Пьяный романтик

Гермиона всю свою жизнь любила точность и определённость. В раннем детстве за неприступной стеной полного контроля над любой ситуацией уязвимая малышка Грейнджер прятала все свои комплексы и страхи. А чуть позже абсолютная упорядоченность стала для волшебницы скорее привычкой, нежели жизненной необходимостью. Двигаться вперёд оказывалось гораздо проще, когда каждый шаг был продуман Гермионой заблаговременно. Однако с появлением в её жизни Сириуса, совершенно незнакомых чувств к нему и, разумеется, Второй Магической войны, само понятие контроля и упорядоченности исчерпало себя - нельзя запланировать завтрашний день или же написать точный список действий, когда ежесекундно твоя жизнь и жизни близких тебе людей подвергаются опасности. Но вот, война закончилась, и волшебникам пора было восстанавливать всё, что было утеряно и разрушено. И Гермиона, в последний раз собираясь в Хогвартс, разумеется, написала список нужных ей вещей, а перед самым выходом из дома мысленно повторила путь, который ей придётся проделать до вокзала «Кингс-Кросс». Привычка. Мисс Грейнджер частенько думала о том, как будет рада вернуться в родную школу, вспоминала чудесные деньки, проведённые в замке. Волшебница, почему-то, была уверена в том, что она просто так сядет в «Хогвартс-Экспресс», просто так войдёт в замок, вернётся в свою любимую комнату. Всё будет, как раньше. Вот только это приятное чувство вновь обретенного контроля над собственной жизнью оказалось ложным. Война сломала многое, в том числе и некую простоту и линейность бытия. Ничего уже не будет, как раньше. Гермиона поняла это в тот момент, когда в компании Джинни Уизли и её родителей шагнула на платформу девять и три четверти. Люди вокруг заметили её появление почти мгновенно: взрослые и дети искоса поглядывали на мисс Грейнджер, проявляя к её персоне особое внимание. Героиня Второй Магической войны возвращалась в Хогвартс. Подойдя ближе к поезду, Гермиона замерла в нерешительности, а затем глубоко вздохнула - «Хогвартс-Экспресс» и вправду стоял на платформе. Настоящий. Счастливое воспоминание из детства, заставлявшее сердце болезненно сжиматься. Расположившись вместе с Джинни в первом попавшемся купе, мисс Грейнджер уткнулась лбом в холодное стекло и уставилась на перрон, абсолютно безучастным взглядом скользя по толпе волшебников, то и дело замечавших её в окне поезда. По правде говоря, подобное внимание очень сильно напрягало и даже нервировало. Примерно через десять минут «Хогвартс-Экспресс» плавно тронулся. Миссис Уизли, тесно прижимаясь к своему мужу, радостно махала поезду вслед. Джинни лениво качала рукой матери в ответ, прощаясь с родителями до самого Рождества. — Это так странно, — мисс Уизли тяжело вздохнула и уселась поудобнее, когда картинка за окном с вокзала сменилась на бархатные зелёные поля. — Возвращаться в Хогвартс после всего, что было... Гермиона бросила на подругу отрешенный взгляд и, пожав плечами, вновь уставилась в окно. Ещё пару дней назад её переполнял приятный трепет по случаю возвращения в школу, но теперь, осознав полностью, что всё и вправду круто изменилось, мисс Грейнджер ждала приезда в замок с опасением. Ей никогда не нравилась неизвестность. — Доброе утро, девушки, — улыбчивая буфетчица подвезла к дверям купе тяжелую тележку, по обыкновению доверху наполненную сладостями. — Не желаете перекусить? — Не нужно.., — начала Джинни. — Будьте добры, пожалуйста, плитку молочного шоколада с дроблёным фундуком, пачку желатиновых червячков, а моей подруге пакетик медовых ирисок и упаковку кислых шипучек, — перебила её Гермиона, извлекая из своего ридикюля небольшой чёрный мешочек. — Прошу вас, — женщина улыбнулась ещё шире, передавая Джинни заказанные сладости и забирая у мисс Грейнджер золотые галеоны. — Это забавно, — начиная шуршать пачкой ирисок, мисс Уизли усмехнулась. — Едем в поезде, тратим деньги Сириуса. Никогда бы не подумала, что подобное случится с тобой. — Не начинай, прошу, — разжевывая желатинового червяка, Гермиона закатила глаза. — Ну поговори же со мной! Ты постоянно уходишь от этой темы! — Джинни жалостливо свела брови. — Я твоя подруга, я имею право знать, что ты счастлива и находишься в полной безопасности! — Да, ухожу! И если я это делаю, значит, наверное, я не хочу об этом говорить? — огрызнулась волшебница. Мисс Уизли вздрогнула и, заметно погрустнев, опустила голову. Гермиона бросила на подругу мимолётный взгляд и, тяжело вздохнув, повернулась в сторону двери, подобрав ноги с пола и с наслаждением вытянув их на диванчике. — Прости, меня, пожалуйста, — мисс Грейнджер сдалась. — Спрашивай. — Ты думаешь, что я писала для этого разговора специальный список вопросов? — Джинни грустно взглянула на собеседницу. — Просто расскажи, как тебе живётся на Гриммо, и я буду довольна. Расскажи о том, как вы вообще... Ну, проводите с Сириусом время, например. — Живётся хорошо. Даже очень. Мы проводим вместе время, завтракаем, обедаем и ужинаем. Слушаем музыку, иногда я читаю ему вслух. Я пытаюсь наладить контакт с портретами и даже с Кикимером, иногда навожу в доме порядок. Ну, насколько это вообще возможно, — Гермиона усмехнулась. — Жизнь на Гриммо не так плоха, какой она казалась мне раньше. Видимо, это зависит от отношения к хозяину дома. — Ты живёшь в той комнате, где мы ночевали с тобой на каникулах? Я имею ввиду, ну... Ты же говорила, что вы.., — Джинни нервно заправила огненно-рыжий локон за ухо. — Нет, — не сдержавшись, мисс Грейнджер тихонько рассмеялась. — Мы спим в одной постели. Его спальня в конце коридора стала нашей общей. Всё, что могло случиться, уже случилось. — Это так.., — мисс Уизли задумчиво закусила губу. — Странно и необычно? Да, ты это уже говорила. Каждый раз, когда мы разговариваем про Сириуса, — волшебница устало прикрыла глаза и согласно качнула головой. — Прости. Ничего не могу с собой поделать. Когда-нибудь я привыкну, — пообещала Джинни. — Когда-нибудь все привыкнут, — поправила подругу гриффиндорка. По приезде в Хогвартс Гермионе определенно не стало легче - другие ученики провожали её внимательными взглядами. Это очень напрягало. Но сделать с этим нельзя было ровным счётом ничего, а потому мисс Грейнджер решила просто-напросто смириться с ситуацией и не обращать на косые взгляды никакого внимания. В конце концов никто из окружающих людей её не осуждал, а наоборот - восхищался, а это значит, что, возможно, подобным вниманием стоило гордиться. Первый учебный день седьмого курса начался, разумеется, со школьной формы. Гермиона аккуратно застегнула каждую пуговицу на идеально выглаженной блузке, заправила её края под плиссированную юбку и, натянув серые шерстяные гольфы, обулась в чёрные кожаные оксфорды. Подойдя к единственному в комнате зеркалу, гриффиндорка замерла в нерешительности - из отражения на неё глядела взрослая девушка в школьной форме, которая, к огромному удивлению мисс Грейнджер, теперь смотрелась на ней как-то неуместно. Блузка идеально облегала тонкий женский силуэт, а пояс серой юбочки плотно обнимал её талию. Форма была Гермионе как раз впору, однако гриффиндорку не покидало стойкое ощущение, что она из неё выросла. Не телом, а, скорее, головой и душой. Ничего уже не будет как раньше. Она не пойдёт к Хагриду вместе с Гарри и Роном, потому что Гарри и Рон больше не учатся в Хогвартсе. Она не поможет Фреду написать эссе для Снейпа, потому что Фреда и Снейпа больше нет. Аккуратно завязав на шее красно-золотой галстук и, накинув на плечи мантию, мисс Грейнджер тепло улыбнулась собственному отражению - она была красивой. Сириус помог ей поверить в это. Школьные будни потянулись длинной однообразной лентой - учеба для Гермионы оказалась не просто лёгкой, она её почти не замечала. Именно поэтому всё своё свободное время (которого было предостаточно) волшебница тратила на изучение книг по теме ментальных чар. За несколько месяцев чтения похожих книг мисс Грейнджер узнала абсолютно все тонкости использования подобного рода магии. Все заклинания, историю их происхождения и особенности. Она знала всё, кроме способа отмены заклинания «Обливиэйт». Ничего! Ни единого упоминания его обращения. Преподаватели также не могли ничем ей помочь - они отправляли гриффиндорку в библиотеку, которую за две недели учёбы Гермиона изучила вдоль и поперёк. Сжалившись над ученицей, профессор Макгонагалл даже открыла мисс Грейнджер доступ в запретную секцию, в которой, увы, нужной информации не оказалось. Волшебница упорно гнала прочь гадкие мысли о том, что когда-нибудь ей придётся отпустить родителей - она ведь была Гермионой Грейнджер, у неё не могло не получиться! Она всегда находила решение любой проблемы, а значит и в этот раз должна была его найти! Три недели вихрем пронеслись мимо волшебницы: книги, уроки, прогулки вместе с Джинни, Луной и остальными ребятами до Хогсмида и почти ежедневные письма Сириуса слились в одну неразрывную вереницу событий. Гермиона уже и забыла, каково это, жить в Хогвартсе без вечных проблем и приключений, когда следующий день очень сильно похож на предыдущий. Исключением, разумеется, стало девятнадцатое сентября - день рождения всегда не похож на остальные дни, особенно если несколько месяцев назад ты помогла Гарри Поттеру спасти мир от коварного злодея. Рано утром, как только Гермиона открыла глаза, её поздравила Джинни, являвшаяся в этом году её соседкой по комнате. А перед самым завтраком в девичью спальню пришла Полумна Лавгуд. Луна преподнесла Гермионе энциклопедию магических существ в очень редком издании, которая, по словам студентки Рейвенкло, некогда принадлежала самому Ньюту Саламандеру. А вот Джинни притащила подруге целую гору подарков: свёрток с шапкой и варежками ручной вязки от мистера и миссис Уизли, лёгкое летнее платье нежно-лилового цвета от Билла и Флёр, кусачая кружка и визжащее йо-йо от Джорджа и Рона и магловская книга «Грозовой перевал» авторства Эмили Бронте от Гарри. Сама же Джинни подарила мисс Грейнджер симпатичное серебряное колечко, украшенное горным хрусталём. «Чтобы всегда напоминало обо мне,» — именно с такими словами рыжеволосая волшебница протянула подруге небольшую коробочку с украшением. В течение дня Гермиону поздравляли абсолютно все: каждый первый встречавшийся на её пути волшебник говорил девушке приятные слова, а некоторые даже дарили ей небольшие подарки. Слова поздравления мисс Грейнджер услышала даже от некоторых слизеринцев, которые еще пару лет назад, находясь под сильным влиянием Драко Малфоя, открыто презирали Гермиону за её «грязную кровь», будучи незнакомыми с ней лично. И всё это, по правде говоря, совершенно не радовало гриффиндорку, а лишь сильнее настораживало и напрягало - из серой неприметной мышки, которую обычно никто не замечал, а если и замечал, то знал лишь как «ту заучку из Гриффиндора» или «подружку Гарри Поттера», мисс Грейнджер превратилась в одну из самых, если не в самую популярную девушку Хогвартса. Стоило лишь пережить войну, попробовать пожертвовать собственной жизнью ради спасения мира, как тут же всеобщая любовь упала волшебнице прямо в руки! Бессмысленно и глупо. Ужинать Гермиона пришла в одиночестве (насколько это вообще было возможно с её нынешним статусом в школе) - Джинни и Луна задерживались на отработке у профессора Флитвика, пообещав придти чуть позже. Мисс Грейнджер, устало подперев рукой голову, нехотя протыкала вилкой ярко-зелёные листья салата. Ей так сильно не хватало друзей: Гарри, Рона, Невилла, Фреда и Джорджа. Без них Хогвартс казался волшебнице каким-то пустым и даже немного чужим. Гермиона и подумать не могла, что обычные спокойные школьные будни без постоянных приключений и проделок её взбалмошных друзей будут так сильно её тяготить. Минут через пятнадцать в зал вошли Джинни и Луна. Не столько даже вошли, сколько вбежали, стремительно приблизившись к месту, где сидела Гермиона. — Чур я скажу, — выпалила мисс Уизли, замедляя бег. — Ладно, — Полумна усмехнулась, шутливо хлопая подругу по плечу. — Что-то случилось? — мисс Грейнджер развернулась к подругам вполоборота, вытирая губы салфеткой. — Мы с Луной спускались в главный коридор и через окно увидели, как кое-кто стоит около главных дверей, — пытаясь сдержать радостный визг, тараторила Джинни. — Кто? — Гермиона непонимающе сдвинула брови. — Угадай, — не унималась мисс Уизли. — Ну кто? — гриффиндорка жалостливо округлила глаза. — Угадай! — радостной взвизгнула рыжеволосая волшебница. — Джинни! — мисс Грейнджер недовольно хлопнула ладошкой по столу. — Там Сириус, — тихим полупрозрачным голосом ответила Полумна. — Луна, блин! — недовольно фыркнула Джинни. — Всё испортила... — Да ладно тебе, — мисс Лавгуд тепло улыбнулась, хватая рыжеволосую подругу под руку. Вот только Гермиона их уже не слышала. Удивлённо распахнув глаза и приоткрыв рот, гриффиндорка повернулась лицом к сидящей за учительским столом профессору Макгонагалл. Колдунья поймала на себе удивлённый взгляд ученицы и, тепло улыбнувшись, согласно кивнула головой. Губы Гермионы тут же растянулись в широкой яркой улыбке, а глаза засветились радостными огоньками. Бросив вилку в тарелку, волшебница вылезла из-за стола и, подскочив на ноги, бросилась к выходу из большого зала. Подруги, кажется, побежали следом. Мисс Грейнджер неслась по коридорам школы, сломя голову, перепрыгивала через ступеньки, притормаживала на поворотах, пока впереди не показалась высокая нисходящая лестница к массивным дверям главного входа в замок. Спустившись вниз, Гермиона замерла в добрых шести метрах от них. Впереди, прямо на залитой вечерним солнечным светом улице, стоял Сириус. Облачённый в потёртые джинсы, массивные ботинки на шнуровке, тёплую толстовку с капюшоном и свою любимую чёрную кожаную косуху, мужчина вальяжно облокотился о свой хромированный, любовно начищенный до блеска байк. Заметив в гигантском дверном проёме тонкий женский силуэт в школьной мантии, анимаг приободрился и крепко встал на обе ноги, сделав пару небольших шагов вперёд. Глубоко вздохнув, Гермиона попыталась успокоить клокочущее от радости сердце и, оттолкнувшись ногами от каменного шершавого пола, бросилась Сириусу навстречу. Уже через пару мгновений мисс Грейнджер нырнула в крепкие мужские объятья, обхватив широкую шею анимага обеими руками. Блэк слегка отклонился назад и, приподняв девушку над землёй, быстро покрутился вместе с ней вокруг своей оси, отчего волшебница радостно взвизгнула. — Я и не думала, что ты приедешь, — с напором прошептала Гермиона, уткнувшись лбом Сириусу в грудь, как только её ноги вновь опустились на твёрдую землю. — Сегодня твой день рождения. Первый, с которым я так спокойно и открыто могу тебя поздравить. Первый, в который я могу быть рядом с тобой, — Блэк говорил спокойно, трепетно поглаживая волшебницу по пышным каштановым локонам. — Я так рада, что ты приехал, — шептала мисс Грейнджер, в упоительном забытьи вдыхая такой знакомый аромат сигарет и прогорклого мускусного парфюма. Со стороны главных дверей замка послышался тихий шёпот девичьих голосов и ещё более тихий смех. Дёрнув голову в сторону, Гермиона напряжённо поджала губы и смущенно опустила взгляд, залившись краской. — Группа поддержки? — Сириус усмехнулся, глядя на прячущихся за колонной девиц. — Почти что так. Джинни хочет знать больше, а Луна просто очень сильно волнуется за меня, — холодным белёсым пальцем мисс Грейнджер вырисовывала замысловатые узоры на шершавой коже мужской косухи. — Совместные походы в туалет, тайные знаки и ночные секретики? Девчонки во все времена были девчонками, — сильнее прижав тонкий силуэт волшебницы в груди, анимаг вдохнул сладкий аромат её волос полной грудью. — Не хочешь пойти переодеться? — Зачем? — отстранившись, Гермиона внимательно заглянула Блэку в глаза, не в силах сдерживать улыбку. — Не думаю, что ты захочешь гулять по Хогсмиду в школьной форме, — анимаг заговорщицки усмехнулся. Гриффиндорка восхищенно распахнула в глаза и даже подпрыгнула от радости. — Я буду ждать столько, сколько нужно, не торопись. Я обещал Минерве вернуть тебя в целости и сохранности, а в остальном - времени у нас предостаточно. Беги, — не прекращая улыбаться, Сириус кивком указал волшебнице на двери замка. Гермиона приподнялась на носочках и оставила лёгкий поцелуй на щетинистой мужской щеке, после чего, освещая себе путь радостным блеском собственных глаз, побежала в школу, где её уже ждали подруги. Мисс Грейнджер хватило получаса для того, чтобы сменить мантию, юбку и блузку на джинсы, мягкий свитер и любимую многострадальную джинсовую курточку. Пока подруга одевалась, Джинни пыталась сунуть ей в руки платье, какие-то туфли и даже коробочку с косметикой, однако Гермиона наотрез отказалась принимать предложение рыжеволосой волшебницы - прогулка по Хогсмиду даже в теории не могла подразумевать под собой торжественный вечер при свечах, для которого стоило наряжаться. Распрощавшись с Джинни и Луной, которая, в свою очередь, уже собиралась возвращаться в обитель Рейвенкло, мисс Грейнджер покинула башню Гриффиндора, спустилась на пару этажей и, миновав центральный коридор, выбежала из замка. К большому удивлению волшебницы, Сириуса у входа в Хогвартс не оказалось. Жуткий мотоцикл стоял на своём месте, а вот его хозяина почему-то не было видно. Выйдя за пределы школы, Гермиона ещё раз внимательно огляделась и решила спуститься к озеру - неведомая сила, которую мисс Всезнайка привыкла называть интуицией, настойчиво тянула девушку к воде. Потратив на дорогу добрых минут десять, мисс Грейнджер оказалась прямо около мемориала, посвящённого погибшим в битве за Хогвартс волшебникам, за которым простиралось совсем недавно созданное кладбище. Спрятав заледенелые ладони в рукавах свитера, Гермиона поёжилась - это место вызывало у неё отвратительное тянущее чувство где-то под рёбрами. Она не приходила сюда с момента приезда в Хогвартс - Джинни пока что была не готова вновь посетить могилу брата, а без неё волшебнице было очень страшно приходить на кладбище. Настойчиво сглотнув ком, вставший поперёк горла, мисс Грейнджер обошла мемориал и медленным шагом пошла по тропинке вдоль расположенных по правую и по левую сторону надгробий. Сириус сидел на прохладной земле прямо у могилы Римуса и Тонкс. Уперевшись локтями в колени, Блэк напряжённо перебирал между пальцами ключи от своего мотоцикла, будто это могло помочь ему успокоить демонов, скребущих грудную клетку изнутри. — Я знала, что найду тебя здесь, — тихо сказала Гермиона, привлекая к себе внимание анимага. — Прости... Чёрт, меня будто магнитом сюда притянуло, даже не помню, как оказался здесь, — Бродяга устало вздохнул и потёр ладонью затёкшую шею. — Тебе не за что извиняться, — присев сначала на корточки, мисс Грейнджер выставила руку в сторону и аккуратно опустилась на прохладную траву рядом с Блэком. — Мне тоже их не хватает. — Римус снится мне каждый божий день, — анимаг тяжело вздохнул. — Я не смог их спасти. Я должен был защитить его, защитить Дору, защитить тебя и Гарри! Должен был... — Ты взрослый человек, Сириус. Ты знаешь, что не сможешь защищать дорогих тебе людей вечно. Они уйдут. Рано или поздно, — подавшись вправо, Гермиона нырнула мужчине в объятья. — Я буду защищать тебя столько, сколько смогу. До последней капли крови, — Блэк коснулся губами её макушки. — Война закончилась. Меня больше не нужно ни от кого защищать, слышишь? — совсем тихо ответила гриффиндорка. — Сегодня твой день рождения, — Сириус отстранился и, встав на ноги, помог подняться и мисс Грейнджер. — Нас ждёт Хогсмид, помнишь? Я так давно не гулял по нему просто так. В последний раз пил сливочное пиво вместе с Джеймсом и Лили ещё во времена учёбы. — Предлагаю это исправить, — волшебница пожала плечами. Они бродили по деревушке до поздней ночи: разглядывали пейзаж, ели всякую дрянь, купленную в «Сладком королевстве», разговаривали. Сириус скупал буквально всё, на что только падал взгляд Гермионы, а потому под конец прогулки она старалась вообще ни на что не смотреть. Ближе к полуночи волшебники выпили по два бокала сливочного пива в «Трёх мётлах», после чего, собрав пакеты, набитые всякой ерундой, купленной в здешних лавках, покинули Хогсмид. Дорога до школы растянулся на долгие двадцать, а то и тридцать минут. Замок, окутанный пугающим ночным полумраком, спал. Гермиона знала, что совсем скоро Блэку нужно будет лететь домой, а уже завтра утром ей снова придётся идти на занятия. Прощаться с Сириусом совсем не хотелось - она слишком сильно тосковала по нему весь этот месяц. — Давай пока не пойдём в замок. Я хочу ещё чуть-чуть побыть с тобой, — жалобно попросила мисс Грейнджер, когда они уже приближались к Хогвартсу. — Ну конечно давай, — анимаг довольно улыбнулся и согласно кивнул. — Тем более, я ещё не подарил тебе подарок. — Подарок? Ты рехнулся? Мы же и так скупили половину всех лавок в Хогсмиде! — гриффиндорка опешила. — Это лишь приятные бонусы, — возразил Блэк. Оставив пакеты с покупками у мотоцикла, волшебники вновь вышли за пределы школы и тут же свернули направо, в сторону северной части замка. Там, прямо у старого дуба, растущего неподалёку от Гремучей Ивы, Сириус преподнес Гермионе свой главный подарок. — Вот, это тебе, — трепетно вздохнув, мужчина протянул имениннице книгу. — Что это? — мисс Грейнджер неуверенно взяла фолиант из рук анимага. — Книга, в которой описаны все тонкости происхождения и использования ментальных чар, написанная одним старым волшебником, когда-то занимавшим пост декана факультета Слизерин, — пояснил Блэк. — Про заклинание «Обливиэйт» там есть отдельная глава. Гермиона замерла в нерешительности, удивлённо глядя на книгу в своих руках. Она должна была сказать Сириусу хоть что-то, однако все слова застряли где-то в горле, перекрывая волшебнице кислород. — Но как ты..? — смогла выдавить из себя мисс Грейнджер, с трудом поднимая на анимага шокированный взгляд. — Ты и вправду думала, что я не узнаю о том, что ты ищешь способ вернуть родителям память? — мужчина усмехнулся. Внутри у Гермионы всё разом похолодело, а мышцы сковало болезненным спазмом - она боялась, что вызванный её враньём гнев Блэка обрушится на неё прямо сейчас. Однако этого не случилось. — Мне пришлось напроситься в гости к моей дражайшей сестричке Нарциссе, чтобы достать эту книжку, — будучи полностью довольным собой, рассказал Сириус. — Ты ходил в поместье Малфоев? — взволнованно переспросила Гермиона. Всё её естество испуганно содрогнулось от одних только воспоминаний о жутких пытках Беллатрисы Лестрейндж. — Да, ходил. Гадкое место, хотя и выглядит чуть лучше без присутствия Люциуса. Но я должен был достать для тебя эту книгу, — мужчина бережно погладил мисс Грейнджер по румяной щеке тыльной стороной ладони. — Как я понял, в библиотеке на Гриммо ничего полезного ты не нашла, как и в библиотеке Хогвартса. Изучи эту книжку, а я завтра в тайне от Бруствера съезжу в министерский архив и поищу нужную информацию там, хорошо? Гермиона стояла в полном оцепенении и не могла поверить собственным ушам. Она не заслуживала Сириуса. Ни в этой, ни в какой либо другой жизни. Подавшись вперёд, волшебница с силой прижалась всем телом к крепкой мужской груди. — Я люблю тебя, слышишь? Я тебя люблю, — пытаясь сдержать слёзы, прошептала гриффиндорка. — Я тоже люблю тебя. Твои родители - это не только твоё бремя, пойми. Теперь оно и моё тоже. Мы сделаем всё, что будет в наших силах и даже немного больше, — Блэк запустил пальцы правой руки в пышную копну каштановых кудрей, заставляя Гермиону взглянуть ему в глаза, а затем аккуратно, очень трепетно накрыл её мягкие и податливые губы своими. Они провели под дубом ещё около часа: лежали на прохладной траве, смотрели на звёзды и сравнивали их с теми, которые были видны из окна их общей спальни в Лондоне. Сириус курил, выпуская в небо плотные облака гадкого серого дыма, и свободной от сигареты рукой обнимал Гермиону, лежавшую на его груди. — Признайся, ты ведь каждую ночь плакал, засыпая без меня весь этот месяц? — гриффиндорка довольно усмехнулась, уместив голову на размеренно вздымающейся мужской груди. — Ни за что на свете! — наигранно фыркнул Блэк, стряхнув с сигареты пепел. — Я даже и не заметил, что ты уехала! — Ах значит так?! — чуть громче протянула мисс Грейнджер, пытаясь сдержать смех. — Ты мне врёшь! Я же знаю, что врёшь! — Я никогда не вру. Я вообще самый честный человек во всей волшебной Англии. А ещё самый красивый, самый обаятельный и самый умный, — пытаясь сдержать смех, нахваливал самого себя Сириус. — Да-да, а главное скромный, — гриффиндорка уткнулась носом анимагу в грудь. — Скромность - моё второе имя, — довольно вздохнул волшебник, ласково поглаживая Гермиону по спине. Он не стал говорить ей всю правду, потому что она и без этого всё прекрасно поняла. Ей не нужно было знать, что все эти двадцать дней Сириус слонялся по дому блеклой тенью самого себя, пил виски, бранил Кикимера и огрызался с портретами предков. И если бы Гермиона узнала, каким на самом деле жалким является Блэк без неё, она бы, наверное, ушла. — Какие планы на эту осень? — мисс Грейнджер запрокинула голову, пытаясь заглянуть анимагу в глаза. — Я очень давно не виделся с Гарри. Мы планируем съездить с ним вдвоём в Сассекс, пока там не закончился сезон, — честно ответил Сириус. Он и вправду уже слишком долго сидел дома. Пора было выползать из своей норы. — Привези мне стеклянный шар с ракушками, — попросила гриффиндорка. — Привезу тебе целую коробку стеклянных шаров, — пообещал Блэк. Ближе к полуночи волшебники вошли в Хогвартс. Тёмные коридоры школы манили своей таинственностью и неким необъяснимым уютом. Все портреты до единого спали, мирно посапывая. Приобняв Гермиону за плечи, Сириус вёл её по замку в сторону башни Гриффиндора. — Мы с Джеймсом любили сбегать из комнаты после отбоя и бродить по школе, — довольно улыбаясь, шептал анимаг. — А как же Римус и... Петтигрю? — перед упоминанием имени предателя мисс Грейнджер взволнованно запнулась. — Они делали это реже нас. Лунатик любил поспать и не любил получать от Минервы нагоняй, — Бродяга пожал плечами. — Гарри особо сильно похож на вас с Джеймсом. Знал бы ты, сколько раз профессор Макгонагалл отчитывала его при мне по утрам, — вспоминая счастливые годы учёбы Золотого Трио, Гермиона грустно вздохнула. — Нас ему было не переплюнуть! — заверил волшебницу Сириус. — Ты знала, что у Минервы не было седины до момента нашего поступления в Хогвартс? — Нашёл чем хвастаться.., — пытаясь сдержать смех, гриффиндорка закусила губу. — Наши выходки в школе - моя личная гордость! — выдохнул Блэк, притормаживая перед портретом Полной Дамы. — Сириус Блэк вернулся в Хогвартс? — недовольно протянула женщина с картины. — Когда ты перестанешь на меня злиться, красотка? — усмехнулся мужчина. — Ты покромсал мой портрет! — Полная Дама возмущённо взвизгнула. — Тише! Оба! — Гермиона взволнованно всплеснула руками. — Платина и шоколад. — Проходите, — женщина недовольно закатила глаза. — Платина и шоколад? Какой идиотский пароль. Кто его придумал? — проходя по узкому коридору в гостиную факультета, фыркнул Сириус. — Я предложила его профессору Макгонагалл ещё летом, — спокойно ответила волшебница. — И он не идиотский! Года три назад Рон предложил «банановые оладьи», так что мой вариант ещё не так плох. — Как-то раз Минерва утвердила и мой пароль, — уходя в воспоминания о светлых школьных годах, протянул Блэк. — И что же это было? — мисс Грейнджер недовольно закатила глаза. — Унылая плесень, — губы Блэка растянулись в довольной блаженной улыбке. — Какая дебильная идея, — язвительно выдавила Гермиона, пытаясь изо всех сил сдержать смех. — Я называл так Лили, когда она стала плохо влиять на Джеймса, — пояснил Бродяга. — Как она вообще могла хоть на кого-то плохо влиять? — гриффиндорка непонимающе сдвинула брови. — Когда у них завязались отношения, она постоянно уговаривала его менять наши еженедельные пьянки в Выручай-Комнате на зубрёжку уроков, — абсолютно серьёзно ответил Сириус. — О, да, ты прав! Она поступала просто ужасно! — язвительно протянула Гермиона. Мужчина составил пакеты, набитые всякой всячиной, около лестницы, ведущей к женским спальням, и устало бухнулся на широкий мягкий диван, расположенный в гостиной Гриффиндора прямо напротив камина. Гермиона села рядом, а затем, переместившись в горизонтальное положение, уместила голову у Сириуса на коленях. — Я так скучал по этому месту, Птичка. Я часто грезил о том, как приду в школу совершенно свободным человеком, сяду на этот диван и полюбуюсь огнём в камине. Ты даже не представляешь, насколько сильно я люблю Хогвартс, — вдохновенно лепетал Бродяга, поглаживая волшебницу по волосам. — Представляю, — коротко ответила волшебница. — Когда вы с Гарри вернётесь из Сассекса? — К началу ноября. Съездим на месяц, снимем домик у моря, — анимаг довольно улыбнулся и опрокинул голову назад. — Там хорошо... Тепло... Родители любили там отдыхать, — еле слышно отозвалась Гермиона и, будучи не в силах бороться с усталостью, провалилась в сон. Сириус очень аккуратно поднялся с дивана, подложил девушке под голову небольшую декоративную подушечку, а затем бережно укрыл гриффиндорку мягким плюшевым пледом. Присев рядом с мисс Грейнджер на корточки, мужчина довольно улыбнулся. — Я сделаю всё, чтобы помочь тебе вернуть родителей, — анимаг провёл по щеке волшебницы тыльной стороной ладони. — Но если вдруг у нас не получится, я обещаю, что всегда буду рядом. Я стану твоей семьёй. Мы будем ездить в Сассекс, выращивать розы в саду и отправлять наших с тобой детей в Хогвартс. Ты никогда и ни в чём не будешь нуждаться, Птичка. На утро Гермиона проснулась одна в гостиной факультета перед потухшим камином. Другие гриффиндорцы ещё не проснулись, а потому мисс Грейнджер собрала все пакеты, набитые купленными Сириусом безделушками, и отправилась в свою спальню, чтобы привести себя в порядок перед началом занятий, а затем постараться продолжить с удовольствием жить в Хогвартсе, не загоняя себя в угол грустными мыслями о Блэке. И у неё почти получилось. Нет, правда, Гермиона постаралась окунуться в уроки и книги с головой, изредка отвечая Сириусу на письма, в которых он описывал их с Гарри отдых во всех подробностях и красках. Волшебница даже почти не скучала, а просто радовалась за Блэка и его крестника, за то, что после всех неудач и перипетий они смогли стать настоящей семьей. И всё таки кое-что не давало Гермионе покоя - ночные кошмары не хотели уходить из жизни волшебницы, медленно уничтожая её изнутри. Мисс Грейнджер настолько часто просыпалась в холодном поту, пугая криком соседок по комнате, что иногда даже забывала подготовиться к контрольной или же прочитать нужную книгу. Кошмары были красочные, чертовски реалистичные, из раза в раз показывали Гриффиндорке одни и те же сюжеты минувшего прошлого: война, поле битвы, ярко-зелёные вспышки, пустые стеклянные глаза Римуса, Тонкс и Фреда Уизли. А ещё родители. О, да, Гермионе частенько снились счастливые кадры их прошлой жизни, когда Венделл и Моника Уилкинсы были ещё мистером и миссис Грейнджер, а Гермиона - их любимой дочуркой. Вот только теперь эти светлые, радостные сюжеты казались гриффиндорке самым настоящим кошмаром. Гермиона открыла глаза и резко села на постели, затравленно оглядываясь по сторонам. Горло саднило от крика. Мокрые щеки - плакала. Опять. Девушка подтянула колени к груди, стараясь не обращать внимания на слезы, и принялась считать вдохи и выдохи. Дыхание было рваным, неспокойным. И лишь на пятом вдохе мисс Грейнджер заметила сидящую на соседней постели Джинни. Напуганная криками подруги, она прижимала к груди одеяло и, выставив вперёд свою палочку, широко распахнутыми глазами глядела на Гермиону. — Прости... О, Мерлин, Джинни... Прости меня! — сгорбившись, мисс Грейнджер закрыла заплаканное лицо руками. — Снова кошмары? — облегченно выдохнув, Джинни убрала свою палочку на прикроватную тумбочку. — Да.., — громко всхлипнув, Гермиона размашистым жестом вытерла с лица слёзы и сопли. — Если хочешь, ложись ко мне, — сдвигаясь на край кровати, предложила мисс Уизли. — Хочешь? Нижняя губа гриффиндорки задрожала, а огромные карие глаза вновь наполнились слезами. Искоса взглянув на подругу, мисс Грейнджер судорожно закивала головой. Джинни жалостливо свела брови, тепло улыбнулась и медленно откинула край своего одеяла. Гермиона спустила изящные ножки на холодный пол и пулей преодолела расстояние между своей кроватью и кроватью подруги. Юркнув под одеяло, волшебница повернулась на бок и прижала голову к мягкой пуховой подушке, уставившись заплаканными глазами на Джинни, лежавшую напротив неё точно в таком же положении. — Что тебе снилось? — еле слышно прошептала мисс Уизли, внимательно разглядывая лицо Гермионы. — Сначала война. Последняя битва. Напуганные дети и покорёженные гримасами ужаса лица погибших друзей, — ещё тише ответила волшебница. — А потом? — голос Джинни украдкой пробирался в черепную коробку. — Родители. Наши последние совместные дни в Солсбери, — мисс Грейнджер громко всхлипнула. — Ты винишь себя за то, что сделала с ними? — прошептала рыжеволосая волшебница. — Да. Виню. Последние месяцев пять я только и делаю, что читаю книги о ментальных чарах. Ищу способ обращения «Обливиэйта». И ничего не нахожу. Ни-че-го, — Гермиона сморгнула накатившиеся на глаза слёзы. — А что Сириус? — Я очень долго ничего ему не рассказывала. Не хотела нагружать - он и так вынес слишком много зла. Но оказалось, что он всё понял. Он пообещал, что поможет, что не оставит меня и будет рядом, — гриффиндорка пересказывала слова анимага и не могла до конца поверить, что он и вправду существует в её полуразрушенной искалеченной жизни. — Ты любишь его? — прошептала Джинни, сглатывая вязкую горячую слюну. — Ты не представляешься себе, насколько сильно... Я люблю землю под его ногами, и воздух над его головой, и всё, к чему он прикасается, и каждое слово, которое он говорит. Я люблю каждый его взгляд, и каждое движение... О, Мерлин, это так глупо! — сдавленно шептала мисс Грейнджер. — Нет, милая, нет... Это прекрасно. Ваша любовь прекрасна, — Джинни аккуратно взяла подругу за руку, переплетая их пальцы. — Попробуй уснуть. А завтра мы сходим к мадам Помфри за зельем сна без сновидений, хорошо? — Хорошо, — выдохнула Гермиона и устало прикрыла веки. Под действием выданного мадам Помфри зелья жизнь мисс Грейнджер в Хогвартсе очень скоро пришла в норму. Кошмары на время покинули её светлую голову, отчего самочувствие волшебницы улучшилось, за ним восстановилась и успеваемость, а вскоре у гриффиндорки даже появились силы, чтобы продолжить своё расследование по поводу возвращения родителям памяти. Сириус с завидной регулярностью присылал в школу письма, в которых описывал их с Гарри каникулы во всех красках, а также частенько признавался в том, что очень сильно тоскует по Гермионе и ждёт встречи. И к каждому письму Блэк прикладывал записку для Джинни от Поттера. Обычно рыжеволосая волшебница читала их в одиночестве, не сообщая мисс Грейнджер содержания любовных тирад юноши. И лишь однажды мисс Уизли рассказала о том, что по возвращению из Сассекса Гарри собрался поступить на курсы по подготовке авроров, чтобы уже в августе или сентябре следующего года получить официальную должность в министерстве. Гермиона искренне радовалась за друга, да и сама мечтала о том, как, получив заветный диплом из рук профессора Макгонагалл, с гордо поднятой головой войдёт в Министерство Магии, где Кингсли Бруствер возьмёт её на какую-нибудь скромную, но полезную для волшебной Британии должность. У Гермионы даже были определенные планы, которые она мечтала претворить в жизнь, работая в министерстве - последние несколько лет мисс Грейнджер вынашивала идею освобождения домашних эльфов из своеобразного рабства, именно поэтому волшебница мечтала попасть в отдел, занимающийся магическими существами. Она верила, что там обязательно нашлись бы люди, готовые выслушать и поддержать её идеи. Октябрь выдался удивительный. В прохладном воздухе витала острая горчинка, ощущался аромат сухой опавшей листвы. По окрестностям Хогвартса тихо и уверенно, как кошка, шла осень. Небо было высоким, прозрачно-голубым. Однако солнце с каждым днем остывало все больше, и волшебная Англия мало-помалу смирялась с приближением неизбежных холодов. Ближе к концу октября в светлой голове Гермионы родилась мысль о том, чтобы в начале следующего месяца покинуть Хогвартс на пару дней - третьего ноября у Сириуса быль день рождения. С теплотой вспоминая сюрприз, который мужчина устроил на её праздник, мисс Грейнджер мечтала отплатить ему той же монетой. Посоветовавшись с Джинни и удостоверившись, что это действительно хорошая идея, гриффиндорка заблаговременно отправилась на аудиенцию к профессору Макгонагалл. Минерва, разумеется, не была в восторге от подобной просьбы, однако и ничего против неё не имела - Гермиона была совершеннолетней трудолюбивой студенткой, которая заслуживала подобных внеплановых выходных. Назначив мисс Грейнджер дополнительную недельную отработку в оранжерее профессора Стебль и попросив одного из эльфов-домовиков, работавших в Хогвартсе, сопроводить студентку до Лондона, а затем через некоторое время забрать её обратно в школу, профессор Макгонагалл щедро выделила Гермионе два выходных дня, выпадавших на третье и четвёртое ноября. И вот, заблаговременно собрав немного вещей, которые могли пригодиться гриффиндорке в Лондоне, и приготовив именинный подарок для Сириуса, рано утром третьего числа мисс Грейнджер, попрощавшись с Джинни и передав через неё пару слов для Полумны, покинула здание школы в сопровождении эльфа-домовика. Дорога домой пролегала от самого замка через Хогсмид, а оттуда путём аппарации в дом номер двенадцать на площади Гриммо. За несколько месяцев, которые Гермиона провела в Хогвартсе, в Лондоне изменилась лишь погода: тёплое и невероятно ясное лето ушло, а ему на смену пришла пасмурная, дождливая осень. Город был прежним. И разумеется, меньше всего изменений претерпел фамильный особняк рода Блэк. Теперь он казался волшебнице по-настоящему вечным, незыблемым - этакий памятник былой мощи почти полностью исчерпавшей себя громогласной фамилии. Аппарировав прямо на тротуар перед крыльцом особняка, Гермиона повернулась к нему лицом и замерла. Она вернулась домой. Это звучало дико и противоестественно, но этот жуткий ветхий клоповник теперь и вправду вызывал у волшебницы необъяснимые тёплые чувства. В нём, под защитой Сириуса Блэка она была в полной безопасности и покое. Вечно молчаливый эльф-домовик, служивший в Хогвартсе прислугой, покорно стоял рядом с гриффиндоркой и ждал её дальнейших указаний. Радостным взглядом скользнув по фасаду особняка, мисс Грейнджер с наслаждением вдохнула прохладный влажный лондонский воздух полной грудью и... широко распахнула глаза, непонимающе сведя брови ближе друг к другу. Гермиона не ощущала энергию Сириуса в доме. Совсем. Она прекрасно знала, что они с Гарри должны были вернуться в Лондон ещё вчерашним вечером, однако чутьё подсказывало волшебнице, что хозяин особняка отсутствовал долгое время и ещё не появлялся дома. — Подожди меня здесь, хорошо? У меня какое-то странное предчувствие... Только не попадайся маглам на глаза, — отрешенно проговорила Гермиона, настороженно глядя в сторону дома. Домовик покорно кивнул волшебнице и, немного неуклюже забравшись на крыльцо невидимого для маглов особняка, принялся ждать гриффиндорку. Мисс Грейнджер достала из кармана куртки один единственный ключ, после чего, поднявшись по лестнице к старой скрипучей входной двери, открыла её и проскользнула в дом. В прихожей было тихо, пусто и очень мрачно - как обычно, в общем-то. Однако кое-чего всё-таки не хватало. — Сириус? — достаточно громко произнесла мисс Грейнджер и медленно начала идти в глубь коридора. — Явилась, тварь, — Вальбурга, изображённая на висящем около лестницы портрете, незамедлительно отреагировала на появление гриффиндорки. — Где ваш сын? — процедила сквозь зубы Гермиона. Статная дама недовольно фыркнула и, закатив глаза, отвернулась слегка в сторону, принимая своё обычную позу, тем самым показывая, что разговаривать с грязнокровкой она не желает. — Сириус?! Сириус, где ты?! — в груди волшебницы буквально в то же мгновение зародилось гадкое чувство беспокойства. Девушка взлетела по ступенькам скрипучей лестницы и быстрым шагом направилась в сторону их с Блэком спальни, расположенной в конце коридора, заглядывая в каждую встречавшуюся на пути комнату. — Сириус! — распахнув заветную дверь, мисс Грейнджер настоящим вихрем влетела в спальню и тут же замерла, прислушавшись к собственным ощущениям. Комната была пуста, причём уже очень давно - об этом говорил ослабленный след энергии хозяина дома. И, казалось бы, Сириус с Гарри просто могли на день задержаться в Сассексе (в конце концов, Бродяга не подозревал о том, что Гермиона приедет в Лондон на его день рождения), однако гадкое чувство тревоги не давало волшебнице покоя. — Кикимер! — взволнованно закричала мисс Грейнджер и даже топнула ногой, подсознательно надеясь, что это ускорит процесс. Эльф, перемещение которого сопровождалось громким хлопком, материализовался в спальне буквально в тот же миг. — Грязнокровка сбежала из Хогвартса? — противно прохрипел домовик и ухмыльнулся, потирая костлявые запястья. — Где Сириус? Где твой хозяин? — спокойно спросила Гермиона. — Кикимер не станет ничего рассказывать глупой грязнокровке, — выдавил из себя эльф. — Отвечай! — мисс Грейнджер мгновенно потеряла над собой контроль. — Где Сириус?! Где он?! Удивительно быстро вытащив из кармана свою вишнёвую палочку, гриффиндорка направила её на старого домовика, тем самым показывая серьёзность своих намерений. — Отвечай! — повторила Гермиона. — Хозяин попал в больницу Святого Мунго, — нехотя выдавил из себя Кикимер. Внутри у волшебницы словно разрушилась плотина, сдерживавшая множество негативных по своей природе чувств: страх, тревогу, отчаяние. Наскоро сунув палочку обратно в карман куртки, мисс Грейнджер бросилась прочь из дома. Миновав длинный тёмный коридор, крутую скрипучую лестницу и прихожую, гриффиндорка выскочила на улицу, где всё это время её покорно ждал эльф-домовик, посланный профессором Макгонагалл. — Скорее! Нам нужно... Скорее! — по щекам Гермионы ручьями катились слёзы, а лёгкие сковало болезненным спазмом, от чего дышать получалось с трудом. — В больницу Святого Мунго! Пожалуйста, скорее! Без лишних слов домовик взял волшебницу за руку и, покрутившись на месте, аппарировал вместе с ней прямо к заброшенному на вид зданию больницы, расположенному в центре Лондона. От нахлынувших негативных эмоций Гермиона даже не обратила внимания на головокружительную телепортацию, которую ей пришлось пережить. Отпустив руку эльфа, который тут же сделался невидимым, гриффиндорка подбежала к грязной мутной витрине, в которой, среди прочих манекенов, особняком стоял очень уродливый манекен женского пола. — Недавно к вам поступил Сириус! Сириус Блэк! Мне нужно его увидеть! — выпалила мисс Грейнджер, громко всхлипнув. Жуткого вида манекен еле заметно кивнул и поманил девушку суставчатым пальцем, после чего волшебница, вытерев слёзы с лица тыльной стороной ладони, смело шагнула вперёд, через мутное грязное стекло прямо в фойе больницы Святого Мунго. Внутри здание выглядело совершенно по-другому, нежели снаружи: светлые чистые коридоры, вечная оживлённость и шум, а ещё опрятные лекари в идеально выглаженных халатах лимонного цвета. Растерянно оглянувшись, Гермиона бросилась к стойке администрации, за которой сидела дежурная привет-ведьма. — Сириус Блэк! Мне нужен Сириус Блэк, мне сказали, что он попал к вам! — сбивчиво тараторила мисс Грейнджер. — Первый этаж, палата номер одиннадцать, шестая дверь слева, — равнодушно ответила миловидная блондинка, ни на секунду не оторвавшись от заполнения каких-то особо важных бумажек. Судорожно кивнув, Гермиона бросилась в сторону двойных застекленных дверей, а оттуда, через узкий проход, увешанный портретами самых известных целителей, в широкий светлый коридор, где по правую и по левую сторону было расположено множество одинаковых на вид дверей, и повсюду туда-сюда сновали лекари в забавных халатах. Мисс Грейнджер неслась вперед, огибая встречавшихся на пути врачей, пока где-то в середине коридора не заметила Поттера, сидевшего на лавочке около одной из палат. — Гарри! — с надрывом выпалила Гермиона. — Где он? — Гермиона? — юноша встрепенулся и, удивлённо выпучив глаза, подскочил на ноги. — Что ты здесь делаешь? — Уехала из Хогвартса на пару дней. Сегодня же третье ноября, день рождения Сириуса, — сдавленно тараторила гриффиндорка, пытаясь хоть немного собрать все свои мысли в кучу. — Где он?! — В палате, — Поттер устало кивнул головой в сторону ближайшей двери. — У него сейчас перевязка. — Что с ним?! — надрывно протянула Гермиона. Гарри уже набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы ответить подруге, однако дверь палаты тут же распахнулась и в коридор вышел седой лекарь в лимонном халате. — Мы родственники Сириуса Блэка. Прошу, скажите, что с ним? — мисс Грейнджер громко всхлипывала, вытирая тонкими длинными пальцами слёзы с румяных щёк. — Вчера ночью, когда мистер Блэк только поступил, я всё подробно объяснил мистеру Поттеру, — спокойно ответил врач, однако, заметив ни на йоту не изменившийся обеспокоенный заплаканный взгляд молодой волшебницы, устало вздохнул и, вытащив из кармана чистый носовой платок, передал его девушке. — У мистера Блэка сломаны большеберцовая и малоберцовая кости левой ноги, а также два ребра: пятое и шестое. Я сделал свежую перевязку, поменял целебные компрессы. Мистеру Блэку назначен двухнедельный курс восстанавливающего зелья «Костерост». Ночью нам пришлось дать ему Усыпляющего зелья, так как он бредил от болевого шока. — Какой ужас! — Гермиона закрыла лицо руками и вновь разревелась. — К нему можно зайти? — Да, разумеется. Он уже полностью пришёл в себя, — лекарь согласно кивнул головой и слегка отошёл в сторону, пропуская напуганную до чёртиков волшебницу к двери. Мисс Грейнджер кинулась вперёд и, распахнув дверь, ворвалась в палату. Гарри вошёл следом за подругой быстрым шагом. — Сириус! — мужественно глотая накатывающие слёзы, воскликнула гриффиндорка и замерла на пороге палаты. — Птичка? — удивлённо прохрипел Блэк, увидев перед собой Гермиону. Мужчина лежал на кровати, буквально с ног до головы перевязанный бинтами. На небольшом столике около его кушетки стояла миска с отваром для компресса, а также пустые пузырьки из-под назначенных анимагу зелий. — Что ты здесь делаешь, малышка? — Сириусу, кажется, было больно даже разговаривать. — Сегодня третье ноября. Твой день рождения. Профессор Макгонагалл разрешила мне покинуть замок на пару дней, — сквозь слёзы выпалила мисс Грейнджер. — И ты специально приехала, чтобы поздравить меня? — было заметно, насколько сильно поступок волшебницы тронул сердце Бродяги. — Приехала, — промычала гриффиндорка. — Только вот дома тебя не оказалось. О, Мерлин, как же я испугалась за тебя, идиот! Вновь громко всхлипнув, Гермиона сдавленно разрыдалась, бросилась к постели Блэка, присела на стул и аккуратно взяла его за руку, боясь навредить. — Я жив, малышка. Всё в порядке, — прохрипел анимаг, устало улыбнувшись. — Гарри не растерялся, мы быстро аппарировали в больницу. — Что, чёрт возьми, случилось? — вытирая слёзы, протянула мисс Грейнджер и, бросив мимолётный взгляд на Поттера, вновь посмотрела на Блэка. — Мы.., — попытался начать Гарри, однако тут же стыдливо опустил глаза в пол и замолчал. — Говорите! — надрывно промычала девушка. — Вчера мы собрали вещи, собрались лететь в Лондон. А потом я рассказал Гарри о том, как в былые времена делал мёртвую петлю на своём старом байке. И мы поспорили.., — Сириус говорил тихо и медленно, ведь каждое слово приносило ему мучительную боль. — Вы... Что сделали?! — Гермиона почувствовала, как она буквально со скоростью света теряет самообладание. — Поспорили?! Мисс Грейнджер отпустила руку Бродяги, вскочила на ноги и попятилась назад, пытаясь испепелить обоих волшебников взглядом. — Да вы просто рехнулись! — гриффиндорка была не в состоянии держать себя в руках. По её щекам ручьями катились слёзы. — Ты пытался сделать мёртвую петлю на спор и свалился с мотоцикла?! Чем ты вообще думал, Блэк?! — Птичка, я.., — начал мужчина, надеясь оправдаться. — Почему ты его не остановил, Гарри?! А если бы он сломал позвоночник?! Или голову разбил?! А если бы он умер?! — не унимаясь, кричала Гермиона. Поттер нервно теребил пальцами край своего свитера, виновато опустив глаза в пол. — Малышка, — пытался вставить пару слов Сириус. — А ты вообще молчи! — рявкнула волшебница. — А если бы с тобой что-нибудь случилось?! Ты о Гарри подумал?! А обо мне ты подумал?! Тебе, в конце концов, тридцать девять лет, а ведёшь ты себя как десятилетний ребёнок! — гриффиндорка громко всхлипнула, стёрла скатившиеся к подбородку слёзы и гневно взглянула на Гарри. — И ты тоже, Поттер! Перебинтованный Сириус молча глядел на Гермиону. Она стояла посреди палаты в полном замешательстве, вся заплаканная и напуганная она заметно дрожала, отчитывая Блэка и его крестника, словно маленьких детей. Анимаг напряжённо поджал губы, а затем... Рассмеялся. Сам факт того, что он попал в больницу в свой день рождения потому, что свалился с мотоцикла, делая на спор мёртвую петлю, и переломал половину всех своих костей, забавлял Сириуса. Его хриплый лающий смех наполнил палату. Не в силах перестать смеяться, мужчина скорчился от боли и легонько положил здоровую руку на свою перебинтованную грудь, мучаясь от жуткой боли в рёбрах. — Что, больно смеяться? — перестав постоянно стирать с лица горячие слёзы, язвительно выдавила мисс Грейнджер. — Продолжай! Смейся сколько влезет, чтобы все твои переломанные рёбра трещали! Может хоть от боли твой мозг наконец-то начнёт работать?! Дёрнувшись в сторону, волшебница оттолкнула возникшего на её пути Гарри и, распахнув дверь палаты, выбежала прочь. Замерев посреди коридора, Гермиона упёрла руки в боки и, сморгнув вновь накатившиеся слёзы, начала размеренно вдыхать прохладный воздух полной грудью, чтобы хоть немного успокоиться и привести все свои мысли в порядок. Она ненавидела Сириуса Блэка за его детскую беспечность и непосредственность! А ещё она любила его. Любила так, что от одного только вида покалеченного мужчины, лежащего в больничной палате, и бинтов на его теле, сердце молодой волшебницы болезненно сжималось, а первородный страх хватал за горло. Немного успокоившись, Гермиона подошла к ближайшему фонтанчику с водой. Гриффиндорка слегка смочила горло, а затем умыла лицо, надеясь, что это хоть немного поможет ей освежить спутавшиеся в голове мысли. Через пару минут из палаты вышел Гарри. — Успокоилась? — виновато сведя брови, спросил юноша. — Немного, — вытерев влажные от воды губы рукавом свитера, мисс Грейнджер согласно кивнула головой. — Ты кому-то сообщил о случившемся? — Пока нет. Хотел минут через двадцать отправить «Патронус» домой, в Нору. Молли сразу примчится сюда, я уверен, — Поттер тяжело вздохнул и расправил плечи. — Не отправляй ничего. Отправляйся лучше сам, отдохни. Тебе надо поспать, ты, наверное, всю ночь тут сидел, — Гермиона заботливо погладила друга по предплечью. — Заодно сам всё расскажешь домашним. — Ты останешься здесь одна? — Гарри обеспокоенно встрепенулся. — Да. Меня отпустили на пару дней, так что время у меня есть. Тем более, я не смогу сейчас оставить его, я буду с ним, — гриффиндорка устало склонила голову, представляя, какая восхитительная бессонная ночь её ждёт. — Мне нужно будет уехать в школу завтра вечером. — Прости меня за то, что поддержал его. Мы оба знаем, каким Сириус может быть. Сам не знаю, зачем повёлся на этот спор, — Гарри винил себя за всё, что случилось с Блэком. — Не извиняйся. Он жив. Это самое главное. В Мунго работают чудесные лекари, так что недели через две он будет совершенно здоров, — мисс Грейнджер немного грустно улыбнулась и тепло обняла друга. — А теперь отправляйся в Нору. Я скажу Сириусу, что ты поехал отсыпаться. Тебе нужен отдых. — Хорошо, — Поттер покорно склонил голову и забрал с ближайшей лавочки свой рюкзак. — Держись. Помни, что мы всегда на связи. Моя учёба в министерстве пока что не началась, так что мы с Молли прилетим по первому зову. А если Артур будет не на работе, то и он прибудет вместе с нами. Пока, — юноша заботливо похлопал подругу по плечу и, развернувшись вправо, направился в сторону выхода из здания. — Пока, — негромко ответила Гермиона и, немного собравшись с мыслями, вошла в палату. Анимаг лежал на кровати и каким-то потерянным взглядом изучал потолок. Гриффиндорка практически бесшумно проскользнула в комнату и, аккуратно прикрыв за собой дверь, подошла вплотную к постели Блэка. Всё это время мужчина внимательно следил за каждым её движением. Мисс Грейнджер присела на стул около кровати больного и бережно взяла ладонь его левой руки своими тонкими холодными пальцами, стараясь не причинить Бродяге вреда. — Прости меня, — хрипло произнёс анимаг. — Ты идиот, Сириус Блэк, — спокойно ответила Гермиона. — Я тоже люблю тебя, Птичка, — мужчина устало ухмыльнулся. — Ты до смерти напугал меня, — всё также спокойно говорила волшебница. — Я знаю, прости, — искренне раскаялся Блэк. Гермиона слегка наклонилась вперёд и коснулась своими мягкими тёплыми губами его широкой грубой ладони, а затем ласково потёрлась о её тыльную сторону щекой. Она так сильно скучала по его прикосновениям. — Я отправила Гарри в Нору. Ему нужно отдохнуть, — сообщила гриффиндорка. — Значит скоро сюда заявится Молли. Сметёт своей неуёмной энергией половину Мунго, — усмехнулся Сириус и тут же скривился от нестерпимой боли в рёбрах. — Она просто волнуется за каждого из нас. Мы все - её семья, — мисс Грейнджер тепло улыбнулась. — Я знаю. — Надеюсь, Гарри вовремя остановит её, — волшебница закусила нижнюю губу. — Я обещала профессору Макгонагалл, что вернусь завтра вечером. Так что время у меня есть. Я переночую здесь, с тобой. Мне нужно будет хоть немного за тобой поухаживать, иначе в Хогвартсе я сойду с ума от волнения. — Я не стану возражать. Я чертовски сильно соскучился по тебе, — Бродяга устало улыбался, любуясь красотой своей возлюбленной. — Кстати, малышка, я привёз тебе кое-что. Видишь сумку на кресле? Гермиона отпустила руку анимага и, поднявшись на ноги, подошла к широкому мягкому креслу, расположенному у окна вместе с похожим на него небольшим диванчиком. — Скажи «Акцио шар», — подсказал мужчина. Воспользовавшись своей палочкой, мисс Грейнджер извлекла из сумки большой и очень красивый стеклянный шар, наполненный ракушками, блёстками и отливающей перламутром жидкостью. «С любовью из Сассекса,» — гласила надпись на подставке. — О, Сириус! — радостно протянула гриффиндорка. — Ты не забыл! — Ну как же я мог забыть о прихоти моей Птички? — Блэк искренне наслаждался видом довольной улыбки Гермионы издалека. — А я тоже кое-что тебе привезла! — объявила волшебница и, поставив подаренный анимагом шар на тумбочку, приманила палочкой из своей небольшой сумочки внушительных размеров свёрток из яркой узорчатой обёрточной бумаги. — Что это? — Бродяга взволнованно улыбнулся. — Твой подарок на день рождения. Я же приехала в Лондон, чтобы поздравить тебя, — Гермиона вернулась к постели больного и села на стул, опуская свёрток себе на колени. — Развернёшь его для меня? — попросил анимаг, понимая, что сейчас он абсолютно не в состоянии самостоятельно взглянуть на подарок. Мисс Грейнджер согласно кивнула и очень аккуратно начала развязывать ленту, а затем раскрывать саму упаковку. Первым из обёртки волшебница извлекла так называемый «набор гриффиндорца»: красно-золотой галстук, шарф и шапку. Глаза Сириуса радостно засветились. — Не знаю, где сейчас твоя старая форма, но я видела, с какой тоской ты смотрел на мою. Пришлось наврать профессору Макгонагалл, чтобы получить второй комплект. Теперь он твой, — волшебница довольно усмехнулась, вспоминая свои нелепые оправдания о том, как же всё-таки так случилось, что самая ответственная студентка Хогвартса смогла потерять добрую половину своей школьной формы. — Я не видел свой галстук, а уж тем более шарф и шапку где-то с сентября восьмидесятого года - в последний раз я оставлял их в доме Лили и Джеймса, — Блэк медленно провёл ладонью по мягкой ткани красно-жёлтого шарфа. — Это ещё не все, — гриффиндорка заговорщицки усмехнулась и извлекла из обёртки книгу. Сириус удивлённо вскинул брови и широко распахнул глаза. Это была красивая книга в очень дорогом кожаном переплёте, края страниц которой были позолочены. На обложке было впечатано название «Униженные и оскорблённые» Фёдор Достоевский. — Где ты её достала? — мужчина не мог поверить собственным глазам. — Это книга моего отца. Он привил мне любовь к классической магловской литературе. Это подарочное издание. Думаю, папа бы не был против, если бы она попала в руки образованного мага, который вопреки предрассудкам любит магловское искусство. И Достоевского, — Гермиона говорила о своём отце совершенно спокойно. Ей ни на секунду не было жаль дарить эту памятную вещь Сириусу - она чувствовала, что так будет правильно. — Ты запомнила, что мне нравится Достоевский? — Бродяга любовался красотой лежащей в руках мисс Грейнджер книги. — Ну ты же запомнил, что мне хотелось получить стеклянный шар из Сассекса, — волшебница усмехнулась, поднялась со стула и, склонившись вперёд легко коснулась своими мягкими тёплыми губами губ Сириуса. — С днём рождения. Мисс Грейнджер провела в больнице два мучительно тяжелых дня. Она меняла Блэку компрессы, облегчая работу лекарей, подносила больному воду и давала ему обезболивающее зелье, когда боль в костях становилась нестерпимой. Хуже всего было ждать за дверью в часы перевязки — Сириус громко кричал от боли, а Гермиона, увы, ничем не могла ему помочь. Единственная проведённая в больнице ночь выдалась по истине ужасной: волшебница просидела у постели анимага добрых восемь часов - под действием «Костероста» Блэк долго бредил, его била сильная дрожь, а тело буквально сгорало от высокой температуры. Гриффиндорка держала Бродягу за руку и... Молилась. Всем богам, которых только знала и в которых, увы, не верила. Она мечтала забрать себе всю боль, выжигавшую Сириуса изнутри. А уже вечером следующего дня в больницу прибыл посланный профессором Макгонагалл эльф, следом за ним и Гарри с взволнованной Молли. Гермионе пришлось собрать все свои вещи и, нехотя «сдав пост» по наблюдению за Сириусом Поттеру и Миссис Уизли, вернуться в Хогвартс. — Мне нужно ехать, — перекинув ремешок своей заколдованной сумочки через плечо, мисс Грейнджер присела на стул около кровати Блэка. — Не волнуйся за меня, — почти что простонал анимаг - лечение давалось ему тяжело. — Ты просишь невозможного. Ты лежишь здесь в полуживом состоянии с высокой температурой и переломанными в крошку костями, бредишь по ночам, а я вынуждена бросить тебя и уехать. Это ужасно! — гриффиндорка очень аккуратно пересела со стула на край кровати Сириуса. Приподняв руку, волшебница погладила ладонью его горячую от жара щетинистую щёку. — Это же Мунго. Недели через две буду абсолютно здоров. Тем более, во-первых, ты не бросаешь меня, тебе надо учиться. А во-вторых, я остаюсь не один - со мной будет Гарри, а если и ему нужно будет уйти, то к нему на смену придёт вездесущая Молли, ты же знаешь, — анимаг морщился от боли, пронизывавшей искалеченное тело, но при этом искренне наслаждался такими ласковыми прикосновениями девичьей ладони на своём лице. — Знаю, — еле слышно ответила гриффиндорка и согласно кивнула, пытаясь унять гадкое чувство тоски, возникшее в груди. — Я так не хочу уходить. — До Рождества осталось меньше двух месяцев. Это не так уж и много. Я буду ждать тебя дома. Живой и здоровый. Обещаю больше не влезать в глупые споры и с мотоцикла не падать, — Сириус хрипло усмехнулся и тут же зашипел, скорчившись от боли, сковавшей грудную клетку. — Не смейся, лежи спокойно, — пригрозила Бродяге мисс Грейнджер. — Мне нужно идти. Наклонившись вперёд, гриффиндорка оставила на сухих потрескавшихся губах мужчины сладкий, влажный и тёплый прощальный поцелуй. — Пока, — подойдя вплотную к двери, Гермиона махнула анимагу рукой. — Пока, — Сириус грустно улыбнулся и устало прикрыл влажные от пота веки. Тридцать девятый день рождения выдался чудесный - ничего не скажешь... Оставшееся до Рождественских каникул время прошло именно так, как и пророчил Блэк - два месяца однообразной кинолентой буквально пронеслись мимо Гермионы. Она никак не могла объяснить причину, но время, проведённое в Хогвартсе, перестало иметь для неё какое-либо значение. Ещё пару лет назад мисс Грейнджер жила в стенах замка полной, насыщенной жизнью, в которой каждый день кардинально отличался от предыдущего. Гриффиндорка была в восторге от каждого выполненного ей домашнего задания, от очередных приключений, которые ждали её и её несносных друзей где-то за поворотом, ну и, конечно же, от самого факта нахождения в школе. Хогвартс был огромной частью её жизни. Теперь же, после всего случившегося, мисс Грейнджер относилась ко времени, проведённом в замке, несколько отстранённо. Она просто училась, ела, спала, общалась с Джинни и Луной и иногда устраивала себе прогулки в окрестностях Хогвартса. Гермиона выросла. Этот факт, по правде говоря, объяснял абсолютно всё. Школьная форма смотрелась на ней уже как-то не совсем органично, а все эти многочисленные уроки в не особо плотном расписании казались однообразными и не такими уж и интересными. Чему вообще можно научиться, например, на занятиях ЗОТИ, когда за твоими плечами самая настоящая война? А ещё Гермиона почти каждый день получала письма от Сириуса - лекари отправили его домой чуть больше, чем через две недели. В длинных подробных записках Блэк рассказывал о том, что происходило в городе, о том, как Молли в приказном порядке обязала Гарри посещать крёстного ежедневно после его дневной учебы в министерстве, и о том, насколько скучно и пусто стало в особняке без присутствия Гермионы. Мисс Грейнджер, в свою очередь, отправляла Сириусу ответные письма, в которых кратко описывала учёбу, которая её саму уже давно особо не волновала, рассказывала о частых прогулках с друзьями по Хогсмиду и о снегопадах, которые наконец-то настигли Хогвартс. Чем быстрее приближалось Рождество, тем чаще гриффиндорка задумывалась о том, что этот зимний праздник станет первым, который она проведёт вместе с Сириусом, называя Рождество «их общим», о том, что в этот год ни один волшебник из круга близких ей людей не будет бояться террора Волан-де-Морта, и о том, что в это Рождество Гермиона не сможет поздравить родителей, обнять их или получить от них подарок. Ничего уже не будет как раньше. Двадцать второго декабря мисс Грейнджер сдала последний в семестре зачёт, а утром следующего дня, собрав все нужные вещи, отправилась вместе с друзьями, другими студентами Хогвартса и сопровождающими их учителями на железнодорожную станцию Хогсмида. Отправляясь на каникулы домой, гриффиндорка не испытывала ни привычной ей тоски, ни грусти - она устала от монотонной безынтересной жизни в Хогвартсе и ужасно сильно хотела вернуться в Лондон, который теперь считала своим домом. — Я неделю назад отправила домой письмо, помнишь? — Джинни, сидя в купе напротив мисс Грейнджер, оторвалась от чтения «Ежедневного пророка» и взглянула на подругу. — Помню, — зевнув, Гермиона согласно кивнула. — Я спрашивала про Рождество. Мы с родителями, Гарри, Джорджем и Роном будем праздновать дома, в Норе. Мама сказала, что Перси тоже приедет к нам. Билл и Флёр приехать не смогут - они едут во Францию, а Чарли взял себе в работу новорожденного норвежского горбатого и не сможет оставить его одного. Ещё мама написала, что она отправила приглашение Андромеде и та согласилась приехать. Привезёт малютку Тедди, я так давно хочу с ним познакомиться! — восторженно лепетала Джинни. — Здорово, — мисс Грейнджер мечтательно улыбнулась, представляя, насколько весёлый праздник ожидается в доме Уизли. — И ещё.., — рыжеволосая волшебница задумчиво закусила губу. — Мама попросила Гарри передать своё приглашение Сириусу. Я так хочу, чтобы вы были с нами в этот вечер! Гермиона напряжённо приподняла плечи и затаила дыхание - мысли о том, что они вновь придут в дом семьи Уизли вместе, сядут с ними за один стол, назвавшись парой, рождали в сердце волшебницы странные чувства. Мисс Грейнджер прекрасно понимала, что Молли, Артур и все их дети - настоящая семья для неё и Сириуса, она знала, что рано или поздно с подобными ситуациями ей придётся смириться, а также привыкнуть к тому, что люди вокруг спокойно реагируют на их с Блэком отношения и искренне радуются, когда видят волшебников вместе. Однако сейчас с внутренним напряжением и целым вагоном сомнений Гермиона сделать ничего не могла. — Это первое Рождество, когда никто из нас не боится войны и когда с нами нет Фреда. Вы с Сириусом - часть нашей семьи. Я очень хочу, чтобы вы пришли, — Джинни жалостливо свела брови. — Ну если ты хочешь, тогда мы точно придём, — Гермиона шумно выдохнула и довольно усмехнулась. — Сириус, конечно, бывает вредным, но приглашение Молли он проигнорировать не осмелится! Распрощавшись на перроне с однокурсниками, Джинни и Джорджем, который приехал её забрать, мисс Грейнджер взяла неподалёку от вокзала такси и минут за двадцать добралась до мрачного особняка на площади Гриммо. В доме было привычно тихо, однако не так грязно и холодно, как обычно. Поднимаясь по лестнице и радостно здороваясь с портретами, Гермиона словила себя на мысли, что в её отсутствие хозяин дома заскучал настолько, что, возможно, решил поддерживать порядок в особняке собственными силами. Сириус сидел в своей спальне в привычной для себя самого позе: в одной руке - бокал, в другой - сигарета. Небритый уже пару недель, сонный, в домашней одежде, он вызывал острое чувство глухой тоски, которая, по всей видимости, окружала его целыми днями, проведёнными в одиночестве в стенах мрачного дома. — Ты похож на принцессу в башне, которая сидит и ждёт своего прекрасного принца, — Гермиона появилась в проёме спальни запахом сладкого лавандового парфюма и свежего утреннего ветра. — Птичка, — анимаг удивлённо вскинул брови, мгновенно приободрившись. Сириус бросил недокуренную сигарету в недопитый стакан вина и поднялся на ноги. Приблизившись к Гермионе, Бродяга буквально сгрёб её в охапку и крепко прижал хрупкий девичий силуэт к своей груди. — Сегодня двадцать третье число? Я совсем потерялся в датах.., — выпустив мисс Грейнджер из объятий, мужчина заглянул в её огромные карие глаза и ласково погладил волшебницу по щеке тыльной стороной ладони. — Когда в последний раз ты спал? — гриффиндорка приподняла руку и почти невесомо провела подушечками заледенелых пальцев по синеватым следам усталости под серыми мужскими глазами. — В больнице, наверное... Не помню. Да это и не важно. Одному спать слишком холодно, а ещё мне постоянно снится война. Дерьмо, — надышавшись родным, тёплым ароматом Гермионы, Блэк совсем расслабился и начал зевать. — Тебе нужно поспать. Прямо сейчас. Я могу почитать тебе что-нибудь вслух, — волшебница взволнованно свела брови, внимательно разглядывая усталое мужское лицо. — Со мной всё нормально. Не волнуйся, — Сириус отмахнулся. — Гарри говорил тебе о том, что Молли зовёт нас в Нору на Рождество? — уткнувшись любом Блэку в плечо, мисс Грейнджер вздохнула. — Говорил. Невежливо отказывать хозяйке, — волшебник заговорщицки ухмыльнулся. — Ты думаешь, нам стоит туда идти? Все будут смотреть, шептаться. А если Рон опять вспылит? — вспоминая довольно таки неприятную сцену в доме семьи Уизли, Гермиона инстинктивно повела плечами, как бы пытаясь сбросить с себя гадкие мысли. — Они - самые близкие нам люди. Никто не будет как-то не так смотреть на нас, ну а уж тем более шептаться. Мне кажется, что все уже давно привыкли! — сердце Блэка совсем не трогали сомнения, в которые загоняла себя гриффиндорка. — В конце концов, я всегда смогу популярно обьяснить особо недовольным личностям, что в нашу личную жизнь лучше никому не лезть. — Рукоприкладство я поощрять не стану, — немного отстранившись, мисс Грейнджер усмехнулась. — А кто вообще говорит о руках? — как ни в чем не бывало удивился Бродяга. — А палочкоприкладство вообще вне закона, — парировала волшебница, пытаясь сдержать смех. — Я просто защищаю то, что бесконечно мне дорого, — оправдался Сириус. — Если мы собираемся ехать завтра в Нору, нам нужны подарки для всех! Завтра сочельник, а в Лондонских магазинах, наверное, остались одни лишь пустые полки! В добавок, ты без меня даже не удосужился поставить ёлку! — гриффиндорка озабоченно всплеснула руками. — Успокойся, малышка. Это же Лондон. В нём полно вечно занятых воротничков, которые вспоминают о Рождестве лишь в сочельник, так что завтра мы выйдем из дома чуть пораньше, чтобы купить всё, что ты только пожелаешь! И ёлку обязательно купим - что-что, а колдовать новогодние украшения я умею, — Блэк тепло улыбнулся и, любуясь волшебницей, легонько щёлкнул её по носу. — Хорошо, — мисс Грейнджер смущенно закусила губу и, вновь заметив дикую усталость на мужском лице, недовольно свела брови, придавая себе более серьёзный вид. — Я вернулась домой, Сириус. Я здесь, рядом. Так что ложись спать, тебе обязательно нужно отдохнуть. — Только если ты ляжешь рядом, иначе я замёрзну в одиночестве.

***

Многоэтажный дом с черепичной крышей, принадлежавший семье Уизли, в Рождественский сочельник оказался наполненным огромным количеством людей, музыкой, радостным гулом и, разумеется, восхитительными ароматами всевозможных праздничных угощений. В каждой комнате и даже в самом неприметном и узком коридорчике были развешены гирлянды и рождественские венки, в гостиной, по традиции, жарким пламенем полыхал камин, а неподалёку от него стояла роскошная ёлка, украшенная старинными разноцветными игрушками, явно передававшимися в семье Уизли из поколения в поколение. Когда Сириус и Гермиона прибыли в Нору, в доме уже собралось огромное количество народу: Молли и Артур, Джинни и Гарри, Перси, Джордж и Рон, а также, разумеется, Андромеда с крошкой Тедди на руках. Как только мисс Грейнджер переступила порог, Джинни тут же схватила её за руку и потащила наверх, в свою комнату, обещая превратить подругу в самую настоящую принцессу и подарить долгожданный рождественский подарок, который они с Гарри искали в Лондоне буквально целый день. Ну а Сириус, который, в общем-то, явился в Нору, будучи уже при полном параде, вышел в гостиную к друзьям, поздоровался с Андромедой и малюткой Тедди, которого в четыре руки уже развлекали Рональд и Джордж, принял предложенный Молли стакан праздничного пунша и вступил в разговор, который вели Артур, Гарри и Перси, стоявшие в дальнем углу комнаты. В воздухе витали ароматы угощений, приготовленных миссис Уизли, Рождественских благовоний, ели, а также самых различных парадных парфюмов. Сириус дискуссировал с Гарри, мистером Уизли и Перси на тему новой политики министерства в отношении связи с магловским миром на протяжении двадцати (или тридцати?) минут, когда в освещённом разноцветными гирляндами проёме гостиной появились два тонких женских силуэта. В комнату вошла по-праздничному наряженная Джинни Уизли, а прямо за ней с гордо поднятой головой шагала Гермиона. Мисс Грейнджер была облачена в восхитительное платье средней длины небесно-голубого оттенка. Корсет, покрытый плотным кружевом с вышитыми на нём незамысловатыми узорами, изящно облегал грудь и талию волшебницы и держался на тоненьких бретельках, открывая острые девичьи плечи. Тонкие руки до локтя были укрыты короткими воздушными рукавами-крылышками, а средней длины подол платья был сшит из невесомой, лёгкой материи, из-за чего будто бы жил сам по себе, когда Гермиона начинала двигаться. Её пышные каштановые волосы были убраны с лица блестящей праздничной заколкой, а позади веером рассыпались по прямой спине. Мягкие розоватые губы гриффиндорки были накрашены глянцевым блеском, а огромные карие глаза были выделены чёрной тушью и перламутровыми тенями. Сириус поднёс бокал пунша ближе к лицу, однако не смог сделать ни единого глотка - мужчина замер, глядя на вошедшую в гостиную Гермиону. Она шагала уверенно, гордо, будучи довольной самой собой. Скромная стеснительная заучка выросла. Блэк оставил компанию мужчин и направился вперёд, навстречу мисс Грейнджер. — Сколько комплиментов я должен тебе сказать, чтобы выразить своё восхищение? — анимаг залпом допил остатки пунша в своём стакане. — Достаточно будет любого одного на твой выбор, — гриффиндорка заговорщицки улыбнулась. — Твоя красота пленила меня, — с поэтичным пафосом произнёс Бродяга, сопроводив свои слова широким жестом. — Благодарю, — не выдержав, Гермиона рассмеялась и сделала некое подобие реверанса. — Джинни и Гарри подарили мне это платье, нравится? — Выше всяких похвал! — Сириус вдохновенно вздохнул. — У меня, кстати, тоже есть для тебя подарок. — А у меня для тебя, — ответила мисс Грейнджер и покосилась на бумажный пакет, который оставила при в ходе в комнату. — Дорогие гости, давайте садиться за стол! — объявила Молли, привлекая к себе всеобщее внимание. Праздничный ужин прошёл на славу, как, в общем-то, любой из ужинов в доме семьи Уизли. Волшебники громко разговаривали, смеялись, от души хвалили стряпню Молли. Тедди Люпин радостно лепетал, с бабушкиной помощью уплетая приготовленное специально для него тыквенное пюре за обе щёки. Ну а сразу после ужина волшебники вернулись в гостиную, где сразу же обменялись подарками и продолжили отдыхать. Мистер и миссис Уизли, разжившись бокалами с пуншем, сидели на диване в обнимку и о чём-то переговаривались вполголоса. Прямо перед ними, на мягком мохнатом ковре около камина Гарри и Джинни играли вместе с малышом Тедди в какие-то игрушки. Собравшись около ёлки, Джордж, Рон, Перси и Андромеда активно обсуждали планы братьев Уизли по развитию их магазина приколов в Косом Переулке - миссис Тонкс так редко выбиралась куда-то, будучи привязанной к внуку, что её интересовало буквально все на свете, в том числе и судьба бизнеса, принадлежавшего Джорджу и Рональду. А в центре гостиной под приглушённую плавную музыку медленно кружились Сириус с Гермионой. Прильнув к партнёру, мисс Грейнджер устроила свою голову у него на груди, а Блэк, в свою очередь, одной рукой крепко придерживал волшебницу за тонкую талию, в ладони второй нежил холодные девичьи пальцы. Им не были нужны ни долгие разговоры, ни алкоголь, ни шумные развлечения, как, впрочем, и всем остальным гостям в этой комнате. Сейчас им нужно было лишь молчание и тёплые объятья друг друга, в конце концов, сегодня же был сочельник! — Можно я спрошу кое-что? — над ухом абсолютно умиротворенной Мионы прозвучал низкий хриплый шепот. — Можно, — не поднимая головы, волшебница вздохнула. — Ты читала книгу, которую я подарил? А в библиотеку ходила? — плавно огибая конкретные формулировки, задал волнующие его вопросы Блэк. — Читала, — гриффиндорка подняла голову с груди анимага и обеспокоено свела брови. — Я прочитала все найденные в библиотеке книги, на три раза перечитала ту, что принёс ты. Ничего. Пусто. Мисс Грейнджер обречённо опрокинула голову на бок, не в силах справиться с гадкими тоскливыми мыслями. Сириус тут же сжал её ладонь чуть сильнее, как бы напоминая, что он не оставит её одну. — Все в порядке, — Гермиона прокашлялась и бодро улыбнулась. — А ты? Ездил в министерство? — Ездил, — Блэк погрустнел почти мгновенно. — Ничего не нашёл. Прости. — Ты ни в чём не виноват, слышишь? — мисс Грейнджер заглянула Бродяге в глаза. — Ни в чём, понятно? — Я буду искать ещё. Я буду! — Иногда мне кажется, что нужно оставить всё это. Оно затягивает меня. Мысли о том, что я не смогу вернуть родителей, убивают, — волшебница казалась самым несчастным человеком на всём белом свете. — Хей, Птичка, послушай меня! — Сириус одной лишь интонацией заставил девушку посмотреть ему в глаза. — Я всегда буду рядом, что бы ни случилось. — Я знаю. — Я бы покурил, — честно признался анимаг, полной грудью вдыхая свежий аромат лавандовых женских духов. — Пойдём на улицу? — тут же предложила гриффиндорка. — Нет. У тебя ноги голые, ты замёрзнешь! Пошли на кухню, — Сириус недовольно помотал головой. — Хорошо, — Гермиона согласно кивнула. Подойдя вплотную к кухонной тумбе, Бродяга подался вперёд и, дёрнув ручку посильнее, распахнул форточку. Струя холодного ветра плюхнулась на столешницу и стремительно сползла на пол. Сириус вынул сигарету из пачки, хранящейся в кармане его брюк, зажал её в зубах и, приблизив зажигалку к лицу, закурил. Мисс Грейнджер, прижавшись спиной к кухонной столешнице, упёрлась в неё руки и, подпрыгнув, села на тумбу. Анимаг с наслаждением затягивался сигаретой, а затем картинно выпускал облака горького дыма в воздух. Гриффиндорка изредка почёсывала нос, уже, в общем-то, и не замечая вонючей белёсой пелены вокруг себя. ты курил прямо на кухне, а я вечно дымом дышала... — Это первое Рождество, когда я не боюсь, что завтра Волан-де-Морт убьёт меня и близких мне людей, — Гермиона задумчиво разглядывала мигающие гирлянды, которыми была увешена стена напротив. — Это самое чудесное Рождество за последние девятнадцать лет, — заключил Блэк. Мужчина докурил сигарету и ловко бросил тлеющий окурок в окно. Поправив манжеты накрахмаленной рубашки, Сириус взволнованно оглянулся и достал из внутреннего кармана сюртука небольшой бархатный мешочек. — Что это? — непонимающе сдвинув брови, гриффиндорка спустилась с кухонной тумбы на пол. — Рождественский подарок, — Блэк заговорщицки усмехнулся. — Стой! — мисс Грейнджер всплеснула руками и, воспользовавшись замешательством Блэка, вышла в гостиную, откуда вернулась буквально через минуту с бумажным пакетом в руках. — Это тоже рождественский подарок, — пояснила девушка в ответ на немой вопрос в глазах анимага. Гермиона аккуратно развернула обертку и вытащила на тёплый свет праздничных огней яркий пакет с неизвестным Сириусу содержимым. — Это кофе. Очень хороший и ароматный. Производится в Швейцарии. Его по моей просьбе нашёл Чарли Уизли и прислал прямо в Хогвартс. Я знаю, как сильно ты любишь пить крепкий чёрный кофе по утрам, — волшебница протянула возлюбленному фольгированную плотную упаковку перемолотых ароматных зёрен. — Любой кофе будет для меня вкусным, если его варишь ты. Главное не пить его ещё и на обед, и на ужин, — улыбаясь, волшебник рассматривал подарок мисс Грейнджер, а затем, отложив его в сторону, вновь поднял на гриффиндорку свои глубокие серые глаза. — Спасибо тебе. Сириус приподнял руку, придерживавшую небольшой бархатный мешочек, чуть выше, показывая, что пришла его очередь дарить подарки. Ослабив верёвочку, анимаг двумя пальцами вытянул вверх изящный кулон на тонкой серебряной цепочке. — О, Мерлин, Сириус! — волшебница удивлённо раскрыла рот. Это были крылья. Распахнутые крылья, соединённые небольшим гранёным камнем. — Это чистое серебро и александрит по центру, — пояснил Блэк. — Повернись. Гермиона покорно развернулась к мужчине спиной и ловко собрала пышные каштановые кудри за головой ладонью правой руки, обнажая длинную изящную шею, острые плечи, выпиравшие лопатки и оголённые ключицы. Примерив своей возлюбленной кулон, Бродяга ловко справился с крохотной застёжкой серебряной цепочки. — У каждой птички должны быть крылья. Теперь они есть и у тебя.