Весь этот мир/The whole world

Утро. На часах 8:17. Сегодня воскресенье. Выходной... но почему девушка так рано проснулась?! Причиной раннего пробуждения был сгоревший запах... чего то. Молодая особа сладко потянулась, осмотрелась и увидела пустующую подушку. Какого...? Ладно, с этим разберёмся позже. Откидывая одеяло и вставая голыми ступнями на холодный пол, черноволосая кореянка увидела беспорядок. Например, вот там вот в углу лежит кружевной красный лифчик, а не подалеку от него такие же трусики. На полу так же есть носки, толстовка, юбка, джинсы... ещё одна пара белья... и... а где её рубашка? Фух, ладно. Выглядит немного странно, но... с этим нечего не поделаешь. Верно ведь? Ей не чего не пришлось делать, как одеть толстовку которая как раз токи валялась рядом с её ногами! Девушка вышла из спальни и направилась в сторону кухни, от туда же и был запах гари и какая то английская музыка... Другая особа была намного ниже черноволосой. У неё были волосы по плечо и были они намного светлее, то ли русые, то ли коричневые. На девчонке была одета "та-самая-пропавшая-рубашка". Ммм, теперь все ясно. Светловолосая кореянка почему то быстро побежала открывать окно, потом включила воду, а под струю поставила сковородку. Наверное пыталась избавится от этого ужасного запаха. Другая же девушка, облокатилась о стену и наблюдала за всем этим... счастьем? Кореянка подошла к своей девушке сзади и обвила её талию своими руками, затем наклонила голову что бы вдохнуть прекрасный аромат прекрасных волос. Они пахли ванилью... этот запах наполнял её лёгкие до самого конца. Кажется она снова может дышать, но.... —Сэ-бёк, какого черта?! , — звонко раздался голос, — Ты что? Хочешь что бы у меня случился инфаркт? Девушки же было все равно на эти вопросы, она наслаждалась ароматом. —Тот же вопрос. Какого черта на тебе моя рубашка?!, — с ухмылкой на лице спросила Сэ-бёк. Она посмотрела с вверху вниз, прикусив губу. Рубашка была большая для светловолосой, ткань доставала только до середины ягодиц. Это предовало ей не менее милый и сексуальный вид., — Тебе идёт, Джи-ён. И её щёки тут же покраснели. Глаза кореянки опустились вниз, а нижняя губа была прикушена зубами. Когда она подняла свои восхитительные глаза наверх, её губы тут же атаковали другие. Поцелуй держал в себе столько нежности и страсти, что у Джи-ён начали подкашиваться коленки. Разум начал отключиться после прикосновений холодных рук Сэ-бёк к коже. Светловолосая кореянка издала тихий стон. Руки черноволосой начали залазить под рубашку и гладить талию. Позже, они начали спускаться ниже и... —Ты хренова шалунья, ты знала об этом?!, — твёрдо произнесла Сэ-бёк,— Почему ты не надела трусики?, — она приподняла брови. Джи-ён оторвавшись от вкусных губ сказала: —Хмм, возможно, я хотела что бы ты оценила этот образ. Тебе нравится?! , —игриво говорила она. —Если ты будешь так одеваться каждое утро, мне кажется моё тело заполнится эйфорией и я просто взорвусь,— шутливо, но и с полной серьёзностью говорила та. —Хм, почему бы и нет,— хитро ухмыльнулась Джи-ён,— Но может мы продолжим начатое?!, — глаза девушки загорелись желанием. —Мне нравятся твои мысли, — проговорив это, Сэ-бёк сразу же впилась в эти родные и любимые губы. Схватив девушку за бедра, она посадила её на столешницу и опять стала руками исследовать женское тело. Сейчас их мозг даже не думал о холодном ветре, который ворвался в открытое окно, о запахе гари, о сгоревшей сковородке, о не доделанных блинах и о той самой английской песни, где пелось "My girl, my girl, my girl..." Их разум был полон экстаза, любви, которая переполняет их с ног до головы. Были только они. Девушки были друг для друга всем миром.