Illegal

      Музыка отдавалась ритмом в пол, щекоча вибрацией босые ноги Хваны. Она не любила танцевать в обуви: кроссовки казались тяжёлыми, а чешки вечно проскальзывали по полу.       Содрав с себя мешающую толстовку, она поддёрнула джинсовые шорты, стянула с волос резинку. Придирчиво глянула в зеркало и поправила лямки на чёрном топе, заканчивающемся ровно над линией рёбер.       Обычно девушки избегали надевать подобное на занятия. Слишком уж откровенно. Но — Хвана усмехнулась сама себе — к чёрту условности. Сейчас поздний вечер, и в залах агентства почти никого нет. А если кто и увидит — что ж, это будут исключительно его проблемы.       Переступив, чтобы избавиться от щекотки, Хвана дождалась вступления. Руки её плавно взлетели вверх, бедро выписало дугу, вслед за ним двинулась нога, очерчивая носком полукруг на полу. Резко опустив руки, она приложила ладони к груди, сделала два «удара сердца», вытянула руки и, сомкнув запястья, переступила, чтобы сохранить равновесие. Раскрыла ладони на манер лотоса и вздёрнула к потолку правую ногу. Тут же перехватила её за колено и прогнула спину. Вторая рука изящно заняла своё положение в пространстве, уравновешивая получившуюся позу. В следующий момент она опёрлась на эту руку. Длинные ноги взметнулись в воздух, центр тяжести сместился, и Хвана с размаха села на шпагат. Несмотря на то, что в начале занятия она делала растяжку, мышцы всё равно отозвались болью от резкой нагрузки, но она не позволила себе даже измениться в лице. Сомкнула колени, обняла их, потом отпустила и вскочила. Сделала несколько энергичных движений, расставила ноги, наклонилась, и, глядя в зеркало, описала телом полукруг. Выпрямившись, подмигнула сама себе, повернулась, очень медленно присела, проводя по телу ладонями и, откинув с лица мешающие волосы, облизнула губы, задержав язык в уголке рта. Передразнив Хёнджина.       Вот почему она опять вспомнила про него?       «Всё, это краш. Надо прекращать смотреть фанкамы», — мелькнуло в голове. Но стоило ей подойти к компьютеру, чтобы переключить песню, как руки сами потянулись к лежащему тут же телефону, палец коснулся красной иконки с изящной английской «P»...       «Ох, ну за что...»       Капли пота на шее, на подбородке, пальцы убирают со лба прилипшие пряди, язык скользит по губам, голова запрокидывается назад, перевитые венами руки с изящными запястьями взлетают вверх, приветствуя фанатов...       «Типичный Хёнджин на концерте: вечно мокрый, вечно язык наружу...» — как-то раз заметила Янгми.       «И рука у паха...» — сердито подумала Хвана. — «Провокатор чёртов!»       Фотографии с того же концерта. Зелёные линзы, красные волосы, улыбка, майка без рукавов...       Вот знают же операторы, что снимать.       И ещё этот вечный язык...       «Докатилась», — обречённо подумала Хвана, в очередной раз задаваясь вопросом, когда она успела переступить черту.       Ответ был на поверхности: когда познакомилась с ним лично. Когда они перешли грань простого знакомства. Когда общие темы для разговора стали находиться слишком легко, и стали почти что нормой тактильные контакты.       Её взгляд рассеянно скользил по фотографиям.       «Вот как его не хотеть?..»       Она мазнула пальцем по экрану и застыла как вкопанная. Потому что попался эдит по «Motley Crew».       Удар кулака в камеру, чёлка взлетает вверх, глаза прищурены. Движения плеч завораживают, он словно змей, готовый броситься на жертву. Вся натура — изящество и власть, ярость и баловство. И сексуальность. Сбивающая с ног, заставляющая терять остатки самосознания...       Не в силах выдержать напора эстетики, хлещущей по ней неудержимой волной, Хвана выпустила из рук телефон, понимая, что задыхается. В глазах потемнело, по голой коже побежали колкие мурашки. Спасаясь от ужасного чувства, она судорожно схватила мышку, ткнула первое попавшееся в плейлисте — грёбаный «Charmer», твою мать! «You can’t resist it...» Конечно, она не может! А кто бы смог?!       Закрыв глаза, танцевать было проще. Сейчас её не заботил визуал — она стремилась выплеснуть из себя это одновременно давящее, жгучее и сладкое чувство, что проникало щупальцами всё глубже в грудную клетку, мешая дышать, сбивая с ритма сердце. Хвана почти не слышала музыку, она даже не поняла, когда «Charmer» сменился на «Red Lights», уловив лишь изменение темпа и осознав это гораздо позже. Она плела танец бесконтрольно, на чистой интуиции, на кураже и эмоциях, не обращая внимания на прилипшие к щекам волосы, капли пота на теле и красные пятна на локтях и коленях от ударов об пол. Изгоняла из себя сладкий яд Хёнджина, заменяя его на собственный: свою чувственность, свою сексуальность, свою женскую привлекательность. Заботливо подкинутый рандомайзером трек «Hero» от Extreme Music идеально поспособствовал этому процессу, и к концу песни Хвана уже окончательно осознала себя.       А ещё — что в зале она уже не одна.       — Да ты монстр, — раздался от входа восторженный голос Янгми. — Вот объясни мне, почему ты на тренировках так не делаешь?       Уже видя в зеркало, кто именно вошёл в зал вместе с ней, и испытывая от этого тяжкое чувство стыда, словно пойманный с поличным преступник, Хвана с трудом заставила себя натянуть на лицо безразличную маску и обернуться.       — Потому что если я начну импровизировать на тренировке, мужскую половину зала можно будет выносить, — усмехнулась она. — Вон, как Хана.       Джисон действительно был словно не в себе. Таращил на неё глаза, округлив рот и схватившись за голову, и пришёл в себя только от ощутимого толчка в бок от Ли Но.       — Ну ты вообще! — наконец, выдавил он из себя. — Ну ты даёшь! Прям контрольный в голову!       — Да брось, — усмехнулась Хвана и остановила начавшуюся было музыку. Подхватила со стола телефон и, быстро очистив список запущенных приложений — уничтожив улики, — сунула его в карман шорт. Потом добавила: — Я плохой стрелок. Постоянно мажу мимо цели.       Она подошла ближе. Перевела взгляд с Хана на Ли Но, на Бан Чана, потом на Хёнджина. Покосилась на Феликса, что стоял рядом с Янгми, и чуть улыбнулась, наблюдая за тем, как он увлечённо шепчет что-то ей на ухо, а она еле сдерживается, чтобы не засмеяться от щекотки.       — Может, ты просто стрелять не умеешь, — хихикнул Джисон, привлекая к себе внимание. Бан Чан и Хёнджин прыснули. Хвана подняла бровь, расставила ноги, сложила пальцы в подобие пистолета и направила его на Хана. Тот испуганно вздёрнул руки вверх. Справа хохотнул Бан Чан — и повторил позу Джисона, когда в его сторону выразительно вытянулась её вторая рука.       — Испугались, — насмешливо хмыкнул Хёнджин. — Слишком быстро сдаётесь.       — А ты у нас самый смелый, что ли? — поинтересовалась Хвана, шалея от собственного нахальства. Его присутствие рядом срывало у неё тормоза. Она шагнула вперёд и приставила пальцы к его лбу.       — Ооооооо, — затянули Хан и Ли Но, а Бан Чан захохотал, прижав к открытому рту сжатый кулак.       — Стреляй, — сказал Хёнджин, не сводя с неё глаз.       Это выглядело — и было! — провокацией. Хвана помедлила секунду, изучая его лицо. Задержала взгляд на родинке под глазом, на приоткрытых пухлых губах, поймала себя на этом и, спасаясь от разоблачения, «выстрелила».       И быстро перехватила попытавшегося изобразить из себя жертву Хёнджина за ворот футболки. Ткань натянулась, не позволяя ему упасть. Хвана на секунду ощутила тяжесть всего его веса, но тут же дёрнула Хёнджина на себя, восстановив ему равновесие. Отпустила футболку, криво усмехнулась:       — Обманула.       И, позволив себе задержаться на секунду, чтобы насладиться изумлением на его лице, а ещё восторженным воплем Джисона и сдавленным хохотом хёнов, пошла в сторону Янгми.       — Ну как, получился трек? — поинтересовалась она у подруги, делая вид, что ей неинтересны шепотки и хихиканье за спиной.       Сегодня Янгми под руководством Хана и Бан Чана делала аранжировку для новой песни. Хвана ощутила укол вины: её задачей было подумать над текстом, но всякий раз, когда она пыталась начать, в голове царила странная пустота, словно вместо мыслей там был сплошной гелий.       — Ага, — довольная Янгми оторвалась от Феликса и схватилась за телефон. — Сейчас скину тебе. 3racha — гении!       — В этом вообще никто не сомневается, — хмыкнула Хвана, принимая запрос на передачу файла. Хотела было подключить наушники, но вспомнила, что они в рюкзаке. На диване, доступ к которому был перекрыт парнями. Она коротко оглянулась, не решаясь сдвинуться с места.       — На, у меня послушай, — понимающе сказала Янгми, протягивая ей свой наушник.       Едва услышав первые аккорды, Хвана застыла на месте. Протянула руку, требовательно перебрала пальцами. Янгми вложила ей в ладонь второй наушник и с удовольствием наблюдала, как подруга слушает.       Хвана закрыла глаза. Боже. С помощью 3racha Янгми действительно сделала из этой мелодии шедевр. Она ощутила, как по спине поднимается волна мурашек. Янгми хихикнула, провела ладонью по её руке, покрытой пупырышками, и словно смазала их прикосновением.       — Замёрзла? — ласково спросила она.       — Нет, я слушаю... Это обалденно! Это то самое, что я себе представляла!       — Слышала бы ты, какие яростные дебаты они вели относительно темпа, — хихикнул Феликс. — Хан предлагал 60-65 BPM, но Янгми в конце концов настояла на 50-ти. Сказала, что на 60 любой дурак танец поставит, а на 50 — ещё умудриться надо.       — Вот как родную меня знаешь, — с удовольствием сказала Хвана улыбающейся Янгми, обнимая её за плечи, и подмигнула Феликсу. Действительно, танец в таком темпе будет интересным вызовом. Хвана прижалась к подруге и фыркнула, ощутив от худи, в которое та была одета, запах мужских духов. И с толикой зависти подумала о том, что хочет тоже. Надо будет стянуть у брата...       — Ты с тренировкой закончила? Домой поедешь? — спросила у неё Янгми.       — Не-ет, — Хвана помотала головой с видом загоняющего добычу хищника. — Я теперь, похоже, буду до утра. Вдохновилась музыкой, буду продумывать текст и выстраивать этой песне нормальное хорео.       — Тебе помочь? — раздалось позади.       — Спасибо, оппа. Но не надо, — Хвана благодарно положила ладонь на плечо подошедшего Ли Но и ощутила его руку у себя на талии. Мимолётно, правда.       Вот... ещё один провокатор на её голову!       — Ты же к нам сегодня? — уточнил Ли Но у Янгми. — Тогда я отвезу вас обоих.       Феликс и Янгми благодарно закивали и спешно собрались уходить.       Вслед за ними покинули зал и остальные.       Хвана подождала, пока закроется дверь, и, протяжно выдохнув, сползла спиной по стене, вцепившись пальцами в волосы.       Она только что нагло, в присутствии Бан Чана и Ли Но, флиртовала с Хёнджином, и ей ничего за это не было. Ни гнева, ни удивления, ни замечания. Ни даже предупреждающего взгляда!       «Да что вообще творится?!»       Хвана зажмурилась, крепко сжимая ладонями голову, в которой роилась куча мыслей. И потому, видимо, не заметила, как открылась и закрылась дверь, как кто-то прошёл по залу и остановился рядом с ней. Присел, поддёрнув на коленях рваные джинсы.       Прикосновение к плечу заставило её подскочить в испуге. Хвана вскинула голову, и её тело словно прошил ток, а от того места, где лежали его пальцы, разошлась по коже волна горячего тепла.       Хёнджин.       — Ты же вроде уходил, — она взглянула на него исподлобья.       — Передумал. Не против, если я тоже здесь потренируюсь? Постараюсь тебе не мешать.       — Да н-нет... — Хвана едва не скончалась от мысли, что он будет здесь, когда она начнёт ставить танец, но отказать ему было выше её сил. — Занимайся. Вот только музыка...       — Ставь ту, что тебе надо. Мне без разницы.       — Нет, погоди. Лучше ты. Мне надо сперва вслушаться. Подумать над хорео. Так что рули сам.       Она собиралась встать, и тут же к ней протянулась крепкая рука. Не в силах заставить себя оторвать взгляда от опутанного несколькими серебряными цепочками запястья и перевитого веной предплечья, Хвана вложила свою руку в его. Хёнджин дёрнул её на себя — и то ли не рассчитал силу, то ли нарочно сделал это слишком резко, но секунду спустя Хвана осознала себя уткнувшейся лицом в его футболку. Отскочила, судорожно кивнула, благодаря, и заспешила к рюкзаку. Выудила кейс с наушниками и отошла подальше, силой заставив себя не обращать на него внимания.       «Давай, Хвана... абстрагируйся. Тут никого нет. Слышишь, ни-ко-го».       Усевшись спиной к Хёнджину, она закрыла глаза и снова включила музыку Янгми.       Она цепляла первыми же аккордами. Медленный бит с элементами мягкого дабстепа и минорной, но сочной мелодикой, которую должна будет подчеркнуть вокальная партия, пока ещё ничем не обозначенная. По длине трека Хвана уже понимала, что в песне будет всего-то два куплета и два припева с коротким дэнс-брейком между ними. Можно было бы попросить Янгми добавить место под рэп-партию, но, поразмыслив ещё, Хвана отказалась от этой идеи.       По-хорошему, сначала нужно было написать текст. Хореография песни всегда брала своё начало из того характера и смысла, который несла в себе лирика. Но, слушая эту музыку, Хвана не могла заставить себя думать только о словах.       Она уже знала, что эта песня будет про отношения. Ничего другого в голову сейчас не шло. И, по-хорошему, сюда просилась техника, полная скрытой сексуальности. Как в «Move» Тэмина. Но в этой музыке, в отличие от «Move», было больше звука, больше глубины. Больше чувственности и скрытого смысла. Так что нащупать нужную нитку было очень сложно.       Отчасти ещё и потому, что в комнате она была не одна. Всё-таки присутствие Хёнджина сбивало её с толку. Поэтому, после нескольких попыток начать работу, Хвана просто сдалась. Села на пол, обхватив голову руками. Ей очень, очень хотелось на него посмотреть.       Это желание стало почти невыносимым, когда Хёнджин включил «Criminal» вышеупомянутого Тэмина.       «Да раздери ж тебя... Нарочно ты, что ли?!»       Хвана всё-таки обернулась.       Она же сотню раз смотрела его кавер на Ютубе! Знала, чего ожидать.       Но всё равно не была готова к той самой, змеиной плавности его рук, хищным броскам, шагам, чётко выверенной технике и гибкости тела. И к выражению лица в тот момент, когда он сдирал зубами повязку с запястий.       «Это незаконно...»       И в эту самую секунду Хвана вдруг поймала нить. Идея вспыхнула в голове так ярко, что она еле задушила рвущийся наружу вскрик. Пальцы схватили телефон, судорожно забегали по клавиатуре, набирая текст, который словно сам ложился под пальцы смешением корейских и английских слов.       It's illegal, что мы так похожи.       It's illegal, что мы делим одну тень...       Наши миры делит тонкое зеркальное стекло.       А мы живём друг в друге... and it's illegal.       Картинка ярко вспыхнула в её голове: двое влюблённых по разные стороны зеркала, похожие друг на друга, как близнецы. От резкого удара стекло трескается, осколки сыплются наземь, и вкус крови с порезанных костяшек смешивается со вкусом поцелуя. Неправильность происходящего гонит в кровь адреналин, ощущение опасности затапливает сознание, но оторваться от него — выше её сил.       It's illegal, что мы испытываем чувства.       It's illegal, что вкус наших губ одинаков.       Мы похожи, словно близнецы.       Мы похожи на неистовых влюблённых.       Но так не должно быть.       Телефон выскользнул из рук на колени. Хвана схватилась за голову, сглотнула вязкую слюну, понимая, наконец, чего ей не хватает.       Партнёра.       Она спешно — пока в голову не пришло другое имя — подумала про Янгми. Да... идеально. Ещё и одеться одинаково... Ведомая идеей, Хвана вскочила, облизнула пересохшие губы и почти бегом устремилась к компьютеру. Глянула на Хёнджина так, что тот ошарашенно, но безмолвно отступил. Она подсоединила телефон и пустила песню заново. Подумала секунду и выключила верхний свет, оставив только жёлтую подсветку вдоль зеркал. Встала в центр зала, изучая своё отражение.       Изящество, эстетика и скрытая сексуальность. Ничего откровенного. Только двойной смысл...       «Давай, смотри на меня. Не отрывай взгляда...»       Хвана не продумывала вокальную партию — ноты, как и слова, сами ложились на музыку. Она выбрала так любимый обеими низкий тембр, в котором было комфортно и ей, и Янгми.       — Незаконно, что мы так похожи.       Поднять руки вверх, рассечь ими воздух, замереть на полпути...       — Незаконно, что мы делим одну тень...       Изогнуться всем телом, словно оплетающая дерево лоза. Описать полукруг на полу идеально прямой ногой и согнуть колено, опускаясь на него настолько медленно, насколько это возможно.       — Наши миры делит тонкое зеркальное стекло.       А мы живём друг в друге... и это незаконно.       Отвернуться, обнять ладонями спину, пробежаться пальцами по рёбрам до талии и тут же прогнуться назад, подметя волосами пол, взмахнув руками на манер крыльев...       Хвана придумала эту связку буквально на ходу.       Вплетая в данс-брейк круговое движение ладоней, словно склеенных запястьями — иконное движение их дуэта, которое они использовали во всех танцах, — она уже понимала, что делает всё правильно.       — Незаконно, что мне тебя так мало каждый раз...       А, случайно поймав на себе взгляд Хёнджина в конце, после последнего аккорда, убедилась в этом окончательно. Он смотрел так, словно открывал её заново. Так, что Хвана едва не споткнулась на последнем пируэте. Но устояла. Замерла, тяжело дыша.       Темп в 50 BPM вытянул из неё столько сил, сколько не вытянул бы в 60 и выше.       С трудом восстанавливая сбившееся дыхание, Хвана повернулась к компьютеру, но не смогла сделать и шага. Начало следующей песни, «заботливо» подсунутой рандомайзером, до ужаса знакомое и до крайности смущающее, приковало её к полу.       «Mothley Crew». Та самая версия, из «Artist of the Month».       Она не успела ничего ни предпринять, ни сказать, ни даже подумать. Хёнджин с грацией кота скользнул к ней, в центр зала, и подхватил свою партию так легко, словно планировал это с самого начала. И у Хваны не осталось выбора.       Да, она не целиком следовала его партии — хотя учила именно её. Но без команды ему было сложно сделать, например, тот фрейм на полу. Эти руки, которые должны были схватить бэк-танцоры, этот толчок в спину, который должен был помочь ему встать... Поэтому Хвана не нашла ничего лучше, как импровизировать, встав на колени за спиной Хёнджина, скользнув по его плечам ладонями, схватив за запястья в тот момент, когда его руки поочерёдно вырисовали в воздухе завитки. Он словно сам влез в наручники из её пальцев — и вырвался, но только затем, чтобы вернуться и поднять её с пола. В идеальной синхронности они продолжили рисунок танца ровно до сольной партии Хёнджина, которую Хвана предпочла пропустить, не в силах не смотреть на него в этот момент. Упала на колени и, тяжело дыша, ловила взглядом каждое его движение, с ужасом осознавая, что по её венам снова распространяется жгучая и сладкая отрава, избавиться от которой оказалось куда сложнее, чем она думала.       — Веном...       Хвана даже не поняла сразу, что сказала это вслух. Прямо после того, когда он вскочил на ноги в тишине, закончив сольник.       И послушно поднялась навстречу, когда Хёнджин лениво, словно уже захвативший добычу хищник, подошёл к ней. Повинуясь лёгкому кивку, вовремя подхватила партию и выверенно, грациозно довела её до конца. До того логичного момента, когда две руки одновременно взметнулись вверх, завершая танец, а взгляды пересеклись в зеркале.       Хвана вдруг ощутила, что ей не хватает воздуха. Яд Хёнджина сейчас действовал на неё куда мощнее, потому что сил на сопротивление уже не осталось. И Хвана даже почти не отреагировала на то, что её властно развернули и оттолкнули к стене сильные пальцы, что его руки обхватили её тело — ей даже было плевать, что оно мокрое от пота. Уткнувшись лицом в футболку Хёнджина, Хвана вдыхала его запах и отрешённо думала о том, что всё-таки нарушила обещание, данное брату: никаких отношений хотя бы год после дебюта.       «Прости меня, Хута...»       Горячий выдох обжёг кожу плеча. Хвана охнула, судорожно вцепилась в Хёнджина и застыла, чувствуя себя сплошным комком нервов, напряжённым до такой степени, что каждое прикосновение его губ к коже отзывалось чуть ли не болью.       Будь они сейчас не в агентстве, она бы уже...       Хвана вздрогнула, осознавая.       — Хёнджин... Камеры!..       — Тут слепое пятно, — выдохнул он ей в ключицу. — Перестань паниковать. Сперва провоцируешь меня, затем мозг включаешь. Ты ужасно нелогичная, Хвана.       — С тобой сложно быть логичной, — бормотнула она, совершенно не думая, что говорит, заворожённо наблюдая за капельками пота, стекающими по его шее, которые так и хотелось снять языком.       — Да что ты, — протянул Хёнджин почти мурлыкающим тоном. Поднял голову, изучая её лицо, и задержал взгляд на губах.       От того, насколько аккуратно он начал поцелуй, у Хваны ослабли колени. Низ живота судорожно сжался, голову повело. Жалкие остатки воли уходили на то, чтобы только удержаться на ногах и отвечать на атаки его языка.       Она не совсем понимала, почему реагирует на него настолько остро. Либо из-за того, что уже больше года обходилась без секса, либо потому, что её слишком сильно вкрашило.       Хёнджин на пару секунд оторвался от неё, чтобы передохнуть, и смерил её взглядом, в котором был однозначный вопрос.       — Поехали к нам, — сказала Хвана, безуспешно пытаясь восстановить дыхание. — Янгми сегодня ночует у Феликса, так что...       Он криво усмехнулся:       — Мне нравится твой ход мыслей.       Они быстро собрались, выключили технику. Накинув на голову капюшон и надев маску, Хёнджин ушёл первым. Хвана обулась, сунула телефон в карман и, оглядевшись напоследок, погасила свет. Прикрыла лицо маской и кепкой и зашагала в сторону лифта.       Адреналин бушевал в крови. Хвана всё ещё не осознавала до конца, что произошло. Боялась даже поверить. Боялась, что сядет в автомобиль — а тот окажется пустым. Что она всё это себе придумала. Или приснилось... Утомилась на тренировке, с кем не бывает...       Но в то же время она прекрасно понимала, что это взаправду. И ощутила новый всплеск адреналина, увидев рядом со своей машиной силуэт Хёнджина.       Ночной Сеул был не менее оживлённым, чем дневной, но пробок, всё же, было поменьше. Хване очень хотелось утопить педаль в пол, разогнаться до двухсот, преодолеть, чёрт возьми, скорость звука, лишь бы поскорее добраться до дома. Но на дороге было слишком много транспорта, и приходилось сдерживаться.       — Хвана, — позвал вдруг Хёнджин. — Поставь мне ещё раз вашу музыку.       Та послушно включила bluetooth, подцепила смартфон к магнитоле. Ткнула в «Illegal» — в её голове эта песня уже обрела своё название. И, не сдержавшись, заговорила под музыку придуманные ею сегодня слова.       — ...Незаконно, что мы испытываем чувства...       Незаконно, что мне тебя так мало каждый раз.       Мы похожи на неистовых влюблённых, но должно ли так быть?       Наши миры должно делить зеркальное стекло,       Но мы живём друг в друге... и это незаконно.       — ...и это незаконно, — эхом отозвался Хёнджин, когда песня закончилась. Улыбнулся, встретившись взглядом с Хваной, и сплёл свои пальцы с её.       Та первой отвела глаза. Крепче сжала руль.       Мимо них плавно, в ритме трека, скользили огни ночного Сеула...