Жизнь взамен долга

      Малфои появились через два дня точно в назначенный срок. Они переступили порог камина, стряхнув с себя осадок летучего пороха, и замерли. С первых секунд было заметно, как переменился общий настрой их встречи. Люциус оставил терпимость позади, и улыбался, держа в руках одну из самых редких бутылок красного вина из своей коллекции, а Нарцисса приобнимала его под руку и смотрела на Гермиону как-то иначе — что-то изменилось, определенно изменилось, но она не могла понять, что именно.              — В самом деле, еще неделя, и я бы заглянула к вам без приглашения, Джон, — с легким флером кокетства сказала миссис Малфой, отпуская предплечье мужа. — Нам нужно столько всего обсудить, а времени не прибавляется.              — Вы оба были солидарны со мной, чтобы дождаться окончания обучения наших детей, — Джон принял бутылку вина, и передал ее Квентину, который тут же поспешил отнести ее в погреб.              — Да, и сейчас, когда остался всего месяц, я начинаю об этом жалеть, — леди Малфой не была ни рассержена, ни расстроена, но проблема времени не покидала ее мысли.              Пока все были заняты обменом любезностями, Драко подошел к Гермионе и невесомо поцеловал тыльную сторону ладони. С учетом всего, что успело произойти и как скоро предстояло вступление в брак, эта формальность могла остаться позади. Она порывалась остановить его, но проследила за проницательным взглядом и наткнулась на три пары глаз, уставившихся на них.              Все сомнения смело в сторону. Джон, Нарцисса и Люциус откровенно пялились, позабыв обо всем, словно никогда не видели их рядом. Они быстро ретировались, вернувшись к разговору, что не стоило так долго ждать. Джон терпимо улыбнулся, а Нарцисса тяжело вздохнула.              Драко хмыкнул, не сводя взгляд с родителей.              — Я рад, что твоему отцу лучше.              — Если бы он еще выполнял все предписания целителей, было бы лучше.              Гермиона хотела вытянуть руку, но Драко сильнее сжал ей пальцы и потянул ближе к себе.              — Я уверен, он справится со всем. Поверь, через пару минут все твои переживания будут заняты по совершенно другому поводу, — он говорил низким и проникновенным тоном ей на ухо, вызывая мурашки на коже.              Им предстоял первый обед, по-настоящему окруженный семейной атмосферой, а еще обсуждение свадьбы. Как будто она была важнее выборов Министра.              Гермиона посмотрела на улыбающегося отца, который приглашал Малфоев пройти в коридор.              Джон был в хорошем настроении и полон сил — не в прежней мере, но достаточно, чтобы провести день с гостями. Он продолжал игнорировать часть рекомендаций семейного целителя и проводил все время за своим исследованием. Никакие просьбы и уговоры не заставили его остановиться, и этому свидетельствовали небольшие мешки под глазами и рассеянное внимание.              К счастью, Люциус и Нарцисса представляли собой эталоном благовоспитанности и не подавали вида. Гермиона молчала только потому, что день обещал быть слишком насыщенным, чтобы вспоминать о нравоучениях.              Они переместились вместе с Малфоями в обеденный зал, где обычно проводили трапезы только вдвоем. Обед должен был поставить точку, и дать начало новой традиции. Люциус и Нарцисса сели напротив, и Драко, наплевав на все обычаи, занял стул возле своей будущей жены.              — Остался всего месяц. Пора приступать к подготовке, — со всей организованностью говорила Нарцисса, пока Джон разливал всем вино. — Мы еще под конец февраля договорились о месте, где когда-то праздновали сами, не хотелось бы нарушать традицию, не начав ее, поэтому на следующей неделе необходимо разослать все приглашения, затем посмотреть первые платья, которые подготовила мадам Малкин. К слову, она ждет уже больше трех недель. И…              — Мы все успеем, дорогая, — Люциус накрыл ладонью ее пальцы и легонько сжал. — Пути назад нет, остается только сделать все, что запланировали.              — Не сомневаюсь, но нам стоит поторопиться, — она взяла бокал, изящно сжав его между пальцев, — От вас мне необходимо согласование списка гостей, может вы хотели бы пригласить родных или близких друзей семьи. Мы со своей стороны отправим приглашение Северусу, поскольку он крестный Драко и я, во всяком случае, попытаюсь пригласить свою сестру.              Джон и Гермиона переглянулись. Он — с удивлением, она — с полным непониманием. Их названные родственники из Северной Дании всего лишь набор звуков.              Повисла неловкая пауза.              Гермиона проглотила неозвученный вопрос — много, очень много вопросов — и повернула голову к столу.              — Можем ли мы пригласить Николаса Селвина? Вы сказали о профессоре, но я бы хотела видеть его сына в том числе, — с некоторым сомнением сказала Гермиона, прощупывая границы дозволенного.              Люциус слегка оттянул уголки губ, а Нарцисса забыла о своих переживаниях и насмешливо ответила:              — Конечно, дорогая, мы бы никогда не оставили без внимания Николаса.               Миссис Малфой была самой обаятельной ведьмой. Ее тон, который мог предполагать полную глупость слов Гермионы, говорил лишь о том, что она нисколько не хотела задеть ее чувств, позабыв о сыне Северуса.              А Гермиона очень хотела его видеть на празднике. За этот год он был единственным волшебником, который заполучил ее доверие. Салазар, как же она хотела, чтобы спустя месяцы они продолжили общаться, чтобы их дружба преодолела самое страшное препятствие — время. Еще она хотела, чтобы они пересекались на втором уровне, выполняя служебные обязанности, занимались оперативной деятельностью и работали сообща, дружили семьями.              И если бы хватило капли удачи — объединили в большую семью всех, включая Пэнси Паркинсон.              — Полагаю, что самым главным гостем будет Кадмус, — начал задумчиво говорить Джон. — И, хоть Эридан занят подготовкой к отъезду, он скорее всего будет присутствовать вместе с матерью.              Кто бы сомневался.              Эту фразу можно было отлевитировать табличкой над ее головой каждый раз, когда речь шла об этом скользком и эгоистичном волшебнике. Нет, в самом деле, сколько еще Эридан должен отравлять своим присутствием их жизнь.              Дракона было более чем достаточно, покушение на свадьбу — которую придется пережить с трудом — она не стерпит.              — Мы обязаны выслать приглашение Ноттам, они не заслуживают присутствовать, но в отличие от Краучей и Брустверов, их языки слишком длинные. Их нужно держать под контролем, — строго говорил Люциус, получая согласный кивок от Джона. — Еще нужно поддержать Корнелиуса, ведь он позволил вернуть домой наших детей и подыграл на каждом шагу. — Лорд Малфой нагло ухмыльнулся, прищурив веки. — Во вред своей карьере.              — Да, они с женой должны получить приглашение, как и Ежедневный пророк. Кадмусу наконец удалось посадить Скитер на поводок. Она напишет отличную статью и получит эксклюзивные колдо, — Джон положил кусок мяса в рот и отпил немного вина.              Сколько же всего гостей должно было собраться? Гермиона сбилась со счета. На самом деле, количество было не важно, потому что их будут окружать те, кого она бы в здравом уме никогда не пригласила на семейное торжество, но их праздник превращался в маленькую политическую игру, в которой у нее не было выбора.              — Гринграссов пригласим из уважения к их чистокровному роду, не более, — едко произнес Люциус. — Была бы моя воля — не пустил предателей.              — Их нужно переубедить, пока есть возможность, — добавил ложку дегтя Джон.              Может, хотя бы сам праздник пройдет по плану, и она сможет насладиться невероятно красивым будущим мужем, пока гости будут заняты междоусобицей.              — Гермиона, дорогая, могли бы мы с тобой посмотреть украшения, которые бы подошли к будущему платью? — пролепетала Нарцисса поглядывая на распахнутые двери у них за спиной.              Отрезвление пришло как по утру и все свадебное, было погребено под кучей мыслей, потому что Гермиона не носила украшений. Стыдно признаться, их было так мало, что в сравнении с любой ведьмой, их вовсе не существовало.              — Там не такой… — еще секунда и они решат, что Грейнджеры абсолютно нищие.              — Не волнуйся, я всего лишь интересуюсь, чтобы сделать ваш праздник как можно комфортнее, — и леди Малфой начала подниматься со своего места, не дождавшись ее ответа. — пока наши мужчины завершат список гостей.              Гермиона пялилась в ответ, медленно отодвигая стул и шаркая ножками по полу. Она посмотрела на отца, который со спокойной душой отпускал ее, затем на Люциуса с тоской провожая жену.              Какой ужас, сейчас они поднимутся на второй этаж и окажутся в крайне неловкой ситуации, после которой она захочет провалиться сквозь землю.              Внутренние силы помогли встать из-за стола и последовать за миссис Малфой. Гермиона успела зацепить совершенно спокойный, с каплей заинтересованности, взгляд Драко, и повернула за угол.              Они молча прошли по коридору и снова свернули.              — Главное наше оружие, это то, о чем мужчины стараются не думать, — начала говорить Нарцисса, когда они покинули гостевую часть. — Украшения были всего лишь поводом, чтобы мы могли поговорить наедине.              Гермиона с удивлением повернулась к улыбающейся миссис Малфой. Она посмотрела по сторонам, но не увидела искомого.              — Можем ли мы пройти на улицу?              — Да, конечно, — спешно ответила Гермиона, медленно выдыхая через слегка приоткрытые губы.              На сердце отлегло, и она могла больше не беспокоиться хотя бы об украшениях. Но вот все остальное — уже другой вопрос.              Через пару мгновений они вышли на террасу, где Гермиона любила проводить время за чтением книг. На улице было пасмурно, воздух теплый и плотный без единого намека на ветер. Издалека доносились раскаты грома, периодически поблескивала молния где-то за облаками.              — Я хотела, чтобы ты знала — ты не одна, — миссис Малфой заполучила неоднозначный взгляд в ответ. — Драко посчитал нужным поделиться со мной, что не было того, кто мог передать тебе весь опыт, — конечно, она говорила о матери. — и пусть он у всех разный, но каждой девушке хочется поддержки в такой важный период жизни.              Гермиона поблагодарила миссис Малфой и пригласила занять кресла. На самом деле, принять ее заботу оказалось непросто. Не хотелось быть должной, не хотелось быть беспомощной.              — Я уже привыкла, — пожала плечами Гермиона. — Она ушла так рано, что я ее даже не помню, а после пришлось пережить столько всего, что свадьба не кажется чем-то страшным. Больше вызывает дискомфорт спешка, словно мы все куда-то опаздываем.              Нарцисса с пониманием посмотрела на нее, а затем перевела взгляд на уходящий за горизонт лес, над которым сверкали молнии.              — В данном случае мы определенно задолжали мадам Малкин, но я понимаю, о чем ты говоришь, — леди Малфой сложила руки на бедрах. — К такому не подготовишься. Все яркие моменты жизни запоминаются именно поэтому. Сколько бы не велось речей о замужестве, подбор будущего мужа, бесконечные переговоры между главами семей, тебе кажется, что все обыденно, как должно быть. Так учила бабушка, мама, твердила старшая сестра или брат. Но потом… когда ты стоишь в платье напротив мужчины, который будет с тобой до конца жизни, ты не готова ни к чему.              Они притихли, когда по небу разошелся раскат грома втрое сильнее, чем был предыдущий. Именно так Гермиона ощущала каждую новость о собственной жизни. Она смотрела на роскошные длинные волосы Нарциссы Малфой и догадывалась, что следующей точкой после свадьбы станут наследники. И единственное, почему этот вопрос не подняли раньше — традиции. Все так сильно чтили традиции и не собирались их нарушать.              Пожалуй, это была единственная в ее пользу.              Жаль, что временно.              — Все происходит слишком быстро. Мы еще ничего не успели сделать, только вышли за стены Хогвартса и не дали присягу, не прошел первый рабочий день, — с тревогой говорила Гермиона, наблюдая за обрушившимся ливнем на другой стороне леса. Совсем скоро он должен был настигнуть их.              Впрочем, под чарами они будут в тепле без риска намокнуть.              — Гермиона, уверена ли ты в том, что хочешь продолжить службу? — миссис Малфой повернулась к ней, усаживаясь так, чтобы не было необходимости поворачивать голову каждый раз.              Ее взгляд прошибал насквозь. Неужели Нарцисса хотела, чтобы она не выходила на работу в Министерство? Гермиона потерла пальцами ткань юбки, которая собралась на бедрах.              — Вы чуть не погибли, — сдавленный голос леди Малфой оссекся. — Это был худший час в моей жизни, пока я не увидела сына в поместье. Аврорат несет за собой риски и высокую цену. Нам не хватит ни одной ячейки в Гринготтс, чтобы откупиться от смерти. Хочешь ли ты так рисковать собственной жизнью, Гермиона?                     ***              Люциус отпил вина и твердым движением руки поставил бокал на место. Его брови сведены к переносице, а губы вытянуты в одну линию так, словно он готовился сказать то, чего не собирался.              — Джон, все же я бы хотел знать, почему ты не претендуешь на повышение? — он прокрутил ладонью в воздухе. — Я не возвращаюсь к прежнему конфликту, но не могу не спросить.              — Отец, — предупредительно цыкнул Драко, насторожившись и поглядывая на отца Гермионы.              Он был в праве оскорбиться.              — Все хорошо, — спокойно сказал Грейнджер и едва заметно улыбнулся.              Он посмотрел на младшего Малфоя, как бы позволяя ситуации сорваться с поводьев. Со стороны Люциуса было столько попыток достучаться до правды, и они не могли исчезнуть после показательного унижения от Мракса. Может, если бы Кадмус объяснил еще тогда… Но он предпочитал держать все в тайне до последнего, и теперь придется объясняться ему.              — Я обязан Кадмусу жизнью.              Джон переплел пальцы между собой, собираясь с мыслями. Он старался не вспоминать об этом, потому что сам являлся главной частью истории — и это было тяжело.              — Когда-то очень давно я искал мощный артефакт, в котором была заточена магия одного из самых сильных волшебников. Поговаривали, что того было достаточно для убийства живого существа. Но пока шло расследование, его успели вывезти из Дании в западную часть Британии. Продавцы черного рынка всегда были крайне изощренными и, как оказалось, не менее опасными и умелыми.              Грейнджер убедился, что Люциус все еще слушал. Он с непониманием смотрел в ответ и не предпринимал попыток перебить его.              — Я незамедлительно отправился сюда, но местное Министерство было занято противостоянием с темным волшебником, поэтому командировка сильно затянулась, я не мог найти его, но и не собирался возвращаться ни с чем. Спустя еще неделю поисков удалось наткнуться на след одного из торговцев. Тогда у меня еще не было так много опыта, поэтому я не ожидал, что попаду в ловушку. Две группировки столкнулись в месте, где скрывали артефакт.              Джон затих, повесив голову. Пальцы заскребли по столу, сжимаясь в кулак.              — Я думал, что погибну там. Хуже всего было то, что стычка между ними произошла несколькими минутами раньше, чем я их обнаружил. Прибыл на звуки борьбы, потерял бдительность, и, — ему было тяжело сказать это вслух, обнажить правду. Он с трудом выдохнул, и продолжил. — Попал под одно из самых опасных проклятий. Даже не знаю, какое из них прилетело мне в грудь.              Яркая вспышка, застлавшая глаза, врезалась в солнечное сплетение, и Джон почувствовал мощный толчок. Его отбросило назад в дверной проем.              Он все еще чувствовал, как жжет в грудине.              — Кадмус нашел меня там. Как оказалось, он пришел к ним за утерянной реликвией. — Грейнджер горько усмехнулся. — И нашел меня.              Люциус понимающе закивал, поджав губы.              — Он дал мне второй шанс, — тише сказал Джон.              И они затихли. Джон смотрел на свои руки, на стол, на ножку бокала, край тарелки — что угодно, только не на Малфоев. Его пальцы дрожали, как бы сильно он не пытался напрячь мышцы и успокоиться.              — Прошу прощения, — прочистил горло Люциус. Его голос был на грани траура. — О таком действительно не говорят. Не хотел вызвать столь неприятные воспоминания. Я еще раз прошу прощения.              — Я понимаю, — Грейнджер поднял бокал, и сделал жадный глоток вина, заглядывая в серые глаза.              На какую-то долю Люциус жалел о том, что поднял эту тему. Джон — что вспомнил.              — Надеюсь, вопрос решен.              Грейнджер покачал бокал, наблюдая за красной жидкостью. Ложь всегда давалась ему с трудом. Но с этим можно было поспорить.              Он врал столько лет окружающим.              Он врал жене, он врал дочери, а сейчас — себе. Это было легко, потому что все оставалось истиной, и никто никогда не узнает того, что случилось двадцать лет назад. Пока он жив, эта тайна останется с ним.                     ***              На этот раз Драко и Гермиона переступили порог Аврората с полной уверенностью в себе, потому что из стажеров они наконец перейдут к полноценной службе, избавятся от снисходительных взглядов, немых вопросов и ощущения, что они в гостях у Министра.              Малфой с недовольным выражением лица пробирался через толпы волшебников, пытаясь пробить им путь. Многие волшебники вскидывали руки вверх, скандируя требование представить к наказанию заключенных маглов.              Их было очень много — они заполонили большую часть атриума и не собирались покидать его, пока к ним не выйдет один из членов Визенгамота. Ситуацию сильно ухудшила слитая новость о последней похищенной ведьме, которая теперь носила ребенка.              Стояла невыносимая духота, и Гермиона думала, что быстрее потеряет сознание, чем доберется до гребанного лифта. Она схватила вытянутую ей навстречу руку Драко и прижалась как можно ближе к нему.              Осталось несколько десятков футов. Волшебники, топча ноги друг другу, навалились вперед, когда им навстречу вышел один из секретарей. Драко выругался в черную пропитанную потом мантию, которая оказалась перед его лицом.              — Пожалуйста, сохраняйте тишину! — кричал с усилением голоса мужчина. Гермиона узнала секретаря Корнелиуса. Он до усрачки боялся представшей перед ним толпы, но старался говорить как можно тверже.              Воспользовавшись случаем Малфой рявкнул на мужчину, который стоял у них на пути, и тот отскочил в сторону, выпуская их на волю. Гермиона почувствовала, как боль пронизала всю пятерню пальцев на левой ноге.              Салазар, да сколько уже можно. Они бы еще начали штурмовать зал заседания или кабинет Министра, а маглы так и сидели бы в своей камере, потому что никто не захочет взять на себя ответственность в принятии решения.              Правильного выбора не было.              Кадмус стоял возле стола дежурного аврора. Он пристально смотрел в сторону лифта, затем на их лица, когда Гермиона и Драко появились на втором уровне.              — Вы вовремя, — сухо бросил Мракс.              Он был напряжен и сильно раздражен, смотрел на всех свысока сквозь сощуренные веки, и определенно торопился. Не дожидаясь, когда дежурный допишет, он направился дальше, зазывая их следом.              — Через полчаса объявят решение Визенгамота. Так что нет времени на торжественную часть. На самом деле, времени нет ни на что, — твердо процедил он, акцентируя внимание на последних словах.              — Чем мы можем помочь, сэр? — сдержанно и четко уточнил Драко, выравниваясь с Гермионой в одну линию.              Они шли на полшага позади. С каждым стуком каблука Кадмуса, напряжение становилось более осязаемым. Один коридор сменился другим. Архив был через два поворота, в самой дальней части второго уровня, куда не могли пробраться случайные прохожие (если, конечно, им удастся попасть на этаж).              — Нам сейчас нужны любые руки, кто может держать палочку, иначе они разнесут Министерство на щепки, — его голос был непоколебим.              — Уже известны результаты? — сорвалось у Гермионы, пока она старалась не отставать от этих двоих.              — Сначала клятва, после все остальное, — отрезал Кадмус, отпирая защитные заклинания.              Он резким движением распахнул дверь и прошел внутрь помещения, прогруженного в полумрак. Гермиона с Драко переглянулись и зашли следом.              Это было пыльное, темное и Салазаром забытое пространство с бесконечными рядами стеллажей, и только небольшой свет от зажженной свечи за рабочим столом служащего, давал возможность рассмотреть ближайшие шкафы.              — У нас два новобранца, нужен Валор де гураменто! — скомандовал Мракс.              Мужчина нехотя поднялся из-за стола, размял плечи и сделал первый шаг.              — Я просил подготовить его с утра, — Кадмус схватил его за мантию и вытолкнул вперед. — Чем вы были заняты все это время?!              — Сейчас все будет, сэр, — мужчина поправил ворот и торопливо направился по единственному освещенному коридору из шкафов. — Мы переложили его в ближайший сегмент.              Он вытащил куб, который они уже видели во время дачи первой присяги. Мужчина обхватил его обеими руками, и его пальцы не смогли сомкнуться между собой. Он с трудом поднес его к рабочему столу и глухим ударом поставил на край.              С виду тот казался таким легким, а на деле неподъемная глыба. Гермиона мысленно усмехнулась и подошла ближе.              Служащий занес над ним палочку и начал проговаривать заклинание. Он долго монотонно бормотал что-то несвязное себе под нос, явно испытывая терпение начальника.              — Это вы тоже должны были сделать утром.              Куб засветился красным светом и погас. Мужчина выпрямился, сложил палочку в карман и небрежно обтряхнул одежду от пыли. Он отошел от стола, как прокаженный, когда приблизился Кадмус. Ему понадобилось около минуты, чтобы проверить магию артефакта.              — Повторите ту же клятву, но с обращением к Министру, и покончим с этим, — устало бросил Мракс.              Вся роскошь принятия на службу, сопровождаемая торжественной частью и множеством зрителей, сократилась до двух свидетелей и маленького закутка в огромном архиве. Они по очереди произнесли клятвы, получив заветные слова от Кадмуса о принятии на службу, затем он отчитал подчиненного, у которого под конец побелело лицо, и на этом процесс подошел к концу.              На очереди был их кабинет.              Он располагался в том же крыле, где сидел Кадмус и Джон, через три двери по левую сторону. Средних размеров комната с тремя столами, два из которых стояли друг на против друга, а третий соседствовал с левой стороны. За первым столом около окна сидел аврор, увлеченный изучением нового дела.              Заметив вошедшего Мракса, он подорвался со своего места, вытягиваясь в полный рост.              — Сэр.              — Знакомьтесь, это старший аврор Харви Нэльсон, он будет наставлять вас на протяжении первого года работы, — сдержанно проговорил Кадмус, приглашая их пройти к своим новым рабочим местам. — Все его приказы не могут подлежать сомнению, если не противоречат моим.              — Поздравляю с поступлением на службу, — Нэльсон уронил голову на грудь, снова посмотрел на них. Он проверил помещение, затем деловито вышел в центр. — Это исключительно наш кабинет и, если вы сами не приглашали никого, с кем необходимо было бы провести встречу, все остальные, у кого нет доступа на второй уровень — считаются нарушителями. Вы можете зайти сюда в любое время суток, печати на замках будут настроены на вашу магию.              — Все верно, — добавил Кадмус. — Но есть некоторые нюансы, надеюсь, что они будут временными, — Харви кивнул, еще не зная, что за всем следует, а Кадмус повернулся к Гермионе, — ты будешь заменять отца, пока он не вернется с увольнительной.              Гермиона в удивлении приподняла брови. Взгляд перескочил с Кадмуса на Харви, затем на Драко и снова вернулся к нему. Если она будет заменять отца, как же со всем справиться, если Гермиона даже не знала до конца, в чем заключались его обязанности?              Кадмус выразил доверие, и она не могла его подвести.              — Касательно времени, сэр, — его взгляд пронизывал насквозь, полностью выбивал пол из-под ног. Гермиона на мгновение запнулась, и он воспользовался этим.              — Мисс Грейнджер, можете не сомневаться, вы будете в курсе, — несомненно главный аврор во плоти. — Я буду ждать вас к восьми утра и в зависимости от обстоятельств, отпускать вечером. Это ваши первые дни работы, а мне не нужен невменяемый сотрудник через неделю.              — Как скажете, сэр, — Гермиона склонила голову.              Она смотрела на носки своих ботинок и пыталась убедить себя, что все происходящее не сон. Неужели ее отец был незаменим? Неужели без него нельзя было обойтись пару недель? Может Мракс был привередлив или не жаловал лишней работы?              Столько вопросов… Но ей определенно выразили большую долю доверия, и теперь придется работать больше, наверстывая все пробелы. Буквально каждое мгновение, которое она проведет подле него, будет в новинку.              — Нэльсон, мистер Малфой в полном твоем подчинении. Уверен, что вы найдете общий язык.              Его заглушил предупреждающий сигнал. По всем коридорам разнесся многократно усиленный магией голос дежурного, от которого дребезжали стены.              — Всему действующему составу срочно спуститься в атриум. Всему действующему составу срочно спуститься в атриум!              Кадмус тяжело вздохнул.              — Они огласили свое решение.              — Теперь вы можете его озвучить? — поинтересовался за их спинами Нэльсон.              — Они отпускают задержанных в магловский мир с полным очищением памяти.              Если бы не тревога, в кабинете висела бы оглушающая тишина.              Они сделали свой выбор. Они отпускают их без последствий. Для каждого волшебника в их мире стертые воспоминания какого-то магла ничего не стоят. Она же слышала утром, как толпа скандировала о поцелуе дементора, как они хотели уничтожить их без остатка.              Визенгамот решил иначе. Сейчас им придется за это расплачиваться.              Мракс открыл дверь — предупреждение дежурного стало еще громче. Казалось, что пол под ногами звенел вместе с его голосом. Гермиона пялилась на Мракса, который практически повернулся к ним затылком, выглядывая в коридор.              — Жду вас внизу через две минуты!                     ***              Этот момент рано или поздно должен был наступить. Гермиона стояла посреди гостевого зала Малфой-Мэнора.              Салазар, она даже не сменила форменную одежду после выполненного списка поручений Кадмуса. Только успела в последние секунды до назначенной встречи вскочить в камин, и сейчас сквозь отдышку улыбалась подходящей к ней Нарциссе, которая была в практичном, но не менее эффектном платье и на невысоком каблуке.              — Гермиона, дорогая, как я рада, что ты здесь.              — Мы же договаривались, — в самом деле, встреча была предопределена еще задолго до их разговора. Мадам Малкин, утомленная долгим ожиданием, диктовала условия и сегодняшний день был неоспоримым требованием с ее стороны. Они так сильно ее достали обещаниями, что перестало помогать даже Малфоевское обаяние.              Миссис Малфой приобняла Гермиону, положив широко раскрытые ладони на спину. Ее объятия были такими теплыми и доверительными, располагающими к тому, чтобы продолжить вести милые беседы и позабыть о дискомфорте, который Гермиона испытала в эту самую секунду.              Их маленький приветственный ритуал все еще казался странным. Ее не так часто трогали посторонние люди, а Нарциссу Малфой сложно было назвать посторонней, когда она являлась матерью Драко. Но виделись они не слишком часто, чтобы Гермиона с рвением полезла обниматься в ответ.              — Они могли бы потратить чуть больше денег, чтобы обеспечить вас более качественной форменной одеждой, — цокнула она, отстранившись и оглядев Гермиону снизу-вверх еще раз. — Илария, прошу проводи мисс Грейнджер в ее комнату и покажи гардеробную.              Гермиона стушевалась, смотря на серьезно настроенную Нарциссу.              — Прошу, мне и так хорошо. Мы потратим драгоценное время, которое нужно для заполнения приглашений, — она могла сказать это еще раз и вдвое увереннее, но у Гермионы не было ни единого шанса.              — Это твоя будущая комната, как и все, что там находится, включая одежду, украшения, картины. И, Гермиона, я молчу о том, что все поместье скоро станет тебе домом, поэтому, пожалуйста, найди несколько минут, чтобы увидеть вашу с Драко спальню, — леди Малфой на секунду задумалась. — Возможно, он сам хотел бы все показать, но я не могу допустить, чтобы мадам Малкин увидела тебя в этом. Нас не пустят за порог.              Гермиона сдержанно выдохнула. Ее аргументы были абсолютно не имеющими значения, но и оспорить их казалось невозможным.              — Хорошо, я через десять минут спущусь в… — она надеялась, что домовик не бросит ее на обратном пути, иначе она просто потеряется в бесконечных коридорах Мэнора.              — В розарий. Мы уже подготовили всю мебель. Летом там особенно красиво, ты скоро сама убедишься, — с воодушевлением пролепетала миссис Малфой. — Илария проводит тебя, и ты всегда можешь сама ее об этом попросить.              — Да, конечно, — с смиренным принятием ответила Гермиона, переводя взгляд на маленького домовика, глаза которого были похожи на бесконечный океан невыплаканных слез.              — Тогда я буду ждать вас там, и заодно прикажу домовикам подготовить нам чай, — настроение Нарциссы было заметно выше.              Еще раз набрала полную грудь воздуха и медленно посчитав до пяти, Гермиона пошла следом.              Их комната была… Она была огромной. Еще ни разу в жизни ей не доводилось стоять посреди огромного помещения в полном ступоре, потому что на три шага в любую сторону было свободное пространство. Двуспальная кровать, которая, судя по всему, была рассчитана на десять волшебников, занимала лишь пятую часть спальни.              Здесь было абсолютно все, что могло пригодиться: туалетный столик с большим зеркалом, высокий камин, кресла, диван, книжный шкаф, письменный стол для писем, отдельно огражденная гардеробная и дверь в ванную комнату.              Десять обещанных минут грозились превратиться в целый час — Гермиона не могла сдвинуться с места. Она знала, что Илария смотрела на нее и не жаловалась на затекшую шею только потому, что не имела на это право.              Такая большая комната и только для них двоих. Малфои могли себе позволить абсолютно любое желание, которое только придет в голову, и теперь Гермионе очень хотелось знать, чьей затеей был настоящий ипподром вместо укромного уголка, но спрашивать домовика она не собиралась.              — Мисс, ваши вещи разложены по правую сторону от входа. Гардеробная поделена на две части. Для господина и для вас, — говорила Илария, надеясь, что ее слова не уходят в пустоту. — Господин распорядился, чтобы вся ваша рабочая и тренировочная одежда висела в отдельной нише с чарами стазиса. Мисс, вы должны знать, что Илария никогда не допустит, чтобы она была в неподобающем виде!              Повышенный восклицательный тон Иларии привел ее в чувства, и Гермиона повернула голову на крошечное создание. Салазар, она была самым маленьким взрослым домовиком, которого она видела.              — Я в этом не сомневаюсь, — сухо бросила Гермиона, и снова посмотрела на дверь гардеробной. Пора было сделать шаг навстречу новым обстоятельствам, которые никак не хотели сбавлять оборот, сколько бы она не сопротивлялась.              Илария охотно провела ее в вытянутый коридор из шкафов и полок. В приглушенном свете лампы Гермиона увидела целый ряд черных костюмов Драко, которые висели в идеальном состоянии, словно к ним никогда не прикасались. Затем она обратила внимание на черное пятно со своей стороны, где были вещи, которые она сохранила после Дурмстранга.              Секундное замешательство заставило ее снова остановиться. Гермиона сощурила веки и еще раз присмотрелась к форме, которую она не так давно укладывала собственными руками в ящик комода, на минуточку, в своей комнате.              Квентин решил выпроводить ее из дома раньше срока?              — Илария, скажи, откуда эти вещи? — с осторожностью и подозрением прошептала Гермиона.              Домовик опустил уши и поджал плечи, чем еще больше подтвердила ее сомнения.              — Илария говорила с господином и с домовиком вашего поместья, мисс. Илария выполнила приказ доставить часть ваших вещей сюда, чтобы не обременять переездом после свадебного торжества.              Ее хотя бы не выселили без ведома из дома. Гермиона коснулась края ткани на рукаве и потерла между пальцев.              — В следующий раз не прикасайтесь к вещам без моего ведома, особенно, если это касается таких важных вещей, как переезд в другое поместье, — строго процедила Гермиона.              Она отпустила форменную рубашку и прошла дальше, где висели официальные костюмы, платья и повседневные комплекты. Среди них было много новой одежды, которую, как она поняла, купили недавно.              Салазар, это было так странно, потому что совершенно не было ее выбором.              После еще пары минут размышлений Гермиона взяла платье с острым вырезом декольте и наиболее простым фасоном. Глубокий оттенок зеленого напоминал ей цвета Слизерина, но она все же надеялась, что это глупое совпадение, потому что год в Хогвартс не стоил целого оформления гардероба в цвета факультета.              В розарии было неописуемо прекрасно. Вся сочная зелень контрастировала под солнечными лучами, которые оставляли ажурные тени из листвы и веток на полу. Свет наполнял пространство, но не резал глаза, а дополнительные чары добавляли свежести.              Между разросшихся низких деревьев и кустистых цветов стоял большой круглый стол с стеклянной столешницей, а вокруг стояли стулья с кованными ножками и красивыми утонченными спинками.              Нарцисса ждала ее, подготовив все пергаменты конверты, чернила и перья. Она наблюдала за павлинами, которые гуляли по другую сторону от панорамных окон во всю стену. Белые гордые птицы вышагивали по зеленой траве — только и делали, что красовались — не собираясь прятаться от знойной жары.              Леди Малфой перевела взгляд на нее и ахнула в приятном удивлении, сложив руки в замок.              — Гермиона, тебе так идет это платье. Я посчитала нужным приобрести их, потому что это, пожалуй, единственный шанс за всю мою жизнь, когда я могу позаботиться о тебе, как о дочери, — затем она перевела тему как ни в чем не бывало. — Как тебе ваша комната?              — Благодарю, — она села через одно место, чтобы не скрутить шею во время разговора, но при этом свободно дотянуться до чернил. — Она… она больше любой спальни, которую я могла представить.              Миссис Малфой подхватила блюдце с чашкой цветочного чая, запах от которого стоял в носу с момента, как домовик принес чайничек и чашки, и поставила ближе к Гермионе.              — Попробуй, дорогая, тебе станет легче, — она обратилась к ней с материнской заботой, с самой теплой улыбкой, — я не могу представить, какого тебе, но даже мне пришлось столкнуться с чем-то новым, когда я вышла замуж за Люциуса.              Гермиона приподняла чашку и почувствовала концентрацию цветочного аромата. Еще раз вдохнула, наслаждаясь приятным запахом, и аккуратно попробовала.              — Впервые я узнала, что буду вести все светские вечера и полностью заниматься их организацией, участвовать в делах своего мужа. Знаешь, что оказалось сложнее всего? Не сидеть в обществе мужчин за важной беседой или переговорами, хуже всего держать себя в руках и плести взаимозависимости для остальных ведьм, чтобы они продолжали считать тебя такой же, как они сами.              Никакой.              Чай оказался насыщенным, в меру терпким, вкусным, с отчетливым привкусом роз, и за самыми неожиданными словами от Нарциссы, Гермиона не заметила, как отпила одну треть.              — Я думала, что Драко немного преувеличивал, чтобы не ранить мое свободолюбие, — вместе с чаем она пыталась распробовать особенности жизни их семьи. — Значит, мне нужно полностью перенять обязанности леди Малфой.              — Все верно, — с согласием кивнула Нарцисса.              Она посмотрела на сложенные пергаменты, конверты, перья и чернила. Гермиона проследила взглядом и убедилась, что им нужно заполнить не меньше полусотни приглашений. Это почти вызвало у нее нервный смешок, который она проглотила вместе с привкусом розы, и отставила чашку.              — Будем идти по порядку, — миссис Малфой потянулась к пергаменту и взяла его в руки. — Я выбрала плотный светлый пергамент, на нем будут хорошо смотреться темно-зеленые чернила с переливом. Прежде всего гости смотрят на приглашение, которое получают в руки. Им нравится думать, что оно исключительное, для каждого особенное, поэтому дорогой пергамент и, по случаю праздника, зачарованные чернила.              Она без остановки говорила обо всех особенностях конверта, а также оставленной на нем печати. Гермиона внимательно слушала, стараясь уложить всю полученную информацию в голове. Например, нужно было убедиться, что он плотно запечатан, края не помяты, а печать держала форму и читаемый символ семьи.              Каждое приглашение должно быть заполнено от руки. Никаких заломов пергамента, ни единой лишней точки или капли чернил. Ровный и читаемый почерк. Искреннее предложение присоединиться к празднику. Обязательное обращение к адресату. Приглашение высылается для всех членов семьи. Особенно, если они чистокровные              Начинала пухнуть голова.              Казалось, что выучить травологию до последней точки проще, чем запомнить причудливые замашки каждого чистокровного волшебника.              Гринграссам нравилось, когда первым письмо получал лорд, иначе он считал себя оскорбленным.              Забини просили о прямом обращение с первой строчки.              Розье раздражало, если нет заголовка с основным поводом мероприятия.              Гермиона сидела, задумчиво прикусив губу. Они все сведут ее с ума раньше, чем начнется свадьба. Отодвинула подальше чашку с чаем, и забрала половину конвертов и пергаментов себе. Нарцисса поднесла перо и макнула его в чернила.              — В первую очередь ты напишешь письмо Мраксам. Полагаю, что о них ты знаешь достаточно хорошо. Главное помни, что за всю семью решает Кадмус, и ему нельзя выказать неуважение, — Нарцисса начала выводить буквы, с легкостью ведя рукой над пергаментом.              Гермиона наклонилась над своим и приступила к повторению примера, который миссис Малфой подготовила заранее. Особенно тяжело давалось выводить буквы также элегантно и тонко, как она. Пришлось испортить несколько пергаментов, прежде чем у нее получился хороший вариант.              — Со временем научишься, — с снисхождением прокомментировала Нарцисса, заглядывая в ее приглашение. — Дальше Роули. С ними мы не ведем никаких дел, но всегда приглашаем на все официальные мероприятия. Обычно, они не приходят, но, когда мы встретились с Юфимией в Министерстве, она отметила, что очень ценит наше внимание.              Краучи и Брустверы не были приглашены в силу их сложной политической игры последние полгода. Они могли испортить все торжество попытками переманить волшебников на свою сторону или, того хуже, сорвать праздник. Эйвери давно покинули страну, Флинты пока были под вопросом.              Оставалось лишь кивать головой и продолжать заполнять приглашения. Гермиона надеялась, что пройдет не мало времени, прежде чем ей вновь придется заняться подобным развлечением.              — А что с Дафной Гринграсс? Я заполнила приглашения на всех, кроме нее, — с непониманием спросила Гермиона еще раз заглядывая в список гостей.              — Они вместе с Блейзом покинули магическую Британию и отправились в Италию к его тетушке, — сказала Нарцисса как само собой разумеющееся.              — Они уехали на отдых?              — Насколько мне известно, — голос миссис Малфой стал тише, словно их могли подслушать, — Нет. Они не хотят участвовать во всем, что здесь происходит, поэтому решили полностью отдалиться от собственных семей. Аквила часто жаловалась, что после всего, что она сделала для дочери, та совершенно позабыла о своих обязанностях перед семьей. Раньше я не понимала, что она имеет в виду, но сейчас…              — Значит, им не нужны приглашения вовсе? Даже в качестве жеста уважения? — Гермиона сложила конверт и взяла следующий пергамент.              — Нет, иначе мы рискуем разгневать их родителей, а нам еще предстоит праздник в их обществе, — Нарцисса притихла, посмотрела на Гермиону еще раз, и не отводя взгляд, добавила. — Запомни, главнее всегда те, кто ближе, но о них забывать не стоит. Отправим им свадебные колдографии с письмом.              Вот так просто уехали и ничего не сказали. Забыли обо всем, что здесь происходит, чтобы жить так, как хочется им. Во всяком случае, Гермиона хотела верить только в такую причину.              Когда все приглашения были заполнены и общее представление об их окружении у Гермионы сформировано, они передали конверты Иларии и отправились в Косой Переулок.              Ателье мадам Малкин располагалось рядом с магазином. Оно отличалось одеждой исключительного качества, пошитой на заказ, поэтому основными клиентами были чистокровные волшебники, которые могли себе позволить ее цены.              Они зашли внутрь и увидели целую галерею из платьев, которые висели друг за другом. Их было так много и все совершенно разные. Пышные, приталенные, с блестками, зачарованные, с открытым декольте или воротником. Их было так много, и все подготовлены к примерке.              Нарцисса поприветствовала мадам Малкин как старую хорошую знакомую, и они обменялись любезностями. Гермиона получила подтверждение своим мыслям — все, что находилось в главном зале, предназначалось ей — и они не собирались уходить оттуда, пока она не примерит их все.              Мадам Малкин постукивала носом своих изящных лиловых туфель в ожидании, когда Гермиона наконец соизволит пройти в примерочную. Ее совершенно недружелюбный взгляд — обычно не свойственный любому, кто предоставляет услуги в Косом переулке — прожигал в ней дыру.              Гермиона обреченно вздохнула и направилась в примерочную за высокими вешалками.              Им предстоял очень долгий и утомительный день.                     ***              Гермиона почти сливалась со стеной, как и все другие помощники, находившиеся за спинами кандидатов. Они держали в руках все подготовленные папки с документами и смиренно ждали.              В зале стояла оглушающая тишина — такая тяжелая, гнетущая, удушающая, придавливающая к полу. Гермиона медленно и неслышно вдыхала через нос, осматривая всех присутствующих.              Она видела спину Кадмуса и стоящего рядом Корнелиуса. По бокам от них расположились Крауч и Бруствер. Крауч, вероятно, молился Мерлину, заняв самое дальнее место от Кадмуса, который готов был сожрать его с потрохами. Он был скользким — постоянно крутился, его взгляд метался из стороны в сторону, язык облизывал губы, а руки не находили себе места.              По словам Мракса сегодняшняя процедура принесения клятвы кандидатами отрежет Крауча от возможности безосновательно вытащить сына из Азкабана. Ему придется найти настоящий аргумент, чтобы это сделать, а без опыта провернуть подобное очень тяжело.              Гермиона не рискнула бы проверять надежность собственных убеждений перед магией. Одно неверное слово, не та мысль, и можно остаться без доверия всей магической Британии. Но если Кадмус не отрицал возможность обмана, то в чем был смысл столь ненадежной традиции?              Чтобы запугать таких, как он?              Мерзость. Даже его помощник не стоял спокойно, постоянно перебирал бумаги, пока папка вовсе не вывалилась у него из рук с звучным хлопком. Все внимание сконцентрировалось на ссутулившемся волшебнике, рухнувшем на пол. Крауч шикнул, и тот растерялся еще больше, не в силах подобрать лист.              Хоть что-то интересное за последние полчаса, пока они ждали представителя Визенгамота. Дамблдор как обычно опаздывал, вынуждая их киснуть в обществе друг друга.              На периферии Гермиона уловила едва заметное движение и покосилась на помощника Корнелиуса, который прижался к стене, заведя одну руку за спину. Он был занят собственным неудобным положением, чтобы заметить ее взгляд. Из-за его спины показался край светлого пергамента, который он сжал со всей осторожностью, чтобы никто не услышал.              Это было так мелочно — воровать бумаги друг у друга, словно никто не сможет подготовить копию в ближайшие полчаса. Но поскольку они принадлежали не им, Гермиона не собиралась ничего говорить.               — Может перенесем процедуру на завтра, Министр? — обратился Мракс к Корнелиусу как раз в тот момент, когда дверь открылась и на пороге появился Альбус Дамблдор.              Он поправил свою завернувшуюся в ногах мантию и прошел вперед, с прищуром разглядывая всех присутствующих. Эмоции на его лице не считывались — серьезность и сплошное напряжение. После того, как они огласили свое решение, практически вся магическая Британия ополчилась против Визенгамота, посчитав их некомпетентными трусами.              — Прекрасно, что вы все готовы к началу процедуры, — начал он, проходя в центр к невысокому пьедесталу, на котором лежал магический камень. — Тогда сразу же приступим.              Министерство было крайне интересным. Оно скрывало от всех множество сильнейших артефактов, которые могли частично контролировать всю построенную систему. Что если бы при поступлении в школе, они не выбирали факультет или группу, а давали клятву прилежно учиться? Сколько бы из них закончило ее спустя семь лет?              Дамблдор пригласил действующего Министра ближе и тот, положив ладони на остроугольный камень, склонил голову. Его клятва была формальностью, ведь он успел принести ее еще несколько лет назад, но в качестве общепринятой традиции и поддержки остальных кандидатов, действующего Министра часто привлекали к подобным процедурам.              — Мы принимаем вашу клятву, — пробормотал Дамблдор, поправляя очки. — Прошу, мистер Мракс.              Кадмус сменил Фаджа. Гермиона вытянулась, расправляя плечи и обнимая папку. Прошедший час, перед тем как они направились в церемониальный зал, прошел в репетиции. Она впервые увидела, что Мракс был таким же волшебником, которому требовалось подготовиться и настроиться перед важным этапом.              Хоть в чем-то он казался обычным — и то выглядело исключением из общего порядка.              — я, Кадмус Мракс, клянусь перед лицом магического сообщества, что буду служить интересам магического мира с честью и достоинством. Клянусь соблюдать законы и традиции, поддерживать и развивать магию, заботиться о благополучии всех волшебников и ведьм, а также блюсти соблюдение Статуса о секретности, — он говорил тихо и спокойно, словно делился чем-то сокровенным, но при этом каждое его слово звучало твердо и уверенно.              В них хотелось верить.              Мракс отступил, а Дамблдор пригласил следующего кандидата. Крауч замешкался, прежде чем выйти, и каждый присутствующий, за исключением его помощника, с подозрением покосился в его сторону.              — Вы хорошо себя чувствуете, мистер Крауч? — поинтересовался Альбус, приспустив очки с переносицы.              — Да-да, все в порядке, — бросил наспех он, подходя ближе.              — Тогда можете приступать.                     ***              Неделя выдалась крайне тяжелой. Гермиона из последних сил волокла ноги после нескончаемой беготни по всему второму уровню. И не только по нему.              Кадмус готовился к дебатам между кандидатами. Этот процесс был довольно докучливым и мало интересен обычным волшебникам, но все же заинтересованные всегда присутствовали. Особую важность они представляли для членов Визенгамота, которые во многом участвовали в принятии решений и жизни страны.              Наконец Гермиона стояла перед шкафом в их комнате отдыха. Теперь у них была практически личная раздевалка и место, где можно немного посидеть в тишине. Вместе с ними тут бывал Нэльсон и еще двое авроров, но они пересекались крайне редко. Особенно, меньше всех видела посторонних Гермиона, потому что заканчивала одной из последних.              Если Кадмус обещал ей уйти пораньше, то страшно было представить, до какого времени задерживался отец. А если вспомнить, что его не бывало в поместье, то можно предположить, что он часто ночевал в Министерстве. Значит, ей хотя бы давали поспать в собственной постели. Довольно милосердно со стороны Кадмуса.              Гермиона хмыкнула, подходя ближе к шкафу. Она открыла дверцу и уставилась на небольшую яркую коробку светло-голубого оттенка. Поверх лежал конверт, подложенный под атласную ленту.              Она вытянула и развернула коротенькое письмо: Драко приглашал ее провести с ним остаток вечера в необычном и очень красивом месте, по этому случаю в коробке лежала подходящая одежда и портключ.              Гермиона сняла крышку и увидела мешочек, лежащий на светлой ткани. Сначала она достала его, аккуратно перекладывая на соседнюю полку — вероятнее всего в нем находился портключ, затем она подняла легкое небесно голубое платье. Его ткань была тонкой и легкой, совсем не подходящей для вечера в Лондоне летом. Грейнджер достала его полностью и заглянула на дно коробки, где обнаружила того же цвета купальник.              Секундный ступор парализовал мысли. Сначала на нее накатила волна жуткой усталости, когда Гермиона представила, что этот день еще не закончился, но после, когда осознание догнало ее, на лице расплылась широкая довольная улыбка.              Гермиона прижала платье к себе и на мгновение зажмурила веки.              Драко приглашал ее на свидание.