Красочность души

      Очнувшись от неожиданных прикосновений и слов, он медленно приподнял веки. Однако единственное, что предстало перед ним, – непроглядная тьма.       Чёрт возьми, темнота? Серьёзно? Что происходит? Уверен, глаза открыты, так почему ничего не видно? Даже ночь не ощущается столь густой и беспросветной.       Провёл рукой по лицу, проверяя, нет ли чего-то, что может закрывать обзор, затем принялся тереть глаза раз за разом. Безрезультатно. Всё, что изменилось, – слабая рябь, пробегающая по этой бесформенной темноте, словно круги по воде, и подкрадывающаяся мигрень, тихо берущая его в плен. Убрав ладонь от глаз, парень потёр виски, пытаясь привести мысли в порядок. Странная, сумбурная растерянность охватила его, давя на разум невыносимой тяжестью.       — Молодой господин? На дворе утро. Я удивлён, что сегодня вы проснулись так быстро.       Ким Рок Су помнит: заснул во время чтения. Может, кто-то пришёл его разбудить? Но кто? Грубый бас незнакомца звучит чуждо, и не видит внешности. Голос кажется непривычным, а тень, которую отбрасывает говорящий, ощущается на нём особенно отчётливо. Этот человек явно стоит слишком близко, оттого беспокойство усиливается.       Забудьте о внешности!       Лидер группы – или позволительно наименоваться бывшим? – не способен увидеть ни места, где находится, ни окружающее пространство, и это не говоря уже о собственном теле. Неужели зрение могло столь резко ухудшиться за одну ночь? Всё происходящее неправдоподобно и несуразно. Что за «Молодой господин»? Кто это? Очевидно, речь идёт о нём, Ким Рок Су. Но кто в Корее мог бы обратиться к нему подобным образом? Никто. Вот и зацепка.       — Молодой господин? С вами всё в порядке? Мне сделать что-нибудь от похмелья? — Что до дворецкого, то старый мужчина недоумевал, отчего щенок-господин выглядит потерянным и то и дело возвращает ладони к лицу, в частности – глазам. Взор убийцы подмечает и запоминает все подозрительные детали.       Ладно, хорошо. В данный момент нужно полагаться на доступные органы восприятия: слух, обоняние и осязание.       Во-первых, он находится в замкнутом пространстве: нет привычного свежего воздуха улицы, шелеста листвы, треска веток, жужжания насекомых и перекличек птиц, только тишина, нарушаемая лишь двумя присутствующими в помещении людьми.       Во-вторых, на чём он лежит – мягкое и тёплое, что-то вроде простыни и подушки, вероятно, сам укрыт одеялом, а значит, это кровать.       В-третьих, «собеседник», пришедший будить и предлагающий обслуживание, назвал его «Молодым господином», что указывает на его более низкий статус. В семье не принято обращаться друг к другу столь официально, и, как стратег знает из книг, такое обращение принято использовать в отношении дворян.       И наконец, слуга, как пока что нарёк его парень, упомянул похмелье, хотя Ким Рок Су абсолютно уверен, что не пил на днях. Вдобавок наблюдатель не казался по-настоящему удивлённым или взволнованным. Голос, кстати, сего «наблюдателя» схож с пожилым звучанием. То есть этот мужчина, очевидно, – старик.       — Молодой господин Кейл? — в очередной раз вопрошает подчинённый с малюсенькой ноткой тревожности. В конце концов, поведение щенка больше напоминает состояние после пьянки, нечего переживать.       В итоге, всё пришло к тому, что Рок Су, скорее всего, с кем-то спутали. Это было бы верно, кабы не множество иных факторов, опровергающих предыдущие утверждение. Обращавшийся к нему явно заверен в своей правоте, а лежащий не тот, кто отрицает действительность и паникует зазря.       Кейл. Очень напоминает имя из новеллы, которую листал накануне. Звенья начинают соединяться.       «Наверное, я вёл себя нелепо перед этим стариком». — Впрочем, когда Лидеру было не плевать на мнения других?       Однако проблема со зрением не решена, с остальным – тоже, не совсем. Кейл. Хм-м, следует попробовать, всё равно не в силах увидеть свою внешность или осмотреть тело. Ежели он сейчас тот самый Кейл, выходит…       — … Кейл Хенитьюз? — задаёт глупый вопрос догадывающийся.       — Да. Таково ваше имя, Молодой господин. — Забавляется замешательством юнца, вряд ли что-то серьёзнее похмелья случилось.       — … Бикрокс… Шеф…       — Вы имеете в виду моего сына? Вы правы, мой сын – шеф-повар. Вам что-нибудь нужно от него? — Ситуация поистине занимательная, Рон улыбается уникальной добродушной улыбкой. Не то чтобы наречённый Кейл мог её видеть или вкусить, занят раздумьями.       По крайней мере, на текущий момент есть от чего отталкиваться и на что опираться. Ким Рок Су взаправду стал Кейлом Хенитьюз. Всё это время рядом с ним стоял никто иной, как личный дворецкий отброса Кейла и по совместительству убийца Рон. Жуть. Юношу пробрал озноб, незаметно поёжился. Этот порочный человек только притворяется добрым и заботливым, по мнению переселённого.       Прогнав оседающую свежей влажной росой хмурость, готовящуюся опуститься ниже, искажая лик, и, подумав, рискнул на ещё один шаг.       Медленно простирая руку вверх к голове, коснулся прядей волос.       — М-м, огненно-красные…       — Так и есть. Ваши волосы глубокого красного или огненно-красного цвета, на усмотрение. — Кейлу импонировали оперативность и сообразительность дворецкого. С такими людьми всегда удобно работать.       Отлично, пазл сложился, а вместе с ним накатила усталость на бедного попаданца.       Он очутился в новелле «Рождение героя», в отбросе Графской семьи, промежуточного недо-злодея, которого изобьёт Главный Герой кореец «во имя справедливости и урока», а шеф-повар и дворецкий аристократа отправятся в путешествие с Чхве Ханом.       Шикарней не придумаешь – уровень удачи зашкаливает не в положительную сторону, как всегда. Учитывая, что Кейл не видит совершенно ничего и категорически не удаётся вспомнить хоть какое-то упоминание проблем со зрением у первенца семьи в новелле, то назойливый вопрос до сих пор не разрешился. Стоит ли ему попытаться прогнать будущую Команду Героев? Или игнорировать? Терпеть побои, смиренно принимая судьбу, точно не в характере бывшего командира. Если появится возможность, он обязательно постарается изменить ситуацию. Кто в здравом уме станет терпеть боль? Кейл, а именно Ким Рок Су, хочет жить без боли, в богатстве и в роли беззаботного бездельника. Жизнь однозначно лучше смерти. И этот принцип менять не собирается.       — Ха-а, холодная вода. Пожалуйста, принеси мне выпить немного холодной воды, Рон, — с тяжким вздохом попросил воды, нужно освежиться, остудить разум и собраться. Кажись, самочувствие ухудшилось, не осознаёт, с чем связано, но это не касается Главного Героя. Почему-то уверен, что ещё не был избит, сомнения отринул напрочь.       — Я сейчас же всё исполню. — Поклонился и развернулся к выходу, отсылая слабый поток ветерка персоне в ложе. Кейл старался засечь все движения и звуки, дабы примерно ориентироваться, где что располагается.       — Благодарю, — небрежно бросил. Изменённого выражения и едва уловимого вздрагивания убийцы не усёк бы и при отменном зрении.       Жаль, Рон слишком искусно перемещается: ни звука шагов, ни скрипа двери, ни дыхания. Ничегошеньки, как и та прохладная одинокая пустота, застылая перед зеницами.       Честно говоря, устрашает, особенно включая нынешнюю слепоту. Незнакомое место, неизвестное время суток, Запись вряд ли поможет, состояние оставляет желать лучшего – Кейл впервые ощутил незначительную беспомощность, кою не примет до конца, отшвырнув подальше. Понять, что ты не знаешь, ушёл ли человек на самом деле или всё ещё остаётся в комнате, настораживает и пробуждает мелкий, но ощутимый страх. В груди расцветают удушающая тревога и чувство обречённости. С навыками наёмного убийцы Рону затаиться проще простого.       К тому же Кейл и сам не привык полностью полагаться на разные органы чувств, как, например, слух. Не в таком смысле и не настолько часто. У него не было необходимости тренировать их до остроты, оттого не развиты достаточно, доверять им тотчас – напрасно и жалко.       На лице равнодушие, вот только в душе по-прежнему неспокойно: обороты набирает неласковый шторм, приводя ненастья в роли буйных волн с грозами и заводя игру ветров. Заместо стихийных бедствий – ощущения, размышления, эмоции и переживания.       Всё целиком смешалось, надлежит выбраться из описанного «циклона».       Глубоко вдохнув, задержал дыхание, после долго выдыхая для успокоения. Главное – не думать об этом. Ближе к делу.       Задрав пижамную рубашку, пальцами погладил бока – никаких изъянов. Сделал вывод: стычки в баре до встречи с попаданцем не было. Разумеется, шрама тоже нет. А вот тело богатого аристократа-отброса весьма приличное, опять-таки, это в каком-то смысле безосновательные рассуждения слепца. Если сюжет идёт без переменных, то Чхве Хан пока не прибывал на территорию Графства Хенитьюз.       Надо выяснить сегодняшнюю дату.       Ведает ли семья настоящего Кейла о слепоте их старшего сына? Как бы, не привлекая внимания, разузнать об этом? Может ли болезнь оказаться временной побочной реакцией от чего-то? Рон не был похож на того, кто осведомлён, между тем стопроцентной вероятности нет. Коли предыдущий владелец тела слеп, как же не давал никому предлога сообразить? Недавно ослеп? Расхождение с книгой? Как вести себя отныне Ким Рок Су, переместившемуся в Кейла Хенитьюз? Вопросы без ответа накапливаются.       Лишён зрения или нет, надобно что-то делать ради благополучного обеспечения своего будущего. Будет разгребать проблемы по ходу событий, откладывая в памяти основные пункты. Сей забавный парень опорочил чистую репутацию наследника, заклеймив её отбросом общества, ничтожеством семьи, что переселенцу на руку, потому что нет нужды в этикете и приличии, с которыми малознаком.       Слуга не вернулся. Кейл, усмирив внутренний иллюзорный наплыв, целится попытать везение и добраться до ванной, где бы она ни находилась. Хотелось бы привести себя в порядок, умыться не помешает, будет полезно избавиться от наваждений, начисто смывая остатки сна и прошлого, принимая новые мир и жизнь. Поразмыслив, решил, что не станет ломать свои моральные устои, но основные привычки, если потребуется, подкорректирует для лучшей адаптации.       Садясь на кровати и скидывая одеяло, ногтевыми фалангами кисти двигается по покрывалу, ища обрыв ложа в том направлении, откуда ранее слышался старик.       Нашёл.       Осторожно опускает ступни на пол, и их встречает приятный бархатистый ковёр, который не вызывает грубых покалываний на коже, зато даруя тепло и безмятежность благодаря, как ни крути, крохе усиленного восприятия. Вскидывает предплечья на уровне груди – создаёт выдуманную точку старта, и выпрямляет их, порой сгибая, и обследует околицу: неохота споткнуться о какой-нибудь предмет в процессе. Затем встаёт, вытягивая ноги и исполняя то же самое. Делает успешный первый шаг.       Ну, маленькое начало положено, не густо. Сносно.       Пошёл бы напролом, однако удара и боли избегает, словно лесные звери – огня. Поспешив – навернётся быстрее. Безопасно и уверенно, хотя и медленно, пусть уж так. Проверяя территорию конечностями, продвигается вперёд. Куда? Хотел бы знать…       Первая преграда – незамещённый стол, удалось не налететь на него, неспешное передвижение спасло. Прочесав его на ощупь, обошёл, идя далее.       Следующая – стена, на ней нет чего-то особенного, привлёкшее бы чужое внимание, за вычетом некоторых полок с фигурками и книгами. Какие бы книги мог содержать настоящий старший сын? Наверное, не узнает в ближайшее время.       Вновь двинулся, только в этот раз касаясь стены одними пальцами, другая рука продолжает исследовать местность рядом. Возможно, за отпрыском никто и не наблюдает, Рон без лживых разглагольствований взял и ушёл выполнять просьбу. Прекрасно. Кейл молится, что тот постучится, вернувшись.       Гладким путь не вышел: из-за отсутствия ви́дения и путаницы в собственных ногах, он вечно спотыкается, замедляясь. Бывалый кореец икогда не задумывался, что это может быть настолько сложно.       Невыносимое рвущее чувство безжалостно охватило юношу, словно когти, пронзая покладистое нутро, колко проникая в самые глубины сознания и души. Не выдать себя – полный провал с его-то навыками. На что вообще рассчитывал? Бред. В груди периодами становится душно, Кейл упрекает свою ничтожную душонку и её мини панику, алкающую поглотить нервы без возврата.       Вскоре по маршруту появилось некое окно, а за ним – тумбочка. Попадались шкафы, полки и иная мебель с предметами, которые замечал, к сожалению, не сразу и много раз зацеплялся, чуть ли не сбивая и сам не падая.       Открытый центр спальни осматривать не решался, пуще запутается там, ведь не на что положиться, тогда как стена надёжней. Поначалу Кейл предполагал задействовать Запись, тем не менее, откровенно говоря, идея изначально обреклась на крушение. Будем честны: Запись для ориентира слепого бесполезна. От записанных звуков и осязаний проку нет, стоя в темноте в случайной части комнаты ты просто не видишь, где именно стоишь, дабы прийти туда, где можно спасти ситуацию касаниями, не видишь то, куда нужно повернуться, в какой стороне что находится. Кейлу пришла мысль считать шаги от места до места, а затем потухла: толку от неё, как и от первых дум. Ты не можешь твёрдо сказать, где стоишь прямо сейчас и откуда начать грёбаный отсчёт шагов. Насчитываются и прочие минусы.       Быть незрячим сложно, таков вердикт вынес. А он и часа не прожил в этом мире. Смешно до слёз.       В конечном счёте ладонью нащупалась дверь, ведущая неясно куда. Покинув найденное, шагал удостовериться в том, что должно размещаться после неё. Наткнувшись на множество вещей, всё-таки рухнул на комфортную постель, заново вздыхая и набирая побольше воздуха. Нестерпимо тяжко. Прикрывает веки, отдыхая и желая влиться в матрас. Бездействовать здорово.       Повезло, что оригинальный старший сын Хенитьюз не хранил в комнате на видном месте никакие клинки с ножами и прочее. Он вынужден поблагодарить небеса за частичную блажь.       Краткое наслаждение прервал глухой стук в дверь; хозяин впустил гостя. Стук вызвал радость, ведь сей жест означал, что кто-то пришёл, и никто не вломится беззвучно, забыв представиться или заикнуться о своём присутствии.       Зашёл тот с противоположного участка спальни. Кейл понял, что дверь, которую он нашёл, – правильная, это ванная. У него нет душевных сил поздравить себя. Стоит ему немного изменить своё положение, и – бац! – он уже совершенно теряет ориентацию в пространстве и не имеет ни малейшего представления о других важных точках. Стены – его единственное спасение.       Сдаваться чересчур рано. Ким Рок Су не из тех, кто легко сдаётся нипочём и падает духом. Как бы то ни было, справится по-любому. Он уже преодолевал более весомые трудности, так что и с зрением справится.       — Молодой господин, вот ваша вода.       Рон передал стакан сидящему на кровати. Последний поднялся из лежачего положения почти моментально, услыхав стук. Вопросы дворецкого кажутся излишними, ему своих достаточно. Головная боль, к слову, не минула, всего-навсего утихла, смягчившись.       Слуге вторично посыпалась доля благодарности, от чего зеницы того вспыхнули, а лицо перекосилось. Маленькие, невыразительные детали, упущенные Кейлом при всём хотении обратного. Не забываем об утомлённости после продолжительного пути вслепую. Попытка попасть в ванную не увенчалась успехом, потому он до сих пор направляется туда.       Забрать у Рона воду вышло порядком проворно, на удивление. Потянулся в верную сторону как по инерции, вырвав личную небольшую победу тем самым. Долго ли продержится подобная удача? Предчувствие скверное. Неважно. С каких пор ледяной характер Лидера группы превратился в унывающий? Что за чушь.       Допив отрезвляющую холодную воду, вытянул пустую чашу перед собой, отдавая ту назад с кратким, увесистым: «Спасибо».       Напиток помог привести в порядок разбросанные части общей картины, объявляя затишье среди бурной круговерти из эмоций и мыслей. Перестав ощущать тяжесть в ладони, Кейл опустил руку и встал, держась за стену и слегка касаясь её пальцами, направился к двери, кою несколько минут назад прошёл мимо.       — Я в ванную, — неоспоримо заявил. О, как сильно усердствовал, чтобы не подать виду.       — Конечно, Молодой господин. Я принесу завтрак в вашу комнату.       — Да, обязательно принеси.       Сколько бы Кейл не истратил попыток и как бы он ни использовал своё актёрское мастерство, от отточенных навыков и острого чутья практически невозможно скрыться.       — Молодой господин Кейл, — произнося обращение и последующие слова улыбка сошла на нет, — всё в порядке?       — Разумеется. Что-то не так? — остановился, якобы поинтересоваться. Подтвердил: — Я в полном порядке.       «Чего этот старик хочет?» — Потеря способности счи́тывать настроение и чувства по выражению лица и жестам, затаскивает слепца в тупик смятения. Поскольку умелая черта командира – внешне оценивать противника в первую очередь, что сделать, не имея возможности заглянуть в чужие очи, нереально. Воистину, этого не хватает.       Общение сейчас равносильно общению с самим собой, статуей или тенью, а то и животным. Причём подлинно неизвестно, здесь ли кто-то или успел уйти, не проявляя уважения, а вы говорите, ожидая ответа, хоть какой-то мизерной реакции, чего, наверняка, может вовсе не последовать. Какова вероятность, что его нарочито игнорируют? Кейл боится, что может никогда этого не узнать. Какого истинное отношение Рона к нему? Что насчёт настоящего владельца тела? Правдива ли была новелла в конце концов?       — Забудь об этом, — в итоге выдаёт, резко прерывая собеседника, открывшего было рот, не подозревая об этой причине, желая удрать и не слышать море вопросов. Как будто ответы знает.       — Как скажите, — звучало безропотно, коротко и ясно с возрождённой улыбкой.       Хорошо, это гораздо облегчит существование юноши, который поспешно, насколько сумел, нащупал дверную ручку искомой комнаты, скрываясь за ней, не вникая, отправился слуга-убийца накрывать стол или смотрел ему в спину. Какая разница? У Кейла не настолько идеально развиты чувства, к тому же… трудно представить примерные идеи и действия дворецкого в условиях, возникших после трансмиграции и её ограничений на орагн чувств, увы.       Старший Молан сказал себе продолжать наблюдать. Почему это должно его беспокоить? С какой стороны ни посмотри, он воспитывал щенка-господина с самого детства, был рядом во время его взросления, провёл с ним многие годы. Это можно назвать привязанностью? В этом что-то есть.       «Что настолько важного скрывает этот щенок?» — не озвучивает, попросту размышляя.       — Хм-м… Щенок-Молодой господин… — Вертит в руках стакан, заглядывая в него, словно ища на дне решение непосильной задачи, считая, мол, разъяснение прямо под носом.       Тем временем в долгожданной ванной комнате и необыкновенно пугающей тишине одиночества. Впечатления двоякие: с одной стороны, есть отрадное желание скрыться от мира и от пронизывающих взглядов, но с другой – тишина и тьма не дают чувства освобождения, лишь усиливают ощущение закованности, затрудняя мысли и восприятие, сжимая внутренности. Тягостные переживания поглощают, охватывая всё – как тело, так и душу – оставляя Кейла в замешательстве. Мрак, который надолго застыл вокруг, словно плотная вуаль, кажется вечным – и, возможно, так оно и есть, – поражал своей неизменностью, заставляя тело и душу застывать, терзая эмоции и чувства.       Дико невыносимо и непривычно – основные три слова, кои хоть капельку могут описать нынешнее состояние Кейла. Всё сводится к слепоте. Терпеть её крайне раздражает, да и быть слепым он тоже не привык.       Приспособиться сложно, но не невозможно. Кто сказал, что он сдаётся? Он несомненно не ставит крест, однако стоит ли надеяться на восстановление зрения? Нужно ли сейчас переживать о том, что будет дальше? Кейл провёл ладонью по коротким волосам, вздыхая. Потом. Разберётся с этим позже.       Ранее, перед тем как окончательно заскочить в дверной проём, упрямо занялся самоупрашиванием, дабы выпросить необходимую информацию.       — Рон… какое сегодня число? — шевеля губами, он чуток повернул голову к названному, возможно, по привычке или делая вид, что видит и слушает, пусть не мог даже представить, где находится допрашиваемый и как выглядит.       Эхо голосов доводило до безумия.       — Сегодня двадцать второй день третьего месяца семьсот восемьдесят первого года по Календарю Феликса, — поделился датой, не тая.       — Мгм… — задумчиво кивнул, промычав. Закрываясь, молился на естественность движений всем Богам и не-Богам, беря в расчёт неразумно въевшееся неверие в оных. — Ха-а-а, — финальный вздох. Надеялся.       Что ж, теперь… сосредоточится на расслаблении. Когда доберётся до горячей воды, конечно.       Отыскав стену, вернулся к прежнему занятию: принялся исследовать новую область, хотя старую тоже не добил до конца. Обязательно вернётся к ней позже, после небольшого отдыха. Выбился изо всех допустимых сил.       Повстречав раковину и зеркало на тернистой дороге к цели, каким-то чудом попал в ванну, не повредив ничего. Вычислил ту по набранной тёплой воде, в которую частично свалился, перевернувшись через бортик. Набранная дворецким вода не остыла, сойдёт. На встречной тумбочке безумно впопад обнаружил шелковистую одежду. Изучая грани сшитой ткани, изрёк: смахивает на халат. Так как хозяин спальни – Кейл, то, исходя из обстоятельств, совмещённая уборная, наверняка приходится во владения первенца. То бишь здешние наряды являются его, и он не возьмёт чьё-то, ошибаясь по воле треклятого пропавшего взора.       Накидка имеется; с облегчением возвратился к туда, ради чего прибыл в сие помещение. Для начала обошёл желанный объект кругом, запоминая форму по краям, прослеживая их ладонями, а убедившись в новоявленных предрассудках, сложил прихваченный халат на низкий столик и опустился в ванну, согреваясь и откладывая размышления до более подходящего времени.       Несмотря на немилую инвалидность, у него нет причин для жалоб. Жизнь Ким Рок Су – это выживание. Здесь у него есть всё, что нужно для покоя и достижения своей мечты, даже больше. Необходимо просто привыкнуть. Он сомневается, что после практики будет ориентироваться как зрячий, но малый успех всё равно лучше, чем нулевой. Было бы неплохо обзавестись тростью… Вот только не окажется ли она ненадёжной? Не рискнёшь — не узнаешь. Всегда можно будет отказаться от неё. Так или иначе, зачем бездельнику прекрасное зрение?       Прочь слепоту, вернёмся к дате.       Двадцать второе марта семьсот восемьдесят первого года.       Семь дней до оригинальных событий книги, целая неделя до прибытия Главного Героя в город Дождей после смерти жителей деревни Харрис и убийства виновников.       Недурно.       Хмыкает, погружаясь глубже в согревающую лавину, обтекающую его тело, будто затягивает в глубь, укрывая жидким покровом. Кейл стал довольно восприимчивым к прикосновениям и слегка к слуху с обонянием. Неудивительно, что перечисленные чувства обострились.       Тем не менее, речь идёт не об этом.       Чхве Хан. Деревня возле Леса Тьмы. Семь дней до запуска основных событий, описанных в истории. Неделя. Что с ней делать? Как поступить? Что до Древних Сил? Они – хорошая сила для самозащиты. Коли вторая семья Мастера Меча сгинет – его скорое прибытие в центр города неизбежно, как и избиение Кейла.       — … Ух…       Чёртов протагонист – вот, кто виновник приближающегося насилия. Вдобавок эта Организация, не пойми зачем истребившая деревню, мельтешит на периферии грёз, перечёркивая пожелания Кейла и его тягу к лености. Нахмурившись, основательно задумался, сверля пустыми озёрами глаз какой-то элемент комнаты, затем точно поднял голову к потолку, больше не обращая внимание на что-либо. Времени есть с лихвой, в запасе, короче говоря.       — Скучно не будет, — еле слышно проговорил, а безголосно подумал: — «Сегодняшнее утро началось бодро и "весело", что дальше ждёт? Я представляю себе лишь мою жизнь бездельника, уединённо существующего где-то вдали от всего, на самом краю континента, никого не беспокоя».       Звучит очень заманчиво, оттого широкая сладкая улыбка скрасила черты отдыхающего. Он предвкушает исполнение желаний. Придётся кое-что сделать, поработать более-менее, но это всё попозже. До начала новеллы есть неделя, и нет нужды спешить с делами. Кейл немного расслабится, а затем займётся небольшой подготовкой, после чего его беззаботная жизнь будет обеспечена. Он также подумает над состоянием зрения, попробует привыкнуть и понять, как оно повлияет на его дальнейшую жизнь. Время всё расставит на свои места. Ни Организация, ни Главный Герой не смогут помешать.       Пожалуй, полежит в импровизированной купальне несколько дополнительных минут. Улыбка исчезла, а лицо разгладилось, веки опустились. Гармонично дышал полной грудью, блаженствуя в «тёплом источнике», согревающее тепло утешает тело и рассудок, унося в пучины неги.