на парня, но его взгляд непроизвольно скосился. В этот момент дверь дома открылась и снова кто-то вышел. Баки удивленно присвистнул, увидев классический подъезд квартирного дома. — Я и забыл про эту ее фишку. Мистер Старк очень оберегал меня. Чересчур… Как и он… — Питер шмыгнул носом и поднял голову, грустно посмотрев на стену жилого здания, бывшего совсем недавно домом Мага. Барнс позволил себе открыто посмотреть на несчастное лицо парня, и заметил одинокую слезу на кончике носа, от вида которой сердце ревностно сжалось. — Знаешь, я даже не буду спрашивать что случилось. Поехали! — Солдат резко поднялся, протянул Питеру руку в кожаной перчатке и выжидающе посмотрел на него. У Питера не было ни сил, ни желания сопротивляться. Он позволил надеть на себя шлем и усадить на байк. Тело ощущалось опустошенным и безвольным, и только когда мотоцикл рванул с места, рефлексы напомнили о себе, заставив обхватить и вцепиться в широкую спину Барнса покрепче. Через двадцать минут они остановились на светофоре и Пит понял, что они едут в противоположную от выезда из города к Базе сторону. — Куда мы едем? — Пит стал нервно осматриваться по сторонам. Чутьё не билось, но неприятно зудело. Ситуация ему точно не понравится. — Боишься? — холодный безэмоциональный голос заставил зябко поёжиться. Такой голос Питер слышал на старых записях с экспериментами над Зимним Солдатом. —Баки… я дал тебе отпор, когда мне было шестнадцать! В двадцать это тем более не составит труда… — он не кичится, но констатирует. Парень выравнивает дыхание. Это же Баки. Они — друзья. — Мы едем ко мне домой… — уже более мягко ответил солдат и в нетерпении побарабанил пальцами по рулю мотоцикла. — Разве ты не живешь на Базе? — без подозрения, действительно живой интерес. — Живу. Но это не мой дом. Мой дом в Бруклине… — в голосе Баки Питеру послышалась горькая усмешка, и он ощутил, как под его руками плечи Барнса поникли. Они снова тронулись с места. Питер больше не задавал вопросов. Ещё через пару десятков минут они затормозили перед обшарпанным двухэтажным квартирным домом. Такие строили ещё до войны. Даже странно, что его не снесли. — Выгода быть соседом Капитана Америка. Дом не тронули, — ответил Баки на так и не заданный вслух вопрос. Они прошли в уютную квартирку, вход в которую был сразу с улицы. Почему сейчас Питер почувствовал себя неловко? — Чай, кофе? — Баки помялся, — Больше тут ничего нет… — он виновато улыбнулся. Питер улыбнулся в ответ и попросил кофе. Он стал украдкой рассматривать Барнса. Мужчина и правда был невероятен. Высокий, подтянутый, красивый. Серые глаза почти всегда искрились лукавством. От него исходил невероятный заряд энергии. Питер невольно облизнул губы, вспоминая ощущение лёгкого поцелуя в машине. Под ложечкой приятно засосало и он почувствовал, как на его щеках разливается румянец. — Ты покраснел… — прошептал Баки внезапно севшим голосом, и протянул Питеру большую кружку кофе. Тот подался навстречу всем телом, протягивая руки к кружке и глядя Барнсу прямо в глаза. Солдат, встретив этот уже слегка затуманенный взгляд, отправил кружку на ближайшую тумбочку и шагнул навстречу. Продолжая смотреть в широко распахнутые глаза Питера, Баки аккуратно провёл живой рукой по его разгоряченной щеке, чувствуя, как тот несмело прижимается к его ладони. Барнс медленно склонился к лицу Питера и поцеловал, едва касаясь губами, сначала в нос, потом в щеку, затем в уголок губ и, наконец, в губы. Практически целомудренно… По телу Питера пронеслись мурашки. Он непроизвольно вспомнил близость Стивена, тогда — в подвале с той злосчастной лампой. Его дыхание на своём лице… Даже тогда, в том холодном подвале, Питеру стало жарко. Подвал! Какой же он идиот! Он не проверил подвал. — Мне нужно немедленно вернуться туда! Нужно проверить подвал. Может, он оставил хоть какое-то объяснение! Баки отстранился как ошпаренный кипятком. Волоски на загривке Питера резко встали дыбом, в ушах неприятно запищало ультразвуком. Чутьё! Питер едва успел активировать костюм, закрывая голову маской, как возле его виска пролетел, с еле слышным свистом, бионический кулак, проминая дверной косяк. — Ты даже не представляешь, как я зол! — с трудом сдерживаясь, выдохнул сквозь зубы солдат. В его серых глазах скорее горечь, чем раздражение. — Догадываюсь, раз даже чутьё сработало. Но я не понимаю, что я тебе сделал! — Питеру не хотелось драться с Баки, да и того уже попустило. Видимо, Барнс просто выплеснул злость, и удар не был нацелен непосредственно в Паучка. Они стояли друг напротив друга, Питер заполошенно пытался сообразить, чем разозлил Барнса, как вдруг тот резко подался вперёд, подходя вплотную, подхватил Питера под бёдра, вдавливая его спиной в стену. — Сними! — практически рычит солдат, упираясь лбом в паучью маску. — Сними немедленно! Наниты освобождают лицо и Баки впивается в губы Питера нетерпеливым поцелуем. От той томной нежности уже нет и следа. Питер замер лишь на мгновение, и тут же, что-то решив для себя, ответил на поцелуй. Мысли о Стивене испарились, разум затопило желание. Яростно целуясь, они сталкивались носами, зубами. Воздух в комнате потяжелел и стал практически осязаемым. Наконец, кислород в легких закончился и они разорвали поцелуй. Барнс нехотя поставил Питера на пол и упёрся лбом в его плечо, тяжело дыша. Переведя дыхание, Барнс глухо рассмеялся. — Как же мне надоело бегать за тобой к этому Магу! Интересно, пропади я, ты бы плакал? — тихий шёпот. — Нет, я бы кинулся тебя искать сразу! — Питер обнял Баки за голову и шептал ему куда-то в макушку на своём плече. — Мне нужно время… Пожалуйста… — Чтобы отпустить его? — злая усмешка. — Нет, принять себя. Баки, это сложно. Я был влюблён всего пару раз и это всегда были девушки. Меня никогда не тянуло к мужчинам… — он помолчал и уже более повеселевшим тоном продолжил: — Ну ок, у Мишель были стальные яйца, но все же только метафорически. — У меня из железа только рука, и то, это вибраниум, не сталь… — Баки отстранился и Питер с облегчением увидел, что тот улыбается. Легко и беззаботно. — Балбес! — снисходительный тон. Они остались тогда ночевать в квартире Баки. На одной кровати, наплевав на душ, да и вообще не раздеваясь. Барнс только скинул массивные армейские ботинки. Его позабавило, как страшно они смотрелись рядом с легкими красными конверсами Питера.

***

Утренний ветер свистел в ушах, запутывая копну темно-русых волос. Барнс стащил шлем с головы, как только выехал за черту города. Вокруг его байка, цепляясь за деревья паутиной, перелетал Питер. Он заметил, что пролесок скоро закончится, и прыгнул на байк за спину Баки, обхватывая его руками поперёк груди. — Ты совсем сдурел, насекомое?! — восхищенно рассмеялся солдат. — Не бубни как старик! — улыбнулся Питер, прижимаясь ближе. — Я и есть старик! Мне будет сто девять лет, детка. Прояви толику уважения к моим нервам. — Питер за его спиной заливисто расхохотался. Баки еле уловил его смех сквозь шум ветра, но отметил, как ему приятно слышать, что парень снова смеётся. Ворота начали открываться, когда они только свернули на дорогу к Базе, так как Карен послала сигнал Пятнице. Не замедляя ход, они промчались на подземную парковку. — Кстати, а что там, за этой дверью? — Питер слез с байка и подошёл к огромной бронированной двери, похожей на двери бункера. — Там, если я правильно понял, остались разработки последних Марков, но туда не попасть. Поверь. Я не пытался, из уважения к памяти Старка. Его жена также не пожелала тревожить его память. Зато М.Е.Ч. постарался на славу. Но… как видишь, дверь… — Баки посмотрел на Питера. — Просто ради интереса. Попроси Пятницу открыть. — Пятница, открой мастерскую мистера Старка! — непонимающе попросил Пит. — К Вашему распоряжению все мастерские мистера Старка, кроме завещанной преемнику должности Железного Человека… Прости, Питер. — Питеру даже показалось, что ИИ и правда сожалеет, а не выполняет алгоритм под протоколом «вежливое сочувствие». — А кто этот «преемник»? — Баки так же подошёл к двери. — Его личность засекречена. Он сам проинформирован и за ним сохраняется свобода выбора. — Круто. Хоть у кого-то она есть… — усмехнулся Барнс. — Пошли.

***

У лифта, ведущего в общую гостиную, их встретил Сокол. — Там это… Утром приехал Хэппи. Весь нервный и чуть ли не плачет, — он смотрел встревоженно на Питера. — Что случилось?! — забеспокоился Питер. — Он говорит, что не может тебя найти. В вашей с Мэй квартире чужие люди. Что это все потому, что он бросил тебя на эти полгода. Мол, даже про день рождения не вспомнил. И ещё куча пепла на его голову. — Сокол понизил голос до еле слышимого. — Он определенно тебя вспомнил. И не помнит, что забывал. Питер сорвался с места и побежал в зал. Хэппи встревоженно поднялся с дивана. — Боже, мальчик мой! — прошептал мужчина. Питер кинулся к нему. Хэппи сжал его в объятиях не хуже медведя. Наконец, Питер почувствовал себя по-настоящему спокойно. Это было именно то ощущение, которого ему так не хватало. Настоящий родитель. Не старший друг, не любовник, а простой и уютный родной человек. Они проговорили весь вечер. Питер, уже переодевшись и сделав себе крепкий кофе, рассказал Хогану о том, что произошло с ним за последние полгода. Хеппи несколько раз порывался найти мага и «задать ему» за такое. Питер смеялся и каждый раз напоминал, что все это было сделано для него. Уже за полночь Хэппи отправился спать в гостевую комнату, справедливо заметив, что новости были слишком шокирующие и лучше ему остаться тут и не рисковать, садясь за руль. Он ещё раз обнял Питера и пообещал больше никогда не оставлять его одного. — Оу, Хэппи. А кому мистер Старк завещал свои разработки? — Смотря какие. Все коммерческие принадлежат СИ, их унаследовала Пеппер. Тебе он завещал разработки для Мстителей. Эдит и все такое, ну это ты уже знаешь! — Нет… — шокировано прошептал Питер. — Только про Эдит. — Оу. Я должен был тебе об этом сказать, когда тебе будет двадцать один, так что вернёмся к этому разговору через полгода! — ударил себя по лбу Хэппи. — А Марки? — Что-то полковнику, что-то… Ну… В общем, это не важно. Он решил не принимать этот подарок… — Хэппи поморщился, поняв, что сболтнул лишнее. — Спокойной ночи, малыш. — и Хэппи ушёл в свою спальню. Питер постоял в опустевшей гостиной ещё пару минут, решая что-то для себя, и уверенным шагом направился в спальню Баки.

***

Барнс, уже засыпавший, резко подскочил на кровати и вопросительно посмотрел на Паучка, который без стука вошёл в его комнату. Питер аккуратно прикрыл за собой дверь, шепотом попросив Пятницу замкнуть ее, и повернулся к севшему на край кровати Баки, молча разглядывая его с ног до головы. Затем несмелым шагом, будто опасаясь, что солдат сейчас выгонит его, двинулся в сторону Баки, торопливо стаскивая с себя легкий свитер и откидывая его в сторону. И всё это не прерывая зрительный контакт. — Ты тоже понял, что он не вернётся… — Барнс с вымученной улыбкой проследил траекторию полёта свитера. — Пит, я не хочу, чтобы ты потом пожалел… — он с надеждой посмотрел на Питера, панически боясь, что тот сбежит. Парень лишь улыбнулся и следом за свитером стянул с себя футболку, отправляя ее по той же траектории. Соблазнительные изгибы паучьей груди заставили Баки шумно выдохнуть и сглотнуть вязкую слюну. Не то, чтобы костюмы Человека-паука оставляли место для фантазий, но видеть обнаженную кожу было возбуждающе. На груди рассыпались еле заметные веснушки, выдавая, что вечно лохматая обманчивокаштановая шевелюра парня на самом деле темно-рыжая. И идеально гладкая кожа… Паучья регенерация затягивала все шрамы моментально, затянула даже те, что он получил до укуса. — Питер… — Баки предупредительно поднял правую — живую — руку, выставляя ладонь перед собой. — Не провоцируй, если не уверен. Не хочу проверять, что круче: твоя мутация или моя сыворотка. — Все в порядке, Баки… — Питер склонил голову на бок, задумчиво прикусывая нижнюю губу, при этом продолжая подходить ближе. — Я подумал. Все к этому идёт. Я этого хочу, ты этого хочешь. Ты ведь всё ещё хочешь? Тогда какой смысл откладывать? Парень подошёл вплотную к кровати, замирая между разведённых колен Барнса. Солдат аккуратно едва коснулся талии Питера, боясь, как будто может сломать, и коротко, на пробу, поцеловал нежную кожу около пупка. Почувствовав, как парень вздрогнул, и услышав его рваный выдох, он поднял голову и встретился взглядом с Питером. Привычно медовые глаза, кажущиеся сейчас чёрным кофе, обжигающе смотрели в когда-то светло-серые, а сейчас напоминающие почерневшее серебро. Даже странно, как по сути такой детский театральный поступок Паркера смог завести обоих с полоборота. Баки обхватил Питера обеими руками и опрокинул его на постель, сразу подминая под себя. Приподнявшись на одной руке, он навис над молодым телом огромной скалой. От него исходила такая пугающая мощь, что на секунду в сознание Питера закралась мысль — сможет ли он защититься, если ему станет больно или неприятно… Сможет ли он остановить Баки… Тот почувствовал, что тело Питера напряглось, и моментально уловил страх, исходящий от мальчишки. Это заставило Барнса растеряться на мгновение, однако практически сразу же он начал покрывать лицо парня мелкими поцелуями вперемешку с успокаивающим шёпотом. — Нет, малыш, не бойся меня… — поцелуй под ухом. — Пит, я никогда не причиню тебе зла или боли… — нежное касание кончиком носа у основания шеи. — Поверь, я владею собой покруче Бэннера… — легко прикусывая кожу на шее. — Я сказал глупость ранее… — и, наконец, в самые губы. — Я остановлюсь, только скажи… Поцелуй медленный, тягучий, со вкусом. Он как сладкая патока затягивает обоих… Питер расслабился в нежных руках и завороженно следил, как блестящий чёрный металл отсвечивает бликами. Теплая бионика почти невесомо скользнула по его животу к пуговке на джинсах. Питер приподнял бедра, позволяя снять с себя джинсы, и потянулся, чтобы стащить футболку с солдата, замечая, как напрягся Баки. — Я знаю, что там…— успокаивающе прошептал он. — Тебе не нужно это видеть, малыш… — Барнс нежно убрал руки парня от краев своей футболки. — Я видел. Я видел записи с твоим осмотром… — Питер скинул большие ладони и снова потянулся к футболке солдата, на этот раз снимая ее одним движением. Он нежно коснулся почерневшего шрама уродливо вросшей плоти в крепление для бионики. Протез заменили в Ваканде, но переходник заменить Баки не дал. Он хотел оставить его как напоминание о всех смертях, в которых он был повинен, несмотря на физическую боль, которую причинял переходник. Питер приподнялся и, цепляясь за шею Баки руками, снова потянулся за поцелуем. Большим пальцем он провел по коже на основани челюсти и засмеялся в поцелуй. — Щетина. — Ну у меня полноценно растёт борода с шестнадцати, а это с тысяча девятьсот тридцать третьего года, и поверь, я рад, что сейчас нет социальной нормы на гладковыбритое лицо! — рассмеялся Барнс, и перекатился на спину, усаживая Питера на себя верхом. Атмосфера в спальне накалялась все больше. Теперь уже Баки приподнялся для нового поцелуя, однако Питер, игнорируя это движение, завороженно оглядывал обнаженный торс Барнса, нежно руками оглаживая напряжённый пресс, ощущая подушечками пальцев сотни маленьких шрамов и ожогов. Сыворотка солдата не так совершенна, как у кэпа. Ее цель — удержать объект работоспособным. Кого волнует эстетический момент… Баки резко сел, опрокинув Питера спиной на матрас. Парень машинально обхватил его ногами за талию, но Барнс тут же скинул их, встал на колени и стал торопливо расстёгивать пояс на армейских штанах, нарушая вязкую тишину комнаты позвякиванием металла, когда пальцы бионики касались пряжки ремня. Питер, приподнявшись на локтях, завороженно смотрел в серые глаза, не смея опустить взгляд. У него как-то не было времени развиваться в этом направлении, он искренне старался развиваться как нормальный подросток, но спасение мира ему мешало. Любопытство в глазах Питера натолкнуло Барнса на неожиданную мысль: — Малыш, ты занимался этим раньше? Питер молча лишь отрицательно мотнул головой, поскольку в горле у него пересохло от волнения. — Все будет хорошо, малыш. Просто доверься мне… — горячо шептал Баки, склоняясь над Питером и нежно гладя его шею правой рукой, задевая большим пальцем подбородок. Парень оказался очень гибким. Обманчиво хрупкое тело выгибалось так, что лучшие гимнастки могли бы позавидовать ему. И то, на что парень был способен в бою, и то, как безропотно он доверился Баки в постели, вызывало трогательный трепет у солдата. Такой нежности он не проявлял даже с самыми невинными девушками, соблазненными им в далеком довоенном мире. Никого ещё он не подготавливал настолько тщательно. Было безумно трудно сдержаться и не войти в податливое тело одним рывком. Но солдат держал слово. Он не позволял себе забыться ровно до того момента, пока Питер сам не толкнулся ему навстречу. — Баки, я — мутант, на меня бетонная стена падала. Не мучай себя так… И меня не мучай, я хочу тебя… — тихо простонал он. И Барнс отпустил себя. Он вдавил Питера в матрас, сгибая его практически пополам. Одна нога соскочила с его плеча, и Питер прогнулся, невольно меняя угол так, что фрикции стали менее ощутимы. Он поймал себя на мысли, что ему это не нравится, и постарался сменить позу, пытаясь снова поймать угол, чтобы вернуть те ощущения, которые заставляли тело выгибаться от наслаждения. Баки, заметив копошения, испуганно замер. — Ты в порядке? — встревоженный тон. — Тебе не больно? Говори со мной, Питер! — Мне… Хорошо. Ааргх, да! Сильнее, Баки, я хочу сильнее!!! Вид раскрасневшегося парня, извивающегося и просящего подобное сквозь сбитое дыхание, заставил Барнса рыкнуть против воли. Он вышел из парня и заставил того встать с кровати. — Пошли! — Куда?! — Тут не далеко, — нервный смешок. — Боже, к креслу, Питер! — и не дожидаясь, пока парень опомнится, Баки перекинул его через плечо и, делая несколько шагов в сторону от кровати, перекинул Питера через спинку большого кожаного кресла. — Ногами до пола достанешь?.. — шёпот на самое ухо. Вместо ответа Питер привстал на носочки, лег голой грудью на спинку кресла и, глядя затуманенным взглядом через плечо на Баки, так прогнулся в пояснице, что у того сердце пропустило удар и зашлось диким галопом. Он с силой укусил нежную, почти прозрачную кожу на подставленном плече, и увидел, как укус тут же бледнеет. Не в силах больше сдерживаться и уже не боясь сделать больно этому чуду регенерации, он входит на всю длину и снова замирает, пытаясь восстановить дыхание. Маленькое путешествие помогло слегка остыть и теперь разрядка снова оказалась далеко. Темп нарастает. Кресло жалобно скрипит. Дыхание Питера начинает сбиваться настолько, что иногда вместо очередного громкого стона вырывается глухое сипение, голос уже срывается от наслаждения. Наконец, наступает кульминация. Питер замирает, до крови прикусывая нижнюю губу и поджимает пальцы ног, обессиленно растекаясь по спинке кресла. Следом в него последним резким рывком вбивается солдат и обмякает, придавливая парня…

***

Терпкий табачный дым приятно щекотал ноздри. Паркер, не в силах о чем-то думать, тянется к сигарете, зажатой в губах Баки. Он затягивается совсем чуть-чуть, даже горло не щиплет, почти. — Эй! — приподнимает одну бровь Барнс. — А что мне будет? Через минуту мой организм будет девственно чист. Я и пьянею так: нужно выпить бутылку виски залпом. Я буду в хлам минут 10, и потом снова как стекло. Я был бы идеальный агент под прикрытием. — пожимает плечами парень и садится, затягиваясь уже сильнее, и только тогда слегка кашляя. — Если задуматься над твоей регенерацией… — Питер замечает нехороший блеск в ярко-серых глазах и подрагивающие кончики по-кошачьи изогнутых губ. — Хорошо, что ты не девушка, каждый раз как первый! — и он начинает смеяться, уже не сдерживаясь. — Идиот! — Питер поднимает глаза к потолку, но тоже смеётся.

***

— А что я могу сказать? Конечно, я рад, что он исчез. — Баки сладко потянулся на кровати и, повернувшись на бок, подпер голову бионикой, сминая серые хлопковые простыни. — Почему? — Питер замер с майкой в руках, глядя на неё так, как будто она виновата во всех его бедах. Он только что выбежал второпях из душа и начал спешно собираться в редакцию, параллельно снова жалуясь Барнсу на пропажу Стрэнджа. Конечно, Питер знал, что Баки недолюбливал Стивена, но такой неприкрытой радости он не ожидал. Мог бы хоть из солидарности проявить тревогу, маг же тоже все-таки защитник Земли. — Пит… Мне не тридцать, на которые я выгляжу. И ещё я, — Баки поморщился, явно не приятные воспоминания лет, проведённых под влиянием Гидры, сами полезли в голову, — хорошо натаскан на профайлинг. Я читаю людей, как открытые книги, детские такие, с простым слогом и большими буквами. Не пропади он, я бы оказался в пролёте. Да не пропади он, не думаю, что ты бы, наконец, среагировал хоть как-то на мои поползновения… — Барнс сел, натягивая на себя тяжелое вязаное покрывало. — Ерунда, наши с ним отношения далеки от этого. Да и трудно бы мне далось игнорировать такой захват! — фыркнул Питер. — Ты был пугающе великолепен! — он, наконец, перестал сверлить взглядом футболку и натянул ее. — Да?.. Мне не очень-то верится в оба твоих заявления, детка! — несколько маленьких морщинок разбежались от краешков глаз солдата. Питер укоризненно посмотрел на своего новоиспечённого любовника. Парень подошёл к кровати и, оперевшись одним коленом о матрас, склонился для поцелуя. — Мне пора, — и выбежал из комнаты. Барнс лениво встал с кровати, натянул трико и нательную майку, лямок которой хватало как раз на то, чтобы скрыть шрам стыка тела и бионики. Он прикурил сигарету, ещё находясь в комнате, и поспешно вышел на балкон, замечая странную машину, припаркованную прямо перед входом на Базу. Он оперся о перила и вопросительно наклонил в бок голову. Баки хорошо знал эти машины. М.Е.Ч. Тонированная Ауди заглушила работавший до этого времени мотор, и водительская дверь открылась. Из салона автомобиля вышел парень в чёрном костюме и поднял голову, встречаясь глазами с пристально-серым взглядом. — Мистер Барнс, меня зовут Харли Кинер. Я — Агент М.Е.Ча… — Я понял! — грубо, с нескрываемым раздражением, оборвал парня Баки. — Мне нужно с Вами поговорить, но… — парень слегка неловко заправил прядь светло-русых волос за ухо. — ПЯТНИЦА не пускает меня на саму Базу. — И правильно делает! — фыркнул Барнс и откинул окурок под ноги парня. — Сообщи своему начальству: я хоть и числюсь оружием, все-таки не так всемогущ. Пятое задание одновременно с теми четырьмя не потяну. Мне, увы, надо спать, это даже в Гидре понимали. Он ещё раз смерил парня презрительным взглядом и вернулся в здание. Он уже не мог увидеть, как ошарашено и затравленно смотрит ему в след парень.