Тихий холм

      Зоро не верил своим глазам. Он сделал маленький шаг вперед.       — Завитушка… Санджи!       Когда тот поднял на него взгляд и улыбнулся, Зоро наконец поверил, что нашел его. Он быстро пересек разделявшее их пространство палаты и, обхватив ладонями такое родное лицо, стал жадно вглядываться в него, пытаясь отыскать ответы на тысячу вопросов, засевших занозами в голове.       Санджи не сопротивлялся, но и ничего не говорил. Он просто смотрел снизу вверх на Зоро, и лицо его, чуть сдавленное ладонями, приобрело немного детскую припухлость, а взгляд синих глаз, затянутых легкой пленкой, казался растерянным и не вполне осмысленным.       — Санджи… солнышко, ты в порядке? — Зоро отпустил его лицо и сжал в объятьях, ощущая дыхание и тепло такого желанного и дорогого ему существа.       Тот невнятно кивнул, обнимая Зоро за пояс и прижимаясь к плечу.       «Все-таки наркотик», — утвердился в своей догадке Ророноа и, не в силах больше сдерживаться, припал к любимым, чуть пересохшим губам, жадно их целуя. Санджи принимал всё, что бы Зоро с ним ни сделал, отвечая ему встречными касаниями языка и тоже впиваясь в любящие его губы. Такой кроткий Санджи сводил Зоро с ума: обычно тот или дерзил, или старался перехватить инициативу, ни в какую не желая уступать, чем иной раз безумно раздражал. Зоро порой так хотелось, чтобы Санджи просто принял его, не превращая ласки в очередное состязание.       И вот теперь, казалось, его мечты сбылись, но отчего же это так пуга́ло? Словно прежний Санджи куда-то исчез, оставив лишь ту часть себя, которая была всему покорна…       — Санджи… — Зоро покрывал его лицо короткими поцелуями. Через миг пришло осознание, что сам он сейчас в мерзкой заляпанной куртке, от которой разит гнилью. Зоро скинул ее на пол и, сгребая любимого в охапку, перенес его на постель. Аккуратно уложил на старые простыни, не прекращая целовать. Руки скользили по телу, забираясь под рубашку, оглаживали прохладные бока, согревая их своим теплом. Палец случайно надавил на ребра, но реакции не последовало. Зоро поднял на Санджи удивленный взгляд.       — Тебе не щекотно?       Санджи покачал головой.       — Ты вообще что-нибудь чувствуешь? — уже настороженно поинтересовался Зоро, чуть отстраняясь.       — Зоро… — прошептали бледные губы. — Меня как будто здесь нет… я вижу тебя, но я где-то далеко…       — Что значит — «далеко»?! — Зоро встряхнул его, но тело Санджи продолжало оставаться безвольным. — Эй!       К черту ласки и поцелуи, это могло и подождать. Сейчас нужно было выбираться отсюда, и Зоро, с отвращением подобрав с пола измазанную куртку, обернулся к Санджи и протянул ему руку.       — Пошли. Мы возвращаемся домой.       Санджи беспрекословно подчинился, поднимаясь за ним следом. Они вышли из скудно освещенной палаты и оказались в абсолютной темноте больничного коридора, нарушаемой только слабым пятном света от фонарика. Где-то вдалеке скрипнул стул и послышались шаги. Зоро, уже привыкший к тому, что рядом с ним постоянно кто-то незримо ходит, так и не объявляясь, пропустил этот звук мимо ушей и развернулся в сторону, где предположительно находилась дверь на лестницу.       Теперь, когда Санджи наконец с ним, оставалось только найти выход из города. Это было не так просто, как могло показаться на первый взгляд, и Зоро прекрасно понимал, что его топографический кретинизм, который он всегда отказывался признавать, еще не раз за этот бесконечно долгий день окажет ему дурную услугу.       Между тем шаги, которые он в этот раз так неосмотрительно проигнорировал, приблизились, неожиданно раздавшись чуть ли не у него за спиной. Зоро успел развернуться и выхватить меч, одновременно оттолкнув безвольного Санджи к стене.       Лезвие столкнулось со ржавым металлом, выбивая искры, и Зоро окатило волной мерзкого трупного запаха. На него смотрело искаженное злобой женское лицо. Руки существа сжимали кусок арматуры. Санджи, прислонившись лопатками к доске с пожелтевшим расписанием дежурств, равнодушно взирал на происходящее, и Зоро без особых усилий отшвырнул тварь, одновременно пытаясь понять, что же такое в этот раз на них набросилось.       Создание походило на медсестру с неестественно запрокинутой набок головой, будто кто-то переломил ей шею и оставил на вечность прозябать в забытом богом госпитале. В белом рваном халате, сквозь который проглядывало тронутое тленом тело, с растрепанными волосами, свисающими паклей, медсестра двигалась судорожно и резко, словно наполовину парализованная. Она хлестнула стальным прутом, пытаясь достать Зоро, но тот легко увернулся, чуть отступив в сторону, и с раздражением поморщился. В схватку вступать не хотелось. Ему нисколько не было жалко тварь, тем более он не боялся боя. Но душа разрывалась оттого, что эта гниль марает его катаны.       В конце концов поняв, что жуткое существо не отстанет и драки не избежать, Зоро взмахнул мечом, и кровь забрызгала стену, дверь палаты, мелким бисером осела на золотистых волосах Санджи, продолжавшего молча наблюдать, стоя у стены послушным болванчиком. Куски разрубленного тела с гулким стуком свалились на пол, и Зоро, протерев катану и убрав ее в ножны, развернулся к Санджи.       — Ты помнишь, как сюда попал?       Тот в ответ лишь покачал головой. Он и правда вел себя так, будто находился где-то очень далеко отсюда, и на всё, что говорил или делал Ророноа, реагировал очень вяло. Зоро, в очередной раз не сдержав порыва его обнять, приблизился и, смахнув яркие капли со взъерошенных волос, крепко прижал к себе.       — Всё хорошо. Я вытащу тебя из этого проклятого города, — сказал он, сжимая руками худые плечи Санджи — такого равнодушного сейчас к нему. Это безразличие сильно угнетало Зоро, но он продолжал убеждать себя, что всему виной действие неизвестного наркотика, которым того, по всей вероятности, накачали.       Он сжал руку Санджи своей, переплетая с ним пальцы, и направился по коридору в сторону выхода.

・․ ╰┈➤🇸 🇮 🇱 🇪 🇳 🇹 ․・

      Лестничная клетка встретила усилившимся гулом из шахты лифта, как будто бездна ползла по ней вверх, собираясь поглотить этот город целиком. Зоро и Санджи спустились на первый этаж и, без приключений миновав длинный коридор, оказались у дверей приемного покоя.       Зоро толкнул дверь, и они вошли.       Внутри было тихо. Горела тусклым светом настольная лампа, сам стол был завален старыми бумагами, позади него стояли шкафы со скоросшивателями, возле двери находилась маленькая тележка с перевернутой аптечкой и сваленными грудой лекарствами. Там же валялись окровавленная корпия, ножницы, скальпель, шмотки засохшей кожи и куски гнили.       Зоро, сдерживая подступающую от тяжелого запаха тошноту, подергал ручку двери, ведущей в холл, но та оказалась заперта. Впрочем, преграда ощущалась настолько хлипкой, что он, немного поколебавшись, вышиб ее ногой с одного удара.       Они вышли в темный холл, залитый бледным лунным светом, где по углам что-то скреблось. Ророноа, которого уже основательно достали запертые двери, на этот раз даже не стал пытаться, а подошел к окну и выбил локтем стекло. Оно со звоном осыпалось, Зоро рукавом куртки стряхнул обломки, торчащие из рамы острыми зубцами, и вылез на улицу, а затем помог выбраться Санджи.       Окно вывело их в больничный сад. Лунные лучи, проникая сквозь туман, освещали голые стволы деревьев, давно сбросивших всю листву. Кривые сучья торчали в темноте, как будто лапы чудовищ. Ноги утопали в прелой земле, и понемногу начинал моросить мелкий дождик, превращающий пот и грязь на коже в одно липкое месиво, каплями стекающее по лицу и шее.       Зоро, оглядевшись и растерянно почесав в затылке, сунулся сначала в одну сторону, потом в другую — бесполезно: всюду его встречали непролазные заросли, и он никак не мог найти не то что калитку — даже забор. Санджи смиренно шел за ним следом, не говоря ни слова. Зоро, обычно сам более молчаливый, не выдержал этой гнетущей тишины и смущенно позвал:       — Завитушка, ну скажи хоть что-нибудь.       — Куда мы идем? — спросил вдруг Санджи.       Зоро как холодной водой окатило. Зря он затеял сейчас с ним разговор. Санджи даже не помнил, что они должны вернуться.       — Домой… — ответил Зоро, оборачиваясь и замирая напротив обычно бездонно-синих глаз, которые сейчас скрывала от него необъяснимая серая пелена. — Ты разве не хочешь домой?       — Я не знаю, — ответил Санджи, и Зоро полоснуло по сердцу ржавым ножом.       — Черт! — зарычал он, приходя в бешенство. — Даже если ты будешь сопротивляться, я тебя силой уведу отсюда! Ясно тебе?       Санджи кивнул, и это взбесило Зоро еще больше. Какого лешего Завитушка с ним во всем соглашается?!       Он с трудом выровнял дыхание, заставив себя вспомнить, что во всем виноват проклятый город и, возможно, наркотик, который могли подсыпать Санджи в чай.       — Пошли, — сказал он тоном, не терпящим возражений, взял его за руку и потащил за собой.

・․ ╰┈➤🇸 🇮 🇱 🇪 🇳 🇹 ․・

      Ему удалось найти забор только через пару часов, не раньше. Давно должно было уже рассвести, но над Сайлент Хиллом только сильнее сгущалась ночь. Если сначала это были сумерки, то теперь темнота ползла отовсюду, как и туман. Фонарик освещал от силы на пару шагов вперёд…       …И в этот момент они увидели зарево. Оно шло от земли и находилось совсем неподалеку. Зоро сделал широкий шаг и практически уперся лбом в железный забор. Он схватился за верхнюю перекладину, подтянулся и, оказавшись наверху, протянул руку Санджи, помогая перебраться — тот до сих пор пребывал в состоянии беспомощного ребенка.       Покинув территорию больницы, они вышли на дорогу. Оказалось, что Брукхейвенский госпиталь находился на окраине города. Зарево, идущее от земли, освещало вокруг себя в радиусе пятисот ярдов, и Зоро, приглядевшись, узнал это место.       Конец дороги. Желтые ленты, заграждения. Вывороченные глыбы асфальта.       Это был въезд в Сайлент Хилл.       Еще немного, и они выберутся на свободу! Эта мысль окрылила Ророноа, и он потащил за собой Санджи почти бегом.       Приблизившись к провалу, Зоро остановился на самом краю и заглянул в него.       Там полыхало пламя, неистовый жар обжигал даже издали. Снизу доносился гул и поднималась темнота, так же как раньше, днем, сочился туман. Зоро вспомнил шахту лифта, которую сравнивал с адской бездной. Похоже, что город вот-вот провалится под землю, и мрак окончательно поглотит его.       Но они с Санджи к тому моменту будут уже очень далеко отсюда…       Он снова взял его за руку и собрался увести с дороги на обочину, чтобы обогнуть провал, как вдруг услышал отдаленный скрежет.       Кто-то или что-то приближалось. Звук был такой, как будто металлом возят по камню. Зоро огляделся по сторонам и увидел на дороге из города одинокую фигуру. Она надвигалась, вырастая в размерах, и в отсветах пламени обретала четкие очертания.       Это был человек. Высокий плечистый мужчина, чей торс украшали внушительные мышцы, а крепкие руки оплетали корабельные канаты сухожилий… но на этом всё человеческое в нем заканчивалось. Его тело было перемазано чужой запекшейся кровью, его ноги укрывала длинная белая материя в таких же жутких пятнах, повязанная на манер юбки или мясницкого фартука. Голову существа скрывала большая конусообразная угловатая маска наподобие пирамиды. В правой руке он волочил за собой гигантских размеров тесак, который и издавал скрежещущие звуки, разрезая асфальт.       Зоро моментально ощутил сильную ауру, исходящую от человека. В том, что тот направляется к ним и за ними, он не усомнился ни на секунду и приготовился к бою. В правую руку легла Сандай Китетсу, в левую — Шуусуй. Чуть помедлив, но поддавшись неясному порыву, Ророноа обнажил еще одну катану — драгоценную Вадо Ичимонджи — и зажал ее меж зубов. Всё в этом призрачном городе было странным, и сам он, подчиняясь его правилам, тоже стал действовать странно, как в затяжном сюрреалистическом сне, как в предрассветном кошмаре, когда можно с десяток раз проснуться, ни разу не сделав этого по-настоящему.       Глаза его сузились, неотрывно следя за противником и горя решимостью победить. Когда расстояние между ними сократилось до десяти шагов, Зоро первым бросился вперед, не дожидаясь, пока его атакуют. Лезвие, сверкнув в воздухе, скользнуло по стальной маске, не причинив вреда. Пирамидоголовый специально подставился, блокировав удар. И в ту же секунду взмахнул тесаком. Зоро защитился, но его едва не сбило с ног демонической волной.       Это создание не было ни сильным, ни умелым, но оно являлось порождением ада и несло в себе бездну, подобную той, что зияла у Ророноа за спиной.       Еще один удар — и Шуусуй встретился с лезвием тесака. Пирамидоголовый отшвырнул противника, как сухую травинку. Зоро просто смело́ и бросило на самый край пропасти.       Поднимаясь и заставляя себя держать равновесие, несмотря на плывущую перед глазами картинку, Зоро успел увидеть, как похожее на палача существо, проходя мимо Санджи, на секунду задержалось перед ним. Но все-таки двинулось дальше, приближаясь к Зоро и занося тесак для последнего, добивающего удара.       Зоро успел выставить блок, катаны жалобно застонали. Ноги подгибались, его как будто вминало в землю. Еще один взмах тесака, нацеленный в живот — и Зоро впервые пришлось отступить. Сверху тут же обрушился сокрушительный удар, стопы, вслепую отыскивающие опору, её не нашли, и Зоро, споткнувшись об кусок вывороченного асфальта, сорвался в пропасть.       Его опалил нестерпимый жар, кожа на лице зашипела, стягиваясь от огня, запахло гарью от нескольких искр, угодивших в волосы. Единственное, что успел сделать Ророноа, падая в яму — это вонзить катану в край обрыва. Он повис на ней всего в нескольких футах от поверхности.       Палач приблизился и заглянул в провал. Простояв так пару секунд, он развернулся и побрел назад, меланхолично волоча за собой своё страшное оружие.       — Санджи! — крикнул Зоро, пытаясь носками нащупать выемку или выступ, но почва крошилась и осыпалась, будто рассыпчатый хлеб.       Последнее, что он успел увидеть — как Пирамидоголовый берет Санджи за подбородок пальцами, перемазанными в запекшейся крови, и, проведя их кончиками по скуле, уходит, а Санджи, скользнув по Зоро безразличным взглядом, отворачивается и послушно следует за ним.