Отпусти свое сердце в свободный полет

      Я проснулась не только необычно рано для выходного, но и в удивительно хорошем расположении духа. Мысленно обследовала тело, подмечая, что практически ничего не болит, хоть и двигаться как-то некомфортно.       Рядом раздавалось умиротворенное сопение — моя любимая музыка, обычно служащая прекрасной колыбельной, что укачивает и успокаивает словно теплое море. Горячие руки нежно и аккуратно обвивали мое тело, крепко прижимая к себе. Спутанные пшеничные волосы щекотали нос, так и хотелось зарыться в них руками и ласкать непослушные пряди. Я улыбнулась, Манджиро сейчас выглядел невинно, словно маленький ребенок. Довольный такой, счастливый и абсолютно беззаботный. Интересно, что ему снится? Наверное дораяковый рай, в котором его любимые угощения растут на каждом кусте или дереве, и сами плывут к Майки в рот, стоит только поманить пальчиком.       Потянулась за мобильником, почти десять утра. Ого, двадцать семь непрочитанных сообщений. Бегло глянула их все, всего лишь поздравления, но вот последнее меня заинтересовало: Баджи: Как только проснешься — позвони. Нам надо будет серьезно поговорить.       Боже, во что он вляпался на этот раз? Я забеспокоилась. Смска для Баджи выглядела необычайно серьезной и какой-то очень странной что ли? Слишком официальной, слишком сухой… обычно Кейске так не пишет. Даже ругательств нет. Подозрительно. Телефон я положила и вернулась в теплые объятия моего любимого монстра, но беспокойство не оставляло ни на секунду. Манджиро я будить не хотела, поэтому выбраться из тепла его рук заняло какое-то время. Надела первое попавшееся длинное платье, чтобы скрыть многочисленные синяки на ногах, схватила телефон, побежала в пустующий сад и расположилась в первом попавшемся подвесном кресле, поджав лапки под себя. Беспокойство усиливалось с каждой минутой.  — Привет, зараза! — преувеличенно радостно приветствовала я человека на другом конце трубки.  — Ммммм, — раздалось нечленораздольное мычание, — Лея! Ты хоть знаешь, сколько сейчас время? — недовольно пробурчал Баджи, а я немного охренела.  — Кажется, кто-то сам просил позвонить, как проснусь, — вот сука патлатая, я тут за него беспокоюсь, убежала из-под теплого бока Манджиро, а он… — знаешь, давай ты сам позвонишь, как освободишься! Я тут переживаю за тебя… а ты, походу, и забыл, зачем писал! Что, опять у Хайтани совместные возлияния устраивали, пьянь болотная?  — Извини-извини, — наконец проснулся Кейске, — Не бухали мы. И да, в неприятности я пока не попал. Но очень хочу поговорить прямо сегодня. А-то мало ли… — Это «пока» и «мало ли» мне очень не понравились.  — Выкладывай)  — В общем, не знаю, как начать. Киба просил сказать об этом, как уже в Токио вернешься… но я решил сразу после соревнований. Не хочу, чтобы ты об этом узнала случайно, а заодно и Манджиро.  — Киба? Манджиро? — подозрительно протянула я. — В общем, пока тебя не было, Киба устроил мне «абонемент» в тюрьму к Казуторе. Просил до конца турнира тебе не говорить, чтобы ты не отвлекалась, — в общем логично, но уши я Кибе надеру так, что будут светиться рождественским фонариком. Баджи и Акайо тоже… за веселую компанию, чтобы светиться веселее вместе было. Я сама хотела поговорить с Казу и устроить им с Баджи встречу, но нахера мне-то ничего не говорить? Ну да ладно, но моська Кибы, весьма кстати симпатичная, в ближайшее время дополнится новыми украшательствами.  — И как?  — Лея, ты ставила условие, что Майки должен будет знать о походах к Казу, но… — вздохнул он, — Я тебя очень прошу пока ему не говорить и самой к нему не соваться. Все… оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Этот блядский идиот… нет, Казутора все еще неплохой парень и я считаю его своим другом. Просто… — замялся он.  — Что просто, Баджи? Майки и твой друг тоже, поставь себя на его место, — с одной стороны мое мнение не изменилось насчет этого. Но я тогда не знала о тени… насколько сильно это меняет дело? Майки не обучался, как тот же Соул, поэтому его тень по определению не может быть стабильна. Нас с Баджи Манджиро не убьет… но эта история может подорвать его доверие и… блять, я не знаю, реально не знаю, как правильно поступить.  — Я понимаю, но у Казуторы немного поехала крыша. Он считает, что один Майки виноват во всем, что с ним произошло, поэтому хочет отобрать у него все самое дорогое и убить, — я не выдержала и нервно рассмеялась. Это совсем не немного крыша у него поехала. Идеальные прям желания и стремления для осуществления самоубийства при помощи черного импульса. А вообще не смешно конечно. Совсем не смешно.  — Поэтому не хочешь показывать ему меня? И волнуешься, что Майки сам придет к нему разбираться, услышав об этой пизде? Зная Кибу, он вполне того пустит на свидание.  — Именно. Дай мне время. Я постараюсь что-то с этим сделать.  — Что именно ты собираешься делать? Баджи, не хочу указывать, но ТЫ вообще-то очень и очень дорог Манджиро тоже. Не то, чтобы я намекаю…  — Знаю. Наверняка Казутора и меня захочет убить, как только выйдет.  — Еще раз спрашиваю, что именно ты собираешься делать? Баджик, хороший мой, на кону, как минимум, будущее трех людей: твое, Манджиро и Казу. И я не хочу кого-либо из вас потерять. Казутору мне, конечно, жаль. Я ему сочувствую, но если он покусится на вас, то знаешь… по головке я его гладить не буду.  — Выбьешь из него дерьмо? — хмыкнул парень.  — Да так, что оно из него фонтаном в небо взлетит.  — Пока я буду пытаться с ним говорить. Еще время есть. Только дай мне эту возможность. Сама понимаешь, у Субару приоритет будет отдаваться решению Манджиро в случае чего… Киба намекнул. И сомневаюсь, что Казутора уйдет живым, а Майки на следующее утро не проснется убийцей, — я тяжело вздохнула. Обычно взрывоопасный и эмоциональный Баджи сейчас оказался гораздо спокойнее, мудрее и добрее меня. Он был абсолютно прав.  — Хорошо, Кейске. Я поговорю с Субару. НО! У меня есть одно очень важное условие. Точнее, их несколько.  — Говори.  — Первое, у тебя есть тенденция все делать в одиночку. Это максимально херово, но я понимаю, почему ты это хочешь делать и сейчас. НО! Я этого не хочу. Это вообще неправильная позиция. Ты, скотина патлатая, мне очень дорог как друг, поэтому я хочу знать все, что у вас там будет происходить. Будь добр засунуть свою мнимую, что ты там называешь гордостью, в задницу, ибо это не гордость, а высокомерие, и будь достаточно сильным, чтобы принять помощь. Если ты кому-то хочешь помочь, то не должен ли ты, прежде всего, сам уметь принимать помощь? Это же не подачки какие-то, это — одно из проявлений дружбы и заботы. Короче, если до выпуска Казу проблема не решиться — будем решать ее ВМЕСТЕ. Второе, опять же если проблема до выпуска не решится, то я встречусь с Казуторой. И поверь, лучше тебе будет присутствовать при нашей встрече. Потому что я не уверена, что смогу оставаться спокойной, когда он во всех своих бедах Манджиро будет обвинять. Третье, пока молчим о проблеме с Казу, но если нам понадобится еще кто-то в качестве союзника, то мы его привлечем. И да, я, прежде всего, говорю о Чифую, — я постараюсь максимально оградить Майки от этой истории. Блядство, такое ощущение, что я его предаю… как в глаза ему смотреть? Кто я такая, чтобы определять, что хорошо для него, а что плохо? Надо об этом всем подумать как следует. Но не сейчас, когда голова болит настолько сильно, а чувства путаются словно нитки в лапках у шаловливого котенка.  — Лея, спасибо. Серьезно. Давай тогда после твоего приезда встретимся. В ближайшую пятницу все равно собрание. Перед ним?  — Да, обязательно. Созвонимся еще. И Баджи, будь осторожен. Иначе я тебя убью, а потом кастрирую. Ну или наоборот, так еще и помучаешься перед смертушкой.  — До встречи, красавица. Ты как всегда хочешь открутить мне яйца, я уж и соскучился по твоим садистским проявлениям заботы, — хмыкнул он.  — Ну… для меня-то твои яйца больше ни на что не годны. Хотя можно еще их сожрать. Жареными.  — Дура  — Идиот. Хорошего дня и смачных пиздюлей от маман.       Да, прекрасный разговор после прекрасного известия о том, что у Манджиро черный импульс. Идеально, блять. Настолько идеально, что и не придумаешь. Голова резко заболела. Я расскажу Манджиро… но точно не сейчас. Когда все более или менее уладим. Или не сможем уладить. Я старательно отгоняла от себя мысли о самом быстром решении проблемы — нож в сердце в тюремной потасовке. Эффективно, и я даже могу это устроить, но для Баджи неприемлемо. Я не могу думать только о Манджиро… ведь есть еще и Баджик. Мой хороший, драгоценный друг, которому так и чешутся сейчас лапки навалять. Хотя я ему часто навалять хочу. Наверное, это что-то вроде проявления дружеской любви к патлатому засранцу. Вот видишь — и сразу хочется либо уши начистить, либо за математику усадить. Божечки, я прямо как его маманя! Пффф… Я очень боялась что, невзирая на наш разговор, Баджи будет стараться все сделать в одиночку, превозмогать в одиночестве — это его все. Я безусловно доверяла Кейске, просто… Баджи тоже чувствует вину за произошедшее, и одинаково привязан как к Майки, так и к Казуторе. Слишком большое давление и нагрузка для него одного, для любого человека в принципе. Мдаа… а когда это для меня убийство стало приемлемым? Даже мысль о том, что убийство Казу может стать решением проблемы? Гармоничная золотая тень — это еще и власть, а власть не может строиться только на любви и понимании. Она должна быть жесткой. Наверное… во мне начала просыпаться эта черта. Но не могу сказать, что я от нее в восторге. Если честно, меня испугала та легкость, с которой я пришла к этому решению проблемы. Отвратительно. И я понимала, что если бы не Баджик то, скорее всего, я бы на полном серьезе могла взяться за исполнение плана. Хотя вроде других изменений я и не чувствую. Пугает… Мама, мне страшно. Но ты ведь обо всем знала, не так ли? О том, что моя золотая тень активирована. И что будет сейчас, когда она вошла в свою полную силу с моим осознанием. С другой стороны она активная у меня с трех лет, а значит я вряд ли сильно поменяюсь. Скорее, усилятся некоторые черты в характере. Только что это будет и насколько сильно… страшно, очень страшно, хочу остаться собой. Мне никогда не было понятно стремление практиков заполучить себе золотую тень… забавно, так просто в три года золотая тень активировалась у меня сама. А посвященные адепты боевых искусств, практики эзотерических направлений идут к ней всю свою жизнь, а активируют единицы обычно уже на старости лет. А такие как я… с золотой тенью, активированной случайно, долго не живут. Слишком большая нагрузка на тело и нервную систему вкупе с неподготовленной психикой производят термоядерный эффект. Чаще всего люди погибают от самоубийства, разрыва сердца или вообще во сне. Но иногда люди и выживают, если у них развиты определенные черты характера. Но что я объективно могла полноценно развить в себе в три года? Потенциал? Что же спасло меня? То, что я забыла свой сон и тень хоть и была активна, но мной не осознавалась? Но я не могла сделать этого сама, причем настолько качественно, что даже Фасянь не разглядел. Так кто? Кто мне помог? Либо мама, либо дедушка… я за год до смерти деда узнала, что и у мамы и у него были серебряные тени. Самые мирные, спокойные и щадящие для своего владельца тени. Тени ученых, людей искусства и вдохновения. А еще — тени энергетического целительства. Мама не была обучена управлению своей тенью, работала с ней очень хаотично… а вот дед… Он для меня всегда был загадкой, не любил говорить о прошлом, но я всегда чувствовала его силу. Если он обучался, то дед смог бы заставить меня забыть. К тому же… я попала в Китай примерно через месяц после того, как чуть не умерла. Почему так быстро? Почему такая спешка? Почему сразу в лучший монастырь? И почему именно дедушка сказал мне настаивать на том, чтобы я училась у Фасяня? В итоге я сама приняла решение к нему пойти. Но почему? Жаль, его не спросить, а Фасянь не заговорит, пока не сочтет это нужным и правильным.

***

      Я еще долго сидела в кресле, свернувшись клубочком и размышляя о недавних событиях. Информации было слишком много, насыщенной и сложной. Я была похоронена под ней, словно под лавиной. И я разгребалась, откапывалась, продиралась к свету, раскладывая крупицы данных по ячейкам, пока снова не пробралась к солнечному свету, на свободу… и сердце опять начало трепетать и чувствовать себя живым.

***

      Когда я подошла к дому, то увидела самое настоящее побоище. Манджиро изо всех сил оборонялся против Вэя и Соула. Парню явно приходилось нелегко. При этом Майки откровенно просирал, но выглядел донельзя довольным и даже счастливым. Давно ему не приходилось биться в полную силу, а теперь отрывается по-полной. А рядом, скрестив руки в одинаковых позах, за всем этим безобразием наблюдал ухмыляющийся Кенчик и Фасянь.  — Ну и кто кого не догнал? — весело вопросила я.  — А вот и наша исчезнувшая принцесса! Полчаса по всему поместью искали, — покачал головой Фасянь, — Что думаешь? — И я пригляделась к дерущимся и судорожно сглотнула. В общем-то я уже привыкла к пацанам, бегающим с голой грудью. По идее, должна была привыкнуть к Манджиро… но… мамародименяобратно… это божественно. Вей и Соул меня в этом плане мало интересовали, а вот Манджиро я была готова трахнуть прямо здесь и прямо сейчас. Без шуток. То, как напрягались и расслаблялись рельефные мышцы, капельки пота, стекающие по широкой груди, вывели меня на какой-то уровень астрала, где мы самозабвенно занимались любовью. Боже… как же хочется до него дотронуться, кусануть за шею и провести языком по линии скул. Я вытянула похотливые лапки вперед и с тупейшей улыбкой начала медленно приближаться к месту боя.  — Лея! Лея, мать твою! — я очнулась от того, как на полпути к цели меня перехватил Дракен и начал трясти, — Ты чего? — обеспокоенно смотрел на меня друг.  — А ну, понимаешь… ээээ… — Кенчин потрогал мой лоб, а я снова чувствовала, как погружаюсь в полусон.  — Не, не понимаю. Тебе плохо? Может что-нибудь принести? — я вожделеюще улыбнулась и указала на своего мужчину, весело прижимающего к дереву Соула, пока Вэй наблюдал за движениями ребят. Стандартная учебная практика кстати. Значит, у них не бой, а тренировка.  — Не, Фасянь говорил, ему нужен минимум час. Чтобы и ребята оценили пробелы Майки, и Фасянь и сам Майки. Должна понимать, — я грустно присела на корточки, Дракен присел следом, — Серьезно, ты как? — Как хорошо, что никто не понял, для чего именно мне понадобился Манджиро… похотливая я курица. А мой петух… мммм… На самом деле, не лучше. Та еще похотливая задница этот Манджиро. Уж я-то знаю… В голове мгновенно вспыхнули сцены проявления его похотливости, и тело бросило в жар. Но надо было срочно приходить в себя, а то Дракен, не дай боже, меня сейчас к отцу потащит температуру мерять. Он может. Я знаю.  — Ты… Майки рассказал все?  — Да, с Фасянем оба уже разговаривали, — посерьезнел парень, — Знаешь, я и раньше в нем замечал что-то не то… но списывал на плохое настроение или излишнюю увлеченность на сходках. Тем более, вспышки были на короткие мгновения… но за эти короткие мгновения я пару раз чувствовал, будто сама смерть рядом пробегала… хуже того, пустота в его глазах. Так что я даже рад, что этому есть и объяснение и возможность что-то сделать.  — Кенчик, спасибо тебе, — улыбнулась я, не сводя взгляда с Манджиро. Кен только кивнул, — моя семья у Матсумото?  — Да, полным составом. Кроме нас остался только Хару, Эрика и Ами. Домой завтра днем все вместе полетим.  — Понятно, — спрятала я лицо в коленки, стараясь изо всех сил скрыть смущение и чувство неясной тревоги.  — Смотри, похоже они заканчивают, — и действительно, к ребятам подошел Фасянь. Бой сразу прекратился и началось обсуждение.  — Прямо как в Китае, — улыбнулась я с ностальгией, — Сначала все высказываются, а потом Фасянь каждого словно котенка тычет мордочкой в грязь, точно указывая как и где кто облажался. Ладно, это надолго. Не буду мешать. Пойду покушаю, а то я не завтракала.  — А где ты была?  — В саду, на смски отвечала, болтала, а потом просто задумалась о том, о сем… знаешь, последние дни дали мне много поводов для размышлений. Ты сам кстати на тренировку напросись, многое узнаешь. Вижу же, что хочешь. Вэй, кстати, очень хорош в анализе, — помахала рукой и убежала.       Но завтракать я так и не стала. Пришла в свою комнату, скинула платье и прямо обнаженная залезла под одеяло. Я подозревала, что пробуждение тени из спячки — не слишком приятное событие. Хоть тело почти уже не болело, но эмоционально меня штормило так, что хотелось залезть на люстру, а лучше в шкаф, чтобы переждать бурю. Минуту назад я смеялась как ненормальная, обнимая подушку и вспоминая какие-то абсолютно тупые моменты. И вот уже сейчас чувствовала себя брошенной, покинутой и абсолютно никому не нужной. Так я и заснула в слезах, сжавшись в маленький плаксивый комочек. Не хотелось никого видеть и слышать… хотелось… да ничего не хотелось. Заснуть, провалиться во тьму без сновидений и дать измученному мозгу отдохнуть — и, слава богам, у меня это получилось.

***

      День был и тяжелым, и во многом радостным для Манджиро. Он очень много общался со стариком Фасянем и Соулом, монах успел его и по-доброму поругать, и отчитать, и внушить надежду, и даже дать пиздюлей. Принятие пиздюлей для Манджиро было абсолютно новым событием, терпеть поражение тем более. Сегодня он просветился по обоим пунктам. И как же раньше скучно жилось! Только побеждать неинтересно. Только проигрывать наверное тоже, но проигрыш может быть крайне полезен, что и доказал ему Фасянь. Единственный минус — он видел Лею всего единожды во время тренировки, но она очень быстро ушла. Хотел зайти за ней перед обедом — Фасянь покачал головой и попросил дать ей время, чтобы побыть одной. На ужин семьи Нисикава и Субару наконец вернулись, а после Манджиро долго разговаривал с Раном. В целом, итог разговора Майки более чем устроил, отца Леи вроде тоже. Теперь все зависело только от ее согласия, в котором Манджиро не сомневался ни на минуту. День был настолько насыщенным, что Майки безумно соскучился по своей девушке. Настолько, что даже немного волновался, когда открывал дверь в комнату.       В спальне было темно, и только тонкий серп полумесяца освещал уголок кровати. Лея спала, полностью завернувшись в одеяло, словно окукливающаяся гусеничка. На подушке виднелись кончики волос. Манджиро нежно улыбнулся и положил руку на одеяльный кокон. Немного подумав, распутал одеяло, откопав любимую, симпатичную мордашку.  — Лея, — тихонько позвал он. Девушка сморщилась и что-то недовольно промычала, — Может спустишься и поешь? Малыш, ты весь день ничего не ела, — девушка вздохнула и раскрыла глаза.  — Не хочу. Я… Манджи, давай спать, — улыбнулась она и протянула руку к его щеке. Сонливость как рукой сняло, оставляя вместо себя океан нежности и счастья. Он здесь, он рядом. Такой теплый и родной, — Хотя нет, — шаловливо блеснули ее глазки, — Эмм…ммм… нуууу… — замялась она.  — Ну чего? — обрадовался парень, с его девушкой явно все в порядке. Просто устала, вот и все. Она приподнялась, придерживая одеяло на груди, и коснулась губами его губ, нежно их сминая.  — Соскучилась, — отстранилась Лея, нежась в крепких объятиях Манджиро.  — Я тоже, сегодня день прошел как за неделю. А Фасянь весь день говорил тебя пока в покое оставить, — нежно провел он рукой по позвоночнику, — Он ведь правильно сказал?  — Думаю, да. Давно я столько не спала, и вроде даже в норму пришла. А то меня все утро колбасило не по-детски. То в смех, то в слезы.  — Ты уверена, что это нормально? Кенчика ты немного напугала.  — Да, мои эмоции достигли пика, поэтому… это нормально. Дальше должно быть проще. А сейчас я снова вернулась в норму… да и ты рядом. И… Мааанджироооо, — ехидно улыбнулась девушка и прошептала — если еще раз вот в таком виде на сходку заявишься, я имею в виду твой прекрасный оголенный торс, то я тебя трахну прямо там и похуй на окружение.  — Какое смелое заявление от абсолютно голой женщины, — прошептал он, перебирая ее волосы, — Так вот почему ты так на меня тогда смотрела.  — Неужели я тебя отвлекла?  — Есть такое… еле вспомнил, где я нахожусь, и получил от Вэя по щам. Ты вся в синяках, тебе не больно? — промурлыкал Манджиро, забираясь под одеяло и скидывая с себя одежду.  — Совсем нет, — поцеловала она его подбородок, опуская кисть на член и невесомо его лаская.  — Издеваешься, — прошептал он. Со стоном впился зубами в ключицу, раскрыл ее ладошку, положил в нее член и, держа руку поверх ее, совершил несколько поступательных движений.  — Пра-а-авильно? — спросила Лея.  — Да, родная, — впился поцелуем в губы, — облизал пальцы и, смотря ей в глаза, дотронулся до клитора. Лея вскрикнула от неожиданности и выгнула спину, отвечая на его ласки. Волна наслаждения нарастала с каждым его движением, посылая ток в частички ее тела.  — Манджиро, — шептала она.  — Ты такая чувствительная, Лея. Моя Лея. Ты даже не представляешь, как сильно я люблю тебя, — и вытащил пальцы, смотря в ее глазы, подернутые дымкой желания.  — Манджи, я…  — Тссс… — ласкал он ее грудь языком, теребя бусинку соска. Невесомыми поцелуями прошелся вниз к животу, уделяя особое внимание пупку.       Когда его горячий, мокрый язык прошёлся по клитору в первый раз, Лея застонала в голос. Волна желания и счастья накрыла ее с головой настолько сильно, что хотелось плакать от смущения и сладости ощущений.       Лея вцепилась в волосы Манджиро, прижимая его к себе как можно ближе. Его рука до боли сжимала ее грудь. Он зарычал и продолжил ласкать ее клитор, целовать и трахать ее пальцем, охуевая от того, какое удовольствие от этого всего получает. Лея исступленно звала его по имени, и это было чертовой музыкой для его ушей. Еще немного, — думал он, — и мы оба кончим. Он с силой прижал ее бедра к себе, то ускоряя, то замедляя темп. Дразня и себя и ее, и получая от этого неимоверное удовольствие.       Лея тихонько вскрикнула, жадно ловя ртом воздух, сжала ногами его голову. Манджиро резко выпрямился, расставил ее колени в стороны. Майки еле сдерживался, чтобы сразу не набросится на девушку. Он наклонился над ней и поцеловал: нежно, тягуче и немного лениво. Сжал сосок и вырвал из ее груди стон:  — Я люблю тебя, — прошептала она.  — Родная, — улыбнулся он, закрыв ее рот поцелуем. Приставил член ко входу во влагалище и стал медленно входить, всем телом ощущая ее реакцию. Толчок — и головка уперлась в матку. Лея крепче прижалась к парню, обвивая его руками и ногами. Он хрипло простонал ей в губы. Сжал рукой ягодицу и грудь, прорычав ее имя. — Манджи, — прошептала Лея, насаживаясь на его член.  — Открой глаза, хочу видеть твои глаза, — медленно двигался он внутри нее, — Блять, как же охуенно! — с размаху вошел он в нее, на секунду остановился, — Черт, не хватает тебя, — перевернул он ее на бок спиной к себе, закинул ногу на себя и со стоном вошел снова, лаская ее грудь и клитор, — Так хорошо?  — Да, — больно сжал он ее грудь и кусил за шею.  — Блять, обожаю твою грудь, — сильно сжал он округлые полушария, — всегда бы в руках и держал, — ускорил он темп, теребя соски.  — Отрезать и подарить? — подмахивала она ему.  — Без тебя не считается, — резко вошел он так, что она ахнула от боли и удовольствия, — Черт, не хочу, чтобы это заканчивалось. Сегодня пиздец как хорошо.  — Как я обожаю, когда ты начинаешь материться во время секса, — хихикнула девушка, — мой нехороший мальчик.  — Время уже перестать растягивать удовольствие и становиться плохим? — быстрые и сильные толчки чуть не впечатали девушку в кровать. Боже, как она любила ощущать член Манджиро в себе, эта потрясающая наполненность сводила ее с ума.  — Я люблю тебя любого, ты же знаешь, — глаза Манджиро неуловимо потемнели.       Он вышел из девушки, перевернул ее на живот, схватил обеими руками за грудь и без церемоний резко толкнулся вперед, шипя. На пару секунд остановился, но только для того, чтобы с рыком укусить ее в холку и начать втрахивать в кровать, терзая в кровь ее кожу и даже не замечая этого от крышесносящего удовольствия.       Он наращивал темп, Лея не сильно напрягала мышцы, сжимаясь вокруг его члена. Манджиро блаженно закатывал глаза и немного запрокинул голову назад. С его губ сорвался протяжный стон, который эхом отдался по всему моему телу.       Он не выдержал, он сильно схватил Лею за бедра, оставляя следы, и начал с неистовой скоростью и силой трахать девушку, шепча ее имя.       Манджиро поднёс большой палец правой руки к клитору Леи и надавил на него.Лея закричала от удовольствия. Она начала буквально насаживаться на его член, ускоряясь и подлаживаясь под его темп. По телам обоих начало разливаться обжигающее тепло. Его руки крепко удерживали ее за талию. Манджиро ускорился еще больше, рыча, меняя угол проникновения и увеличивая силу. Они громко стонали и рычали от удовольствия. Ее мышцы сжались вокруг него, и все ее тело поразило электрическим разрядом. Лея ощущала, как Манджи резко выдохнул, заваливаясь на нее и нежно целуя. Член внутри дергался, заполняя ее горячей жидкостью.       Она лежала на его груди и улыбалась, он нежно перебирал ее пальчики и целовал в лобик, чувствуя себя абсолютно счастливой.  — Почему так хорошо, родная? — протянул парень.  — Не знаю, но разве это плохо?  — Нет, конечно нет. Просто в такие моменты… есть ощущение, что закрою глаза, открою — а тебя рядом нет и не было никогда.  — Хочешь сказать, что я плод твоего воображения? Вкусный хотя бы?  — Безумно вкусный, любимая. Уж я в этом сегодня убедился, — и глумливо улыбнулся наблюдая, как Лея покрывается красными пятнами от смущения.  — Ну ты и скотина, Манджиро Сано! — фыркнула девушка и отвернулась. Что нисколько не смутило Манджиро, который мгновенно притянул обиженную девушку к себе в объятия.  — Ну и с каких пор ты разговариваешь, как героиня романов?  — С сегодняшнего дня.  — Ну ладно. И между прочим, это комплимент был.  — Смущающий комплимент, — буркнула Лея.  — Ну… пока мой язык был там, ты смущалась секунды две. Ну может три, — продолжил издевательства парень, — А потоооом… нет, это определенно надо повторить.  — Любишь ты меня смущать!  — Обожаю, родная. Просто обожаю, — еще крепче обнял он девушку, — Твой отец разрешил кстати и нам жить вместе и твой перевод в мою школу.  — Ого! Что ты с ним сделал? Магия?  — Не совсем, он дал задание обосновать каждый из пунктов по десяти его вопросам. Я прошел. Потом у нас была… дискуссия. Растянулось оно все про все часа на три. И тебе надо будет подойти к нему и подтвердить, что ты согласна. Хотя, думаю, завтра вместе этим и займемся.  — Манджиро. Я… очень счастлива, честно.  — Я тоже, так мы почти всегда будем вместе  — И Арми будет рядом.  — И наш маленький Арми…