Личный музыкант барона

Что будет, если выкинуть гирю из окна? «Гравитация!», — скажет физик. «Покойник», — подумает курящий сосед, расположившийся этажами ниже. Потом вдова этого самого соседа попросит физика вычислить, из какого окна была брошена гиря. А нормальный человек гирю из окна выкидывать не будет…

-----

Агата с Альбертом сидели в подсобке, Агата с Альбертом прятались робко, Разгромлен участок, повсюду бедлам — Сразил Барона можжевельника грамм. ~Повседневная жизнь микробаронов и почему в подвале не только мертвецы

-----

Когда с Энштейном вместе будешь пить, Не обижая и не прерывая пира, Попробуй мельком уточнить, Что он наплёл про относительность мира.

-----

К Барону часто приходили не только жалобы, но и вдохновение. В одно из таких мгновений и случилась следующая история, итогом которой стали поседевшие ещё больше слуги и сломанная нога. Но обо всем по порядку. Засыпая поздней ночью, Барон ещё не догадывался о существовании даже банальной гравитации, считая, что весь мир не летает только потому, что просто не хочет, ну и потому, что снаружи недостаточно ветренно. Внезапно мужчину окутал удивительный сон. Необычные люди окружили его со всех сторон — они говорили странными и непонятными словами. «Видимо, это просто безграмотные бедолаги», — подумал Барон, но спустя пару секунд, как по взмаху лапки волшебного кролика, он вдруг начал понимать их речь... Правда, исключительно междометия и предлоги. Основной смысл по-прежнему ускользал от пытливого ума мужчины. В конечном итоге, увидев на другом конце зала заветную бочку, Барон решил не усложнять себе жизнь и просто сделать то, что он умел и любил больше всего. Уже после первой кружки мужчина начал различать слоги, после второй — слова. Как оказалось, речь присутствующих можно было понять только на нетрезвую голову, и теперь некая квантовая физика, о которой толковал какой-то Панк… Парк… Планк! уже не казалась такой непонятной. А предложенная Бароном в качестве угощения бочка пива только поспособствовала развитию дальнейшей коммуникации. До этой попойки ночи Барон и не подозревал о существовании таких невероятных слов, как «эксперимент», «наука», «логика» и «разум», но внимательно выслушал рассказы каждого усатого дяди и даже одной странной женщины, стоящей в обнимку со светящимся камнем. Вдумчиво изучив открытия великих волшебников-ученых, Барон впервые в жизни погрузился в настолько глубокие раздумья, что микробароны довольно зашебуршали в его голове отрощенными усами и начали создавать новые извилины в пустом, необъятном пространстве черепной коробки. Беседа лучших умов человечества могла продолжаться ещё долго, ведь только в этом удивительном мире из двадцатилитровой бочки мог разливаться по кружкам уже пятидесятый по счету литр — никто из присутствующих и не помышлял о возможном завершении диалога. Но, увы, в Сказочном Королевстве уже наступило позднее утро. Леди Агате с большим трудом удалось выслушать странные изречения мужа, которые тот всю ночь бормотал во сне. Нет, леди, в целом, понимала саму суть этого бормотания, скорее, для нее было шоком услышать столь умные слова из уст далеко не самого умного супруга, ведь она точно знала, что Барон кроме можжевеловой настойки больше ничего алкогольного не употреблял… От нее ведь обычно не случается ничего особенного, как, к примеру, от сжигания лавровых листиков (которые теперь, кстати, были под строгим запретом в их полуразрушенном поместье), так ведь? Утро слуг и, в частности, Альберта началось неожиданным и весьма двусмысленным образом. Едва открыв глаза, Барон сразу же приказал закупиться огромным количеством яблок и, получив их, начал с упоением швырять их в окружающих, приговаривая с очень важным видом: «Гравитация!». Если испуганный слуга отвечал: «Верю», то Барон давал ему яблоко, а если «Не верю», то давал яблокОМ, и лишь немногие после такого испытания оставались в сознании. Больше всех в этот день досталось Альберту... он уже не знал, где скрыться от праведной «науки» Барона! Страшный русский с больши́м энтузиазмом швырял в немца сначала яблоки (игнорируя при этом вопли «Kapitulieren!!!!»), а затем, как только они кончились, то и корзину, надеясь, что упрямец наконец-то возьмётся за ум и придёт к торжественному умозаключению. Ведь, в отличие от других слуг, любимчик барона точно должен был понять его гениальный замысел. Однако Альберт гениальных замыслов не разделял, и посему, не найдя верного ответа, решил упасть мёртвой тушкой и «kapitulieren» от Земли этажами выше. Расстроенному Барону, не ожидавшему подобного поворота событий, больше ничего не оставалось, кроме как утешать себя мыслью, что Альберт, наверное, решил поинтересоваться напрямую у старины Исаака о бытие гравитации. Что ж, обидно, что Альберт предпочёл господину общество шишкоголового, но, может, Ньют объяснит ему идею с яблоками лучше самого Барона?

----

Следующий эксперимент Барон «провёл» прямо на Балу. Мужчина торжественно восседал, возвышаясь над всеми с ещё более пафосным видом, чем обычно, ведь теперь он — никто иной, как проводник разумных мыслей для всех окружающих его безграмотщин. Сегодня, дабы подчеркнуть своё превосходство на балу, Барон решил сидеть не на привычном деревянном изделии типа «стул», а на своём любимом оборотне-медведе — Балу. Балу был возмущён фактом размещения пятой точки барона на его спине, однако в его положении даже такая «работа» была вполне неплохой. Так, Барон, сидя на Балу на балу, решил проверить свою гип… гриб… грибортезу, (причём тут грибы, Барон не знал, но усатый дядя фигни не скажет). Для этого, а также для потехи толпы и эго Барона, на всеобщее обозрение был выведен один из заключённых подвала. — Сир, что прикажете с ним делать? — спросил рослый, коренастый мужчина у своего господина. — Относительно! — гордо изрёк Барон, ехидно потирая подбородок. Слуги гениальности не поняли и «отнесли», а точнее, перенесли бедолагу на пару сантиметров вбок. Возможно, барину просто было плохо видно заключённого? — Относительно!!! — повторил Барон с большим нажимом. Побледневшие слуги, как всегда, не понявшие ход гениальной мысли барина, подтащили беднягу к двери — вся толпа рассредоточилась возле стен, и единственное свободное место нашлось лишь около главного входа. — ОТНОСИТЕЛЬНО!!! — уже почти прорычал Барон. Да так, что даже Балу захотел скорее оказаться на плахе, чем и дальше оставаться под невменяемым господином. Белые, как мел, слуги вынесли, теперь уже счастливца, за порог и закрыли за ним дверь. Барон мысли, сказанной ранее усатым, так и не понял, как и смысла происходящего, но, дабы не признавать поражения, поднял указательный палец вверх и с важным видом подытожил: — Всё в этом мире относительно! Спорить с ним никто не стал. Так и продолжился бал, после окончания которого никто не смог объяснить, зачем же они все друг друга носили — кто-то нёс прекрасный дам, кто-то выносил добро из зала, а кто-то уносился сам. Зато бал был метко прозван «Выносительным», а осы́павшийся у многих позвоночник потом ещё долго напоминал о себе.

-----

Восхищённый и вдохновлённый рассказами ещё одного усатого дяди, Барон с нетерпением ждал грозы. Подложив руку под подбородок, он пристально смотрел в окно. Увы, леди Агата запретила ему обклеивать стены поместья металлическими листами, но упрямого мужчину не остановила попытка жены закрыть ему дверь в мир науки. Барон решил проблему гениально: по его приказу металлические доспехи, доставшиеся ему от предыдущего хозяина поместья, обвили металлическими нитями, а к шлему приделали тонкую, длинную металлическую палку с катушкой на конце. Альберт с ужасом наблюдал Барона на примерке, ведь гигантский мужчина в гигантских доспехах с гигантской палкой на голове вообще не внушал доверия. Леди Агата тоже не могла объяснить Альберту задумку мужа. Куда больше непонятных действий Барона её голову занимали размышления о волшебных свойствах можжевелловой настойки: мужчину крыло почти неделю. Спустя время небо наконец-то затянуло тучками, и радостный Барон побежал приводить свой план в действие. Все слуги собрались на такое грандиозное шоу, ведь барин обещал им, что приручит молнию, или, как он это называл, «электричество», ещё какие-то там «электроны», и тогда наступит новая эра. Куда наступит, правда, непонятно, но все надеялись, что Барон в случае неудачи сможет стойко принять удар судьбы на себя. Торжественное открытие-шоу решили провести на холме. Люди уже были наслышаны про безумца, который молнию в сумку поймал, но то байки, а тут сам Барон решил попытать счастье. И вот, развесив, как новогоднюю гирлянду, медную проволоку по установленным столбам и привязав её конец к кольцу на голове барина, слуги замерли в ожидании грозы. Непогода всё больше бушевала. Барон ждал и ждал. Но долгое время ничего не происходило, многие даже успели разойтись, оставив всякие надежды на вменяемость хозяина. Однако Барон помнил хорошо: усатый дядя фигни не скажет. Поэтому торчал уже два часа на холмике, в окружении одних только леди Агаты, которая сидела под зонтиком и читала книгу, и Альберта, который просто не мог уйти под грозным взглядом барина. И вот терпению Барона наступил конец. Мужчина снял с головы шлем и злобно ударил по палке. Палка не растерялась и, развернувшись на 360°, ударила Барона в лоб. Мужчина, не ожидавший от неё такого подвоха, оступился, отшатнувшись назад. Земля под его ногами приняла желеобразное состояние, и Барон, не удержавшись, резво полетел вниз. Альберт, видя, что Барон исчез, решил «опять» спасти барина. Разбежавшись, он прыгнул со скалы, но, уже пролетая первый метр, он вдруг заметил хозяина, висящего на корне дерева, выступающего из скалы. Барон, по всей видимости, хоть и получил нокаут от палки, но успел ухватиться ещё до того, как начал падать. А вот немец летел… Барон был явно удивлён внезапному появлению Альберта. Будучи повисшим на корне, он никак не ожидал, что, помимо его жизни, перед глазами пронесётся ещё и его музыкант. И вот он наблюдал, как немец, попутно изучая силу гравитации, приближался к поверхности земли. Барон не дурак, при подготовке к операции «Поймать молнию» он предполагал возможное падение с обрыва под воздействием магии этой самой молнии, поэтому заблаговременно приказал затопить небольшой участок. А вот немец таких нюансов не знал, и потому, сложив руки в молящем жесте, проорал без акцента на чистом русском: «Спаси, сохрани!!!». С глухим бульканьем немец ушёл под воду и почти тут же вынырнул — Барон всё же в себя верил, так что импровизированное озерцо оказалось около двух метров в глубину. В это время на холме леди Агата уже не реагировала на происходящее. Сначала её драгоценный муж доказывал что-то шлему с палкой, после чего исчез из поля зрения, затем ещё и немец ни с того ни с сего разбежался и прыгнул со скалы. Так и осталась леди одна. Она уже размышляла, грустить ей или радоваться, как тут сверкнула молния, и все столбики, как по команде, зажглись. Поляну мгновенно озарило свечение. Леди Агата зажмурилась, но долгое время ничего страшного не происходило. Тогда, осмелившись открыть глаза, она обнаружила перед собой подплавленный шлем, всё ещё переливающийся мелкими молниями. Впервые в жизни леди Агата жалела, что муж не довел эксперимент до конца. Итогом посвящения в физики и приручения молнии стали: Альберт со сломанной ногой, который после купания в рукотворном озерце напоминал болотное чудовище, и Барон, пародирующий ласточку, потому как висел в обнимку с корнем, мирно покачиваясь на веточке. Несмотря на пережитый ужас, Барон уже размышлял, чем ему заняться дальше — в его голове осталось ещё много непроведённых экспериментов. Некая Маска Ила и Маг и Лань говорили что-то про звёзды и круглость…