Память Эммы

Придя домой, ребята сели за свои уроки, собравшись все вместе в библиотеке. Норман, как и Рей, сделал свою работу быстрее всех, поэтому стал помогать Эмме. Ее лицо было серьезным и сосредоточенным, но задача в ее тетради никак не решалась. Рыжие волосы немного дергались при движении головы. В какой-то момент взгляд юноши упал на шею подруги.  – Номер все-таки стал проявляться, да, Эмма? – спросил он своим спокойным голосом.  Вдруг в голове девушки всплыли недавние воспоминания об игре на физкультуре, о ситуации в душевой и о разговорах с девочками. — Номер? — заинтересовался Рэй. – Я... Мы хотели посветить вас в эту тему, но.... руки как-то еще не дошли... – оправдывалась рыжевласка.  – Дело в том, что после снов у нее на теле появляются шрамы и номер на шее становится более отчетливым, – сказала Гильда.  – Подожди-ка. Уха тоже не будет после всей этой истории со снами? – спросил Блэк.  – Скорее всего, оно вернется к прежнему состоянию, – предположила Анна. – Хотелось бы, чтобы ты ошибалась, – вздохнул Норман. Даже сейчас, спустя большое количество времени он чувствовал вину за то, что его подруге пришлось так сделать. Ребята вернулись к своим делам, но воздух в помещении стал немного тяжелее после этого разговора, повисла напряженная тишина. — А... Шрамы от Льюиса тоже появились? — подал голос Рей, что немного разрядило обстановку.  — Да... Если ты так сильно хочешь, думаю, Эмма будет не против их показать, — тихо ответила Анна, на что Антена энергично утвердительно кивнула. — Сначала доделай домашнюю работу, — строго осек ее Норман, устремив на нее весьма недовольные голубые очи. Брейв только закатила глаза и цыкнула, но вернулась к упражнению, однако пристальный взгляд парня заставил ее пару раз переглянуться с ним, после чего из ее уст вырвался смешок. На лице юноши отобразился немой вопрос, отчего у Эммы появилась озорная ухмылочка. В глазах сверкнули игривые огоньки. Девушка легким движением скинула свою туфельку, не отрывая своего изумрудного взгляда от Нормана, закинула ногу на ногу и, поболтав вперед-назад, ткнула ею парню в колено, после чего тихо, чтобы сильно никому не помешать, рассмеялась. Когда Брейв успокоилась, ее шею обожгло чужое дыхание и уха коснулся шепот блондина. Только сейчас она заметила, что тот успел встать и подойти к ней сзади. — Доделаешь у меня в кабинете. Вайт выпрямился и вышел из библиотеки. Эмме понадобилось несколько секунд, чтобы собрать свои вещи и последовать за ним. Остальные лишь переглянулись между собой. Выйдя в коридор, девушка нашла глазами спокойно идущего Нормана и, переключившись на бег, догнала его. Поравнявшись с ним, рыжая хотела взять парня за руку, но тот приобнял ее за плечо, приблизив к себе, попутно сделав шаг немного энергичнее. Войдя в кабинет, Вайт аккуратно закрыл дверь. — Там ты слишком много отвлекалась, — наконец объяснил парень. — То есть так, по-твоему, я буду отвлекаться меньше? — заговорчески поинтересовалась девушка. — Можешь расположиться там, а мне надо проверить некоторые документы, — проигнорировал ее Норман и молча сел за свое рабочее место. Эмме ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. Воцариашаяся тишина иногда прирывалась щелканьем мышки, звуками клавиш на клавиатуре и соприкосновения ручки с бумагой. — Норман... — М? — Ты сам хотел взглянуть на шрамы? — Эмма кинула на него взгляд, — Я могу показать. — Кхгм... — стараясь собраться с мыслями, Норман прочистил горло. — Ты доделала задание? — А, насчет этого... У меня тут вопросик появился... — Брейв встала из-за своего места и подошла к парню сзади, положив тетрадку на стол перед ним, — Вот здесь... — она указала на нужное место, положив подпородок ему на плечо. Вайт на некоторое время погрузился в раздумья. — Эмма... Мы же встречаемся? — парень повернулся к ней на стуле. — Ну... — она положила руки на спинку стула по обе стороны от шеи Нормана. — Ты мне так и не признался. Как я могу встречаться с человеком, о чувствах которого я не знаю? — Брейв поставила свое колено между его ног. — То есть поцелуя тебе недостаточно? — Одного — точно нет, — руки соскользнули со спинки стула на шею Нормана, а сама уселась на его колено, — Так и что? Ты что-нибудь скажешь? Я жду. Парень запустил свои руки в рыжие локоны, притягивая ее лицо к себе, и, сам приблизившись к ней, сделал глубокий вдох, будто жадно стараясь уловить каждую особенность ее запаха, а затем прошептал на выдохе: — Безумно тебя люблю, — после чего накрыл ее губы своими. *** — Кто-нибудь знает, куда они ушли и насколько? — тихо поинтересовалась Анна. — Думаю, им лучше не мешать, — многозначительно ответил Рэй, положив свою руку на бедро девушки, после чего он что-то ей прошептал на ухо, отчего та залилась краской, и они поспешно ушли. В читальном зале остались только Дон и Гильда. — Эх, повезло же им, — вздохнула девушка. — Тебе ещё чаю принести? — А? Да, можно. Гильда направилась в сторону выхода, а Дон лишь смотрел ей вслед. Именно так всегда и происходило: она идет вперед, он всегда остается сзади. Казалось, ему никогда с ней не поравняться. Хоть они и были погодками, однако Грин представляла из себя личность более сформированную. По ее рассуждениям, интересам, действиям о ней можно было сказать как о более взрослом человеке, чем Дон. Сколько он себя помнил, пока он играл с остальными детьми: в мяч, в догонялки, прятки и всевозможные игры, она любила почитать книжку где-нибудь в спокойном месте. Для Дона это было абсолютно непонятно. Каждый раз, когда он задавал интересующие его вопросы, она от них раздраженно отмахивалась или отвечала сквозь зубы. Однако это не мешало ему вновь и вновь играть на ее нервах. Ровно до тех пор, пока не увидел ее истерики, когда та уже не выдержала. С того момента он заставлял себя переключать внимание на других, чтобы больше не делать ей больно. И они развернулись в разные стороны, начиная свой путь, иногда перекидываясь друг с другом парой фраз. Однако теперь ему казалось, что это не он тянет ее за собой, задавая бессмысленные вопросы, а она просит его пойти с ней. И он постепенно разворачивается и идет за ней. Но нет, определенно не так, как в детстве. Что-то изменилось... Может ли он снова ее потянуть за собой?.. Как это сделать, чтобы она развернулась и пошла с ним? Какие слова подобрать? Как поступить? Как это в принципе назвать? Готов ли он вообще к этому?... Слишком много вопросов для слегка инфантильного парня. Однако Дон понимал, что Гильда — это тот человек, с которым он хочет быть рядом. Происходящее между Эммой и Норманом, Реем и Анной интриговало, однако в то же время пугало и казалось чересчур взрослым для него. «Хм... А что если я успею?» — подумал он, когда его осенила гениальная, по его мнению, идея. Дон сразу же подскочил и направился к выходу через пожарную лестницу. Перенеся все свои силы в ноги, он понеся к ближайшей клумбе. Только он наклонился, чтобы сорвать пару цветов, как ему тут же прилетело лопатой по голове, видимо, от садовницы, которая посыпала его всевозможной руганью и бранью. Дон, светясь, стал рассыпаться в извинениях. Пришлось снова пуститься в бега. Благо, неподалеку был маленький кустик ромашек. Одним не очень умелым движением он выдрал его весь с корнем. Времени было мало, поэтому он прям так побежал обратно. Из последних сил забравшись по пожарной лестнице, он понял, что дверь с этой стороны не открывается. Через окошко он увидел Гильду с подносом чая. Ничего не придумав лучше, он стал истошно долбить в дверь. Та от неожиданности с трудом удержала поднос в руках, огляделась, распознала, откуда доносится шум, после чего на пару минут зашла в читальный зал и вышла уже без подноса, направляясь к Дон. — Напугал, — Гильда открыла дверь. — Простииии, — Дон состроил самую невинную и извиняющуюся гримасу из всех возможных, протягивая ей "букет" — с которого все еще немного сыпались кусочки земли — будто тот мог выполнить функцию щита. Гильда еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Бросив многозначительное «ты угадал», она стала отчитывать парня за детское поведение, однако в глубине души ее сердце трепетало от радости. Ромашки — ее любимые цветы. Когда она закончила свою тираду, быстро осмотрела сверху вниз и, забрав ромашки, кинула короткое "спасибо", развернулась и направилась исправлять все недочеты букета. — А, и тебе, наверно, стоит сменить одежду. Чай остывает, — не прерывая своего движения, Гильда бросила через плечо. Дон еще несколько мгновений стоял как вкопанный, глядя ей вслед, слушая свое бешенное то ли от бега, то ли от происходящего сердцебиение. Одно он знал точно — ему нужно за ней. И так теперь будет всегда. Им всегда нужно будет в одну сторону. Разве что, рано или поздно, он ее нагонит и сможет то и дело вести за собой.

***

Время за чаепитием Гильда решила посвятить чтению книг, однако у Дона были свои планы на этот счет, поэтому ей пришлось то и дело отрываться от печатного текста, слушая различные истории парня. Вернее будет сказать, ей то и дело приходилось отрываться от его рассказов. Каждый раз, как только он ее отрывал, ее раздражение сразу улетучивалось, стоило ей просто взглянуть на него. И его истории сразу становились интересными, красочными, яркими. Образы оживали, подобно словам из книги, которые становились не просто набором букв, а целой историей, фильмом. Пусть у Дона речь не была книжной, однако он очень хорошо умел объяснять и описывать, что позволяло практически видеть его глазами. Как только его история заканчивалась, он замолкал, думая, что следующим рассказать, в то время как девушка утыкалась в книжку. Допив последний глоток, она про себя отметила, что чай остыл. Попытавшись налить из чайника, Гильда поняла, что он пустой. Много же прошло времени... Поставив чайник назад, она скользнула взглядом по вазочке с ромашками, затем по спящему напротив нее Дону. В его чашке виднелся уже давным давно остывший, не допитый им чай. «Что-то в нем определенно поменялось, — подумала она, перед тем как вышла из читального зала и закрыла дверь. — Но он все еще остается тем еще ребенком. Никогда не думала, что буду радоваться подаренным ромашкам, с которых сыпется земля», — усмехнулась она.