Возбуждающая Волны

      Я уже поняла, что я туповата, так что на всякий случай подошла к вопросу о белье ответственно. Одинаковые цвета старалась выбрать и с изысками, по итогу остановилась на розовом. Хоть и по-плохому пошло, но на трусиках маленький бантик есть. Кто знает, что мне там в голову ударит? В грязь лицом до последнего падать не стану. Потому следующим элементом мое отражение в зеркале элегантно начало натягивать темные чулки на ноги. В целом, так и для презентабельности еще сойдёт, только юбку не буду так высоко задирать. Ну а дальше схема известная. Только на сей раз рубашку застегнула и добавила в костюм этот красный галстук. Следующим действием надо было сойти за другого человека, благо, Витольд не сказал родителям, кто я. Во-первых я на самые высокие каблуки встала, какие только нашла. А во-вторых - макияж.       Но не одним макияжем я себе сделаю новое лицо. Тушь и помада станут лишь подчеркивание новых черт. Мое имя в себе несёт не только искажение глади, порождающее волны. Это искажение в целом: энтропия, мутации генов, рябь на самом лице и его пигментов, ну и прочее такое. Кто там говорил, что нельзя поменять лицо, не используя хирургические методы? Показываю. Я провожу тональником, и изменяю основные формы, делаю менее опухлыми щеки, и более явные скулы, цвет кожи на тон темнее. В реальном мире искажения происходят постоянно, я просто увязываю свое тело в резонанс своему новому визуальному образу, искаженному, ставшему отличным от действительности. Однако часть всё ещё приходится насильно подгонять и ловить момент. Похоже на нечто среднее между рыбалкой и лепкой из пластилина, не самое удобное ремесло. После проведения помады по губам, они становятся чуть тоньше и шире. Тушью и тенями я меняю положение глазниц и размер глаз. Выглядит жутко. Глаз прямо за ресницы тянется за щёточкой. А тенями слегка сужу их. Глаза у меня теперь точь в точь, как у папиных любовниц. Ну и наконец карандаш для бровей, им нужна новая форма. Теперь в зеркале была девушка, которую я не знала. Но волосы выдавали в ней меня. Взяв расчёску, я начала их расчёсывать. Они от природы витые, так что тут не приводилось трудностей, но следом за проведением по волосам расчёской, они менялись иначе. Удлинялись, как ручеек течет, и пигмент свой поменяли на рыжий. Витольд упоминал, что рыжие ему больше по вкусу, сделаю немножко приятно глазам своего слуги. Они стали гораздо увесистей, кстати. Да и в хвост их заплетать непривычно как-то...       Наконец мой образ был завершен простыми серьгами в виде колечек. И я была готова к тому ужину.       – Витольд. – Произнесла я. Мой единственный раб сразу услышал мой зов.       – Эм… Оля? – услышала я на том конце эфирной линии неуверенный голос.       – Госпожа – сразу поправила я. – Либо любое другое обращение, восхваляющее меня. Я могу так вот связываться с тобой когда мне удобно, будь готов. Ты сейчас где?       – Подъезжаю к тебе       – Хорошо жду. Увидишь рыжеволосую низкорослую доску на высоких каблуках - это я. – Чего? – Блять, просто едь.

***

Уже в машине я сидела. На улице темно, огоньки друг-друга быстро меняли. Мой «парень» переодически смаковал глазами мой новый образ. Хотя больше из любопытства, чем из вожделения, и это меня приводило в недовольство. И я как бы ненароком немножко задрала юбку, что бы показать, что сегодня не колготки не мне. И вот только теперь я услышала трепет его дыхания. Закинув ногу на ногу, я удовлетворенная уставилась в окно. И даже не смотря на ужасный рев мотора наслаждалась звуком его неровных выдохов.       – Госпожа, а вы теперь всегда такой будите? – спросил он       – Ты идиот, Витольд. Я просто хотела поговорить с твоим отцом, а вместо этого, ты говоришь, что я твоя девушка, и ты хочешь меня с ними познакомить. Ты забыл, наверное, что меня все знают там.       – Да говорил же, первое, что в голову пришло.       – В добавок к новой личности ещё и попыталась приписать возраст, что бы по-приличней было.       – Так тебе же пятнадцать стукнет через месяц, почти возраст согласия.       – Не знала что ты в курсе. В общем, скажем, что мне 16 стукнет и что я заканчиваю третий класс гимназии.       – Значит, сегодня ночью, тебе уже можно? – спросил он меня усмешливо, намекая на секс, думая, что я ещё рассматриваю его как-то еще иначе, чем слугу.       – Во-первых - ударь себя по щеке. – сказала я. Не услышав хлопка Я посмотрела на него недовольным взглядом, и он уловил его, тогда-то и занес себе эту пощечину. – Хороший слуга. Во-вторых - мне неприятен секс с мужчиной.       – Тогда зачем мы с тобой… – начал он спрашивать, но я не дала ему договорить.       – Сама задаю себе этот вопрос.       Я посмотрела задумчиво в окно. Наступили мгновения тишины… чистого рева мотора. Думаю, я знаю ответ – гормоны. Да и ещё никогда я не соглашалась это делать трезвой. Вот и сыграла эта неприятная комбинация.       – А ты мне вот очень понравилась. – внезапно произнес он.       – Ты идиот, наркоман, педофил и мажор. Мне тебя не жаль. – холодно прокомментировала я.       – Я могу исправиться ради тебя.       – Да ради Бога. Хотя нет, Ему похуй.       – Ему похуй, а что на счёт моей Богини? Ну, тебя.       Пиздец он выдал. У меня даже кровь прильнула к новым щекам. И в отражении улыбку заметила. Но я постаралась сохранить хладнокровие. Такие комплименты работали для пьяной Александры, а ныне тут сидит трезвая Деротиль. Впрочем, как я говорила себе? Толкнуть в нужную сторону? А я ведь ещё теперь могу быть хорошей актрисой. Существует очень простое Обращение - настройки на эмоциональные резонансы, и паттерны общения. Хотя нет, плохой пример. Похоже больше на настройку струн гитары, только для социальных коммуникаций. В мгновение я моргнула, в голове вспомнила те настройки себя, когда смотрела на женщину в своем компьютере, и какие диалоги с ней я себе воображала. Как говорила она, и как говорила я. Мое дыхание сбилось, и я подвела свои губы к уху Витольда. Пальцами я скользила по его руке, наверняка так подогревая его мотивацию. Его кожа покрылась мурашками, и глаза от неожиданности смотрели теперь лишь на дорогу, в первый раз я ему оказываю такие явные знаки внимания.       – Твоя богиня будет очень рада, если ты станешь хорошим для нее слугой. – прошептала я, надеюсь, что сексуально, – А когда богиня радуется, это может позволить ей закрыть глаза на некоторые неприятности, даже на те, что мешают хорошего слугу наградить.       Я услышала как его дыхание ещё сильнее сбилось, и кончиками пальцев чувствовала как сердце с бешеной скоростью разгоняет кровь по ценам. Впрочем глаза мои увидели более очевидное свидетельство возбуждения – отвратительный бугорок на штанах. Я убрала свои руки, да и вообще отстранилась, поняв, что перестаралась. Даже нашу машину начало косить периодически влево-вправо. Вот уж действительно возбудила волну.       – Детка… В смысле госпожа, мне сложно себя сдерживать. Очень хочу тебя. – чуть не проскулил он.       – Фу! Не говори так. И вообще, если сложно удержать себя, могу дать дополнительной мотивации.       – Какой?       Я расстегнула свой рюкзак и достала из него пистолет, который Витольд же мне и дал. И приставила его холодное дуло к виску мужчины.       – «Скорее всего смерть». Я серьёзно. Нахуй слугу, который косячит и не может свою похоть успокоить.       – А… Извини… Госпожа. И он на предохранителе, кстати.       Учится быстрее, чем думала, может и не такой плохой из него раб. Я убрала пистолет обратно, и уставилась снова в окно.       – Я не сказала, но если ты будешь верить в меня активнее, эффективней и самозабвенней служить, то я смогу наделить тебя силой. – произнесла я спустя несколько секунд.       – В смысле?       – Бог заложил в людей частицу своего всемогущечтва. У тебя есть Божественная Искра, я от нее питаюсь, но она очень слабая. Если мы ее разожжём, то она будет больше энергии выделять, часть из которой я могу превратить в способности. С этими способностями ты мог бы найти партнёршу лучше меня.       – Но де.. госпожа, мне нужна только ты.       – Ты конченый, Витольд. – вновь я начала ругать его. – Это же на сколько надо быть оптимистом, что бы думать, что ты сможешь мне нормально услужить?       – Просто я люблю тебя.       – Пиздец.       Видимо, пере-перестаралась. Я уже не знала, что говорить, но благо мы уже приехали, так что я была спасена от ебли мозгов. А ведь дальше все только хуже.