Длительная миссия

      Лес поредел, и теперь перед ними простиралась каменистая степь, которая поздней весной была напитана сочными красками зеленого разнотравья. Ярко-красными пятнами цвели дикие пионы, желтыми искрами мелькал горицвет, даже мелкие кустарнички собачьей розы радовались наступающему лету, принарядившись нежно-розовыми цветами. Свежий ветер, усилившийся по мере подъема вверх, нещадно выбивал пряди из тугого хвоста розовых волос куноичи.              Солнце уже успело скрыться за горизонтом, и на темно-синем небосводе стали зажигаться первые звёзды. После нехитрых расчетов, Сакура сообщила:        — Какаши, я не могу с уверенностью сказать, что мы находимся в другом мире, или же в другом измерении, но координаты, которые я сейчас определила, говорят о многом.        — И о чем же они говорят? — лениво протянул он.       — Мы находимся примерно в двух месяцах пешей ходьбы от Хи-но Куни, сенсей — с некоторым вызовом, сообщила Сакура.        — Возможно это так и есть, но если ты помнишь наши карты, то на этом месте расположен океан. Поэтому я склоняюсь к версии Паккуна, — глядя вдаль, произнес Какаши.        — Сенсей, просто, — она подняла мелкий камешек с земли и запустила его далеко-далеко, — у меня в голове не укладывается, как такое могло случиться.        — А гоняться за Кагуей по измерениям это было легко и просто? — закинув руку на затылок, шутливо сказал Какаши и вмиг посерьезнел, — ответы придут со временем, Сакура, а пока — спускаемся вниз и остановимся на ночевку.       Сенсей вызвался дежурить в первой половине ночи, после он ее разбудит, а сам ляжет спать. Сакура на всякий случай поставила защитный барьер вокруг места ночевки, и отправилась ко сну. «На новом месте, приснись жених невесте», с улыбкой вспомнила Сакура, один из эффективных способов узнать своего суженого, как ей когда-то давно рассказывала Ино. Разумеется, каждый раз на новом месте она спала как младенец и никакого суженого не видела.

***

Сон юной куноичи       Сакура шла по изогнутому коридору в резиденции Хокаге, в который сквозь редко расположенные окна, попадал свет полной луны. Рабочее время, которое она проводила в архиве Конохи, уже давно закончилось. Мысленно прикидывая, что ещё нужно сделать, чтобы завершить работу над проектом, она, довольная проделанной работой, собиралась зайти к Шицуне.               — Сакура, — окликнул ее сенсей.        — О, Какаши-сенсей! Вы тоже сегодня допоздна работали? — куноичи удивилась тому, что знаменитый лентяй и пофигист тоже может много работать.        — Почти, Сакура, меня опять вызвали к хокаге, — в серых глазах пробежал нехороший отблеск.       Она отчасти не понимала, с чем связано его недовольство с ее персоной, поэтому осмелилась уточнить.        — Простите, сенсей а что-то случилось? — не переставала удивляться Сакура, и лихорадочно думала, чем же она так насолила сенсею. Тотчас Хатаке в мгновение оказался перед Сакурой и упёрся вытянутой рукой в стену.        — Мне сейчас Пятая поведала о том, что ты с Наруто не оставила идею увидеть мое лицо под маской, — как-то нехорошо усмехнулся он, — да только методы вы выбрали не совсем уместные.              Подавляя в себе желание впечатать ему по этой самой маске, она собиралась сказать ему все, что думает, но в следующее мгновение Какаши стянул с себя треклятую маску и удивлению Сакуры не было бы предела. Только не в этот момент. Сенсей приблизился к ней почти вплотную, прижал ее к стенке. Сакура ощутила как от него исходит не то что тепло, от него исходил жар, как от открытой духовки. Его дыхание слегка сбилось, ускоренный ритм его сердца отдавал эхом в голове Сакуры. Щеки куноичи моментально окрасились в пунцовый цвет. Сенсей сначала прихватил своими губами ее нижнюю, затем верхнюю губу, медленно раздвигая своим языком ее рот и углубляя поцелуй.       Возмущение Сакуры было безгранично, «да как он смеет, кто ему позволил» — были последние ее вразумительные умозаключения. Она уже начала собирать чакру в кулаках, чтобы проучить своего сенсея-извращенца, однако не смогла даже пошевелить пальцем. Он обеими руками сгреб ее в объятия, левой рукой прошел по спине между лопаток вниз и снова вернулся к плечам. Его движения, вызвавшие поначалу бурю негодования, отозвались теперь сладостным чувством. По ее телу прошла будто цепная реакция из новых, до этих пор неизведанных ощущений. Неспешный поцелуй достиг точки кипения и теперь уже Сакура, самостоятельно исследовала своим языком его губы. Она провела ладонью по его щеке вверх к виску, зарылась в непослушные пепельные пряди. Сенсей вдохнул и провел рукой по плечу Сакуры вниз к вырезу туники. Пальцами подцепил застежку и начал медленно опускать ее вниз: сантиметр за сантиметром. Она оказалась перед ним практически раздетой и каждой клеточкой своего тела чувствовала свою беззащитность. Сенсей оторвался от ее губ и прошел поцелуями по шее, там, где ощущается пульс, по выступающим ключицам, медленно опускаясь к груди. Он высвободил ее небольшие груди, прошелся по чувствительным соскам подушечками своих пальцев, отчего куноичи тихонько всхлипнула. Какаши вернулся к ее губам. Он слегка зажал в пальцах маленькие бусины ее сосков и осторожно потянул их, отчего у Сакуры заплясали цветные круги перед глазами от нахлынувшего удовольствия.       Такой сладкий сон прервал тихий шепот сенсея: «Вставай, Сакура, теперь моя очередь спать», — и он едва коснулся ее носа. Куноичи открыла глаза, и ее взгляду предстали взлохмаченные серебристые волосы, а затем и внимательный взгляд серых глаз. Полусонное сознание незамедлительно подкинуло ярких образов из недавнего сна. В полутенях затухающего костра не было видно ее стремительно краснеющих щек.        — Да, сенсей, — промямлила она, а в уме взывала ко всем богам, только чтобы сенсей не заметил ее замешательства.        — Сакура, с тобой все в порядке? — настороженно спросил он и, будто чувствуя ее неловкость, сообщил ей, — я отойду пока, а ты просыпайся.       Расположившись на ветке ближайшего дерева, Сакура провела остаток ночи. Сырое пасмурное утро начинало вступать в свои права. От утренней прохлады Сакура поежилась и подобрала ноги под себя. Надо же, такому присниться, думала она, интересно может ли сенсей в настоящей жизни себя так вести? Всегда вежливый и учтивый, всегда знает что сказать, а если не знает, то все переведет в шутку — Копирующий ниндзя Листа, который знал тысячу техник.       Было время, когда она боялась его — то беззаботное время, когда он только принял их к себе на обучение. Было время, когда она начала уважать его — после миссии сопровождения архитектора Тацуне. Честно сказать, Сакура тогда думала, что в стране Волн они останутся навсегда — это и будет ее последней миссией. Было время, когда ее сенсей начал раздражать Сакуру — он уделял практически все свое внимание ребятам: Наруто и Саске, хотя всегда хвалил именно ее — Сакуру.       От размышлений ее оторвал приглушенный хрип. Схватив кунай, она спрыгнула с ветки, и увидела как ее сенсей немигающим взглядом смотрит на свои руки.        — Я весь в крови — с ужасом прошептал он, и обратив на нее пустой взгляд, попросил у нее — Сакура, дай воды пожалуйста, мне надо кровь смыть с рук.       — Здесь нет крови, Какаши, — строго проговорила она, — а воды я сейчас достану — и она потянулась к фляге с водой.

***

       — Что же, Цунаде-сама, Какаши собирается принимать полномочия хокаге? — вежливо проскрипела Утатане Кохару.        — Ты уже не так молода, нападение Пейна и Четвертая война тебе здоровья не прибавили, — участливо продолжил Митокадо Хомура. Пятая, сидевшая напротив старейшин деревни, мысленно отправила их обоих к чертовой матери, но вслух произнесла:        — Господа, старейшины, Кохару, — Цунаде вежливо улыбнулась, — Хомура, — перевела взгляд на Хомуру, — я очень ценю ваше беспокойство о моем здоровье, и, помнится мне, что Сарутоби-сенсей принял полномочия хокаге во второй раз именно в моем возрасте.        — Мы бы хотели видеть лично Хатаке и обсудить с ним некоторые моменты, — также вежливо продолжала старуха Кохару.        — К сожалению, он сейчас на миссии, все вопросы вы можете обсудить с ним позже, если, конечно, он не возьмёт ещё одну миссию.        — По моим источникам, Какаши должен был вернуться ещё два дня тому назад, — не унимался Хомура.       Пятой порядком надоело их попеременное брюзжание старейшин и она поспешила откланяться.        — Проклятые маразматики, и живы-здоровы в их-то годы! — продолжала возмущаться Принцесса Слизней.        — Шицуне!        — Да, Цунаде-сама, вызывали? — брюнетка бесшумно появилась в кабинете.        — Скажи мне, когда должен был вернуться Хатаке?        — Вчера был крайний срок завершения его миссии, — уставилась в планшет Шицуне.        — И где его черти носят? А, Шицуне? — вне себя от гнева, крикнула Цунаде.        — Цунаде-сама, Какаши Хатаке и Сакура Харуно отправились на миссию сопровождения семь дней назад. На эту миссию отведено было пять дней. Крайний срок возвращения был вчера, — с беспокойством в голосе сообщила брюнетка.       Ящик стола тихонько отодвинулся, и на столе появились бутылка саке и два прибора. Откупорив зубами бутылку, хокаге разливала алкоголь в отёко.        — Цунаде-сама, ещё десять утра, — покосилась на часы Шицуне.        — Мне уже сделали этот день старые ублюдки. Ты просто не была на совещании с ними — опрокинув в себя первую порцию саке, пояснила она. — Они уже в курсе, что Какаши не вернулся с миссии в срок. Вызови мне Ямато с отрядом, пусть прочешут все в радиусе 100 километров от Конохи, каждый кустик, каждый камень пусть перевернут, и из-под земли достанут этого засранца.        — Цунаде-сама, с ним Сакура, призовите Кацую, — робко проговорила Шицуне, — так быстрее будет.       Через несколько мгновений бело-голубой слизняк размером с ладонь услужливо спросил: «Здравствуйте, Цунаде-сама, в чем нуждаетесь?» — подчеркнуто вежливо обратилось призывное животное.        — Кацуя-сама, милая, свяжитесь пожалуйста с Сакурой Харуно, если есть такая возможность — припав пышным бюстом к столу, проговорила Цунаде.