Последнее лето детства, звёздный дом и гранатовый сон.

«Острее жалит боль тогда, когда её причиняет кто-нибудь из близких звёзд.»

Глава 6

Прокуренное сердце уставшей звезды

Существует поговорка: «Хочешь жить, умей вертеться», и Хван Хёнджин почти всю свою жизнь послушно действовал этим словам. Его жизнь, словно чёрно-белая пленка старых кассет, словно испорченная запись мерцающих дисков, потерявший яркие цвета холст. Сломанная жизнь потерявшая краски. Холодные стены мрачной квартирки многоэтажного дома пропахли отвратительным запахом сигарет в перемешку со спиртом, а всё это из-за того, что Хёнджин просто на просто не знал куда идти и что делать. Жизнь всегда ломалась, всё до чего дотрагивался и что любил юноша разбивалось и исчезало, словно пыль. С самого детства он выживал один в душном лесу ужасов, пытаясь добежать до выхода, но его повсюду что-то поджидало. Опасность или страх? Забыв, что такое радуга, он зарос колючими шипами в своей прокуренной комнате, словно старый дом на краю земли. У опустошенного парня не осталось ничего, кроме единственного — надежды увидеть радугу. Да и в это он уже почти не верил. Не верил, что выберется из леса.

***

Меня зовут Хван Хёнджин, мне 17 лет. Я родился в мерзкий, холодный, туманный мартовский вечер. Люблю ли я весну? Сложно сказать. А ещё сложнее говорить об этом, когда я вспоминаю о том, что именно в весеннюю пору у меня существует день рождение. Я начал ненавидеть свой день рождение и весну в 17 лет, когда осознанно понял, что моя мать перестала интересоваться моей жизнью по полной программе, а отец погиб. Ну, а дальше и вовсе забыл о существование этого дня. Печально как-то, ведь не важно сколько тебе лет, день рождение это самый приятный день за целый год. Нет. Это самый странный день в году. Это непонятное и очень резкое внимание всех вокруг спустя целый год слегка напрягает. Назойливые знакомые лица, которые внезапно выплывают из своих мирков и бегают возле тебя, пытаясь устроить день рождение как у 7 летнего ребёнка, мягко сказать раздражают. Особенно, если все эти люди не интересуются тобой и тем, как ты из года в год, а в «твой день» в качестве вежливости начинают цирк. Противно. Меня уже давно начало раздражать всё это, поэтому я начал избегать почти всех знакомых и прятаться в своих четырёх стенах от этого приторного искусственного дня. Мой отец пропал 21 марта 1998 года утром, было странно осознавать, что он мгновенно растворился, ведь ещё вчера я смотрел вместе с ним фильм и крепко-крепко обнимал. Тогда было много вопросов, по типу: куда он пропал и почему. Я и все кто был с ним близок, искали пропадавшего человека изо дня в день, но как-то тщетно. 25 марта вечером, я сидел на кухни за мерцанием телевизора и пил свой почти уже остывший чай, пока не услышал звонок на телефон матери. Ей позвонили и сказали, что моего отца нашли, нашли в объятиях шерстяной петли на мрачном чердаке соседнего дома, а чуть позже мы узнали, что это было самоубийство. Я был безумно удивлен и очень сильно подавлен. Мой отец был очень слабый человек, слабый, но любящий до невозможности. В то миловидное время с отцом, я был ещё беззаботным мальчиком, который проводил всё своё время с любимым родителем. Прошлый Хёнджин всегда смеялся от щекотки своих рёбер, удивлялся пузырькам цветных лимонадов, от смешного выдавливающегося голоса отца и поражался вкусу луковых чипс из соседнего магазина. Я был удивительным заблудившимся парнишкой. Мой отец был загадочным человеком, но я этого не понимал, хоть иногда и замечал странное поведение во времена его частых уходов из дома по вечерам. Я многого не понимал, пока не попал в этот мрачный лес, где сложно разобраться в тропинках. После ухода отца у нас начались проблемы. Как оказалось, мой отец многим задолжал крупные суммы и перед его смертью во все колокола били сроки долгов. Он не захотел разгребать то, что натворил и решил просто на просто уйти, оставив все свои ошибки на нас меня. Он поступил глупо и необдуманно, ведь уходить от проблем это не лучшее решение. Они всё равно догонят. Но мой отец довольно хитрый, он решил просто умереть и избавиться от всего этого. Ну, а теперь все его проблемы догоняют меня. Бегут с бешеной скоростью. Когда же я понял, что я попал в клетку отцовских проблем? А тогда, когда к нам в дом ворвалась компания разъярённых людей, словно чёрные вороны в светлые стены, как голодные волки, бежавшие за добычей. Эти люди стояли в нашем коридоре и желали свежего мяса. Свежего железного вкуса крови. Я не ожидал, что кто-то посмеет с криками ворваться к нам в дом и начать угрожать. Мне было страшно. Особенно было страшно тихо сидеть в своей комнатке по приказу матери и слышать жалостные крики за стеной. -Слышишь ты, мать одиночка! Деньги гони. — кричал один из голодных волков коридора. -Какие деньги, я вас не понимаю! — врала она. -Как я заметил, ты туповата, — после этих слов я услышал удар и тихий вскрик. — всё ведь ты понимаешь. Моя мать думала, что сможет выйти сухой из воды, сумеет без прохладной воды прожить в пустыне, но ведь это не так. На нас свалился огромный камень отцовских махинаций, которые он скрывал. И теперь мы можем потерять всё, даже собственные жизни. Я слышал крики, отчётливый плачь и удары. Удар за ударом проникал в мои уши как назойливое насекомое, сквозь стены виднелись страшные картины и чудилось много ужасов. Я чувствовал скованный страх, но решил выйти. Ведь как-никак, сейчас под истезанием волков находятся моя мать. -Отстаньте от неё! — крикнул выбежавший из комнаты я. -О, сынишка. — улыбнувшись сказал волк. -Не трогайте его. — тихим ноющим голосом сказала моя мать. Но этим мужикам было всё равно. Судя по всему вожак этой мерзкой компании подошёл ко мне и гордо взглянул мне в глаза. -Привет, Хёнджин, как дела? -Что вам нужно. Мужчина зловеще улыбнулся. -Взрослый парень уже, а не понимаешь. Деньги! -У нас нет ничего, поэтому прошу вас на выход. — было страшно разговаривать с этим животным, но что делать. Ведь мать не способна что-то решать и общаться, только и может как давать себя избивать. На эти слова не поступил ответ, лишь чётки удар по моему лицу. Мужик со всей силы ударил меня, отчего я тяжело упал. Отлетел на пол словно пристрелянная птица, ни в чём не виноватое животное. Из моего ноющего носа потекла горячая жидкость, попадая на пухлые губы и оставляя горьковатый железный привкус. -По хорошему не понимаете, ну хорошо; — подав знак одному из волков, чтобы они подтащили мою мать ближе к нему, он схватил меня за шкирку. — Я же знаю что ты любишь жизнь, любишь гулять и всё, что у вас там детей на уме. Не хочешь ведь прощаться с этим? Я молчал. Кровь продолжала вытекать из моего носа. -Верно, не хочешь. Тогда слушайте меня сюда. — посмотрев на мать, а после снова на меня, начал. -Ваш папаша довольно много задолжал нам, круто он придумал сбежать, не так ли? Я всё ещё молча валялся на полу. Кровь капала на прохладный линолеум и представала передо мной изящными кляксами и узорами. Я слышал, как хнычет моя мать, мать, которая не знает что делать, да и не хочет знать. -Если вы не хотите потерять всё, что имеете, — волк начал загибать пальцы. — дом, имущество, свободу, жизнь. Прошу вас верните должок вашего папаши и мы мирно разойдёмся. Зловещая улыбка прыснула в моих глазах как яркая фара машины, ослепительное будущее доставило мне боль в груди и из моих глаз самовольно потекли слёзы. Мне было уже всё равно; что за долг отца, как он набрал его и вообще каким образом. Неужели наступил момент, когда моя жизнь начинает трескаться как хрустальная ваза, 17 летний я прекрасно осознавал всю суть этой убогой ситуации и не понимал что делать. Слеза за слезой слетали с моих ресниц. Убого, что это животное увидело это. -Ой, плачешь? — снова зловещая улыбка. — да ладно тебе, Хёнджин, зато теперь у тебя есть мотивация бороться за жизнь. -Пошёл к черту, убожество. Зловещий волк услышал мои слова и встрепенувшись снова ударил меня, но в этот раз лежащий я принял удары в живот. Живот завыл, пинок за пинком отражался на моём лице слезами и криком. Я не понимал, почему из-за своего отца страдаю я, почему моя мать не пытается помочь всему этому ужасу или хотя бы собственному сыну, почему это происходит? Моя мать сидела в углу коридора рядом с одним из чёрных волков и молча наблюдала за тем, как надо мной не за что издеваются. Моей матери всё равно на меня. -Ай, прошу вас, хватит. — выл лежащий на полу юноша. Мужик прекратил издевательские удары и снова схватил меня за шкирку. Злобные красные глаза пронзили мои заплаканные, прошлись через меня как лезвие самого острого ножа. -Верните долг и всё будет как раньше. Даю вам, сволочам, срок до конца весны, а иначе, — волк схватил меня за волосы и жестом в качестве угрозы пронёсся по моей шее, — уяснил? -Да.

***

Ещё сильнее я начал ненавидеть весну после этого никчёмного дня, дня, когда вся моя жизнь пошла под откос, а я не знал как быть дальше. На протяжение недели я не знал что делать, как выбираться из ужасающей клетки построенной этой компанией и собственным отцом. После произошедшего я не выходил из комнаты долгое время, моя мать конечно же не интересовалась как я после сильного избиения и что со мной. Жив ли я или может всё-таки вскрыл свои посиневшие руки на собственной кровати. В принципе как и всегда. День изо дня я раздумывал как побыстрее расправится с этим зверьём и уехать из дома. -Мам, чёрт подери. — крикнул я, увидя пьяную мать на гостином диване. -Сыночек, привет! -Пошла ты, что тут происходит?! -Я устала, решила отдохнуть. — в полусонном состоянии говорила моя мать. -Блять. Да ты издеваешься. Тогда я понял, что вся эта ситуация держится только на мне, абсолютно за все ошибки и недочеты будет отвечать Хван Хёнджин. Отныне никто не поможет, никто не поддержит и не обнимет. Весь долг держиться на мне, ха, как же ещё, если моей матери чисто до лампочки за меня и все, что она имеет. Алкоголь и отдых, вот что на уме у моей матери. Отец, за что ты поступил так со мной? Зачем ты влез в эти ужасные долги и почему сбежал как последний трус? Я не уверен, что справлюсь, не уверен, что смогу спастись, не знаю выберусь ли я из выросшего мрачного леса. Ну разве это честно.?

***

Апрель. 1998 год. Весь чёртов апрель я провёл в холодных объятиях работы. Подработка в кафе, доставка продуктов, продавец в магазинах, дешманский охранник, грузчик. Тогда я перепробовал кучу подработки и накапливал сумму до жути медленно. Подработка в кафе приносила не так уж и много, но я не уходил. Доставку, охрану какого-то там предприятия и магазин я как-то умудрялся совмещать со сложным графиком кафе, а выгрузку овощей и фруктов я бросил из-за сильнейшей потери сил. Не могу терять их, они нужны мне до лета. Медленное накопление денег очень изматывало меня. Пока я мучался за свободу, моя мать даже понятия не имела как я стараюсь вытащить себя и её из этого убого болота отца, не подозревала, как я бегаю на учёбу через день, из-за забитого графика работ. Как я летаю словно птица из одного места в другое по всему городу целыми днями и даже то, что работаю в ночную смену. Она просто напросто не замечала моего отсутствия. Однажды, апрельским утром я вернулся домой с ночной смены. Придя в дом, увидел, что дверь забыли закрыть, о ней забыли так же, как о моем существовании на этой планете. Она не была закрыта на ключ, хотя следовало бы, при таком раскладе дел, поэтому, просто дёрнув ручкой вниз я зашёл внутрь. Пройдя в дом я ужаснулся от едкого дыма гари, мать пыталась сделать себе поесть, а в итоге все к чертям сгорело. В прихожей стояли 2 пары незнакомых кроссовок, в доме кто-то есть. Я поставил на пол почти что легкий пакет с продуктами и прошёлся по коридору к гостиной. Увидел я там все ту же пьющую спящую мать и двоих мужиков рядом с ней, тоже спящих от долгого ночного отдыха. Я тяжело вздохнул, не было сил ни возмущаться, ни злиться. Подойдя к включённому светильнику, я медленно выключил его и оглушительно молча вышел из пропитанного алкоголем помещения. Мне очень противна моя безответственная мать. В тот день я очень хотел сдаться и перестать выбираться из болота, дав холодной пучине поглотить меня. Не делайте так, очень вас прошу. Уставшее тело тяжело упало на свою холодную кровать маленькой тёмной комнаты и уткнувшись в зябкую от одиночества подушку начало тихонечко плакать. Вымотанная душа и дрожащее сердце били в барабаны звенящей боли, которая подавала сигналы измученному телу на отдых. Горячие слёзы капали с глаз на подушку, опустошая парня до конца. Солёные струи стекали по щекам парня, доказывая ему, что ещё чуть-чуть и настанет эмоциональный конец. В холодной комнате и в убитом положение, потный и заплаканный Хёнджин так и уснул, с мыслями, что на отдых времени нет. Я туманно помню сон, который мне снился в тот день. Загадочно необыкновенный сон. Я обессилено сидел на лавочке, не зная куда идти и что же делать, вроде как я плакал, не помню. Неожиданно ко мне подсел темноволосые парень с корзинкой в руках. Я поздоровался с ним, но в замен он начал загадочно что-то говорить. -Всё, что ты делаешь - не напрасно, парень. Пусть слёзы текут, а ты мчись вперёд, у тебя всё будет хорошо. Я не понимал ни кто он, ни о чём же идёт речь. Я рассматривал его кофейные волосы, белоснежную одежду и плетёную корзину в руках. -Будет сложно, но вскоре всё наладится. Я могу попросить тебя позаботиться о моём маленьком друге? -О ком? Это парень нежно улыбнулся и достал из корзинки на коленке нечто в белом свёрточке. Нечто крошечное и до жути крупное. Протянув это мне, я аккуратно взял свёрток и увидел как из него скромно, до жути мило и хрупко показалась светло лимонная макушка утёнка. Крошечный утёнок сидел в руках парня и тихонечко крякал. Маленький птенец смотрел на меня своими бусинками вместо глаз и будто бы улыбался. -Это сгусток любителя магии и музыки, он позаботится о тебе, а ты позаботься о нём. -Кто ты? — спросил я и перевёл взгляд от лимонного утёнка на парня, но его рядом уже не было. Испарился. А крошечный утёнок продолжал сидеть на моих руках и скромно крякать.

***

Май. 1998 год. Теперь меня били колокола долгов умершего отца, теперь я та самая мишень. Я продолжал работать, не покладая рук, зарабатывал на спокойную жизнь. За апрель я заработал 70/100%, но я добавил в эти 70% свои сбережения и накопления. Слегка прохладное начало мая, плавно перетекало в тёплый дни. Я плавно работал и сдавал долги по учёбе, чтобы спокойно уйти на отдых. Отдыха не хватало. Мать продолжала пить, веселится и отдыхать. От чего она отдыхает? Безответственность и эгоистичность на всё происходящее лилось из неё через край. Все обязанности по дому медленно упали на меня: готовка, уборка за мерзким мусором матери и конечно же покупка продуктов тоже возлагалась на мои плечи. Было сложно распределять деньги на все вокруг. Всё, что я видел изо дня в день после тяжелых дней, это пьющую мать и даже лица омерзительных собутыльников. Самое обидное и печальное. Как же она будет здесь без меня и вправду мало интересовало, моя цель была смотаться отсюда. Да, бывает и такое, что дети терпеть не могут своих родителей и мечтают сбежать от них к чертям. -Мама, меня задолбало это! — открыв холодильник и увидев кучу бутылок с алкоголем сказал я. -Ой, как неудобно получилось; — усмехнувшись сказала моя мать, сидя за кухонным столом с тарелкой семечек. — Бери если хочешь. -Тебе, блять, не стыдно? — слегка сердитым голосом продолжил я. -Нет, что мне стыдиться. -Хоть бы копейкой помогла мне, я между прочим и твою задницу прикрываю. -Не ори на мать! С чего это вдруг я должна тебе помогать. -Да, действительно; — сорвавшись на крик проорал я. — Между прочим, пока ты тут пьёшь до отключки, твой сын работает не покладая рук на закрытие долга отца! -Мой сын молодец, горжусь. -Сука, — удар по столу. — пока я работаю и спасаю твою грёбаную жизнь, ты бесстыдно веселишься и безостановочно пьёшь, я молчу уже об элементарной помощи. Разве это нормально?! Мать молчала. По её взгляду было видно, что ей абсолютно всё равно на мои претензии. -Пошла ты, неблагодарная. — после этих слов я ушёл к себе. Пол ночи я просидел около окна, курил. Теряться в табачном тумане я начал в 16 лет, просто так или по причинам, не помню, но думаю, что не зря. Сигареты помогали расслабиться, помогали на какое-то время забыть о трудных заботах жизни и боли, сковывающую сердце словно цепь. Мне нравится этот горьковатый дым проникающий через глотку в грудь, слегка щекоча всю грудную клетку и оставляя ядовитый осадок в лёгких. Губы при этом процессе на вкус словно мятный лист. Обожаю расслабление, хоть кроме сигаретного никакого больше не испытаю. Я бы отказался от них, но совершенно нет повода. 10 мая, я начал понимать, что до нужной суммы мне не хватает денег. Стало до жути злобно, ведь я так пахал, но всё равно не хватает. Даты бьют, а я не знаю что делать. Не знал. Я нашёл ужасное решение всех проблем, отвратительный выход из этого мрачного леса, зная, что есть светлый и очень цветастый. Я пошёл по плохому пути королевства пакетов с мятной мукой и коробочек с чёрными конфетами. Я знал, что это не очень хорошо, но другого выхода не видел. Моя задача была прятать эти чёртовы пакеты от кричащих бабушек с тестом, которым очень не хватало муки. Мука была опасна. Существовало много других способов заработка, я знаю, но в тот момент это было безвыходно. Проработав в этой паршивой сфере три недели, я наконец-то приобрёл остаток суммы. Быстро, но отвратительно, после всего пройденного. После этих трёх недель я чувствовал себя убито и подавлено. Я ненавидел себя за этот май, за эти ужасно заработанные деньги и за опустошённость. Я был готов отдать эти никчёмные бумажки тем бешеным зверям. Весна убила во мне всё до крошек. Наступило 7 июня. 1998 год. Я сидел на кровати в своей комнате за рисованием очередного, никому не нужного наброска. Всю летнюю неделю я не очень понимал куда пропали те мужики, которые в марте ворвались в мою спокойно жизнь. Неужели забыли? Не тут то было, набрасывая серебристые тени на нарисованный мною объект, я мгновенно услышал непонятный и очень странный телефонный разговор матери. Услышав что-то об отце, я как разогретая пуля вылетел в коридор. Увидя снова пьяную мать за телефоном, интересно она хоть когда-то перестаёт пить, понял, что что-то не так. Но встав возле стены не далеко от неё, начал слушать. -Слышишь ты, козлина, — она качалась как корабль по волнам. — никаких денег ты не получишь, сваливай!.. Ага, конечно, пошли лесом твои никому не интересные угрозы. Вздрогнув от осознания того, с кем она разговаривает, я подбежал к ней и выдернул телефон из рук. Черт, что же ты натворила! -Отдай сюда! — выдернул телефон я. — Ало, это Хёнджин. -Ах ты, жалкий пёс, сбежать как свой папаша решил? — стало больно. -Какой ещё сбежать, никуда я не сбегал! Это вы пропали. -Не ври, какого хуя ты не отвечаешь на телефонные звонки?! — раздалось секундной молчание. — мы с 30 мая не может до тебя дозвониться. Я посмотрел на смеющуюся мать возле меня. Она что, свихнулась? -Я не знал ничего о ваших звонах, если бы знал, сразу бы встретился! -Тварь такая, сегодня в девять вечера возле заднего парка в северной части города, если тебя там не будет в назначенное время, пиши пропала. — звонок сбросили. Рядом стоящая со мной женщина скрывала или вовсе не брала трубку этих зверей. А ведь я, как глупый мальчик, сидел днями в своей комнате и ждал, когда наконец-то те объявятся и я смогу со спокойной душой уйти. Моя мать пала в моих глазах ниже плинтуса, провалилась ниже земли, стала призраком. -Блять, — посмотрев на неё крикнул я. — почему ты скрывала от меня то, что эти звонили. И на протяжение такого долгого времени?! -Пускай звонят, нам нет дела до них. -Тебе нет дела! — заорал я. — Тебе никогда нет дела, ни до меня, ни до этого отцовского долга, ни до себя, как мне кажется. Ты превратилась в убогое существо, проросла эгоистично жалким сорняком и стала противна собственному сыну. -Ой, ты несёшь какую-то чушь. -Хорошо, оставайся жить в одиночестве с этой чушью. Я сваливаю. Я развернулся и ушёл к себе в комнату. Собирать вещи. -Куда ты пойдёшь, неблагодарный?! Я тебя родила, а ты так со мной разговариваешь! — кричала мать из коридора. -Я не просил. — в ответ бросил ей я.

***

В восемь часов вечера, я собрал все себе нужные вещи для хоть какого-то выживания, бросил в сумку сменную одежду, пенал с нужной канцелярией, любимые маслянные краски, два блокнота, сухомятку для перекуса и одно яблоко. Упаковав противные деньги в бумажный конверт и сложив его в туже сумку, я вновь услышал хлопок двери. Снова кто-то пришёл. Моя мать эгоистка и просто полное неблагодарное существо. В день, когда её сын на прямую сказал, что уходит из дома, она усмехнувшись забила огромный болт в стену между когда-то сыном и матерью, полное отсутствие интереса к происходящему. Ну и пошла она к чёрту. Я подошёл к своему шкафу и выбрав самое банальное из предложенного: чёрную кофту и белые джинсы, напялил одежду на себя и быстро вышел из мрачной комнаты. Буду скучать только по своим картинам, пылящимся в углу комнаты и по любимому чаю, спрятанному в прокуренных кухонных полках. Выйдя из комнаты, с чёрной сумкой на плече, я прошёл в гостиную. В ней конечно же сидела мать и какой-то мужик. Я молча обошёл этих существ и положил на тумбочку возле лампы письмо для трезвой матери. Надеюсь, она его когда-нибудь прочтёт. Белый лист бумаги соприкоснулся с тёмной поверхностью тумбочки и осталось ждать своего хозяина, а Хёнджин ушёл. -Удачи, мам. -Пока, сынуля. — улыбнулась мать, не понимая, что происходит перед её глазами.

***

На улице шёл дождь, меняя порывы скорости летящих капель каждые 20 минут. Я шёл через парк в назначенное место, скромно слушая тихие мелодии в наушниках через плеер, думая только об одном — свобода. Мне действительно всё равно на свою мать, не знаю, как она выживет без меня, и моего хозяйства по дому, но очень надеюсь, что сможет хотя бы выжить. Весна превратилась в самое отвратительное время года в моей жизни, я до этого не так сильно ненавидел тебя, весна. Прости, ты не заслуживаешь этих слов, но они все от моего чёрного и очень пустого сердца. Буду ли я скучать по дому? Нет. Но по воспоминаниям да, по воспоминаниям с отцом до жути буду тосковать. Перед глазами, из стволов сырых деревьев, выплыл призрачный туман, показывая мне различные воспоминая холодного дома. Танцующий отец для маленького меня в кроватке, смеющийся я на плечах у отца и его весёлого друга, бабушка с дедушкой возле спящего меня, плачущий я, из-за того, что соскочил с качель и утешающий папа, сидящий за столом я, с кистью в руках, рисуя что-то на маленьком холсте и целующий в макушку папа. В хороших воспоминания был только отец, но в плохих, в главной роли была мать. Кричащая мать на меня с отцом на кухне, спящая на полу в прихожей, покупающая банки пива в магазине, пока я выбирал новый вид чипсов, рвущая один из моих рисунков и кричащий от боли я. Любила она нас или нет, уже не интересовало. Почти всё моё детство, обо мне волновался только отец и предки, ну а матери было конечно же до лампочки. Я не любил свой день рождение из-за постоянного пьяного лица мамы и каких-то незнакомых мне людей в этот, вроде бы особенный день, могла бы и не пить хоты бы в мой день рождение. Но не унывать в этот день мне помогал отец, спасибо ему. Он приказывал мне не обращать внимания на мать и веселиться вместе с ним. Я часто прятался от назойливых лиц в комнате, не пуская к себе никого из них, но мирный отец всё-таки имел право заходить. В 17-летие я как всегда сидел в своей комнате и тихо творил за столом, рисуя картину, в очередной раз измазал руки и всё лицо лицо в масле. Ко мне снова зашёл отец с чём-то в руках. -Привет, сын, принёс тебе подарок. Он поставил на мою кровать коробку, намекая на то, чтобы открыть её. Я улыбнулся и послушано сделал то, что он сказал. Открыв самостоятельно упакованную коробку, я увидел новые маслянные краски, кисти и блокнот. Он всегда знал что я люблю и чем увлекаюсь. -Пап, спасибо тебе. — я обнял его очень крепко. — я очень сильно люблю тебя! -И я тебя, хочешь посмотреть вместе со мной какой-нибудь фильм с чем-нибудь вкусненьким? -Ещё спрашиваешь, пап! Тогда я не знал, что это мой последний день с папой. Последний день вместе, до его побега. Я очень люблю своего отца, даже после всего что он натворил. Я пришёл на заднюю часть парка в котором мы договорились встретится с этими людьми. Не увидев поблизости никого похожего на них, я сел на первую попавшуюся на глаза сырую лавочку и принялся ждать. Я остался совсем один. Вокруг никого не было, ни единой живой души. Капля за каплей падали на асфальт, превращая его в океан. Моя кофта медленно намокала, но мне было все равно на неё. Внезапно я увидел приближающегося ко мне человека в чёрной джинсовке и кепке. Это кто-то из этой никчёмной стаи волков. Я быстро достал из сумки конверт, снял наушники, повесив их на шею и встал, направляясь к нему. -Вот ваши деньги, простите за такое долгое ожидание. — протянув конверт в руки человека сказал я. Мужик выхватил конверт из моих рук и открыв его, быстро начал перечитывать купюры. -Не волнуйтесь, там ровная сумма. — были последние слова которые я успел сказать. Мужик же спрятал конверт в карман и со всей силой ударил меня в живот, а после моего падения на сырую землю, приземлился своими руками несколько раз по лицу. Я чувствовал жгучую боль в районе глаза и брови, хотелось орать. К этому избиению присоединились еще двое волков, они подняли меня с асфальта и схватили в крепкую хватку прямо перед лицом вождя. -Чё, сука, уйти просто так решил? — раздался зловещий голос этого волка. -Я же все отдал, — с лёгким хрипом прошипел я. — что вам ещё от меня надо? -Ты не заслужил спокойствия, особенно после того, как заставил нас ждать и унижаться перед вашей семейкой. -Я не знал, что вы зво.. — голос перебил удар в лицо. -Мне всё равно что ты там знал, а что не знал! — крикнул мужик прямо мне в уши и снова ударил по лицу. -Да хва..тит. Я чувствовал этот отвратительный железный привкус на губах, вместе с ним вся моя челюсть дико ныла, глаза не могли открыться от тяжести, а из рассечённой брови капали изящные капли крови. Меня снова бьют и снова ни за что. Удар за ударом в живот и по лицу трещинами отпечатывались на моём сердце, слезами выходили наружу и умоляющими вскриками о помощи. Темнота туманила мои глаза после каждой вспыхнувшей боли в районе рёбер, после каждого удара по появившейся ране лица. Никого рядом нет, никто не поможет, Хёнджин, выбирайся сам! После сильнейшего избиения в парке, я думал, что умру. Тело ныло, голова раскалывалась как любимая ваза бабушки, глаза опухли, а один и вовсе заплыл. Железный привкус на губах стал привычным вкусом за это время. Тело отказывало двигаться, словно мешок хотелось упасть и растворится в сыром асфальте одинокого парка. -Тащите его в машину. — отдалённо услышал я. Оторвавшиеся кроссовки от земли взлетели и понеслись к рядом стоящей возле парка машине. Меня засунули в гадкий салон автомобиля и в непонятном направление куда-то повезли. Было всё равно куда, ведь голова болела, а глаза медленно закрывались. Ноющее тело лежало на задних съедениях машины, а из опухших, воспаленных глаз, молча текли слёзы. Горячие, солёные и до жути пустые. В салоле сидел юноша, не понимающий ничего из происходящего, но отчетливо видящий на тёмном стекле стекающие кристаллы дождя, они были такие же, как и те, которые находятся на избитом лице парня. Машина ехала бесконечно долго, так казалось ноющему парню, пока она не остановилась. Я почувствовал как рядом, кто-то из сидящих волков схватил меня и потащил на выход. Кости снова завыли от дикой боли, слёзы высохли на опухшем окровавленном лице, а голова продолжала не соображать. Мужик схватил меня и вытянув из машины, бросил на землю. А после чего кинул в лежащее ноюще тело сумку, наушники и плеер. Я начал разлагаться на сырой земле. После того как эти животные избавились от моего измученного тела, их машина тронулась с места и уехала. Я лежал на пустой обочине одинокого поля и слабо смотрел в высь, капля за каплей падали на моё лицо, доставляя дикую боль открытым ранам. Пустое тёмное небо красовалось перед моими глазами, тихий шелест кристаллов о траву и асфальт убаюкивал. Было больно и безумно страшно. Я больше не мог принимать летящие капли на моё окровавленное лицо, поэтому медленно, но огненно больно, перевернулся и окончательно обессилено упал на живот. Слёзы снова потекли из опухших глаз, а спина мокла и продолжала принимать небесные кристаллы. За что? Хотелось кричать, но сил не было от слова совсем. Полумёртвое тело принялось разлагаться на мокрой земле, уткнувшись в сырую землю обочины и в мокрые следы слёз возле красного носа. Сколько я так пролежал не помню. Но придя хотя бы в какое-то сознание, я увидел ослепительный свет, тогда мне казалось, что я умер, услышал отдалённые голоса людей, изыскано красивое имя вылетающее из речи какого-то голоса и до безумия красивого парня рядом со мной. Открыв ещё открывающиеся глаза, я увидел перед собой сверкающего со спины светловолосого ангела, с бархатно-низким голосом, а после и ещё двух темноволосых людей. Я не знал где я, кто они и что происходит. Не было желания вставать, хотелось остаться разлагаться на одинокой ночной дороге, не хотелось идти дальше и снова жить в этом скудном мире. Но поднявшись на еле державшие меня ноги, с поддержкой двух людей, я услышал этот голос. Голос, нежно просящий меня идти вперёд, я не мог ему отказать и снова упасть. Тех ангелов, которые беззаботно ехали по мокрой дороге и внезапно нашли моё сгнивающее тело, зовут Бан Чан, Хан Джисон и солнечный Феликс. Солнечный, потому что я увидел его в образе солнца. «Будет сложно, но вскоре всё наладится…» — когда-то сказал мне человек во сне. И знаете что, сейчас я могу верить, что это сладко пахнущее место, этот тёплый домик, в котором находится моё избитое тело и есть то самое «наладится». В моё пустое, прогнившее сердце проник светлый мотылёк надежды, приземлился и молча засел где-то под ноющей припухлой кожей. Глаза разглядывали всех и всё вокруг себя и не могли поверить, что сейчас находятся там, где царит только забота, любовь и свобода. 8 июня, я не сдался и обрёл свободу.