Вместе до конца – Книга первая

Питер явно что-то заподозрил, когда наутро Джеймс, Сириус и Ремус едва смогли оторвать голову от подушки. За завтраком Джеймс намазал яичницу вареньем, а Сириус залил хлопья апельсиновым соком. Ремус же попросту проспал всё время прямо лицом в тарелке, пока его не растолкал Сириус. Подскочив, он схватил сумку и поспешил на урок, совсем позабыв, что так и не забрал учебник по заклинаниям из гостиной. — Мистер Люпин, — сказал Флитвик, стоило Ремусу ступить в класс. — Пять баллов с Гриффиндора за такую— такую— неряшливость! Он оглядел себя. Галстук весь перекрутился, но, хуже того... из-под жилетки выглядывала полосатая рубашка. Пижамная! Он пришёл в класс В ПИЖАМЕ?! — П-простите. — Игнорируя перешёптывания "полоумный", Ремус побрёл на своё место в надежде, что их разобьют на пары и он сможет воспользоваться учебником партнёра. Сириус плюхнулся за парту рядом с ним. — У тебя всё лицо в джеме. — Что?! — Ремус потёр щёки, и на рукаве остались красные следы. — Почему ты мне раньше не сказал?! — Он принялся яростно оттирать лицо, хоть и подозревал, что что-то на нём всё равно останется. К тому же, теперь рукав его робы выглядел ужасно. — Как с тобой такого не бывает? — возмущённо спросил Ремус. — Полагаю, у всех Блэков есть инстинкт выглядеть безукоризненно, — Сириус откинул волосы с лица. — Я бы и с завязанными глазами справился. У меня дома нельзя приходить на завтрак взъерошенным, если ты не хочешь—, — Сириус резко оборвал себя, а затем натянул на лицо неубедительную улыбку и быстро сменил тему. — Ну и бардак же у тебя на голове. Ты вообще расчёсывался? Ремус тут же начал приглаживать волосы, костеря себя и сгорая от стыда. С другого конца класса за ним с умилением наблюдала Лили. — Ты ведь не пользуешься учебником на занятиях? Можно его одолжить? Я забыл свой. — Ого! Ремус Люпин забыл учебник. Сегодня что, красный день календаря? — Сириус вытащил свою книгу и пододвинул её к Ремусу. — Ты его разве не хранишь прямо в сумке? — Я оставил его вчера ночью в гостиной. — Ремус открыл книгу и с ужасом обнаружил, что она вся изрисована на полях и даже кое-где поверх текста. Схему, изображавшую, как правильно держать палочку, Сириус превратил во что-то ужасно неприличное. — О— Мерлин, Сириус, зачем?! Сириус лишь хихикнул. — Чем это ты занимался вчера ночью в гостиной? — подколол он. Ремус не задумываясь пихнул его локтем в бок и лишь через несколько секунд осознал, что ему начали проще даваться прикосновения к другим людям. — Тише, Флитвик начинает урок. Ремусу стоило больших усилий не уснуть прямо посреди урока. Как только их отпустили, он вернул Сириусу учебник и поспешил в ближайший туалет. На лице и впрямь были следы от джема. Ремус быстро смыл их, а затем попытался изменить цвет рубашки на белый — возможно, так ему бы удалось избежать дальнейших замечаний. Но вместо белого у него получился какой-то сероватый с едва заметными на свету бледно-голубыми полосками. Ну что поделать. Следующим уроком была травология, на которой выглядеть безупречно было совсем не обязательно.

***

— Вы вчера всю ночь чем-то занимались, — Лили пристроилась к Ремусу по пути из теплиц обратно к замку. — Блэк с Поттером весь завтрак носом клевали, а ты и вовсе уснул. — Я... допоздна засиделся за учёбой... — Ремус оглянулся через плечо. Остальные мальчишки шли за ними на небольшом расстоянии — Джеймс и Сириус при этом пихались, пытаясь сбить друг друга с ног. К ним энергия вернулась сполна. — Эти? Учились? — фыркнула Лили. — Нет, — улыбнулся Ремус. — Учился только я. Они... играли. — Это было не так уж далеко от правды. Если считать игрой исследование школы. — Эм, я— я пойду переодену рубашку, скоро вернусь на обед. — Он рысцой поспешил прочь, стремясь как можно скорее добраться до башни и не попасть при этом в неприятности за беготню в коридорах. Ремус замедлял шаг, когда слышал кого-то поблизости, но в основном проделал весь путь бегом (портреты кричали ему вслед остановиться, но он не обращал на них внимания). Ремус переоделся, ещё раз умыл лицо и спустился обратно в Большой зал, но за всеми этими делами у него почти не осталось времени, чтобы поесть, так что он успел лишь наскоро что-то проглотить перед защитой. Джеймс и Сириус как раз посвящали Питера в планы стащить у Дидьен бельё. Мысль о преподавательских трусах вызвала у него лёгкое отвращение, но в остальном он был готов помогать. В первую очередь предстояло выяснить, где находилась комната Дидьен, а для этого за ней, вероятно, надо было проследить. Ремус нервно проёрзал весь урок. Следить за Дидьен вызвался Сириус, и Джеймс с Питером с ним согласились. Ремус знал, что у него самого получилось бы лучше. Он буквально был создан для того, чтобы выслеживать добычу— "Никакая она не добыча, прекрати использовать это слово!" — приказал он себе, борясь с тошнотой. Но не мог же он сказать: "Давайте лучше я, у меня острый слух, с ним удобно прятаться, а ещё обоняние отменное, так что я смогу выследить её по запаху". Ух. Оставалось предоставить всё Сириусу и надеяться, что он не попадётся. — А с чего мы вдруг решили это сделать? — спросил Питер после урока. — Ш-ш-ш, не рядом с её кабинетом! — возмутился Джеймс. Питер прижал ладонь ко рту. — Простите, — приглушённо пробормотал он. Когда они отошли на пару этажей, Питер повторил свой вопрос, и Сириус ответил, что это месть за то, как она обращается с Ремусом. Питер посмотрел на Ремуса и серьёзно кивнул. — Она это заслужила. Ремус едва сдержал улыбку. Да, он знал, что во многом всё было так, как сказала Макгонагалл после инцидента с шариками с зельем. Господа Поттер и Блэк из тех, кто всегда найдёт предлог, чтобы набедокурить. Но изначально они нацелились как раз на Макгонагалл, а он смог убедить их переключиться на Дидьен, которая плохо с ним обращалась. И они с ним согласились. От этого у Ремуса внутри расползалось щекотливое тепло. Он ради них поступил бы так же. А ведь Фаули это увидит... Подобная мысль настигала его всякий раз, когда они замышляли что-то грандиозное. Вряд ли она будет против. Впрочем, летучемышиный план отличался от этого. Тут они нацелились на взрослого, на преподавателя. Считала ли это недопустимым мисс Фаули? И насколько далеко простиралась её любовь к розыгрышам?

***

Сириус вернулся в спальню поздно, когда комендантский час для первогодок уже давно прошёл. Глаза у него блестели. Он поманил друзей за собой в ванную, чтобы они могли обсудить всё подальше от ушей Спиннета и Стразерса. — Я всё узнал, — выпалил он, стоило Ремусу закрыть дверь. — Поздно же она вернулась к себе, меня чуть не поймали! — Сириус провёл пальцами по волосам, которые точно по волшебству ровно легли на место. Ремус мимолётно подумал, что волосы Сириуса и правда могут быть зачарованы всегда выглядеть безупречно. — На двери пароль, но я его подслушал. Можем пробраться внутрь, когда она будет занята. — Значит, не раньше понедельника, — Джеймс взъерошил волосы, словно пытаясь успокоить себя, что они, в отличие от волос Сириуса, по-прежнему торчат во все стороны. — Самый лучший момент, когда у неё занятия, так будет безопаснее всего. — Я вот думал... у неё в комнате могут висеть картины, — заметил Ремус, теребя рукава. — И тому, кто пойдёт стянуть— — Стянуть трусы, — перебил его Сириус, и все четверо принялись хихикать. Когда Ремус немного успокоился, он заговорил снова. — Тому, кто пойдёт их— украсть, нужна маскировка. Чтобы какой-нибудь случайный портрет нас не выдал. — И какая? — спросил Джеймс. Ремус пожал плечами — ему только сейчас пришла в голову мысль, что кто-то может увидеть их внутри. — Может, другая форма? — предложил Питер и вздрогнул, когда все обернулись на него. — Или— или нет. — Да не, гениально! — воскликнул Джеймс и ударил Питера по плечу. — Поменяем цвета на слизеринские. Только тогда идти придётся Сири или Питу. — Почему нам? — спросил Сириус. — Потому что в Слизерине не слишком много индийцев, которые носят очки? — Джеймс помахал руками перед лицом, иронично приподняв брови. — Или крошечных болезненных мальчиков? — Эй! — возмутился Ремус, когда Джеймс указал на него. Тот поморщился. — Прости уж, но это правда. Ремус скрестил руки на груди. Ответить ему на это было нечего. Сириус и Питер переглянулись. — Значит, я, — сказал Сириус, и Питер вздохнул с облегчением. — Фу, не хочу одеваться в слизеринские цвета. Но если уж кого и обвинят, то пусть это будет кто-то из слизеринцев. — Настоящий акт самопожертвования, — похлопал его по спине Джеймс. — Мы это ценим. — Не забывайте меня, — театрально шмыгнул носом Сириус. — Никогда. — Тебе всего-то надо будет надеть слизеринскую форму, а говоришь так, будто умирать собрался! — проворчал Ремус. — Носить слизеринские цвета? Хуже смерти, — парировал Сириус и игриво его пихнул. Ремус хотел было толкнуть его в ответ, но передумал — во-первых, из страха поранить, а во-вторых, ему не слишком хотелось прикасаться к Сириусу. Да, утром он шутливо пихнул его локтем в бок, но сделал это не раздумывая; стоило Ремусу задуматься, как ему тут же становилось неуютно. Иногда. — Хорошо, тогда в понедельник? Проберёмся к ней сразу после защиты? — предложил Джеймс, и все покивали. — Мы втроём будем стоять на стрёме. Реми, ты сможешь изменить цвет формы? Ремус погладил свою, припомнив, как ранее не смог изменить цвет рубашки. — Я могу попытаться. Попробую завтра с галстуком, в крайнем случае, ты сможешь пойти только в нём, без жилетки. — Ремус подумал, что если у него будет достаточно времени и возможность спокойно поработать, то как минимум галстук должен оказаться ему по силам. — Я бы сказал, что звучит неплохо, но то, что мне придётся надеть зелёный с серебром — это ещё как плохо. — И обязательно тебе всегда разводить трагедию? — Да, — широко ухмыльнулся Сириус. Ремус лишь потряс головой, закатив глаза. — Крутяк, тогда тактика "трусики" в действии. — Тактика "трусики"?! — взвизгнул Джеймс. — ФУ-У-У! — простонал Питер. — Нет, правда, сама мысль о том, чтобы стащить у учителя бельё... гадость. — По крайней мере, никому, кроме Сириуса, не придётся к нему прикасаться, — заметил Ремус, которого передёргивало от подобной перспективы. Гадость, и ещё какая. Он был очень рад, что ему не придётся этого делать. — Чт— что?! — Сириус слегка побледнел, когда до него дошло, в чём именно заключалась его роль. — Фу! Я же могу надеть перчатки? Я надену перчатки. — Тебе придётся перебрать весь её ящик с бельишком! — хихикнул Джеймс. — Весь! — Сириус отшатнулся, давясь от отвращения. — ВСЁ её бельё! Найди нам что-нибудь хорошее. — А как понять, что оно хорошее? — спросил Питер, скребя в затылке. — Не знаю, наверное, какое-нибудь с кружавчиками, — ответил Джеймс, шевеля пальцами и, видимо, изображая кружево. — Разве от него не будет всё чесаться? — скривился Питер. — Должно, — согласился Ремус. Его мама накрывала тумбочки кружевными салфетками, и они выглядели слегка царапучими. Неужели девочки и правда носят что-то подобное? Может, Джеймс водил их за нос? — Я даже не представляю, какое— эм, бельё носят женщины. — СТАЩИ ЕЁ БЮСТГАЛЬТЕР! — внезапно воскликнул Джеймс. Сириус прекратил давиться и уставился на него широко распахнутыми глазами. — У-упс, не думал, что получится так громко. Но да, прихвати и бюстгальтер! — В него складывают грудь, — сказал Питер, и мальчишки попадали на пол, задыхаясь от смеха.

***

На следующий день у Ремуса ушло всего десять минут, чтобы изменить цвет галстука на зелёный с серебряным. Он протянул галстук хмурому Сириусу, держа его между большим и указательным пальцем как— ну, как змею. — Ты же сможешь вернуть всё как было? — спросил Сириус, кривясь от отвращения. — Да, это несложно, — пообещал Ремус, и Сириус засунул галстук поглубже в карман. Они присоединились к Джеймсу и Питеру, которые играли в шахматы, сидя на диване. Питер разгромно проигрывал. Ремус опустился рядом, а затем робко подсел поближе, оставив между ними пару дюймов, и, к вящему неудовольствию Джеймса, начал подсказывать Питеру. Пока они играли, Ремус гадал, задумываются ли так часто его друзья о физическом контакте. Джеймса, похоже, это ни капли не смущало — он постоянно закидывал руку им на плечи и плюхался рядом вплотную, а недавно даже завалился к Ремусу на кровать, придавив его в процессе, и со смехом за это извинился. — Знаете, что нам надо сделать? — спросил Сириус, пока Джеймс размышлял над ходом. — Тактика "трусики", возвращение. — Он указал большим пальцем на лестницу к женским спальням. — Всё их бельё. — Вот умора будет, — согласился Джеймс, нависая над шахматной доской. — Это немного жестоко, — сказал Питер. — Н-но забавно, — быстро добавил он. — А ещё невозможно, — заключил Ремус. — Невозможно? — склонил голову набок Сириус. — Именно. В женские спальни не попасть. — Ремус встретился взглядом с недовольным Сириусом. — Ну да, не то чтобы прямо тут была какая-нибудь лестница! Ремус посмотрел на лестницу, а затем снова перевёл взгляд на Сириуса. — По ней не подняться. Ты что, не читал "Историю Хогвартса"? — По-твоему, я выгляжу как зануда? — Сириус откинул волосы с лица. — Ещё как, — отозвался Джеймс, не сводя глаз с доски, а затем рассмеялся, когда Сириус стукнул его. — Ладья на С4. И не помогай ему, матч должен быть один-на-один. Но да, в чём проблема, лестница же прямо тут. Я знаю, что мы не должны по ней подниматься, но с каких это пор мы делаем то, что должны? — Я отдам вам весь оставшийся с Пасхи шоколад, если вы сможете по ней подняться, — безапелляционно заявил Ремус. — Хочешь поспорить? — голос Сириуса был полон решимости. Ремус кивнул, и мальчики встали, глядя, как Сириус решительно промаршировал к лестнице. Шоколад ему был не нужен — он хотел доказать, что может поступать так, как ему заблагорассудится. Ремус улыбнулся и скрестил руки на груди, ожидая исхода. — Смотри и учись, зануда. — С этими словами Сириус уверенно начал подниматься по лестнице. Вся гостиная не сводила с него глаз. Он обернулся и раскинул руки в стороны, поднимаясь задом наперёд с самодовольным видом. Ему удалось подняться где-то на шесть ступенек, прежде чем завопила сирена. ВИИИИИУУУУУ! ВИИИИИУУУУУ! Ремус зажал уши — он не ожидал, что это будет так громко. Сириус замахал руками, когда ступеньки под ним разгладились, превратившись в горку. ВИИИИИУУУУУ! ВИИИИИУУУУУ! Он предпринял жалкую попытку (зачем-то) ухватиться за стену, а затем плюхнулся на задницу и съехал вниз. Вся гостиная разразилась смехом, который, впрочем, почти полностью перекрывал вой сирены. Сириус поднялся на ноги, потирая копчик, и протопал обратно к друзьям. — Намёк понят, — проворчал он, злобно поглядывая на лестницу-горку. Наконец, сирена затихла, и Ремус отнял ладони от ушей. Горка, впрочем, так и не приняла прежний вид. — Твоя взяла. Только у меня нет шоколада. — Сириус запустил руку в карман и, пошарив, что-то вытащил. — Вот. — И он бросил предмет Ремусу. Ремус поднял руки, приготовившись ловить, как вдруг время вокруг него будто замедлилось. Он почувствовал жжение на коже, которое становилось всё сильнее с приближением предмета. Внезапно Ремус понял, что это такое: монета. А если точнее, сикль. Серебряный сикль. Сикль из чистого серебра. Ремус чувствовал, как монета вращается в воздухе, подлетая всё ближе и ближе. Он знал — если она коснётся его, то обожжёт кожу, вероятно, оставит шрам, и это произойдёт на глазах у всей комнаты, и все поймут, и— Он отступил назад, едва сдержав вскрик. Время вновь пошло как обычно, и монета безобидно упала на пол. — Дырявые же у тебя руки, — сказал Сириус. — Мне не нужны твои деньги. — Ремус сделал ещё один шаг назад, молясь про себя, что ему удастся сохранить невозмутимость и не превратить всё в большую сцену. Сердце у него заходилось в бешеном ритме, а на ладонях выступил пот. — Но мы же поспорили. — Технически, ты так и не сказал, что дашь мне в случае проигрыша, — ответил Ремус и улыбнулся в попытке показаться спокойным и собранным. Он чувствовал лежавший у его ног сикль. Ремус всегда знал, есть ли у его друзей при себе сикли, и чувствовал этот в кармане Сириуса ранее— но не придал этому значения, пока Сириус его не бросил. — Я не хочу денег. Сириус подошёл и поднял монету. — А чего тогда? — глаза у него при этом как-то странно блеснули, и Ремусу стало ужасно не по себе. Он знал, что имел в виду Сириус, но не мог отделаться от чувства, что за этим скрывалось что-то ещё. — Шоколада. — Но у меня нет шоколада. — Так раздобудь, о великий проказник. — Ремус знал, что и как сказать, куда надавить, чтобы заставить Сириуса сделать именно то, что ему было нужно. Сириус прищурился, а затем развернулся и вышел из гостиной. Джеймс, Питер и Ремус вернулись к шахматной доске, но прежде чем они смогли возобновить партию, к ним подошла Лили. — Зачем Блэк пытался подняться в женское общежитие? — спросила она. — Потому что я сказал ему, что это невозможно. Он хотел доказать обратное. Такой ответ её, похоже, повеселил. — М-м-м, а больше ему там ничего не было нужно? — Конечно, ничего, — ответил Ремус, не встречаясь с ней глазами. Несколько мгновений Лили пыталась поймать его взгляд, а затем перевела его на доску. — Кто за чёрных? — Я, — ответил Питер. — Джеймс за белых. — Только в шахматах, — пошутил Джеймс. — Сейчас твой ход? — спросила она, и Питер кивнул. Лили подошла, взяла одну из фигур и передвинула её. Рукой. Шахматы завопили от возмущения. — Шах и мат, Поттер. — "Шах и мат, Поттер", — гнусаво передразнил её Джеймс. — Уходи, Эванс. Тебя сюда никто не звал. Не обращая на него внимания, Лили повернулась к Ремусу. — Увидимся сегодня вечером? — Да, конечно, я приду, — ответил он. Девочка кивнула и вернулась к своим друзьям. Джеймс проводил её злобным взглядом, а затем так же злобно обернулся к Питеру, который пискнул, втянув голову в плечи. — Ты победил только потому, что они тебе помогли. — Я з-знаю, — выдавил Питер. Джеймс начал быстро убирать фигуры. Питер испугано покосился на Ремуса, который одними губами беззвучно произнёс: "Злится, что проиграл". Питер слегка улыбнулся. Когда Джеймс закончил собирать набор и немного успокоился, то извинился перед Питером, а затем принялся жаловаться, что Сириус так долго где-то ходит. Джеймс сидел на диване, упёршись локтями в колени и подперев подбородок, и не сводил глаз с лестницы к женскому общежитию. Несколько минут спустя горка снова превратилась в ступеньки. — Скорость, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Вот в чём соль. И припустился к лестнице, прежде чем Ремус успел его остановить. Все обернулись, глядя, как Джеймс пересёк гостиную и устремился вверх, перепрыгивая через несколько ступенек. К его чести, он смог преодолеть где-то половину расстояния до первой комнаты (если женские спальни располагались так же, как и мужские), прежде чем завыла сирена, и он вылетел с лестницы с очками набекрень. Ремус так сильно смеялся, зажимая уши руками, что едва мог дышать. Джеймс угрюмо вернулся к дивану. Он сказал Питеру что-то похожее на "твоя очередь попробовать". Питер потряс головой, щурясь от смеха. Джеймс повернулся к Ремусу, который тоже покачал головой. Джеймс пожал плечами и со вздохом завалился на диван. — Однажды мы туда доберёмся, — сказал он, когда сирена смолкла. Две девочки скатились вниз, хихикая и говоря что-то о "двоих за день". — Готов поспорить, я могу туда залететь. На метле. Точно! — Джеймс сел прямо, поправляя очки. — Вот в чём соль. — Как в скорости? — спросил Питер. Ремус фыркнул. — Когда у меня будет с собой метла, я туда долечу. Даже если лестница превратится в горку, в воздухе мне ничего не будет. — Джеймс решительно кивнул и снова уселся поудобнее. Даже Ремусу план не казался таким уж плохим. Вообще-то, он вполне мог сработать. Вскоре вернулся Сириус. Он принёс с собой тарелку с шоколадным печеньем, которую стащил с кухни, и торжественно вручил её Ремусу.