Волчья стая

Я вижу небо разве только во сне, Что с энных пор неудивительно даже: Я этой участи достоин вполне – Ведь таково, признайтесь, мнение ваше! Ведь я – носитель всех пороков зараз: Любой дурак всё это с детства усвоил! Стыд, честь и совесть – это всё не про нас. В моём вине не обнаружено крови… Ветер, держи меня, Ветер, кружи меня, Ветер, не дай мне уснуть! Мне место там, где нахожусь я сейчас. Вы в том уверены – и это прекрасно! Пусть это так – но всё ж, в отличье от вас, Я помню долг и выполняю приказы. Побившись лбом в моё слепое окно, Ко мне вползёт моё недоброе утро… Сходя с ума, я твёрдо помню одно: Лишь я один здесь что-то должен кому-то! Ветер, держи меня, Ветер, кружи меня, Ветер, не дай мне уснуть! Канцлер Ги, «Багерлее Блюз». Известие о смерти Петтигрю не стало радостным для Мародёров. Всё-таки долгое время он был им другом, и объяснения Вольфа, что Петтигрю, скорей всего, решил сменить сторону, видя, что чаши весов клонятся в пользу Волдеморта, ситуацию не улучшали. Джеймс, кажется, так и не смог осознать, как такое вообще возможно – предать друга просто из выгоды. Сириус осознал это прекрасно – настолько прекрасно, что, оставшись наедине с Вольфом, открыто пожалел, что не он загрыз предателя. Ремус старался не вступать в обсуждения по этому поводу, но был единственным, кто всё же принёс цветы на могилу Петтигрю. Стая тосковать не стала вообще. Ни Даала, ни Северус, ни Регулус не видели в смерти трусливого предателя ничего, достойного хотя бы слезинки. Вольф тоже оправился быстро, хотя некоторое время мясо не ел. Впрочем, рефлексировать ему пришлось не так уж долго, поскольку в скором времени настал последний акт этой войны. Это случилось поздно вечером, спустя несколько дней после гибели Петтигрю. Вольф пытался расслабиться после дурного дня, рассеянно прокладывая на карте вариант свадебного путешествия – теперь, после поражения Волдеморта, Даала с удовольствием напомнила об отложенном медовом месяце. Учитывая праздничное настроение, не обошедшее и Министерство, получить приличный отпуск представлялось вполне возможным, и Лестрейндж последнее время по вечерам прикидывал один маршрут за другим, решая, что предложить на выбор любимой. Сегодня это было вдвойне приятным занятием – после отвратительного, муторного ощущения, терзавшего весь день. Смесь полуплывущего сознания и головной боли усугублялась тем, что Вольф с нехорошим предчувствием припомнил, когда такое с ним случалось раньше – трудное пробуждение, затуманенность сознания, растягивающееся ощущение времени, ноющие виски… Это было дурным знаком. Ремус, которому Вольф рассказал про то, что с ним, и что случалось раньше после такого, сидел рядом, неторопливо, но внимательно изучая газету. Палочки обоих лежали рядом – только руку протяни. Внезапно внизу раздался шум, заставивший обоих парней встрепенуться. Вольф, отбросив карандаш и взяв палочку, жестом остановил Ремуса и быстро направился на первый этаж. Там обнаружилась почти вся семья: Рудольфус, Беллатриса, Рабастан, Андромеда, Нимфадора… и почему-то Бартемиус-младший, тревожно озирающийся по сторонам. Беллатриса была в полубесчувственном состоянии и не падала только благодаря поддерживающему её Рудольфусу. Испуганная Нимфадора жалась к своей матери. Рабастан, первым встретив ошарашенный взгляд брата, улыбнулся – печально и как-то прощально. - Прости за вторжение, волчонок. На самом деле, мы надеялись уйти, но, боюсь, не получилось… Приютишь у себя Дору? Вольф молча выхватил волшебную палочку и стремительно зашептал заклинания, приводя в действие защиту поместья. Это был не родовой замок, но на какое-то время и этого должно было хватить. - Говори, что случилось! - Мы атаковали Лонгботтомов, – тяжело выговорил Рудольфус. – Белла думала, что они могут знать, где Лорд, ведь они тоже подходят под пророчество… До Поттеров было не добраться, а вот Лонгботтомы оказались беспечнее… Но они нам ничего не сказали. Хуже – мы попали под прибывших авроров. Видно, новая сигналка была… Они идут за нами. Стряхнуть со следа не удалось. Прыгали по всей Британии… Замок сейчас не защита. Вот, подхватили семьи. Авроры злые, как мантикоры – никого сейчас не пощадят. Драться дома нельзя… - А этот что с вами делает? - Я тоже в рейде участвовал! – вскинул голову Барти. – И останусь верен Лорду до конца. - Мёртв твой Лорд, – устало сказал Вольф. – Я тебе это гарантирую. Лично его труп видел. Да и ты сам разве по Метке не понял? Он мёртв, и точно не возродится. - Тогда нам остаётся только умереть с честью, – Барти, судорожно сглотнув, побледнел, но держался твёрдо. - Рано тебе ещё умирать. И вам тоже… – Вольф перевёл взгляд на семью и, прикрыв глаза, поднял вверх волшебную палочку. - Акцио тревожный чемоданчик! Через несколько секунд в руки Вольфа влетел саквояж, притянутый из кабинета Манящими чарами. - Держи, – в руки Рабастана отправился портключ. – Соберитесь вокруг, все! Держите его крепко! - Портключ? Куда? – удивлённо спросил Рудольфус. - В Германию. А оттуда – не знаю куда. Может, в Южную Америку. - Постой… – произнёс старший брат после пары секунд молчания. – Ты хочешь сказать… - Да. Как наш дед. Я готовил это, чтобы вышвырнуть отсюда Поттера сотоварищи после вашей победы. Оказалось, что пригодилось как раз вам. Повезло, что я на шестерых приготовил. Держи саквояж. Здесь всё, что понадобится на первых порах. - Но… – Рудольфус побледнел. – Ты… Мы… Никогда больше не увидимся? - Да, – с мучительной тоской ответил Вольф, взглянув в глаза братьям. Хотелось выть и плакать от внезапно нагрянувшей беды, но он знал, что сейчас – нельзя. – Я отправляю вас всех… навсегда. В Британию вы больше не вернётесь. - Но… разве нет другого пути? Вольф повернул голову и, прикрыв глаза, вслушался в дрожание нитей магической защиты поместья. - Боюсь, нет. Вы привели их сюда. Скоро прорвутся. Если не уйдёте сейчас – не уйдёте никогда. Бегите! Азкабан – не то место, где я хотел бы вас навещать. Лестрейнджи молча переглядывались между собой. Секунды текли мучительно медленно. Внезапно Рабастан резко шагнул вперёд и крепко обнял Вольфа. - Прости, волчонок… Хотя какой уже волчонок? Ты вырос, очень вырос… Прости, что не послушал тебя в своё время. Спасибо тебе за всё! Я никогда тебя не забуду! - Я тоже тебя люблю, Басти, – прошептал Вольф, обнимая брата в ответ. – Я вас всех люблю. Даже Беллу, хоть она и того немного. - Она нас и втравила, – горько сказал Рудольфус. – Видишь, в каком она состоянии? Это я позаботился. Иначе её было не уволочь. Она сама не своя была все эти дни. - Займись ею, – жёстко сказал Вольф. – Выбей дурь. Или она и вас снова втравит. Волдеморт мёртв, заставь её это понять. Я приложил столько усилий, чтобы держать этот путь эвакуации, не для того, чтобы она примчалась сюда через несколько дней. Я даю вам шанс на новую жизнь – но только один. Второго не будет. - Я понял, – горько, но твёрдо ответил Рудольфус. – Можешь быть уверен, я ею займусь. Давно надо было это сделать. - Прощай, Вольф, – печально улыбнулась Андромеда. – Спасибо тебе. Ты выполнил своё обещание. Моя дочь не останется сиротой. - Удачи – тебе и ей, – ответил Вольф. - Вы, Лестрейнджи, берегли меня в боях и помогли мне вырваться из-под контроля моего проклятого отца… – медленно произнёс Барти. – Если Лорда больше нет, я буду с вами. Спасибо, что второй раз спасаешь меня, Вольф Лестрейндж. - Найди себе новую судьбу и новую жизнь, чтобы всё было не напрасно… Всё, времени больше нет! Хватайтесь! Шесть рук схватились за портключ, и Вольф произнёс кодовое слово. Засияла продолжительная вспышка, и братья, их жёны, маленькая племянница, человек, который мог бы стать новым другом – все они исчезли, уносимые через пространство. Исчезли навсегда из Дома Весёлой Стражи… из Британии… из жизни Вольфа. - Вольф… – тихо окликнул его вышедший на лестницу Ремус. - Не сейчас, Рем. Мне очень плохо… – так же негромко ответил хозяин поместья и медленно подошёл к камину, глядя в пляшущее пламя. Постояв немного, Ремус начал спускаться к нему. Внезапно Лестрейндж охнул и схватился за голову. - Что с тобой?! – подскочил к нему Ремус. - Они прорвались! Защита пала. За мной! - Куда? – крикнул Ремус, бросаясь за Вольфом, спешащим обратно в кабинет. – Ты хочешь бежать? - Некуда мне бежать, – Лестрейндж бросился к столу и выдвинул ящик. – Так. Возьми мою палочку. - Зачем? – удивился Ремус, но принял её. - Готов поспорить, меня сейчас арестуют, – Вольф вынул из ящика точную копию своей палочки. – Береги её. Пойду встречать с этой. Я сейчас ни за что не поручусь. - А если… тебя попытаются убить? – в ужасе предположил Ремус, кидаясь к окну и выглядывая в него. – Они уже рядом! - Слушай мою команду! – рявкнул Вольф. Ремус вздрогнул и замер, обернувшись к нему. - Отсидишься здесь! – Вольф быстро подошёл к шкафу и распахнул его створки. – Не смейся, он специально оборудован. Если всё не перевернут, не найдут, а я постараюсь такого не дать. Но если найдут – скажи, что просто испугался. Береги мою палочку. Скажи Даале, как вернётся, что произошло. И… не волнуйся за меня. Постараюсь выкрутиться. Береги себя. Вольф привлёк к себе Ремуса и на мгновение прижался к нему – висок к виску. И, коротко вздохнув, толкнул его к шкафу. - Лезь, быстро! И молчи, что бы ни случилось! Это приказ! Ремус нырнул внутрь, и Вольф деловито закрыл за ним створки. Внутри оказалось достаточно просторно, а замочная скважина была сделана достаточно высоко, чтобы можно было, не сильно нагибаясь, прильнуть к ней, что Ремус немедленно и сделал. Скула ощутила необычную внутреннюю отделку дверцы – похоже, часть того самого оборудования, о котором говорил Вольф. Но отвлекаться на это не было времени – в кабинет, грохоча сапогами, ворвались авроры. - Не могу сказать, что рад видеть подобный визит, – раздался холодный голос Вольфа. – Что вам надо, господа? - Где твои братья, Лестрейндж? – донёсся ответ. – Мы знаем, что они здесь. Им некуда больше было деться. - Понятия не имею, о чём вы говорите, – столь же холодно и спокойно отреагировал Вольф. – Я никогда Пожирателем Смерти не был. Если вы считаете, что я кого-то здесь прячу – ищите, пожалуйста. Похоже, командир авроров отдал своим людям команду жестом, поскольку через несколько секунд, судя по звукам, часть их быстро вышла из кабинета. Сам командир принялся связываться с начальством – кажется, по Сквозному зеркалу. Вольф с утомлённым видом сложил руки на груди и прислонился к массивному, богато украшенному резьбой столу. Ремус почти не дышал от волнения, хотя и подозревал краем сознания, что его не услышат отсюда, даже если он громко чихнёт. Авроры топотали по всему дому, то и дело доносились выкрикиваемые поисковые заклинания, но шкаф делал своё дело – Ремуса так никто и не засёк. Наконец в кабинет заглянул кто-то из офицеров рангом помладше и доложил, что во всём особняке никого нет. Командир отряда разразился бешеными ругательствами и подступил к Вольфу, допытываясь, куда он дел братьев. Лестрейндж с прежней невозмутимостью отвечал, что понятия не имеет, где они сейчас. Аврор был, кажется, готов лопнуть от ярости. - А ну пошли! Ты арестован. Палочку сюда! - Служебное расследование вам гарантировано, – ледяным тоном известил его Вольф, небрежно-презрительным жестом отдавая ту самую копию, которую незадолго до того извлёк из своего стола. - Тебе сейчас гарантирован Азкабан, – усмехнулся аврор. – Пошёл давай! - Азкабан? – Вольф приподнял бровь. – И за что же? Я ровным счётом ничего не делал. - За укрывательство, Лестрейндж. На этот раз тебе не отвертеться. Топай, кому говорят! - Иду, иду, – Вольф прикрыл рот рукой, словно при зевке. – Не лопните от злости, сударь, у меня тут ковры дорогие. Ответ аврора был и вовсе непечатным. Схватив Вольфа за плечо, он подтолкнул его к двери, и они скрылись из поля зрения Ремуса. Топот становился всё тише, а затем раздались хлопки аппарации – авроры ушли. Ремус выбрался из шкафа и обхватил себя руками за плечи, чтобы не дрожать. Грязные следы на полу казались жутко чужеродным элементом. А в голове крутилось: Азкабан, Азкабан, Азкабан… - Проклятие! – громко выкрикнул он наконец и содрогнулся с ног до головы, осознав, что на его крик сейчас некому откликнуться во всём двухэтажном особняке, кроме домовиков. - Ну уж нет… – прошептал Ремус, отчаянно мотая головой. – Нет, вы его не получите! Оборотень бросился к столу и выдернул верхний ящик, где лежали Сквозные зеркала. Пометавшись по ним взглядом, он дрожащими руками взял то, которое держало связь с Даалой. - Пожалуйста, срочно возвращайся, – попросил он, как только увидел отражение жены Вольфа, изо всех сил заставляя свой голос не дрожать. – У нас беда. Вольфа арестовали. Лестрейндж сидел на лодочной банке, благодаря судьбу уже за то, что самого грести не заставляют. Впереди уже виднелся мрачный рукотворный утёс, самая страшная тюрьма Магического Мира – Азкабан. Ветер обдавал лицо ледяными брызгами. Аврорский командир не уставал допытываться, где братья Вольфа, и неизменно получал один и тот же ответ – понятия не имею. Вся соль была в том, что это была чистая правда – Вольф не имел ни малейшего понятия, где сейчас могут быть Руди и Басти. Более того – он уже не мог назвать даже континент, хотя и предполагал Южную Америку, как самое удобное для пряток место. Это было самой надёжной защитой. Вольф сейчас не исключал применения к себе любых средств, вплоть до Круциатуса. Но ни Пыточное заклятие, ни Сыворотка Правды не могли вырвать у него то, чего он не знал и знать не мог. - Закурить дайте, – попросил он. Аврор хмыкнул и достал пачку сигарет и коробку спичек. - Держи. Порадуйся, пока можешь. Скоро не до веселья будет. Вольф не ответил, прикидывая расстояние до острова и делая вид, что у него замёрзли руки, из-за чего пальцы стали неловкими. Дождавшись, пока аврор отвлечётся, он быстро запихал в сигарету несколько спичек, прежде чем зажечь вторую. Сложней всего было не закашляться с непривычки – Вольф сроду не курил. Но нервное напряжение было таким, что это быстро помогло справиться. Издали было видно, как над островом носились огромные человекоподобные фигуры, парящие в воздухе – дементоры. Худшие твари из всего Магического Мира. Гораздо выше человека, вечно скрытые под плащами с капюшонами, покрытые омерзительной, склизкой и в струпьях, кожей. Питающиеся всем хорошим, что есть в человеческой душе: радостью, надеждой, счастьем. Именно тот факт, что дементоры сторожили Азкабан, делал эту тюрьму настолько ужасной. Здесь не было места ничему, кроме уныния и скорби. Приблизившись к берегу, авроры выпустили несколько Патронусов – только под их защитой здесь можно было находиться более-менее спокойно. Вольф вздохнул, подумав о том, каково придётся в камере, и щелчком отправил сигарету за борт, предварительно тайком подожгя ей вторую – ту самую, что со спичками. И сунул её в растрёпанный конец пенькового каната, свёрнутая бухта которого лежала как раз под его банкой. Пока его будут вести, сигарета прогорит до спичек, те разом полыхнут, и… Побудьте здесь лишние несколько часов, дорогие авроры. Изнутри Азкабан оказался ещё мрачнее, чем снаружи. Вольф предполагал, что его как-то зарегистрируют, но нет – всё оказалось намного проще. Его просто провели по плохо освещённым, сырым коридорам и втолкнули в свободную камеру. Единственным утешением стал брошенный взгляд в окно незадолго до того. На лодке уже весело полыхал небольшой костёр, вокруг которого заинтересованно кружили дементоры. - Ба! – раздался сиплый голос из камеры напротив. – Парни, вы только гляньте, какие гости! - Рад тебя видеть, Эдвард, – усмехнулся Вольф. - Лестрейндж?! – к прутьям соседней с Мальсибером решётки припал Эйвери в оборванной тюремной робе. – Глазам своим не верю! - Придётся. А Мелвин тоже здесь? - Все здесь, Лестрейндж, – донёсся голос из противоположной от Эйвери камеры. Подходить к решётке Джагсон не пожелал. – Вот уж не думал, что увижу тебя здесь. - Да я и сам не думал, – пожал плечами Вольф. - За что тебя? - Не сказал аврорам, куда братья делись. - Лестрейндж… это правда, что Тёмный Лорд мёртв? – помолчав, спросил Мальсибер. - Чистейшая. Я лично видел труп. - Значит, это конец… – тускло проговорил бывший товарищ по школьной спальне, отвернулся от решётки, медленно прошёл к топчану и сел на него. – Нас не вытащат. - Так и быть, я попробую походатайствовать за вас, когда сам выберусь. Ответом был мрачный смех. - Отсюда не выберешься, Лестрейндж. Сюда сажают тех, кто уже приговорён. - Но меня-то не приговаривали. Схватили и сразу сюда. - А вот это любопытно, – хмыкнул Эйвери. – Что же твои братья натворили, что тебя за них сюда впихнули? - Хотел бы и я знать, – протянул в ответ Вольф. – Вроде как на Лонгботтомов напали. - А ты? - Да меня при этом вообще не было. Ещё несколько часов назад я спокойно ужинал у себя дома. - Здесь тебе комфорт будет соответствующий… обстановке, – хрипловато засмеялся Мальсибер. Смех перешёл в кашель. - Выбраться не пытались? – Вольф ради интереса пошатал прутья, снова вызвав дружный смех. - Не надейся, – покачал головой Эйвери. – Из Азкабана ещё никто не сбегал. - Значит, мне придётся стать первым, – Вольф оценивающе провёл рукой по прутьям. - Спасибо, что повеселил, Лестрейндж, – откликнулся Джагсон. – Правда, это только до утреннего обхода дементоров, но всё равно – спасибо. Мы уже невесть сколько не смеялись. - Может, я вам ещё шанс предоставлю. Нет, честно, парни: здесь отвратительно. Как-никак, мы вместе пять лет жили. Конечно, вы меня убить пытались… Но даже это не стоит того, чтобы здесь торчать. - Побереги силы, – вздохнул Эйвери. – Я же говорю: никто и никогда не сбегал из Азкабана. - Ну не умеет курица плавать стилем «бабочка», и не потому, что он сложный, – рассеянно отозвался Вольф, продолжая осматривать решётку. – Просто курица плавать в принципе не умеет. Дементоры, как и обещал Мелвин, появились утром. Их приходу сопутствовали жуткие, хрипящие звуки дыхания жутких тварей и мороз, сковывавший, казалось, сам воздух. Несмотря на все усилия Вольфа, всё хорошее начало уплывать из памяти. Зато в голове крутились гневные крики матери, слёзы Молли Уизли, убегающий по коридору Северус, жарко дышащий за спиной в подземном ходе Ремус, исчезающие в мягкой вспышке братья… Это было отвратительно. Когда дементоры прошли, Вольф чувствовал себя, как выжатый лимон. Коллеги по несчастью вообще лежали на топчанах, не шевелясь. Неудивительно – силы были уже не те. Лестрейндж отчётливо чувствовал, что его собственных, хотя и свежих, тоже надолго не хватит. Надо было срочно решать, что делать. Планов было ровно два: ждать освобождения или выбираться самому. Первый был хорош надёжностью. Вольф не сомневался, что друзья его не бросят. У Министерства не имелось на него ничего, и предъявить ему было нечего. Даже в самом худшем случае под Сывороткой Правды он сможет только сознаться, что эвакуировал братьев из страны навсегда. А где они сейчас, он сказать не сможет даже при всём желании. Все нити уже обрублены. Конечно, тут могут предъявить обвинение в пособничестве, но всегда можно сказать – ничего не знал, спасал от… да хоть от тех же Пожирателей. Много чего можно придумать. Не всё время же его под Сывороткой будут допрашивать. Минус был в том, что в этом случае пришлось бы ждать здесь неопределённое время. А уже после первого общения с дементорами Вольф предельно ясно оценил их возможности. И часа лишнего быть здесь не хотелось. Поэтому вторым вариантом был побег. Эйвери зря смеялся над этим. Вольф успел крепко приметить основные коридоры, пока его вели сюда. На руку играло и отвратительное освещение. К тому же авроров здесь было не так уж много – видимо, то ли в Азкабане была большая текучка кадров (что неудивительно), то ли имевшиеся тюремщики слишком полагались на дементоров. Само по себе это было бы разумно: волшебных палочек у узников не имелось, значит – тварей не отогнать, замки не открыть, в темноте не спрятаться – дементоры людей издали чуют… Но у Вольфа имелся огромный плюс, которого не было ни у кого из соседей. Анимагия! Человеку было не протиснуться сквозь прутья решётки – а вот волку, особенно если похудеть (что на здешней диете проблемы никакой не составляло – Вольф и не думал, что подобная похлёбка тоже может называться едой), да ещё вываляться в чём-нибудь скользком, хотя бы в той же похлёбке… Оставалось только понять, как дементоры реагируют на зверей. По иронии судьбы, выяснить это было несложно: то ли по случаю свежих эмоций, то ли ещё по какому, но дементоры совершали в этом коридоре сегодня обход за обходом. Эдвард, Джервис и Мелвин только стонали на своих топчанах, а вот Вольф получил колоссальную опытовую возможность. Сначала ясность сознания удавалось более-менее сохранить, отползая подальше к стене и применяя окклюменцию. Против дементоров она помогала слабо, но всё же с ней возможно было хоть как-то контролировать мысли. Затем Вольф обнаружил, что размышления о братьях дементоры высасывать до конца не в состоянии. Сначала это поставило Лестрейнджа в тупик, но скоро он догадался: думы о том, что ценой собственных страданий он покупает Рудольфусу и Рабастану безопасность, покупает всё больше с каждым новым часом, счастливыми было назвать сложно. Мазохистом Вольф всё же не был. Но именно потому, что счастливыми эти мысли не были, дементоры не могли их высосать. Это тоже помогало защищать сознание. Легче же всего стало, когда Вольф, удостоверившись, что Мальсиберу, Эйвери и Джагсону уже ни до чего нет дела, превратился в волка. Облегчение было огромным. Судя по всему, дементоры были никак не приспособлены к питанию животными эмоциями. Да и не тот совсем вкус наверняка был. В сочетании с окклюменцией и раздумьями о братьях результат получался великолепный. Вольф с торжеством наблюдал за недоумённо бродящими за решёткой дементорами, ощущая не больший дискомфорт, чем при сидении на осеннем сквозняке. Тоже приятного мало, конечно, но по сравнению с первым контактом – просто небо и земля. Товарищи по несчастью просто глазам своим не поверили, когда, очухавшись, обнаружили Вольфа, бодро разминающегося в своей камере. - Всем привет! – весело махнул он им рукой. – Слушайте, у меня тут отпадная идея возникла. Смотрите: у дементоров нет стыда – значит, и размножаются они, не выключая свет и не забираясь под одеяло? - Я схожу с ума? – пробормотал Эйвери. - Тогда уж мы вместе, – растерянно откликнулся Джагсон. - Да нет, это по-прежнему я, – Вольф перешёл на отжимания. – Ну и вонючие эти дементоры, верно? Готов поспорить, они вообще никогда не моются и плащи свои не стирают. Средневековье! - Это всё, что тебя волнует? – не поверил своим ушам Мальсибер. – Вонь? Да мы вообще её никогда не замечали – не до того было. - Видел, верю… Хотите ещё один прикол? У нас страх – это состояние, а у французов – обладание. «Я боюсь» по-французски будет «я имею страх»! Вольф принял вертикальное положение и встал в позу дяди Сэма. - Во Франции ты имеешь страх. В Азкабане страх имеет тебя! - Нет, у меня точно галлюцинации, – Эдвард плюхнулся обратно на свой топчан и с головой накрылся тоненьким серым одеялом. Дементоры то и дело ходили туда-сюда – до самого вечера. Вольф всерьёз начал подозревать, что всё это неспроста и устроено специально для него – чтоб побыстрее сознался. Подозрения превратились в уверенность, когда по коридору скользнули Патронусы, а за ними показался не кто иной, как Бартемиус Крауч-старший в сопровождении авроров. Вольфу жутко хотелось показать ему, во что вылились все его старания, но он понимал, что сейчас не время так дразнить врага. Дементоры были теперь далеко не самым страшным, но Крауч этого не знал – а значит, у Вольфа была серьёзная отсрочка… Он подошёл к решётке, делая вид, что его пошатывает. - Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать? Персонал ты, хрен усатый, не умеешь нанимать! У Крауча сделалась такая физиономия, что сомневаться не приходилось: он тоже заподозрил себя в галлюцинациях. - Ни бифштексов, ни рагу, супчик – просто не могу! – Вольф небрежно опёрся плечом о решётку. – Повар здешний не готовит, просто гонит вам пургу! - Это что, специфическое воздействие дементоров? – пробормотал Крауч. - Никогда о таком не слышал, – растерянно ответил один из авроров. Вольф приподнял брови и поиграл ими, подбирая рифму дальше. - Это ясно, что не слышал, да и в жизни не видал. Посиди-ка чуток с нами – дивный будет карнавал! - Так, хватит! – опомнился Крауч и шагнул вперёд. – Кончай придуриваться, Лестрейндж. За что посадили, понял? - Таки что же тут не понять, дорогой начальник? – Вольф с невинным видом развёл руками. – За решётку, конечно. - Заткнись, – прошипел Крауч. – Отвечай немедленно: где сейчас твои братья? - На планете Земля! – приложил руку к груди Вольф. – Честное, благородное слово… - Совсем страх потерял, Лестрейндж? – Крауча начало потряхивать от злости. – Ещё не понял, куда попал? Ты здесь, потому что я так приказал. Мы знаем, что ты каким-то образом сумел вырвать братьев из-под облавы. Отвечай немедленно: как? И где они? - А что я с этого буду иметь? – поинтересовался Вольф, заработав презрительные взгляды Эдварда, Джервиса и Мелвина. - Свободу, – пообещал Крауч. – Мне известно, что сам ты тут ни при чём. И ты не Пожиратель. Но, клянусь, ты сгниёшь здесь, если не скажешь, где они! - Ну что ж, – вздохнул Вольф, – дементоры мне не понравились. Подойдите-ка ближе, господин начальник, чтобы мне не на весь коридор орать. Путём-то секретным они скрылись, я лично разрабатывал. - Ну, говори, – Крауч подошёл ближе. Вольф прижался к прутьям и настороженно посмотрел на Мальсибера и остальных. - Ближе, пожалуйста. Это не то, что можно повсюду болтать. Мало ли кто ещё скроется… - Говори уже, – недовольно вздохнул Крауч, подходя ещё. Вольф просунул руку между прутьев и поманил Главного Аврора ещё ближе, продолжая тревожно зыркать во все стороны и прижимаясь лицом к промежутку между прутьев. - Ну? – Крауч наклонился к нему. Вольф набрал в грудь воздуха… и от души харкнул в ненавистное лицо. - В отличие от тебя, Крауч, я роднёй не торгую! – выкрикнул он, дождавшись, пока враг не перестанет, отпрыгнув назад, утираться, источая отборные ругательства. - Круцио! – заорал в ответ Крауч, выхватывая палочку. Пыточное заклятие настигло Вольфа. Ощущения были чудовищными. Казалось, тело режут на кусочки градом ножей и одновременно прожаривают каждый кусочек на медленном огне, щедро поливая кислотой. Собственный крик Вольф ощущал только по боли в горле – уши слышать были не в состоянии. Сколько это продолжалось, он не знал. А потом, едва Круциатус закончился, сразу же вновь появились дементоры. Но здесь Крауч снова просчитался – измученное тело Вольфа не могло выносить новую пытку. А от дементоров, в отличие от Круциатуса, потерять сознание можно. Очнулся Вольф уже глубокой ночью. Всё тело продрогло от лежания на холодном полу. Ужина – даже того, что здесь называлось ужином – видно не было. Лестрейндж с трудом дополз до топчана и остановился, чтобы передохнуть перед тем, как забираться на него. - Ты идиот, – донёсся из темноты голос Мальсибера. – Клянусь, Лестрейндж, ты потерял все мозги ещё до Азкабана. - Тогда мне не страшны дементоры, верно? – слабо улыбнулся Вольф. - Возможно… Скоро увидим. Крауч обещал, что недостатка в них у нас не будет. Чтоб тебя пикси подрали, Лестрейндж… Вольф не ответил. Он продолжал собираться с силами. - Но как же правильно ты ему плюнул, – еле слышно прошептал Мальсибер. – Как же правильно плюнул…