что остается после ночи ?

      знаешь что?       я влюбляюсь в этот странный свет, в крохотные живые тени, в упорство ростка, пробивающегося сквозь асфальт, в горячие закаты. каждый раз влюбляюсь так сильно, что голова гудит, но как-то предвкушая и вибрируя, понимаешь? точно свод колокола, когда по нему ещё не ударили, но через пару мгновений пространство окрасится густым гулом. и в груди теснит, и от этой сладости меня всегда почему-то тянет смеяться. от счастья, наверное. руки становятся неподъёмными для работы, но невесомо-легкими для дела, мне хочется целовать воздух и все, до чего он касается - легко целовать, как целуют детей на ночь - в макушку, или животных после долгой разлуки.       я влюблён в брызги света, и мне кажется, что все остальные так непосильно тяжелы на подъем, что я далёк от них, как последний обитатель созвездия. что веки их сомкнуты вечным, обреченным сном, пока я пытаюсь удержаться здесь. в своей любви найти всякий раз последнюю причину (ну последнюю-препоследнюю) причину здесь остаться, не сорваться очертя голову туда, где мой дом, где был я создан и воспитан (или я всегда был таким?), где близкие мне нежные духи - они могут быть напористыми и даже устрашающими, но они, как и я - знают любовь. знают все ее симптомы до мелочей, и что это самая сладостная лихорадка, бурлящая в самой крови и, кажется, под рёбрами, болеть которой невыносимо хочется снова и снова. ты просишь меня говорить об этом? тебе хочется услышать это от меня, но ты об этом знаешь, не хуже меня, ведь я вижу, как ты трепещешь, когда солнце ласкает твои плечи.        может, ты просто тоже тоскуешь по дому?