Все круги Ада

Всё же почувствовав определённую власть, чета Ордуньо настояла на проведении помолвки и последующей свадьбы по всем правилам. Чтобы после внешней демонстрации всех приготовлений каждая собака в Санто-Доминго без сомнений подтвердила версию губернаторской семьи. Аду поставили перед фактом, что имя для статуса у неё коротковато. Но не успела она привыкнуть к «удлинённой форме» Аделаида, как новоиспечённая маменька погнала супруга из губернаторского дома, гневно заметив, что негоже официально незамужней девушке общаться с мужчинами. Всё только после свадьбы! Неизвестно, кто взвыл громче — Ада или Диего. Как итог, под покровом ночи она просто сбегала на Калипсо, пользуясь своим знанием тайных тропок города. Но самым цирком стал день помолвки и официального первого знакомства с наречённым. Разведчица к тому времени мысленно столько раз отсмеялась, что решила не сдаваться и дурачиться до самого конца странного денька. В спальню она приползла только на рассвете. Накануне они осваивали азы шибари и подбирали подходящую по толщине верёвку для связывания. «Ученик» познавал науку настолько шустро, что Ада уже начала присматривать на потолке каюты подходящее местечко для повышения уровня сложности — подвешивания. — Ты уже готова? — разбудил её голос матушки, спящий на соседней подушке Кроко недовольно зашипел. — Что? Уже утро? — зевнула Ада, борясь с порывом защищать свой сон смертным боем с применением лишних подушек. — Почти полдень! Что?! Опять всю ночь читала? — невинный вопрос едва не вызвал приступ гомерического хохота. Свою сонливость по утрам надо было как-то оправдывать. Книги, которые она легко читала от корки до корки за пару часов, стали прекрасным прикрытием. — Не могла заснуть, вот и зачиталась, — чуть порозовев от воспоминаний о «чтении», пролепетала она и послушно подставилась под страшный процесс облачения себя в платье. От множества рук, гуляющих по её телу, что-то на неё натягивающих, застёгивающих и завязывающих, она чувствовала себя невольницей. Очень хотелось одеться самой, а потом сбежать подальше, но изощрённую месть приёмных родителей, которые по возрасту скорее всего ей уступали, приходилось терпеть. — Я устал ждать. Захожу, — пробивался в спальню наречённый, вызывая очередной приступ хохота. Перед глазами оживала картинка, как его пытается удержать папенька, а упорный адмирал быком прошибает все стены на своём пути. «А чего мы знакомимся в моей спальне?!» — хотела было возмутиться Ада, но Диего уже возник на пороге её личных покоев. — О-о-о… какое зрелище, — она стояла к нему спиной, но затылком ощущала эту плотоядную улыбку, с которой адмирал рассматривал свой подарок в красивой праздничной обёртке с дорогими кружевами повсюду. — Моё нетерпение, очевидно, вознаграждено. Прямо не могу оторвать взгляд от… — Маменька, а есть кто-то помоложе? — не выдержала Ада этого спектакля одного актёра, резко развернувшись. — Этот староват! От такого заявления замерли все. Сама невеста от попыток сдержать смех и сохранить серьёзное выражение лица, маменька от шока, Кроко от голода, а Диего от возмущения. Надо же было настолько охаметь, чтобы прерывать его заготовленную речь. Взглядом суженый обещал открутить ей голову при первой возможности. — Это. Твой. Жених, — с трудом выдавила из себя Габриела и перевела умоляющий взор «отпустите меня, пожалуйста» на пришедшего жениха. — Достопочтенная донья, не могли бы вы оставить нас с невестой поболтать наедине? — мягко попросил жених, продолжая люто глядеть на Аду. — Конечно. Сеньор. Маменька начала активно осваивать перемещение на световых скоростях. Едва ей было позволено выйти — она исчезла с глаз долой, прихватив с собой питомца. Дверь хлопнула, оставляя разведчицу наедине с дворянином. Лишившись единственного зрителя, Ада прыснула, едва не согнувшись пополам, но конструкция из корсета и панье не позволила. — Староват?! — попытался продемонстрировать гнев жених, но сам рассмеялся. — Нам обязательно играть в этот театр абсурда? — прошептала она. — Всё равно никто не видит! В отместку за оценку возраста наречённый потребовал соответствовать ролям. С перекошенным лицом Ада дурачилась изо всех сил. На каждое сказанное слово или строила из себя оскорблённую добродетель, идущую в отказ, или изнеженную принцессу, требующую жениха получше и более новой комплектации. — Я смотрю, вы всё ещё не примерили мой подарок, — указал он на лежащее поверх всего принесённого барахла жемчужное колье, радующее глаз двумя рядами идеально круглых и крупных жемчужин, сходящимися к большому изумруду необычайной чистоты. — А я подумала, что это ошейник! — пробормотала она, наблюдая, как он берёт украшение и обходит её со спины. Не придушил бы. Холодный жемчуг коснулся кожи, вызывая табун мурашек. Или их вызвали пальцы адмирала, вольно скользящие по шее? Щёлкнуло крепление, а в голове уже созрела очередная колкость. — Хороший ошейник, — негромко проговорила она, через отражение в зеркале наблюдая за адмиралом, — если нить достаточно крепкая, то с ним можно многое придумать. Но мне он не по душе! — Какая избалованная у меня невеста! Его пальцы не собирались покидать её шею. Напротив, они спустились к груди, прикрытой дорогой тонкой тканью и невесомыми кружевами. Затылком Ада чувствовала горячее дыхание адмирала. — Когда мой любовник впервые овладел мной, — мстительно произнесла она с насмешливой улыбкой, подмигнув ему, — он подарил мне восхитительное сапфировое колье. И потом я надевала его каждый раз, когда делила с ним постель… ну и не только постель, любую поверхность! — Любовник, значит?! — от его ревности к самому себе смех угрожал перерасти в настоящую истерику с визгом и подвываниями. «Никогда не сдавайся! Позорься до конца!» — Мы с вами взрослые люди, дорогой наречённый, — пожала она плечами, стараясь удержать лицо на серьёзной мине. Жемчужины на шее болезненно натянулись, увлекаемые хваткой жениха. — Наш брак — это всего лишь политический договор. Постель я буду делить с любовником! Как делала все эти ночи, да и сегодня тоже пойду! Резкий разворот лицом к лицу к адмиралу, тонко балансирующему на грани между яростью и смехом. Увы, отыграть свои роли в соответствии с его планом им было не дано, слишком уж легко он шёл на провокации своей невесты-жены, но и мстить умел со вкусом. Со словами «раз уж тебя ничему не нужно учить в любовном ремесле», он поставил её на колени с недвусмысленным намерением добавить пикантности их знакомству и официальной помолвке. Шершавые пальцы мягко прочертили линию её нижней губы. Ада не изменила себе и не отводила дерзкого взгляда от своего наречённого, пока послушно подчинялась его похоти. Синие глаза блудливо сверкали в полутьме спальни, возможно, ещё не знавшей настолько распутных поворотов в беседе между мужчиной и женщиной. Испытание на выносливость только начиналось. Стены девичьей спальни не настолько толстые, да и дверь, возможно, не заперта. Что, если кто-то войдёт, если услышит что-то провокационное? Родителям пришлось терпеливо дожидаться, прежде чем «знакомство» наконец завершилось. Бросая друг на друга озорные взгляды, словно два нашкодивших ребёнка, наречённые вернулись к официальной части дня. Вечером Ада вновь сбежала на корабль. — Ты даже не представляешь, мой грозный адмирал, за какого старикана меня сосватали родители! — захихикала она, едва ворвавшись в его каюту. На этот раз ревность последовала уже со стороны «любовника». Театр абсурда только набирал обороты. Да и верёвки нужной толщины и жёсткости как раз нашлись на Калипсо. Ночь помолвки прошла настолько бурно, что к утру Ада охрипла от стонов. «Надо подсократить количество мужиков в моей жизни. С двумя я уже не справляюсь!» — подумала она, возвращаясь к реальности после пережитой кульминации. Довольный, как сытый кот, Диего, напротив, был рад играть обе роли дни и ночи напролёт, за что получил ощутимый укус в плечо от своей любовницы-невесты-жены и получил бы ещё больше, но к полудню ей принесли настоящий подарок к помолвке. Превосходно выкованная сабля по руке Ады и небольшой изящный кинжал в пару к ней. Адмирал и все его театральные выходки получили полное снисхождение.