Любишь меня — полюби и моего Лань Чжаня!

Цзян Чэн был прав: падение клана Вэнь и эйфория от победы оказались лишь короткой передышкой перед большими трудностями. Вэй Ин ожидал, что после победы — и, так и быть, после затяжных переговоров о разделе добычи, территорий и зон влияния — наступит долгожданный отдых. Три раза ха! Затяжные переговоры оказались действительно затяжными: даже сейчас, спустя два с половиной месяца, Цзян Чэну приходилось регулярно мотаться то в Башню Кои, то в Нечистую Юдоль, то в Облачные глубины. В Пристани Лотоса собрания не проводились: она пострадала куда сильнее Облачных глубин и требовала не ремонта, а восстановления из руин. И это была вторая проблема. Конечно, другие кланы великодушно предложили свою помощь материалами и даже людьми… Великодушно, но не бескорыстно: часть завоеванных территорий пришлось уступить, где-то прогнуться, согласиться на не самые выгодные торговые условия. И после каждой такой уступки Цзян Чэн шипел. Попало даже клану Лань в целом и Лань Чжаню в частности, хотя того даже не было на собрании! Вэй Ин в такие моменты громко сетовал на дурной характер главы клана, пока к тому не отправлялась шицзе с успокаивающим чаем. Пока Цзян Чэн мотался по собраниям, Усянь с Лань Чжанем оставались в Пристани Лотоса, руководя стройкой. Вэй Ин управлял мертвецами, которые перетаскивали бревна, гравий, ил, а Лань Чжань руководил им. Как будто это он, а не Усянь, вырос в Юньмэне! Может, они с Цзян Чэном и не учились строительству, но основы знали. Вэй Ин вообще, проведя детство вдали от озер, в первый год очень волновался, что их может смыть, затопить, унести, и Цзян Чэн терпеливо объяснял ему, почему нет. Предварительно сам это выясняя. Вэй Ин до сих пор помнил, как поймал новоиспеченного названного брата, пристающего к дядюшке Чангу. Тот тогда как раз строил новый сарай на воде и они успели немного поучаствовать в постройке. На удивление и дядя Цзян, и госпожа Юй отнеслись к подобному вполне благосклонно. Правда, после их с шиди регулярно отправляли поучаствовать то в одном, то в другом деле: то мостки укрепить, то дрова заготовить, то камни натаскать… Как будто знали, что эти знания понадобятся. *** — Можно я сдохну? После очередного дня на стройке Вэй Ин просто упал на кровать лицом вниз. Больно, между прочим. Он надеялся, что после победы ему не придется прикасаться к Стигийской Тигриной Печати. Но в мирной жизни помощь мертвецов оказалась не менее полезной, чем во время военной компании. Мертвецы не жаловались на тяжести, не нуждались в отдыхе, не отлынивали от работы и не боялись надорваться — если только буквально, но Усянь следил за состоянием своих слуг. — И не мечтай, — холодный, безэмоциональный голос, в котором парадоксально слышалось злорадство, почти заставил Вэй Ина подскочить на месте. Почти. — О чем хочу, о том и буду мечтать, — и все-таки он нашел в себе силы перевернуться на спину. — Что ты вообще тут делаешь? Вэнь Цин вполне вольготно расположилась в их спальне, разложив на столе всяческие приспособления, от одного взгляда на которые у Вэй Ина мурашки пробегали по телу. — Глава Цзян приказал отвернуть тебе голову, если будешь злоупотреблять темным путем и Стигийской Тигриной Печатью. Руку! — Вэнь Цин требовательно протянула свою, и Усянь нехотя вложил в нее ладонь, на которой все еще виднелся оттиск печати. — Он не мог такое приказать. Ай! Вэнь Цин не церемонилась, обрабатывая его руку. Кажется, она даже специально стремилась доставить как можно больше дискомфорта: — И как целитель я авторитетно заявляю, что ты злоупотребляешь. — Неправда! Вэнь Цин сжала его ладонь и дернула его на себя. Сил, чтобы противиться ей, у Вэй Ина не было. — Злоупотребляешь, — девушка почти шипела, смотрела внимательно, озабоченно, и на дне глаз таился страх. — Тебе, как смертному, вообще следует держаться подальше от любой силы. Она разрушает тебя. Темный путь, светлый… Ты — пустой сосуд с трещиной, а сила подобно воде утекает в нее, расширяет, рушит. Ты убиваешь себя, даже просто находясь со своими, — Вэнь Цин скривила губы, — супругами. Заклинатели не якшаются со смертными, потому что последние не могут выносить такую концентрацию ци. А ты не просто смертный, ты искалеченный. И если хочешь восстановить ядро, постарайся не рассыпаться к тому моменту. Рот! Усянь покорно раскрыл рот и проглотил какую-то безвкусную пилюлю с запахом тины. С тех пор, как Вэнь Цин с частью бывшего клана Вэнь прибыла в Пристань Лотоса, Вэй Ин был поручен ее заботам. На самом деле не только он: после кампании Низвержения Солнца множество простых людей и заклинателей нуждалось в лечении, так что Вэнь Цин со своими помощниками очень быстро заняли место штатных целителей. Не то что бы все из клана Цзян были от этого в восторге, но кто их спрашивал: на сломанных ногах далеко не убежишь, а со сломанной челюстью не повозражаешь. Никто не осмеливался испытать гнев вечно раздраженного главы клана на своей шкуре. — Нам надо восстановить Пристань Лотоса, — тон Вэй Ина звучал обиженно. Он не был идиотом, он знал, что без золотого ядра следование темному пути его убивает. Но тогда, когда он только ступил на эту дорогу, все это было не важно, у него не было выбора: либо он ныряет во тьму, либо умирает в сожалениях. Итог в любом случае был один. Не то что бы он хотел умирать. Не то что бы он не хотел нормальной жизни. Хотя, возможно, Усяню и не хотелось вот так бросать темный путь — тот открывал слишком много всего неизведанного, был загадкой, которую хотелось решить. Но, выбирая между жизнью с любимыми людьми и неуемным любопытством, Усянь выбирал первое. В конце концов, у него просто не было времени удовлетворять свое любопытство: он бы просто не успел его удовлетворить. Только все эти размышления ничего не стоили, пока темный путь все еще был ему нужен. Нужен Пристани Лотоса. Они не в том положении, чтобы отказаться от преимущества. — Я уменьшил нагрузки. И когда все закончится… — Начнется что-то еще, — бесцеремонно перебила его Вэнь Цин. — Жизнь такова, что всегда будет еще что-то важное и неотложное. Сперва отстроить Пристань. Потом укрепления. Потом вспахать поля. Очистить озеро от мертвецов. Очистить земли от мертвецов. Выставить гарнизон. Всегда будет что-то, что твои лютые мертвецы смогут выполнить лучше людей. Это не закончится. Вэй Ин отвел взгляд в сторону. Когда он только начал привлекать мертвецов к стройке, чтобы Цзян Чэну не приходилось расплачиваться территориями за помощь и ресурсы, Лань Чжань говорил что-то подобное, да и сам шиди недовольно хмурился, прежде чем согласиться. Не то что бы Вэй Ин спрашивал у них разрешения: он ставил перед фактом. — Смотри на меня, — Вэнь Цин повернул его голову, вынуждая смотреть себе в глаза. — Когда я соглашалась помочь тебе с твоей безумной затеей… — Ты сама была только рада подтвердить свои предположения. И выиграла от нашей сделки не меньше, чем я! — на этот раз уже Вэй Ин перебил девушку. Спокойная, рациональная, рассудительная Вэнь Цин в душе была таким же безумным гением. Разработать уникальную концепцию, бросающую вызов всему известному, и не иметь возможности подтвердить ее на практике? Это должно было сводить ее с ума! Именно поэтому Усяню удалось ее уговорить: Вэнь Цин хотела этого эксперимента не меньше, чем он. — Да. Но ты обещал мне беречь себя. Медитации для укрепления тела и сосудов, прием трав и пилюль. То, что ты сделал в итоге — нечто совершенно противоположное твоему обещанию. Вэй Ин гневно дернул головой, вырываясь. Не хватало, чтоб еще Вэнь Цин его стыдила! Он сам знает, что все пошло не по плану! — Я действовал по обстоятельствам. — Да. Но теперь обстоятельства изменились. Так что, будь добр, не своди на нет все мои старания, — Вэнь Цин насмешливо фыркнула, а затем многозначительно вскинула бровь. — Когда напишу новый трактат о возможности воссоздания золотого ядра, ты будешь первым, кому я дам его прочесть. Но для этого ты должен жить и выполнять все мои предписания. И я не шучу. Вэй Ин поджал губы. — Еще пятнадцать дней. К тому времени основные работы должны будут закончиться, Ваньинь, — глупо было в неформальной обстановке называть его главой Цзян перед той, кто буквально видел его внутренности, — вернется из Нечистой Юдоли, и я упокою всех мертвых. — А до этого будешь медитировать под музыку Лань Ванцзи, — кивнула Вэнь Цин. — Он и так играет мне каждую ночь, — Усянь не смог сдержать широкой улыбки. Лань Чжань был заботливым супругом. — Я знаю. Он консультировался со мной. Пусть продолжает. А ты следи, чтобы он не перестарался, — девушка прожгла Вэй Ина взглядом «я вижу вас всех насквозь», собрала инструменты и невозмутимо удалилась, оставив Усяня наедине с не самыми радужными мыслями. Он, конечно, считал, что Вэнь Цин слишком мрачна в своих прогнозах и всегда опирается на худшие предположения, но… Что, если она права? И что, если «трещина в сосуде» уже так широка, что золотое ядро не восстановить?..