Вот попал, так попал...

Лео переводит взгляд со свечей на Альмонда. Лицо у альфы хмурое, брови нахмурились, волосы спадают челкой на часть лба. Красив, темноволосый, глаза карие, темные в отражении огоньков. — Мне нужно, чтобы вы украли образец оружия. Знаю, это сложно. Но у меня там не осталось своих людей, а новых они не набирают, так как знают, что среди них могут быть мои посланники. Я могу достать их новую разработку только через вас, ведь вы вхожи в их дом, — выкладывает Альмонд. — Они изобрели новый вид револьвера, судя по записям, он удобнее в использовании, быстрее, мощнее, поражает более дальние цели. Мне нужно иметь образец, чтобы повторить и превзойти. А еще придумать, как от этого спастись, мне не нужны большие потери среди людей. — Вы так уверенны, что будет война? — спрашивает Лео, размышляя, он может поделиться знаниями в этой сфере, показать, из чего можно сделать бронежилет, более легкий и удобный. Он думает, что так и поступит. — Они настроены серьезно. Их силы в разы больше моих, несмотря на все мои связи, ведь они готовились к этой войне много лет, накапливали силы, тренировали людей, изготавливали оружие, — поясняет Альмонд так, словно омега может его понять. Однако альфа явно видит, что Лео все понимает, поэтому продолжает рассказывать. — Я не собираюсь проигрывать и, тем более, терять своих людей. Хотелось бы избежать конфликта, но если он неизбежен, то и я должен быть готов к схватке. На Божью помощь надеяться глупо, ровно как на короля. Я не верю ни во что. — А знаете, мне нравится ваш ход мыслей, — Лео опирается на руки, наклонившись слегка вперед, переплетает пальцы в замок перед лицом, пряча за ними ухмылку. — И я помогу вам, что надо, то и достану. Воровать — мое призвание, это я умею лучше всего. Воровать и прятать. — Интересно, как вы добились таких умений? Вы ведь не из трущоб, выросли в обеспеченной семье. У вас было все, зачем вам было красть чужое? — Даже если скажу правду, вы мне не поверите, — усмехается Лео и убирает руки, вспоминая прошлую жизнь. — Но я разбираюсь во многом. Особенно в оружии и владении им. Это моя страсть. Так что я с удовольствием помогу вам советом, который точно пригодится. У ваших солдат будет оружие еще лучше, как и защита от вражеских пуль. С пушками тоже что-то да придумаем. — Вы вовсе не похожи на омегу характером, точнее, на обычного омегу. А знаете, мне такие, как вы, больше по душе, — заявляет Альмонд, шумно вдохнув его запах. Снова подкатывает к нему свои яйца! — Эй, мы договаривались, я буду на вашей стороне, а вы будете воспринимать меня как союзника. — Одно другому не мешает, — усмехается как-то хитро Альмонд, снова тянется к его руке, успевает ее подхватить, поднести к губам и поцеловать пальцы. — Фу! — Лео тут же ее забирает, вытирая брезгливо о платье и встряхивая. — Я же сказал, никаких приставаний! — Вы мой супруг. Напомню еще раз, вы принадлежите Мне. Альмонд смотрит серьезно, без смешинки, которая присутствовала на его губах до этого. В свете свечей он даже выглядит грозным. Лео понимает, что пора убегать, пока его не разложили на этом же столе и не сделали из него настоящего омежку. — У меня дела, муженек. Так что досвидули. Он встает и быстро направляется к выходу, но альфа догоняет его, хватает за руку и прижимает к себе. Резко. Крепко. Обнимает, не давая даже пошевелиться. Слышится его шумный вдох. А по телу словно разряды тока, то, дурацкое, откликается на касания потенциального партнера. Так вот как чувствует себя омега рядом с альфой? Какая мерзость! Даже меж ягодиц становится влажно… — У вас будет течка, я чую это. Вы сладко пахнете, — Альмонд горячо дышит ему на ушко, касаясь его губами. И тут Лео приходит в себя, со всей дури наступая ему на ногу. Бьет локтем под ребра и наконец освобождается. — Даже если будет, то что? Я — не они, — рычит Лео, отступая, и пока муж снова его не поймал, убегает за дверь. А сердце-то стучит! И стучит оно очень быстро, то ли от испуга, то ли от чего-то другого… Оказывается, быть омегой непросто, когда рядом сильный и вкусно пахнущий самец. Но неужели омеги становятся похотливыми именно из-за альф? Что, если феромоны заставляют их течь против их воли, как это случилось только что с Лео? Бред ли это? Он не хочет разбираться, потому что это рассуждение подрывает его убеждение в омежьем блядстве. Лео быстро добирается до покоев, хочет умыться и прилечь, отвлечь себя чтением, а лучше заняться не подобной ерундой, а поупражняться, давно пора приводить это тело в форму. А то так и будет слабой игрушкой в руках Альмонда или Дилиса... Но его планам не сбыться. В покоях полно стражи, а так же находятся слуги и все супруги нерадивого султана. Что происходит? Что за обыск, и без него? Слышится звон, на пол летят десятки ложек, вилок, сворованных во время приема пищи. Но это никого не интересует, слуги продолжают обыскивать шкатулки с украшениями. И достают оттуда сначала тиару Бетси, после бриллиантовое колье Ами, следом находится пропажа в виде нескольких колец Женевьера. А под подушкой слуги находят любимую подвеску Дилиса. Понятное дело, подкинули. Лео не лунатик, чтобы воровать во сне, а потом не помнить об этом. Тем более, он бы спрятал так хорошо, что сам бы потом не нашел. — И как вы объясните эти находки, пятый супруг? — начинает петушится Дилис, смотря с вызовом. Другие супруги смотрят на Лео, как на врага, только Бетси недоумевает, наверняка не понимая, как такое могло произойти. — Вы обокрали нас! Каждого! Зачем вам эти украшения, у вас своих разве мало?! — Понравились, — решает подыграть Лео, а что? Ему все равно никто не поверит. А за такую кражу ему ничего не будет. Альмонду он нужен, так что тот его не выгонит и не накажет. — Я же как сорока, тащу к себе все, что блестит. Скажите спасибо, что я вас, звездочки мои, не спиздил под шумок. Вы же сияете ярче золотца! А вот Дилис от его ответа переменяется в лице, видно, что он ожидал другого ответа. Ожидал объяснений и оправданий, доводов… — То есть, вы даже не отрицаете? — теряется главный супруг, но тут же берет себя в руки, прокашлявшись. — А чего прятаться? Да, я взял. Криво лежало, подумал — не нужное. Вот и прихватил побаловаться. Муж совсем ничего мне не дарит, а у вас этого добра — завались, — продолжает играть Лео. — Мне стало обидно, решил себя порадовать цацками. — Вы… это верх неприличия! — восклицает покрасневший Ами, этот правильный цветочек. — За этот поступок не будет вам прощения, я тут же доложу обо всем Альмонду, — строго говорит Дилис, смотря со злобой на того, кто посмел провести с его мужем целый вечер за беседами. Этот омега явно боится потерять свое место под солнцем, раз так мстит, настраивая весь гарем против Лео. Заодно и султана. — Да на здоровье, рассказывайте хоть самому королю, — усмехается он, Лео продержался очень уверенно, чем разозлил четвертого супруга еще сильнее. — Альмонд не простит вам этого! — Дилис уходит, а за ним вся его свита из слуг, стража и двое супругов. Бетси остается, сжимая в руках тиару. — Вы правда украли у меня корону? — Конечно, нет, — поднимает брови Лео. — Ты-то как в это поверил, а? Мне подложили все это. Да, я ворую, но я ворую ложки, ваши цацки меня пока что не интересуют. Я бы не подставлял себя, положив ценное сворованное там, где его можно легко найти. Это же нелогично. — Ах, — выдыхает с облегчением Бетси, подходит и обнимает его. — Бедный омега. Вас оговорили… Но зачем же вы взяли вину на себя? Я чувствовал, что вы не могли что-то у меня украсть. — А мне бы все равно не поверили, какой толк в оправданиях? — пожимает плечами Лео. — Я-то знаю, что моя совесть чиста. А играть перед другими праведника у меня желания нет. Пусть думают обо мне, что хотят, мне насрать с большой колокольни. Пока они разговаривают, проходит минут с десять. Они ведут диалог дальше, но внезапно слышатся шаги. Уже по их звуку Лео определяет, что это — Альмонд. Значит, Дилис успел насесть муженьку на уши, прошипев своим змеиным язычком разные гадости о Кае. И лорд пришел задать трепки. Бетси быстро удаляется, увидев в дверях Альмонда. Лео же смотрит на него, потом на столовые приборы, которые слуги нашли случайно, в одном из тайников. После снова на мужа. — Вы сами виноваты, — первым встревает Лео. — Им золото дарите, а я как голодранец. Даже на свадьбу зажали мне золотца. Пришлось самому добывать обновки. Альмонд тяжело вздыхает. — Вот и что за рок меня преследует? Вечно мне нравятся злобные, неправильные омеги, а в этот раз к тому всему воришка, — вдруг усмехается альфа, шаг за шагом приближаясь к нему. В его руках бархатная коробочка. — Впредь, если хотите какое-либо украшение, говорите мне. Я не жадный. В руках Лео оказывается коробка. Он с интересом открывает ее и ахает: в ней прекрасная подвеска с большим рубином и бриллиантами по краям. Настоящая драгоценность, которая в будущем будет оценена в десятки миллионов. У Лео засияли глазки. У него и в прошлой жизни была тяга к золоту и деньгам, а в этой так вообще. В его руках настоящее сокровище, которому явно не один век. — Эта подвеска особенная, она из коллекции моей семьи, — рассказывает Альмонд. — Это украшение передается из поколения в поколение. Дарю его вам в знак того, что я вас ценю и рассчитываю на полноценную связь между нами. — Так вы купить меня решили? Ну да, я меркантильный, но задницу свою за цацку не продам! — заявляет Лео. Но коробочку забирает, он ее не отдаст. Это принадлежит ему, подарки назад забирать неприлично. Альмонд же смеется. Вместо наказания лорд подарил ему дорогую и важную вещь. Почему? Так хочет заполучить его в союзники и любовники? Решил купить его тело? Да он же не проститут! «Если местному султану нравится, что я веду себя как ебанутый, но надо вести себя по правилам эпохи, тогда он ко мне охладеет», — думает Лео. Но как же сложно взять и поменять характер, да это же невозможно! Он всегда был вспыльчивым и импульсивным, заводился с полуоборота. Чуть что, сразу в драку. А тут приходится быть манерным омежкой. Разве это не худшее наказание для гопника?! — О, что вы, это просто подарок, считайте, что вы получили его в честь нашей прошедшей свадьбы, — говорит после паузы и смеха Альмонд, этот альфа уже смотрит на него по другому, видно, что поведение Лео веселит его и распаляет интерес. Да черти бы его подрали! Нужно учиться быть глухонемым овощем… — Я благодарен вам за внимание, но, сударь, мне пора спать, — как можно более вежливо произносит Лео, но это смешит мужа еще больше, ведь его слова в общей картине больше похожи на сарказм. — О, вы удивительны. И я обязательно добьюсь вас. Пока Лео не ожидает, Альмонд снова целует его руку, обслюнявив ее проворным языком. — Все, вам пора! Пора! — Вы так сильно меня не любите? Я враг вашим родителям, но не вам, — альфа облизывает губу, смотрит на него потемневшими глазами от расширенных зрачков. Его запах сгущается. Только не это! Не дышать! Но Лео вдыхает и снова вспоминает о том, что он омега, потому что ноги начинают дрожать, живот тянуть, меж ягодиц липко. Тело сдается, попадая в крепкие загорелые руки этого альфача. Лео таращит глаза, начиная паниковать. Альмонд не церемонится, начинает целовать его в шею, обслюнявив еще и ее. Подхватывает на руки, относя в сторону кровати, но Лео изворачивается, убегает, тяжело дыша. Запахивает на себе платье, которое альфа успел расстегнуть. — Вот когда начнется течка, тогда и приходите. А пока кыш к Дилису! Я не создан для любовных утех, — он пытается держать себя в руках, не материться. — Или вы собираетесь изнасиловать меня?! — Хаа… Нет, силой я вас брать не буду, мне не выгода ваша ненависть, — говорит Альмонд, выпрямляясь. Видно, как сильно его задел отказ. Наверняка, омеги вешаются на него сами. А тут — ни в какую. Конечно, это заденет хваленое самолюбие лорда. — Тогда идите спать, спокойной ночи! — Спокойной, — выдыхает Альмонд, до последнего смотря на него с нешуточным желанием. — В этот раз я ухожу. Но в следующий не надейтесь. Вы все равно станете моим омегой. И только когда за вкусно пахнущим альфой закрывается дверь, Лео позволяет себе заматериться. — Сука! Блядь! Ебаный подонок! А чтоб тебя черти драли в зад десять лет подряд! — трет шею, бесится, хватает вазу и бьет ее о стену, разбрасывая розы и осколки по полу. Следом летит подсвечник, потом кувшин, чаша, поднос с виноградом... Но сколько бы он не бушевал, тело говорит ему ясно: течки не избежать. Нужно что-то придумать...