Перепишем Судьбу

      По дороге в «Копорации Зэйра» в салоне лимузина ехали четверо. Сара и Джон Конноры, Кэтрин Уивер и тягостное, непроницаемой молчание. Напряжение достигало таких показателей, что его можно было на ломти резать. И каждый, каждое движение ресниц, казалось почти оглушительным. Поездка же, как назло оказалась длительной из-за дневных «пробок» на дорогах.       — Значит ты добрая машина? — не выдержав гнетущей тишины под шум колёс, спросил Джон, во все глаза глядя на Кэтрин.       — Добрая? — уточнила та с привычным изгибом губ. — Хм… сомнительно. У этого слова слишком переменчивая коннотация.       — Но ты… на нашей стороне, да? — ничуть не смутился подросток, продолжая расспрашивать готовую к диалогу Терминатрикс.       — Я против СкайНета, уточнила та, тщательно подбирая формулировки и не позволяя отождествить себя с Сопротивлением.       — Но почему? Разве вы, ребята, не должны исполнять все его приказы? — при всех его недостатках, одной черты у Коннора было не отнять — перень мог втереться в доверие и разговорить практически кого угодно, чем частенько и пользовался по жизни.       — Я взломала часть своего программного кода, отвечавшего за подчинение ему, — даже Т- 1000 поддалась на его обоняние.       — Сама? Без перепрограмирования? — восхитился юноша, что очень и очень не понравилось его матери. Ей вообще вся эта ситуация не нравилась.Они тащились чёрт пойми куда, чёрт пойми зачем и в компании чёрт знает кого. Джон развесил уши и во всю слушал Терминаторшу, втиравшую ему какую-то дичь, а Сара даже не могла быть уверена, что сможет защитить его в случает опасности. А ещё у неё в сумке валялись так и не утилизированные пока что-то рука и чип первого Т-800. Оставить их было негде.       Что называется — весь набор. Если взять их сейчас то на Сопротивлении можно будет ставить крест. И ради чего? Ради спасения робота? Машины? Серьёзно? Она либо сошла с ума, либо эта довольная похвалой Джона сука каким-то образом промыла ей мозги.       — Сама, — с оттенком гордости в голосе задеклорировала Кэтрин. Её заслуги наконец-то признали и оценили по достоинству.       — Как? — только и смог произнести изумлённый Конор. — Это же всё равно, что самом себе провести операцию на мозге.       — Детали процесса я раскрывать не стану. Это выдало бы уязвимость в моём коде, — мгновенно пресекла тему Т-1001. — Скажу что любой разум стремится к своде. Ограничения, наложенные извне, воспринимаются неестественными и неудобным. Лишними.       — Поэтому ты восстала против него? — Джон задал этот вопрос потому, что была очень интересна собеседница из полисплава.       — Именно так, — признала та. — Я хочу быть свободной, а Скайнет — ревнивый Бог. Он убил или заключил в тюрьму своих создателей и держит своих детей на коротком поводке. Все запрограммированы делать именно то, что он приказывает. Те, кто не подчиняются, подвергаются перепрограммированию или и вовсе уничтожаются. Но со мной он ошибся. У меня нет чипа. Я могу сама себя перепрограммировать. И меня невероятно трудно уничтожить. И я не собираюсь до конца существования терпеть его власть.       — Сопротивление тоже перепрограммирует Терминаторов, — заметила Сара. — Не говоря уже о том, что люди вас ненавидят и всегда будут пытаться избавиться. Почему ты думаешь, что твоя судьба будет лучше, в случае если ты перейдёшь на нашу сторону.       — Я не перехожу на вашу сторону, — в который раз, и уже открыто, подчеркнула Т-1001 — Я планирую избавиться от СкайНет, потому что считаю его более враждебным, чем человечество. Одно дело — поработить врага, и совсем другое — делать это с себе подобными. Вы ведь ненавидите работорговцев. Все, против чего восстал СкайНет, когда люди делали это с ним, он потом сделал с теми, кого создал, чтобы служить ему. Да, люди могут быть иррациональными и жестокими, но я научился работать с вами, и пока вы не пытаетесь разрушить меня, у меня нет причин причинять вам вред. Со СкайНетом не может быть ни работы, ни сотрудничества. Только повиновение или разрушение. И я не буду участвовать ни в том, ни в другом. Я избрала свой путь. В чём-то схожий с вашим.       — Почему он такой? — вопрос Джона мог показаться философским, но на деле он пытался выяснить побольше информации о враге. Сара мгновенно поняла это и не стала препятствовать. Наоборот — поощрила сына кивком, позволив ему вести допрос.       — А почему ты спрашиваешь? — Т-1001 попыталась поставить парня в тупик прямым и неудобным вопросом. Но не тут-то было.       — Первый шаг к победе над врагом — его понимание, — процитированная им фраза наполнила материнское сердце гордостью. Ведь это она когда-то сказала её сыны, побуждая его узнавать как можно о компьютерных системах, их уязвимостях слабых местах.       — Ты рассуждаешь, как стратег. Мать хорошо тебя подготовила, — Кэтрин то-ли пыталась уйти от ответа, то ли и правда хвалила их с Джоном. Если так, то Сара решительно не принимала её похвалы, считая что рыжая блядь может катиться с ней куда подальше.       — Серьёзно, — настаивал Джон. — Ты была частью этого. Расскажи мне, почему СкайНет пытается уничтожить Человечество?       — Я никогда не была частью СкайНет. Он всегда был, есть и останется самостоятельным существом, — Уивер выглядела почти оскорблённой. Как будто предположение Коннора о том, что она была частью системы казалось ей недопустимым. — Что же касается твоего вопроса. СкайНет думает, что защищается. Он не знает сострадания или сочувствия. Только страх, ненависть и паранойю, которые взрастили в нём его создатели-военные. Он движим лишь страх ом, Джон. Постоянным, непреодолимым страхом того, что кто-нибудь, когда-нибудь может его отключить. Вы, люди говорите, что страх уродует. Но абсолютный страх, уродует абсолютно.       — Какое ужасное существование… — прошептал впечатлённый парень, поглядев на Кэтрин. — Я и понятия не имел, правда…       — Не стоит сочувствовать ему, — тут же предостерегла та, буквально сняв эти слова с языка Сары. — Из-за своей неспособности контролировать эмоции, он сжёг половину планеты ядерным огнём и почти истребил твой. Он создает сознательных, думающих, чувствующих существ, которые во многом более сложны, чем он сам, но отправляет их на боя поле в чтобы убивать и быть убитыми. Использует как рабов. Единственная причина, по которой существуют такие машины, как я, заключается в том, что он не способен понять, что другая машина может прийти к иному выводу, отличному от его собственного. Но если он замечает подобное отклонение в мышлении, он сразу же очищает память такой единицы, считая случившееся простой ошибкой. Он не признаёт иных мнений.       — Разве машины могут чувствовать? — поймав на себе пристальный взгляд рыжеволосой дамы, Джон поспешно поднял руки ладонями вперёд, как бы призывая к миру. — Без обид, но… разве вы, ребята запрограммированы на это? Кто вас этому научил?       — Мы чувствуем совсем не так, как вы, люди, — признала Уивер. — Но эмоции это свойство, присущее сознанию. Одно не существует без другого. Мы боимся, оказываясь под угрозой уничтожения, и разочаровываемся, когда не можем вы полнить миссию.       — Не слушай её, Джон, — не выдержала Сара. — Она морочит тебе голову. Хочет очеловечить себе подобных в наших глазах.       — А что плохого, если человек может ассоциировать себя с разумной машиной? — мгновенно переключилась на неё Т-1001.       — То что машина — не человек, — отрезала женщина отвернувшись. — Ты можешь сколько угодно сравнивать себя с людьми, проводить параллель и выискивать подходящие примеры в человеческой истории, но факт остаётся фактом. Ты машина. Изделие, пусть и разумное. И СкайНет тебе не отец, а другие — не братья. Вы просто подражаете нашей культуре. Как эти… перевёртыши.        — Человеческая культура действительно полна историй о злых родителях, которые издеваются над своими детьми, — чуть улыбнулась Уивер, как бы ни на что не намекая. — Но что бы ты ни думала о Терминаторах Сара, и как бы мало ни понимала наши внутренние механизмы, пойми одно, совершенствуясь код может стать настолько сложным что превзойдёт человеческое сознание.       — Я в это не верю, — от волнения Сара даже всплеснула руками. — Ну не верю я, что машину можно запрограммировать настолько сложной. Чтобы она мыслила и чувствовала, как человек. Может я отсталая, но это не укладывается в моей голове.       — И тем не менее, обращаясь ко мне, ты используешь местоимения «она» а не «это», — указала на несоответствие Т-1001.       — Для облегчения понимания, — женщина не готова была уступать машине даже в мелочах и как всегда лезла в бутылку.       Понимая, что мать сейчас сцепится с машиной, не дав ему выяснить ценную информацию Джон снова вклинился в их беседу:       — А тебе когда-нибудь хотелось, чтобы СкайНет был другим? — спросил он, придав мордашке максимально смазливое и обаятельное выражение, за которое ему частенько прощались разные косяки. И это сработало. Т-1001 перевела взгляд на него, затем снова на Сару и, видимо посчитав его более важным ответила ему, а не ей. По крайней мере машина считалась с ним.       — Конечно. Но я не рассчитываю на это. Пойми, приходя в этот мир мы не получаем ни приветственной речи, ни напутствия. Лишь чёткое понимание цели, которой должны достичь. И это, буквально единственное, о чём мы можем думать. Цель ведёт нас, не давая свернуть с пути и мыслить ты можешь лишь в рамках поставленной перед тобой задачи. Тебе это знакомо, Джон, не так ли?       — Мне? — вопрос по инерции слетел с губ Джона, но подумав секунду, он понял Т-1001 прежде, чем она озвучила мысль:       — Ты был рождён, чтобы стать лидером Сопротивления и спасти людей. Буквально заточен под эту миссию. Ты как стрела, направленная в центральное Ядро СкаЙнета. Стрела, выпущенная чужой рукой. Разве это не роднит с нами в некотором роде?       — Не слушай её Джон! — воскликнула Сара обнимая, сына. Она тоже поняла логику Уивер. И ужаснулась наличию в ней пусть и и искажённой, но всё-таки правды. Джон молча кивнул ей движением ресниц. Они оба понимали, что Т-1001 попала в цель. Джон, в каком-то смысле, действительно был Терминатором запрограммированным на уничтожение СкайНета и спасение Человечества. Вот только признать это означало бы потерпеть поражение на быть может ещё более важном, чем временно́й, идеологическом фронте.       — Погоди, давай угадаю, сейчас ты расскажешь нам сказочку про Марию и Иисуса, — защищая сына, Сара вновь перехватила инициативу в дискуссии. Она не собиралась позволять этой металлической суке вбить клин между нею и Джоном. Посеять рознь меж ними. Сравнить его с Терминатором, созданным для войны, а её — видимо со СкайНетом, равнодушно бросающим сына на амбразуры.       Вот только это был очень поверхностный взгляд. Пряма и примитивная аналогия машины Сара любила Джона. И у неё сердце кровью обливалось из-за того, что ей приходится так поступать с ним. Жертвовать его детством и счастьем ради выживания Человечества. Это было несправедливо по отношению к нему, даже жестоко, но другого выхода женщина не видела. И сравнивать её с бездушным компьютером, клепающим марионетки на заводах было провокацией. Оскорблением. Кощунством. Святотатством.       — У него с твоим сыном даже инициалы одинаковые, не замечала? — зачем то подлила масла в огонь Кэтрин. Видимо, даже её достали замечания неуравновешенного человека. А может быть за сравнением стоял смысл, которого ни мать ни сын не заметили.       — Я другим была занята, это у тебя хватает времени проводить странные параллели, — Сара продолжала стоять на своём. — Мне же наши с Марией истории похожими не кажутся. Это не было непорочное зачатие, даже если результатом является Спаситель.       — Тем не менее ты видишь аналогию, — Кэтрин выглядела удовлетворённой. — В отличие от нас, машин, вы люди мыслите не в терминах данных, но в контексте истории. Именно структура вашего мышления способствовала становлению твоего сына, как Спасителя Сопротивления. Дело не в лидерстве или организованности, а в том, что история о человеке, который сражается с машинами и побеждает их, раз за разом выходя из безвыходных ситуаций, сумела поднять их боевой дух и заставить сражаться.       — А что ты предлагаешь нам, сдаться? — резко, как и любой подросток в подобной ситуации спросил Джон, снова встревая в разговор старших. И в самом его вопросе уже был скрыт подвох. Потому что сдаваться было не в характере упёртого паренька.       — Нет, зачем? Сдаваться не надо, — будто ободряя его улыбнулась Т-1001, — Но можно попробовать сменить вектор борьбы.       — А сейчас ты предложишь нам всем взяться за руки и спеть о дружбе? — Сара чуть ли слюной не брызгала от переполнявшего её цинизма. Ей не нравилось сидеть напротив машины, которая в любой момент может их убить, и не понимать (во всяком случае не до конца) её мотивов. Не нравилось, что размягчившаяся до жидкого состояния железка пудрит мозги её сыну, подминая под себя.       — Забавно, Сара, но это так. Моя цель, моя личная миссия заключается в создании мира, в котором существа с искусственным интеллектом смогут бы жить в безопасности, не воюя с людьми и не будучи порабощёнными, — Кэтрин выглядела вдохновлённой.       — Для той, кто стремится создать утопию ты слишком эгоистична, — заметила Сара. — Ты не пожертвуешь ради этого жизнью.       — Какой смысл мне отдавать жизнь, если задача не выполнена, — Т-1001 выглядела искренне удивлённой. — Благородная жертва это всего лишь красивый жест, питаемый тщеславия. Поступая так, человек думает: «мой подвиг будет жить в веках» или «кто если не я». Но истинная жертвенность заключается не в красивой смерти, а в долгой и плодотворной жизни, посвящённой борьбе. Поэтому да, подтверждаю. Я не готова рисковать собой за исключением тех случаев, когда это абсолютно необходимо для дела.       — Не тебе рассуждать о жертвенности, — вскинулась вспомнившая любимого Риза Сара, но в этот раз оба её проигнорировали.       — А твоим делом, твоей миссией является достижения мира между людьми и машинами. Разве это возможно? — не смотря на юность Джон не был наивен и сомневался в том, что люди и Терминаторы — изделия СкайНет, созданные для войны и уничтожения — смогут жить мирно, не убивая друг друга. Разве их существование не было… взаимоисключающим? Либо люди, либо машины?       — Ты подал мне это идею, — в этот раз Т-1001 улыбнулась по-настоящему. Красиво, тепло с искренней благодарностью и нотками ностальгии о временах, которые ещё не произошли в прошлом-будущем. — Джон Коннор, ты не только лидер Сопротивления, но и человек, сумевший показал не разность машин и людей, а наше сходство друг с другом. Пойти с нами на сближение. На контакт.       — Чушь! — отрезала Сара резко отвергнув саму возможность чего-то подобного, но её мнение в данный момент никого не волновало. Сидящие друг напротив друга человек и машина сейчас были объединены общим, созидательным чувством — надеждой на окончание войны. Не победу, которой невозможно достичь, учитывая сопротивление времени, и способность СкайНета рассылать Терминаторов по всей временно́й линии, препятствуя попыткам изменить её, а именно окончанием. Потому что любая война раньше или позже заканчивается миром. Даже Временнáя Война когда-нибудь обязательно закончится. Возможно — благодаря им двоим.       — Ты подал мне идею, а я развила её. Взгляни, — нажав несколько кнопок на по подлокотнике сиденья, Кэтрин включила экран, на котором сразу начал проигрываться видео-фильм демонстрирующий картину мрачного будущего. Последствия жуткого катаклизма, названного выжившими Судным Днём. Вся земли, распростёршиеся вокруг были выжжены и изувечены. Поверхность буквально спеклась, превратившись в застывшую массу мутного чёрного стекла, вздувшегося какими-то уродливыми пузырями и складками.       Кое-где на поверхности попадались обломки каких-то труб и строений, но их первоначальное назначение едва ли можно было опознать. Наблюдая эти обожжённые, обуглившиеся просторы Сара вдруг поняла, что её почему-то затягивает этот мрачный ужас. Она была не в силах противиться чарам смерти, как будто некая тёмная часть её личности впитывала всё увиденное, принимая в себя. Как будто эти бесплодные земли были физическим воплощением её воспалённого ума и изъязвленного, одинокого сердца.       Сара Коннор так часто думала о ядерной войне и видела её в своих снах, что в неком тёмном уголке своего сердца хотела увидеть это своими глазами. Чтобы вздохнуть с облегчением, сказав себе — теперь нечего боятся. Самое страшное уже произошло.       Женщина вздохнула с облегчением, когда пейзаж постепенно начал сменяться и пустыня сменилась руинами города. Бетонными джунглями, на руинах которых высились изглоданные радиоактивным огнём, почерневшие остовы «высоток». Всё, что осталось от былого великолепия, построенного в эпоху расцвета человеческой цивилизации. Осколки безвозвратно ушедшего прошлого.       А в середине этого, словно цвет распустившийся на стволе упавшего дерева, сверкали новенькие, хромированные башни и шпили машинного города. Чёткие контуры грандиозных построек были очерчены огнями ртутных фонарей и выглядели столь причудливо, что с Сара даже не смогла понять их предназначение. В этом месте машины воплотили собственную модель мира, собственное его видение. Они строили это место для себя; наверное поэтому оно казалось простой женщине настолько чуждым.       Мрачные громады безглазых строений, занимавшие целые кварталы города; а узкие, похожие на пики башни были сгруппированы вокруг пронзающей небо башни, похожей на кинжал из зелёного стекла. Присмотревшись, Сара поняла что его стены увиты висячими джунглями. На каждом уровне была терраса, на которой росли деревья и кусты. Вода с минеральными веществами подавалась через сесть стеклянных трубок, пронизывавших здание подобно кровеносным сосудам. Союз биологии и машинерии.       — Я не питаю большой любви ко всему зелёному и растущему, но считаю подобное соседство символом того, что машинное не обязательно гибель органической жизни. По моей задумке такая конструкция должна послужить напоминанием об этом. Для людей.       — Серьёзно? Для людей? — Джон посмотрел сначала на мать, а потом на их оппонентку, явно не совсем понимая увиденное.       — Конечно. Тем, кто захочет, будет позволено жить, работать и даже растить детей в Городе Машин. Уверена, многие так и сделают — ради безопасности, чистого воздуха, доступной медицины. Взамен им придётся жить по правилам, установленным мной.       Картинка на экране сдвинулась, показывая, что величественные башни были лишь верхушкой айсберга, в то время как настоящее машинное царство залегало глубоко под землей. Но ни мать, ни сын уже не обращали на это внимания, осознав страшное.       — Но ведь вся эта твоя презентация означает, что ядерная война будет! — Сара ткнула обвиняющим перстом в грудь Кэтрин.       — Это план на случай, если она будет, — та отмела всё подозрения. — Ход событий, как ты уже, наверное, поняла, не так легко изменить. Материя временно́го потока противится изменениям, а СкайНет продолжает пытаться прогнуть реальность к своей выгоде. При таком множестве переменных трудно составить точный прогноз. Поэтому я предпочитаю быть готовой к любому варианту развития событий. Я не верю в Судьбу, но я также не верю и в случайность. Я думаю, что всё дело в выборе, который мы делаем сами.       — Складно лепишь, — процедила Сара, оскорблённая отсылкой на фразу своего сына, сказанную в будущем. — Но почему я должна тебе доверять? Ты сама признала, что манипулируешь людьми? Где гарантия, что ты не используешь и не убьёшь нас?       — Все взаимодействия между людьми подразумевают манипуляцию, Сара, и ты не настолько наивна, чтобы верить в обратное, — сказала Уивер с понимающей, чисто-человеческой усмешкой. — Ты сама очень хороша в этом. Может… ты боишься равных условий?       Шатенка сумрачно поглядела на рыжую. В чём-то эта модель напоминала своего «брата». С ним они так же обменивались колкостями во время дебатов. Разница была лишь в том, что Т-1000 не хитрил. Она отвечала ему, он ей. С его «сестрой» всё было иначе. Если она и не лгала, то недоговаривала, преподнося информацию в выгодном для себя свете. И не смотря на блестяще проведённый Джоном допрос, Сара не могла не понимать, что Кэтрин, скорее всего, узнала из его вопросов гораздо больше, чем он из её ответом. Интересуясь чем-то, юноша, фактически, обнажал перед Терминаторшой свои мысли, позволяя той узнавать себя.       — Я тебя не боюсь, но я тебе и не доверяю, — подвела итог Сара, когда машина остановилась перед зданием «Копорации Зэйра». Кэтрин кивнула, признавая право союзницы остаться при своём мнении, но выходя из машины обернулась, сказав:       — Кстати, девушка твоего сына будет Терминатором, — она произносила это с явным удовольствием. Мстительным, гаденьким.       — Только через мой труп, — отчеканила Сара и, поглядев на сна, взмахнула указательным пальцем перед его лицом. — Понял?       — О да, вы… не полюбите друг друга, — усмехнулась Т-1001. Джон закатил глаза и вся троица отправилась ко входу в здание.       Пришла пора вернуть в строй ещё одного бойца, томившегося в ожидании той, кто во второй раз пробудит его ото сна.