Немного демократии

      Раскрыв первую страницу, натыкаюсь на небольшое предисловие, написанное мягким почерком с круглыми завитушками. Буквы были ровными, размашистыми, словно их автор старательно выводил каждую из них.       Неопределенно хмыкнув, переворачиваю страницу, сразу прикипая к написанным словам, вчитываясь в каждую строчку. Истрёпанный дневник.       Не знаю зачем я это делаю, может потому что так проще выразить собственные страхи и мысли? Папа говорил, что порой бумага самый лучший собеседник...        Глава первая.       Меня зовут Нацуки. Я живу на Татуине, где суровые пески и колючие скалы образуют единую жестокую реальность. Мой дом — это небольшой посёлок, где мы занимаемся очисткой воды и поиском влаги, чтобы просто выжить. Мы, как и многие другие, живём в вечной борьбе с природой, которая не щадит никого. У меня трое старших братьев, каждый из которых несёт свой крест, но для меня больше всего значил Канта — мой лучший друг... Дурак. Извращенец. Придурок.       Канта был настоящим чудиком, несмотря на свои недостатки. Он был фриком и дуриком, всегда придумывающим забавные шутки, даже когда нас окружали песчаные бури. Его, казалось, неиссякаемый смех был светом в этом беспощадном мире. Мы проводили дни, фантазируя о лучшей жизни, о том, что, возможно, однажды сможем покинуть этот ад и найти более благоприятное место, где можно мечтать и быть счастливыми.       К сожалению, с возрастом его всё чаще начало интересовать то, что у девушек под штанами... Но я всё равно буду считать его своим другом.       Но счастье не для нас. Когда у Канты умер отец, он стал мрачнее. Я видела, как его улыбка угасает, и однажды он решился — ушёл, бросив меня одну с моими дорогими, но иногда непонимающими братцами. Это был переломный момент в моей жизни. Этот пустынный мир обрел ещё одну пустоту. Глава вторая.       Некоторое время спустя я собрала всю смелость, которую только могла найти. Мы с братьями решили покинуть наш посёлок и отправиться покорять пустыню. Каждый из нас стремился к чему-то большему, уверенные, что сможем найти свет там, где его нет.       Братья были моими защитниками. Мы боролись, сражались с песками, дюнами и, иногда, местными бандитами. Мы побеждали, но также и проигрывали. Каждый шаг в этом беспокойном мире учил нас понимать, что жизнь — это постоянная борьба.       Но вскоре мы поняли, что Татуин — это не просто физическое испытание. Это ад. И не только из-за зноя и дикой фауны, но и из-за людей, которые, как и мы, жаждут чего-то большего, но при этом питают ненависть друг к другу. Разочарование с каждым днём росло и однажды я с печалью осознала, что борьба за лучшее будущее может оказаться ещё более жестокой, чем сама пустыня. Глава третья.       Всё изменилось, когда мы встретили старика на краю нашего пути. Его звали Каору. Он был богат, мудр и обладал властью, о которой многие могли только мечтать. Но его глаза скрывали тёмные тайны. Хотя он хотел показать себя добрым человеком, я чувствовала в нём что-то зловещее. Несмотря на это, его идеи о Татуине, о том, как его можно изменить, были вдохновляющими.       Каору говорил о своих планах улучшить жизнь на Татуине: очищать воду, сажать растения, создавать безопасные места для всех. Но его методы вызывали сомнения. В его руках была власть, но он использовал её для достижения своих целей, разрушающей и разлагающей. Он мог делать добро в один день, но и зло тоже скрывалось за его приветливой улыбкой. И это внушало страх.       Время, проведенное с ним, открыло нам глаза на реальный Татуин — не только на его безжалостную природу, но и на его безутешных жителей. Мы с братьями поняли, что наш путь может изменить не только нас, но и других, если мы будем частью этого изменения. Как бы противоречиво это ни звучало, мы решили служить Каору и помочь ему в его начинаниях. Глава четвёртая.       Работая вместе с Каору, мы погрузились в его мир. Это было непросто. Мы стали свидетелями не только его добрых дел, но и темных сторон. И хотя я всё больше и больше восхищалась его решимостью изменить этот мрачный мир, я также видела, как его методы причиняли вред.       Всё происходящее вокруг становилось всё более запутанным. Братья и я начали осознавать, что балансируя на грани добра и зла, порой приходилось делать трудные выборы. Мы все погружались в тревожные мысли, понимая, что это мужество должно быть направлено не против противников, а против самого себя. Глава пятая.       Жить на Татуине стало новым испытанием для всех нас. Каждый день приносил новые опасности, новые выборы. Собирая людей вокруг Каору, мы стремились создать не только лучшее будущее для себя, но и для всех, кто был с нами до этого. Но с каждым успехом приходили неудачи и иногда нам приходилось отступать.       К сожалению, пустыня не прощала слабостей. Мои братья стали соперниками в этой непростой игре, поскольку мы встали на путь с такими сложными моральными выборами. Я наблюдала, как они начали меняться, как наложенный груз ответственности сбивал их с ног. Моя единственная надежда заключалась в том, что мы сможем остаться вместе и не потерять самих себя в этом бесконечном круговороте злобы и благородства. Глава шестая...       В нашем странствовании мы встречали различных людей: тех, кто поддерживал нас и тех, кто желал нашего падения. Пустыня стала местом, где никогда нельзя доверять даже тем, кто рядом. Со временем братья начали осознавать, что предлагаемые нами методы улучшения жизни всё же находились под контролем тьмы. Мы стали свидетелями становления небольших общин, которые объявили нас врагами и я даже сама едва справлялась с чувством вины, что могла поддерживать человека, сознательно продвигающегося по пути зла.       На каждой стадии нашего пути я понимала — наш выбор формирует не только нашу судьбу, но и судьбу всей планеты. Это открытие вращало меня в танце желания и страха: страха потерять свою человечность, своих братьев, Канту и всех тех, кого я любила и знала. Глава последняя...       Мы продолжали свой путь и каждый шаг уводил нас в более тёмный лабиринт. Но к концу этой истории, когда всё казалось потерянным, как хорошо, что мы не сдались. Вместе с братьями мы нашли путь, чтобы преодолеть свою боль и страхи. Приняли решения, которые создавали возможности, а не разрушения.       Татуин по-прежнему был адом, но мы стали частью чего-то большего — осознания, что даже в самых тёмных местах есть возможность для роста и мира. В конце концов, мне немало помогала надежда и правда, из которой следует строить будущее.       Скоро всё это должно закончиться. Мы вышли на финишную прямую всех наших дел. Все те ужасы, подлости и вся та грязь, совершённая нами прежде... Скоро это не будет иметь значения.       Каору говорит, что его план почти завершился и осталось лишь самое простое, по сравнению с тем, что уже было сделано. Война. Быстрая, жестокая и беспощадная. Война, что на костях и крови построит новый Татуин. ***       Отложив в сторону маленький потрёпанный дневничок, который девушка смущенно вручила мне вчера в кантине, я уставился на заходящее солнце.       Абстрактные предложения, много красивых слов, но...       Я прямо прочувствовал все те эмоции, которые девушка вкладывала в написание этих строк.       Ведь я и сам испытывал нечто похожее. Возможно, именно поэтому она дала прочитать дневник именно мне, а не своему дорогому другу детства, с которым предпочла просто поболтать.       «Да-а, девочка выросла и сильно изменилась».       Бросив взгляд на девушку, что с ностальгической, слегка печальной улыбкой слушала истории моего младшего брательника, вместе со своим старшим родственником, я понял, что называть её девочкой будет некорректно. Особенно учитывая, что она смогла заработать себе прозвище в великих песках Татуина.       -Сомния...       Покатав слово на языке, усмехаюсь в небо, чувствуя иронию. На ауребешском — общегалактическом языке, да ещё и на нашем татуинским диалекте — её имя имеет простую и понятную трактовку:       -Мечта.       Когда говоришь такое, ожидаешь увидеть наивную девчушку, что гонится за ветром, но...       Снова стоит только взглянуть на Нацуки, как понимаешь... Она давно отказалась от мечтаний и теперь живёт своей целью. Даже по мере прочтения, я ощущал, как сильно изменилась Сомния и сколько ей пришлось пережить.       С первых строк ты видишь девочку-подростка, наивную и глупую, несмотря на суровые условия жизни. Не видевшая ничего кроме своего посёлка, она полна надежд...       А к концу дневника почерк Нацу... Сомнии изменился. Он стал угловатым, острым и поспешным. Ровные столбцы, агрессивные, строгие, без сентиментальности и глупости, что встречалась вначале...       Да и внешне она тоже стала другой. Морщинки в уголках глаз. Пара загрубевших шрамов на руках, шее и лице. Краешки губ больше не смотрят вверх, надёжно опустившись, показывая, что владелица крайне редко улыбается.       -Мда-а...       -Хех, а ты всё такой же. — Присев рядом со мной, старший брат девушки подал мне свою фляжку, разваливаясь рядом на песке. Погодка сейчас была идеальной. Первое солнце уже скрылось за горизонтом, пока второе медленно погружалось в темноту. — Я, признаться, долго не верил, когда услышал, как тебя теперь называют.       -Это всё слухи...       -Ага, мне уже рассказали.       Неловко улыбнувшись, почёсываю затылок, понимая, что переубедить его не выйдет. Отхлебнув пойла из фляги, кривлюсь на крепкость напитка. Кактусы, хубба-тыква, спирт и ещё какая-то гадость, вкус которой до конца не разобрать.       -Может и не стоило вам раскрываться?       -Возможно... Но дело сделано, а сестра, — бросив взгляд на девушку, что до сих пор слушала горделивые россказни Канты, Сэт закатил глаза, смеясь в кулак, — ей так будет лучше. Она как узнала, с кем будет работать, так сама не своя была, всё порывалась на глупости...       -Ну, всё же они раньше были хорошими друзьями, так что я не удивлён такой реакции...       -Ага. — Глянув на меня с непонятным выражением лица, Сэт устало выдохнул, но больше так ничего и не сказал по этому поводу. — Ну, ладно. Как бы ни была приятна встреча, но впереди нас ещё ждёт работа, так что предлагаю уже заняться ею.       -Вы наконец-то начнёте нормально контактировать с нами?       -Ну, извини. Сомния уговорила нас не выдавать себя до последнего и только когда дело будет сделано...       -Забей, — я не придавал этому значения. Подруга моего брата была девушкой и этим всё сказано.       Конечно, после СуперЗемли для меня все местные женщины странные. Там это были такие же куски мяса, как и я. Больше всего алчущие сна, жратвы и суперсвободы. Но тут...       У них чувства какие-то есть, эмоции, мнения и знаменитая на весь мужской мир логика. Я уже и успел позабыть обо всём этом и первое время было дико непривычно.       Вдруг сзади кто-то подёргал меня за рукав.             Обернувшись, встречаюсь с яркими жёлтыми глазами коротышки, выглядывающими из чёрного провала капюшона. Поняв, что завладела моим вниманием, да и вниманием Сэта, маленькая джава передала мне восстановленный бластер, ствол которого больше походил на дубинку.       -Это что-то типа последнего шанса? — Взвесив потяжелевший бластер в руках, прицеливаюсь навскидку в какой-то мелкий камушек в паре метров от нас. — Здоровый, блин. Может, сделаешь как было?       -Балда. — Хлопнув меня по руке, джава вырвала бластер из рук, после чего начала споро объяснять резоны подобных изменений. — Он против жары. Дольше живёт. Дольше стреляешь.       -Тяжесть — это хорошо, — ни с того, ни с сего Сэт влез в наш разговор. Философски взбалтывая содержимое фляги, пародируя умный взгляд, он смотрел вдаль, — тяжесть — это надежно. Даже если не выстрелит, таким всегда можно дать по голове.       -Ла-а-адушки...       Переведя взгляд на недовольную джаву, я понял, что в этом вопросе точно остался в меньшинстве. Для меня оружие не имело подобной ценности, в том плане, что нужно сюсюкаться с ним. На войне с врагами СуперЗемли ты подбирал то, что могло стрелять.       Кончились патроны? Бери следующее.       Сломалось? Подбери с трупа другого десантника.       Не помогает против определённого типа врагов? Так вызови с орбиты самую большую срань и шарахни так, чтобы у врагов, от страха, в соседней системе яйца затряслись!       «Хотя, что у киборгов, что у гигантских жуков, яйц, в этом понимании, не было...».       Сдавшись перед победителем, примирительно поднимаю руки перед собой под довольное урчание коротышки. Всучив мне бластер и пару картриджей с тибаной в довесок, джава ускакала обратно в свою часть лагеря, где начала не торопясь собираться и готовиться к выходу.       -Думаю, и нам пора.       Проследив за моим взглядом, Сэт поднялся на ноги, отряхивая себя от песка. Парень расчесал пятернёй небритый квадратный подбородок, после чего шмыгнул носом с кривой перегородкой.       Его надбровные дуги недовольно сошлись на переносице, но он ничего не успел сказать, как у меня за спиной раздался жалобный вой Канты.       Оглянувшись, я застал абсолютно не удивившую меня картину.       Прыгая на корточках, мой младший братец держался за пах, обильно потея всем телом и грозя вывалить глаза из орбит. У него, кажется, даже волосы дыбом встали от подобной экзекуции.       А рядом с ним, натянуто хмурясь, чтобы спрятать улыбку, стояла На... Сомния. Скрестив руки на груди, она притоптывала ногой в армейских ботинках. Видимо, той самой ногой, которой и зарядила по шарам сыну Мидзумы.       -Как же я рада, что ты совсем не изменился. — Её чуть хрипловатый голос был полон иронии и какой-то ностальгической теплоты, которую она старательно скрывала за суровым лицом. Увидев, что мы с Сэтом пялимся на неё, не скрывая улыбок, девушка чуть заалела щеками, отворачиваясь в сторону, чтобы скрыть бегающие глазки. — Хватит лыбиться. Нас работа ждёт.       Гордо прошествовав мимо нас, она подхватила свой шлем и рюкзак, спешно накидывая последний на спину, из-за чего запуталась с ремнём своей винтовки и теперь торопливо пыталась высвободиться, при этом обильно краснея в области ушей и шеи... Но к нам всё равно не обратилась, поэтому Сэту пришлось принимать меры.       -Эх... Вот вроде выросла здоровенная банта, а всё одно. Ладно, пойду помогу ей. ***       Сидя в огромном кресле, один из богатейших людей Татуина мерно потягивал чистейшую воду. Без привкуса грибов, грязных фильтров и прочих примесей, она приносила ему даже больше наслаждения, чем самый дорогой алкоголь в мире.       Допив последние капли, отставив стакан в сторону, Каору поднялся с кресла, неторопливо обходя своё жилище. Просторный дом из термостойкого покрытия. Подключенный к нему родник, дабы всегда напрямую иметь доступ к чистой воде.       Несколько зелёных растений стояли в каждом углу дома, показывая настоящий достаток и богатство, особенно для выходцев с пустынной планеты.       Встав около одного из цветков, Каору задумчиво разглядывал его широкие листья, свисающие к земле. Прикусив губу, он вытянул руку вперёд, желая прикоснуться к мифическому цветку с далёкой планеты в другой части галактики, но за секунду до исполнения задуманного со спины его окликнул знакомый голос.       -Сколько раз тебе говорить, не трогай мои цветы. — Механические, дребезжащий, с хрипящими и натужными нотками. Настоящий адский кошмар из самой преисподней. — Это последнее предупреждение. Ещё раз увижу, как ты тянешь к ним свои кривые грабли, я сниму с тебя скальп.       -Да-а... Конечно... Простите...       Глотая густую слюну, обливаясь потом, старик медленно отодвинулся подальше, переступая с ноги на ногу и боясь лишний раз пошевелиться. Всё его тело будто бы задеревенело, а мозг лихорадочно работал, пока сердце ускоряло бег.       -Какие новости? Всё готово?       -Да! Да, господин. — Склонившись по пояс, Каору боялся поднимать взгляд, а потому рассматривал пол, до тех пор, пока в его поле зрения не попали ноги его хозяина. — Я лично говорил с ним, он сказал, что всё будет в лучшем виде. А наёмники справились со своей задачей.       Под тяжёлыми грузными шагами пол жилища натужно скрипел, пока хозяин Каору обходил его по кругу.       -И что люди слизняка? Они заглотили наживку?       -О-о-о, да, господин. Пираты в ярости и готовы сорваться по первому же сигналу.       -Отлично. — Обойдя Каору по кругу, его господин присел в ранее занимаемое им кресло. Поля шляпы прикрывали верхнюю часть лица, но даже так... осмелившийся приподнять лицо Каору столкнулся с жуткой стальной маской. Закутанная в плащ фигура поскрипывала бронёй и напуганный магнат быстро вернул глаза к полу. — Скоро всё закончится и будет как раньше... Осталось совсем чуть-чуть.