My little dream

      Сегодняшний вечер не такой как предыдущие. Розалия впопыхах бегает по квартире в тёплом пальто и собирает различные лекарства. Дочка увлечённо смотрит за своей мамой, но не произносит и слова. Малышка теребит розовые оборочки на своём платьице и слушает, о чём разговаривают взрослые. Глава семейства облокотился о дверной косяк и также заинтересованно наблюдал за своей женой. Она что-то рассказывала ему по уходу за дочерью, но он уверял её, что всё знает и спокойно может позаботиться о ребёнке. Лоретт очень рада, что ей удастся побыть с папой наедине. Нет, Ло очень любит свою маму, но отец редко с ней играет, так как обычно пребывает на службе или в штабе. Этот вечер наконец поможет им наверстать упущенное время.       Рози приходится в ночи подрываться и ехать к матери, как та заболела, а врач до сих пор не приехал поставить её на учёт. Ретт очень волнуется за бабушку и маму, но зеленоглазая убедила, что волноваться не о чем. Просто русоволосая немного посидит с бабулей и подлечит её. Как только ей станет лучше, Роз тут же вернётся к своим домочадцам. Возможно завтра или послезавтра. Муж женщины тоже волновался за неё, но та убедила его успокоиться. И он верил ей, наверно… — Всё ещё боязно от того, что ты поедешь одна, — говорит супруг Рози. — Любимый, всё будет хорошо. Лучше сейчас думай о нашей дочери, — с трудом обняв возлюбленного за шею, так как он был высоким, ответила Розалия. Он обвил свои руки на талии жены, уткнулся в её шею и прошептал на ушко: — Передавай матушке скорейшего выздоровления. — Обязательно, — поцеловала женщина его в щёку.       Девочка заворожённо наблюдала за родителями. Ей было приятно от того, какие крепкие чувства переполняли её маму и папу по отношению к друг другу. В будущем, ей хочется найти такого же красивого, статного и сильного мужчину как её родитель. Ведь многие девочки ищут супруга подобного отцу. А то, как папа заботится о ней и её матери не описать словами. Он готов умереть за свою семью и никому не позволит причинить им вред. Малышка так увлеклась, что из собственных мыслей её вывел громкий голос матери, обращающийся к ней. — Детка, не хочешь меня поцеловать на прощание? — уселась хранительница очага перед своим чадом на корточки.       «И когда она успела так быстро переместиться ко мне, если недавно рядом с папой была?» — пронеслось в мыслях девчушки. И всё же она подошла к своей маме и крепко-крепко обняла её за шею. — Я не хочу, чтобы ты уходила, мамулечка, — зарылась пальчиками девчонка в мамину причёску.       Глава семейства с любовью наблюдал за своими девочками. На душе становилось так тепло, от того, что страх за свою жизнь, горечь войны и сражений остались позади. Сейчас его сердце наполнено только светлыми чувствами, но события прошлого оставили на нём раны, которые никогда не смогут зажить. С ними приходится мириться и продолжать жить. Лишь мысли о его маленьком чуде, помогают ему двигаться дальше и бороться с кошмарами. — Солнышко, маме нужно идти, — подошёл мужчина к девочкам. — Я…я знаю. Но, что если мама заболеет или бабушке станет очень плохо? — испугалась кареглазая. — Котёнок, я для того и еду, чтобы бабушке не стало хуже, — объяснила женщина. — К тому же, я у вас сильная и никакая зараза ко мне не прилипнет, верно? — Верно, — посмеялась девчонка с пепельно-каштановыми волосами. — Ретт, целуй маму на прощание и пойдём купаться. Рози, тебя уже наверняка водитель заждался, — произнес глава семьи. — Всё-всё, уже бегу, — застегнула Розалия пальто и глянула в зеркало.       Маленькая стояла возле отца и смотрела на маму. Наконец она попрощалась с матерью, поцеловав ту кучу раз в губы и тысячу раз сказав, как сильно её любит. Мужчина тоже подарил поцелуй женщине и пояснил, что слишком уж долго они прощаются, хотя разлука обещает быть короткой. — За Лоретт следи, не балуй и поздно не укладывай её, —уже за дверью прокричала жена. — Да знаю, не дурак, — в ответ крикнул кареглазый.       Хозяйка ушла, а отец с дочерью остались стоять в прихожей. Каштановолосый как только запер квартиру обратил своё внимание на ребёнка. Девочка продолжала смотреть туда, где минуту назад стояла её мать. По щекам пятилетней девочки полились слёзы, но она не истерила и держалась молодцом. Дети так тяжело переживают, когда их разлучают с родителями, даже если это происходит ненадолго. Жан знал, что это абсолютно нормальная реакция дочки на уход матери. Девочка не привыкла находиться с ним вдвоём, так как он постоянно на работе и всё своё время чадо проводит в компании мамы. Это не говорит о том, что Ретт не любит папу. Она очень любит обоих родителей. — Эй, солнце, ты чего раскуксилась? — присел Кирштейн на корточки и обнял свою малышку. — Не знаю… Просто…грустно… — ребёнок не удержалась и вцепившись в отца, зарыдала у него на плече. — Грустно что мама уехала? — по-доброму усмехнувшись, спросил мужчина. — Угу. Ещё и бабуле плохо, — сквозь слезы отвечает девчонка. — Всё будет хорошо, мой рисовый омлетик. Мама скоро вернётся к нам, а бабе полегчает. Они врача дождутся, он ей укольчик лечебный поставит и всё будет хорошо, — успокоил он своё дитя. — Правда? — поинтересовалась Ло. — Правда-правда.       Тут кареглазый подхватил дочку на руки и понёс в сторону ванной. По квартире вместо всхлипов разлился веселый детский смех. Этот звук мужчине нравился гораздо больше. Он терпеть не мог, когда его дитятко плачет, потому что от этого на сердце больно. Жан пока нёс Ретт в ванную, потёрся своей щекой о её щеку, отчего малютка скорчилась, но смеяться не перестала. — Папочка, ты колючий. — Да ты что?! — наигранно удивился тот и принялся тереться ещё сильнее. — Папа, прекрати! А-а-а, — смеялась та ещё громче и визжала, тем самым смеша своего отца.       На такой весёлой ноте, папа и дочь пошли принимать душ. Он набрал воды, налил какого-то ароматного мыла и взбил пушистую пену. Накидав туда любимых игрушек своей маленькой девочки, он уселся на пол и играл с дочкой в пиратов, пока та бултыхалась. Отец сделал ей замечание, так как та стала выплёскивать воду на пол, отчего малышка прижухла. Всё-таки папа для неё авторитет. Так она ещё немного поплавала, а затем глава семейства вымыл её и надел на чадо её любимую пижамку.       Довольная девчонка поскакала в свою комнату, пока Жан убирал игрушки за этой маленькой негодницей. Он отмывал ванну, пол, стены от пены, и только потом пришёл в комнату своей дочери. Кареглазая послушно сидела и ждала своего папу. Лоретт обняла плюшевого медведя и с любовью смотрела на отца, который стоял на пороге её спальни. — Ну, цыплёнок, готова укладываться спать? — Кирштейн присел на краешек кровати и обратился к дочке. — Конечно! Только, расскажи мне сказку! — потребовал ребёнок. — С…сказку? Малыш, я ведь не мама и не знаю много сказок, — растерялся мужчина. — Но ты же знаешь ту историю, которую она мне рассказывает. — звучит как не вопрос, утверждение. Кареглазый потупил взгляд в пол, грустно улыбнулся и тихо ответил дочке: — Да…да, знаю. — Отлично! В общем, мама остановилась на том, что Жан не смог поймать ящерицу, группа переругалась, и они дальше поехали выполнять задание, — пересказала историю дочь.       В ответ на это глава семейства рассмеялся, укрыл ребёнка, погасил свет в комнате и приоткрыл шторы, чтобы помещение стало чуточку светлее и его девочке не было так страшно. Затем, Жан улёгся на краю кровати, деловито прочистил горло и принялся за рассказ. История одна, но манера повествования, у него совсем другая.

***

      «Жан в огорчённых и обиженных чувствах плёлся за группой, после того, как ему не дали поймать ящерицу. Будь проклят, этот чёртов Йегер! Он что, возомнил себя героем? До ужаса правильный, чёрт его дери. Как будто ему самому есть не хочется. Внутри парня случился не то, что пожар, а самый настоящий взрыв. Хотелось рвать и метать, ведь в этом споре он был прав, как и во всех предыдущих. Но этому глупцу ничего не докажешь, поэтому разъярённый кадет вдохнул и выдохнул, понимая, что от него также, как и от остальных зависит исход учения.       А вторая команда периодически делала перевал из-за глупого Даза, который вечно ныл, что устал. Если он такой задохлик, то почему же пошёл в армию? Для всего отряда парень будет лишь обузой. Райнер тяжело вздыхал на реплики сокурсника. Ха, поездил бы Эрен с Барнтом, тогда бы и возопил, кто больше жалуется, он или Жан. Да по сравнению с хилым пареньком, поведение Кирштейна ещё цветочки…»

***

      Отец девочки хотел продолжить рассказ дальше, но малышка его перебила. Мамина сказка такая добрая, воздушная и нежная, а папина — смешная, какая-то грубая, с толикой наглости и некого превосходства. Поэтому, младшая-Кирштейн решила у него поинтересоваться, в чём отличие. — Папа, а мама Даза и Эрена не обзывала. Почему ты про них так говоришь? — А? Ло, понимаешь, у нас с мамой разное видение «сие произведения», соответственно и разная манера повествования. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я. Ведь ты у меня умная девочка, — объяснил мужчина. — То есть, ты и мама понимаете эту сказку по-разному? — уточняет девочка. — Именно детка. Так что, если я говорю, что Эрен — чёртов смертник, а Даз — задохлик, значит так оно и есть. Ты меня поняла? — ответил кареглазый. — Поняла!       Отдала девчонка честь, как папа её учил. Правая рука к сердцу, где оно находится, малышка уже знает, а левую руку завела за спину. Ребёнок всегда так делала, когда отец в шутливой форме разговаривал с ней, словно со своей подчинённой. Что поделать, такова учесть капитана. — Моя доча, — гордо произнёс каштановолосый и продолжил сказание.

***

      «В общем, очередная передышка, ребята обогнули большую территорию, чтобы проложить более удобный маршрут и вернулись к месту, где они оставляли свои УПМ. Курсанты их специально спрятали, чтобы потом забрать и установить лагерь на ночь. Уже смеркается, становится прохладно и поэтому группе нужно разводить костёр. Толпа пришла к указанному месту и заметила неприятную находку. Устройства, которые они заныкали — пропали. Райнер, Микаса и Энни призадумались, а вот остальные конкретно удивились. Рози обняла себя за плечи, чтобы хоть как-то спастись от нарастающего ветра. Но этот жест нечто другое, таким способом девушка часто себя успокаивала. Это была первая её экспедиция без друзей, и вот она столкнулась с первой трудностью. Некто украл их обмундирование, а значит, помимо кадетов здесь есть кто-то ещё. Мысль столкнуться с бандитами её очень пугала. Если бы только Жан и Марко были рядом, ей уже стало б поспокойнее. А так, девчонке придётся думать ещё и за этих двоих. Русоволосая надеется, что им повезёт больше, и первая группа не столкнётся с уродами, укравшими вещи солдат. — Ты уверен? — интересуется Микаса. — Никаких сомнений, мы оставляли их здесь. Всё, что мы оставили тут… — Даз уже был готов зарыдать. — Наши приводы пространственного маневрирования пропали… — заключает Вагнер. — А то не видно, Томас! — нервничает Роз, так как тревога нарастает, а Кирштейн и Бодт могут попасть в ту же ловушку, что и они. — Взгляните.       Привлекла Энни внимание всех на какое-то место. Позже, группка пригляделась и увидела затухший очаг. Наполовину сгоревшие дрова, растормошенные угли, наверняка какая-то банда остановилась и спёрла все припасы. Чтобы они провалились, шакалы. Вернее, чтобы им пусто было. Шакалы как-то грубо, а Кирш…тьфу, то есть Блэр — девушка приличная. Отряд тут же встал вокруг огнища и обдумывал произошедшее недавно. Кто это был, а главное, зачем? Браун присел на корточки и потрогал уголёк. Уже всё остыло, и блондин пришёл к выводу, что эти…эти… злодеи уже давно ушли. — Мы уже находили подобное. Сколько же у них людей? — прикинула Аккерман. — И ещё, вот здесь, — Леонхарт указала в другую сторону. — Следы повозки… — удивился Вагнер. — И парочка сопровождающих, — ответила за него зеленоглазая, а затем прикусила губу. — Кто они такие, и что им от нас надо? — Нам никто не говорил, что здесь будет другая группа, — изрекает Мика. — А это не первая группа, у них свой маршрут. — отвечает Райнер на вопрос азиатки. — Вероятно разбойники, либо воры. Они нашли наше оружие и украли его. Забрали наши ППМ и решили их продать на чёрном рынке, — ответил он уже на вопрос Розалии.       Барнт готов был впасть в истерику, Бертольд внимательно слушал товарища, Рози тоже удивилась, её округлённые глаза выдавали волнение девушки, остальная же часть команды рассуждала трезво и здраво. — Как думаете, изначально мы и были их главной целью? — встревоженно уточняет Вагнер. — Если бы они нас заметили, то мы были бы уже мертвы, — поспешила опровергнуть мысль лидера Микаса. — З…значит и бояться нам нечего, так? Хе-хех, — нервно произносит Блэр. — Да, Розалия, сейчас нам бояться нечего. Радоваться надо, что мы целы. А то, окажись мы не в том время, не в том месте, всё закончилось бы плачевно, — поспешила успокоить сокурсницу брюнетка, хоть слова звучали не так уж и утешительно. — М…может нам стоит прекратить учения и доложить об этом? — на лбу Тома выступила испарина. — Нет, нет и ещё раз нет! — запротестовал Райнер, — Наша цель остаётся прежней. — Он прав! — взяла себя в руки русоволосая. — Доберёмся до контрольной точки, расскажем обо всём группе Марко и уже все вместе вернёмся в тренировочный лагерь.       Розалия и остальные члены группы включили рационализм и действовали так, как задумывалось ранее. Никто решил не отступать от заготовленного плана. У каждого были свои мотивы, чтобы закончить это учение, у Рози же цель была одна: поскорее добраться до парней и убедиться, что с ними всё хорошо. Эти трое за всё то время, что они знакомы никогда так надолго не разлучались. Драка во дворе? Троица друг за друга горой. Какое-либо задание по командам в кадетке? Жан, Роз и Марко уже тут как тут. Учитывая, что они в разных отрядах, Розалии становится не по себе. Она не такая ловкая, как мальчишки и с клинками обращается не так искусно, как Бодт и Кирштейн. Последнего, вообще «мастером пространственного маневрирования» по всему училищу кличут. Его баллы в использовании УПМ значительно выше, чем у остальной группы. Но, в чём Блэр преуспела, так это в оказании медицинской помощи. Уж кому-кому, а ей в этом равных нет. Повязку она наложит качественно и аккуратно, ещё и на ранку подует. Так что тут даже думать не надо, Рози не боец, всегда её защищали парнишки. Поэтому, стоя сейчас со своей командой, девушка ловит себя на мысли, что вообще зря пошла в солдаты. Тогда бы девчонка не думала о парнях и была увлечена вышиванием дурацких салфеток, не выкладывалась на износ на тренировках, от которых для неё нет никакого толку, всё равно ничего не получается. Наверняка мать её бы уже познакомила б со своим будущим женихом. Но тогда, она бы навсегда потеряла своих единственных и первых друзей. А расставание с ними для зеленоглазой оказалось куда больнее, чем она сама предполагала. Подул ветер, цвиринькали птицы, а гнетущее чувство никак не хотело покидать юную Блэр.       Но, чего тужить? У первого отряда дела обстояли ку-у-уда хуже, но с этим самым, намного веселее. По началу, всё было даже ничего. Они разбили лагерь в лесу, поближе к водоёму, чтобы лошадей напоить, самим напиться, да рыбку поймать. Саша по-быренькому костерок развела, так как всё-таки из охотничьей семьи была родом, да поставила котелок с какими-то консервами на огонь. Ребятам предстоял сытный, но не сказать, чтоб вкусный ужин. Предстоял бы… да только кто-то протабанил всё, что вся похлёбка уварилась, испарилась, а гуща подгорела… Блауз виновато репу чесала, а Кирштейн тут же зарядил ей подзатыльник, не болючий, так, для профилактики.»

***

— Аха-хах, что, прямо всё сожгла? — смеялась задорно девчонка. — Да, кроха, прямо всё, — посмеялся и её отец. — Да уж, остались они теперь без ужина, — сквозь смех говорит Лоретт. — Конечно, ведь эту стряпню есть было невозможно. Она горелая, невкусная, ещё и ко дну прилипла, — объяснил мужчина. — А ты откуда знаешь? — начала что-то подозревать малышка. — А…э-эм, ну, это же очевидно, тигрёнок, — предположил он. — Ну да.       Маленькая Кирштейн не обратила внимания, что поставила отца в неловкое положение этим вопросом. А кареглазый облегчённо выдохнул, что дочка не развила эту тему, иначе бы он точно спалился. Они итак ей с горем пополам объяснили, что используют свои имена для того, чтобы Ло было проще воспринимать повествование. Ну не хотелось супругами говорить своему единственному и дорогому ребёнку о том, что это их прошлое. Подрастёт немного, тогда и раскроют все карты, а пока пусть для её детской психики это будет лишь небылица. Жан не за то боролся, чтобы его кровинушка забивала голову мыслями о том, что ещё пять лет назад по земле ходили титаны, а её родители непосредственно были участниками всей этой истории. Вообще, каштановолосый ругался с женой о том, что она начала рассказывать это дочери, но та не думала, что всё зайдет так далеко. Поэтому они выкручиваются как могут и стараются деликатно утолить интерес юной особы. —Папа. Па-а-па-а-а! Па-а-ап! — звала кареглазая мужчину. — М? Что, спать укладываться будешь или продолжим? — вышел из своих дум Жан. — Не-е-ет, продолжаем, я ещё не устала. Действительно, Кирштейн-младшая ещё полна сил, в отличие от своего родителя, которого уже клонит в сон. Он зевнул, потянулся и по новой давай рассказывать.

***

      «Нашлись всё же пара смельчаков, попробовавших это варево. Но что Йегер, что Кирштейн плевались, пытаясь избавиться от этого вкуса. Поскольку ужин был окончательно испорчен, а рыба не ловилась, обошлась команда простыми сухпайками, выданными им в училище. Больше всех артачился Жан, так как он хотел нормально и вкусно поесть. Все молча жевали свою еду, рассевшись по мини-группкам и только кареглазый нарушил тишину. — Так вот какие на вкус сухпайки… — по тону парня ясно, что пища не пришлась ему по душе. — Лучше бы мы поймали ту ящерицу, — солидарна с сокурсником Саша. — Хватит, я уже слышать не могу о ящерицах.       Кирштейн был недоволен как никогда и сетовал на то, что упустил ту рептилию по вине Эрена. Но конечно же, Йегер не удержался от колкого замечания в сторону Жана, тем самым ещё больше выводя товарища из себя. — Ну, а чего ж ты сейчас не охотишься?       Каштановолосый прекратил жевать, потупил взгляд, хмыкнул, а затем нашёлся, что ответить этому наглецу. Ох, как же он уже достал бедного парня. — Ну, мы же должны охотиться на титанов, — как бы невзначай брошенная Кирштейном фраза.       Тут уже зеленоглазый встрепенулся и взбесился. Он мечтал пойти в разведку и истребить всех титанов, так что слова одноклассника его не на шутку разозлили. Жан что, только что насмехался над ним? — И к чему это сейчас? Зачем ты вообще поступил в кадетский корпус?! — шатен встал, сжал кулаки и скалил зубы. Паренёк с глазами светло-карими тоже поднялся с нагретого местечка, развернулся к нему и вступил в полемику. — Как минимум, чтобы не жить, как всякий мусор. — Что ты сказал? Ты бы лучше заткнулся, пока не поздно!       Эрен уже начал вовсю ругаться, а Армин в панике и впопыхах намеревался записать спор товарищей в отчёт, но Марко тут же его остановил. Парни ненадолго остановились препираться, обратив внимание на Бодта и Арлерта, а затем вернулись к своей стычке. — Тьфу, думаешь, встретившись с настоящим титаном проявятся результаты тренировок? Ах-ха-ха, наивный, — насмехается над ним Жан. — Закрой свой рот! — набросился на него. — Прекратите! — пыталась разнять их Криста. — Эй, парни, может реально поохотимся? — пыталась отвлечь их Саша.       Мина в ужасе смотрела на развитие событий, Марко боялся, что простые тыкания и толкания перерастут в настоящую драку, Армина кстати тоже напрягал сей расклад и лишь Конни наблюдал с интересом и делал ставки кто кого одолеет. — Мечты твоей подруги тоже мусор? Её мама, которая шьёт салфетки, её папа пахарь в полях — они тоже мусор, а Жан? — задел за живое Эрен. — Твои родители ведь не за Синой живут. — Молчи, Йегер! Вот, просто заткнись! — кричал тот.       И тут началась настоящая драка. Шатен повалил Жана, тот стал отбиваться, они кричали друг другу гадости. Все смотрели на них, и только лучшие друзья парней пытались разнять этих двоих. Ленц, тем временем услышала какой-то странный шорох меж деревьев и обернулась назад. Ей показалось, что-то шелестело в траве, но источник шума она не обнаружила. Девушка тут же хотела поделиться своими опасениями с друзьями, но никто её не слышал. Она позвала их, но весь отряд был увлечён перепалкой двух баранов и пытался их разнять. Марко с трудом разогнал этих балбесов, Сашу накормили, а блондинка смущённо потупила глазки в пол и умолчала о своих подозрениях.       Наступила ночь, ребятня улеглась по спальникам и видела сладкие сны. Кони щипали травку, лишь одна Криста не могла успокоиться. Она повела свою лошадь на водопой. Девушка сидела у реки и наблюдала за водной гладью, пытаясь согнать с глаз настырный сон. Её верная лошадь видела переживания хозяйки, отчего потёрлась мордой о щёку голубоглазой. Девчонку сей жест умилил, и она также прильнула к животному. Только вот опять странный хруст веток нарушил идиллию. Ленц насторожилась и вместе с кобылой уставилась в ту сторону, откуда был слышен шум. В тени листвы и темноте густого леса мало что можно было разглядеть. Вот белка пробежала и взобралась на ветку, а в овраге девица никого не увидела. Только опасность настигла её там, откуда не ждали. Сзади к курсантке подкрались и нацепили на неё толстый, вонючий холщовый мешок.       Девушка тут же принялась кричать, пока её не вырубили злодеи. Её вопль был слышен в лагере, отчего вся группа проснулась. Кони в испуге убежали, а как только все ребята дружно открыли глаза, сразу же увидели, что находятся на прицеле у каких-то бандитов. На головах преступников мешки с прорезями для глаз и циркуляции воздуха, но лиц нападавших было не разглядеть. Кадеты напряглись все до одного. Головорезы забрали ППМ курсантов, а также советовали не бояться их. Банда не собиралась причинить вред детям, лишь хотели подороже продать их снаряжение на рынке, ведь такому молодняку всё равно с титанами не справиться. Йегер взбунтоваться и слушаться не стал. Он покрепче перехватил оружие противника, тем самым подставляя своих товарищей. Любой из членов группировки мог выстрелить в какого-нибудь кадета. Эрен хотел задержать их, дав друзьям возможность сбежать и осведомить начальство, но никто ситуацией не смог воспользоваться, кроме Жана. Только вот не удалось Кирштейну далеко сбежать. Один бандюган осмелился выстрелить в него. И он попал…»

***

— Ах! Какой ужас, папа! Он же жив? Скажи мне, что Жан жив! — потребовала дочь у отца. — Не беспокойся о нём. Он парень сильный, — подмигнул ей глава семейства и продолжил историю вещать.

***

      «К счастью, пуля лишь слегка задела щёку каштановолосого. Отделался парнишка лишь лёгким испугом и глубокой царапиной. Останется шрам, но ведь, шрамы украшают мужчину, так? В такой казалось бы патовый момент нужно думать о себе, но не Марко. Бодт сразу же вспомнил о их подруге. Он надеялся на то, что Рози повезло больше, и она не встретилась с этими ублю…уро…кхм…негодяями. У Жана тряслись коленки, ведь пуля пролетела так близко от его лица, а ведь ещё чуть-чуть, и она могла бы лишить мальца жизни.       Конечно, все курсанты были напуганы, ведь они впервые столкнулись с настоящим врагом. Причём это оказались не титаны, которых их учили убивать, а люди, такие же, как и они. От титанов. Хотя бы знаешь приблизительно чего ожидать, а человек — существо непредсказуемое. Поэтому, чтобы не дай Бог никого не пришибли, Эрен не стал брыкаться, а Жан куда-либо бежать. Они присоединились к отряду, который напуганно глядел на преступников, забирающих их УПМ. Бандиты сразу сказали, что убивать детей не станут, выпустят далеко отсюда и всё, но если ребятня решит вернуться, то им не поздоровится. И то, что они забрали устройства пространственного маневрирования — это ещё цветочки, ведь эти нелюди похитили Хи… Кристу.       И вот, никто не смог остановить бандитов и вернуть своего товарища. Армин и Марко стояли склонив головы, Мина всё ещё боялась их, и только Эрен опять вспылил. Сжал кулаки, стиснул зубы до скрежета, а с каждым его словом парень повышал голос. — Если бы… Если бы мы напали на них все вместе, то смогли бы сделать хоть что-то!!!       Конни и Саша сникли от слов Йегера, ведь отчасти чувствовали вину перед Ленц. Но хуже всех было Марко, ведь он как лидер отряда, позволил этому случиться. Веснушчатый не считает себя главным и думает, что он облажался. Поговорить с зеленоглазым решился Кирштейн. Кажется, сейчас начнётся ещё один спор. — Это ты так думаешь. Я не согласен. Вообще-то из-за твоего необдуманного поступка все оказались в опасности! — и каштановолосый был прав.       Мало ли, что могло приключиться. Вдруг, из-за сопротивления Эрена мог пострадать кто-то ещё? А что, если бы Жана и вовсе застрелили бы? Марко был чертовски напуган. На лбу выступила испарина, он тупо уставился в землю, а ноги дрожали. Что, если и группа Розалии столкнулась с ними? А если её похитили также, как и Кристу? Или…или того хуже. — Эти учения…закончились! — с раздражением бросил Бодт. — Согласен, — отозвался Армин. — И что? Мы бросим Кристу? — негодовал Эрен. Веснушчатый и Арлерт удивлённо уставились на Йегера. — Н-нет, это нет так. Но своими силами мы ничего не сможем сделать, вот почему мы должны вызвать наблюдателя. — пытался рационально думать Бодт. — А что, если будет слишком поздно? Вдруг они добрались и до той группы и похитили кого-то из них? — парировал мальчишка из Сигансины. Тут Марко в немом изумлении раскрыл рот и сразу же о Рози подумал. А ведь правда, такие мысли его уже посещали. — На что это ты намекаешь? — сразу же вспылил Кирштейн, понимая, что речь может идти про их подругу. — На то, что кому-то из девочек может понадобиться наша помощь. Вдруг на тот отряд тоже напали, они явно бы пошли за своим товарищем, в отличие от вас! Я не согласен сидеть сложа руки! Я спасу Кристу, пока есть шанс. Если вы все такие жалкие трусы, я пойду один!       От столь эмоционального диалога на глаза шатена слёзы навернулись. На кистях рук побелели костяшки, так как он сжимал из со всей силы в кулаки. Психанув на остальных, Йегер ушёл на водопой, где стояли их лошади, пока их не напугали бандиты. Армин позвал друга и пытался образумить его, но тот не слушал парня. Чтобы уберечь Йегера от глупостей, Жан пошёл за ним. — Стой, кому говорю! — он дошёл до товарища и развернул его к себе лицом. Парни вдвоем стояли на берегу реки и спорили. Держа друг друга за плечи. Как бы Эрен и Жан не ссорились, в трудную минуту любой из них придёт другому на помощь. — Они разогнали всех наших лошадей. Как ты собираешься спасти её? — пытался образумить его кареглазый. — Не твоё собачье дело! — толкнул парня зеленоглазый. — Моё! Потому что я иду с тобой! — серьёзно ответил каштановолосый.       Эрен конкретно удивился изречениям товарища. Обычно Жан предпочитал оставаться в стороне, а тут добровольно вызвался помочь ему в таком непростом деле. Это действительно достойно уважения. Только вот, почему Кирштейн резко изменил своё мнение? — Я не стану порочить себя недостойными поступками. Тем более… во второй команде наша лучшая подруга… И не дай Бог что случится с Розалией, и они добрались до неё… Я и Марко ноги им поотрываем!!! — закончил свою тираду кареглазый.       В этот же момент к курсанту подошли остальные члены группы. Они встали за спиной у Жана, показывая тем самым, что тоже пойдут на выручку Ленц вместе с ними. Как говорится: «Один за всех и все за одного»! Никто никого не бросит и раз уж они команда, то действовать должны сообща.       Эрен не ожидал такого от своих друзей и был очень рад, что они всё же согласились помочь ему. Все были полны отваги и решимости, казалось никто не мог сбить их с пути. Так что, переглянувшись, отряд принялся продумывать план действий и готовиться к нападению на злоумышленников.       Команда как всегда спорила, пытаясь найти верное решение. Но всё же группа пришла к единому мнению и приготовилась к реализации задумки. Армин как обычно рассудил всех и определил каждому свою роль. Рассчитав некоторые варианты, куда могли отправиться разбойники, ребята решили, где будут их поджидать.       Короче, ребята забрались на максимальную высоту. Отследили бандитов и поспешили напасть на них. И пока бандюганы собирались продать украденное, ребята заняли обозначенные Арлертом позиции и приготовились к осуществлению задуманного. Конни и Саша приступили к ограждению пути, повалив дерево перед самым носом мужланов, Марко долго вслушивался в цоканье копыт украденных лошадей и как только его слух уловил что-то похожее на это, тут же подал сигнал остальным. Эрен и Жан как основные нападающие принялись выпрыгивать из своих укрытий. Они порвали тканевую крышу повозки и проникли внутрь. Вырубив или вовсе скинув с транспорта злодеев эти двое захватили повозку с ППМ. Кирштейн и Йегер хотели помочь Кристе, но не вышло. Бандит в шляпе выпустил пулю в сторону парней. Снаряд отрикошетил и попал в колесо, отчего парни не смогли справиться с управлением.       Увидев, что друзьям нужна помощь Бодт с остальными тут же побежал к Эрену и Жану. К счастью, парни были целы, как и их УПМ. С устройством пространственного маневрирования, первому отряду будет легче разобраться с преступниками и выручить своего похищенного товарища. Братва…ой…я имел в виду…команда… тут же нацепили на себя необходимое обмундирование и вместе с чёртовым смертником и великолепным бойцом и просто прекрасным мастером маневрирования полетели на помощь Ленц.       Кружась, словно бабочки на приводах, Кирштейн и Йегер быстро нагнали торговцев черного рынка. Как бы те не стреляли из ружей, преимущество было у кадетов. Кучер пытался ускорить лошадь избивая её кнутом, та не могла бежать быстрее. С двух сторон двое не то соперников, не то друзей перерезали поводья, тем самым сбивая и останавливая повозку. Но преступники были не из робкого десятка. Побитые и раненые они вышли из транспорта. Один всё ещё угрожал блондинке и держал у её горла серп. Отряд в ужасе не знает, что им делать. Если они подойдут ближе, то бандит с легкостью вскро…уничтожит их подругу. В очередной раз пришлось подчиниться злодеям и разоружить себя. И пока, бандиты вещали очередную тираду про выживание в этом мире, словно из ниоткуда появился второй отряд, который обезвредил преступников.       Команда во главе с Томасом тоже нашли свои приводы и пришли на помощь, думая, что первый отряд попал в западню. Впрочем, они не прогадали. Микаса уже хотела зарубить того, кто посмел покушаться на жизнь её сокурсницы, но сердце блондинки было полно добра, отчего Криста попросила Аккерман помиловать злодея. Та спорить не стала и убрала лезвие от горла преступника. — Думаю, на сегодня с них хватит, — как бы невзначай бросила Энни.       Первая группа вся избитая была рада благополучному исходу этой заварушки. Они были счастливы увидеть своих товарищей, которые привели лошадей и пришли к ним на помощь. Розалия, как только увидала потрёпанных Марко и Жана чуть ли не на ходу спрыгнула с лошади и бросилась к ним в объятия. Одной рукой обхватив веснушчатого, другой каштановолосого, она заплакала от осознания, что её друзья живы и относительно целы. Взглянув на своих любимых мальчишек, Рози тут же отпустила Марко и полностью переключила своё внимание на Жана. Она погладила раненую щеку Кирштейна и сквозь слёзы отчитывала того за излишнее геройство и безрассудность. А если бы пуля попала в цель? Он бы тут уже не стоял, но кареглазый перехватил руку, прижал рыдающую к себе и заверил, что всё хорошо. С одной стороны, Бодт понимал, что Жан рисковал больше и действительно мог погибнуть, поэтому Роз так отчаянно бросилась к другу, но с другой стороны… С другой стороны, он жалеет, что не оказался на его месте. Парень хотел бы, чтобы Блэр также гладила его по щеке, прижималась к его груди, сжимая армейскую куртку своими нежными ручками. Чего греха таить, брюнет явно ревновал Рози к Кирштейну, хотя и знал, что она вовсе не сдалась его лучшему другу. Но, что если русоволосая испытывает романтические чувства к товарищу? Об этом он не подумал… — Марко, а ты как? Всё хорошо? — спросила девушка. Какой же у неё красивый голос. Да и сама она просто прекрасна. — А…а...э...э-э, да. Да, всё отлично. — выдавил из себя улыбку паренёк. — Супер, я так рада, что вы оба теперь со мной. Всё, оболтусы, больше никуда вас не пущу! — схватил ещё и Бодта под руку, произнесла Розалия. — Мы бы и сами не хотели уходить от тебя, — посмеивался брюнет. — Это точно. Тем более, когда тебя нет рядом, Марко сам не свой. Вечно только тебе и думает, — подтрунивал Жан над друзьями. — Что? Марко… это правда? — покраснела Рози, глядя на мальчугана с глазами тёмно-карими. — Жан! Я…это…просто переживал за тебя, — почесав затылок, выкрутился Бодт. — Ох, Марко. Я тоже очень-очень-очень волновалась за тебя, — обняла его девица. — Это твой шанс. — держась за бок, шепнул парень с пепельно-каштановыми волосами. — Скажи ей.       Марко так и не смог. Он сглатывал вязкую слюну, собирался с мыслями, но произнести заветные три слова так и не сумел. Лучший друг закатил глаза, тяжело выдохнул и махнул на него рукой. Группа разбрелась, Армин уже вызвал главных, послав им письмо.       В итоге, банду воров арестовала военная полиция. Поскольку среди курсантов не было потерь, инцидент оказался исчерпан. Хотя учения прошли успешно, ребята доложили обо всём инструктору Шадису без утайки. Весь отчёт Арлерт передал командующим. Весь 104-й кадетский корпус волновало, как же они должны были поступить. Вернуться, как только их снаряжение было украдено или они всё правильно сделали? Блондин рискнул и задал этот вопрос руководителю. Чёткого ответа, Кис им не дал.       И пока Армин был в кабинете инструктора, Жан болтал обо всём с Конни поглядывая в окно и обдумывая произошедшую ситуацию. Нет, не с бандитами, а между ним и Розалией. Да, ему было приятно её внимание, но вот взгляд Марко, брошенный в их сторону не сулил ничего хорошего. Неужели он всё ещё ревнует Розку к нему? Да он бы не посмел, никогда. Тем более, последнее чего хотелось бы Кирштейну — это портить дружбу с веснушчатым. Как бы дать понять этому придурку¸ что Жан не имеет видов на Розалию, и она действительно для него просто подруга, вопрос хороший. А, не стоит пока забивать себе голову. Главное, что они выжили.       А Блэр ничего не подозревая болтала с Миной, но голова её также была забита парнями. Что имел ввиду Жан, говоря, что Розалия не покидает мысли Бодта? Неужели её чувства взаимны? Тогда, почему он на прямую не говорит ей об этом. Может, стоит поговорить с Кирштейном на эту тему? А вдруг он сольёт всю информацию Марко? Ах, чем старше они становятся, тем всё труднее и труднее жить. Ладно, главное, что эта троица пережила все испытания и вновь вместе. Никто не сможет разлучить их. Никто.       Бодт в это время на дежурстве вместе с Йегером стоял. Они дружно попивали чай и любовались восходом солнца. Марко долго обдумывал заварушку с ворами и пришёл к выводу, что командир он никудышный. Своими мыслями, он решил поделиться с Эреном. — Эх, не стоило Шадису назначать меня командиром. — Серьёзно? По мне, ты неплохо справился, — поддерживал его товарищ. — Ну нет, быть командиром не моё. Жан больше подходит на эту роль, — грустно улыбаясь, говорит ему Марко. — Жан? Ну да, конечно, — слова друга явно не воодушевили зеленоглазого. — Когда-нибудь, ты поймешь. — посмеивался веснушчатый. — Ну, разве что, когда-нибудь, — бормочет шатен. — Интересно, какие из нас выйдут солдаты? — с надеждой на хорошее будущее, спросил кареглазый.       Чёртов смертник лишь улыбнулся на его реплику, но отвечать товарищу не стал. Обоих обдувал прохладный ветерок, всё было спокойно. Бодт надеется, что их ждёт прекрасная жизнь без титанов, где он сможет спокойно служить в полиции, жениться на Розалии и у них будут прекрасные дети, а вечерами он вместе с Жаном будет пить вкусное вино, обсуждая богачей и дела насущные. Марко верит, что Кирштейн станет командующим полиции и всё у них троих будет хорошо.»

***

      Жан закончил свою мысль и посмотрел на дочь, которая еле как боролась со сном. Один глаз был приоткрыт, другой закрыт, она что-то невнятно мычала, пытаясь доказать отцу, что она не спит и слушает всё от начала до конца. — А теперь пора спать, моя маленькая принцесса. Та лишь издала какие-то невнятные звуки, на бочок перевернулась и покрепче мишку обняла. Мужчина улыбнулся, поцеловал своего ребёнка в щёчку и прикрыл штору, чтобы свет от уличных фонарей не мешал Лоретт спать. Он ещё раз украдкой глянул на свою малышку, стоя в дверях и шепотом произнес: — Люблю тебя, дочка. Спи сладко и крепко, а я буду рядом, чтобы сны твои охранять. Затем Кирштейн прикрыл дверь в детскую и пошёл в спальню, где открыл окно, закурил сигарету и принялся предаваться ностальгии. Эх, как давно это было. Несмотря на горький осадок и груз прошлого, Жан даже скучает по прошедшим временам и по товарищам, которых он потерял. Пепел от сигареты падает на асфальт, по щеке каштановолосого катится одинокая скупая слеза, которая теряется где-то в густой щетине, а в голове так отчётливо всплывает образ мальчишки с веснушками на лице и лучезарной улыбкой.