Все алое

Его преследует алый цвет: вино, закат, красные платья, рубин на тонкой женской шее, кровь на полу, пламя до небес, рваные штандарты львиного дома на земле. Он закрывает глаза, но не темноту видит — все алым становится. Открывает — и почти ничего не меняется. Вино горчит, у изысканных сыров — металлический привкус, ветер пахнет гарью, и так будет всегда. До конца и после. Станнис Баратеон, король Семи Королевств, обнимает жрицу Р’Глора, прижимает к себе, целует в губы — они тоже алые и тоже горчат сталью. Сжимает пальцы на бедре, сминая ткань платья. Сидеть на Железном Троне и любить красивейшую из женщин — это ли не счастье? Жена Станниса никогда не приносила ему столько радости. В сравнении с Мелисандрой Селиса — поднятый с дороги пыльный камень рядом с рубином: серая и невзрачная, некрасивая, скучная, и ребенка родила такого же — в Ширен не было ни красоты, ни величия. Ничего. Селиса была казнена на прошлой неделе, на рассвете — жертва Владыке Света. Очередная; с момента воцарения Станниса Королевскую Гавань заполонили костры. — Моя королева, — шепчет он на ухо Мелисандре, лаская ее спину. Она по-кошачьи выгибается, подставляя шею его жадным губам. На бледной коже остаются алые следы от поцелуев. — Моя королева, — он знает, что Мелисандра любит, когда он зовет ее так. Она всегда была его истинной королевой, с первой их встречи. Она вспыхнула заревом и затмила все и всех, что было у Станниса до нее. — Мой король, — простанывает Мелисандра, когда его рука скользит под ее юбку и палец проникает в жаркое (алое) лоно. — Мой… — Только твой, — Станнис не прекращает движений. — Телом, душой… твой. — И ты бы… продал… душу? — каждое слово — вздох. Вся Мелисандра — воплощенная страсть, сам огонь, Станнис жаждет гореть в ней вечно. — Да, — коротко говорит он, насаживая ее на свой член. У нее женские дни; по его бедрам стекает кровь. Алая.

***

— Что? Станнис не верит своим глазам, когда его собственные воины наставляют на него мечи. Рыцари Королевской гвардии должны защищать его ценой жизни, но и они окружают его, загоняя в угол. У Станниса нет при себе ни меча, ни кинжала — он был полностью уверен в своей безопасности. — По какому праву вы… — он задыхается гневом. — Я король! Но ему все равно связывают руки и вскоре Станнис оказывается там, куда каждый день отправлял нескольких людей сразу — на позорном столбе, обложенном хворостом. Закат в небесах пылает кровью, и волосы Мелисандры кажутся огнем — вся она кажется огненной, сотканной из пламени. — Мелисандра! — Станнис дергается, но только больно режет запястья о веревки. — Седьмое пекло, какого… — Вы совершили прегрешение. Вы распорядились своей душой, хотя только Р’Глор имеет власть над душами, — медленно произносит жрица. — Что? Я… Проклятая тварь, ты что, специально? — взрывается Станнис. Мелисандра улыбается — и подносит факел к вязанкам хвороста.