Rosenrote- last riual of Gideon Lagat

Шестеро из «хорошего числа» направлялись в Мидас. Основной причиной стал шаткий магический барьер, который подвергся резонансу и-за Кересса. Конечно, Гидеон один мог навести порядок в своём Мидасе, но почему-то инициатива, чтобы присутствовали шестеро, пошла от Ясона. Он хотел знать, насколько магический силовой барьер подвергся резонансу, и есть ли уверенность, что он выдержит давление, чтобы это не отразилось на Танагуре? Также настоял на том, чтобы присутстовали еще пятеро Божеств, которые поделятся идеями, но за Гидеоном останется последнее слово, то есть заклинание. Но на самом деле Ясон и Рауль просто, прикрываясь беспокойством, хотели посетить аукцион, где выставлялись новшества Танагуры: магические амулеты, талисманы, печати. А деревушку оставили на «потом». Божества, конечно, могли телепортироваться — использовать Силу, но использовать магические силы «на ветер» было нельзя, так как всегда была вероятность того, что ею придётся срочно воспользоваться. Божествам всегда приходится использовать даже малое количество силы по назначению, потому что восполнять её вновь — нужно время. Но таким человеческим способом передвижения Божества даже могли «заявить о себе» всем гражданам Мидаса. Выпендриться никогда не будет лишним. Стояла невыносимая жара, зной, несмотря то, что климат в этом месте умеренный. Но лето выдалось поистине горячее. Воздух застыл в атмосфере, дышать было нечем, даже ветерок не дул. Шестеро Божеств Юпитер томились на таком адском пути. Истекали потом, в глаза слепило солнце, и ещё едут на солнцепеке, от которого не спрятаться. Шляпы с полями хоть как старались защитить от жары, чтобы перегрева не произошло, но хитрющее солнце всё-таки находило открытый уголок и напоминало о себе горячими поцелуями. Как подобает Божествам, сикстет был облачен в длинные черные рясы-платья, под низом которых носили более обтягивающую одежду, брюки и рубашку. Рясу украшали золотые вставки и золотой пояс с зелеными камнями, дополняло всё это великолепие высеченный из золота собственный знак отличия и обязанностей, который служил одновременно и магическим оружием, он очень нагревался, и причинял еще больше проблем. Он буквально прожигал кожу сквозь одежду, но Божества были нечувствительны к боли. Под колесо кареты попал небольшой камушек. Божества старались держаться за поручни, но всё равно потряхивало. — Дерьмо! — грубо и раздражённо выругался Гидеон, когда неожиданно подпрыгнул в карете. Рауль неодобрительно покосился на Гидеона: — Гидеон, не преувеличивай, — сказал он невозмутимо. — Гидеон.... — влез Орфей, косясь в его сторону. — Держи себя в руках, и покрепче, — посоветовал спокойно Ясон. Гидеон уловил игру слов. — Держаться покрепче за поручень или держать себя в руках покрепче? — переспросил он, улыбаясь. Рауль покачал головой и закатил глаза. По словам Катце, было «недалеко» ехать, и это самый короткий путь, который он выбрал. Ясон даже усмехнулся словам Катце. Он всегда говорил, что самое длинное приключение начинается со слов: «Я знаю короткую дорогу!» Божества ехали с цоканьем, фырканьем и каждый выражал недовольство междометиями, так как шум колёс, копыт, духота — всё было не по «статусу». Вдобавок ко всему небольшая тряска. Рауль при всем своем великолепии старался сохранять выдержку и держаться в этом раздражающем путешествии. Шестеро крупногабаритных Божеств расположились в тесноте, да не в обиде (но это еще как посмотреть!) Ясон (с краю), Орфей (посередине) и Рауль (с краю от Орфея). На противоположной стороне устроился Айша (он делил поручень с Ясоном), посередине Домина, с краю устроился Гидеон (чьи коленки и подол рясы соприкасался с Раулем). В воздухе так и витало недовольство. Божество Рауль как бы не сохранял невозмутимость, старался не обращать внимание на Гидеона, его шутки, и на то как сильно всё-таки трясет. Его терпению можно было позавидовать. Он был отстранен, холоден и терпел, терпел, терпел. Шум колёс буквально дырявил сознание, но больше всего Божества опасались, что могут вывалиться за повозку. Карета, запряжённая тремя жеребцами с нелёгкими на подъем Божествами, начала движение вниз, и тут началось. Когда карета начала быстро катиться по крутому спуску, Ясон чуть не вывалился из повозки. Все хором испуганно: — Ясон!!! Ясон среагировал мгновенно, будто предугадал ситуацию, схватился за поручень А вот Орфей то и дело качался, словно неваляшка, и никак не мог усидеть, хоть и держался руками за лавку. Орфея держали, как могли. Он соскальзывал с лавки, боялся упасть. Рауль его крепко держал, и держался сам. Как неожиданно послышалось. — Дерьмо! Катце! Ты можешь ехать аккуратней! — выругался громко, на всю повозку Рауль, когда клюнул носом в промежность Гидеона. Спуск уже равнялся, но вот ситуация в карете накалялась и перешла в коленно-непреклонную позу. Ясон заржал в голос. Ржали все. Шикарные блонди разразились нескончаемым смехом, даже на лицах появились изменения, и только Рауль как обиженный дул губки, и недоумевал, над чем ржут. Гидеон не преминул воспользоваться ситуацией и погладил по голове возмущенного и раздраженного Рауля, которой напоминал сердитого кота, когда его гладят против шёрстки. — Ну-ну, Рауль успокойся, — ответил Гидеон наигранно спокойно, со смеющимися бирюзовыми глазами. Все удивленно покосились на Рауля. На того, кто ни разу не выражался, ну точнее никогда Рауль этого при всех не делал, а тут сорвался. Даже Катце обернулся. — Тут недалеко осталось. Спуск уже равняется, будет сносно, — прокричал Катце, так как шум колёс повозки перебивал речь. «Знаю я твое недалеко», — мысленно ответил Ясон. Он мотнул головой в сторону Рауля, «как там наш Идеальный?» Ясон дал Катце знак, что с Раулем всё в порядке. — Катце, на дорогу смотри! — приказал строго Ясон, опасаясь, как бы ещё не влипли куда-то. — Да Вы не волнуйтесь. Я знаю эту дорогу. Столько по ней ездил, — ответил Катце, даже не глядя на дорогу, и всё еще заинтересованный атмосферой в карете. Но всё же устремил взгляд вперед. Рауль всё еще находился между ног Гидеона, тряска стала усиливаться, Гидеон подпрыгивал на повозке, а Рауль вцепился в него. Ситуация выглядела просто двусмысленной, комичной, но больше всего пошлой. Приятней всех в этой ситуации было… Гидеону, за то что Рауль у его ног. Он чувствовал власть, главенство над тем, кто его недолюбливает. — Ясон! — возмутился Рауль. — Я чуть не пострадал! Что смешного? — рассердился он. Ясон вытер выступившие слезы от смеха, но добавил так, что снова заставил всех смеяться: — Рауль, не преувеличивай масштаб трагедии. Между прочим, не ты пострадал. Пострадал тот, кто тебя подхватил, — и видно, ещё хотел что-то добавить, но решил промолчать. — А точнее то, во что ты ткнулся носом. Детородный орган Гидеона, который неожиданно принял Рауля в свои объятия, — закончил Домина то, о чём промолчал Ясон. Уже более сдержанные улыбки на лицах. Вмешался Айша: — Почему из-за каких-то дикарей, не знающими ритуалов, мы себя подвергаем пыткам? Мало того, что мы ещё не знаем, с чем нам придётся столкнуться. Я не вижу ничего смешного в ситуации с Раулем, это может случиться с каждым, — механическим бесстрастным голосом закончил он свою речь, словно не видел, в какую позорную ситуацию угодил Рауль и как всё комично обстоит. Айша логично мыслил и был прав. Орфей, Рауль, и наконец достоинство Гидеона чуть не пострадало, а они ха-ха да хи-хи. Все переглянулись. Даже Рауль. И мысленно поаплодировали.