Секрет

— Что, что, что-о-о…?! Я-я никогда не соглашалась на это!       Пока Эмилия и Беатрис бежали позади Субару, Присцилла, обхватив Лилиану за руку и тащила её за собой вслед за остальными. Несмотря на протесты Субару, который просил их не вмешиваться, он не нашел, что им сказать в этой петле, чтобы убедить их дать ему пойти одному. На этот раз у него не было Рейнхарда в качестве оправдания. — Молчать! Я привела тебя сюда не для того, чтобы ты беспомощно пряталась! Сыграй свою роль, и будешь справедливо вознаграждена.       Пока она это говорила, Лилиана продолжала вырываться из рук Присциллы. Все усилия были бессмысленны, беспомощная певица абсолютно ничего не могла сделать. — …хаах? — …ч-что происходит? — …это Лилиана?!       Толпа прохожих наблюдала за этой сценой, едва сдерживая негодование. Все они знали легкомысленный характер Лилианы и каждый, по-своему, присматривал за глупой девочкой с тех пор, как она была маленькой. А эта сцена напоминала похищение! И если ничего не измениться, кто-нибудь обязательно вмешается…       Почувствовав, что это скрытое недовольство направлено на них, Присцилла резко остановилась на месте и повернулась лицом к прохожим. — А ну вы все! Направьте свои грязные плебейские взгляды в другое место, пока не вызвали мой гнев.       Присцилла подняла свободную руку, и почти мгновенно вокруг нее возникло облако пламени. Внутри неё, словно она сотворила это из ничего, по рукоять покоился пылающий меч. Можно с уверенностью сказать, что толпа начала отступать от этого пугающего проявления силы. — А-а-а, Присцилла-сама… Страшно, так страшно~!       Лилиана прикрыла глаза руками, едва удерживая при этом свой инструмент. Юная музыкантша не была уверена, смущаться ей или ужасаться своему затруднительному положению, но какая-то часть её души чувствовала, что происходящее вдохновляло. — Присцилла, пожалуйста, не поднимай слишком много шума, нам не стоит терять из виду Субару! — крикнула Эмилия Присцилле. — …тц! Не приравнивай меня к вам, простакам!       В ответ та раздраженно прищелкнула языком и возобновила погоню вместе с несговорчивой певицей.       Субару услышал это предупреждение и посмотрел на Лилиану со смешанными чувствами. Он не мог поверить, что они прибегли к похищению Лилианы, но у него тоже не было других вариантов, которые он мог предложить. Всё, что он знал, это то, что… он ненавидел этот план. Это был, пожалуй, самый рискованный и опасный план, который они могли использовать, поскольку каждый из них оказывался прямо на пути Сириуса. Особенно Лилиана, которая ничего не знала и не хотела иметь ничего общего с культом! — Нам нужно действовать быстрее…       Субару что-то пробормотал себе под нос, переходя от бега к полномасштабному спринту.       Это была именно та ситуация, которой он боялся больше всего, поскольку последствия неудачи теперь были намного серьезнее. Он не мог позволить себе терять ни секунды. Как бы ни было ужасно это признавать, Субару гораздо легче пережить массовое убийство безымянных прохожих, чем стать свидетелем гибели своих друзей. Даже Присциллы, в какой-то степени. — Не то чтобы я когда-либо позволю случиться чему-то подобному…       Он покачал головой и продолжил бег. Эти мысли лишь заставили его снова задуматься о предыдущей петле. Выражение лица Рейнхарда было более травмирующим, чем смертельная рана, которую он получил. Даже если он умер первым. Субару не хотел знать, какие выражения могут быть у Эмилии и Беатрис. — Это не сработает. Мне нужно взять свои эмоции под контроль, иначе я буду только обузой. Мне нужно думать о чем-нибудь другом.       Он подумал о Лилиане, а также о том, для чего Присцилла намеревалась использовать её. Это казалось очевидным, но он не мог не чувствовать себя неуютно от этой мысли. Приведя с собой больше людей, он только даст этому монстру больше возможностей, которые она сможет использовать против него, или заложников. Что бы они сделали, если бы Лилиана случайно усилит Привилегию Сириуса? Что им делать, если заложники будут убиты? Что, если…не дай Бог… Эмилия или Беатрис…?! — Это не сработает… План Присциллы слишком рискованный… Нам нужны варианты противодействия. Я не могу позволить себе мыслить иначе, как продуктивно! Даже пока мы бежим, я должен… — Субару, п-пожалуйста, не торопись, я полагаю!       Беатрис сжимала его свободную руку крепче, чем обычно, но она не отставала от него ни на шаг. — Б-Беако… *хаааа*. Прости, я слишком торопился? Я… я сбавлю скорость…*хаааа*…       Субару быстро повернулся, чтобы посмотреть на Беатрис, слегка наклонившись вперед, и постукивая ногой от беспокойства. — Нет, вовсе нет, по факту! П-просто твое дыхание…       Теперь, когда она как следует рассмотрела его лицо, она заметила, что оно стало заметно бледнее, чем раньше. Стресс, вероятно, был одним из факторов, но, похоже, для этого была какая-то другая причина. — Ха-ха? О-о, моё… *хааа*… дыхание…? Не о чем беспокоиться, со мной все будет в порядке! *хааа*…       Субару наклонился вперед ещё больше, положив свободную руку на колено и пытаясь отдышаться. Тем временем трио из Эмилии, Присциллы и Лилианы заметили остановившийся дуэт и тоже начали замедлять ход. — Ч-что за черт… В прошлый раз такого не было! Почему? Что происходит?       Ощущение бабочек в животе переросло в невыносимую тошноту, подступившую к горлу. Не то чтобы он был болен, скорее, его тело само готовилось к тому, что его поразит невыносимая боль. Его кожа казалась натянутой, ветер, проносясь мимо, чувствовался намного сильнее, и он даже слышал биение своего сердца. — Неужели Сириус начала свою речь раньше? Хааа, *Хааааа*, *Хаххаах, *Хаххааааа* — …убару?!       С каждой секундой его дыхание становилось всё более учащенным и прерывистым. Он даже не мог больше слышать голос Беатрис, так как опустился на одно колено. — Что я?       Он даже не мог закончить мысль. Образы окровавленной толпы заполонили его сознание. Образы Лусбеля, Тины, разрезанных надвое. — …у него паника, я-я полаг…!       Чьи-то руки обхватили его. Они слегка встряхнули его, но он не обратил на это внимания. Казалось, что каждая маленькая проблема, с которой он сталкивался, на мгновение становилась непреодолимой. — Идиот! На это нет времени! На это нет времени! Нет времени! Нет времени!!!       Каждая мысль, которая приходила ему в голову, только накручивала его ещё больше. Настоятельное желание избавиться от этого страха внезапно стало причиной того, что он ещё больше усилился. — П-почему? Почему? Хааа, *Хааааа*, *Хаххаах, *Хаххааааа*… хк!       У Субару перехватило дыхание, и он почувствовал, как задрожала его рука на перевязи. — П-Паническая атака?..       Это было нечто совершенно чуждое для него, но это было единственное объяснение, которое у него осталось. В отличие от всех его предыдущих смертей, здесь произошло стечение новых факторов, которые сделали эту петлю уникальной.       Короткий промежуток времени между смертями означал, что у него было значительно меньше времени на то, чтобы придумать решение. Даже если его физическое состояние не изменилось, умственная усталость, которую он накопил от всех этих пробежек и драк в предыдущих петлях, все еще присутствовала. С его точки зрения, ему казалось, что он бежал без остановки примерно сорок пять минут.       Другим, и более тревожным фактором, было дополнительное давление, которое он испытывал со стороны окружающих. Теперь, когда его тайна была раскрыта, ответственность за решение этой проблемы легла непосредственно на него. Как бы они посмотрели на него, если бы все его стратегии потерпели неудачу? Стали бы они смотреть на него по-другому? — Как бы они посмотрели на меня, зная, что я использовал их жизни просто для сбора информации?!       Он действительно не хотел, чтобы они шли вместе с ним.       Субару не мог смириться с этой идеей.       С Рейнхардом он искренне верил, что у них есть шанс на победу. Именно это заблуждение позволило ему не обращать внимания на очевидный риск, на который он шел, беря кого-то с собой. На этот раз он не был так уверен.       Если хотя бы в малейшей степени он верил, что петля закончится неудачей, то то, что он делал сейчас, было больше похоже на намеренное самоубийстве или, что ещё хуже, на жертвоприношение. — …убару! Пожалуйста, позволь нам пом!       Субару покачал головой, поднялся на ноги и снова побежал к проклятой площади. В своем нынешнем состоянии он не хотел даже смотреть на них, так как это только усилило бы его нерешительность. Чтобы он им ни сказал, они всё равно последуют за ним. — Думай! Думай… Я… я могу найти выход из этого положения! Я разберусь с этим, как и всегда!       Звуки шагов раздавались за его спиной, указывая на то, за ним продолжали следовать. Они что-то оживленно обсуждали между собой, но Субару старался сосредоточиться на дыхании. — М-Может быть… Шамак? Это могло бы сработать..! В-верно?! Да, если я попрошу Беяко воспользоваться этим и разорвать её связь с толпой…!       Как глоток свежего воздуха, он нашел свой ответ. На самом деле, идея ему понравилась больше, чем план Присциллы! Таким образом, Лилиана можно будет отпустить! - ...*Хааа*... В-вот..*Хааа*...это..!       Субару остановился на месте и повернулся лицом ко всем ещё раз. На этот раз его бледное выражение лица было еще более заметным. — С-Субару! Пожалуйста, не убегай вот так! Отдохни минутку!       Эмилия встретилась взглядом с Субару и отчаянно попыталась убедить его в своей правоте. Она уже видела в его глазах такое выражение, во время просмотров, особенно в те моменты, когда он выходил из себя и принимал некоторые из своих… худших решений. — Она права, я полагаю! Это нормально что… — Беяко… *хаааа*… Я-я… я-я… придумал!       Субару поднял дрожащую руку и жестом поманил их обеих. Присцилла и Лилиана тоже уже были в пределах слышимости его голоса, и оставалось всего несколько секунд до того, как они присоединятся к взволнованному хору просьб. Ну, кроме Присциллы. — Шамак! Вот и все! Мы воспользуемся… хааах… Шамаком, а потом…!       Он посмотрел на них, и его голос задрожал, когда Субару сделал всё возможное, чтобы выразить уверенность в себе и своем плане. — Субару, подожди..! Может, нам не стоит…       Эмилия попыталась вмешаться, но Субару не смог удержаться и не закончить свою мысль. — Если мы воспользуемся Шамаком. Сириус! Она… Она не сможет промыть мозги всем подряд! А-А потом…*хаааах*…!             Присцилла к этому моменту остановилась и теперь наблюдала за Субару, все ещё держа на руках сопротивляющуюся Лилиану. С каждым словом, которое произносил Субару, её взгляд становился все острее, но это никак не могло остановить недальновидные разглагольствования Субару. — Т-Тогда мы могли бы отпустить Лилиану! Т-Тогда мы могли бы! Мы могли бы? М-мы могли бы…*хаааа*…       Он посмотрел на Эмилию и Беатрис, а также на Присциллу и Лилиану, ожидая увидеть одобрение своей идеи. Она ведь была прекрасной! Им не придется рисковать жизнями Эмилии или Присциллы, а Лилиане, которая явно хотела остаться в стороне, будет позволено уйти! — И что мы тогда будем делать, клоун? Должна ли я предположить, что у тебя есть план, превосходящий мой? — Я-я!       Субару хотел что-то сказать, но слова не шли с языка. Он посмотрел на Беатрис и Эмилию, которые, казалось, были полностью сосредоточены на том, что он говорил, однако это только ещё больше поколебало его уверенность. — Шут, вот кто ты такой. Привлекая внимание толпы, ты постоянно жонглируешь своими обязанностями. Довольно жалкое зрелище.       Его голос прервался, и взгляд Присциллы начал понемногу смягчаться. Она так точно попала, что Субару потерял дар речи. — Ты считаешь, что твоя работа — удовлетворять прихоти каждого человека, с которым ты сталкиваешься, я права?       Субару избегал зрительного контакта и снова начал поворачиваться, пытаясь переформулировать свою речь таким образом, чтобы обойти возражения Присциллы. Субару не понравился метод, который выбрала Присцилла, и он принудительно изменил свой план таким образом, чтобы уберечь певицу от любой опасности. Однако в этой ситуации просто не было возможности учитывать желания и потребности кого-то вроде Лилианы. — …Прекрати. — И ты считаешь, что мы должны решать всё так, чтобы ты остался доволен. — …Прекрати. — Именно поэтому ты намеренно посылаешь нас на верную смерть, вместо того чтобы сделать то, что необходимо для победы. — Пре… КРАТИ!       Последнюю фразу Присцилла произнесла, зная, что она глубоко ранит. Тем не менее, это снова было то, что Субару должен был услышать. Судя по опыту четвертой арки, в настоящее время он был уверен, что может выиграть только «наилучшим способом». Именно поэтому он в конечном итоге отказался от контракта с Ехидной.       Но… когда Субару придет время принимать решение, он не должен быть единственным имеющим право определять «наилучшее» решение. Даже если достоинства, лежащие в основе плана Присциллы, были в лучшем случае сомнительными… шансы на успех были высоки. — Присцилла! Как ты могла сказать что-то подобное?!       Эмилия посмотрела на Присциллу с едва скрываемым отвращением, Беатрис следила за ней, прищурившись, скрывая почти убийственную ярость. Это было, безусловно, худшее, что они могли сказать ему в момент паники Субару, но вот Присцилла стояла тут и обвинила его в том, что он намеренно жертвовал их жизнями. Разве не они настаивали на том, чтобы следовать за ним? Это было просто жестоко и бессмысленно! — Немедленно извинись перед контрактором Бетти!       Беатрис стиснула зубы и издала звук, который заставил Лилиану испуганно пискнуть. — Молчать. В данный момент я не вам, глупцам, уделяю внимание. Он знает, что я имею в виду. — Я… я не понимаю, о чем ты говоришь.       Субару положил руку на голову и бросил на Присциллу ответный взгляд со всей свирепостью, на какую был способен. Ярость во взгляде Присциллы практически исчезла, когда она уставилась на него с практически безразличным выражением. — Тогда говори.       Он замер и сжал в кулаке пряди своих волос. — Изложи свой план с той же уверенностью, с какой ты заявляешь о своей любви к этой полу-дьяволице.       Субару не мог связать даже двух слов после того, что только что сказала Присцилла. Всё потому, что где-то в глубине души Субару знал… что его план, скорее всего не сработает. План Присциллы давал им наибольшие шансы на успех. Просто последствия неудачи были намного серьезнее! Он не хотел проходить через это снова…       Он не хотел видеть их трупы!       Он не хотел, чтобы они видели, как он умирает, как видел Рейнхард!       Прошел целый год, и он, возможно, наивно полагал, что ему больше никогда не придется этого делать. Что он сможет разработать план, в котором выиграют все и при котором никому, включая его самого, не придется умирать. Если бы он был просто осторожен, если бы он оценил ситуацию издалека, прежде чем атаковать. — Но чем это отличается от того, чтобы сдаться?       Субару снова поник, с трудом сдерживая слезы, пряча глаза от Эмилии и Беатрис. Это было правдой. — Н-нет, я уже сдался.       Возможно, он и не отказался от надежды на успех в этой петле, но он отказался от чего-то гораздо более важного. Он отказался от необходимости делиться решениями с другими. Он верил, что если все узнают о его Привилегии, ничего не изменится. Эта последняя петля просто сыграла роль подтверждения.       Теперь они могли сделать для него гораздо больше! Теперь его ценность не ограничивалась тем, что он мог распоряжаться ими, как шахматными фигурами! — …Т-ты… Если это правда, то почему ты все еще пытаешься помочь?       Субару был искренне шокирован тем, что после такого откровения Присцилла всё ещё была заинтересована в оказании им помощи. Присцилла, которую он знал, не задумываясь отрубила бы ему голову за такой жалкий поступок. Может быть… она действительно изменилась? — Просить о помощи и отказываться от неё на одном дыхании — это отвратительно. Благодари судьбу за то, что я продолжаю находить твой поступок забавным.       Присцилла протянула Субару руку, чтобы он ухватился за нее и подтянулся. Он хотел было отмахнуться, как он обычно поступал с помощью от неё, но понял, что этим только укрепит её в мысли, которую она только что высказала. — Я… я ненавижу, когда ты так делаешь… Т-Ты знаешь это, Присцилла? Вмешиваться в чужие проблемы - моя сильная сторона. — Ха! Как будто ты оставил нам какой-то выбор..!       Присцилла усмехнулась и отпустила его руку, выражение её лица стало заметно светлее, чем несколько мгновений назад. Увидев, какой эффект произвели слова Присциллы на Субару, Беатрис и Эмилия тоже немного успокоились, хотя они определенно всё ещё чувствовали некоторое разочарование. — …Лилиана. Могу я попросить тебя об огромном одолжении?.. — Э-э-э…! Что такое, Субару?!       Субару посмотрел на всё ещё испуганную Лилиану, слабо улыбнулся ей и показал большой палец растерявшейся девушке. — Есть много людей, которым нужна твоя помощь. Мы не можем надеяться, что справимся с этим в одиночку… Но с твоим голосом мы, возможно, сможем спасти их…       Лилиана навострила уши при упоминании о своем пении. Она ещё не пришла в себя от того, что Субару сказал ей ранее, но, услышав интерес в его голосе, воспрянула духом. — Я не буду тебе лгать. Это будет чрезвычайно опасно…       Он на мгновение отвел взгляд, голос прервался, когда он почувствовал, как снова накатывает чувство вины за то, что он просил об этом кого-то вроде Лилианы. — …но я буду защищать тебя. Клянусь своей жизнью!       Взгляд Субару казался твердым, но в его зрачках было легкое колебание. Невозможно было сказать, было ли это от предвкушения или из-за решимости, которую он вложил в свое предыдущее заявление, но в любом случае, оно нашло отклик у певицы. — …А-а-а, если большой братец просит, я не могу отказать… Ты должен мне классную историю после такого!       Она махнула рукой в знак согласия и коротко хихикнула. — Договорились!       Лилиана улыбнулась, когда Субару испустил долгий вздох облегчения. По крайней мере, им больше не придется прибегать к похищению… Субару не мог не усмехнуться про себя над безрассудным обещанием, которое он дал. — Когда все это закончится, надеюсь, у тебя будет своя крутая история, которую ты сможешь рассказать…

***

— Мы добрались.       Субару отвёл руку за спину, давая знак остановиться группе, следовавшей за ним. Они добрались до площади гораздо раньше, чем в прошлый раз, что дало Субару немного больше времени на осмотр местности, прежде чем начать свой план. — Так вот где, я полагаю…       Беатрис что-то пробормотала себе под нос, удрученно оглядывая огромную площадь. Без сомнения, её решимость была сильнее, чем когда-либо прежде, но она не могла не взглянуть на место, где она несколько раз подвела своего контрактора. Подумать только, что Культ Ведьмы нападет на такое открытое и спокойное место, как это! Ради Ода, вокруг же бродили дети! — Мерзкие осквернители, недостойные даже смотреть на этот прославленный город. Эти безумные лизоблюды осмелятся напасть на это место?       Даже Присцилла не смогла удержаться от того, чтобы не нахмуриться при мысли о том, что культисты нападут на этих невинных людей. Как и во время просмотров они появлялись без всякой причины, с единственной целью — творить жестокости. Присцилла опустила Лилиану на землю и тайно призвала свой меч. Не стоит, чтобы враг узнал об их присутствии до того, как они осуществят свой план. — В это трудно поверить, но если так Субару говорит, то это, должно быть, правда! Итак, что же нам следует сделать в первую очередь?       Эмилия повернулась к Субару и увидела, что он пристально смотрит на большую башню с часами на краю площади. Он тихо сказал что-то, чего она не расслышала, прежде чем снова посмотреть на них с более спокойным выражением лица. — О-о, извините. На мгновение я позволил эмоциям взять надо мной верх. Теперь, когда мы здесь, я могу изложить план более подробно. Я полагаю, у нас еще есть несколько минут до того, как они сделают свой ход.       Субару жестом пригласил их подойти поближе, напоминая, что нужно вести себя как можно более непринужденно, чтобы никто не догадался об их сговоре. У него все ещё была только одна рука, так что, если толпа, окружавшая их группу, выступит против них, это будет проблемой. — Самое важное, что мы должны сделать прямо сейчас — это эвакуировать площадь. Наш враг передает все повреждения тем, кто находится в непосредственной близости, а это значит, что мы не можем вступить с ним в бой, не рискуя жизнями всех присутствующих.       Субару поднял палец, намеренно отворачиваясь от башни с часами, чтобы не видеть никого, кто попытается на них взглянуть. — А что насчет противника, по факту? На них тоже действует эта способность?       Беатрис натянула его повязку, что заставило Субару подсознательно погладить Беатрис по голове. Он не рассматривал вероятность, что нападавший может быть исключен, но этого стоило ожидать, учитывая, с какими странными Привилегиями он уже сталкивался. — Теперь, когда я думаю об этом, Рейнхард не пострадал от смертельного удара. Может быть, действительно нападающий не получает урон обратно? Однако я также помню, как он говорил, что оказал какое-то сопротивление ее Привилегии… — Хороший вопрос, Беако! По правде говоря, я не уверен. Учитывая то что я возможно видел, а может и нет, это вполне возможно… Но, с другой стороны, я ведь тоже здесь, с вами, не так ли? Лучше перестраховаться и предположить, что атакующий тоже получит урон в ответ.       Субару кивнул сам себе, чувствуя, что он изложил свой ответ настолько ясно, насколько позволяли обстоятельства. Однако реакция, которую он получил, когда посмотрел на Беатрис и Эмилию, была совсем не такой, как он ожидал. — …Ч-что случилось?       Субару заметил, что Беатрис избегает его взгляда, в то время как Эмилия просто скорчила гримасу, стиснув зубы и сжав плечи. Он не сказал ничего особенно провокационного, но он видел, что грань все равно была каким-то образом пересечена. — …Так вот как это произошло, не так ли? — прошептала Эмилия с едва скрываемым сочувствием в голосе. Она протянула руку и обхватила ладонь Субару своими, пристально глядя на него дрожащими зрачками. — …Ох.       Субару слишком поздно осознал, что только что рассказал, каким именно образом он был убит в своей предыдущей петле. Становилось все труднее и труднее систематизировать то, что он уже рассказал, а что нет, особенно учитывая табу на размышления.       Он медленно кивнул, на что Эмилия глубоко вздохнула. — П-прости, я знаю, что сейчас у нас есть более важные дела, на которых нужно сосредоточиться, но когда я думаю об этом!       Эмилия крепче сжала руку Субару, и чувства, стоящие за этим жестом, снова заставили Субару покраснеть. Её ярость от того, что с ним сделали, была для него новым опытом, который он испытал воочию. Как странно было видеть, что события из предыдущего цикла отражаются в другом…       Субару высвободил руку из хватки Эмилии и одарил ее покорной улыбкой. — Все в порядке, Эмилия-тан. По правде говоря, я в восторге от того, что мне больше не нужно это скрывать. Хотя, я бы предпочел, чтобы ценой этого не были слёзы моей любимой Э.М.Т!       Он положил руку ей на плечо и произнес несколько ободряющих слов. — Подумать только, что это то, о чем ты будешь беспокоиться!       Эмилия игриво ударила Субару по плечу, пытаясь скрыть свое смущение, показывая, что его посыл наконец-то возымел желаемый эффект. — К сожалению, с этим разговором придется подождать, пока ситуация не разрешится… — подумал Субару с усталым смешком, так как знал, что чем дольше он будет откладывать, тем труднее будет вести этот разговор. — Словно прочего было мало, то даже если нам каким-то образом удастся захватить врага, он также обладает способностью манипулировать сознанием тех, кто видит его лицо или слышит голос. Это означает, что вся толпа в любой момент может быть направлена против нас с оружием в руках. В худшем случае мы тоже можем попасть под их чары.       Субару поднял ещё два пальца, описывая два разных эффекта, которые он успел выявить в Привилегии Сириуса. Он надеялся, что эти два факта не будут забыты всеми в случае, если они будут вынуждены отойти от своего текущего плана. — В таком случае, единственный реальный выход, который у нас есть, — это полная эвакуация, я полагаю. Однако если мы объявим об этом всем сейчас, враг, несомненно, попытается перехватить нас.       Беатрис подперла рукой подбородок, размышляя о том, насколько на деле серьезной была ситуация. Им нужно было не только каким-то образом убрать всех с этой площади, но и полностью избежать обнаружения при этом. Любая ошибка приведет к битве без шансов на победу. — Именно, я думаю, вы все уже поняли, что за этим квадратом ведется наблюдение. К сожалению, я не могу точно сказать вам, где они прячутся, но я уверен, что вы сможете понять это сами, учитывая всё, что я вам уже рассказал.       Субару начал демонстративно поворачивать голову и смотреть прямо на верхушку часовой башни. Смысл сказанного не ускользнул ни от кого, кроме Лилианы, которая почему-то подумала, что Субару, возможно, просто интересовался временем. — Ты уже достаточно потоптался вокруг этой темы, шут. Нет необходимости повторять то, что уже было сказано. Мой интерес к этому врагу заключается не в его способностях, но в твоей оценке его характера и слабостей.       Присцилла одарила Субару легкой ухмылкой, что заставило Эмилию, Беатрис и Лилиану посмотреть на неё с едва скрываемым шоком на лицах. — Э-эй, подожди минутку. Присцилла, это прозвучало как комплимент?       Субару заметил, как огненноволосая женщина приподняла бровь и рассмеялась с весельем, подобающим особе королевской крови. Действительно, внутренняя работа её разума была загадкой для них четверых. — Именно так все и было. Не держи меня за дуру, простак. Ты считаешь, что моя оценка твоих способностей неверна?       Она подошла к Субару и наклонилась к его лицу, вероятно, чтобы посмотреть, вздрогнет ли он от её искренней похвалы, как это было во всех их предыдущих встречах. — Н-нет, вовсе нет! Просто это удивительно… — что у тебя есть и такая сторона, — закончил он мысль про себя.       Субару на мгновение задумался, не закончить ли это предложение, но передумал, когда увидел блеск в глазах Присциллы. Сегодня он уже умирал несколько раз и не хотел снова искушать судьбу, без необходимости тыкая дракона в хвост. — В этом нет ничего удивительного. Считай себя благословленным за привилегию созерцать мои божественные черты. В обмен на эту награду я ожидаю, что ты будешь усердно выполнять свою роль, неудачи недопустимы.       Присцилла помахала ему веером и попятилась, оставив Субару на мгновение ошеломленным. — Погоди-ка, когда это я умудрился оказаться в должниках? Ах, черт, я опять отвлекся!       Эмилия и Лилиана захихикали над взволнованной реакцией Субару, в то время как Беатрис насмехалась над тем, насколько толстолобым мог быть её контрактор в отношении того, как его воспринимают другие. — Итак, вы все хотите услышать мою оценку этой сектантки?       Субару почесал щеку, когда четверо членов его команды снова уставились на него с выжидающими взглядами. Он не хотел разочаровывать их, просто назвав архиепископа «сумасшедшей», но был ли у него на самом деле другой выбор? Что касается мотивов, то Сириус, возможно, самая загадочная из них. Даже у Петельгейзе была своя цель — устроить «Испытание». А что было у неё? — Её зовут Сириус Романе-Конти, архиепископ Греха Гнева. Что касается мотивов, то она совершенно чокнутая! Даже больше, чем Петельгейзе, а это о чем-то да говорит…       Он сказал это им, наблюдая, как в их глазах вспыхнуло что-то, похожее на желание убить. Лилиана крепче прижала к себе лиру, почувствовав потяжелевшую атмосферу. — Подождите секунду, её фамилия. …Романи-Конти?       Почти в тот же момент в его голове вспыхнула лампочка, и у него сложился хитроумный план. Это будет не слишком отличалось от того, что он сделал в прошлый раз. Хотя ему придется действовать гораздо спокойнее, если он хочет, чтобы у него была хоть какая-то надежда на успех. — У меня есть идея, но мне понадобится ваша помощь.

***

— …Ммррр!       Приглушенный детский голос эхом отразился от стен заброшенной часовой башни. Маловероятно, что кто-то мог услышать его до того, как это чудовище начнет атаку, но он всё равно кричал сквозь свои путы с толикой надежды в сердце. — Не нужно так громко плакать. Ты хороший мальчик? Ты, должно быть сильным ребенком. Папа Муслан и мама Ина, и твой младший брат тоже, должно быть, гордятся тем, какой ты сильный мальчик. Ты такой хороший ребенок.       Пока архиепископ безжалостно отмахивался от искренних криков ребенка, тот начал барахтаться и с грохотом стучать цепями о пол. Это была последняя отчаянная попытка предупредить всех, кто находился в пределах слышимости, о надвигающейся опасности, но в конечном счете она оказалась безрезультатной. — Ах, не волнуйся, твоя любовь не останется без ответа! Скоро весь мир услышит твою историю и поддержит твою благородную жертву! Разве это не то, к чему мы все должны стремиться?       Конечно, Сириус неправильно истолковала причину плача Лусбеля и быстро заставила замолчать трясущегося ребенка её собственными ошибочными попытками успокоить его. Мальчик мог только недоуменно смотреть на неё, а страх в его сердце усилился до такой степени, что он больше не мог двигаться. — Это хорошо, очень хорошо. Я уже чувствую, как эта любовь начинает изливаться наружу. А теперь…       Сириус встала и обернулась. Прямо перед ней было окно с видом на площадь, кафедра, с которой она могла донести свое послание миру. Наконец-то все было готово к торжественному выходу…! *клац* *клац* *клац*       Сириус подошла к сцене, где случиться её взрывной дебют, она была, наверное, в паре шагов от открытия окна ввода и видом на городскую площадь. — …Ммммфф!       Как вдруг Лусбел снова начал плакать, как будто страх в его сердце исчез. Вновь начавшееся сопротивление заставило Сириуса ещё раз обернуться и посмотреть на ребенка с маниакальной улыбкой. Действительно, какой счастливой находкой был этот мальчик! *клац* *клац* *клац*       Звук шагов, донесшийся из-за пределов комнаты, нарушил воцарившуюся между ними тишину. Кто-то приближался. — … Это всегда начинается внезапно. Каждый человек в определенный день понимает, что его любят…!       Из-за стены, отделяющей их комнату от лестницы, раздался голос. Голос молодого человека, говорившего о чем-то непонятном для тех, кто был в здравом уме. Однако к удивлению закованного в цепи мальчика, выражение лица Сириуса стало еще более радостным. — А…? И кто бы ты мог быть~?       Маниакальная улыбка на её лице стала ещё шире, а голос приобрел интонации влюбленной школьницы. Она ничуть не уменьшилась, когда мужчина в оранжево-черном спортивном костюме вошел в комнату и даже стала ещё более злобной. — …Верующий в любовь~! Один из верных пальцев лорда Петельгейзе!       Он поднял руку в воздух, падая назад, и схватился рукой на перевязи за собственное сердце. На самом деле, он хотел, чтобы это было обычной игрой, но в его поведении было что-то слишком точное, чтобы быть просто имитацией. Как будто что-то в его собственной груди тайно нашептывало ему именно те слова, которые следовало сказать. — Ах, ах, ах… Джус, мой любимый Джус~?! Палец, говоришь?       Когда она начала приближаться к нему, её глаза сузились, но ухмылка не уменьшилась ни на йоту. Эта провокация едва не заставила Субару вздрогнуть, но он скрыл это достаточно хорошо, чтобы безумная культистка не заметила этого. — Исчезнуть так внезапно, что мой мозг воистину трепещет! А ты, я полагаю, Гнев, не так ли?       Произнеся последнее заявление, Субару постарался придать своему взгляду как можно более устрашающий и безумный вид. Этот гамбит почти полностью зависел от того, сколько времени он сможет выиграть здесь, пока все остальные будут делать свой ход.       По правде говоря, он беспокоился, что не справится с этой ролью, но, к счастью, для него, он получил несколько бесценных советов от того, кого имитировал о том, как вести себя безумно. — Вести себя так разумно и спокойно, как будто ищешь сочувствия… Это оскорбление для настоящего безумия. Ты — плохо играющий безумец. Будь ты действительно таким, ты бы не обращал внимания на взгляды окружающих. Ах, как смешно! Как комично!       Если бы он проявил хотя бы мимолетный страх, это сделало бы его совершенно прозрачным. Субару даже не попытался изучать лицо Гнева или ребенка, которого он, вероятно, пугал до чертиков. Он купит ребенку мороженое позже! — …Ты. — …?       В одно мгновение воздух между двумя «культистами» стал холоднее. Сириус внезапно наклонилась к лицу Субару и пристально посмотрела на него. — Один из сосудов моего возлюбленного не может узнать лицо его жены? Я разорвала все сосуды моего мужа после того, как он исчез, но в моей памяти твоего лица не сохранилось.       По какой-то причине её улыбка стала еще шире, хотя Субару даже не взглянул ей в лицо. Конечно, была тактическая причина, которая заключалась в том, чтобы свести к минимуму воздействие её промывания мозгов на него. Однако было и второстепенное объяснение, которое заключалось в том, что он просто не мог представить себе Петельгейзе «любящим» кого-либо в общепринятом смысле этого слова.       Если бы эти двое когда-нибудь встречались ранее, его пустой, безумный взгляд, скорее всего, никогда бы не встретился с кем-либо, кроме его любимой «Ведьмы Зависти». — Сомнение? Ты сомневаешься в любви, которая была так щедро дарована тебе?! Дерзкая, глупая, жалкая, трусливая, нахальная! Несмотря на то, что сам Петельгейзе избрал меня своим сосудом, чтобы я провел Испытание, ты смеешь подвергать сомнению наше Учение?!       С этой угрозой он устремил свои пустые, безумные глаза прямо на Сириуса и, положив руку ей на плечо, прошептал что-то на ухо. Это смелое движение возымело ожидаемый эффект, Сириус содрогнулась от радостного вздоха. — Понимаю, понимаю. У него теперь новый палец, точно. Значит, я нашла свою возлюбленную. Спасибо тебе, большое спасибо.       Она кивнула головой и снова начала приближаться к Субару, на этот раз с намерением проверить наличие Петельгейзе в его теле. В конце концов, для его заклинания обладания требовался носитель со слабой силой воли! Может быть, он задержался в этом теле и не смог выйти? — А-а~! Поспешность? Весьма поспешно! Как его последний палец, любое повреждение этого сосуда может обернуться гибелью для нашего любимого Джуса! Я чувствую это~! Его дух борется за возвращение~! М-Мой мозг…трепещет!       Субару снова схватился за голову и откинул свое тело назад, вызвав радостный вздох у забинтованной культистки. В этот момент он немного перестарался. Если бы он не был осторожен, то мог бы сказать что-нибудь неосторожное и оказаться… в ситуации, в которой он не хотел бы оказаться. — Ах, ах, это Любовь!       Покрасневшая Сириус закричала, совсем не думая, что ей надо оставаться незамеченной. Она была просто слишком поглощена новым чувством воссоединения со своим возлюбленным после столь долгого перерыва. Она старалась не повредить новый сосуд, однако чем дольше это продолжалось, тем меньше вероятность, что она сможет сопротивляться. — На любовь нужно отвечать любовью~! А теперь, в соответствии с Учением, мы должны уйти.       Субару начал уходить, и немного его чрезмерного усердия проявилось, когда он попытался вывести их обоих из часовой башни. Изначально это не входило в их план, но, если ему удастся заманить её в более уединенное место, прежде чем они начнут атаку это будет приятным бонусом. — А…       Сириус застыла на месте и вытащила Учение, быстро просматривая последнюю страницу в поисках каких-либо изменений. Страница выглядела совершенно пустой, из-за чего Субару оставалось просто неловко смотреть на подавленного, рыдающего ребенка. — …Воистину, люди способны очень хорошо понимать друг друга.       Она ни с того ни с сего сказала что-то весьма тревожное. — Подумать только, что ты так отплатишь нашей любимой ведьме…?! Я объявил о начале Испытания, и все же, и все же, и все же, и все же, и все же, и все же, и все же, и все же…!       Он схватился за голову и затряс ею взад-вперед с нездоровым рвением, визжа самым отвратительным образом из всех возможных, так что его голос срывался с каждым слогом, вылетавшим изо рта. — Черт! Черт! Ну почему я взял и упомянул Учение?!       Субару понял, что он облажался сразу же после того, как сказал это, поскольку у него не было никакой возможности знать, что Учение предписывает ей делать в данный момент. Кроме того, это послужило толчком к тому, что он начал проповедовать свое собственное Учение, которого у него не было. — Теперь я понимаю, да. Твое поведение — доказательство твоей любви. Мой возлюбленный Петельгейзе никогда бы не отвернулся от своего Учения, как бы сильно я ни желала, чтобы он взглянул на меня. К сожалению, дорогой, ты выдал себя. Прошу, не отчаивайся, я верю, что он действительно живет в тебе. — …Вот как?       Он ожидал, что Сириус разозлится на него за то, что он «осквернил» имя её любимого Петельгейзе, выдав себя за него, но почему-то этот ответ расстроил его ещё больше. Её взгляд, полный любви, ни на йоту не изменился. — …Ну что ж.       Субару засунул свободную руку в карман куртки, двигаясь нарочито медленно и стараясь говорить как можно спокойнее. Теперь Лусбел смотрел на Субару со смесью страха и волнения, понимая, что все его странные манеры были притворством. Одним движением его рука выскользнула из-под куртки вместе с тонким предметом, который со свистом рассек воздух. Тишину быстро нарушил резкий щелчок его хлыста, от которого у всех зазвенело в ушах и разлетелись деревянные панели рядом с окном. — Давай начнем.

***

— Похоже, в этой части всё прошло успешно, — пробормотала Эмилия, видя, как толпа людей медленно, организованно и спокойно покидает площадь. Её сердце билось так же сильно, как в тот раз в лесу Элиор, когда Джуз и Фортуна отослали её прятаться от нападения Культа.       Однако на этот раз её беспокойство было ещё более явным, в основном из-за того, что она понятия не имела, что происходит с Субару внутри часовой башни.       Снаружи все по-прежнему казалось абсолютно спокойным. Обычные граждане бродили по площади, практически не беспокоясь о надвигающихся угрозах. — Выманить простолюдинов подальше от этого места обещаниями бесплатного выступления певицы. Гениальный ход, который даже мне самой по душе. Несомненно, это не вызовет подозрений у нашего врага.       Даже Присцилле не пришло в голову использовать Лилиану таким образом. Никто бы не отказался от бесплатного выступления профессиональной музыкантки.       Всё, что потребовалось — это чтобы Ларкинс и Эмилия обошли площадь и указали на улыбающуюся Лилиану, чтобы убедить всех отправиться на это «бесплатное представление», которое было удобно расположено недалеко от их ближайшего убежища для чрезвычайных ситуаций. Им даже удалось обеспечить охраняемый эскорт, после того как они проинформировали женщину с завязанными глазами и вооруженного зверочеловека об истинной опасности, исходящей от этой ситуации. — Неужели? Неужто этот клоун перенял тактику мелкой лисы после утреннего эфира? Как хитро.       Присцилла усмехнулась про себя, наблюдая, как толпа всё дальше уходит с площади. Действительно, план Субару учел все возможные варианты, которые могли повлиять на результат этой Уловки, и творчески нашло способ обратить всё это в свою пользу. — Я-я знаю, что это хороший план, но, несмотря на это, не могу сказать, что мне нравится вот так просто ждать.       Эмилия говорила взволнованно, не сводя глаз с окна часовой башни. Его план был безрассудным. Слишком безрассудным. На самом деле, если бы кто-то другой, кроме Субару, осмелился предложить это, она бы вообще не стала его рассматривать. Однако это было неизбежно, учитывая факторы, которые уже действовали. Судя по тому, как Субару говорил, у них не было достаточно времени, чтобы полностью покинуть площадь, прежде чем Сириус начнет атаку.       Это означало, что их единственным шансом осуществить задуманное было упреждающе установить контакт и задержать Сириуса, чтобы отвлечь её внимание. — Ик~! Мне становится немного страшно от того, как будет выглядеть этот человек! Они действительно такие жуткие, как говорят люди?!       Лилиана прижалась к Присцилле, прячась за её спиной, и они вдвоем посмотрели туда, куда смотрела Эмилия. Ранее она, конечно, отчаянно храбрилась, но, по общему признанию, теперь, когда время пришло, она очень нервничала из-за того, что должно было произойти. — Да, они довольно отвратительны. Однако не обращай внимания на то, что говорит или делает эта мерзость, ты должна принимать во внимание только мои божественные наставления. Тебе не причинят вреда, потому ибо я так решила.       Присцилла произнесла несколько довольно высокомерных слов, в результате чего Лилиана ослабила хватку на руке Присциллы. — Ясно! Поняла! Как только мы услышим сигнал, я спрячусь и начну петь! Ага, поняла!       Лилиана несколько раз кивнула, и в этот момент Эмилия и Присцилла повернулись к ней с непонимающим видом. Эта девушка действительно была легкомысленной, если это была единственная часть плана, которую она помнила, но, учитывая, что это была единственная часть, которая требовала её участия, возможно, будет лучше, если её приказы будут как можно проще. — Сигнала Уже долго нет. Я…я беспокоюсь, это длится слишком долго.       Эмилия начала ёрзать на месте, слегка постукивая ногой и теребя подол платья, чтобы хоть немного унять нарастающую паранойю. Даже такому потрясающему человеку, как Субару, поддерживать беседу с безумцем, вроде архиепископа Греха, вряд ли получиться долго. Это было похоже на движение по минному полю. Возможно, он мог бы сделать пять, десять или даже сто шагов, но было практически гарантировано, что в конце концов он споткнется, прежде чем сможет преодолеть его полностью. Они вели себя так, словно у них не было понятных мотивов, и говорили, не заботясь о том, как могут быть поняты их послания. — Умей верить в этого дурака, развлечь меня куда сложнее, чем какого-то грязного культиста. Кроме того, этот его маленький дух наверняка вмешается, если его шутовской номер сорвется.       Присцилла слегка помахала Эмилии рукой, что не помогло полуэльфийке подавить жгучее желание пренебречь планом и ворваться в часовую башню. Теперь, когда они были единственными людьми, оставшимися на площади, не было ничего неразумного в том, чтобы начать атаку.       Однако были ещё заложники, о которых нужно было думать. Если Субару удастся обмануть архиепископа, возможно, он сможет освободить одного из них до того, как они начнут атаку?       Однако Эмилия не была уверена, что ждать здесь было разумной идеей, даже учитывая, что Беатрис скрывала свое присутствие в башне, поскольку внезапная атака, скорее всего, означала бы конец для Субару. *ТРЕСК*       Её мысли замерли, и тут же инстинкты взяли верх. Присцилла посмотрела на Лилиану и указала на место, где та могла бы спрятаться. Было важно выманить Сириуса наружу, а в идеале сделать так, чтобы Лилиана не слышала и не видела лица Сириуса.       Эмилия подпрыгнула в воздух, создавая ледяные платформы, чтобы без труда взобраться на вершину часовой башни. К этому моменту она уже могла слышать звуки борьбы внутри. — Уль Хума!       Воспользовавшись приливом адреналина, который она почувствовала, чтобы ещё больше превзойти свои возможности, прямо перед Эмилией материализовался большой ледяной снаряд размером с пять человек. Не прошло и секунды с момента произнесения заклинания, как он с пугающей силой полетел в окно часовой башни.       Почти весь верхний этаж башни был разрушен одним ударом. Скорость и сила этого удара были поразительными, но, к сожалению, не хватало аудитории из обычных людей, которые могли бы оценить такую атаку. Вместо них звук мелких осколков щебня, разлетавшихся по площади, послужил ему аплодисментами.       В воздух поднялась огромная туча пыли, и от удара образовался небольшой перепад давления, который прижал Эмилию прямо к краю окна, в которое она только что стреляла. — С-Субару? Беатрис!       Её первой мыслью было убедиться в безопасности Субару и Беатрис, когда она окликнула их сквозь плотное облако пыли, прикрывая глаза рукой. Она не раз предупредила их о том, насколько опасным будет её первое заклинание, но все же была вероятность, что они попали в зону взрыва и были ранены. — Субару! Ты здесь?! — Э-Эмилия-тан! Хорошо…*кхе-кхе*… сработала!       Она услышала, как Субару окликнул её через облако, и это мгновенно вызвало волну неописуемого спокойствия, охватившую её сердце. Самая опасная часть плана увенчалась успехом. Если он так ответил, это означало, что он схватил Беатрис и, вероятно, заложника тоже. — Отвратительно! Отвратительно, отвратительно, отвратительно, отвратительно, отвратительно, отвратительно… Это отвратительно~!!!       Звук металла прорезал воздух между Эмилией и Субару, рассеяв облако пыли и пробив несколько деревянных панелей в полу. Когда поле зрения прояснилось, Эмилия увидела, как Субару прикрывает Беатрис вместе с неизвестным ребенком на самом верху лестницы, которая, вероятно, вела на нижний этаж башни.       С противоположной стороны от неё, в том месте, откуда недавно было совершено нападение, виднелась фигура, закутанная в бинты. В её налитых кровью глазах не было видно даже намека на здравомыслие, как и на какое-либо ясное выражение. Оказалось, что как раз в тот момент, когда ледяная атака обрушилась на их этаж, Субару воспользовался своим хлыстом, чтобы отвлечь её, схватить ребенка и выскочить на лестницу, где ждала Беатрис.       Этот противник, должно быть, почувствовал атаку и отскочил в дальний угол, едва избежав удара. — Это было слишком близко, и если бы я попала по ней, её способность могла бы передать урон Субару и этому ребенку.       Эмилия мысленно выругала себя за то, насколько была к провалу, но, бросив быстрый взгляд на дерзкую улыбку Субару, почувствовала, как её страхи улетучиваются. Может быть, сегодня удача действительно была на их стороне? — Я ненавижу это. Отвратительное зловоние этой женщины, грязное и омерзительное, зловоние полудемоницы, которая украла у меня мужа, зловоние личинок, бесконечная мерзость… Ненавижу, я ненавижу это так сильно, что сжечь это дотла будет недостаточно.       Сириус сосредоточила всё свое внимание на Эмилии, выкрикивая все неприятные комментарии, какие только можно было придумать в адрес представительницы эльфийского происхождения. Её поток нескончаемой ненависти был настолько силен, что Эмилия видела, как слюна из её рта разлетается в воздухе с каждым произнесенным ею словом. — Т-Ты…! Так это ты та, кто?!       Эмилии пришлось прикусить губу, чтобы успокоиться, так как гнев, который она испытывала к человеку, ответственному за предыдущую смерть Субару, грозил вырваться наружу, если его не остановить. Это только усилило бы способности Сириуса, чего Эмилия не допустит. — Эмилия-тан. Осторожно, не смотри ей в глаза!       Крикнул ей Субару, отводя взгляд Эмилии от Сириуса и жестом приказывая ей подскочить к нему и Беатрис. У него был «импровизированный» план, который он хотел попробовать, удастся ли им успешно обуздать её, с запасным вариантом на случай, если первый вариант окажется неэффективным. Однако сначала ему нужно было сообщить Эмилии о дополнительном заложнике под мантией Сириуса. — Я~! Архиепископ греха Культа Ведьмы! Представляю Гнев! Сириус Романе-Конти! Ах~! Гребаная полудемоница и Дух, я сожгу ваши трупы и развею ваш прах над могилой моего мужа!       В одно мгновение огненная атака обрушилась прямо на лица Субару и Беатрис, которые произнесли «Мурак», и Субару едва хватило времени, чтобы подхватить Лусбеля, Беатрис и перепрыгнуть на насест, на котором стояла Эмилия. — Её способность использует зрение и слух! Если мы сможем надеть на неё намордник или мешок на голову, возможно, нам удастся ослабить её Привилегию!       Не прошло и секунды, как Эмилия схватила Субару и, подняв его вместе с Лусбелем и Беатрис, положила себе на плечи. С учетом Мурака она смогла легко перепрыгнуть со своего нынешнего положения на одну из своих старых ледяных опор, которые она использовала, чтобы взобраться на башню. — Ах, что?! Похищаете его? Они что, издеваются над моей любовью? Ублюдки, я сожгу их кожу до черноты!       Сириус тут же бросилась за ними в погоню, приземлившись на возвышение, где она изначально надеялась произнести свою речь. К её удивлению, площадь, которая всего несколько минут назад была заполнена людьми, теперь была пуста.       Сириус стояла на кафедре, чувствуя, как очередная взрывная волна гнева превращается в огненное заклинание. Повязки на ее руках и лице все ещё сильно барахтались вслед за потоками воздуха, оставшихся после атаки Эмилии. — Я вижу, вполне подходящая внешность.       Сириус услышала, как кто-то прямо под ней произнес эти слова с надменной и презрительной усмешкой. Однако у неё не было времени размышлять о личности этого человека, поскольку их комментарий сопровождался жестокой атакой. *СВИСТ*       Архиепископ увидела огненный шар, и у неё осталась лишь доля секунды, чтобы увернуться. Без сомнения, её насмешливый комментарий был намеренным предупреждением, чтобы избежать передачи урона всем остальным.       Сириус запустила цепь прямо перед ней, зацепив её за крышу здания на противоположной стороне площади. Затем она дернула за её конец и использовала этот рывок, чтобы избежать удара и пролетела над землей, как будто раскачиваясь на лиане. — Поблагодари моё великодушие за то, что я дал тебе шанс сбежать. Больше я не предоставлю тебе такой привилегии.       Приземлившись на землю, Сириус обернулась, чтобы узнать, кто эта женщина, которая только что напала на неё. Она сразу же поняла, что это была женщина с огненно-рыжими волосами, владеющая уникальным мечом. — Мерзкие, мерзкие, мерзкие! Почему вы все такие мерзкие?! Мой любимый муж не принадлежит никому, кроме меня, но все эти шлюхи бросаются на него, не обращая внимания на нашу любовь?! АХ~! Я вас всех поубиваю к чертовой матери!       Сириус жевала один из своих бинтов, её налитые кровью глаза грозили вылезти из орбит, а бессильная ярость становилась слишком сильной, чтобы её можно было сдержать. — …Ах, так вот в чем корень твоего заблуждения?       Присцилла менее чем за минуту поняла личность неуравновешенного архиепископа, стоявшего перед ней. Это было жалкое существование, от начала и до конца. Человек, который рассматривал любовь как способ убежать от собственной жалкой натуры, «объединившись» с другими. — Заблуждение? Ты смеешь заявлять, что я брежу?       К этому моменту Эмилия, Беатрис, Субару и Лусбел успешно спустились с вершины часовой башни и спрятались за стеной, готовые к новой внезапной атаке. В тот момент все выглядело очень хорошо для них, но теперь все зависело от того, насколько эффективна техника Лилианы в борьбе с Сириусом. — Это всё, чем ты являешься. Разве ты не мечтаешь втянуть всех в свои иллюзии с помощью этой проклятой способности?       Присцилла направила свой меч на Сириуса, умело сдерживая гневные эмоции, которые она испытывала, и принимая стоическую и спокойную позу. Влияние Привилегии Сириуса медленно, но верно проникало в умы каждого. — Несравненное я уже находится на вершине всего сущего, и я ничего не добьюсь, подчиняя свою волю толпе простолюдинов. Предпосылка твоей «дешевой любви» ошибочна в своей основе. То, чего ты желаешь — это господство, замаскированное под надуманную карикатуру на сочувствие.       Её напыщенная речь продолжала склоняться к самодовольству, что могло только заставить Субару нервничать ещё больше из-за формирования «эмоциональной обратной связи». Это уже начинало влиять на него до такой степени, что он едва мог усидеть на месте, чтобы у него не задрожали кулаки. — Лилиана! Давай!       Крикнул Субару из-за укрытия, поскольку ситуация начинала требовать срочного вмешательства. Достаточно было взять под контроль одного из них, чтобы полностью изменить ход сражения и превратить его в схватку двое на двое. — Д-да, не бойся, старший братец! На меня снизошло вдохновение! Пожалуйста, послушайте! Я буду говорить громче, чтобы вы слышали! Лилиана Маскарад здесь, чтобы спеть, станцевать и выступить перед вами, так что слушайте внимательно! — Небо, которое затмевает Рассвет!       Из своего укрытия Лилиана начала передавать свой голос с таким же чувством и страстью, как и на своих выступлениях. Эта конкретная пьеса должна была вызвать у слушателей спокойные чувства, что делало её идеальным противовесом нынешним попыткам Гнева спровоцировать их на эмоциональную нестабильность.       Ей повезло, что она не смотрела прямо на Сириуса, так как в тот момент, когда Эмилия произнесла свое первое заклинание, она уже нырнула за пустую стойку и начала повышать голос. Это означало, что Лилиана не попала под влияние Сириуса во время всех только что произошедших суматошных событий.       Почти мгновенно и Присцилла, и Сириус изменили свои позиции, а огненноволосая принцесса испустила долгий вздох, когда её эмоциональная нестабильность улеглась. Ситуация не достигла той точки, когда это могло бы серьезно угрожать её способности принимать решения, но теперь больше не было причин сдерживаться.       Однако Присцилла была не единственной, на кого подействовала эта мелодия: — … Прошу прощения, я была растеряна на мгновение. Тем не менее спасибо вам. Я проснулась. Вы правы, такие выражения, как «желание без усилий достичь взаимопонимания» были слишком эгоистичными. Это судьба, да, должно быть, так. Чтобы я заново узнала, восстановила, вновь обрела, вернулась, воссоздала, возродила, возродила свою любовь в этом городе, где я снова воссоединилась со своим возлюбленным. Любовь, которую я хочу выразить, должна быть в первую очередь между мной и моим мужем! Я ошибалась. Если вы не против, пожалуйста, распространите это новое понимание в других местах, пока мы будем восстанавливать отношения.       Сириус протянула руку и начала колдовать над огнем, в это время Субару, Беатрис и Эмилия вышли из своего укрытия и окружили Сириуса со всех сторон. Лусбел мог только с благоговением наблюдать за тем, как быстро они загнали в угол этого неудержимого монстра. — Какое высокомерие… За кого ты меня принимаешь?       Присцилла подняла свой меч к небу, и над ними в небе возникло её собственное пламя. Из-под земли выросли огненные стены, окружив Сириуса и Присциллу, а также Субару, Эмилию и Беатрис. Теперь всё было на месте, и арена для финальной схватки была подготовлена. — Тебе никогда не сжечь меня. Это изначальное пламя, пламя, которое впервые осветило трон Императора, хотя я уверена, что это алое сияние отличается от того, что вы все знаете. — Не забывай обо мне! Я отомщу тебе за все страдания, которые ты причинила моему рыцарю! Готовься!       Не теряя времени, Эмилия сформировала в своих руках массивный ледяной молот, по размерам сравнимый с Земным драконом. Это была пугающая перспектива — быть пораженным чем-то настолько мощным! От одной мысли об этом по спине Субару пробежали мурашки. — Стойте, стойте, стойте! Прежде чем мы начнем атаковать, нам нужно порвать плащ Сириуса!       Субару заслонил Эмилию рукой, чтобы она не нанесла упреждающий удар, и это сработало. Однако взгляды, которые он почувствовал на себе от Эмилии, Присциллы, Беатрис и даже Сириуса, привели его в замешательство! — С-сорвать с нее плащ?       Эмилия посмотрела на него так, словно Сириус уже промыла ему мозги, но Субару быстро поднял руку и объяснил, что он имел в виду, прежде чем это могло быть неверно истолковано. — Н-Нет! Нет! Ничего подобного. У нее на спине ещё один заложник, привязанный ремнями!       Субару обвиняюще посмотрел на Сириуса, прежде чем полез в карман за хлыстом, который носил за поясом. Следующий этап этого плана состоял в том, чтобы успешно сдерживать Сириуса до такой степени, чтобы она больше не могла отбивать атаки. Даже сейчас Субару не был до конца уверен, что это возможно. — А? Ты имеешь в виду мою дорогую Тину-тян? Она всего лишь находится в плену своих прекрасных чувств к другим, примерно так же, как мои собственные цепи привязывают меня к моему любимому Джусу. Ты уверен, что понимаешь, что такое любовь? Возможно, я была неправа, и, в конце концов, он может и не обитать в тебе…       Сириус обратилась к Субару с безумной улыбкой, отводя взгляд от Присциллы и поворачиваясь лицом к другим своим противникам. — Хо~? Так беспечно поворачиваться ко мне спиной?       Обычно за отворот от Присциллы полагалась бы смертная казнь, но на этот раз она решила быть вежливой и позволить врагу раскрыть больше информации. Они были слишком безумны, чтобы заметить реальную угрозу своей безопасности, поэтому злиться не имело смысла. — Понятно, это согласуется с её отвратительной внешностью, я полагаю. Как ты предлагаешь их удалить?       Беатрис посмотрела на Субару и тоже начала накапливать ману. В идеале, она хотела бы сохранить хотя бы половину оставшейся маны в резерве на случай, если кто-нибудь будет ранен или появится другой враг, поскольку она всё ещё была истощена после изнурительных усилий по исцелению накануне. — Есть несколько способов, благодаря которым нам не нужно будет беспокоиться о её главной способности… Может быть, мы могли бы использовать «Виту»? Честно говоря, я всё ещё немного сомневаюсь, стоит ли использовать это заклинание, потому что есть вероятность, что оно может отразиться и на нас.       Субару отстегнул свой хлыст и задумчиво уставился в землю. Откровенно говоря, у него был только один план, как дойти до этого момента, и с этого момента оставалось только пробовать разные стратегии, чтобы понять, что сработает. В двух предыдущих встречах с Сириусом он обнаружил не так уж много слабостей. — Ты уже достаточно хорошо справился со своей ролью, доведя нас до этого момента, клоун…! Меня и полудемоницы должно быть более чем достаточно, чтобы обездвижить её конечности. Сядьте поудобнее и наслаждайтесь картиной, которую вы вот-вот увидите!       Внезапно Присцилла оторвалась от земли и направилась прямиком к растерявшейся Сириус. Её меч Янь прочертил в воздухе идеальную дугу, как будто сам проходил сквозь тело Присциллы. — О боже~! Нет, нет, нет, это не сработает! Нет, нет, нет, нет, нет…! *ЩЕЛЧОК* — Э?!       Когда Сириус попыталась развернуться и запустить в приближающуюся принцессу цепью, она внезапно обнаружила, что одна из её рук была скована. Хватка была достаточно сильной, чтобы не дать ей полностью развернуться, и в итоге у неё осталась только одна рука для атаки. — Извини, Присцилла, но я не могу заставлять тебя делать всё!       В тот момент, когда внимание Сириуса переключилось на него, Субару взмахнул хлыстом с достаточной скоростью, чтобы поймать одну из рук архиепископа, за которую тот теперь держался изо всех сил. — Дурак, как будто я нуждаюсь в твоей помощи!       На лице Присциллы появилась зловещая улыбка, когда она одним точным движением разрезала бинты и плащ, а затем с довольным видом отскочила назад. Вмешательство Субару сделало эту победу ещё более уверенной, но лишило её шанса должным образом унизить Сириус в соревновании на скорость. — Что? Что это? Что это? Что это, это, это, это, это…?       Плащ на спине Сириуса начал разгораться таким пламенем, какого она никогда раньше не испытывала, однако кричащий ребенок под плащом остался совершенно невредим. Казалось, что Присцилла избирательно направляла пламя на одну цель! — Как я уже говорил, это пламя Императора. Моя собственная воля воплощенная. Твои неконтролируемые угли едва ли могут сравниться с пламенем совершенства!       Присцилла приготовилась к новой атаке, в то время как Субару почувствовал, что постепенно ослабляет хватку на руке Сириуса. Силы, заключенной только в её руке, было достаточно, чтобы перебросить его через несколько зданий. Ему пришлось отклониться назад всем своим весом, чтобы хотя бы немного помешать ей. — Я сказала, что заставлю тебя дорого заплатить, не так ли?       Позади растерянного архиепископа стояла Эмилия, её ледяной молот едва касался шеи Сириуса. Во время их первого столкновения она скрылась из поля зрения Сириуса и подготовила вторую засаду с намерением спасти заложника. — Ах~! Отвратительная, отвратительная, отвратительная, отвратительная шлюха..! Я сейчас же расплавлю твою уродливую рожу! — Только попробуй!       Эмилия вызвала несколько ледяных клонов Субару, которые выросли из лужиц воды на земле. Каждый из этих Субару, в свою очередь, запрыгнул на одну из конечностей Сириуса и прижал её к земле. Решение было временным, но после этого Эмилия оторвала часть все ещё горящей мантии и с силой обернула её несколько раз вокруг головы архиепископа. — …ммм?! ММММ…!       Субару мог только изумленно наблюдать за силой двух своих союзников, которые теперь действовали так безжалостно и эффективно. Это была противница, которая по сути победила его и Рейнхарда, но, работая вместе, Присцилла и Эмилия быстро справились с ней! — К сожалению, я не могу избавиться от тебя прямо сейчас. Однако когда мы в конце концов найдем способ, я удостоверюсь, что ты прочувствуешь каждую секунду.       Эмилия произнесла это с гримасой, почти стыдясь себя за то, что находит удовольствие в перспективе пытать кого-то. Но если в этом мире и был человек, который заслуживал такого конца, то это была эта тварь. — А пока иди спать.       Эмилия посмотрела на Беатрис, которая немедленно приготовила запечатывающее заклинание. — Очень хорошо, я полагаю! Шамак!       Может показаться странным, что она решила использовать простое заклинание Шамак для этого противника, но она была особенно осторожна в отношении потенциальной передачи эффекта всем остальным. В данном случае это требовало времени, но она сможет удержать это облако вокруг головы архиепископа, пока её не доставят к городской страже и, в конечном счете, не сунут в изолированную тюрьму. Судорожные движения забинтованной женщины внезапно начали замедляться, по мере того как её разум постепенно отделялся от тела. — Я буду держать тебя в полубессознательном состоянии… Тебе лучше не сопротивляться, по факту.       Беатрис посмотрела на почти безвольное тело Сириуса с едва сдерживаемым презрением в глазах. Понимание того, что этот человек убивал её контрактора, вероятно, даже несколько раз, вызвало у неё желание кричать от бессильной ярости из-за несправедливости всего этого. — Подождите… Значит, все кончено? — нервно спросил Субару, оглядываясь по сторонам, опасаясь, что он, возможно, только что сглазил их. — Как это неприятно. Ты должен был стать свидетелем дуэли, выходящей за рамки твоего скудного понимания, но вместо этого они прибегли к коварным атакам исподтишка. Похоже, нам придется отложить твою награду, клоун, — сказала Присцилла, недовольно нахмурившись, в первую очередь в адрес Беатрис и Субару, которые, по её мнению, преждевременно прекратили драку.       Однако она не дала этому гневу разрастись, вместо этого пообещав ему ещё одну битву такого же или большего масштаба когда-нибудь в будущем. — …хааах…       Упав навзничь на задницу, Субару сделал долгий и глубокий выдох. Тяжесть всего, через что он только что прошел, невероятно утомила его. Все, что он мог сейчас делать, это смотреть на них, удивляясь и не веря, насколько простым оказалось решение. — Да, на данный момент все кончено… Однако пока эта злыдня жива, я не могу сказать, что мы действительно закончили.       Эмилия, подойдя к Субару, положила руку ему на плечо и одарила его лучезарной улыбкой. Это было приятное зрелище после часа рыданий, криков, паники и нарушенных обещаний. — Кто в наше время говорит «злыдня»?       Субару произнес это, не задумываясь, но этого было достаточно, чтобы сердце Эмилии наполнилось радостью. Подумать только, что такой несерьезный ответ мог передавать такие сильные эмоции…       Когда они пойдут к ближайшему посту охраны, она решила что украдкой поцелует его в качестве мести. — Бетти тоже хотела бы получить шанс свершить правосудие над этой девкой. И это не подлежит обсуждению, я полагаю.       Она повернулась к Эмилии, которая всё ещё сжимала оглушенную и скрытую магической темнотой голову Сириус с нездоровой силой. Мысленно полуэльфийка размышляла о том, как легко было бы размозжить череп этого человека своими руками, и с каждой секундой идея становилась всё более заманчивой. — Не волнуйся, Беяко, я дам каждому шанс «познакомиться» с нашим новым другом. Просто имей в виду, что смертельный удар принадлежит мне…!       Услышав это пугающее заявление, Субару не мог не посмотреть на них обоих с удивлением. Без сомнения, этот архиепископ заслужил всё, что её ждало, но чтобы Эмилия и Беатрис так жаждали крови… — Эй, подождите секунду! Мы уверены, что привилегия Сириуса больше не действует? Это звучит слишком жестоко, даже учитывая обстоятельства…       Удивление Субару только усилилось, когда Эмилия и Беатрис покачали головами и отвернулись от него с гримасами на лицах. — …Что? — Ничтожество, неужели тебе нужно сто раз преподать один и тот же урок, прежде чем ты поймешь такое простое чувство?       Присцилла, казалось, была разочарована тем, что Субару не сразу понял чувства своих союзников, даже после того, как они узнали о его Возврате с Того Света. В этом не было ничего сложного, и они уже неоднократно демонстрировали свои чувства. — О-ох…       Только сейчас, когда Субару увидел выражение крайнего презрения на лицах своих союзников, он понял истинную природу происходящего. — Я… я понимаю… я был совершенно неправ..! Не привилегия Сириуса породила в них в слепую ярость… Я… Это был я..! Тот факт, что она уже убивала меня раньше!       Это открытие должно было быть очевидным для Субару, который буквально накануне вечером искренне говорил с Эмилией об их чувствах друг к другу после такого же опасного инцидента.       Но, несмотря на это, видеть Присциллу и Беатрис настолько потрясенными событиями, которые они даже не могли вспомнить!       Он не мог не смотреть на них сейчас с чувством тоски. Казалось, что каким-то непостижимым образом чувства, которые они выражали друг другу во время всех предыдущих петель, вернулись к нему. — Я не позволю этому случиться снова. Никогда больше..!       Субару сжал кулаки и глубоко вздохнул, когда воспоминания обо всех его предыдущих испытаниях вспыхнули в его голове с еще большей интенсивностью. — …А, я добрался.       Мужчина с седыми волосами, в распахнутом и безупречном пальто и подозрительно знакомым голосом заговорил, не обращая внимания на тех, кто его слышит. Земля задрожала, когда мужчина приземлился посреди пустынной площади, пройдя сквозь стену пламени, созданную Присциллой, как будто её там и не было. — …Т-ты!       Рука Субару в гипсе ощутила фантомную боль, когда он вспомнил голос человека, который теперь осмелился вмешаться в их завершившуюся битву. — Довольно удивительно, что я снова столкнулся с тобой. Да, на самом деле, это вполне уместно, что такая сцена существует. Для человека столь довольного собой, как я, эта ситуация позволяет мне продемонстрировать свою великодушную натуру моим потенциальным невестам. Спасибо, что позаботился о них вместо меня, теперь я заберу их, как и обещал. Моих семьдесят девятую и восьмидесятую невесту. . . . ?! . . . ?!       Сказал неприкасаемый и архиепископ Алчности Регулус Корнеас с улыбкой, подобающей его титулу.