Порочность

— Крис, ну чего ты ещё хочешь? Я же уже принесла извинения. — Лучше бы ты мне лодку принесла, Пайнс!       Мэйбл закатила глаза, но шагу не убавила. Минуя полыхавший посреди поляны костёр, она ни на шаг не отставала от Мура, отмахивающегося от девушки, как от назойливой мухи. — Это вышло случайно! Прошу тебя, давай всё забудем, хотя бы на время похода. Проведём эти дни дружно: гитара, сосновые шишки, чистое небо… — Пайнс! — Что? — Скройся с глаз моих, иначе я за себя не ручаюсь.       «Предупреждение высказано в простой и доступной форме. Понял, принял, осознал».       Решение оставить Криса было единственным. Вымолить прощения Мэй всё равно не смогла бы, хотя попытки не оставляла долго. А простить её профессор не мог только потому, что за маской обиды и гнева он скрывал страх за девочку, он до сих пор не отпускал его горло своими ледяными пальцами.       «Ничего, перебесится. Сейчас главное переодеться и как следует поесть, а то мой живот стал издавать звуки схожие с хором умирающих китов».

***

      Церковный город оставь позади,       Пройдя мили две, а может быть три,       Ступай по грунтовой дороге во мгле       И найдёшь наш народ на Божьей земле.       Оранжевый столб с яростью взметнулся в верх, как только Андреа вернулась с новой охапкой хвороста, и сидящим по кругу студентам, показалось, что огонь достиг верхушек многовековых деревьев. Мэйбл сморщила лицо и невольно отстранилась назад: высохнуть и согреться она успела, а вот поджариться в её планы не входило. Слух ласкал перебор струн гитары. Мур сидел напротив, но из-за костра, Мэй с трудом различала только его силуэт и облупившуюся надпись «Yamaha» на головке гитары.       Быт здешних людей немудрённый на вид:       Мы просим дождя, как наш прадед Давид,       Ведь он принесёт урожай и питья,       Посему эта местность Божья земля.       Хор голосов, сорвавшийся с мест, ворвался в раскалённый воздух, наращивая свою мощь и поднимаясь выше и выше. Люди сидели как пришлось: парами, небольшими компаниями в отдаление от общей массы, но слова песни звучали дружно. Этот дух поддерживали пляшущие языки пламени, то и дело норовившие выпрыгнуть из кострища и захватить в свой бешеный весь отряд. Звуки хлопков сухими ладонями раздавался в ночном воздухе как выстрелы.       Мэй сняла с плеч плед и закрыла им ноги, ощущавшие жар сильнее всего. С боку появилось какое-то движение: — Ты не против, если я… — Да, да.       Глифул приземлился рядом на раскалённый камень.       Лишь в сорок лет открыл глаза,       Взгляд устремивши в небеса,       Я духом святым и водой был крещён       И адскими псами навек устрашён.       Закинув голову назад, Мур затянул припев, с каждой строчкой громче и громче.       Спасённый криком: «Найден он!»       И вера, что не обречён.       Король из ада хоть хотел,       Остаться в Джорджии не сумел.       «Если бы всё было действительно так: Билл Шифр из снов-кошмаров хоть хотел, остаться в Гравити Фолз не сумел. Может тогда всё было по-другому? Хотя этот город я бы никак не назвала землёй обетованной».       Гидеон протянул в чуть подрагивающие руки Мэй алюминиевую кружку, одну оставив у себя. — Что это? Спирт?       Парень помотал головой. — Какао. Нет интереса пить. — Аналогично. — Тогда угощайся.       Вцепившись в горячий металл, Мэй с удивлением осознала, что несмотря на близость к огню, её руки оставались ледяными. От напитка исходило тепло, из-за которого пальцы стало покалывать, поэтому Мэй без замедления сделала первый глоток погрузившись в окутывающий всё её естество вкус шоколадом. От удовольствия она закрыла глаза и с шумом выдохнула. Приятное послевкусие немного горьковатого какао скрасило её внезапное открытие. Почувствовав что-то липкое над верхней губой, она аккуратно провела по этому кончиком языка. Её глаза широко раскрылись, а улыбка медленно расплылась по лицу. — Маршмеллоу! — Да, я решил добавить туда зефирок. Вроде неплохо. — Да это потрясающе! Я понятия не имела, что кто-то догадался взять с собой маршмеллоу. Маршмеллоу же можно на огне поджарить, тогда снаружи будет хрустящая корочка, а внутри плавленая тягучка. Маршмеллоу. Даже название такое мягкое… не находишь? — Рад, что тебе понравилось. Могу сходить за оставшейся пачкой, будешь жарить… — Нет, на сегодня хватит и какао. Надо что-нибудь и на другие дни оставить. — Мудрое решение, вишенка. — Опять за своё, мистер Глифул? — Ехидно улыбнулась девушка. — Постыдились бы при людях. — Это ты мне говоришь про стыд?       Ничего не ответив, она снова коснулась губами края кружки.       Надгробье смысла не несёт,       Дощатый ящик уже ждёт.       Возьмёт назад она меня       Обетованная земля.

***

      На чистом небе появлялись новые звёзды. Мэйбл неосознанно положила голову на плечо Глифула, но тут же вздрогнула и снова села прямо. — Ты чего? — Удивился Гид. — Глаза слипаются. Кто забрал гитару у Мура? Такую нудятину играть… — Мне отсюда не видно. — А ты умеешь играть?.. А точно, я же уже спрашивала. — Хэй, ты сейчас прямо здесь вырубишься. Не спать, Пайнс!       Мэйбл лишь неуклюже покачнулась и надвинула плед повыше. — Ладно, тогда я помогу тебе взбодрится.       Сначала Мэй не поняла, что он имел в виду, но почувствовав на своём бедре его руку, ошеломлённо повернула голову. От негодования у её перехватило горло, она попыталась что-то сказать одними губами. — Извини, не расслышал, — издевательский тон так и сквозил в каждом его слове.       Между тем мужская рука не собиралась останавливаться: медленными поглаживающими движениями она скользила дальше по бархатистой коже. — Прекрати… — Иначе что? Ты уже пыталась утопить меня сегодня, мне уже ничего не страшно.       Его рука снова легла ей на бедро и легонько сжала его, отчего сердце забилось быстрее. Пайнс ёрзала, сидя на камне, надеясь, что это выглядит естественно. Просто учитель и его студентка в паре сантиметров друг от друга попивают какао и ведут милую беседу о… Очередное прикосновение его пальцев заставили Мэй инстинктивно стиснуть ноги. — Вишенка, просвети меня, что ты делаешь? Хочешь сильнее прижать к себе мою руку или это такая нелепая попытка оттолкнуть её? — отпустил Глифул очередной колкий комментарий.       Мэйбл выдохнула сквозь плотно стиснутые челюсти, но бёдра сами по себе расслабились. Шальные пальцы парня принялись неспешно расстёгивать пуговицы у неё на шортах: одну, вторую, а потом резко тянет вниз молнию. Беззвучно, но Мэй закусывает губы и откинувшись на поставленные сзади руки тихо шепнула: — Мне кажется, я поняла, чего ты добиваешься. — Какая догадливая девочка, ну меня об этом ещё декан предупреждал. — Тебе не выиграть в это схватке, понимаешь? — С этими словами Мэй в последний раз окинула взглядом присутствующих, чтобы ещё раз убедиться: никому до них нет дела.       Нельзя было не признать, что на этот раз уже у неё самой промелькнуло порочное желание: чтобы Гидеон повалил её на кровать и вошёл в неё до основания. Хотелось полноценного секса. Сейчас, вне сомнений, он был бы жарким и принёс им обоим немало удовольствия.       Натянув плед повыше, она незамедлительно скользнула руками под него и нащупав одной пах парня, накрыла его своей ладошкой. Сквозь джинсы она чувствовала, как уже начал выступать бугорок.       Между тем Гидеон ничуть не смутился такому решению Пайнс, он продолжал заниматься своим делом. Отодвинув в сторону ткань шортов, Гид провёл рукой по промежности девушки прямо через трусики. Круговыми движениями он начал массировать её половые губы, уделяя особое внимание клитору. Мэйбл закатила глаза и хотела сильнее откинуться назад, но отступать было не в её принципах. Как и Гид, она начала наглаживать член парня, заставляя его твердеть с каждой секундой. В прямом смысле через пару минут она могла спокойно ощущать весь его размер, не помещавшийся в ей маленькую ладонь. — Не плохо, вишенка, а как тебе, — он Глифул отодвинул указательным пальцев влажную ткань трусов в сторону, а указательным немедленно вошёл в ней.       Удержать стон было практически невозможно. Мэй до крови закусила нижнюю губу, потом отвернувшись от костра, скрывавшего её распалённое лицо, уткнулась в шею парню и еле слышно прошептала: — Так нельзя… — Правила приличия мешают? Я думал, мы стёрли эти рамки очень давно. — Я просто подумала: будет ли у нас хоть один раз нормальный секс под песни Сэма Смита, в кровати, а не вот это всё. — Девочка, я тебе обещаю, — хриплый, исполненный желания голос пустил в её тело тысячи стрел, пронизывающих её насквозь. И ещё один толчок.       Он двигал в ней уже двумя пальцами так быстро, что плед начал немного подрагивать. Мэйбл в долгу не оставалась и тоже активно надрачивала член Гида, сбивая его дыхание до взятых невпопад вздохов и таких же неправильных выдохов. — Давай… давай уйдём, — промямлила девушка, пытаясь совладать с наступающим оргазмом.       Глифул молча кивнул. Приведя себя в порядок, они незаметно прошмыгнули в тень, туда, где пламя костра не могло осветить их возбуждённые лица. В свою палатку Мэй залезла на трясущихся ногах, за ней показался Гидеон. Резко рванув молнию на входе, он набросился на девушку, как дикий зверь на свою жертву, с характерным рыком, который пустил по коже миллион мурашек.       У Мэйбл в который раз за вечер перехватило дыхание, и она запрокинула голову, когда он слегка прикусил тонкую кожу на шее, пробуя на вкус. Его руки соскользнули с ее волос, мучительно медленно погладили плечи, верхнюю часть груди, до сих пор спрятанную за полосатым свитером. Блондин помог от неё избавиться и сам стянул с себя футболку. Палатка была погружена во тьму, только силуэт Глифула еле отличался из-за плясавшего невдалеке костра, и тем не менее Мэй боялась, что он заметит, как она краснеет из-за жара и холода, поочерёдно охватывавших её, как её пальчики отчаянно хватаются за надувной матрас. В потоке бессвязных мыслей она пыталась зацепиться хотя бы за одну, чтобы оставаться в сознании, но его прикосновения отзывались эхом внизу живота и пустотой в голове. — Какая же ты красивая… черт… просто идеальная… отдаешь мне себя всю… — прохрипел Глифул на секунду отрываясь от ласк её тела. Челюсти сведены, глаза горят. Господь всемогущий! Как ж она его хочет! — Пожалуйста, — со стоном вылетела её готовность.       Он ухмыльнулся, но отстранился. Казалось, учитель был готов изводить свою ученицу всё ночь, так и не давая ей настоящий урок, но, звёзды тому свидетели, он сам был на грани. Глифул спустил джинсы и боксёрские трусы, высвобождая внушительных размеров член. Вытянув из заднего кармана серебряную обёртку, он раздвинул ноги Мэй, а затем встав между ними надел презерватив. Услышав в темноте шелест упаковки, девушка снова выгнула спину, подавшись грудью к Гиду. Он накрыл одну грудь рукой и покрутил твёрдый сосок, так что Мэйбл вздрогнула. Затем он переместил руку ей на горло, слегка сжал и вошёл в неё на всю длину.       Пайнс охнула, он всегда был слишком большим для неё, но не смогла сделать полный вздох — рука на горле ограничивала доступ к кислороду. Для неё это было в новинку. Доминирующие игры в постели ей не нравились, и всем своим партнёрам на ночь она не позволяла переходить черту. Хотя толчки Гидеона были достаточно жесткими, ритмичными, они вовсе не приносили ей боли. Скорее, в них была даже некая страсть, как и откровенное желание обладать ею. Но эта рука на шее… Они были с ним практически лицом к лицу, и он продолжал блуждать взглядом по ее телу, не сбавляя темпа. И этот взгляд действовал на нее так, что она сама боялась себе в этом признаться. Несмотря на всё удовольствие, на её лице промелькнул секундный первобытный страх. Гид прочёл это выражение в то же мгновение. — Всё в порядке? — убирая руку с шеи, озабоченно спросил он. — Да, просто… — замявшись, она отвела лицо в сторону, но жёсткие пальцы нежно вернули прежнее положение. — Если тебе что-то не нравится, просто скажи мне. — Нет, всё хорошо, правда, ты идеален. — Я-то может и да, но мои методы, — его голос оставался мягким с тяжёлым придыханием, а толчки внутри Мэй сошли на нет. — Мне нравятся твои методы, но в следующий раз сначала спроси… или я сама тебя попрошу, — слова давались ей тяжело, она мало могла соображать, но всё равно знала, чего хотела. — Пожалуйста, продолжай.       С каким-то внутренним облегчением она снова почувствовала на себе вес его тела.       «С ним всё не так, с ним всё запутанно…»       С утончённой медлительностью он возобновил движения, словно мучая её. Мэйбл тихо застонала, выгнув спину ему навстречу. Как же это всё напоминало ей их самих на крутой горе, где она протянула ему руку, притянула его к себе. Запустила пальцы ему в светлые волосы и начала перебирать пряди, они светились в темноте, или это просто обман зрения. Чувствуя неутолимое желание, Гидеон вернулся с поцелуями к ее шее, стал двигаться движется быстрее и быстрее в беспощадном, неослабевающем ритме.

***

      На пик они вышли вместе и кончили тоже практически одновременно.       «И умерли в один день, безумно романтично»       Разум очистился от застилавшего его приторно-сладкого тумана. Парень замедлил свои движения и зарылся пальцами в волосы Мэйбл, слегка приподняв ее голову, чтобы встретиться с ней взглядом. И они оба, не сказав друг другу ни слова, поняли, что то, что происходило сейчас между ними, нельзя было назвать занятием любовью. Секс. В который раз, без души, но со всеми эмоциями, а им больше и не надо было. Гид не отводил от неё взгляд, а она хоть и с неохотой, но признавала, что ей было приятно видеть на себе такой его взгляд, осознавать, что она была желанной им. — Тебе не больно? — спросил Глифул, обнимая ее: она вздохнула и покачала головой. — Я в порядке, — негромко ответила, наслаждаясь последними ощущениями. — Хорошо, — прошептал он — Гидеон, я не… — со вздохом начала Мэй. — Я не просила тебя обращаться со мной, как с фарфоровой. Не надо теперь постоянно спрашивать меня о моём самочувствии, — она нервно откинула мокрый завиток со лба. — Просто перед тем как перейти к всяким бдсм штучкам сначала предупреждай. — Это не бдсм штучки, — удивлённо возразил он. — Короче, не душить, воск на тело не капать, в наручники не заковывать. Я хочу всегда контролировать ситуацию. А в остальном… Может у нас вообще больше ничего не будет, поэтому не заморачивайся.       И не желая слышать ответа на последнюю реплику, Мэй развернулась к парню спиной. — Понятно, — послышался приглушённый вздох и матрас слегка качнулся под весом ещё одного опустившегося тела, но девушка приложила все усилия, чтобы унять безумно колотящееся сердце и стоящие в горле слёзы. Если это ещё один приступ, то он точно не должен об этому узнать.

***

      Неужели опять. Никогда такого не было и вот снова. Космос. Парящий в вакууме мусор: бита для бейсбола, пара книг по геологии, вчерашний номер New York Times, утюг и пенсне. — Сколько звёздных лет и зим! — Столько бы ещё тебя не видеть, демон, — прошипела Мэй, глядя на восседавшего в уютном кресле-качалке Билла Шифра. — Могла бы быть и повежливее, ты так-то у меня в гостях. Царство кошмаров — моя обитель на ближайшие миллион лет, пока Аксолотль не позволит мне появляться в вашем поганом трёхмерном мире, — с каждым словом треугольный демон из жёлтого — своего спокойного состояния – переходил в ярко красный. — Ты должна быть мне благодарна, за то, что каждое утро ты просыпаешься с целым мозгом, а не… — Хорош трепаться! –Мэйбл запустила в оппонента трёхтомником с подробным описанием минеральных камней Аляски. — Приятно слышать, что ты помнишь тех, кто загнал тебя сюда, надеюсь ты будешь переваривать это всё отведённое тебе время, ублюдок. — Но я не злюсь, — вдруг спокойно отозвался Билл. — Знаешь ли, Комета, мне очень интересно то дело, которое ты расследуешь. Может присядешь? Выпьем чай с ромашкой и спокойно посплетничаем.       Мэйбл была готова поклясться, что демон за секунду из разъярённой горы превратился в любопытную подружку, лежащую на столе, болтающую ножками и придерживающую голову руками. — Я ничего не расследую. Это практика с хорошим адвокатом, возможность зарекомендовать себя. А дело уже в суде, ничего интереснее бумажек и рожи Хьюстона я не вижу. — Ой да ладно тебе! Мне-то можешь не свистеть. Мы видимся во снах, а значит часть твоего подсознания открыто для меня. — Убери свои похотливые щупальца от моего мозга! — Кто бы говорил о похоти! Мне пришлось долго ждать, когда ты начпокаешься со своим красавчиком. А он ничего такой, правда его лицо мне кажется знакомым. — Это было в параллельной вселенной, — со скукой повторила слова Билла с прошлой встречи Мэй. — Он тебе нравится? — Не особо. — Но ты спишь с ним, Комета. — Чтобы трахаться с кем-то, необязательно даже знать его, не то что любить. — А ещё меня называют монстром, вы — люди — гораздо аморальнее меня, — и демон разразился ультрозвуковым смехом. — Ты хотел узнать о деле, — Мэй желала говорить о чём угодно, только не о человеке, что сейчас лежал рядом с ней где-то в лесу под Бруклином. — Так спрашивай, одноглазый, после, я бы с удовольствием поспала хотя бы пару часов. — Лаааадно. Ты ведь не доверяешь Хьюстону, раз начал своё мини расследование? — Он не тот человек, который заслуживает доверия с первого взгляда. — Тебя посвятил в это дело не главный адвокат? — Нет, Гидеон, по старой дружбе. — Ты в курсе, что Хьюстона скорее всего покрывают. — Точно не могу утверждать. — А что насчёт итальянской мафии? — А причём тут мафиози? — От неожиданного вопроса Мэй стушевалась. — Ну… Тебе не кажется это странным. В обоих делах замешаны крупные бизнесмены. — Ооочень странно: один сбил пешехода, другого застрелили. Совпадение на совпадении. — Не язви! Я тоже хочу поучаствовать в расследовании. — Даже не надейся на то, что я тебя даже где-то в сносках упомяну. — Видишь ли, я располагаю только той информацией, что известна тебе. Причём эта новость достаточно долго вертелась у тебя в голове. — У меня новость о рождении лосей тоже долго из головы не выходила. — После секса ты ещё более невыносима, чем всегда, Комета. — Что поделать, — Мэйбл хмыкнула и потянулась, чтобы хоть как-то размять затёкшие мышцы. — Какие планы по возвращению? — Приду в контору Берковца, а там посмотрим. — А Кэнди?       «Чёртов ублюдок, откуда он и про это знает?» — Всё оттуда же — из твоих мыслей. И не забывай, твои мысли я слышу так же чётко. — Я не знаю, — может в первый раз за разговор совершенно откровенно ответила Пайнс.— Возможно ей грозит опасность, возможно в нашем студгородке появился маньяк, возможно, когда мы вернёмся, то узнаем о парочке смертей. И что мне делать со всем этим я не знаю. — Соберись, Комета! — Вдруг жёстко рявкнул Билл, девушка даже подпрыгнула, насколько ей позволило отсутствие гравитации. — Ты знаешь, что делать, думай! — Ну предположим, я могу… рассказать Муру? — Свалить всё на чужие плечи — гениально. — Мне надо работать над делом Хью и своим годовым проектом, я не могу разорваться. — Речь идёт не об абстрактных подозрениях и не об оценке в зачётке. Твоя подруга хоть что-то для тебя значит? — Конечно, но… — Значит, думай!       Помедлив, Мэй попыталась собраться, вспомнить все ранее мелькавшие в голове идее. Это было сложно, будто ей снова 9, и она бежит по полю с сачком в попытке догнать стаю бабочек. — Определитель номера, проверить записи с камер наблюдения на территории кампуса по маршруту Кэнди, переезд в другой дом, частые прогулки с другом в отдалении, чтобы заметить подозреваемого, попытка контакта с ним…       С закрытыми глазами Пайнс словно в трансе перечисляла варианты, вертя по сторонам головой и жестикулируя руками. — Вот так, Комета, вступай в игру… — прошептал демон с неподдельным интересом глядя на девушку. В его глазах загорелись совсем крошечные огоньки синего пламени.

***

      Проснувшись, Мэйбл первым делом кроме головной боли после общения с адским треугольником ощутила, что к ней сзади прижималось горячее мужское тело. Ее обнимали сильные руки, и на мгновение ей захотелось лежать так вечно. Она чувствовала себя счастливой и защищенной, и от этой ее душе хотелось петь. Но девушка буквально заставила себя вернуться в реальность: попробовала пошевелиться — Гидеон что-то прорычал ей на ухо, крепче обнял и уткнулся носом в шею, просыпаясь. Выругавшись про себя, Мэй активнее стала вырываться. — А утро то доброе, мисс Пайнс, — протянул он, неохотно отпуская тёплое тело. — Вполне. Ты никуда не сбежал, но сейчас точно пытаешься меня задушить. Сколько мы проспали? — Не знаю, и меня это не особо волнует. Расслабься, заучка, пар сегодня не будет.       Мэйбл сверкнула глазами полными раздражения. — Если тебя радует перспектива остаться в лесу одному, то пожалуйста, а я…       Внезапно молния на палатке расстегнулась и во внутрь заглянул чрезвычайно довольное лицо Мура. — Доброе утро, работничек… — Бодрость в голосе мгновенно исчезла, оставив место удивлению. Договорить он так и не успел, потому что Мэй, повинуясь врождённому женскому инстинкту, завизжала и швырнула в профессора футболкой Гида. Запутавшись в ней, мужчина всё же сумел совладать с собой и своей гордостью. — Пайнс, что ты себе вообще позволяешь! Я чуть не оглох и не получил инфаркт. Посещаешь тут всяких сомнительных личностей… — Которых вы вообще то в вожатых выбрали, — хмыкнул строну Глифул. — Заткнись! Посещаешь моих сомнительных личностей, дерёшься, лодку мне вчера проткнула… — Ну только не начинай, — поправляя свитер и натягивая джинсы взвыла девушка. — Нет уж будь добра объясниться, — но предвидя оригинальность ответа, Мур сам себя перебил. — Хотя не стоит, я уже видел один подробный отчёт в письменном виде. Шагом марш на улицу, вас одних ждём.       Это была ложь, ботинок Мэй один из первых ступил на покрытую инеем траву на общей поляне. Возмущаться тем не менее не имело смысла. — Я думал весь вчерашний вечер будешь каяться за своё возмутительное поведение, — снова начал Кристофер, но его вновь перебил далёкий голос из палатки. — Могу вам поклясться, что ей понравилось вчера со мной замаливать грехи, не так ли, Пайнс? — У меня имя вообще-то есть. — Вообще-то сопливым слова не давали, — прикрикнул профессор. — Хотел сам сходить за водой, но теперь пойдёшь ты! Подумать только, устроили разврат в моём лагере. — А ты уверен, если я сейчас загляну к Андрее, то она подтвердит, что весь вечер ты просидел с томиком священного писания? Вы вроде вчера первыми ушли от… — Пайнс, иногда мне кажется, что для человека, который не умеет ни быстро бегать, ни хорошо драться, ты слишком много возникаешь?       Дважды повторять не пришлось, и Мэйбл, прихватив два металлических ведра направилась к озеру. Несмотря на напускную уверенность, чувство неловкости не давало покоя. Мур был слишком близок к ней, поэтому утренняя сцена выбивала из колеи. Единственное о чём она желала, заливая в котелок звонкую ледяную воду, так это о том, чтобы день прошёл в отрыве от подобных замечаний и разговоров. Желанию не суждено сбыться. — Что с тобой? Выглядишь такой помятой, — поинтересовалась рыжая студентка, уже ставшая в очередь за дозой кипятка для крепкого кофе. — Не выспалась, — неохотно буркнула Мэй, кутаясь в шерстяной кофте. — А причина? – Не унималась собеседница. — А причина тоже не выспалась, — послышался сзади знакомый с чётко ощутимой улыбкой голос.