Последний день лета

             И ребята продолжили путь. Они уже почти не останавливались в знакомых местах, а, если и останавливались, то ненадолго, просто чтобы вспомнить парочку приятных моментов из детства, что с первого взгляда могли показаться не очень значительными, но все равно всегда находили свой отклик в их сердцах. А тем временем, с каждым часом, с каждой минутой небо все больше серело, и эта серость медленно, но верно стирала на нем те самые облака. Улицы тоже постепенно опустели, людей становилось все меньше, старые и заброшенные дома начали встречаться все чаще.       Вдруг Аня остановилась.       — Смотри!       Друг направил любопытный взгляд туда, куда она указала.       — Тот самый парк?       — Угу. Когда-то он был нашим любимым местом. Мы перестали приходить на площадку, которая была около дома, чтобы лишний раз не встречаться со знакомыми до вечера, и часто приходили сюда после школы. Здесь классно.       Мальчик в недоумении обвел взглядом пустые бетонные аллеи и невысокие деревья, одиноко шуршащие засыхающей листвой.       — Что-то здесь не очень весело… Чего-то явно не хватает.       — Или кого-то.              Девочка присела на знакомую скамейку. На нее тут же нахлынули последние воспоминания об этом парке. Она вспомнила, ту весну, когда сладостное предвкушение нового лета оставляло незамеченной слякоть и плохую, совсем не весеннюю погоду. Аня и Маша долго гуляли по любимым улицам, смеясь и болтая о своем. Затем, немного устав, девочки присели на лавочку. Аня очередной раз сбросила один из многочисленных назойливых звонков от мамы, проигнорировав всплывающие сообщения, изобилующие восклицательными и вопросительными знаками.       — Может все-таки ответишь? Как-никак, они волнуются.       — Сомневаюсь. Вчера они угрожали, что выгонят меня из дома. Так что, пусть лучше определятся, что именно им от меня надо.       Маша усмехнулась в ответ.       — Слушай, ты, кажется, хотела о чем-то поговорить? — вдруг спросила Аня.       — С чего ты взяла?       Аня заметила, что подругу явно что-то тревожит.       — Ты упомянула об этом в школе, но не стала продолжать. Что-то случилось?       — Нет, ничего такого…       — Маша. — девочка заглянула ей в глаза. — Если у тебя какие-то проблемы, смело говори. Я помогу тебе, и вместе мы обязательно…       — Нет, дело в том, что это никакая не проблема. Ну, точнее, не совсем проблема. Ну, точнее не для меня. Хотя, и для меня тоже, но… — она опустила бегающий взгляд, будто боясь встретиться с подругой глазами.       — Так. — Аня начала ни на шутку раздражаться. — Хватит. Говори уже.       Маша тяжело вздохнула.       — Я уезжаю.              Ее ответ встретил тишину. Но через несколько секунд Аня все же немного пришла в себя. — Что? Как это уезжаешь?! Куда?       — В другой город. Родители настояли на том, что мне нужно получать хорошее образование. Я поступаю в лицей.       — Ну уж нет, пусть идут лесом! Маша, — Аня и сама не заметила, как принялась заламывать руки. — Не важно, что хотят твои родители. Если ты чего-то не хочешь, они не имеют никакого права тебя заставлять.       — Ань, это мое желание. Я и сама хочу там учиться.       В воздухе вновь повисла тишина, но на этот раз куда более продолжительная. — Сама… То есть, ты бросаешь меня по своей воле? — Почему бросаю? Можно же переписываться, разговаривать по телефону…       — Ага, а можно никуда не уезжать, знаешь! — девочка сжала руки в кулаки. — Ты же понимаешь, что в этом мире у меня никого нет, кроме тебя? Ты — моя единственная подруга. Единственный родной человек. И ты просто вот так уезжаешь…       — Аня, хватит. Ты тоже мне дорога, но пойми, люди встречаются и расходятся, это нормально. Мир меняется, и мы меняемся вместе с ним. У меня есть свои планы, амбиции, мечты, в конце концов.       — Да ну! Мечты, в которых мне нет места, верно? — она резко ударила себя ладонями по коленам и встала со скамейки. — Конечно, кто я такая, чтобы делить со мной свои мечты? Всего лишь кто-то, кто ошивался где-то неподалеку каких-то там десять лет!       — Так, серьезно, прекращай. Что за цирк ты тут устроила? — Аня невольно поежилась, почувствовав, как похолодел тон подруги, а Маша недовольно нахмурилась. — Я, конечно, ожидала, что ты тяжело воспримешь эту новость, но не настолько же! Прям как маленькая, ей богу…       — Да… Ты… Да как ты… — девочка хотела было мгновенно ответить, но не могла, словно множество слов, что ей так хотелось высказать прямо сейчас, застревают в горле комом. Ей показалось, что она задыхается, что на глаза вот-вот навернутся слезы. Грусть, отчаяние и гнев стремительно сменяли друг друга, мысли и чувства то путались, то смешивались воедино. — Предательница! — вдруг выпалила она.       — Кто предательница? Я?! — тут уже Маша не на шутку разозлилась. — Ты издеваешься? Ну прости, пожалуйста, что не все люди, как ты, вечно живут в своем розовом мирке! Прости, что я, в отличие от тебя, сумела повзрослеть и задуматься о будущем! Подумай на досуге…       — Да причем тут это вообще?! — Аня в сердцах пнула ближайшую кучу опавших листьев. — Дело не во взрослении, а в чувстве долга перед друзьями. Потому что это несправедливо, это… — девочка устало вздохнула и тихо продолжила. — Что со мной не так? Почему люди вечно оставляют меня? То семья, то друзья… Я не чувствовала себя одинокой только благодаря тебе. Я…       Она не нашла в себе сил продолжить, лишь невольно всхлипнула и почувствовала, как закололо в носу, а глаза предательски наполняются влагой. Скользнув по девушке взглядом, Аня резко отвела его в сторону. Ей вдруг стало ужасно неловко и за сказанное, и за такую реакцию.              Маша помолчала некоторое время, после чего не спеша подошла к подруге и заботливо обняла ее. Аня вздрогнула, настороженно замерла, то ли от неожиданности, то ли боясь, что та передумает, но затем, не выдержав, крепко обняла девушку в ответ и на мгновение ощутила спокойствие.       — Прости… — одними губами произнесла Аня, утыкаясь ей в плечо. — Я не должна была этого говорить. Просто… Просто ты мне очень дорога. Я не знаю, как буду тут без тебя. Одна…       — Все в порядке. Я понимаю тебя, правда. Я тоже прошла через это, но смогла переступить через себя и научиться жить по-новому. Просто научись отпускать. И тогда станет намного легче.       Девочка устало прикрыла глаза.       — Значит, это наша последняя весна? Летом мы уже не будем гулять так, как раньше? — Не будем…       — А как же наше место?       Маша промолчала и слегка отстранилась, аккуратно размыкая объятия. Анин взгляд случайно упал на запястье подруги. Теперь на нем не было знакомого браслета.              Казалось, этот парк был заброшен целую вечность. Тяжелая тишина, сопровождающая финальные минуты их последней прогулки, сохранилась здесь и по сей день. Девочка долго разглядывала фенечку, крепко держа ее в руке. — А ведь она права. — проговорил друг. — Что? — переспросила Аня, вернувшись в реальность.       — Нужно уметь отпускать. Без этого никак.       Девочка внимательно вгляделась в его лицо, как бы желая убедиться, что перед ней стоит именно тот, кого она знает. Его взгляд был непривычно серьезным. — Отпускать… Вы так говорите, как будто это просто!       — Ну, не попробуешь, не узнаешь. — усмехнулся мальчик, и в его глазах промелькнул привычный задор. Аня нахмурилась. Ее взор упал на березу, под которой девочки часто сидели летом, распивая лимонад и болтая о том, о сем. Поднявшись со скамейки, она неуверенно подошла к дереву и медленно повесила смявшийся в ее кулаке браслет на один из сучков. — Ну вот, — улыбнулся друг. — можешь же, когда захочешь. Пойдем дальше? — Пойдем…       Покидая заброшенный парк, Аня несколько раз невольно оглядывалась, ища взглядом знакомые сиренево-голубые цвета. И, как только ребята дошли до бортика, отделяющего аллею и тротуар, девочка вдруг сорвалась с места и бросилась обратно.       — Эй! Ты куда?       Не обращая внимания на звонкий голос, Аня добежала до березы, схватила заветный браслет и не спеша вернулась к мальчику.       — Эх ты… — проговорил тот.       Аня тяжело вздохнула.       — Ну не могу я по-другому, не могу!       Повисло молчание. Девочка засучила рукав куртки и надела потрепанный браслет на запястье, на котором давно красовался другой, сделанный подругой из сиреневых и розовых атласных лент.       — С тех пор, как Маша уехала, мы часто переписывались, но это было уже не то… Из некогда лучших подруг мы превратились в самых обычных знакомых. А в последнее время и вовсе перестали общаться. У меня почти не осталось родных людей… Но, знаешь, я не чувствую себя одинокой. Ведь у меня есть ты, верно?       От печальной улыбки друга у Ани по коже пробежал холодок.       — Так и есть.              Ребята вновь продолжили свое летнее путешествие. Они беспечно шагали по тропинке, все так же болтая и предаваясь воспоминаниям. И вот, когда заброшенный парк давно остался позади, а на улице не оказалось никого, кроме них, Аня заметила, что стемнело еще больше, и город почти погрузился во мрак. Любимые ими пушистые облака давно исчезли, дальний горизонт окрашивался в багрово-оранжевые тона, а небо, некогда окрашенное пламенем заката, гасло так же быстро, как и загорелось, постепенно приобретая цвет сажи. День подходил к концу.       — Ну что ж, прощай, лето. С тобой было весело…       — Подожди!       Аня начала тревожно огладываться по сторонам. Друг усмехнулся.       — Слушай, я, конечно, все понимаю, но еще один день лета с дерева сорвать нельзя, уж извини. Хотя, было бы здорово, если бы существовали специальные фрукты времен года. Срываешь один, ешь, и раз — плюс еще один день перед школой или, скажем, новогодние каникулы…       — Где мы?       — Ты о чем? Мы на улице.       — Нет, где конкретно? Кажется, мы потерялись!              Уходящее солнце еле освещало широкий перекресток, возле дорог которого росли темные густые деревья. Иногда по близости проезжала пара-тройка машин, где-то впереди простирался дремучий лес, но кроме этого здесь ничего не было. Ни домов, ни людей, ни, тем более, кого-то из знакомых.       — Так, спокойно… Я не знаю, где я, но я ведь не одна! Вместе мы придумаем, как найти дорогу домой.       — Прости, Аня, но я не могу пойти с тобой дальше. Нам придется распрощаться. Но знай, мне было очень классно с тобой дружить.       Девушка замерла. Внутри все похолодело. Кажется, где-то в глубине души она знала, что рано или поздно услышит эти слова, но сейчас чувствовала, будто этот ответ прозвучал для нее, как смертный приговор.       — Нет… Прошу…       — Не нужно грустить, ведь на самом деле ты гораздо сильнее, чем ты думаешь. Так что, если захочешь, обязательно найдешь в себе силы отпустить прошлое и двигаться дальше. Я надеюсь, ты сможешь найти здесь свою дорогу. Но, пожалуйста, хотя бы иногда вспоминай меня и наше путешествие, и тогда мы точно встретимся снова.       И вот, родной звонкий голос затих. На глаза медленно навернулись те же слезы.       — Нет, пожалуйста… Пожалуйста, не уходи! Не оставляй меня! — девушка резко обернулась, но рядом никого не было. — Одну…              В голове все смешалось: и мысли, и воспоминания. Аня судорожно оглядывалась по сторонам, сновала по бетонным дорогам в попытке найти единственную оставшуюся родную душу. Но друга нигде не было. Как только он исчез, холодный осенний ветер тут же настиг девушку, пробрался под кожу и окончательно поселился у нее в голове. И теперь ей начало казаться, что и не существовало вовсе никакого друга, как и Маши и всех остальных друзей, как и лета, теплого солнца и ясного неба, как и тех пушистых облаков-зверят, качелей-космических-кораблей, высокой черемухи, детской площадки, радуги на асфальте, тихого парка, любимой березы и даже браслета дружбы… Что все это время существовал только полупустой перекресток, где она однажды потерялась и, смирившись с мыслью о том, что никто ее здесь не найдет, выдумала все эти истории для себя, чтобы было не так страшно и одиноко. Надеясь, что она всё же не сошла с ума, Аня проверила запястье. Оба браслета были на нем. Значит, все было на самом деле? Или почти все…       На улице окончательно стемнело. Становилось все холоднее. Однако последние летние лучи все еще освещали линию горизонта, как некий ориентир, давая девушке призрачную надежду на то, что рано или поздно она либо сможет вернуться домой, либо найдет на перекрестке новую дорогу, ведущую в неизвестность.