Peccata capitalia

Когда кто-то настойчиво позвал его ранним утром, Ян решил для разнообразия побыть безответственным и перевернуться на другой бок. В спину поскреблись. Так, немножко. Потом его осторожно толкнули в плечо. — Пап? — мявкнул Вирен. — Ты спишь? Ян тихо вздохнул и приоткрыл один глаз. Бессовестно дрых Влад (или, по крайней мере, крайне удачно притворялся), потому не было никаких возможностей свалить это дело на него. Глаза слипались, и Ян едва помнил, о чем Вирен его спросил. — М-м, определенно — да, я сплю, — честно заявил Ян. — Что-то случилось? — Я хотел приготовить чай, — ответственно откликнулся Вирен. — Хм, спасибо. Очень мило с твоей стороны, правда. Ты замечательный ребенок. Ян снова зажмурился и попытался заснуть, натянув повыше махровое одеяло. Вирен опять мягко поскребся. — Тебя нужно благословить на приготовление чая? — сонно уточнил Ян. — Я… у меня некоторые проблемы… Как бы сказать… — Чайник на кухне. — Да-а… — протянул Вирен. — Только, знаешь, он… странный. Ян тщетно попытался вспомнить, что там с чайником. — Он сенсорный, — наконец сообразил. — Включается там… сбоку тыкнуть, на бок выйдет меню… Или с телефона можно, поищи мой мобильник. Кнопка — это для крышки. Или в спящий режим ушел? Вирен кашлянул. — Он… ушел, — согласился. — Из жизни. Ты только не волнуйся. — Я не волнуюсь, я сплю, — согласился Ян. — Это сон. И закрыл глаза. — Там дымит чуток, — жалобно заметил Вирен. — Я ничего не делал! Просто понажимал. А он почему-то сломался! Ян почувствовал, как от хохота мелко трясется Влад — совершенно точно, не спящий. — Вредители! — наконец выдавил Ян. — Один ломает лучшие разработки, другой — домашние приборы. Денница, ну почему я единственный человек в этой семье, который может работать с техникой? За что мне это наказание? — Ты все еще спишь? — подозрительно уточнил Вирен. — По-моему, горит. Так быстро Ян не поднимался даже на боевые дежурства.

***

Чай пришлось заваривать по старинке, в небольшом чайничке со странной резьбой, что невольно наталкивало Яна на мысли о том, что это какой-то древний артефакт, о котором они позабыли и бросили пылиться на полке… Но Влад отрыл заварку с клюквой — получился преступно вкусный чай, и Ян предпочел не думать слишком много. За то, что Вирен натворил с чайником, его посадили разбираться с документами. Изредка от него доносились вздохи, но в целом он не протестовал. Джек пытался морально поддержать Вирена, прохаживаясь мимо и виляя хвостом, но того это не сильно вдохновило… Он все еще просматривал все отчеты Яна, которые тот настрочил в деревне, подробно описывая древнюю кельтскую нечисть, обряд перерождения и спровоцировавшие его действия Филатова. После того, как они уехали из деревни, Лаврентий часто звонил и рассказывал о том, что у них там происходит. У Маши начались кошмары, и он забрал ее в свой гостевой домик вместе с матерью — там девочка спала спокойнее. Старшие братья же остались на попечении отца, и Ян, примерно представлявший, что могут натворить трое сыновей, считал, что это вполне заслуженное для него наказание… Он так и не понял до конца, может ли осуждать таких людей — в конце концов, это их собственное дело, с кем и зачем заводить детей… — Знаешь, что я думаю, — протянул Влад, когда услышал об этом, — что если эта самая Машка станет новой Хозяйкой? Такие вещи случаются. Королева умерла — да здравствует королева. Возможно, лес не развалился только из-за нее… Ян все же думал, что умирать это место будет куда дольше, не рассыплется сразу, как хозяйка и ее создания. А может, и не умрет совсем, потому что лес был древнее. — Ты клонишь к тому, что нам надо приезжать иногда и контролировать? — хмыкнул Ян. — Возможно, ты меня подловил, — неохотно согласился Влад. — Да ладно, Лаврентий не будет против, если мы к нему завалимся! Ну, знаешь, когда вдруг устанем от городской суеты… Ян тогда только усмехнулся. Войцек не хотел признаваться, что скучает по пикировкам со священником, хотя они с Яном оба радовались возвращению в город — со всеми удобствами, с привычными соседями… и совсем без древних божеств. Ну, разве что они чего-то не знали о милой старушке, жившей слева… Такое иногда случалось — но не так жутко, как в Чудово. А в огромные разбирательства с Филатовым Ян предпочитал не лезть — это было дело вышестоящих инстанций, и он точно знал, когда нужно изобразить неискушенного следователя и отодвинуться. В дело пошли деньги, и притом большие. Вина оказалась на компании, которая предоставляла услуги магов и сказала, что на этом месте можно спокойно строить — как славно, что оба свидетеля оттуда погибли… Однако и Филатов пострадал: лишился гранта, выплачивал компенсации рабочим. Те ни словом не обмолвились об истинных целях Филатова, а про клад сказали, что случайно на него наткнулись. Свои деньги они в любом случае получили — за молчание. И, должно быть, немало. — Мне его даже жаль, — вздохнул Ян. Он листал новости на плазме, наткнувшись на репортаж об «инциденте в Чудово», как его обозвали в прессе. — Несчастный человек. — Это не дает ему права творить хуйню, — огрызнулся Влад. Он-то не чувствовал с Филатовым никакого родства и отзывался о нем больше презрительно. — Слава Деннице, все остальные его родственники мертвы, я проверил. Он бросил Джеку кусок колбасы с бутерброда и довольно улыбнулся. На экране неожиданно высветился Лаврентий на фоне церквушки. У ног его носились котята, но все делали вид, будто так и надо; священник обстоятельно рассказывал про то, как он позвал инквизиторов расследовать пропажи, а оказалось, что все куда серьезнее. Журналистка что-то еще спрашивала у него, но Ян уже толком не слушал. Странно было воспринимать пересказ истории, главным героем которой ты был. Теперь будут долго говорить про то, что надо проверить такие деревеньки в глуши — сколько жуткой нечисти прячется там, куда не дотягиваются руки Инквизиции, пока они охраняют большие города и отчитываются о том, что уровень преступности уменьшается год от года? Наверняка есть места, где все еще хуже, чем Чудово. Где детей люди сами приносят в жертву нечисти, а не горюют, когда их выкрадывает лес. Вот только ничего они не найдут. Как и всегда. — Странно, что к нам еще журналисты не пришли, — заметил Вирен, который отвлекся от планшета и сидел, подперев голову рукой, и смотрел репортаж. — Все же знают, где вы живете. Что тут, что в Аду… — Они предпочитают близко не подходить после того случая, как Войцек вышел открывать с обрезом, — тонко улыбнулся Ян. Он снова посмотрел на экран, там Лаврентий показывал съемочной группе церковь, оживленно рассказывал что-то и улыбался. Возможно, это хотя бы привлечет внимание к Чудово и церквушке — и какие-нибудь сердобольные люди, защищающие культурные памятники, не дадут ей развалиться… — Мне хочется напиться и забыть все, что связано с этой Хозяйкой, — признался Ян. Влад согласно кивнул и многозначительно показал на кухонный шкафчик, где у них стояла бутылка виски. — Я все слышу! — откликнулся Вирен, возившийся с электронной почтой. — Никаких пьянств в мою смену! Вы обещали показать мне зоопарк. Ян улыбнулся. Странно, что после их внезапной командировки Вирену не хватило единения с природой… Но, пожалуй, они были не против прогулки. А Джек, который уже радостно лаял в коридоре, — тем более. — Тина спрашивает, можно ли ей забрать себе брошку из клада, — вдруг позвал Вирен, увидев всплывшее сообщение. — Говорит, она совсем маленькая, никто не заметит. Что ж, ведьму, которая обследовала этот самый клад, не отпугнуть россказнями о проклятии, но Яну все равно тревожно было, когда кто-то трогал Хозяйкино золото. Лучше бы они его там и закопали, но найдутся же люди… — И заколку, — добавил Вирен, прочитав следующее сообщение. — И, возможно, сережки… Ян обреченно застонал.