Не по плану

      Сонхва вышел из душевой и немного помедлил, задержавшись у зеркала. Отражение красноречиво говорило само за себя. Растрёпанные волосы, горящие щеки и пятна воды на пиджаке и расстёгнутой рубашке — настолько развязный внешний вид, что оставалось только досадливо поморщиться. Прежде, чем выходить отсюда, следовало привести себя в порядок — на людях он должен выглядеть идеально. Ни к чему создавать лишние поводы для слухов.              Как ни крути, а безупречная репутация всегда стояла для Сонхва на первом месте.              Изначально он действительно искал Хонджуна только ради того, чтобы поговорить. Без лишних свидетелей, без его вездесущих друзей, которые только и делали, что крутились поблизости, не давая возможности подойти и при этом не вызвать подозрений. Уловить момент было практически невозможно. Однако стоило им остаться наедине, как вся осторожность летела к чертям. Сонхва всегда считал себя образцом благоразумия, но при виде Хонджуна крышу срывало напрочь, а весь его безукоризненный образ рушился, как по щелчку пальцев.              Больше всего на свете хотелось развернуться и закончить начатое. Прижать Хонджуна к стенке и целовать, пока не заболят губы, пока они оба не потеряют счёт времени. Коснуться обнажённой груди, провести ладонями по крепким мышцам, ощутить под пальцами гулкие удары сердца. Но здравый смысл — пусть и ненавязчиво — подсказывал, что на сей раз ему точно прилетит по лицу.              Момент был упущен. Сонхва скривился, уловив в отражении своего раздраженного взгляда тень сожаления. Надо было остаться. Надо было вытащить Хонджуна из той клетки самообмана, в которую он сам себя загнал. Его слова разнились с действиями. Разве может человек, испытывающий лишь неприязнь, так охотно отвечать на поцелуи, прижимать к себе настолько отчаянно, словно завтра настанет конец света? Поведение Хонджуна, хоть и не поддавалось логике, но было вполне объяснимым — он просто боялся. А кто в здравом уме не испугается, когда его неприязнь перерастает во влечение?              Страх, мешающий Хонджуну признать очевидное, был понятен, но легче от этого не становилось.              Сонхва снова посмотрел в зеркало, на этот раз пытаясь подавить раздражение, которое поднималось изнутри. Не на Хонджуна — на себя. На то, как легко этот упрямец заставил его потерять контроль. На то, как он сам позволил себе утонуть в охватившей их страсти. Он вспоминал, каким податливым был Хонджун, как отзывался на прикосновения, забывая о необходимости держать лицо.              Откровенно говоря, Сонхва хотел его настолько сильно, что это напоминало помешательство. Он был готов к тому, что его оттолкнут, обматерят с ног до головы, да ещё и врежут, но Хонджун не сделал ничего из этого. Он просто подался навстречу, и Сонхва показалось, что земля ушла из-под ног, а голос разума покинул его, помахав на прощание ручкой.              Усилием воли Сонхва оторвал взгляд от зеркала и резко выдохнул, словно пытался избавиться от сомнений. Он привёл в порядок волосы, поправил рубашку, застегнул пиджак — маска хладнокровия и безупречности снова была на месте. Даже если внутри всё пылало от противоречий, снаружи он всегда оставался невозмутимым. Так было всегда.              Всегда — вплоть до сегодняшнего дня.       

***

             Сидя в кресле для посетителей напротив ректора, Сонхва лениво скользил взглядом по стенам кабинета, увешанным почетными грамотами, дипломами и благодарственными письмами. Просторное помещение дышало строгостью и значимостью, но ни официальная обстановка, ни внимательный взгляд ректора не вызывали у него никакого волнения. Он прекрасно знал, зачем его вызвали.              — Двадцатого июня в Токио состоится конференция, посвящённая сотрудничеству нашего университета с Токийской государственной Академией. — Ректор взглянула на него поверх очков. — Вашу кандидатуру утвердили.              Сонхва мысленно хмыкнул. Учитывая, что его отец состоял в совете попечителей, вопрос участия Сонхва в подобного рода мероприятиях даже не обсуждался.              — Благодарю вас за доверие, — ровно ответил он, чуть откинувшись на спинку кресла. — Могу ли я узнать, кто ещё включён в состав делегации? Помнится, речь шла о четырёх представителях.              Ректор слегка нахмурилась, поправила лист бумаги перед собой и заглянула в экран монитора.              — Из девушек утверждены Ли Хаюн и Хо Ёнми с факультета лингвистики. Что касается второго представителя от юношей, то кандидатуру пока не выбрали. У нас есть несколько претендентов.              Сонхва кивнул, обдумывая её слова. Большинство студентов, вероятно, даже не посмели бы задавать подобные вопросы, но он давно научился переступать через формальности. Ему позволяли многое — не только благодаря влиянию семьи, но и его собственным успехам.              — А Ким Хонджун, случайно, не в этом списке? — как бы невзначай поинтересовался Сонхва, стараясь придать голосу непринуждённости.              — Ким Хонджун? Капитан волейбольной сборной? — Ректор нахмурилась и потянулась к мышке. Щелкнув пару раз, пробежалась глазами по тексту на экране. — Да, он есть в списке претендентов. Но, честно говоря, я не уверена, что он подойдёт для такого мероприятия. Он ведь спортсмен, а не человек науки.              — Но ведь его успеваемость одна из лучших на потоке, — парировал Сонхва. — Уверен, у мистера Кима найдутся таланты, которые можно продемонстрировать в рамках конференции.              — Возможно, но он, судя по всему, не особо стремится к участию в подобных мероприятиях, — протянула ректор, впрочем, без прежней уверенности. — Насколько мне известно, Ким Хонджун всегда был сосредоточен на спорте, а не на академической деятельности.              Сонхва наклонился вперёд, сцепив пальцы в замок, словно собирался поведать некую тайну, известную лишь ему одному.              — Однако, если его включили в список, значит, вы видите в нём потенциал, — вкрадчиво начал он. — Думаю, Хонджун прекрасно справится. К тому же, с ним я сработаюсь лучше, чем с кем-либо другим. Мы часто пересекаемся на мероприятиях университета, и, смею уверить, понимаем друг друга буквально с полуслова.              Ректор скептически посмотрела на него поверх очков. В её взгляде по-прежнему читалось сомнение, но слова Сонхва прозвучали настолько убедительно, что она невольно задумалась.              — Почему именно он?              Сонхва позволил себе лёгкую улыбку.              — Я уверен, что Ким Хонджун достойно представит наш университет, — мягко, но настойчиво произнёс он. — Уверяю вас, он идеальный кандидат.              На несколько долгих мгновений кабинет погрузился в тишину. Ректор молчала, обдумывая его слова и решение, которое ей предстояло принять, а Сонхва мысленно скрестил пальцы, рассчитывая, что ответ будет положительным. Личная заинтересованность подталкивала настаивать на своём, но он умело скрывал её за разумными доводами. Хонджун действительно был достойной кандидатурой, и Сонхва знал об этом, как никто другой. Если же выберут кого-то еще… Что ж, придётся найти иной способ провести время вместе.              — Хорошо, — наконец, произнесла ректор. — Ким Хонджун будет утвержден вторым представителем от нашего университета.              Лицо Сонхва озарила широкая, но вполне искренняя улыбка. К счастью, всё прошло даже лучше, чем он рассчитывал.              — Благодарю вас за доверие. Уверяю, все останутся довольны.              Ректор одобрительно кивнула, впервые за весь разговор позволив себе улыбнуться.              — Зная вас, Сонхва, я в этом ничуть не сомневаюсь.       

***

             Найти Хонджуна оказалось несложно. Конечно, можно было просто написать ему сообщение, вот только Сонхва прекрасно понимал, что это дохлый номер. В лучшем случае его проигнорируют, в худшем — кинут в чёрный список. Поэтому встретиться в университете показалось самым логичным решением.              Объект поисков обнаружился на скамейке возле спортзала, увлечённо залипающий в смартфон. На нем была красная футболка с логотипом волейбольной команды и закатанные до колен спортивные штаны — кажется, тренировка закончилась совсем недавно. На первый взгляд Хонджун выглядел расслабленным, но Сонхва знал, что переключиться в агрессивное состояние тот мог буквально за секунду.              — Чего тебе? — не поднимая головы бросил Хонджун, когда Сонхва подошёл ближе. Он мысленно вздохнул. Да уж, разговор предстоял не из лёгких.              — Ты как всегда доброжелателен.              — Уж какой есть, — пожал плечами Хонджун, оторвавшись, наконец, от смартфона. — Так чего хотел? Надеюсь, приставать не будешь?              Сонхва насмешливо выгнул бровь. Хонджун пока что не спешил посылать его куда подальше, значит, нужно было воспользоваться появившейся возможностью спокойно поговорить. Настолько, насколько это было возможно.              — Буду, — не удержался Сонхва и с невинной улыбочкой добавил, заметив, как вытянулось лицо Хонджуна: — Но не сегодня. Я пришёл по делу. Хотел сказать, что меня выбрали для поездки на конференцию в Токио.              Хонджун отложил телефон в сторону. На его лице промелькнуло удивление и нечто, напоминающее раздражение, но он было справился с эмоциями и выдал равнодушное:              — Ну, рад за тебя. А я тут при чём?              Сонхва выждал паузу, подогревая тем самым интерес. Хонджун понимал, что его дразнят, потому и не подавал виду, что заинтересован. Что-что, а владеть собой он умел отлично.              — Ты тоже едешь.              Несколько секунд Хонджун молчал, видимо, пытаясь переварить услышанное. Его брови сдвинулись к переносице, а губы сжались в тонкую полоску. Сонхва постарался выбросить из головы навязчивую мысль о том, насколько сильно хочет поцеловать его прямо сейчас.              — В смысле тоже? — недоуменно уточнил Хонджун. — Вместе с тобой, что ли?              Сонхва важно кивнул.              — В состав делегации включили ещё двух девушек с четвёртого курса и представителя от руководства. Но я рад, что ты акцентировал внимание именно на мне.              — Ничего я не акцентировал, — сузил глаза Хонджун — верный признак того, что он начинает злиться. — Перестань переиначивать мои слова.              Сонхва примирительно поднял руки, стараясь сгладить возникшую напряжённость.              — Ладно, не заводись. Я просто подумал, что это отличная возможность для нас обоих.              — Возможность-то отличная, — с досадой признал Хонджун, — но мне совсем не нравится тот факт, что мы поедем туда вместе.              — О, а я тебе больше скажу: мы ещё и жить вместе будем, — как бы между делом добавил Сонхва.              Хонджун резко выпрямился, как будто его током ударило.              — Ты издеваешься?              — Совсем нет, — с видом невинного ангелочка покачал головой Сонхва. — Очевидно, что нас поселят в один номер. Это удобно и экономично. К тому же, ректор считает, что мы с тобой души друг в друге не чаем. Не стоит её разочаровывать.              — Хера с два я останусь с тобой в одной комнате, — выругался Хонджун. — Будешь спать на коврике под дверью.              — Ты что, даже не пустишь меня к себе под одеяло? — округлил глаза Сонхва. — Оставишь в одиночестве на холодном полу?              — Даже не мечтай, — отрезал Хонджун. — Хочешь — снимай себе квартиру или выпроси отдельный номер. Не обеднеешь.              Сонхва смотрел на него сверху вниз, приподняв уголки губ в снисходительной улыбке. Реакция Хонджуна забавляла и вместе с тем вызывала неправильные, совершенно неуместные в данный момент мысли. Сонхва уже знал, чем всё закончится. Знал — и откровенно наслаждался их маленькой игрой.              Какой же Хонджун был упрямый. Прекрасно ведь знал, как относится к нему Сонхва, но всё равно притворялся, будто ничего не происходит. За этими саркастичными фразами и упрямым нежеланием признавать очевидное скрывалось то, о чём Хонджун боялся даже подумать, не то что произнести вслух. Сонхва ощущал это в каждом случайном взгляде, которым Хонджун украдкой провожал его, думая, что никто не заметит. Слышал в напряжённом, чуть дрожащем голосе, когда осмеливался подойти слишком близко.              Вот как сейчас.              Взгляд Сонхва мягко скользнул по лицу Хонджуна, ровной линии плеч и мокрым кончикам волос, облепившим щеки.                    «Ничего, — усмехнулся он про себя. — Я найду способ сорвать с тебя это притворство. Сколько бы времени на это ни понадобилось. И тогда ты сам пожалеешь, что бегал от меня так долго».              — Тебе когда-нибудь говорили, что ты ужасно милый, когда злишься?              — Да твою-то мать! — вспылил Хонджун, для которого эти слова были равноценны красной тряпке перед носом у быка. — хватит уже! Почему ты не можешь просто оставить меня в покое?       Сонхва огляделся по сторонам. Рядом, как по заказу, никого не оказалось. Ни преподавателей, ни студентов, ни даже уборщицы, пришедшей вымыть пол. Никого. Лишь они вдвоём посреди опустевшего в послеобеденный час коридора. Отличный шанс, чтобы немного позабавиться.              — Потому что ты мне нравишься, — честно ответил Сонхва, склонившись к Хонджуну так близко, что их лица оказались на одном уровне. — Такой ответ тебя устроит?              Обескураженный внезапной откровенностью, Хонджун даже не сразу нашёлся с ответом. Он замер, не в силах отвести взгляд, пока внутри всё сжималось от странной, необъяснимой смеси досады и смущения.              — Это не значит, что ты можешь делать всё, что захочешь, — выпалил он, отодвинувшись подальше, и ухватился за лямку рюкзака, чтобы скрыть предательскую дрожь ладоней. — Мы просто едем вместе на конференцию, понятно? Без твоих идиотских выходок.              Сонхва одарил его добродушной улыбкой.              — Хорошо, Джун-а, как скажешь. Всего лишь поездка.              Он развернулся и неспешно зашагал прочь, даже не обернувшись. Несмотря на то, что их диалог вновь зашёл в тупик, Сонхва был уверен, что всё идёт по плану. Еще немного времени, и Хонджун сам перестанет сопротивляться. А он просто будет рядом, чтобы подтолкнуть его в нужный момент.