Рейн, фас!

— Понимаю, что ты хочешь играть, но, прости, я забыл твой мячик в доме бабушки. Достав очередной картофель из раскопанной грядки, бросил его в ведро и со скрежетом выпрямил спину. Время летит быстро. Особенно лето. Кажется, будто ещё вчера люди изнемогали от жары и прятались в тени густолистых ветвей деревьев. Или же охлаждались в освежающей воде озёр, рек, других водоёмов. Но для каждого занятия есть своё время года. Летом — отдыхать, наслаждаясь теплом; зимой — праздновать Рождество и проводить больше времени дома с близкими; весной — сеять и сажать, а осенью — собирать урожай. Поднёс к лицу руку в садовой перчатке и тыльной стороной смахнул пот со лба. Рейн игриво запрыгал рядом, а затем резко лёг на пузо, широко расставив передние лапы. Короткий хвост трёхмесячного щенка активно завилял, выдавая всё его чрезмерное желание поиграть. Выразительные темно-коричневые глаза были устремлены прямо на меня, с нетерпением ожидая реакции хозяина. Но тут вдруг доберманчик отвлёкся на небольшое шевеление грунта справа от него. Поднявшись, Рейн украдкой приблизился к тому месту и с интересом принюхался. В тот же миг, почувствовав возможную опасность, из распушенной земли вылезла маленькая серенькая мышка и без промедления помчалась подальше от нас к границе огорода. Рейн ринулся за ней, поперёк перепрыгивая грядки и проседая лапами в слегка влажном грунте. Но и грызун был не из глупых, поэтому в нужный момент ловко менял траекторию движения, отчего пёс резко тормозил, а затем пробуксовывал на месте, в попытке вернуть прежнюю скорость движения. Во время одной из таких попыток он чуть было не врезался в маму с папой, которые собирали урожай на соседних грядках, но запутался в собственных лапах, кувыркнулся и ненамеренно зарылся рыжей мордой в землю, тем самым, со счетом 1:0 в пользу мышонка, заканчивая погоню. Я заливисто засмеялся и подозвал к себе растерянного щенка, который всё продолжал вглядываться в грудки земли с надеждой найти упущенную «добычу». В полдень, когда солнце уже поднялось высоко в небо и безжалостно припекало в спины, бабушка позвала нас на обед. Желая немного побыть наедине, я взял с собой плед, еду, также прихватил вкусняшки для Рейна, и пошёл к своему любимому месту, которое находилось за бабушкиным огородом на границе с огромным полем, дальний край которого я так никогда и не видел. Моим «секретным местом» был небольшой холм, на вершине которого росла одинокая яблоня. Когда я в детстве приезжал к бабушке на летние каникулы, то часто сюда приходил. В солнечные дни мне нравилось играть в тени яблони, наблюдать за мурашками, которые друг за дружкой ползли по стволу дерева. Или же просто любил лежать на мягкой зелёной траве, рассматривая фигуры, создаваемые облаками, а потом, под конец дня, возвращаться в дом бабушки: старенький, но такой уютный. Внутри он был наполнен любовью, вкусным ароматом выпечки и множеством вышитых элементов текстиля, начиная от наволочек на декоративных подушках и заканчивая большими коврами-картинами на стенах. Честно говоря, мне даже трудно представить сколько времени было вложено в то, чтобы вышить всю эту красоту. – Рейн, сидеть. Маленький доберман послушно занял нужное положение и в предвкушении посмотрел на лакомства в моей руке. — Молодец! Хороший мальчик! — подозвал пёсика к себе, одновременно протягивая ладонь с вкусностями. Рейни подошёл ближе и уже через считанные секунды моя ладонь была пустой и влажной от слюней. Вытерев её предварительно взятой из дома салфеткой, дополнительно продезинфицировал руки, после чего достал из торбы еду и разложил её на плед. Тёплый осенний ветерок мягко перебирал мои каштановые волосы, а затем поднимался и исчезал в густой листве яблони. Через покачивающиеся ветви пробивались яркие лучи солнца и светлыми пятнами падали на плед и траву вокруг него. Я удобно разместился и, откусив часть сэндвича, удовлетворенно замычал, после устремляя свой взор на бескрайнее поле подсолнухов перед собой. Сердцевины подсолнухов уже в основном доспели, отчего потяжелевшие чёрные семена тянули головки цветов к земле. — Сейчас, Рейни. Бабушка дала и тебе вкусных косточек. Придерживая сэндвич одними лиш зубами, я достал из торбы пакетик с небольшими костями, которые уже можно было давать щенку, и высыпал содержимое на траву возле себя. Рейн лёг, начиная с аппетитом их жевать, время от времени придавливая некоторые части передними лапами, чтобы было удобнее. Я вновь взял сэндвич в правую руку, а левой нежно прошелся по короткой чёрной шёрстке на спине Рейна. С этим местом у меня связано много приятных воспоминаний. И теперь к ним добавилось ещё одно.

***

Чистый нетронутый снег хрустел под моими массивными зимними ботинками. Мы с Рейном могли пойти, как все нормальные люди, по вытоптанном тратуаре, но мой семимесячный любопытный малыш решил изменить маршрут и изучить деревья поблизости. По выходным в парке всегда больше людей, нежели в другие дни. А сейчас, когда нос и щёки пощипывает небольшой мороз, а сани скользят особенно хорошо по в меру заснеженным холмам, детей в сопровождении старших членов семьи было много. Обходя с разных сторон деревья и принюхиваясь к белым сугробам, Рейн старался не опускать мордочку слишком низко, ведь по своему опыту уже знал, как это неприятно, когда снег забивается в решётку металлического намордника, а потом холодит чувствительный нос. Раньше, когда мы гуляли, а доберман был ещё совсем щенком, мы обходились без намордника. Но шло время, мальчик рос и теперь он уже более походил на собаку-подростка, нежели на щенка. Его лапы стали длиннее, туловище больше, а во взгляде иногда читались нотки серьёзности. Он всё ещё был в меру игривым и активным, но в движениях добермана появилась некая грация взамен детской неуклюжести, а также, на удивление, зрелая реакция, а именно сдержанность, на провокации со стороны других собак. — Всё, пошли. Иначе я замёрзну ещё до того, как мы доберёмся до площадки. Не получив никакой реакции в ответ, легонько дёрнул поводок. С неохотой доберман оставил в покое очередной «особенный и неповторимый сугроб», после чего подошёл ко мне и в дальнейшем всю дорогу просто держался рядом. Площадка для собак находилась в восточной части парка. Мы часто приходим сюда с Рейном, ведь дворика возле нашего дома недостаточно для того, чтобы хорошенько выгулять пса. Недалеко от площадки для собак была расположена обычная детская площадка со стандартным набором качель и горок, выполнена в жёлто-красных тонах. Можно было подумать, что она пользуется спросом только в тёплые дни, но даже зимнее время года не стало преградой для детишек развлекаться на ней. Чем ближе мы подходили к одному из любимейших мест Рейна, тем активнее начинал двигаться его короткий хвостик в предвкушении скинуть наконец этот неудобный намордник и свободно поиграть с другими собаками. Открыв входную калитку в, огороженную зелёным забором-сеткой, площадку, мы вошли внутрь. Я быстро снял со своего добермана намордник и ошейник, после чего он, без промедления, побежал к другим псам, среди которых был… — Тайгер! Проигнорировав своего хозяина, а именно мистера Оливера (да-да, того самого соседа), рыжий корги по кличке «Тайгер» спрыгнул с горки для собак в другом конце площадки и помчался к своему лучшему другу так быстро, насколько ему позволяли его милые коротенькие лапки. Этот «ребёнок», с поднятым кверху пушистым рыжим хвостом и торчащими ушами, весело сделал петлю вокруг Рейна и начал подпрыгивать на месте, пытаясь раззадорить более сдержанного, чем он, друга. — Вот всегда он так. — со вздохом сказал подошедший мистер Оливер. — Стоит только ему увидеть Рейна, как он сразу же перестаёт меня слушаться. Я пустил смешок, а затем мы пожали друг другу руки в знак приветствия. — Рейни тоже очень любит вашего Тайгера, просто не всегда показывает это. Но его нетерпение перед каждой прогулкой и всматривание в сетку, когда мы подходим ближе к площадке, говорят много о чём. Согласно кивнув, высокий мужчина поправил тёплую вязаную шапку на голове, после чего предложил отойти в сторону и продолжить наш разговор «обо всём и ни о чём». Я был не против. — И да, ни слова о моей шапке. — сказал к слову мистер Оливер, тем самым предугадывая интересующий меня вопрос. — Моя дочурка решила помочь маме со стиркой и постирала белое с цветным. — Всё, молчу. Следуя за ним сзади, я ещё раз тихо хихикнул, смотря на его пастельно-розовую шапку: брутальность брутальностью, а зимой ходить с бритой головой всё же холодно. Спустя час нам с Рейном нужно было возвращаться. Перекинувшись напоследок с мистером Оливером парой фраз, отворил калитку, и мы с малышом покинули территорию площадки. — Погоди минутку, Рейни. Я забыл надеть на тебя намордник. Пёс стряхнул со своей короткой чёрной шерсти снег (точнее то, что от него осталось, ведь жар, который исходил от разгоряченного активностью тела питомца, вмиг превращал кристаллы снежинок в капли, едва стоило им коснуться добермана) и послушно принял сидячее положение, будто понял, о чём только что шла речь. Пока я с неким трудом, из-за объёмного пуховика, доставал нужные мне вещи из прогулочного рюкзака, к нам со стороны детской площадки успел подбежать ребёнок, которого я не сразу заметил. — И-извините пожалуйста, — застенчиво обратил на себя внимание подошедший мальчик пяти-шести лет. — можно мне погладить вашего п-пёсика? Я окинул быстрым взглядом ребёнка в синие-голубом дутом зимнем комбинезоне, и не смог не заметить искорки восторга и надежды в его светлых детских глазах. — Да, конечно. — ответил я с приветливой улыбкой на лице, обратно закрыл рюкзак и присел на корточки возле своего Рейни, положив ладонь ему на спину. Счастливый мальчик мигом снял с рук варежки, и те забавно повисли на шнурке, который их соединял под слоем верхней одежды. Ребёнок неуверенно протянул правую руку и аккуратно начал поглаживать питомца, сначала еле касаясь его головы кончиками пальцев, но потом, видя, что пёс ведёт себя спокойно (и ему даже нравится), начал более уверенно гладить его всей ладонью. — Как его зовут? — спросил мальчик. — Рейн. — Рейн… — повторил он, не отрывая взгляда от объекта своего восхищения. — Я видел, как за сеткой он играл с другими собачками. Он очень красивый. — Тебе нравятся доберманы? — Это такие собачки, как Рейн? Я кивнул и тоже начал мягко проводить своей ладонью по гладкой тёмной спине. — Тогда да, мне нравятся доберманы! Когда я вырасту, то тоже куплю себе такого и буду любить его больше всех на свете! — широко улыбнулся мальчик и посмотрел мне прямо в глаза. — А вы любите Рейна? В этот момент краем глаза увидел, как уши моего пёсика навострились. Бросив на них мимолётный взгляд, вновь посмотрел на мальчика. — Да, очень люблю. — ответил без заминки. — Это хорошо. — сказал ребёнок, нежно касаясь кончиком указательного пальца носа собаки, в ответ получая небольшой «лизь». — Куда вы смотрите?! Неужели вы не видите, что ваша псина чуть не укусила моё дитя??! Откуда ни возьмись возле нас появилась высокая женщина средних лет с чёрными, как земля, волосами. Она была в шубе такого же цвета, что и волосы, но чуть-чуть темнее. Заорав вышесказанное, фурия одним резким движением отдёрнула за капюшон своего маленького сына, при этом не жалея сил пнув Рейна ногой. Взвизгнув от боли, доберман заскулил и спрятался за моей спиной. А меня поглотила ярость. — Вы охренели??! Да как вы посмели тронуть моего Рейна?? После этих слов между нами началась настоящая перепалка. На меня кричали, я отвечал на повышенных тонах в ответ, доберман в страхе прижался к моей ноге сзади, а мальчик не знал как реагировать и просто стоял в сторонке, плача навзрыд. Было сложно, но, тем не менее, у меня всё же получилось защитить нас от тупых предъяв женщины. — Мне жаль вашего ребёнка. — сказал я под конец конфликта, когда у фурии больше не осталось аргументов и она просто стояла, пыхтя и пуская из носа клубки пара. — Наверное сложно жить с такой неадекватной мамашей. Фыркнув в последний раз, она резко схватила своё дитё за маленькую ручку и насильно потащила прочь, не проронив ни слова. Ребёнок продолжал громко плакать, но она полностью игнорировала его, продолжая идти быстрым шагом, как ни в чём ни бывало. Я тяжёлым взглядом смотрел им вслед, а когда они вовсе скрылись из виду, то с облегчением выдохнул. Присел на корточки и подозвал Рейна ближе к себе. — Как ты, малыш? — спросил мягким голосом. Доберман медленно подошёл ко мне с полуопущенной головой и одарил жалостливым взглядом. Я аккуратно осмотрел его и, не обнаружив никаких травм, обвил руками шею любимца, обнимая. — Прости, что не среагировал вовремя. — чуть отстранился, а затем прижался своим лбом к лбу Рейна. — Впредь я никому не позволю тебя обидеть. Собака-подросток чуть постоял, а затем пошевелил мордочкой. Он коснулся моего кончика носа своим, после чего сделал быстрый «лизь», проходясь шершавым языком по моему подбородку, губам и носу.