Князь фей

Он очнулся, когда проникающие через окно лучи солнца осветили его лицо. Первым делом бывший правитель Меридиана почувствовал просто ужасную слабость и боль в теле. А во рту ощущался крайне неприятный привкус. Про боль в голове вообще можно и не говорить. Сейчас Эсканор и двигаться-то наверное с трудом сможет. Но судя по тому, что он жив, что явно не входило в намеренье Брэйна, он всë же смог потянуть достаточно времени до прихода Ул. Хотя и обидно, что сам, пусть и с помощью Уртир, не смог расправиться с магом. Желая узнать обстановку вокруг, он открыл тяжелые веки глаз. Первое что увидел Фобос, это уже ставший привычным потолок, говорящий ему о нахождении у себя в комнате в доме Милкович. Повернув голову в сторону, он подтвердил свои мысли. На стоящей рядом с кроватью тумбе обнаружилась раскрытая и абсолютно пустая резная шкатулка, куда он складывал созданные целебные зелья и эликсиры. И пусть она была небольшого размера, но вместе с тем являлась довольно простым пространственным артефактом, над созданием которого пришлось постараться. И пусть руны и ритуальные плетения работали как и раньше, но вот из-за новых условий работы магу пришлось изрядно задержаться со взломом защиты сердца, чтобы его магии хватило на их создание. Собственно затратность магии была одной из причин, почему он не завалил дом достойными артефактами, материалы благодаря «сувенирам» с заданий Ул было предостаточно. А делать разный одноразовый ширпотреб он считал ниже своего достоинства, да и ситуация не располагала. И раз уж вся шкатулка с еë немалым запасом зельй и эликсиров пуста, а Ул или Уртир вряд ли серьëзно пострадали в том бою, то всë это истратили на него одного, что вполне объясняет этот привкус во рту. И если он чувствует себя так отвратно после принятия и вправду действенных лекарств, то каким же было его состояние изначально? Невольно передернув плечами от всплывших в голове вариантов, он почувствовал кое-что на своей руке. Повернув голову на другую сторону, невольно осмотрев свой укутанный бинтами с алыми пятнами торс, взгляд зеленых упëрся в темные короткие темные волосы девочки, что обвив его руку своими ручками, крепко спала. И если первое время сон с девочкой в одной кровати был вынужденной обязанностью для обоих для своевременного поглощения избытков магии, то теперь это стало даже приятной привычкой для обоих. По покрасневшей коже вокруг глаз обычно веселой и ехидной девочки не трудно понять, что она давно, но очень сильно, плакала. Плакала из-за него. Ощутив неприятный укол в душе от мысли, что причиной слез малышки был он, Эсканор начал размышлять, зачем вообще ввязался в это? Он уже имел необходимый минимум для жизни в этом мире и для дальнейшего самостоятельного обучения. Денег с проданных через Ул снадобий хватит на первое время с избытком. С рациональной точки зрения тут его удерживало только обещание помочь девочке, даже месть со стороны Ул была особо не страшна, с учётом нацелевшихся на неë тех двух магов. Она вполне молна и не вытянуть. А свои обещания Фобос уже не раз нарушал, одним больше, одним меньше. Так что было бы логично сбежать, а не сражаться в нынешнем состоянии. Да, логично... Но... Бросив взгляд на спящую рядом девочку, что доверчиво прижалась к нему без всяких забот, словно в его присуствии не страшны никакие проблемы, он был вынужден признать, что привязался к ней, Ул и той семейной атмосфере, что ощущается в доме Милкокич. Да, в свою бытность правителем целого мира он многое имел и был окружен людьми, но благодаря своим навыкам в чтении мыслей знал о многих их секретах и истинное отношение к нему. Только горстка соратников были ему по настоящему преданны, но они видели в нем только своего повелителя. Перекинуться с ними парой пустых слов или шуткой было нельзя, да и не тот у него был тогда характер. А тут... тут он изменился, даже сильнее чем в том странном пространстве. Нет, он остался всë тем же, просто почувстаовал на себе ту неведомую семейную атмосферу и уют, которой у него раньше не было сперва из-за желания доказать родителям своë право быть им сыном, а потом из-за управления королевством, где любой намëк на мягкость быстро превратился бы в слабость. Тут же он мог без каких-либо последствий пообещать превратить Уртир в лягушку за плохое поведения и получить в ответ снежком в плечо. В голову после первого же случая и недели помощи в испытаниях новых зелий больше никто не целился. Даже в их мыслях ощущал максимум то, что можно назвать ворчанием, да и то добрым. По большей части там была благодарность и веселье, что были непривычны Эсканору. Часто звучали шуточки или действия, которые князь раньше не мог себе позволить... Он ощутил... свободу. Особенно если сравнить это порой с бессоной неделей, когда ему надо было разбираться не только с бандитами под личиной повстанцев, но и другими проблемами того мира. Так что он не мог бросить то, что уже считал своим, точнее тех. Фобос банально привязался к этому семейству, в чем он отдавал себе отчёт. И пусть это возможно и слабость, но эта та слабость, от которой он не хочет отказываться. И ради которой, как показал недавний случай, готов рискнуть весьма многим. - Умф, - неосторожным движением Фобос задел спящего почти на нём ребёнка, выводя того из объятий сна. Вот она поднимает голову и сонным взглядом ищет причину пробуждения... пока не натыкается на него. - ФОБОС! - воскликнула потерявшую всякую сонливость Уртир и бросилась на него. И нет, это не злой могучий темный князь зашипел от боли в объятиях маленькой девочки, а явно кто-то другой. А кто скажет обратное, превратиться в гусеницу. - Прости! - вновь воскликнула малышка, мигом отстраняясь от него. - Шшш, что случилось? - сквозь зубы с шипением от боли задал свой вопрос Эсканор, хотя и догадывался каким будет ответ. - Мама нас спасла! - подтвердила его догадку девочка, позволяя Фобосу выдохнуть с облегчением и принять более удобное лежащее положение. Дальше он слушал что конкретно случилось после неудачной попытки схватить Брэйна. Как князь и предполагал, он не зря тянул время. За которое Ул успела победить своего противника, полностью уничтожив привычное для волшебниц место тренировок, и напугала раненного мага. Ну а после находящегося одной ногой за гранью мага, по другому описать своё состояние Эсканор не мог, две ледяные волшебницы начали спасать. Быстро доставив того до своего дома, они извели все запасы всего что имело лечебные или аналогичные действия. Услышав это, Эсканор мог только с внутренним облегчением порадоваться тому, что в отличии от местных образцов эликсиры и зелья с Меридиана не имели свойств в накоплении токсинов от частого использования. Но дрогнуть, пусть и на мгновение, сердце мага заставили слова Уртир, что первое время обе волшебницы не отходили от его кровати, чуть ли не круглосуточно ожидая его пробуждения и давая новое зелье каждый раз, как замечали ухудшение состояния князя. Фобос честно себе признавался, что в прошлом никто из знакомых магу людей и нелюдей не сделал бы ничего подобного. Это очень походило на привычную многим заботу родителя о ребенке, заботу, которой юный принц Меридиана был лишен. За всем этим из-за приоткрытой двери наблюдала не решавшаяся зайти, чтобы не нарушить сложившуюся между взрослым и ребенком атмосферу, Ул. Невольно ей в голову пришла мысль, что Фобос и Уртир ведут себя как отец и дочь... от чего сердце старшей волшебницы кольнуло. Ведь Фобос был случайным знакомым, а отца девочки волшебница искренни любила и знала с детства... И тем больнее ей было от факта его побега, когда он узнал о беременности Милкович. Еë просто бросили, сказав на последок, что она в постеле слишком пылкая для ледяной волшебницы. С тех пор она предпочла держаться от мужчин на расстоянии, уделив внимание дочери, что из-за еë проблем со здоровьем было не так уж и сложно. Но всë изменилось, когда в их доме появился Фобос. Сперва он был для неë просто магом, с которым она заключила сделку, не более. Но по мере жизни с ним под одной крышей волшебница стала замечать, что он становится более... родным. Началось это скорее всего с помощи магу в освоении в новом для него мире, когда волшебница слушала зачастую не очень лицеприятные, но вместе с тем и занимательные мысли Эсканора, что помогало лучше понять его личность. Некоторыми его советами она даже воспользовалась, что помогло ей в нескольких скользких ситуациях. Также помогла его помощь по дому, да мелочь и с помощью магии, но для занимающейся раньше этим одной Ул это была приятная мелочь, что позволило ей проводить больше времени с Уртир и начать наконец нормально обучать еë магии. Его общение с Уртир тоже заставляло женщину улыбаться, ведь в эти моменты еë дочь была счастлива. И как она однажды сказала, была бы не против иметь такого папу как Эсканор. А затем он начал заниматься варкой зелий, чего она от него не ожидала и для чего ей приходилось приносить с заданий «сувениры». Но уже после первых образцом волшебница была готова обнять и расцеловать мага, о чëм ему нельзя говорить, а то утопит своим ехидством и самовосхвалениями. Сделанные им лечебные эликсиры и мази помогли избавиться от застарелых ран, что пусть и почти незаметно, но беспокоили женщину. Но главное, это набор косметических зелий, которые сделали еë ещë краше и даже моложе внешне, теперь больше двадцати-двадцати пяти ей никто не даст. По крайней мере количесво провожающих еë мужских взглядов увеличилось в несколько раз. Хотя некоторым пришлось сломать слишком непослушные руки. И еще волшебница стала замечать за собой, что часто засматривается на Фобоса или ведет с ним себя весьма провокационно. Не отказывается, когда он предлагает свою помощь, да и сама ждет подобных моментов. И только заметив это она вынуждена была заключить, что случайно встреченный маг начал ей нравиться как мужчина. А последние события только усугубили это. Ул отдавала отчет произошедшему и была вынуждена признать, что обычный человек или даже отбитый на голову маг не рискнул бы выступить против двух S-рангов. Причем достаточно печально известных, а потому Уртир даже с отчаянным сопротивлением матери могли и забрать. Но у них на пути встал Фобос. Он не испугался и не сбежал, а сражался за девочку, едва не погибнув от множества проклятий, которыми его «наградил» Брэйн. И тащя в тот момент мага домой, чтобы споить ему все имеющиеся лекарства, Ул боялась. По-настоящему боялась, что они не успеют и Фобос умрëт. Что она больше его не увидит... и это осознание отдавалось глухой болью в сердце. Той же болью, когда еë бросил с ещё неродившемся ребенком тот, кому она была готова посвятить всю жизнь. - И долго ты еще будешь нас подслушивать? - вывел из мрачных мыслей волшебницу голос мага, и она обнаружила, что Эсканор повернул голову в еë сторону. То, что с его ракурса дверь выглядит практически закрытой, мага похоже не волнует. - А я вот ужин принесла, - выкинув лишние мысли из головы и натянув на лицо улыбку, вошла в комнату женщина, продемонстрировав поднос с едой в руках. И пусть порции были расчитаны только на неë и Уртир, но можно ведь и поделиться. - Сделаю вид, что поверил, - состроив надменное лицо, хмыкнул Фобос... только вот его общий вид портил картину. От чего у волшебницы невольно вырвался смешок, заставивший понявшего всë Эсканора, банально насупиться. - Хи-хих, какой ты забавный, - в открытую захихикала от открывшегося вида и младшая Милкович. - «Может и вправду сделать его папой для Уртир?» - подумала волшебница, что с мягкой улыбкой наблюдала за грозившим девочке страшными карами за смех над ним Фобосом. И эта мысль отозвалась приятным чувством в груди.