Лисья сказка

             

***

             Над городом Е сгустились сумерки.       Здравомыслящие горожане поспешили закрыть двери и носа не совать на улицу без крайней нужды. В город приехал знаменитый охотник на злых духов, и никто не хотел случайно оказаться в его списке.              — Шевелитесь, шевелитесь! Глава распорядился, чтобы все было идеально!              На площади суетились люди, готовя помост для казни.              — Ведите проклятую тварь!              Шэнь Цзю, закутанный в пять слоев добротного шелка, гордо прошествовал к центру площади, не согнув спины и не опустив глаз. Его руки были связаны сзади красной прочной веревкой, которая по поверьям блокировала волшебную силу.              — Закройте уши! Нечисть попробует вас заколдовать, она пойдет на все, чтобы освободиться.              — Следите за ней внимательно! Глава всех закопает, если тварь сбежит.              Ло Бинхэ сидел на уютной кушетке на балконе с видом на площадь. Две веселые полногрудые служанки принесли вино и фрукты.              — Молодой господин, нам остаться и скрасить вам вечер?              — Может молодой господин желает особенных развлечений?              — Свободны, — Ло Бинхэ махнул девушкам рукой. Особенные развлечения сегодня ему были обеспечены.              Шэнь Цзю, я так ждал этого дня!              — Глава, все готово! — поспешил отчитаться молодой, но перспективный послушник ордена охотников на нечисть. — Прикажете начинать или будут еще распоряжения?              — Вы все запомнили? — Ло Бинхэ лениво потягивал душистое вино.              — Да, глава! Жечь тварь, пока не появятся хвосты. Внимательно следить за ее задом, и как только — сразу позвать вас.              — Тогда ступайте. — Ло Бинхэ бросил недовольный взгляд сначала на подчиненного, потом на помост внизу, рассматривать зад Шэнь Цзю он точно никому не приказывал. — Только оставьте одежду.              — Но глава, — удивленно застыл послушник, — как же мы будем следить за хвостами?              Ло Бинхэ выгнул бровь, мол, как-нибудь идиоты постарайтесь, и больше не сказал ни слова.              Шэнь Цзю, сегодня твой непочтительный сын воздаст тебе сполна!              Ло Бинхэ вперился в гордый шелковый кокон внизу, обвешанный дорогими побрякушками. Его папочка любил все только самое роскошное. Интересный вопрос: наряд защищал Шэнь Цзю, придавая уверенности, или статусные побрякушки оберегали простых смертных, говоря не подходить слишком близко к опасному цветку? Ло Бинхэ хотел в последний раз запечатлеть в памяти папочку таким, каким всегда помнил. Распутным, шикарным, недоступным.              Сука Шэнь Цзю! Лисье племя!              Одно из его больших сокровищ — огромные упругие сиськи, которые точно не поместились бы в одной ладони. Ло Бинхэ был уверен, хотя проверять ему не давали. И роскошный широкий округлый сладкий зад, который, наверняка, трахнула половина города.              Похотливая дрянь! Больше ты не будешь изводить людей.              Ло Бинхэ все знал о сокровищах своего папочки. Хорошо, что оружие, обтянутое шелком, было куда менее смертоносным, так его легче было игнорировать. Ло Бинхэ даже не заметил, как рука непроизвольно опустилась вниз и начала поглаживать нескромную выпуклость в штанах.              Шэнь Цзю, сегодня я, наконец, узнаю — демоница ты… или демон!              У папочки было много секретов. Например, длинный аккуратный член, который Шэнь Цзю подло прятал от общественных взглядов, когда не пытался свести Ло Бинхэ с ума возмутительно прекрасными сиськами. Шэнь Цзю в мужском обличье был излишне суров, ни капли очарования его женской личины. Язвительный, грубый, нелюдимый тип, в котором едва угадывалась хитрая лицемерная путана.       И Ло Бинхэ совсем не понимал, почему в смутных воспоминаниях, когда Шэнь Цзю проводил уроки дисциплины, хлестко лаская его голые заалевшие ягодицы рукой, Ло Бинхэ хныкал, но после постыдно тер член до изнеможения.              Огонь все покажет.              Один монах рассказал Ло Бинхэ секрет, как раскусить лиса-демона. Всего-то надо угостить тварь огнем. Объятый жарким пламенем, даже очень сильный лис не сможет сохранить человеческий облик и выдаст свои хвосты. После этого следует отрубить хвосты, и демону конец.              Если все-таки ты обычный человек, то… вини свое черное сердце.              Загадки опостылели Ло Бинхэ уже давно. Он-то точно знал, с грудью или без — Шэнь Цзю всегда был одним человеком. Не человеком. Демоном. Как иначе?       А вот те редкие другие, кто был якобы знаком с обоими Шэнь Цзю, считали, что они брат и сестра. По городу Е ходили даже такие гадкие слухи, будто Ло Бинхэ сын двоих Шэнь Цзю. Что за грязная клевета? Такое точно невозможно!              Но все-таки отец у Ло Бинхэ должен где-то быть. Он его никогда не видел, но заранее проклинал. Потому что как Ло Бинхэ понял, когда подрос, папочка папочку точно проклинал. И Ло Бинхэ заодно. Со временем ему стало очень интересно, что за мудила осеменил обладателя самой шикарной искусственной груди, будь проклята лисья магия! И свалил в закат. Шэнь Цзю явно очень расстроился, когда его бросили. Да так расстроился, что выпнул Ло Бинхэ из дома, едва тот подрос, со словами «ищи своего паскуду папочку и без него не возвращайся».              Ло Бинхэ проторчал на пороге дома на улице около недели. Когда Шэнь Цзю будто сжалился и впустил его в дом, то оказалось лишь для последней отповеди: «Будешь скулить и мозолить глаза — отведу на псарню и скормлю псам». Ло Бинхэ скулить не перестал. Но решающим пинком стали ночные кошмары и головные боли. Ему снилось, как он стоит на краю пропасти, а Шэнь Цзю в мужском обличии подходит и без эмоций толкает его вниз на верную смерть. Даже после пробуждения сон ощущался пугающе реальным.       Тогда Ло Бинхэ послушно взял всунутый Шэнь Цзю на дорогу скудный скарб и двинулся в путь в никуда.                     Голодного несчастного мальчишку приютил настоятель храма. Кормили там просто, но лучше, чем на улице. Зато настоятель дал доступ в библиотеку, где был целый клад интересностей про волшебных существ. Большая часть текстов просто описывала, разных созданий, но в некоторых говорилось, как поймать тех, что были особенно опасны и губительны, и обезвредить. Там же нашлись полезные книги о боевых искусствах. Погрузившись в изучение текстов, Ло Бинхэ твердо решил ловить злых тварей и избавлять мир от их присутствия. Его папочка был той еще сукой!              А когда старый настоятель рассказал ему о лисьем племени, Ло Бинхэ совсем прозрел, и все разбитые осколки воспоминаний о Шэнь Цзю, все странности, встали в единую картину. Его папочка был не просто сукой. Он был сукой лисой!              Основав орден истребителей нечисти, Ло Бинхэ много путешествовал. Но следов человека по фамилии «Ло», который мог бы быть тем самым мудаком, что когда-то повстречался Шэнь Цзю, нигде не было. Фамилия «Ло» единственный подарок, который достался Ло Бинхэ от папочки. Как его звали по имени — Шэнь Цзю не признавался. А может и про фамилию наврал.                     Перебирая старые воспоминания, Ло Бинхэ спохватился и посмотрел вниз. Сияющая фигура Шэнь Цзю была объята пламенем. Он стоял с отрешенным лицом, как будто ничто в этом мире его не волновало. Даже в такой момент. Ни волосок не пострадал на его голове, ни лоскут одежды.              Ло Бинхэ не заметил, как облегченно выдохнул. Только веревка, связывающая Шэнь Цзю, сгорела. Шэнь Цзю размял руки, и от его взмаха огонь перекинулся на ближайших палачей. От криков у Ло Бинхэ заболела голова, и дальше он смотреть не стал.       Правда, грозный глава пребывал в ласковом пьяном дурмане, а что происходило на самом деле одному послушнику Шану было известно.              Послушник Шан недаром был самым перспективным в ордене. Завидя магический огонь, он тут же смекнул, что пахнет жареным, да и пахло очень даже. Так что не теряя времени, послушник Шан поспешил убраться с площади, подальше от проклятой знаменитости города Е, зато держа в голове доклад очевидца лисьих злодеяний. Главе явно будет интересно послушать, что да как из первых уст, нежели получить одной горкой пепла больше.              Менее смекалистые, но более упорные в своей вере, предпочли лечь костьми за правое дело. Однако за правое дело можно бороться, только оставаясь в живых. Разве нет? Смелых и глупых пусть спасает небо. А себя послушник Шан спасет сам.       И уж что точно известно послушнику Шану, уроженцу города Е, с госпожой Шэнь лучше не шутить. Как и с господином Шэнь. Демоны их разберут кто же эта знаменитость города Е. Да и великомудрый учитель послушника Шана всегда говорил, что человеку надо бороться со внутренними демонами, а с остальными пусть разбирается кто-то другой. Кстати недавно послушник Шан заметил, что молодой господин Ло совсем своих демонов распустил…              Послушник Шан внимательно осмотрел господина Шэнь, одарив пристальным взглядом область груди, убедился, что перед ним именно господин Шэнь и бросился на колени.              — Господин Шэнь! — задвигались губы послушника Шана. Серебряные зачарованные ножницы, те самые, что перерезали красную веревку еще до того, как она истлела, как бы случайно показались из-за широкого рукава.              Шэнь Цзю скосил взгляд на единственного в поле зрения стоящего на ногах члена прославленного ордена, по совместительству уроженца города Е, тяжело вздохнул и, метя пепелище расшитым золотом шелковым подолом, направился прямиком ко входу роскошного поместья.              Господин Шан облегченно выдохнул, не теряя времени, присел прямо на землю и достал походный набор для письма. Дело не терпело отлагательств. Голова послушника Шана так и взрывалась от роя хаотичных мыслей: что помешало молодому господину Ло спуститься вниз и лично проследить за расправой над коварным демоном? Так ли ужасен земляк послушника Шана господин или же госпожа Шэнь, как уверяет глава Ло? Какие демоны захватили разум главы Ло, если он решился приехать в город Е и поднять руку на знаменитость города Е? До послушника Шана доходили слухи, что госпожа Шэнь успела очаровать половину города. Выстраивались целые очереди в надежде на ее общество. И если сейчас эти очереди не перегородили дорогу главе Ло, то только, видимо, из-за крайнего уважения к старому монаху, учителю главы Ло. Или нет? Но правда ли глава Ло собрался казнить демона в прекрасном обличии? Или же глава Ло избрал эксцентричный способ по привлечению внимания? И самое главное — если сейчас послушник Шан имел радость встретить господина Шэнь, то где лисы спрятали госпожу Шэнь? Послушник Шан поплевал на растертую тушь и завидя, что господин Шэнь скрылся за дверьми поместья, где остановился глава Ло, пересел под самые окна, чтобы не пропустить ничего важного.                     Если бы кто-то из приближенных главы Ло увидел его сейчас, то очень удивился. И как раз нашелся один такой удивленный в край. Послушник Шан забрался по стене и заглянул в щелку. Кстати заглядывать в щелку было его непревзойденным вторым талантом. Не каждый день застанешь главу ордена за воплощением в жизнь секретной техники. Ох, не каждый… Некоторые техники являются секретными, потому что их никому не стоит видеть, убедился послушник Шан и снова мирно устроился под окнами второго этажа, размышляя над увиденным.              Глава Ло сидел на полу на коленях с крайне мечтательным выражением лица, подрастеряв одну десятитысячную величия, и раскидывал вокруг крупу.       Но не молодому же послушнику судить о делах главы? Нет, послушник Шан решительно не собирался никого судить. У него была совсем другая страсть. Он и в орден-то записался лишь потому что… любил писать. Его первый талант. А истории выходят красочнее, если удается побыть очевидцем.              Ло Бинхэ как раз закончил выводить круги из крупы вокруг себя и закрыл глаза, считая мгновения до встречи. Он начал предвкушать еще где-то между первыми воплями падших послушников и вторым кувшином вина. К пятому кувшину Ло Бинхэ уверился, что приехал сюда вовсе не для скоротечной казни Шэнь Цзю. Нет, демон не заслуживает пусть и мучительной, но слишком быстрой относительно страданий, пережитых Ло Бинхэ, смерти. Поэтому было бы безумно обидно, умри он сейчас внизу в карательном пламени с отрубленным хвостом.       Правда, если случайно окажется, что у Шэнь Цзю нет хвоста, будет совсем обидно... ведь Ло Бинхэ столько раз представлял, как засадит папочке по самые яйца в пухлую сочную пизду, держа развратную тварь за хвост. Разминая в руках необъятные, но упругие сиськи. А если все-таки у Шэнь Цзю нет пизды и даже сиськи фальшивые, то он поставит двуликую тварь на четвереньки, грубо схватит за пушистый хвост, отодвигая его в сторону, и вгонит метровый хуй ему в заднее приветливое отверстие, превратив чудную сжатую дырочку в незакрываемый безразмерный проход. Как же жаль, что он совсем не помнил раннего детства. Видел ли он ребенком грудь Шэнь Цзю, сочащуюся молоком, или нет? Как же жаль, что у него не было метрового хуя. Так бы прошил Шэнь Цзю насквозь, навсегда припечатав к кровати. Как же жаль… что он так давно не видел Шэнь Цзю, теперь даже в воспоминаниях Шэнь Цзю представлял то в женской личине, то в мужской, и Ло Бинхэ совсем не мог отделить свои фантазии от реальности.              …Шэнь Цзю, немного уставший от долгого использования магической силы, медленно поднялся по лестнице на второй этаж и остановился у двери, из-за которой раздавался сильный запах алкоголя. Инстинкты говорили ему бежать отсюда, но чувство собственного достоинства и ущемленная гордость тянули на встречу с судьбой. Он открыл дверь и вошел в тускло освещенную комнату. Глава охотников на злых духов сидел в роскошном кресле прямо напротив двери, широко раздвинув ноги. Его развязная поза и уверенный взгляд говорили о привычке доминировать над всеми. Но как бы ни сверкал глазами Ло Бинхэ, Шэнь Цзю мастерски владел искусством смотреть на любого сверху вниз. Неизвестно кто бы победил в напряженной схватке взглядами, если бы терпение Ло Бинхэ не исчерпало себя еще пару кувшинов назад.              — Шэнь Цзю, — хриплым голосом выдал Ло Бинхэ будто бы только что кончил, но быстро спохватился и добавил насмешливым тоном, — не хочешь сказать мне спасибо?              — Спасибо? — изогнул бровь Шэнь Цзю. — Спасибо, что живой?              — Спасибо, что не пустил на меховую накидку, меховой прикроватный коврик, меховые штаны, меховую тряпку для протирания интимных частей тела…              — Бинхэ.              Одного слова хватило, чтобы глава ордена замолчал.              — Ты приехал в такую даль, чтобы меня увидеть? Увидел? — продолжил Шэнь Цзю, добившись внимания. — Теперь можешь проваливать из моего города.              Не такого приема ожидал грозный глава, и не такого ответа. Его по-прежнему ни во что не ставили?              — Ты безнадежен, — выдохнул Ло Бинхэ и швырнул открытый мешок с крупой под ноги Шэнь Цзю. — На-ка посчитай!              Крупинки риса застелили пол под ногами Шэнь Цзю. Он невольно перевел взгляд вниз и сглотнул. Невыразимая сила затуманила ему разум, и он как зачарованный опустился на колени. Голос говорил ему начать считать. Здравый смысл убеждал оставаться выше животных инстинктов. Но голос победил. Шэнь Цзю мысленно проклял лисьи слабости и принялся за дело. Он настолько был сосредоточен на своем занятии, что даже не заметил, как Ло Бинхэ встал и подошел к нему. Только когда Ло Бинхэ потянул за шелковый пояс, выпутывая Шэнь Цзю из одежд, он попытался сопротивляться, но притяжение рисовых зерен было сильнее. Шэнь Цзю стоял на полу на коленях, погруженный в подсчеты, в то время как Ло Бинхэ раздел его до нижнего халата. Четыре верхних слоя валялись рядом вперемешку с рисом.              Ло Бинхэ недооценил скорость мыслительных способностей Шэнь Цзю. Тот несмотря на грубые попытки Ло Бинхэ сбить его со счета, уже успел разделаться почти со всем рисом, кроме любовно рассыпанных кругов вокруг кресла. А вот Ло Бинхэ даже не успел его полностью раздеть.       Собственный интеллект глава ордена тоже несколько переоценил: рис уже кончался, а как подчинить себе могущественного демона, он все еще не придумал. Старый монах много знал о демонах, но могущественное лисье племя было сложно покорить.       По крайней мере, Ло Бинхэ узнал наверняка: перед ним демон. Иначе невозможно себе представить, чтобы Шэнь Цзю ползал на карачках, задрав зад, собирая пыль дорогим шелком. И какой же притягательный зад вырисовывался под тонким слоем шелка! Развратное чудовище воплоти! Похититель здравого смысла и чужой воли! Как в такой ситуации можно вообще о чем-то думать? Недаром лисы совратители славились как опаснейшие из демонов. И уже неважно был ли у Шэнь Цзю хвост или нет, хотя, детская травма Ло Бинхэ очень хотела, чтобы был, но сейчас ему просто очень надо. Натянуть. Пока не закончился рис…              Бойко писал послушник Шан, вслушиваясь в звуки со второго этажа. Ничего внятного не долетало, но от близости главных героев фантазия работала на ура. Послушник Шан когда-то наткнулся на еще юного Ло Бинхэ на горячих источниках и с первого взгляда понял, что он герой его романа. С тех пор Шан Цинхуа следовал за своим героем и записывал альтернативную биографию великого человека, но с опаской думал о дне, когда глава Ло прознает. Трудолюбивый автор пребывал в сладком неведении, кто из его персонажей в самом деле был врагом искусства. Шан Цинхуа следил за сюжетом со стороны Ло Бинхэ, и ему еще только предстояло познакомиться поближе с господином Шэнем.       Шан Цинхуа сделал вынужденную паузу на перетирку бруска туши и прислушался. Может снова заглянуть наверх и проверить насколько продвинулся сюжет?                     Ло Бинхэ гипнотизировал взглядом дверь. Когда она все-таки открылась, он вздрогнул от неожиданности, будто уже не верил, что дождется. Минули мириады осеней с их последней встречи, Шэнь Цзю ни капли не изменился, словно был бессмертным, спустившимся с горы. Но Ло Бинхэ-то знал его секреты! проклятая лисья кровь. Шэнь Цзю сделал несколько шагов навстречу Ло Бинхэ, рассыпанный рис остался без внимания. Старым монахам нельзя верить. Но у Ло Бинхэ были свои способы запытать чудовище, выпотрошить всю подноготную. Шэнь Цзю сделал еще полшага, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от сидящего в кресле. Ло Бинхэ сглотнул и потянулся навстречу, совершенно забыв все способы до единого. Злая тварь околдовала его с одного взгляда.              Шэнь Цзю протянул руку, тонкую изящную, в вычурных кольцах с драгоценными камнями, Ло Бинхэ протянул навстречу. Теплая ладонь Шэнь Цзю легла Ло Бинхэ на макушку и прошлась по густым волосам, сразив грозного охотника на демонов легким касанием. И на мгновение Ло Бинхэ почувствовал себя вернувшимся в детство. Широкая ладонь Ло Бинхэ пришлась Шэнь Цзю в район груди.              — Они плоские.              — Идиот.              Прозвучало два голоса одновременно, один озадаченный, другой сухой.       Первое оскорбление за много лет. Первые слова после долгой разлуки. Ло Бинхэ даже не подозревал, что успел так соскучиться, его рука по-прежнему щупала грудь Шэнь Цзю через слои шелка.       Шэнь Цзю не отодвинулся, но достал из рукава сложенный веер. Ло Бинхэ отдернул руку, веер был не бамбуковый, но боевой с железными пластинами и острыми концами. Зачем демону боевой веер? Разве он нужен для колдовства? Пролетела мысль у Ло Бинхэ. Но уж он-то знал своего папочку, тот был тем еще любителем покрасоваться.              — Нашел своего другого папочку? Нет? Так чего вернулся? — голос звучал грубо и колко, словно старался загладить свою оплошность за предыдущий сентиментальный жест.              …Ло Бинхэ слушал музыку голоса, совсем не разбирая смысла. Шэнь Цзю занес руку с веером, оценив отсутствующее выражение лица грозного истребителя нечисти. Кое-кого пора было вернуть в реальность. Вовремя заметя опасный жест, Ло Бинхэ пришел в себя. Шэнь Цзю, добившись результата, не стал опускать веер на бедовую голову.              «Папочка, с твоих слов я и так идиот. Хочешь сделать меня совсем дураком?» — Ло Бинхэ не собирался озвучивать навязчивую мысль, но обида в глазах выдала его целиком.       «Даже не мечтал. Горбатого могила исправит», — мог бы ответить Шэнь Цзю, но поддержал молчаливое перемирие. Пауза затянулась.              — И сколько еще ты собрался на меня пялиться, щенок? Может мне раздеться, чтобы было лучше видно?              Демоническая музыка гремела в ушах Ло Бинхэ, но он изо всех сил сопротивлялся. Похоже, Шэнь Цзю был в хорошем настроении. Может попытаться?              — Да, — темная тварь, спавшая до этого момента, зашевелилась в груди Ло Бинхэ в предвкушении.              — Что да? — опешил Шэнь Цзю.              — Разденься, папочка, — промурлыкал Ло Бинхэ, будто лисой путаной здесь был он. И очень тихо добавил, — разденься для нас.              Но Шэнь Цзю расслышал, и в его глазах загорелся нехороший блеск. Видят горы и реки, он не хотел доводить дело до крайней меры.              — Имей в виду, Бинхэ, если я разденусь, тебе придется заплатить, — голос Шэнь Цзю предвещал угрозу.              — Так и знал, что папочка шлюха, — залился лающим смехом Ло Бинхэ. Он начисто игнорировал безотчетное чувство опасности, опьяненный внутренними демонами. Тварь молила о продолжении. — Заплачу, сколько попросишь, ничего для папочки не жалко.              На лице Шэнь Цзю промелькнула плотоядная улыбка, Ло Бинхэ, наконец, увидел, как трескается человеческая маска, оголяя животные черты.       Шэнь Цзю подошел вплотную к Ло Бинхэ и провел неожиданно острыми ногтями по его шее, тут же показалась кровь. Шэнь Цзю прижался губами к ране, высосал несколько капель и зализал рану. Когда он отстранился, Ло Бинхэ попытался удержать его подле себя, схватив за руку, но Шэнь Цзю достал веер и нетерпеливым жестом дал знак отпустить руку. Как ни в чем ни бывало он удобно устроился на соседней кушетке. Зеленый шелковый кокон одежд кокетливо контрастировал с гранатовой обивкой. Глаза Шэнь Цзю в задумчивости были прикрыты.              Ло Бинхэ не заметил, как задержал дыхание. Мгновение назад, когда мстительные губы прижались к его шее, ему не хотелось ничего так сильно, как перекинуть своенравного демона через низкий столик, разодрать в клочья слой за слоем роскошную ненужную ткань, добраться до белой податливой кожи… и заебать Шэнь Цзю до смерти. Злая наглая тварь внутри Ло Бинхэ была с ним единодушна.       Но один еле заметный жест Шэнь Цзю и Ло Бинхэ замер парализованный. Чары? Вот уже Ло Бинхэ с нетерпением смотрит на лицо напротив, ловя каждый взмах ресниц, излом бровей и невидимые следы улыбки. Только сейчас он осознал, что время не коснулось этого лица. И от этого открытия сердце Ло Бинхэ забилось быстро-быстро. Как будто он приблизился к сокровенной тайне. Как будто нить чего-то важного, что он пытался понять всю жизнь, наконец, попала ему в руки.       Ло Бинхэ смотрел на Шэнь Цзю и ждал. Но когда тот открыл глаза, все что вырвалось у Ло Бинхэ было нелепым и неважным.              — Все демоны пьют кровь? Как моя?              Шэнь Цзю чуть не рассмеялся. В озвученном вопросе было столько детского ожидания и желания услышать одобрение.              — Главе виднее, что там до демонов. А плату я приму.              Ло Бинхэ был не готов признать вслух скромную правду — единственные демоны, с которыми он знаком, жили на картинах неизвестных монахов.       Уже не первый раз за вечер Ло Бинхэ успокаивал свою гордость мыслью, что в любое мгновение может силой разбить нефритовую статуэтку перед собой на множество осколков. Но хотелось не сломать, а открыть шкатулку с секретом. От ответа Шэнь Цзю все тело будоражило. Тайна — вот она, только протяни руку.              — Ты готов? — лениво протянул Шэнь Цзю, не стесняясь скрасить интонацию насмешкой.              Своим предложением папочка будто приглашал сыграть в злую игру не по правилам. Инстинкт самосохранения в последний раз кольнул Ло Бинхэ, давая шанс внять голосу разума. Но благоразумие никогда не было его сильной стороной. Скорее наоборот.              — Папочка, покажи мне все, на что ты способен, и если…              — Щенок, смотри внимательно, — Шэнь Цзю перебил Ло Бинхэ, давая понять, кто здесь главный.              Ло Бинхэ не заметил, как блаженно улыбнулся, папочка ничуть не изменился. Тем интереснее.              Убедившись, что к нему приковано все внимание, Шэнь Цзю встал в полный рост и начал медленно развязывать пояс. Ло Бинхэ, готовясь досыта насладиться зрелищем, расслабился в кресле напротив с непочатым кувшином цветочного вина. Шелка было в избытке, папочка умел интриговать.              Вслед за поясом, расшитым причудливыми цветами, травами и бабочками, с жемчужными накладками и поясными подвесками, побрякивающими прозрачным янтарем, Шэнь Цзю избавился от массивной шпильки в волосах с россыпью переливающихся драгоценных камней, среди которых были и медовые и алые, и ярко-зеленые, как весенняя трава, с длинными свисающими цепочками и искусным стеблем орхидеи (1), словно настоящим. Перед Ло Бинхэ стояла ни то мужская, ни то женская фигура, но обладающая нечеловеческой привлекательностью. Полы халатов свободно свисали, длинные локоны цвета спелой ягоды тутовника спускались по плечам, ниже талии и до колен. Шэнь Цзю был изящным и обольстительным как женщина, но его глаза излучали мужскую силу и уверенность.              Сердце Ло Бинхэ забилось быстрее в преддверии раскрытия роковой тайны, но папочка не спешил баловать. Шелка обнимали и скрывали сокровенное, когда как Шэнь Цзю, не замечая нетерпения единственного зрителя и наслаждаясь представлением, начал медленно расстегивать блестящие браслеты с цветными бусинами на узких запястьях. На низком столике из темного дерева скопилось целое состояние. Ло Бинхэ едва не забыл все на свете, пока смотрел не отрываясь как одно за одним витые кольца с растительными орнаментами соскальзывали с длинных пальцев. Коварная игра коварного создания!              Спустя палочку благовоний фарфорово-белые руки, выглядывающие из-под широких рукавов, наконец, оголились, но лишившись ярких красок и музыкальных звуков, которые сопровождали каждое их движение, они стали даже более притягательными. Шэнь Цзю потянулся к шее, расстегнул массивное ожерелье, украшенное бусинами и подвесками из бирюзы, жемчуга и лазурита и небрежно добавил его к сверкающей куче на столике.              Ло Бинхэ внимательно вглядывался в каждую деталь, которая слетала с папочки. Ему казалось вот-вот еще один раскрытый замок, одна цепочка, одна подвеска и человеческая натура окажется мнимой, а перед ним раскроется демон во плоти. Шэнь Цзю просто не мог быть человеком. Таких красивых людей не бывает. Но украшений становилось все меньше, а магия никак не хотела рассеиваться.              Когда роскошные тяжелые длинные серьги с россыпью маленьких бабочек, покрытых голубой глазурью на крыльях, приземлились на столик, Ло Бинхэ встал с кресла, чтобы ничего не пропустить. На Шэнь Цзю красовалось последнее украшение — диадема из ажурно-объемной золотой филиграни (2) с загадочными цветами, скромная по сравнению с остальным, но совершенно бесстыдная для простого смертного. Шэнь Цзю смерил Ло Бинхэ строгим взглядом, запрещая прерывать ритуал, и тот сел назад в кресло.              Диадема присоединилась к другим украшениям. Из защитного облачения на Шэнь Цзю остался только шелк глубокого сине-зеленого благородного оттенка и неземной огонь в глазах.       У Ло Бинхэ промелькнула странная ассоциация. В старых книгах монахов ему попадались не только легенды о злых духах, но и изображения божеств. И одного из них он на мгновение узнал в Шэнь Цзю, пылающего великолепием золотых цветов, но куда прекраснее без них.              — Бинхэ, не передумал? — голос Шэнь Цзю вывел Ло Бинхэ из транса, и он только сейчас заметил, что после того как звенящие и звучащие вещицы покинули своего хозяина, наступила глухая бархатная тишина.              Тварь в голове Ло Бинхэ рассмеялась, и он рассмеялся ей в ответ.              Шэнь Цзю не стал больше спрашивать и молча продолжил раздеваться. Несколько халатов слетели к его ногам один за другим. Ло Бинхэ неожиданно для себя закрыл глаза перед финалом. А когда открыл абсолютно голый Шэнь Цзю сидел на кушетке напротив со скучающим видом. Густые волосы были перекинуты вперед, но они не могли скрыть выдающуюся женскую грудь с длинными торчащими бледно-алыми сосками. Ло Бинхэ в неверии уставился на соски, не в силах отвести глаз или посмотреть ниже. Все-таки она ему не приснилась!              Аккуратная светло-коричневая родинка у левого соска игриво забирала на себя часть внимания. Шэнь Цзю начал демонстративно поглаживать и оттягивать соски. Завороженный зрелищем, Ло Бинхэ потерял способность шевелиться.              — Увидел, что хотел? Неужели без них я тебе не нравлюсь? — тон Шэнь Цзю был наигранно обиженным.              Ло Бинхэ тяжело дышал, не отводя взгляда. Его не покидало смутное ощущение, что что-то было не так.              Шэнь Цзю отпустил один сосок, поднес руку к лицу и медленно облизал два пальца. Убедившись, что фокус внимания прикован к его пальцам, он повел рукой себе между ног, следя за реакцией. Стоило взгляду Ло Бинхэ опуститься ниже его груди, как Шэнь Цзю остановился.              — Смотри мне в глаза.              Ло Бинхэ успел оценить узкую талию и фарфоровую кожу, как прозвучал властный гипнотический голос. Пришлось перевести взгляд вверх.              — Хороший мальчик, — Шэнь Цзю рассмеялся, расчесывая прядь волос костяным гребнем, который не пойми когда успел достать. — А теперь, подойди ко мне.              Сам не свой Ло Бинхэ нетерпеливо поднялся на ватных ногах и опустился на колени перед Шэнь Цзю. Снизу вверх открывался лучший вид на бесстыдное чудовище. Шэнь Цзю снисходительно улыбнулся и медленно раздвинул ноги.       На мгновение перед Ло Бинхэ возник образ влажной припухшей от возбуждения вагины, но потом вдруг… Шэнь Цзю приподнял таз, и роскошный пушистый белый хвост закрыл обзор. Еще один спрятал женскую грудь. Третий хвост беспардонно хлестнул Ло Бинхэ по лицу, немного шерсти попало ему в рот. Еще один целенаправленно закрыл ему глаза. Ло Бинхэ схватил хвосты и потерялся в ощущениях мягкой шелковистой шерсти. Хотелось гладить и не отпускать. Чувство было щемяще знакомым.                     Когда хвосты юрко вывернулись из его рук и дали свободно дышать и смотреть, Шэнь Цзю уже возлежал на боку на кушетке и обмахивался восемью пышными белоснежными хвостами, то демонстрируя, то пряча мужскую фигуру. Если бы захотел, он мог полностью закутаться в меховой кокон. Теперь Ло Бинхэ мог видеть ясно, грудь была плоской, а то что ниже и подавно ему приснилось. Его папочка был лисом-демоном! Не женщиной, не близнецом, да и родным папочкой он ему похоже не был! И никогда об этом не рассказывал! От чего было обидно до слез.              Ло Бинхэ зарычал, вторя внутренней твари, и накинулся на чарующее создание перед ним. Хотелось осквернить, обуздать, унизить, пометить территорию, покорить и завладеть. Низложить божество, подмять под себя и не выпускать из рук. Хотелось все и сразу. Засосы заалели на молочно-нефритовой коже. Ло Бинхэ не остался в долгу перед демоном и попробовал нечистой крови в ответ.              — Я уж думал, ты так и будешь сидеть и смотреть, — хрипло засмеялся Шэнь Цзю, перевернувшись на спину и закинув ноги Ло Бинхэ на талию, прижимая к себе. Темные шелка Ло Бинхэ почти полностью скрыли хрупкую фигуру, лишь хвосты в беспорядке метались в воздухе.              — Папочка, что ты со мной делаешь, — Ло Бинхэ не заметил, как сказал вслух.              — Будь послушным, отнеси меня в кровать, — прошептал Шэнь Цзю, склонившемуся над ним Ло Бинхэ.              Дважды просить не пришлось, Ло Бинхэ аккуратно взял на руки невесомое создание, стараясь не зажать хвосты, и дошел до кровати. Едва положив драгоценную ношу, Ло Бинхэ выпутался из одежды и потянулся к Шэнь Цзю, будто боялся, что тот исчезнет.              — Папочка, ты знаешь, что ты злой человек? — выпитое вино, наконец, ударило Ло Бинхэ в голову.              Шэнь Цзю смерил Ло Бинхэ недоуменным взглядом, да где ты здесь видишь человека? И с саркастической улыбкой вернул вопрос:       — Бинхэ, а ты знаешь, что лисы делают со своей добычей?              — Знаю, ты же мой папочка, — и в последней фразе была тысяча оттенков укора. — Соблазняют.              Ло Бинхэ постеснялся упоминать грязную ересь, которую писали пропащие монахи в старых книгах. По их словам после секса папочка расчленит его голыми руками и съест.              Шэнь Цзю вздохнул, то ли сочувствуя святой невинности, то ли себе, готовому вот-вот поддаться жалости, но потом бросил испытующий взгляд на Ло Бинхэ.              Словно посмотрел в самую душу. Твари внутри стало не по себе, но она не растерялась и зыркнула в ответ.              — Папочка, я никогда не пробовал с животными.              — Я тоже, — меховая кисточка щелкнула Ло Бинхэ по носу, тот зажмурился, застигнутый врасплох. — И если не поторопишься, так и не попробую, звереныш.              Обиженный взгляд Ло Бинхэ из-за густых волос, налипших на лицо, кольнул что-то в груди Шэнь Цзю, но только на мгновение. А в следующее Ло Бинхэ навалился всем телом на Шэнь Цзю и придавил к кровати, удерживая за запястья.              — С мужчинами я тоже не пробовал, — улыбка Ло Бинхэ стала похожа на звериную пасть. — Надеюсь, демоническая кровь не даст тебе порваться.              Подчеркивая значимость слов, Ло Бинхэ показательно потерся толстым с запястье и длинным по локоть членом о промежность Шэнь Цзю. Дорвавшись до запретного, Ло Бинхэ не постеснялся схватить один из хвостов и обтереть густой мех о кончик своего истекающего смазкой члена. Со злорадством представляя, как чистюля и педант папочка будет отмокать в горячей ароматной воде, заполнив белым мехом все пространство, вымывая засохшую сперму.              — Они мое духовное тело, — протянул Шэнь Цзю.              Ло Бинхэ вынырнул из сладкой дремы о маленькой нелепой мести и застыл с вопросом на лице.              Шэнь Цзю в который раз смерил Ло Бинхэ взглядом «ах, ты же идиот», картинно взмахнул измазанным хвостом и продемонстрировал белоснежный чистейший мех, пахнущий свежим дождем. Ло Бинхэ не веря схватил его и зарылся носом, наслаждаясь чудесами. И это самое чудо монахи, которые писали старые книги, предлагали отрубить? Отрубить хвост лисе? Да они выжили из ума! Глава охотников на демонов мысленно попрощался со своим титулом.              — Чему только Мин Фань тебя учил, — фыркнул Шэнь Цзю с интонацией будто правда переживал за образование Ло Бинхэ.              «Ты трахался даже с моим наставником?!» — нелепая мысль пронеслась в голове Ло Бинхэ. — «Так вот откуда у монаха сведения о лисах!»              — Ты знаешь старика Мина? — вслух спросил Ло Бинхэ.              — Забудь, — улыбнулся Шэнь Цзю.              Ло Бинхэ не хотел забывать, мысль его очень взволновала, но папочка умел произносить слова особым образом, услышав их, приходилось слушать.              — Скажи-ка мне лучше, грозный глава, как ты собрался бороться со злыми духами, если ты, — Шэнь Цзю выразительно обвел взглядом их положение, — такой слабак?              Тварь, живущая в Ло Бинхэ, возбужденно закопошилась, зная, что провокация обращена к ней. Но Ло Бинхэ не хотел делить драгоценное внимание и ответил сам.              — У меня есть тайное оружие. Я хранил его специально для папочки, — торжественно произнес Ло Бинхэ, как будто только и ждал повода сообщить.              — Вот как, — голос Шэнь Цзю звучал расслабленно, но Ло Бинхэ почувствовал дрожь, которая прошила тело под ним. — И что же это за оружие? — глаза Шэнь Цзю сощурились, зрачки стали животными вертикальными, радужка полыхнула зеленым пламенем.              — Если я скажу, разве оно будет тайным? — Ло Бинхэ краем глаза заметил, как худые руки, которые он все еще придавливал к кровати, уже не были такими хрупкими. Теперь их украшали длинные очень острые на вид когти, которые отливали золотым металлическим блеском. Папочка, даже теряя человеческое лицо, не забывал пускать пыль в глаза.              — Папочка, веди себя хорошо, и мне не придется им пользоваться, — Ло Бинхэ подумал, что Шэнь Цзю занервничал и поспешил его успокоить.              Шэнь Цзю резко столкнул с себя Ло Бинхэ и сел сверху. Острые когти легли на широкую голую грудь под ним в область сердца, готовые в любой момент распороть плоть.              — Звереныш, я показал тебе, кто я, теперь покажи, кто ты.              Сердце Ло Бинхэ забилось быстро-быстро. Дерзкий и опасный Шэнь Цзю сносит крышу. Его худощавые, но сильные ноги сжимают бедра. Хвосты щекочут кожу и будоражат нервы. Только бы не закрыть глаза. Звериный зрачок не моргая смотрит сверху вниз прямо в душу. По телу разливается тепло. Тварь внутри жадно скребется наружу. Прикрыть глаза всего на мгновение…              — Учитель! — простонал Ло Бинхэ и в ужасе закусил руку, распахнув глаза.              Откуда взялось это слово?              Шэнь Цзю смотрит с удивлением и настороженностью. Потом отводит руку от сердца и тянется к его лицу. Вырвать язык? Но он лишь убирает с лица прядь прилипших волос. Звериное пламя уходит из глаз, и взгляд кажется теплым?              — Бинхэ, открой, что ты скрываешь, — вкрадчивый голос, снова тот самый, которому нельзя отказывать.              При желании можно сопротивляться. Но желания нет.              — Папочка, я… — говорить все равно не хочется.              — Говори, — настойчивый пленительный голос.              — Я…              — Бинхэ, — напряженное и полное ожиданий.              Мучительная для обоих пауза.              — Я хранил девственность для папочки.              Шэнь Цзю смотрит с недоумением, не находя слов.              — Ты не знаешь? Моча девственника безотказное оружие против зла. Папочка, я тебя обоссу и ты потеряешь свои силы.              Шэнь Цзю молчит еще несколько долгих мгновений и заходится в приступе истерического смеха, бормоча что-то похожее на «Мин Фань, я тебя убью».              Папочка не воспринял угрозу всерьез? Монах говорил, что сработает безотказно. Может папочка не знает, насколько оружие эффективно? Никто такого с ним явно никогда не делал.              А потом Шэнь Цзю резко замолк и посмотрел на Ло Бинхэ с подозрением:              — Это все?              Ло Бинхэ кивнул.              — Хорошо, тогда слушай внимательно, кобель, пометишь территорию — выставлю за…              Робкий стук в дверь прервал тираду. Шэнь Цзю как будто кого-то ожидал и резко выскользнул из кровати. На его лице промелькнуло легкое раздражение, потом смирение.       Он не стал утруждать себя и подбирать с пола халаты, но с каждым шагом Шэнь Цзю преображался. Сначала исчезли хвосты, затем легкий слой шелка спрятал разгоряченное соблазнительное тело, следом второй, третий и так до пятого. Настоящая одежда по-прежнему валялась на полу.       Ло Бинхэ успел только моргнуть, как груда фальшивых побрякушек засверкала на своем хозяине. Он внимательно сверил оригиналы и копии — папочка не забыл ни одной блестяшки. Уже стоя у двери, Шэнь Цзю добавил последний штрих — прическу, куда более строгую, чем с которой пришел. Пара острых шпилек, на одну больше, чем было, проткнули тугой пучок волос. Словно парное оружие.              Может у папочки хобби ходить голым в люди, прикрываясь иллюзорной одеждой? Едва придя в голову, блудливая мысль уже не хотела ее покидать. Может он и в то время так ходил?              Ло Бинхэ завороженно смотрел на очередную демонстрацию блядских способностей, пока не поймал себя на том, что бесстыдно надрачивает. Отпустил член и попробовал сконцентрироваться на происходящем. Было сложно.              Незваного гостя Ло Бинхэ так и не увидел, зато расслышал пару фраз. «Да не убьет он меня», «спасибо, мне не нужна помощь», «я же сказал, что сам разберусь», «наместник Юэ, стойте, где стоите, когда захочу втроем, я вам первым дам знать».              Хлопнула дверь. Разговор был коротким, но будто разом вымотал Шэнь Цзю. Лисья магия исчезла в мгновение ока. Голый и растрепанный Шэнь Цзю прислонился к двери спиной, опираясь на подушку из хвостов.              — Папочка?              Колючий взгляд из полуопущенных ресниц метнулся в сторону Ло Бинхэ.              — Еще раз назовешь меня папочкой, и я расскажу, кто твоя мамочка, — прозвучало как угроза.              Ло Бинхэ замер. Семейные тайны всегда будили в нем интерес, но в то же время внушали трепет и вызывали головную боль. А не за этим он приехал в город Е? Или все-таки сначала трахнуться?              Шэнь Цзю решил дилемму за него. Один из хвостов как лиана обвился вокруг шеи Ло Бинхэ, не сильно сдавливая горло.              — Придержи свой сучок, — скомандовал Шэнь Цзю, покрутив в руке цветной флакон, и вылил половину содержимого Ло Бинхэ на член.              Ло Бинхэ чуть не задохнулся и вовсе не из-за удавки на шее. Сучок? Да где папочка видел второй такой бесподобный небесный столп?! Подождите-ка, он что прямо сейчас на него сядет? И не подавится?              Шэнь Цзю элегантно перекинул ногу через мускулистые бедра Ло Бинхэ и не моргнув и глазом совершил невозможное. Опустился на могучий член.              «Всамделишная сучья магия!» — завопило подсознание Ло Бинхэ, в то время как сознание с громким бессвязным стоном катилось куда-то в темноту.       «Регулярные тренировки и никакой магии, звереныш!» — мог бы похвастаться тяжелой многовековой работой Шэнь Цзю, но что-то доказывать было ниже его достоинства.              Папочка принял член до самого основания и блядски тошнотворно медленно заерзал бедрами, сидя на его коленях. Хвост петлей приятно давил на шею, остальные разметались в воздухе. Шэнь Цзю немного откинул голову назад, открывая уязвимую шею. Будто уговаривал ее искусать. Не получив мгновенной реакции, он использовал хвост-удавку как поводок и подтянул его голову к себе. Ло Бинхэ уткнулся в подставленную шею, облизал чуть влажную кожу, и глубоко вдохнул запах, который казался очень знакомым. Словно пропитывался смертельно ядовитыми, но неотвратимо притягательными парами.              Ло Бинхэ не знал, каково трахаться с другими, но с Шэнь Цзю совершенно точно было офигенно.              Один из хвостов, опаляя жаром меха, прошелся по его хребту и самым кончиком шлепнул по заднице. Шэнь Цзю прильнул к уху Ло Бинхэ и насмешливо произнес:       — Уважаемый глава, у меня к вам серьезный вопрос.              Ло Бинхэ напрягся, предчувствуя очередное унижение, и в то же время по телу растеклось предательски приятное тепло.              — Признаюсь, ваше грозное оружие меня крайне взволновало. И хотя угроза вроде осталась позади, — Шэнь Цзю несколько раз сильно сжал анус вокруг пульсирующего члена, — однако прошу просветить, насколько могущественна анальная девственность против сил зла? Мне стоит опасаться за простыни?              «Тебе даже простыни дороже чем я», про себя застонал Ло Бинхэ. Уже очевидно, что монахи его наебали и поставили в неловкое положение перед мстительным злорадным беспощадным папочкой-суккубом!              — Или лучше заблаговременно обезоружить врага? — вкрадчиво поинтересовался Шэнь Цзю, кокетливо лениво двигая бедрами. Кончик хвоста настойчиво терся между девственных ягодиц.              Ло Бинхэ непроизвольно представил, как Шэнь Цзю поставит его на четвереньки, заставит поднять зад повыше и грубо выебет будто дикую псину. И от этой мысли стало очень хорошо и плохо.              — Папочка, я… — Ло Бинхэ чувствовал, как тонет в ощущениях. Руки сами собой потянулись к талии Шэнь Цзю, хотелось быстрее, сильнее, никаких сил терпеть садистки медленный темп. Но пара хвостов перехватила его руки и отвела назад.              Шэнь Цзю вовсе перестал двигаться и плавно склонился над лицом Ло Бинхэ.              Удавка на шее затянулась сильнее. Ло Бинхэ схватился за нее, оттягивая от кожи, жадно хватая воздух. Шэнь Цзю прикоснулся к его губам и поделился своим. Ло Бинхэ не мог закрыть глаз, наблюдая, как Шэнь Цзю отдавался поцелую. У того были закрыты глаза, от чего лицо стало выглядеть мягче и даже притворно уязвимым.              Ло Бинхэ не заметил, как рука коснулась его груди и с силой толкнула. Он упал на спину, и оказался под Шэнь Цзю. Папочка привычно смотрел сверху вниз. В его взгляде плясали призрачные огни. Хвосты распушились, к этому моменту удавка и хвосты-веревки, наконец, отпустили Ло Бинхэ. Сразу несколько хвостов обнимали тело Шэнь Цзю, скользили по соскам, талии, демонстративно гладили блядскую родинку у левого соска.              Едва обретя свободу, Ло Бинхэ положил руки Шэнь Цзю на ягодицы и начал поглаживать гладкую кожу, уговаривая над ним сжалиться.              Шэнь Цзю внял мольбам и быстро задвигался на члене, опираясь руками о грудь Ло Бинхэ. Она вдруг стала очень чувствительной.              И весь Ло Бинхэ стал таким чувствительным, таким беспомощным перед демонической силой, перед самым важным человеком. Хотелось продержаться еще немного, еще бы чуть-чуть. Ему снова закрыли глаза. Заставили сконцентрироваться только на ощущениях внизу. Как же обидно. Он хотел видеть папочку, когда кончит, но…              — Шэнь Цзю! — прокричал Ло Бинхэ, изливаясь в горячее тесное влажное нутро. Перед тем как сознание окончательно его покинуло, уступая место кому-то другому, он услышал почти ласковое «Бинхэ».                            Шэнь Цзю посмотрел на свой живот, как тот раздулся от жидкости, было видно невооруженным взглядом. Он погладил рукой небольшой выступ, будто проверял, настоящий ли. Не слезая с члена, Шэнь Цзю лег на Ло Бинхэ и стал разглядывать расслабленное лицо.                     — Мой император, вам разве не пора проснуться? — сладкие слова сочились ядом. — Вы были таким грозным, когда вломились ко мне тогда, таким самоуверенным. Словно три мира действительно принадлежали вам, как вы утверждали. Знаете, за время, что вы спали, для вас десятки лет, для меня одно мгновение, я успел обдумать ваше предложение.              Шэнь Цзю обвел кончиками пальцев лицо Ло Бинхэ, коснулся закрытых глаз, провел по скулам, задержал подушечки пальцев на губах.              — Я никогда не буду вашим. Но вы можете стать моим.              Ло Бинхэ по-прежнему лежал без движения.              — Все еще не хотите просыпаться? А знаете, мне ведь тоже известна парочка суеверий.              Шэнь Цзю наклонился и начал медленно целовать податливые губы. Просунул длинный язык внутрь, доставая чуть ли не до самой глотки. Ему никто не препятствовал, но и не помогал.              — Бинхэ, — простонал Шэнь Цзю ему в рот.              Все его тело дрожало, предвкушая исполнение заветного желания. Восемь хвостов напряженно сотрясали воздух.              Шэнь Цзю провел рукой по своему члену и с удивлением обнаружил, что кончил. Он собрал свою сперму на пальцы, затолкал их в рот Ло Бинхэ и продолжил с упоением его целовать, разделяя собственный вкус.              Ему ответили.              Почувствовав пристальный взгляд, Шэнь Цзю открыл глаза. Зеленое пламя пересеклось с красными отблесками. Шэнь Цзю отстранился, и Ло Бинхэ, задыхаясь после долгого поцелуя, жадно глотнул воздух и хрипло застонал:       — Учитель!              От пронзительного крика у Шэнь Цзю засвирбело. Боясь все испортить, он не стал ничего отвечать. Много странных мыслей крутилось в его голове, но цепкий подозрительный и безумный взгляд снизу, будто видел его насквозь. Никто в мире не мог разглядеть тысячу масок тысячелетнего лиса. Он был исключением.              Но Шэнь Цзю знал его слабость.              Он не стал сопротивляться, когда его резко перевернули на спину и подмяли под тяжестью тела. Член внутри снова затвердел и будто стал больше. Ло Бинхэ без предупреждения начал бешено вколачиваться, больно оттягивая четыре хвоста, сколько мог захватить жадными руками, кусая податливое тело. Нежная кожа Шэнь Цзю и так была покрыта красными пятнами. Которые верно еще больше злили Ло Бинхэ.              Сумасшедшая скачка выбила из Шэнь Цзю то ли жалобный стон, то ли вой.              Ло Бинхэ радостно ускорил темп, вытаскивая член почти целиком, оставляя только головку внутри, и вгоняя со всей силой назад до самого конца. Шэнь Цзю послушно подавался на встречу и скулил от каждого толчка. Он лежал с закрытыми глазами, отдаваясь процессу. Не желая смотреть на человека, который вытрахивал из него всю душу, выворачивая свою.              Кроме редких стонов «учитель», Ло Бинхэ больше ничего не говорил. Словно двигался на одних животных инстинктах. Пустая заблудшая душа. Но когда из глаз Шэнь Цзю брызнули слезы, Ло Бинхэ затормозил движение, наклонился и слизал соленую воду. И снова грубо схватил Шэнь Цзю, сдавил за талию, перевернул и поставил на локти и колени.              Пара движений, и оба кончили. Ло Бинхэ навалился Шэнь Цзю на спину, обмазывая друг друга потом, и едва его член немного набух, продолжил вбиваться в растянутый анус. Предыдущая сперма струей выплескивалась на простыни.              Не сбавляя скорости, Ло Бинхэ довел обоих до пика еще несколько раз, повернул Шэнь Цзю на бок и прижался к его спине грудью. Между двумя телами была граница из белого меха, которая опаляла жаром кожу обоих. Шерсть лезла Ло Бинхэ в глаза, рот, липла к коже. Ло Бинхэ не стал пытаться отодвинуть хвосты, сколько не оттягивай, их было так много, и они будто не подчинялись хозяину, а самопроизвольно метались во все стороны. Ло Бинхэ медленно вошел в хорошо смазанный проход и начал лениво двигать бедрами, обнимая Шэнь Цзю поперек груди.              Он бы хотел уже остановиться, но непреодолимое желание взяло над ним верх. Демоническая сила кипела и бурлила. Выплескивалась из берегов.              Шэнь Цзю тихо мурлыкал, подаваясь навстречу. Ло Бинхэ двигался навстречу своей гибели.              Ло Бинхэ трахал Шэнь Цзю, пока тот не потерял сознание и еще немного, пока сам не отключился.              Когда Шэнь Цзю пришел в себя, он улыбнулся, глядя на спящего Ло Бинхэ, и не теряя времени насадился ртом на выжатый досуха член. Ло Бинхэ, подчиняясь инстинктам даже во сне, прижал голову Шэнь Цзю двумя руками к промежности, помогая заглатывать в самое горло. Кончая, Ло Бинхэ проснулся. За короткий отдых он набрался сил, готовый продолжить.              Снова и снова.       Пока демоническая сила медленно вытекала из его тела.       Шэнь Цзю держал свое обещание.              

***

             На рассвете в широкой кровати, свернувшись уютным клубком, спали две белоснежных лисы. Утренние лучи пробивались сквозь резные решетки, рисуя замысловатые формы на стенах, и отражались на белом мехе нежно-розовым цветом.       Большая лиса проснулась первой и с удивлением обнаружила, что прижимает к себе лапой лису поменьше. Она тут же прижала ее еще ближе и обнюхала. Удовлетворенно замурлыкав, она прикусила маленькую лису за загривок и начала вылизывать. Та тихо тявкнула во сне, но тут же уткнулась носом под горячий бок большой лисы. Большая лиса облизала ее нос и морду, маленькая открыла глаза и лизнула большую в ответ.              Убедившись, что маленькая лиса снова заснула, большая аккуратно выползла, чтобы не разбудить ее, и встала на четыре лапы прямо на кровати. Прогнулась в спине, потянулась, положила морду на передние лапы и с наслаждением потрясла задом, встряхивая и распушая хвосты. Они раскрывались один за другим, словно огромный веер, шерсть лоснилась и искрилась в лучах солнца. Девять роскошных хвостов гордо рассекали воздух.              Большая лиса села на задние лапы и начала вылизывать девятый, совсем молоденький хвост. На вид он немного отличался, мех был не таким густым, как на других. Но лису это мало волновало, пройдет немного времени, и он станет как все. Закончив вылизывать, лиса легко спрыгнула с кровати и приземлилась на две ноги.                     Шэнь Цзю, укрытый лишь длинными волосами и коконом из хвостов, подошел к огромному бронзовому зеркалу и сел напротив так, чтобы видеть отражение всех девяти. Он долго молча сидел, смотря перед собой и обмахиваясь хвостами. Двадцать с лишним лет для него лишь мгновение, но даже за мгновение он успел соскучиться по своему настоящему облику. А когда насмотрелся, перекинулся снова в лису, запрыгнул в кровать и прижал к себе маленькую лису.              

***

             Из-за двери послышался голос служанки:       — Господин, к вам какой-то господин Шан пытается вломиться. Говорит, ищет главу.              — Пусть заходит. Проводи его в цветочную беседку.              Шэнь Цзю лениво оделся, не так формально как накануне, всего в три халата, зато в белоснежные цвета, что как многие знали в городе Е, было знаком его хорошего настроения. Нежно зеленый бамбук, выглядывающий сквозь ветви сосны (3) расписал подол верхнего халата. В волосах всего одна шпилька, без лишних украшений, зато с тяжелой розовой цветочной гроздью. И длинные любимые серьги, простые всего в несколько цепочек, но с крупными изумрудами на конце.              Обернувшись к кровати, Шэнь Цзю заметил, что маленькая лиса проснулась и с любопытством наблюдала за ним, не подавая вида. Он подошел к ней, почесал за пушистым ухом и взял на руки. Та сначала уткнулась ему в широкий рукав халата, потом юрко вывернулась из рук и забралась на плечи, обвив шею. Пушистый хвост свесился ему на грудь. Шэнь Цзю хотел снять ее с плеч, но та не далась, прикусила его за палец и теснее прижалась к его шее. Он погладил маленькую лису, и та, успокоившись, замурлыкала, и сделала вид, что заснула. Шэнь Цзю вздохнул, но больше не стал пытаться снять лису, и вышел из комнаты.              От главного дома вела дорожка из плиток с вырезанными мифическими существами к цветочной беседке во внутреннем дворе. Кого там только нельзя было разглядеть — лазурного дракона, красную птицу, белого тигра, черную черепаху. И даже стаю лис. Плитка заканчивалась там, где начинался деревянный мостик через водоем к беседке.              Шэнь Цзю самому было смешно. Глупые суеверия! Мостик был прямым. Как известно духи ходят по прямой. Однако его безмерно веселило видеть озадаченные лица гостей, которым было страшно ступить на мост только потому, что он не построен зигзагом. Чего бояться? Шэнь Цзю посмотрел бы в лицо тому водному духу, который осмелился бы из-под его носа утащить кого-то из его людей.       Цветочная беседка по центру искусственного водоема отвечала своему названию. В верхней части каждой из четырех сторон резные цветочные узоры сплетались в рамку, посмотрев в которую вдалеке можно было разглядеть растительную композицию. Каждая сторона беседки соответствовала своему времени года с соответствующей композицией.       Сейчас было лето, так что искать скрытый пейзаж стоило за южной рамкой. Шэнь Цзю не отказал себе в удовольствии и подошел к южной стороне, увенчанной маленькой каменной птицей. Лотосовый пруд, словно написанный рукой талантливого художника, обрамленный рукотворными узорами, без стеснения и даже красуясь раскрыл себя перед своим любимым зрителем.              Шэнь Цзю сел за низкий столик, где уже стоял поднос с пиалами из «прозрачного» фарфора (4). Маленькая лиса повела носом, почувствовав прохладный воздух, принесенный ветром, чихнула, перебралась с его плеч на колени и свернулась в клубок. Шэнь Цзю издалека высмотрел господина Шана, который замялся перед мостиком, но совсем ненадолго.              — Господин Шэнь, простите за беспокойство, но вы не знаете, где наш глава? Он пропал со вчерашнего дня. В вашем поместье.              Шэнь Цзю жестом пригласил гостя присесть за стол, тот попытался отказаться, но не смог. Шэнь Цзю выпил несколько пиал чая, почесывая сопящую на коленях лису, прежде чем заговорил.              — Шан Цинхуа? Припоминаю, когда тебе было пять лет, ты приходил ко мне за лечебными травами. А теперь значит, записался в орден? И как тебе ваш глава?              Шан Цинхуа занервничал, не зная как правильно ответить, и вежливо улыбнулся.              — Так вы знаете где он?              — Знаю, — кивнул Шэнь Цзю, — где-то далеко. Мы решили с ним недоразумение, и он уехал, — и, не давая Шан Цинхуа опомниться, добавил, — а вот ты можешь остаться. Все-таки город Е твой родной.              Шан Цинхуа задумался над услышанным, меря Шэнь Цзю и его лису любопытным взглядом. И был склонен согласиться. Сердце писателя подсказывало, что его место здесь.              — Спасибо господин Шэнь, я подумаю.              — Думай, думай. А пока думаешь, сходи за утренним парным молоком и принеси пару куриц.              — Жареных, вареных?              — Живых. В моем доме едят только свежую еду домашнего приготовления.                     

***

                    Это было самое удивительное и приятное утро в жизни Ло Бинхэ. Папочка обнимал и целовал его, давал целовать себя в ответ. Связь между ними была крепкой как никогда. Голова больше не болела, и будто он освободился от целой жизни ужасных воспоминаний, которые в кошмарах мучили его на протяжении многих лет.              Пока папочка любовался собой в зеркало, Ло Бинхэ украдкой бросал на него взгляды. Казалось бы куда прекраснее, но сегодня папочка совершенно точно был еще неотразимее чем вчера.              Избавившись от тумана в голове, Ло Бинхэ, наконец, разглядел дом. Это же был его родной дом! Как он его не узнал? Воспоминания лавиной хлынули в память.              В детстве они очень часто так спали с папочкой, прижавшись друг к другу, не накрываясь одеялом. И счастливое утро как сегодня не единственное, таких было множество. Они провели вместе многие счастливые годы.              Но все закончилось, когда отравляющая чужая память проникла в его разум и что-то сломала в нем, перемешав черное и белое. Спутанные картинки, которые никогда с ним не происходили, постоянно крутились в голове. И хотя они были ненастоящими, люди в воспоминаниях были ему знакомы. Чаще всего он видел себя, будто со стороны, и папочку, и других. Кого-то он никогда не встречал.       Под ядовитым влиянием он забыл даже самое главное. Он забыл, что был лисой. Забыл детство. После этого папочка выгнал его. Искать себя.              Но с годами не становилось лучше, он начал путать, что происходило в реальности, а что нет. Когда другой он набрал силу, завладел его снами, и едва не подчинил себе, какой-то внутренний стимул подстегнул его приехать в старый город Е.                     В течение дня Ло Бинхэ ненадолго просыпался и засыпал назад. Возвращение забытого отнимало много сил. Когда он дремал, Шэнь Цзю гладил его, уступая свои колени в качестве лежанки, а когда бодрствовал — поил молоком.                     

***

                    К ночи большая лиса свернулась вокруг маленькой и под аккомпанемент цикад начала рассказывать сказку на своем, лисьем языке. И никто из непосвященных, ни один человек в целом мире не смог бы узнать, о чем она говорит, потому что священный лисий язык известен только священным лисам.              Пройдет много времени, прежде чем Ло Бинхэ наберется сил и сможет снова принимать человеческую форму. Но лисам, живущим тысячи лет некуда торопиться.                     

***