Запах одуванчиков

7 октября 2066 года, Подбалясье. — Ну что, колдуны, готовность номер один, — провозгласил Савва, цепляясь когтистыми лапками за ветви развалистого вяза, одного из многих, украшавших величественную изгородь дороховского участка. Оказалось, камеры на главном КПП посёлка управляются центром в службе охраны самой Мысли. Взломать их означало попалиться ещё до начала операции и пригласить в Развиху парочку-другую нарядов ОМОНа. Поэтому Майка решила вывести из подчинения только камеры-дроны, благо погода в эту ночь сложилась ветренная и сырая. Можно было свалить помехи связи на ненастье. Колдунам же пришлось закинуться безоарами и пробираться по территории посёлка под видом диких животных.       Маленькая рыжая ласка взмахнула хвостом и рассудила: — Дорохов не допустит слежки за его территорией, там слишком много интересного для дичков. Так что, вряд ли позиционные камеры заснимут наши внутренние перемещения. — У него своих глазков хватает, — свесилась с ветки эбонитовая летучая мышь на кожистых крыльях. — И я гавдец как не уверен, что наша маскировка сработает на десмодов. ПэКа потом вернётся и заглянет любому в память... — Потому ты и выбрал облик десмода, да, Валер? — подтрунила над Вием ласка. — Последняя надежда избежать атаки. Не переживай, мёртвые ничего не способны запечатлеть. — Ну прям обнадёживающе, всё, я успокоился! — растопырила крылья мышь.       Две светленькие большеглазые белочки хором захихикали, а молодая чёрная ворониха с отливающим зеленью оперением деловито почистила клюв о кору вяза. — Сав, если мы идём туда, то надо идти. Если операция отменяется, нам лучше убраться, пока не нарвались на неприятности. Тянуть нечего. — Спасибо, Владислава Очевидновна, — огрызнулась ласка. Где-то выше в ещё неопавшей листве раздалось хлопанье второй пары крыльев, и силуэт другой птицы, серой вороны, возник на сучковатой сухой ветви. Она покосилась на лесное сборище, пригнулась, словно собравшись каркнуть, но, видать, передумала. Ворониха встряхнула оперение. — Бабушка Ярэ нас пасёт. Ласка раздражённо поводила мордой: — Да она задрала выслеживать. Небось, каждый мой грех отцу сливает. Ладно, пусть смотрит, лишь бы не мешала. Меня больше интересует вопрос: где наша малая? Если она смылась, бросив нас тут, всё остальное смысла не имеет.       К несчастью, мора при всех её талантах не была способна колдовать и обращаться в зверей, тут и преобразователь не помогал. Или она попросту ленилась. Поэтому Лялька решила, что разделится с остальными и проникнет в посёлок по-эрски, осторожно, как учил таиться папа. Савва уповал на Лялькины навыки северной охотницы и зорко инспектировал окрестности, пока не увидел под скатом крыши соседнего коттеджа махнувшую ему бледную руку. Нет, малая не подвела. — Все в сборе, — ласка поводила круглыми ушками. — Действовать надо молниеносно и слаженно. Валера! — Туть! — Летучая мышь раскрыла крылья. — Отвлекаешь зомби. Владка! С тебя контакт по мережке и поиск доски. — Уже мерцает, — постучала по дереву клювом ворониха. — Галерея Памяти, футляр из дерева в стене справа от саркофагов сразу за урнами и лабиринтом из зеркал. — Понл. Так и думал, тот чулан. Капульцевич!       Более юная и сухонькая белочка подпрыгала к ласке и вытянулась на задних лапках, сложив передние на груди. Ласка дёргано махнула хвостом, поозиралась вправо, влево. — Ты со мной, понятное дело. Надеюсь, Лялька с помощью не замешкается. — Добро, Саввочка Давидович. — Бляха-Белка, тебе стоять на шухере. — Збс, всю малину пропущу, — поморщила носик пушистая самочка. — Отвечай на звонки в случае чего, — последовало распоряжение и с ним Бляхе был вручён омнифон. — Вдруг тебе придётся веселее, чем нам?       Та схватила аппарат и упрыгала на ветку повыше с видом «никогда не было, и вот опять».       К нутру прилила сладкая волна адреналина. Да, Яхонтов, как ни крути, обожал опасные авантюры! Но нечего было засиживаться, Владка права. Савва уже в облике Саввы и защитном стормерском костюме оттолкнулся от ветки вяза, формируя вихрь, подхватил на воронку такого же бронированного Капульцевича и устремился через забор к дому. Сбоку от него засвистел потоками верный, юркий Берзарин. Как по сигналу с теневых участков ровно отросшего газона, из щелей зловещего здания, из сплетений увивавшего его фасады колючеплодника на колдунов бросились полчища мелких, хрипло пищащих тварей с разинутыми красными ртами и высохшими глазами. Савва сразу понял, что живые существа так омерзительно голосить не способны — это были зомби-десмоды. — Мама дарахая! — завопил Диня, вжимаясь в Савву. Перед его носом щелкнула зубами пахнущая тлением крохотная пасть. — А ну фу! — возбуждённо гавкнул Валера и на миг развихрился в воздухе, показав себя десмодам. — Время обеда, уроды! Только сначала догоните!       Он принялся наматывать круги над участком, собирая за собой в косяк полчища врагов. Часть десмодов с леденящим душу писком кинулась за ним, часть — за Саввой с Диней. Яхонтов чертыхнулся через поток и весьма кстати успел втиснуться в оконную щель коттеджа. Дробный стук телец о стекло возвестил об их спасении, но ненадолго. — А-а-а! — завопил Диня, как только его спустили на пол. Цепкие руки, подобные кандалам, поймали лодыжки Саввы, мешая идти. Кинув взгляд вниз, тот обнаружил, что их держат кости мертвецов, прорвавшиеся из подполья коридора. Узловатые руки на оттопыренных сухожилиях изгибались, раз за разом имитируя захват, отовсюду, сверху, снизу, вдоль стен, похожие на вылезших в просвет кишок паразитов. — Схинь! Схинь, нечисть, мертвяки! — Диня задёргался, задубасил по мёртвой руке, вцепившейся в его лодыжку. — Капульцевич, угомонись! Где твоя доблесть?       Этот требовательный оклик образумил Диню, и скоморошек засопел от страха, зажав рот ладонями. Савва не стал мешкать. — Duerme como hojas!       Всё-таки мохиканские брухо поделились с Саввой отличной силой! Рамон Каброн вряд ли уступал Дорохову в могуществе, и любое мёртвое слушалось истландского приказа беспрекословно. Костяные руки убрались обратно в обшивку коридора, Диня потопал бутсами по полу, радуясь избавлению от напасти. — Саввочка Давидович! — услышал Яхонтов восторженный шёпот. — Люто вы их!       Перепуганные глаза Диньки, тем не менее, горели воодушевлением. Савва умилился пока вёл его за собой к цели. — Опыт. — Вы такой лютый! — продолжал нашёптывать Диня. — Скажице, а вы меня узяли с собою потому шо я тоже лютый?       Савва аж застыл в хорошо знакомом коридоре. Обернулся и с недоумением глянул на этого дурака. — Ну ты бы точно за мной увзялся, Капульцевич, согласись, — пояснил он. — Хоть на трон, хоть в пекло.       В темноте гулкого пространства Дома Некроманта Диня казался почти что бесплотным духом, тонким и невесомым, чем-то вроде эльфа или фейри. Он потупился, прикусил губу и дохнул: — Увязался бы.       Савва поднял его лицо за колючий подбородок, заставляя заглянуть себе в глаза. — И сгинул бы ни за что.       Секунда промедления, ещё больше доверчивого сияния внутри расширившихся зрачков и твёрдое: — За вас! — Не надо мне этого, Капульцевич. — Яхонтов отследил его огорчение, но лишь на миг, потому что следом Диня услышал ласковое: — Оба живы останемся. Да? — Да! — вновь загорелись глазёнки под серыми линзами. Эх, чёрт, когда ж он их снимет?! — Тогда иди вплотную ко мне, чудо. — Савва повернулся и вновь повёл их вглубь и вглубь дома, как в пещерный лабиринт. — И не зевай, сейчас откроем с тобой портал. Дальше по курсу датчик сигнализации, нельзя допустить, чтобы нас застукали. Исчезнем до него. — Вы всё тут знаеце? — Диня выдал новую порцию восхищения. — Как не знать, когда с пятнадцати лет гостишь... М-да, — Савва замялся, почувствовав укол совести. Павел Константинович ни разу не сделал ему ничего плохого, только добро, всегда добро. А он вломился без спроса в дом, где считался без пяти минут своим. Но вот эти минуты как раз и выпирали из клятого договора, и чтобы изменить историю, приходилось идти на низость. Снаружи дома раздался душераздирающий вопль: — Отгавдитесь вы, угавдища!!! — Бедный Валера всё ещё спасался от зомби-кровососов. Но Савва не мог ему помочь. Надо было сосредоточиться на Галерее. — Владка, малая готова? «Готова, братик! — бликнула мережка. — Сидит у вас на крыше». — Держись за меня крепко, Динька, — Яхонтов протянул руку Капульцевичу, и тот воспользовался случаем стать ближе. — Я порталами никохда не шастал! — Хороший повод для новых ощущений, да? — кокетливо подмигнул ему Савва, и Диня крепче сжал его ладонь — обеими своими ладошками. Открывать портал было боязно, что и говорить. И это невзирая на то, сколько раз Яхонтов в сопровождении Дорохова шнырял по его дому скачками через пространство — чтобы не топать по лестницам и не хлопать дверями. Но вдвоём с хозяином это одно, а с соучастником злодеяния против хозяина — другое. Кротовина зарябила обычной синевой, развернула чулком вход, а на том конце зияла чернота. Тоже, в общем-то обычная чернота, но Савва нехорошо вспотел, понимая, что они с Диней могут и не выбраться оттуда. — Бусь, вы как там? Я раскрылся. «Да, вижу твой портал. Эм, Сав, Зима лезет в дом через камин». — Нахрена! — взвился Савва, чуть не схлопнув кротовину, и тут же осадил себя — истерить точно было не время. — Что за самодеятельность! Мы договаривались, что Лялька помогает снаружи! — А Лялька не может помочь снаружи, — ответил со спины девичий низкий голос, так, что колдуны вздрогнули от неожиданности. Перепачканная сажей малая прыснула над ними, поправила ремень колчана и показала руки в медицинских перчатках. Пошуршала бахилами поверх летних оленьих пим. — Я тебе не ведьма, у меня чуйки нет. Я делаю то, что вижу. — Тьфу ты! — Савва понял свой прокол и выдал строгое лицо. — Как ты обошла датчики сигналки? — Видела. — И почему сразу не сказала, что не откроешь портал снаружи? Она скривила губы. — План твой. Яхонтов закатил глаза. — Дай угадаю, ты хотела попасть в дом.       Сестра невозмутимо повела плечами. Злиться на неё было некстати. — Ну, хорошо, малая! Морозишь нам вход и сидишь, ждёшь тут, поняла? Не шляешься по дому! Ничего не трогаешь! — Да, да, — было видно, что напутствия недалёкого брата её порядком утомили. С раздражительным вздохом Зима взмахнула кистями, с кончиков белых пальцев сорвалась редкая морозная пыль, а чёрный провал портала вдруг разошёлся зрелищем комнаты с развернутыми друг на друга шеренгой большими зеркалами. — Ладно. — Савва беспокойно пригладил волосы и подтянул к себе Диню. Напялил и застегнул на них капюшоны с масками. — Делать нечего. Лезем к чёрту в пекло! Кхм, поправка — в Галерею Памяти!