Длительная миссия

      

      Стрелки часов плавно перевалили за полночь. Желтый свет старенькой настольной лампы отражался от исписанного листа. Бесконечные лекции, семинары, зачеты, Сакура в учебе стремилась объять необъятное. Она быстрее всех студентов сдала те предметы, которые изучала раньше. Это были те дисциплины, без знаний которых, она не стала бы ирьенином. И здесь ее очень выручили эти знания, которые она получила во время обучения в Академии, а потом и у Цунаде-шишо.       Сакура отложила свои конспекты в сторону, и устало прикрыла ладонями глаза. Сегодня, вернее, уже вчера, у нее весь день все валилось из рук. С самого утра не задалось и полетело все под откос. Утром она забыла взять с собой студенческий билет, вредный охранник на входе в университет отказался ее пустить в здание. Всеми правдами и неправдами она все же уговорила его пустить ее внутрь. Пока она уговаривала охранника, опоздала на встречу с деканом. Не всем в университете нравилась ее сумасшедшая тяга к знаниям. Казалось бы, вот она, мечта каждого преподавателя, студентка, которая впитывает в себя знания и готова учиться год за два. Куноичи было отчасти не понятно, почему ей чинят препятствия. Разумеется, ей было невдомек, что чем дольше студент учится, тем больше бюджетных денег получает за него университет. Она прекрасно понимала, что находится в этом мире временно, и, как говорил Какаши, они могут вернуться в свой мир также внезапно, как и оказались здесь. Поэтому всеми силами старалась как можно быстрее и больше изучить то, что преподавали в университете.       Какаши. Почему-то сегодня мысли о нем никак не выходили из ее головы. Разумеется, она любила предаваться сладким мечтам о нем, но сегодня, ее мысли граничили с нарастающей тревогой, переходящей в панику. Хотя объективных причин для беспокойства не было, Сакура с самого утра была сама не своя.       — Ты сегодня весь день маешься, может, расскажешь уже? — заметила ее соседка.       — Даже не знаю, что и рассказывать, — устало поморщилась Сакура.       — Пошли чаю попьем, что ли? — предложила Ина, — мне мама передала фрукты, их надо побыстрее съесть, чтобы не испортились.       — Опять на ночь есть? — добродушно подколола ее Сакура, на что ее соседка только усмехнулась.       Разливая по чашкам горячий чай из горных трав, Сакура ненадолго отставила свои тревожные мысли. Ина принесла с собой оранжевую, подернутую белым налетом хурму, горсть фейхоа, похожих на зеленые сливы, и крупный плод граната. Как всегда, они не взяли с собой нож, чтобы разрезать этот фрукт. Ее соседка по комнате пыталась и так и этак разломить гранат руками. Это у нее плохо получается и в скором времени девушка сдается со словами: «Может, у тебя получится?»       Сакура берет в руки плод и, слегка надавив на него пальцами, разламывает пополам. Из сердцевины фрукта, расчерченной желтоватыми перегородками, отделяющими темно-красные, блестящие семена, ей брызгает на ладони сок. Темно-красная жидкость, так похожая на кровь, скатывается крупными каплями по запястьям на пол, оставляя за собой алый след на ее руках. Глядя на алые разводы гранатового сока на своих ладонях, Сакуру с двойной силой захватывает тревога и необъяснимое опасение за жизнь Какаши. Притом, рациональная часть ее разума старается унять все ее тревоги. Дрожащими руками она протягивает подруге две половинки граната, на что Ина удивляется ее силе и смотрит на нее с восхищением.       «Ну да, здесь же никто не знает, что я шиноби», — хмыкает про себя Сакура и выбегает помыть руки.       Закрывает за собой дверь туалета на замок и вызывает Кацую. Короткое учтивое обращение к ней, и она буквально умоляет свое призывное животное, чтобы та проверила Какаши, и, если есть угроза его жизни, Кацуя будет должна помочь ему. Ее рациональная часть буквально вопит ей, о том, ну что может случиться с Какаши по дороге из дома до офиса. Предоставив Кацуе возможность пользоваться своим запасом Бьякуго, Сакура возвращается к подруге. Ночное чаепитие как-то не задается, и обе студентки ложатся спать.       Ближе к утру, когда вороньё на деревьях начинает выяснять отношения, Сакура проснулась с головной болью. Она еле открывает глаза и чутко прислушивается к своим ощущениям. Запасы Печати Бьякуго остались нетронутыми, однако запас ее собственной чакры уменьшился больше, чем наполовину. Она делает глубокий вдох, от которого жжет легкие, и все вчерашнее беспокойство внутри нее мгновенно возрастает во сто крат. Все ее мысли сейчас о Какаши. Что такого могло случиться с ним, если Кацуя израсходовала столько ее чакры?       В утренней суматохе Сакура собирается на ходу, злится на саму себя и свою беспечность. Ина ей что-то говорит, Сакура кивает подруге, и попутно просит, чтобы сегодня ее староста не отмечала, как отсутствующую на парах. Торопливо запивает водой таблетку от головы — нельзя тратить запасы чакры на такую ерунду, и выбегает на улицу.       Раннее утро ее встречает нависшим пасмурным небом и проливным дождем. Середина октября, в этой местности осень уже давно вступила в свои права. Сакура застегивает короткую кожаную курточку под самое горло и спешит на остановку. Мимо нее проносятся автомобили, подсвечивая желтыми фарами бегущие реки воды на асфальте. Как назло, весь общественный транспорт набит людьми до отказа, и даже не останавливается на ее остановке. Проходит пять, пятнадцать минут, за это время остановка пополнилась такими же, как и она, промокшими до нитки людьми. Внезапно, словно боги услышали ее просьбу, останавливается троллейбус. Кое-как впихнулась в его душное, набитое пассажирами, нутро. Таблетка начинает действовать, и головная боль отступает. Теперь можно вздохнуть — спустя некоторое время она встретится с Какаши.       Голос водителя выводит ее из мимолетного спокойствия: «В связи с погодными условиями, маршрут номер шесть следует в парк». «Проклятье», — шипит со злостью на свою беспомощность Сакура, и выходит на следующей остановке. Дождь все не унимается, такое впечатление, что сегодня город состоит на все сто процентов из воды. Дождевая вода противно бьет каплями по голове и стекает по ее лицу. Девушка забегает в здание автовокзала, в надежде, что оттуда она точно сможет уехать домой. Транспортная развязка встречает ее еще большей толпой желающих уехать. Мысленно выругавшись, она смотрит на яркое табло в фойе автовокзала. Отменён, задерживается, перенесён — только и высвечивается оранжевыми точками на черном фоне большого экрана. Сидеть и ждать, она явно не настроена. Поспешно выбегает из здания автовокзала и голосует на дороге, надеясь поймать такси или попутную машину. Цвета светофора на перекрестке сменяются один за другим, однако желающих подвезти, до сих пор нет.       Вытянутая голосующая рука мерзнет под проливным дождем, по ее ладони, дождевая вода затекает в рукав куртки. Брезгливо отряхивая мокрую руку, Сакура замечает, как возле нее останавливается машина. Все еще не веря в свою удачу, она заныривает в душный, прокуренный салон и закрывает за собой дверь. Охочий до разговоров водитель без конца рассказывает ей случаи из своей жизни, Сакура старается кивать и даже поддáкивает ему во время разговора. Однако все ее мысли сейчас занимает Какаши. Старается здраво рассуждать про себя: если он владеет базовыми навыками ирьениндзюцу, значит, он может помочь себе. Тогда почему Кацуя истратила такое большое количество чакры? Что с ним могло случиться? Ее сердце бьется так, словно готово выпрыгнуть из грудной клетки. В горле застрял противный комок. «Нет, только не здесь и не сейчас», — пытается успокоить себя Сакура. Она делает глубокий вдох и смотрит прямо перед собой. Перед ней по лобовому стеклу со скрипом мельтешат дворники. Иногда кажется, что дождь усилился и на стекле снова, и снова появляются капли.       На выезде из города, по обе стороны дороги высится каменный парапет, который отделяет от густого соснового леса. Прямо над дорогой возвышается гора, наполовину скрытая в дождевом облаке. Сразу за этой горой будет ее поселок с диковинным названием «Приятное свидание».       Внимание Сакуры привлекает пост автоинспекции. Человек в форме что-то кричит и машет рукой. Водитель останавливает машину у обочины и выходит под дождь, громко хлопнув дверью. Оставшись в машине, Сакура с досадой проклинает свое невезение. На маленьком круглом циферблате ее наручных часов стрелки показывают без пяти минут десять утра. Ее путь из города занял почти три часа.       Ксо!       Она уже приготовилась долго ждать, однако шофер в скорости возвращается со словами: «Мы дальше не поедем, ночью речка вышла из берегов, и на дорогу сошел селевой поток. Где тебя высадить?» Сакура бормочет что-то невнятное, затем благодарит водителя и протягивает ему помятую сотку.       Холодный осенний дождь, видимо, решил сегодня смыть с города абсолютно все. Короткие, стриженые волосы Сакуры чуть просохли за время поездки, однако сейчас, ее голова снова мокрая. Дождевая вода затекает под воротник куртки и противно течет по ее шее.       На безлюдной остановке, куноичи дожидается, когда поток машин на время прекратится, и, подтянувшись на руках, она оказывается в сосновом лесу. Наплевав на все запреты, она добавляет ток чакры в ноги, и запрыгивает на сосну. По деревьям, в темпе шиноби она быстро добирается до речки.       Маленькая невзрачная речушка, которая стекала с вершины горы, после дождя превратилась в страшный грязевой поток. Увеличившись в объеме во много раз, серо-коричневая мутная вода на огромной скорости с рёвом несла с собой обломки фанеры, бревна, пластиковые бутылки и прочий мусор. Сакура спускается на землю, и по бегущему потоку воды перебирается на другой берег. Брезгливо отряхивает ноги и замечает, что ее любимые кроссовки уже полностью пропитались водой. При ее уровне везения в последнее время, на такие мелочи жизни Сакура уже старается не обращать внимания.       

***

      Дом встречает ее полумраком и подозрительной тишиной. «Странно, не могла же Кацуя ошибаться», — думает Сакура. Почувствовав запах крови и лекарств, в следующий момент, куноичи думает, что лучше бы Кацуя ошиблась, и она зря приехала сюда. Ирьенин торопливо сбросила с себя мокрую обувь и куртку и направилась в комнату Какаши.       Сквозь плотные шторы на окне, тусклый дневной свет практически не проникает в его комнату. Она натыкается ногой на брошенный им джонинский жилет, подсумки с оружием и обувь. Рядом с его кроватью валяются полупустые блистеры от таблеток.       Какаши, твою мать!       Он лежит на кровати, под двумя одеялами. Его лицо и серебристые волосы испачканы в запекшейся крови. Ирьенин резко включает свет в его комнате, на что Какаши неприятно морщится.       — Очень хорошо, — скорее для себя, облегченно говорит Сакура, радуясь хоть какой-то реакции с его стороны. Идет мыть руки и кипятить воду, ведь правила асептики еще никто не отменял.       Восемь часов назад.       На мгновение погрузился в темноту, когда почувствовал сильный удар в голову уже во второй раз. Откуда-то издалека, до его слуха доносится голос Обито, который извиняется перед ним за жесткое приземление. Каждый удар его сердца отдается в голове невообразимым шумом. Резкая боль жидким свинцом растекается по его телу. Болит все, что только может болеть.       Из пограничного состояния его вывел запах дома. Чуткое обоняние всегда с ним, даже если никакие другие органы чувств неспособны работать. Неужели он действительно дома, это точно не гендзюцу? В таком паршивом состоянии сложно ясно мыслить, хотя он и понимает, что какое-то время назад находился посреди степи на берегу моря.       Медленно открывает глаза и оглядывается вокруг себя. Окружающее пространство сразу окрашивается в красноватые тона, которые полыхают перед его глазами в тон ударам сердца. В маленькой прихожей царит темень, подсвечиваемая светом электронных часов, на которых высвечивается 02:41. Приподнявшись с пола, сделал несколько неуверенных шагов. Пол шатается и норовит вот-вот ускользнуть из-под его ног. Он цепляется ладонью за стенку и включает свет. Тусклый желтый свет бьет в глаза, отчего шиноби кривится от тупой пульсирующей боли в голове. Его лицо оказывается на одном уровне с настенным зеркалом. С трудом фокусирует зрение на своем отражении. Оба глаза приобрели красный цвет, на радужке вырисовывается знакомый узор Мангеке.       «Да нет, быть такого не может, — он не верит своему отражению, — сейчас я не в том состоянии, чтобы здраво рассуждать». Однако можно верить, или нет, красные вспышки перед глазами, такие характерные для Шарингана, никуда не исчезают. Хатаке гасит свет и по стенке на ощупь направляется к своей кровати.       В полузабытьи он совсем не замечает, как по его телу медленно перемещается Кацуя, залечивая его раны.       

***

      Под его веки нагло и бесцеремонно бьет яркий электрический свет, он морщится от боли и медленно открывает глаза. Его охватывает некоторое беспокойство и опасение, что перед взором опять возникнет красное зарево Шарингана. Когда все цвета перед ним остаются прежними, Хатаке с облегчением про себя думает, что если он столько раз ударялся головой, то нарушение зрения вполне допустимо. Откуда-то из другой комнаты он слышит шаги и недовольное бормотание Сакуры. Затем до его слуха доносится звук льющейся воды и лязг металлического чайника о плиту.       — Сакура, какая же ты громкая, — думает он про себя, когда каждый звук ее движений отдается болью в голове. Когда звуки ненадолго затихают, он опять проваливается в сон.       Мимолетный сон как рукой сняло, когда Сакура присела на край его постели и сосредоточенно сканировала его тело чакрой. Кажется, что от ее внимательного взгляда ничего не утаится. Ее губы поджаты в тонкую линию и время от времени, будто забываясь, она покусывает внутреннюю сторону щеки. Внезапно, от точки Бьякуго, по ее лицу, шее, рукам, черным витиеватым узором расползается Печать Силы Сотни. Под действием медицинской чакры, все его тело гудит и покалывает тысячей мелких иголочек, буквально до кончиков пальцев. Какаши начинает постепенно проваливаться в сон.       В следующий раз он открывает глаза, когда на улице уже стемнело. Он скользит взглядом по темным очертаниям предметов в его комнате, и уже в который раз за этот день убеждается, что перед глазами нет красной пелены, от которой ему стало не по себе сегодня ночью. Слышит равномерное дыхание спящей Сакуры, которое отдает теплом в его руку. Она сидит на полу, и положила голову на согнутые в локте руки на его кровати.       — Какой сегодня день недели, среда или четверг? Почему она здесь, а не на учебе? — думает он, прислушиваясь к своим ощущениям. Это странно чувствовать, но сейчас у него ничего не болит, пожалуй, даже можно встать и осторожно переложить Сакуру к себе на кровать. Благодаря ее ирьениндзюцу, он до сих пор еще жив. Находясь рядом с ней, он чувствует себя как никогда уютно, словно она и есть тот недостающий элемент в его жизни, которого так не хватало ему.       

***

      Затяжной ливень, который шел весь день и так отвратительно барабанил в жестяной подоконник на улице, давно прошел. На ясном небе, словно яркий фонарь, светит полная луна. Стоя на крыльце дома, Какаши вдыхает влажный аромат осенних листьев и мокрой земли. Задумчиво пропускает пальцы через взлохмаченные серебристые волосы. В какой раз за свою жизнь он был на волоске от смерти?       Он в своей памяти по фрагментам восстанавливает вчерашние события, которые постепенно начинают вырисовываться в занимательную картину. Зашел обратно в дом и принялся разбирать свои вещи после этой, если можно так назвать, миссии. В первую очередь проверил фотоаппарат и облегченно вздохнул, когда обнаружил его в рабочем состоянии. Он листает снимки, но его холодный ум не терпит бездоказательных домыслов. Его джонинский жилет, который так хвалили в Конохе за прочность, испещрен отверстиями от костей, которыми бросалось в него то существо. Осматривая его, Хатаке нащупал один из костяных цветков. Вот и еще одно доказательство.       Если его рассуждения верны, то вчера на берегу моря, во время поиска пропавшего он обнаружил весьма странное место. Относительно запахов, его нинкены не могли ошибаться, они верно привели его в то место, где пропавший был замечен в последний раз. Если учесть, что собаки чувствуют только свежие запахи, значит, тот мужчина был недавно в тех краях. Либо тот пропал таким же образом, как и без вести пропавшие люди в приморском поселке, либо ворота-тории кто-то намеренно использует для своих целей. Весьма не умно отметить тайное место яркими, привлекающими к себе лишнее внимание, красными деревянными ториями, — иронично рассуждал Копирующий.       Впоследствии, он это увидел своими глазами. Экипаж корабля, который отправлял груз таким странным образом, где ящики просто растворялись в пространстве. Да и появление той твари или все же человека, с большим запасом чакры и редким Кёккей Генкай, наводит на соответствующий вывод. Кто-то очень не хочет, чтобы к этому месту приближались посторонние. И, скорее всего, этот неизвестный, как-то связан с миром шиноби. Его миром. Можно ли утверждать, что ворота-тории являются ходом в другой мир, подобно тому, в который они с Сакурой попали сюда?       Интересное предположение, которое Какаши уже не терпится проверить. Хатаке складывает ручные печати и перед ним появляется его точная копия.