Движимые беглецами

      Неизвестно, что было в головах Восьмого и Девятого в тот момент, когда они решили остановиться на обочине дороги в глухих сумерках прямо у окраины леса, которая была только частично и слабо освещена редкими фонарями у дороги. Но было известно то, что их, по крайней мере, никто за это не осудит, даже они сами себя. А ведь сейчас осуждение - частое дело, Старатель, вон, не понаслышке знает...       Это был один из не очень то частых моментов. когда Изуку был одет не в свой геройский костюм, а в обычные штаны, футболку и худи. Такой образ, как думал Всемогущий, делал эту остановку более атмосферной и по-своему уютной.       Они вышли из машины и почти сразу столкнулись с вечерней прохладой. Мимо проносились редкие автомобили, пока Мидория, свесив ноги, по спонтанному желанию уселся на забор, ограждавший лес от трассы. Смотрит на тёмные силуэты деревьев.       Спустя пару секунд в сопровождении с хлопком двери и звуком закрывающейся машины к юноше подошёл и Тошинори, немного неуклюже усаживаясь рядом и направляя взгляд туда же, куда и его преемник.       Какое-то время они молчали. Но эта тишина вовсе не была напряжённой или вроде того - она просто была, а в исполнении этой парочки даже казалось чем-то уютным и по-своему чувственным. Можно было услышать все посторонние шорохи и полноценнее прочувствовать атмосферу этого вечера. Шуршание травы и листьев под лёгким ветерком, шорох одежды, лёгкий стук прядей волос по лицу.       Но всё таки тёплый, но немного сиплый голос слушать намного приятнее.       - Тоши?... - он продолжает только тогда, когда слышит краткое мычание в ответ. - Вот скажи... Тебе было страшно, когда ты возвращался из Америки?       Блондин повернулся лицом к веснушчатому и сначала недоумённо похлопал глазами, ведь не совсем понял, к чему вопрос. Но свет фар одной из проезжающих машин на миг открыл мужчине вид на лицо Мидории, а именно - на его глаза, что сейчас смотрели в пустоту с неким... Страхом? Неуверенностью? Тогда до Орумайто дошло практически моментально.       Поворачивает голову обратно к гуще леса.       - Да, было. Наверное, потому, что в родной стране меня ждал тот, кто убил Нану. Хотя, я понял, к чему ты клонишь, - на этом моменте Изуку хмыкнул, ведь не был удивлён проницательности Восьмого в его сторону. - Показаться там на глазах у всех было одновременно приятно волнующе и невероятно страшно. Что, если всё будет не так, как было в Америке? Что, если я налажаю?       - В итоге?...       - В итоге всё, как ты понимаешь, обошлось, но... У тебя ведь сейчас другая ситуация.       Парень тихонько угукнул и вздохнул.       - Знаешь, я не знаю, что мне чувствовать. С одной стороны, мне должно быть всё равно - я сам выбрал уйти, да и понимаю, что сейчас как раз таки делаю всё, что в моих силах. И мне хочется верить, что я делаю это с результатом. Но... Что скажут люди, когда я вернусь? Когда покажусь им на глаза? Как меня воспримут? Мальчик, который свалил из UA и бросил всех на произвол судьбы...       Зеленоволосый не заметил, как издал первый всхлип. Но прекрасно почувствовал, как тёплые тонкие руки осторожно обвивают его.       - На произвол судьбы? Не ты ли предложил план первой тройке топа, а они согласились? Не ты ли тот, кто словил уже столько сбежавших и спас столько людей? Не ты ли тот человек в маске, которому люди доверяют? Эти времена быстро не закончатся, но я точно знаю - своей решимостью ты можешь добиться звания главной надежды тех, кто потерял веру в героев, - речь лилась тёплым потоком воды, а прохладные губы словно отрезвляли каждым новым поцелуем в лоб, нос или щёку.       Деку всхлипывает ещё раз, вжимаясь головой в грудь Яги и хватаясь пальцами за его одежду.       "Ты всегда был таким чувствительным, мой мальчик..."       - А ты будешь главной надеждой для меня. Всегда, - слова шли тихим шёпотом, заглушённым телом старшего.       Вибрация от рваного дыхания вызывала у Всемогущего не только приятные мурашки, но и лёгкую тревожность - становилось холоднее, а ученик и так сипит, лишь бы не разболелся окончательно.       Тошинори издаёт весёлый смешок и улыбается так, как практически никому, кроме Изу, не улыбается. Прижимает младшего к себе.       - Тогда я постараюсь оправдать твои надежды. А ты должен оправдать надежды всего мира, - лёгкий чмок в холодный кончик покрытого веснушками носа.       - Обязательно, - слово звучит шёпотом и заглушается звуком очередной машины, в то время как зелёные глаза поднялись к голубым и сухие юношеские губы растянулись в немного грустной, но нежной улыбке.       К сожалению, идиллию прерывает немного писклявый чих, сопроводившийся дрогнувшими плечами Мидории.       - Что-то мне подсказывает, что пора двигать дальше.       Мужчина осторожно встаёт, подхватывает любимого мальчишку на руки (от чего последний издал смущённый смешок) и несёт обратно в машину, уже в салоне закутывая его в свою кофту и мягко целуя в губы.       - Тебе нельзя болеть, Изу, ты же знаешь.       - Знаю. Но на улице я мог наконец-то спокойно посидеть с тобой в обнимку.       Милая, невинная, но с нотками хитрости улыбка доказывала, что эти слова правда описывали часть изначального замысла парня.       "Мой хитрец"       Яги хмыкает и поворачивает ключ зажигания.