С Нацу навечно

Полуденный зной раскаленным маслом стекал по крышам и стенам домов, обжигая плечи и шеи приезжих. Не привыкшие к такой духоте, люди обмахивались записными книжками, сумочками и веерами — всем, что попадалось под руку — но лениво стекались к главному зданию Магнолии — гильдии Фейри Тейл — чтобы попасть на самую нашумевшую свадьбу всех времён. Сквозь окна, полуприкрытые шторами, проникал мягкий солнечный свет. Стоя в полутьме, Нацу смотрела на Люси рассредоточенным взглядом. Сейчас в её голове, вместо всех этих красочных речей подруги, стоял белый шум. Она следила за движением губ, надеясь, что они перестанут шевелиться, извлекая звуки, и растянутся в вежливой улыбке, что означало бы, что Люси наконец-то оставит её в одиночестве. —… и не забудь, жених не должен видеть тебя до свадьбы! Нацу стряхнула задумчивость и посмотрела на лучшую подругу так, будто видела её впервые. Оказывается, на Люси было милое коктейльное платье нежно-розового оттенка. И когда она успела его надеть? Нацу тут же подобралась и приняла оживленный вид. — Да-да-да, — нацепив натянутую улыбку, Нацу незаметно сделала несколько шагов по направлению к Люси. Полоска солнечного света коснулась ноги, — я всё помню. Грей меня ни за что не увидит, — стараясь не спугнуть подругу, Нацу положила ладони ей на спину и аккуратно подтолкнула к выходу. Судя по телодвижениям, Люси попыталась развернуться и выразить протест, но не успела, ибо в тот же момент была беспощадно выставлена за дверь. Нацу молниеносно щёлкнула задвижкой и устало выдохнула, прислонившись щекой к двери. Снаружи раздался возмущенный голос, полный обиды. — Нацу, ну зачем ты так? Могла бы сразу сказать, что хочешь остаться одна! Я же всё понимаю, у тебя вон какой стресс. Всё-таки не каждый день замуж выходишь. Нацу инстинктивно съёжилась, вообразив свежую волну наставлений, восхищений и — что самое страшное! — упоминаний о приметах. Она готова была взорваться, если Люси снова заговорит о приметах, но внезапно подруга замолкла, будто решила сжалиться. По ту сторону двери раздался снисходительный вздох и лёгкое прикосновение пальцев к деревянной поверхности. — Ладно… Тебе надо собраться с мыслями, а я пойду успокою Кану. Она уже третий час плачет, не может поверить, что вы с Греем женитесь. После этих слов в груди потеплело. Нацу не сразу заметила, как начала улыбаться. Хотелось ответить хоть что-нибудь, но она боялась, что тем самым спровоцирует Люси, заставив её передумать и остаться, чтобы обеспечить надлежащий надсмотр, пока никто — упаси камисама! — не нарушил многочисленные приметы. — Но мы всё равно будем следить, чтобы Грей не проскользнул к тебе. Плохая примета! Мягкое тепло в груди, сравнимое с теплом домашнего очага, моментально возросло до жара пламени, атакующего целый особняк. Нацу отскочила от двери, с трудом сдержав себя, чтобы не спалить её. — Да знаю я! — она нахмурилась с такой силой, будто несколько сколоченных деревяшек — и есть Люси. — В последние дни вы мне только и твердите про свои плохие приметы! Удаляющийся смех стал ей ответом. Нацу всплеснула руками и отвернулась к окну. Сердце бешено колотилось в груди, постепенно замедляя свой бег. В глубине души Нацу знала, что злоба на Люси напускная, ведь подруга не желала ей ничего плохого. Но тем не менее, все эти обряды, ритуалы, приметы, из-за которых она не могла увидеться с Греем четвертый день подряд, просто сводили с ума! Нацу глубоко вдохнула и тяжело выдохнула, почувствовав, как опускается грудная клетка, сдавленная тугим корсетом. Она сделала несколько шагов по комнате, приводя дыхание в норму. При мыслях о Грее вся злость улетучивалась, обнажая истинные чувства и желания. Да, ей безумно хотелось выйти замуж за Грея, но больше всего на свете она хотела увидеть его прямо сейчас. Хотелось вновь ощутить прохладу его кожи, вдохнуть его запах, зарыться пальцами в волосы. При одной только мысли, что их первая встреча за долгие дни разлуки состоится лишь у алтаря, под пристальным вниманием гостей, Нацу становилось дурно. Стук каблуков по деревянному полу прекратился: Нацу остановилась в центре комнаты и окинула пространство сосредоточенным взглядом, разыскивая лазейку, с помощью которой она могла бы отсюда сбежать. Стол, зеркало, шкаф и окно. На ум не пришло ничего гениальнее и проще того, чтобы просто сбежать через окно по водосточной трубе. Если её предположения были верны, Грей находился этажом ниже, прямо под ней. Лёгкость принятого решения так воодушевила её, что Нацу сорвалась с места, совсем позабыв о платье, и по неосторожности наступила на край юбки. Чудом оставшись на ногах, Нацу тихо выругалась и с силой дёрнула ткань на себя, высвобождая из плена туфли. Раздражение от неудобной одежды и злость на всех, кто придумал одеть её в это, возросли десятикратно. Настолько нефункциональной, недышащей и некомфортной одежды у Нацу не было никогда. Но мало того, что в платье нарядили, так ещё и шарф отобрали! Без него Нацу чувствовала себя совсем неуютно. Она искренне не понимала, для чего нужно было так над ней издеваться, если любовь Грея не зависела от того, во что она одета. Коснувшись пальцами подоконника, Нацу мечтательно улыбнулась. Предвкушение от долгожданной встречи с Греем постепенно завладевало всем телом. Казалось, сердце упало в желудок и беспокойно барабанило откуда-то снизу. Нацу отодвинула шторы в сторону и открыла окно. Ветер ласково очертил линию скул, принеся с собой запах зелени и свободы. Вдохнув полной грудью, Нацу бросила ещё один — полный решимости и коварства — взгляд поверх подоконника и приподняла подол юбки. Ткань неодобрительно зашуршала, словно напоминая Нацу о том, что она одета не в излюбленные шаровары и жилетку и что сейчас она не на задании, а на собственной свадьбе, которая должна была состояться уже через тридцать минут. Но если она хотела увидеть Грея, стоило забыть обо всём и отринуть сомнения. В платье или нет, Нацу была решительно настроена на свидание с Греем. Как только она приготовилась к прыжку, показалась чья-то рука, крепко ухватившаяся за край оконной рамы снаружи. Сердце ёкнуло от радости, опережая мысли, и Нацу лучезарно воскликнула: — Грей! Отойдя на шаг, Нацу с нетерпеливостью, присущей ребенку, наблюдала за тем, как вторая рука ухватилась за уступ, после чего показалось и сосредоточенное лицо Грея. — Без тебя не вывожу, — бросил он небрежно, подавляя ухмылку, и подтянулся наверх. Чувствуя, как её лицо расплывается в улыбке, Нацу поспешила к Грею, чтобы помочь ему забраться в комнату, испытывая непрерывное дрожащее волнение, позабыв даже про неудобное платье и каблуки. Как только Грей предстал перед ней во весь рост, Нацу отошла на несколько шагов, чтобы получше рассмотреть возлюбленного, и поперхнулась собственным вздохом удивления: Грей, которого она так хорошо знала, был одет в рубашку и пиджак, по всем канонам парадного костюма. Нацу так и продолжала стоять с раскрытым ртом, безуспешно пытаясь ухватиться хотя бы за одну из сотни мыслей, что вертелись у неё в голове, но Грей опередил её намерения. — Милая, ты собралась лезть в окно в этом? Переведя взгляд на лицо любимого, Нацу увидела привычно-ехидную улыбку и вскинутую бровь — ту самую мимику, которой Грей пользовался, чтобы взять её на слабо, что обычно провоцировало на ссоры и предшествовало горячему спору. Но не теперь. Ведь стоило заглянуть в его глаза, как можно было разглядеть старательно подавляемое восхищение. Мысленно приняв эстафету, Нацу сказала: — Хотела спасти принца из заточения, — она ухмыльнулась, почувствовав собственное превосходство, как это обычно бывало в стычках с ледяным магом, но от взгляда, которым одарил её Грей, у неё в зобу дыхание спёрло, а все мысли снова спутались. — Не припомню, чтобы драконы спасали принцев, — он сделал несколько шагов навстречу, хищно стрельнув глазами, чем невольно заставил Нацу попятиться к стене. — Скорее, наоборот, это принцы укрощали ненасытных драконов, — не прекращая игру взглядами, Грей подошёл почти вплотную, с несвойственной ему медлительностью отмеряя шаг. Нацу сглотнула. До стены ещё оставалось некоторое расстояние, но она уже чувствовала себя загнанной в угол. — Я чертовски сильно соскучился по тебе, милая, — Грей прижал Нацу к себе за талию — она непроизвольно охнула — и, приблизившись к лицу, прошептал в губы: — Вокруг тебя так жарко. Весь город плавится, не говоря уже обо мне. Отчего-то дышать стало катастрофически трудно. Был тому виной корсет, затянутый Эльзой, или же близость Грея, Нацу не знала. Но когда грудная клетка, вздымаясь, встретилась с преградой в виде твердого каркаса, ей показалось, что она задыхается. — Так остуди его. Тебе это по силам, — выплюнула Нацу, после чего, наткнувшись на самодовольную ухмылку Грея, стушевалась и едва сдержалась, чтобы не увести взгляд. — Боюсь, что ты замёрзнешь, — Грей наклонился, чтобы соприкоснуться губами всего на мгновение, мучительно дразня, разгоняя по всему телу волну мурашек. Его лицо было так близко, что Нацу могла рассмотреть каждую ресницу. Она чувствовала дыхание Грея на своих губах и даже слышала, как течет по его венам магия, равноценная жизненной энергии. Положив ладонь на его грудь, Нацу различила ритмичный стук сердца. Сегодня Грей будет принадлежать ей, а она — ему… От этой мысли пульс участился, а кровь застучала в висках. Грей взглянул на её руку, отреагировав спокойной улыбкой. Всегда такой суровый и холодный, сейчас он выглядел ещё более мужественным, чем прежде. Нацу до скрипа в сердце захотелось его поцеловать. Не выдержав мучительной пытки, она прильнула к губам Грея с жадностью, присущей изголодавшейся львице, наслаждаясь властью и дарованными ей привилегиями: только она могла целовать эти губы, касаться тела и оставленных на нём шрамов, хранивших историю, что связывала их навек. Нацу прикусила и слегка оттянула нижнюю губу Грея, упиваясь наслаждением, когда из его груди послышался хриплый стон. Но доминирование продлилось недолго. Грей резво перетянул инициативу на себя, заставив Нацу удивлённо вдохнуть — и тут же поймал её губы, сминая напористым поцелуем. Чувствуя лёгкое головокружение от нахлынувших чувств, Нацу позволила Грею подтолкнуть себя к стене, из-за чего больно стукнулась макушкой, но, учитывая, что ноги бессовестно подкашивались, грозясь не удержать её, Нацу спустила с рук грубость возлюбленного. Сжимая талию Нацу одной рукой, другую Грей запустил под её юбку, преодолевая бесконечную многослойность ткани, чтобы в следующее мгновение властно сжать бедро, приподнимая ногу и, придерживая её на весу, пройтись ладонью по нежной коже. Простонав в поцелуй, чувствуя, как распаляется ещё больше, Нацу осмелилась подцепить пальцами кожаный ремень на брюках Грея, порывисто притягивая к себе. Воздуха хватило надолго: драконьи лёгкие вмещали гораздо больше, а Грею, как обычно, не хотелось проигрывать. Отстранились они одновременно, жадно дыша. Нацу восстановила дыхание быстрее и, в очередной раз почувствовав опьяняющую победу, радостно обвила руками шею любимого. — Я так скучала по твоему запаху, — прошептала она, нежно коснувшись носом шеи и тут же ощутив крепкие объятия Грея. Когда он прижимал её к себе всем телом, она чувствовала себя живой. — Подожди, но как тебе удалось сбежать от Джета, Дроя и остальных? — вдруг осенило Нацу, и она качнулась назад, чтобы видеть его лицо. — Ну-у, как тебе сказать… — выражение лица Грея переменилось на мечтательно-игривое, и он усмехнулся вслух, видимо, вспомнив что-то забавное. Нацу догадывалась, о чем он думал, ведь это происходило не в первый раз. — Ледяная копия, верно? — Нацу ухмыльнулась, предвкушая положительный ответ. — Ты чертовски догадлива, милая, — он провел большим пальцем по её губам, словно запечатывая недавний поцелуй. — Тебе очень идёт это платье. Но лучше, если бы ты была без него. — А ты, я посмотрю, времени даром не теряешь, Грей, — Нацу попыталась вложить в свой взгляд как можно больше красноречия, и это действительно сработало: Грей оглядел себя и выразительно стукнул рукой по лбу. — Виноват. Должно быть, это уже не просто привычка, а рефлекс на твоё присутствие, — проницательный взгляд мага вновь смотрел прямиком в её душу; хитрый огонёк подсветил глаза изнутри, отчего радужка заиграла переливами, словно дорогое серебро. Нацу в очередной раз подметила, что цвет глаз Грея невероятно сочетается с его именем. — А может, к черту эту свадьбу и просто сбежим? — вдруг предложил Грей задорно и, поймав гневный взгляд Нацу, поспешил исправиться. — Шучу, шучу, — он посмеялся. — Не могу дождаться, когда ты станешь моей женой. Нацу сделала вдох, вновь почувствовав, что теряет контроль над своими эмоциями. Она и Грей — муж и жена? История, похожая на сказку. Несколько лет назад она бы даже не подумала о том, что их судьбы так тесно переплетутся. — Но вечером я случайно пролью немного джина на твои колени, как ты на это смотришь? — голос Грея нежно вернул её в реальность, где Нацу по-прежнему стояла, прижатая его сильным телом к стене, застигнутая врасплох его чрезмерной сексуальностью, которая сквозила в каждом взгляде и движении, что начинало походить на пытку, учитывая столь долгое отсутствие любой близости. Нацу постаралась сбросить наваждение. — Это как в прошлый раз? — воспоминание о первом неудавшемся свидании расцвело в памяти, представая во всех красках. — У меня из-за твоих проделок вся одежда сгорела, между прочим! — Ты сама виновата. Нужно было соблюдать технику безопасности, — безапелляционным тоном выдал Грей. — Уж извини, не терпелось тебе вмазать. Ты ведь это нарочно, верно? — Признаю́сь, в моих планах было просушить твою одежду у меня дома. Но получилось даже лучше. — Дурак! Нацу несильно стукнула его в грудь, оттолкнув от себя, на что Грей рассмеялся, выставив ладони в примирительном жесте. Подобрав оборки юбки, Нацу несколькими грубыми движениями расправила ткань, стремясь привести себе надлежащий вид, как вдруг заметила движение со стороны Грея и подняла глаза, встретившись взглядом с самой дорогой ей вещью, по иронии судьбы оказавшейся в руках самого дорогого ей человека. — Откуда он у тебя? — радостно воскликнула Нацу, забирая шарф. Как только он лёг на её ладони, чувство защищённости и комфорта моментально восполнили недостающую уверенность как по волшебству. Нацу трепетно прошлась подушечками пальцев по кромке и ловко обернула шарф вокруг пояса, держа в голове мысль, что его снова могут отобрать, окажись он на видном месте. — Больше не теряй свой шарф, если он тебе так дорог, — сказал Грей, вкладывая в улыбку смысл, понятный только им двоим. Нацу сжала ладонь в кулак, прижав руку к груди, чувствуя, как уголки её губ поползли вверх. Однажды Грей уже говорил это. Столько сражений, пройденных бок о бок, не могли не наложить свой отпечаток. Преодолевая трудности, они вместе росли. Сталкивая с непреодолимыми — на первый взгляд — испытаниями, жизнь ломала их, испытывала на прочность, стимулировала на поиск новых ценностей, а вместе с тем укреплялись давно зародившиеся в них чувства. — Грей, знаешь, за что я тебя люблю? — он с любопытством наклонил голову набок, не переставая улыбаться. — Если однажды завоевать твою любовь, она до самого конца останется искренней, — произнеся это с неожиданной лёгкостью, Нацу бесстрашно взглянула в глаза возлюбленного и увидела то, на что рассчитывала с самого начала: его зрачки расширились, а щёки порозовели. Отведя взгляд в сторону, Грей привычным жестом увёл руку за голову, беспокойно растрепав волосы. На лице Нацу расцвела победоносная улыбка. Даже в отношениях они не лишились старой-доброй привычки соперничать во всём. Поэтому вид растерянного, застигнутого врасплох Грея ознаменовал для Нацу безоговорочную победу. Она не только смутила ледяного волшебника, который, казалось бы, обладал воистину холодным рассудком, но и сбила с него прежний боевой настрой, лишив той уверенности, с которой он к ней вошёл. Она могла бы наблюдать эту картину вечно, если бы магию момента не разрушил внезапный стук в дверь. — Сестрёнка, открой, это я. — Зереф?! Имя, произнесённое вслух одновременно с Греем, прозвучало словно выдержка из книги черной магии: с придыханием и суеверным ужасом. Переглянувшись с Греем, Нацу уловила в его взгляде нотки лёгкой паники. По-прежнему ошеломлённый внезапным откровением своей невесты, маг совершенно растерялся, а между тем стук усиливался. Помотав головой, Нацу зацепилась взглядом за шкаф: единственный предмет мебели, который мог их сейчас выручить. — Может, я лучше в окно? — Грей ткнул пальцем за спину. Нацу раздражённо нахмурилась и горячо зашептала: — Хватит паясничать и полезай в шкаф, быстро! Как только Грей скрылся в шкафу, Нацу поспешила к двери, предусмотрительно приподняв подол платья. Звук шуршащей ткани напомнил о реальности происходящего, заставив Нацу мысленно подобраться. Убрав задвижку, она отошла на несколько шагов назад, пропуская Зерефа внутрь. — Нацу, — его взгляд потеплел, как только остановился на ней. — Ты так прекрасна… Под его тяжёлым взором Нацу стало неуютно. Но несмотря на это, она выпрямила спину и расправила плечи, встречая своего эксцентричного брата с бесстрастной улыбкой на лице. Зереф. Имя, некогда вызывавшее липкий страх и ужас. Сеявшее панику и отчаяние. В своё время принёсшее миру много боли и разрушений. Столько мрачных ассоциаций, ни одна из которых в действительности не нашла отклик в сердце Нацу. Слыша имя брата, она предпочитала помнить, что оно ему было даровано их общими родителями. Как ни странно, но именно этот человек дал ей вторую жизнь. Движимый стремлением воскресить свою сестру, сам того не ведая, Зереф наложил на себя проклятье, приведшее к помутнению рассудка и тотальному безумию на почве безнадёжного желания свести счёты с жизнью. От одной этой мысли у Нацу щемило сердце. Пережитую им боль вполне можно было считать расплатой за грехи. К тому же Зереф переродился и вновь пришел в этот мир с целью прожить счастливую, не омрачённую смертельным проклятьем жизнь. Невзирая на всё произошедшее, Нацу не испытывала к брату неприязни, но всё ещё не могла привыкнуть к факту их кровного родства и потому относилась к Зерефу с настороженностью. Новость о перерождении тёмного мага члены гильдии восприняли спокойно, в какой-то мере даже тепло. Особо участливые товарищи всячески старались поощрять Нацу на сближение с братом — даже Грей, хоть ему и сложно давалось переосмысление ситуации после всего произошедшего — что отчасти повлияло на формирование её собственного желания. Однако никто не ожидал услышать, что утерянные воспоминания частично вернутся к своему обладателю. Нацу расценила это событие как возможность укрепить семейные узы и вернуть брату долг: восполнить нехватку семейного тепла, к которому Зереф — сознательно или нет — тянулся всю свою жизнь. Нацу шумно втянула воздух носом и ещё раз взглянула на брата. Теперь, когда были отброшены все устаревшие представления о нём, Нацу увидела мягкую улыбку на бледной коже и безоговорочную любовь в бездонных черных глазах. Он пересёк комнату, выйдя из тени на свет, и неуверенным жестом протянул руки: Нацу закрыла глаза и подалась вперёд, получив холодный поцелуй в лоб. Ритм сердцебиения сбился. — Нацу, ты хорошо подумала? Уверена, что хочешь выйти за него замуж? — спросил Зереф, отстранившись. — О чем ты? — открыв глаза, Нацу поймала взгляд брата и озадаченно нахмурилась. — Не так давно он пытался убить тебя. Нацу почувствовала себя так, будто её окатило ледяной водой. Она неосознанно покосилась на шкаф, но моментально вернула самообладание, когда поняла, что Зереф внимательно следит за её реакцией. — Между прочим, я тоже пыталась убить его, — огрызнулась Нацу. — И ты пытался меня убить, если не забыл. Сказав об этом, Нацу тут же пожалела. Взгляд Зерефа ожесточился. Не отрывая глаз от её лица, он сконцентрировался на одной-единственной точке, а затем занёс руку — Нацу напряглась всем телом — и прикоснулся пальцами к шраму на её щеке. Недоумение растаяло, уступив место молчаливому раскаянию. Нацу отвела взгляд. — Да, я помню, — безжизненным голосом сказал он, опустив руку. — Хотел бы я всё это исправить. Повисло тяжёлое молчание, среди которого Нацу различала мерное дыхание Зерефа, перестук колёс и цокот копыт снаружи. Звон радостных голосов дал понять, что у гильдии собралась целая толпа; продолжали съезжаться гости из разных уголков Фиора. Нацу скребнула ногтями по ткани платья. Отчаянно хотелось что-то сказать. Она знала, как выразить свою любовь Грею, но абсолютно терялась перед лицом брата. Её подкупала его неприступная, доведённая до абсурда любовь, но одновременно она же и сбивала с толку. Прошло некоторое время, прежде чем Нацу решилась что-то сказать. — У каждого из нас должен быть второй шанс, — слова давались ей тяжело. Зереф поднял на неё глаза. На самом дне мелькнула надежда. — Поэтому... — Нацу неспешно подняла руку, позволив пламенному потоку вырваться на волю, — ... давай я тебе врежу. Плохо скрывая веселье, Нацу наблюдала за тем, как брови Зерефа поползли вверх. Очевидно, такое предложение ввергло его в замешательство, но в то же время мигом привело в чувства — остолбенение сняло как рукой. Зереф вытаращился на Нацу, пронзив её испытующим взглядом. — Нацу, ты это серьёзно? — Вполне, — для убедительности она сжала ладонь и усилила мощность пламенного потока: огонь вспыхнул, пламенные языки потянулись к потолку. — Поставлю тебе симметричный шрам — и будем квиты. В глазах Зерефа, как в зеркале, отчётливо можно было увидеть борьбу между сомнением и желанием довериться. Недолго колеблясь, Зереф вздохнул и поднял на Нацу опустошенный взгляд. — Хорошо, — произнёс он упавшим голосом. — Я готов. Зереф приподнял и отвёл подбородок в сторону. Нацу крепче сжала кулак. Согревающее пламя окутало руку, разлив тепло по всему телу. Она замахнулась, шагнула вперёд — Зереф непроизвольно зажмурил глаза — и порывисто обняла его. Несколько секунд она держала Зерефа в своих объятиях мёртвой хваткой, несмотря на ответное затишье. Время потянулось медленнее; секунды превратились в вечность. Нацу и не думала сдаваться, словно воспротивясь самой возможности быть непонятой в своих чувствах. — Нацу... — плечи Зерефа дрогнули, после чего обе его руки сомкнулись у неё на талии. Он уткнулся подбородком ей в плечо и заговорил медленно, едва слышно: — Мы столько времени упустили, Нацу... Я мог наблюдать, как ты растёшь. Быть рядом с тобой в переломные моменты. Мы могли быть одной семьёй... — ей показалось, или её плечо стало влажным? — А теперь я здесь, чтобы выдать тебя замуж. — Да, верно, ты здесь, чтобы выдать меня замуж. Но ничего не изменилось. Зереф замер, ненадолго остановилось даже его дыхание. — О чем ты?.. — Мы по-прежнему можем быть одной семьёй, — Нацу помолчала и уверенно добавила: — Братик. Она не видела, но почему-то была уверена, что Зереф улыбается. Не прошло и пяти минут, как дверь снова распахнулась, впустив в комнату взволнованную Люси. — Вы всё ещё здесь?! Церемония вот-вот начнётся! Нацу отстранилась, не без удивления подметив, что делает это с неохотой. Сегодня её брат должен был сыграть немаловажную роль в церемонии и, как законный представитель по мужской линии, сопроводить её до алтаря, чтобы вверить в руки Грея. Неужели ей удалось навести мосты, и теперь у неё будет настоящая, полноценная семья? Невольно встретившись взглядом с Люси, она увидела молчаливое одобрение. Прочитав в глазах подруги ответ на свой вопрос, Нацу улыбнулась и, гордо выпрямив спину, прошествовала к выходу. — Тогда чего же мы ждём? Господин Фуллбастер наверняка заждался у алтаря, — и, недвусмысленно хихикнув, покинула комнату.