peach (the sunflower boy)

Мягкие персиковые полосы спокойно расположились на белой стене. Они двигались, но удивительно медленно, согласно движению теплого закатного солнца. В воздухе витали, бултыхались и плавали золотистые пылинки. Кэмпбелл сонно прищурился, лениво повернулся на бок, чтобы увидеть, как солнце превратило и его возлюбленного в фигурку из меда и льда, блестящую, теплую и сладкую. Питер лениво приоткрыл глаза, подставляя пушистые ресницы закатному солнечному свету. Кэмпбелл смотрел на него с любопытством, но без игривости. Просто пытался разглядеть каждую малейшую веснушку, заметить, как от легкого дуновения колышатся густые каштановые волосы, отливающие рыжиной. Вскоре, Кэмпбеллу надоело разглядывать. Он так же спокойно и умиротворенно нырнул под руку Карлайла и устроил голову на его груди. *** Раняя весна, март едва наступил. Кэмпбелл сидел перед микрофоном, одной рукой держа сегодняшнюю заготовку, а другой слабо поглаживая стаканчик с растворимым чаем. Гадость была ее та, но он так замерз! — И первый дозвонившийся сегодня! — радостно провозглашает он. — Добрый день, как вас зовут и откуда вы? — Я Питер Карлайл, Блэкпул, — голос звучит уверенно, мужчина не торопится с объяснением, он нерасторопен как кот, столь же мягок. — Я хотел бы заказать песню для своего коллеги, если можно. — Конечно, — расплывается в улыбке Кэмпбелл, — все, что пожелаете! — Все, что пожелаю? — задумчиво доносится с того конца телефонного провода. — Пожалуйста, песню «Fat And Alone» группы Pencey Prep для моего приятеля, уверен, он оценит мой подарок и, пожалуйста, повторите свое имя. — Мое? — удивляется ведущий. — К-кэмпбелл Бейн. — Точно, — незримый собеседник будто бы кивает, — извините, все время забываю. Воцарилась небольшая пауза, Кэмп краем глаа заметил, как ему обеспокоенно машут руками, мол, продолжай болтать, это уже некрасиво. Молодой человек нервно сглатывает и слегка дрогнувшим голосом продолжает. — Отлично, наше слетевшее с катушек шоу начинается с песни про жирных и одиноких, заказанной Питером Карлайлом! Всем бы таких друзей! — парень включает искусственный смех. *** Очередь в булочной была приличной. Кэмпбелл неловко топтался у самого входа. Он с интересом разглядывал листовки с аппетитной выпечкой и красивыми чашечками с чаем. В самом помещении пахло больше кофе, вероятно, конец учебного года был как-то связан со всеобщей истерией по поводу кофе. Бейн этого не особо разделял. От кофе ему наоборот больше хотелось спать. Небольшой гул отовсюду, от занятых столиков и от небольших кучек в очереди, заставил Кэмпбелла улыбаться. Было в этом что-то по-весеннему уютное. Яркое солнце пробивалось сквозь цветастые оранжево-красные шторы, это удивительным образом неплохо сочеталось с плетеными корзинками на столах и темной зеленью столешниц и прилавка. Размышления юноши кто-то прервал бестактным толчком в бок. — Прошу прощения, — тягуче и неторопливо извинился незнакомец, мгновенно придерживая Кэмпбелла за плечи, — я не ударил? — Нет, все хорошо, — с сомнением ответил Кэмпбелл, будто учуяв запах из детства. Было прямо сейчас перед ним что-то такое знакомое, но он никак не мог вспомнить, что. — Кэмпбелл Бейн, я прав? — мягко осведомился мужчина напротив. Парень кивнул, продолжая гадать. — Меня зовут Питер Карлайл, и как-то раз я очень неудачно пошутил над коллегой с помощью вашей передачи. Воспоминания заставили Кэмпбелла улыбаться во все зубы. — Ох, точно! Неужели он обиделся? — О да! Еще как! — Карлайл эмоционально взмахнул руками. — Вам какие? — Что? — не понял Бейн. — Булочки. Какие? — неведомым образом Питер растолкал всех, кто стоял перед кассой, или просто очередь дошла. — Клюквенные и лимонные, — удивленно сообщил Кэмпбелл, — по две. — Вы мой любимый радио ведущий, так что, я заплачу, — безапиляционно заявил мужчина и забрал пакет с ароматной выпечкой, элегантно предлагая Кэмпбеллу свой локоть. Тот не отказал. — Сколько выпусков моих передач вы слышали? — плюбопытствовал Кэмп, выскальзывая в открытую Карлайлом для него дверь булочной. — Один, — хмыкнул Питер, откусывая кусочек от своей булочки, — мне вполне хватило. *** Сейчас, спустя два года, они слабо дремали в лучах закатного солнца на расправленной кровати. Карлайл хитро улыбался каким-то своим мыслям, словно довольный кот, а Кэмпбелл слабо сопел, находясь между сном и реальностью, однако, реальность и сон по большому счету совпадали содержанием. — Хэй, — слабо позвал Карлайл. — Мне было нечего делать, и я переслушал все выпуски твоей передачи. — И какой теперь твой любимый? — длинная светлая прядка волос упала на глаза Кэмпбелла. Питер заботливо убрал ее. — Все тот же.