Запах одуванчиков

— Включение эфира через пять минут, а мне до сих пор не привезли кота! Бляха, как это понимать?! — рычал Савва, уже более-менее успокоившись после потери галстука. Владка сидела немощно в раскладном кресле гримёра и тёрла виски. Их скандал продолжился в машине и на студии, и в итоге привёл к бойкоту. «Ну прости, дорогая сестра, срезать мою любимую вещь было твоей ошибкой!»       Савва расхаживал по гримёрке взбешённый и всячески показывал, как он недоволен нерасторопностью подручных. Простое задание выполнить не могут! — Кто вообще поехал за котом, где он? — Гхм, Бейб, — аккуратно сказала Бляха. — Диня поехал.       Савва остановил беготню, застопорился, скосил налитый кровью глаз на зама. — Отлично. Просто чудесно. Никого другого не могли снарядить?       Она виновато помотала волосами. Савва знал почему: авиасалон. Да и шут с ним! Не привезёт кота, будет уволен! И наконец-то можно будет выкинуть всю эту дурь из головы.       Фатов принарядился, как на инаугурацию. Вечный щёголь, и даже в его шутовском эпатаже угадывался стиль, о чём судачили многие. Красные штиблеты натёрты воском и сияют, рыжие дреды уложены в конский хвост, усики налачены и закручены, в полосатом галстуке — родовая булавка с гагатом, во взгляде хитрых бутылочно-зелёных глаз — ехидный вызов. Он сегодня не король шоу, всего лишь придворный шут, но кто знает, как повернётся вскорости история.       Никита Асмодеев уже прикатил, публику согнали, вечер обещал быть жарким от споров и не только, а Савва всё ждал — вдруг Капульцевич всё-таки привезёт Темнейшего. На сердце было как-то нехорошо, но Савва не обладал вещим даром и списал всё на обычный азарт перед словесной перепалкой с министром. — Добрый вечер, добрый вечер, дорогие дамы господа, с вами Феоктист Фатов и программа «Вопрос по существу»! — затараторил Фотька в микрофон, петушась по студии. — И сегодня в прямом эфире у нас обсуждается ультраважная тема: есть или не есть!       Зрители захлопали, Савва поправил выданный Владкой однотонный галстук и понял — Темнейшего он не дождётся. — Итак, представляю вам главных участников вечера: в красном кресле справа защищает права животных и предлагает людям есть пластик известный всем нам бизнесмен, совладелец концерна «ГосПар», основатель компаний «GPAir» и «Synthetic Health», отпрыск аристократического рода и просто зожник — Савва Яхонтов, в левом синем кресле — министр сельского хозяйства Родины — Никита Феофанович Асмодеев! «Мерзкий гад. Левую трибуну не выдал, — улыбаясь публике, Савва шёл и тихо ненавидел Фатова Ко, — специально же, но кто поймёт?»       Асмодеев выпорхнул в зал, скалясь конём, и к своему удовлетворению Савва услышал, что министру куда меньше хлопают. ... Диня хрипел и еле разбирал дорогу. Отёк начался уже в такси, но деваться было некуда. Он превозмогал удушье и тащил кота. Темнейший жалобно мяукал и, судя по запаху из переноски, успел наделать всяких дел. — Ох, Уелес, помохи, — стонал Диня. Дотащился до поста охраны, разлепил один глаз, принял на себе напряжённый взор архаровца. — Яхонтову. Кота... — прошлёпал надутыми губами. — Пропуск. — Есть пропуск, есть! — Паспорт. — Тьфу ты, пяздец!       Диня не стал и тут спорить, качать права и требовать пропустить его к Савве. Уже и не такое вынесли они с Тёмиком. По проторенной схеме Капульцевич покинул здание, подхватил переноску под мышку и обошёл вокруг телецентра. Не небоскрёб, проникнем! К Дининой радости, этажа до третьего к стене телецентра примыкал огромный тополь. В полусумраке вечера Диня полез по его ветвям, перебрался на оконный карниз и вскоре тут тоже нашёл открытую форточку. Хорошо — лето! Вывалился из последних сил на гулкий низенький этаж. Идеально. Но если про апартаменты Саввы было точно известно, где они находятся, то вот в какой студии конкретно идёт съёмка, Диня не знал. Можно было бы написать сестре, но стало страшно получить по шапке. Он ведь не сообщил Юльке, куда смылся, и, несмотря на старания, опоздал. Но проигрывать на финишной прямой страсть как не хотелось. И Диня решил предоставить поиск хозяина... — Тёмошка, Тямнейший, — он дёрнул щеколду переноски. — Иши хозяина.       Кот гоночным автолётом стартанул из сумки и, задрав хвост, помотал по коридору. — Эй, кыца, не так быстро! — Диня припустил за ним, задыхаясь и чихая. — Якая лють!       Ему казалось — ещё пара шагов, пара вдохов — и он упадёт от изнеможения. Но нельзя же было отпустить кота одного искать Савву? А Темнейший, вроде, знал, чуял, куда бежать. Диня еле переставлял ноги и опирался на всё, до чего рука дотягивалась. Так они миновали три коридора и два этажа, потом пронеслись мимо толпы с софитами, кучей людей и Юлькой. Сестра увидела Диню, округлила в ужасе глаза и поймала его за плечо. — Твою мать, ты весь опух! Где кот? — Тама, — указал пальцем Диня в удирающий меховой комок и упал на колени. ...— Испокон веков Родина с её огромными площадями и климатическими ресурсами была аграрной страной, и мясное животноводство поныне занимает восемнадцать процентов от всего экспорта сельхозпродукции, — вещал Асмодеев. — Мы сорок лет добивались этих показателей. Наши регионы нацелены на увеличение производства высококачественного мяса, и снижать темпы мы не планируем, это может ударить по экономике страны... «И твоему кошельку, Никит, — дополнил Савва. Слушать трёп Асмодеева было даже неинтересно, он говорил общими фразами, причём, неизвестно кому. — Не мог лучше подготовиться? Или не счёл нужным?» — Ничто не заменит натуральное! — Никита разошёлся. — По составу незаменимых аминокислот и витаминов мясо и субпродукты остаются на своих позициях, а синтетики проигрывают! — Это не так! — прервал его Савва и завалил прямой эфир документами, официально подтверждающими высокую пищевую ценность синфуда и долгосрочные перспективы его внедрения. — Таким образом, сокращая объемы животноводства в предложенных мной масштабах, Родина сохранит порядка десяти миллионов гектаров природных угодий в год. Кроме того мы снизим выработку парниковых газов более, чем на пятнадцать триллионов тонн в год, обеспечим качественный ресайклинг до двух третей пластмассовых отходов, а также сократим распространенность сосудистых заболеваний, по предварительным расчётам в среднем на два процента в год, — распинался Савва. Асмодеев со своей вечно прилизанной башкой скептически хмыкал. — Мы достигли долговременного и прочного сотрудничества с арвиниканской компанией по производству синфуда — «Arvinic Beaf», и планируем уже в две тысячи шестьдесят восьмом-девятом годах открыть на территории Родины два комбината. Уже сегодня вы можете насладиться син-меню арвиниканцев на наших авиалиниях, а также в пяти ресторанах Балясны и одном — в Цухрави. — Вы имеете в виду ресторан своего брата, так? — влез Фатов. — Да, мы ввели в меню несколько позиций по синфуду, и хочу отметить, они востребованы. Вахтанг Давидович утверждает, что синфуд-стейки ведут себя при прожарке в точности, как натуральное мясо, — похвалился Савва. — Мы изучили этот вопрос и по другим продуктам, и предоставили информацию в межнациональную кулинарную гильдию, где и состоит мой брат. — Зал захлопал. — Чтобы вы могли убедиться в отличных вкусовых качествах синтетического мяса, мы готовы устроить дегустацию продуктов марки «Synthetic Health» прямо здесь и сейчас.       На самом деле насчёт дегустации велось жёсткое противостояние. Асмодеев с Фатовым брехали, что это моветон для ток-шоу такого уровня и совершенно ни к месту, дирекция главного канала их послушалась и поставила Савве ультиматум: либо он оставит идею публично кормить народ пластиком, либо выпуск снимут с эфира. Савва согласился с решением телевизионщиков и заверил, что не устроит цирк, но эфир был прямой, и синфуд нужно было дать попробовать потенциальному потребителю. — Согласно мировой конвенции о защите прав человека опыты на людях запрещены, — парировал Асмодеев, вытираясь платком. — Я не провожу опыты на людях, я предлагаю нашим зрителям стать добровольцами, — сказал Савва и увидел, как Юлька вытаращилась на него. — Добровольцам следует платить, и я заплачу каждому, кто продегустирует синфуд, тысячу туберов! Плачу за еду!       Это было вопиюще, да, но Савва имел право так поступить. Порой говорили, что самоуверенность Яхонтова рвёт планки, и тут он был согласен с пересудчиками. В студию внесли на блюдах отлично пахнущие стейки и тушёные колбаски, Фатов с Асмодеевым переглянулись, понимая, что им срывают эфир, а Савва помахал рукой приглашённым на передачу зрителям: — Подходите, берите, пробуйте! Тысячу туберов от Яхонтова самым смелым!       Народ и правда пополз с кресел. Бляха-Муха, наблюдавшая всё это безобразие, прикрыла лицо рукой и качала головой. «Сумасшедший», — читалось в её глазах. Савва победно засмеялся и принялся раздавать еду. Донёс колбаски до самого Асмодеева, тот стоял уязвлённый и мрачный, и презрительно скривился на предложение отведать пластика. — Спасибо, Савва Давидович, я сыт. На Шабаше твоего говна наелись, — едва услышал Савва присказку. Тут Фатов решил обратить ситуацию в свою пользу. — Ну а как насчёт этических проблем, я имею в виду рабочие места для животноводов, так? — Большинство животноводов может легко переквалифицироваться на другие профессии. Также я не имею ничего против традиционных видов сельского хозяйства. Оленеводство, овцеводство, козоводство, — принялся рассуждать Савва, — натуральные продукты с каждым годом будут расти в цене, а синфуд дешеветь. Значит, можно ожидать хорошей прибавки к заработку для оставшихся животноводов. Вы поймите, Феоктист Миронович, я не люблю животных, я не сочувствую животным, — заявил во всеуслышание Яхонтов. — Я не плачу от вида зарезанной свиньи, например, но даже я понимаю, что за синтетиками будущее. — Тут сытая публика осудительно загудела. — Да, это понятно, что есть — одно, а любить совсем другое, но я честен с аудиторией. Я употребляю синфуд не из любви к животным, а из соображений рациональ...       Острые когти впились в ногу Саввы, и чёрный пушистый зверь начал спешно забираться по его штанине. Ещё секунда, и Яхонтов прижал к себе Бафомета. Кот трясся и пребывал в шоке, перепуганно расширив свои и без того огромные зрачки. — Бафик! — невпопад буркнул Савва и свирепо заозирался по сторонам, ища Капульцевича. «Вот сука!»       Баф лез на шею и обнимал лапами, Савва, прекрасно понимавший, как выглядит с котом на руках после своих высокопарных заявлений, растерялся. Зрители зашумели, раздались щелчки и вспышки камер. «Ну Диня! Ну хана тебе».       В первую очередь надо было позаботиться о коте — он был горячий, с потными лапками и плохо пах. Кажется, прямой эфир сорвал не Савва своей выходкой с дегустацией, а сраный Денис, выставивший Савву дураком. Яхонтов отыскал глазами Владку и передал ей Бафика, кое-как дождался конца вещания и, не задерживаясь на «афтерпати», поспешил разобраться со своими работниками. Влетел в гримёрку и тут же получил вызов от малой. Ткнул в ответ и заслонился от летящих в него из омнифона снежинок. — У тебя кота украли. Какой-то идиот скоморох, отбитый наглухо.       Савва развернул экран и увидел Ляльку, мокрую и злую. Показал сзади себя Бафомета на руках у средней сестры и нарвался на лавину студёной злости. — Учи лучше своих перцев! Хотя бы двери не ломать и дедовым портретом из-под кровати животных не выпихивать! Я из-за тебя в Балясне искупалась в замороженном виде! — Ляль, Зима, прости, — Савва прижал пальцы к переносице, слабо представляя, что успел натворить Денис у него дома. — Давай, позже созвонимся. — Обернулся к народу в гримёрке, вскипая с тройной скоростью. — Где Капульцевич?! — А за ним скорая прилетела с Сухарки, — отвечала оставшаяся на посту Майка. — Отёк у него аллергический, с дыханием проблемы. Юлькевич с ним там в машине внизу...       Савва не дослушал. Савва забыл, что зол на Диню. Савва уже мчал галопом вниз, к выходу из телецентра, где желтела карета реанимации. Ворвался, оттолкнув дверь автолёта, застыл с прыгающим из груди сердцем и облился жалостью пополам с тревогой. Диня был похож на мать, когда та устраивала себе тотальное омоложение. То есть — раздут так, что узнать трудно. Бляха держала над лицом брата ингалятор, Диня сипло дышал и, кажется, ничего не видел. А ещё — был весь ободран, как будто дрался с баобабом. — Как он? — присмирев, шепнул Савва. — Идиот, — подтвердила уже известный Яхонтову диагноз Динина сестра. — А жить-то будет?       Услышав голос шефа, Капульцевич-младший зашевелился и через силу разлепил опухший глаз. Замычал в ингалятор, прося снять, потянулся рукой и затем прошептал склонившемуся над ним Савве: — Я... Тохо... Кота приуёз?       Савва сжал Динины холодные пальчики и кивнул.