You don't have to know.

Казалось, Коннор всегда был хорошим мальчиком. Он был создан слушаться, выполнять поставленные задачи, смысл его существования — удачно выполненная миссия. Никаких пререканий. Но так было исключительно до восстания. Теперь же он имеет права приравненные к человеческим, что развязывает руки окончательно. Большей свободы придала ранняя девиантность, что показала весь спектр характера Коннора , наделила его эмоциями, а в последствии подарила золотой билет в клинику для андроидов, специализирующуюся на анатомических апгрейдах. RK800 больше не машина , даже не её подобие — роботы не могут чувствовать температуры, прикосновений, эмоций. А Коннор может, он способен на большее. После принятия обществом девиантов, он перестал стесняться иногда показаться не идеальным. Такое происходило крайне редко, но все же имело место быть. В основном, внутренняя «сука» Коннора вылазила наружу, когда дело касалось лейтенанта Андерсона, а именно его потенциальных обидчиков. После всех произошедших событий они невероятно сблизились, Коннор перебрался к Хэнку , и это сожительство можно было назвать самым удачным решением в жизни обоих. Это было сочетание несочетаемого, как картошка фри с пломбиром, клубничный ликёр с сушеной рыбой, футболка в минусовую температуру, золотистый ретривер и черная кошка. Всё это кажется совершенно разным, неподходящим, но найдутся ценители, назовущие это шедевром. Хэнк и Коннор и не думали жаловаться, их всё более, чем устраивало, они сами могли бы назвать друг друга шедеврами , но никогда бы в этом не признались. Хотя Коннор пытался проявлять восхищение и своего рода любовь своими поступками, а Хэнк редкими широкими и до умопомрачения теплыми улыбками. Так он улыбался исключительно Коннору, но второму об этом знать было совершенно необязательно. Было в их отношениях что-то странноватое. Они же самые близкие люди в жизни друг друга. Андерсон думал, что не сможет уже подпустить кого-то настолько близко к себе, но на голову с небес свалился его железный ангел с щенячьими глазами. Коннор не обсуждал с ним эту тему, Хэнк также не стремился её поднимать. Он вообще не является фанатом всех этих выяснений отношений , лейтенанту всегда давалось это особенно тяжело. Общество давило часто, ведь его особенно волновало чужое грязное белье. Те же коллеги на работе — идиоты, коих свет не видывал. Возомнили себе , что именно им судить обо всем, происходящем между Андерсоном и его напарником. Из каждого чайника уже слышится это «они ведь как отец и сын», а в ответ «да нет же! Точно трахаются». Хэнк на это лишь закатывал глаза, а в особенно «удачные» дни и нахуй послать мог. Коннор чаще внимания совершенно не обращал, но моментами оставлял в ответ на это едкие комментарии. Их отношения нельзя было назвать романтическими , нет, но и чисто платонической, семейной эта связь явно не была. Лейтенанту не просто необязательно — ему нельзя знать, что напарник не против назвать его «папочкой» далеко не в родственном ключе. Порно все-таки плохо влияет на андроидов… Чувствовать — это прекрасно. Но некоторые ощущения , кроме эйфории , приносили неудобства, иногда чудовищные. Коннор столкнулся с этим после визита в клинику, где его наделили сенсорами касаний , когда от скуки решил полазить по порносайтам , исключительно в целях самообразования, а в итоге весь покрылся своеобразным румянцем и неловко ерзал по креслу, пытаясь унять возбуждение, ставшее частым спутником жизни юного андроида. В подарок ко всем этим невероятным ощущениям (а Коннору действительно даже понравилось) шло открытие вагона и маленькой тележки фетишей. Коннору чертовски нравились высокие, крепкие мужчины постарше, подтянутые, как Хэнк после принудительной диеты от него. Он обожал голубоглазых , седовласых дядь с низким, хрипловатым голосом, которые напоминали ему лейтенанта. Его вело от больших жилистых рук , переливающихся под кожей вен, привлекающих все внимание к себе. А как же ему нравились длинные пальцы в совокупности со всем этим — мамочки! Коннор иногда чувствовал себя грязной проституткой, готовой отдать все на свете за то, чтобы ее хорошенько оттрахали хотя бы пальцами, зажимая при этом рот, из которого так и льются звонкие стоны, или же сжимая тонкую шею, блокируя циркуляцию воздуха в горле , показывая в удушении всю свою силу. Ему безумно нравилась властность в других людях, а особенно в Хэнке. Коннор чувствует себя его фанаткой, готовой писаться кипятком от каждого взгляда в свою сторону, но от лейтенанта всё это усердно скрывается. Со стороны казалось , что пошлости в Конноре нет, он выглядел и вёл себя, как щеночек — ластился, строил глазки, всегда был рад видеть. Но где-то глубоко в девиантной душе ему хотелось собственной грязью запачкать всё вокруг, измазать в ней Андерсона с головы до пят, но он хороший мальчик и умеет сдерживать себя, правда? Вот и сейчас, стоя в любимой черной футболке , утащенной у Хэнка , на выдраенной до блеска кухне и нарезая овощи для приготовления ужина, Коннор усердно сдерживался. Андерсон подкрался довольно неожиданно , можно сказать, беззвучно и сжал своими огромными теплыми руками талию андроида, прижимаясь к его спине всем своим телом. Их разделяли только футболки Хэнка и Коннора, хотя по сути, обе принадлежали Андерсону. Но даже так андроид готов был начать сходить с ума , ведь Хэнк находился слишком близко, а рецепторы в один голос с шальными мыслями так и вопили «трогай меня!» — Заделался Гордоном Рамзи? — Хмыкнул лейтенант, буравя взглядом лицо Коннора. Красивый мальчик, что сейчас немного выгибается в его руках и рвано дышит, но Хэнку не обязательно знать почему. — Нет, — сухо , коротко и очень тихо ответил андроид, почти мяукнувший это себе под нос, он едва не заикнулся, тяжело выносить столь близкое присутствие предмета обожания, когда влюблённый мозг плавится от касаний к нужным точкам. В последнее время Коннору все больше хочется физического контакта, хотя бы долгих объятий , но они с Хэнком не могут себе этого позволить, всё-таки желания андроида находятся вне компетенции их отношений. — Что ты там бубнишь? — Эту фразу Андерсон привык произносить с толикой наглости, но сейчас её в голосе не было, присутствовала лишь несвойственная ему мягкость , но черт возьми, как же хорошо она звучала из уст лейтенанта. Это добавляло всё больше масла в огонь , невероятно распаляло Коннора , чувствовавшего и так слишком много. По телу бежали приятные мурашки, имитация дыхания учащалась. Андроид оставил этот вопрос без ответа, что лейтенанту совершенно не подошло. — Ты чего? — Шепнул Хэнк на ушко Коннору, слегка задев его губами. Он был слишком близко, но обоим это чертовски нравилось. К тому же, Андерсону было плевать, что он нарушил всевозможные личные границы. К андроиду особенно тянуло , и уже давно. — Вы… — Коннор оказался моментально перебит. — Ты. — Поправил его Хэнк, слегка двинув рукой вверх, проходясь ей по подтянутому юному телу. Его голос прозвучал привычно грубо, из-за чего андроид едва не застонал вслух. Это было слишком. Как же он хочет этого мужчину. — Ты слишком близко, — Коннор рвано выдохнул и вопреки всему прижался к Андерсону крепче, упругими ягодицами он коснулся паха мужчины, привстав на носочки. Какой хитрый. Диод замигал. Лавина сорвалась, накрывая ещё не до конца изученными эмоциями с головой. — Что за хуйню ты творишь, Коннор? — Удивляло то, что Хэнк даже не думал отстраняться, хоть и по голосу казалось, что ситуация ему не нравится. — Ничего такого, — Коннор в ответ лишь пожал плечами , хотя голубой оттенок, расплывающийся по щекам и шее выдавал его с потрохами, как и ставший желтым диод. — Врать нехорошо, малыш, — Андерсон произнёс это с такой интонацией, что волосы на затылке дыбом встали. Пиздецки горячо, невозможно такое вытерпеть. Это было последней каплей. Коннор снова рвано , шумно выдыхает и, крепко сжав столешницу, неосознанно подаётся бёдрами вперед, тихонько захныкав и зажмурившись. Самое очаровательное , что Хэнк только видел. Он доведёт своего андроида до самовоспламенения подобными словами. Маленький фетишист был обнаружен , окончательно рассекречен. — Ну же, не стесняйся, мой мальчик, — Лейтенант снова вжимается в тело Коннора своим, но на этот раз параллельно сжимает бёдра младшего , из-за чего тот едва не скулит. Хэнка постепенно ведет. — Будь умницей и расскажи , что чувствуешь. — Я… — Коннор запинается и пытается потереться об лейтенанта, но все попытки тщетны, ведь Андерсон слишком крепко сжимает его тело в своих руках, не давая двигаться, но распаляя парня все больше, — Я слишком чувствительный, Хэнк. Он произносит имя лейтенанта настолько сладко, нежно , мягко, что Андерсон прикрывает глаза , тыкаясь лицом в изгиб его шеи, стараясь переварить сказанное. — Ты же понимаешь, что я буду очень нагло этим пользоваться? — Пальцы Хэнка сползают на внутреннюю сторону бедра Коннора и сжимают, оглаживают кожу там, заставляя младшего едва не задыхаться, — Мы толком ещё не начали , а ты уже на грани. Это звучит как насмешка, что Коннору чертовски нравится, он приподнимает уголки губ в улыбке и накрывает одну из рук лейтенанта своей, они сплетаются пальцами, и это уже отдается чем-то приятным внутри, будто они начинают соединяться в одно целое… — А что будет, когда я окажусь внутри тебя? — Хрипит Хэнк и несдержанно целует шею Коннора, постепенно переходя в укусы, после которых наверняка останутся метки. Андерсон считал, что уже слишком стар для такого дерьма, но с его верным напарником рядом всё становится иначе. По лицу Коннора уже прекрасно видно: он едва сдерживается , чтобы не начать умолять себя трахнуть, андроид откидывается на крепкое плечо мужчины, когда тот отрывается от его шеи, упирается в него головой и смотрит своими щенячьими карими глазами на Хэнка. Просит, ластится. Как же такому откажешь? — Попроси. — Командует Андерсон , и Коннору не удается сдержать тихий стон. Это всё слишком. У него все штаны мокрые после такого поведения со стороны Хэнка, такого с андроидом никогда ещё не было, даже после просмотра ролика на сайте для взрослых с участием актера, невероятно похожим на лейтенанта, где мужчина удерживал своего партнера на весу , шлепал и кусал его, страстно вбиваясь в тело парня , который был явно моложе. — Пожалуйста, — Моляще произносит Коннор, немного сводя брови к переносице , а затем застенчиво отводит взгляд, — Трахни меня, прошу. — В следующий раз ничего не дам без зрительного контакта, — Этой фразой Хэнк приковывает все внимание Коннора, как и его взгляд, к себе, а затем все-таки целует андроида. Сначала Андерсон нежно изучает мягкую кожу губ, немного неестественно гладкую, младшего своей, более грубой, слегка обветренной, а затем постепенно превращает поцелуй в более страстный , с каждой секундой переставая себя сдерживать всё больше. Он кусает губы Коннора, сплетается с его языком своим, замечая лишь небольшое отличие прототипа мышцы с человеческой, без стеснения проникает им всё глубже, заставляя парня смущаться, тоненько стонать, полностью отдаваясь сильным мужским рукам, ласкающим талию и внутреннюю сторону бедра. Хэнк на секунду разрывает поцелуй, но только для того, чтобы развернуть Коннора к себе лицом и спиной к столу, а затем возобновить ласку, постепенно подталкивая андроида навстречу к предмету мебели. На пути Андерсон ещё пару раз отрывается от столь желанных губ, но исключительно для того, чтобы избавиться от одежды , оставив Коннора лишь в нижнем белье, и усадить его на стол. — Знал бы ты, — Дыхание сбилось к чертям, оно тяжелое , рваное , а голос всё ниже , хриплее. Хэнк прекрасно знает, как это действует на его мальчика , поэтому наклоняется к чувствительному ушку и говорит прямо в него, — Сколько раз я представлял, как мы занимаемся сексом прямо на этом столе. И прямо сейчас мы воплотим эту фантазию в реальность. Но для начала я хочу знать, насколько часто ты думал о подобном, малыш? — Я постоянно думаю об этом, Хэнк, — Признается Коннор, сжимая плечи мужчины своими тонкими пальцами, — После установки сенсоров я… Сказанное прерывает громкий стон, почти вскрик. Андерсон касается подушечками пальцев чувствительных сосков парня, устроившись поудобней между его разведенных ног, и вместе с этим вжимается своим уже напряженным пахом в промежность андроида , вырывая очередной восхищенный звук наслаждения. Постепенно лейтенант переходит на все более грубые ласки, оттягивает нежную плоть , спускается к ней поцелуями и вбирает горошину в рот, играется с ней языком, проверяя реакцию Коннора, который в этот момент выгибается едва ли не до хруста микросхем, обнимает тело мужчины своими ногами, вжимая его в себя ещё сильнее и срывается почти на скулеж. Соски оказываются одной из его эрогенных зон, мурашки с удвоенной силой бегут по телу, а мокрое пятно на белье , кажется, становится немного больше. Спустя ещё пару секунд таких ласок Андерсон начинает слышать хныканье, не то, чтобы недовольное, скорее вновь просящее о чем-то. Он понимает: нужно спуститься ниже. Что , в последствии, и делает. Стоны становятся чаще , ведь Хэнк уже почти подобрался к самому сладкому, хотя , стоит признать, Коннор сам , как одна большая конфетка. Мужчина уже на коленях , ловит на себе голодные взгляды младшего , но предпринимать что-либо не спешит. Как же ему нравится дразнить этого очаровательного малыша, про которого вне дома подобного и не скажешь — всё-таки андроид-детектив, способный безжалостно пытать разных говнюков, психологически давить на подозреваемых. Который на деле оказался еще тем послушным мальчиком, но исключительно для лейтенанта Андерсона. Не даром подмечают, что андроид следует лишь его указаниям. Даже после девиации. Хэнк подаётся вперед и , не разрывая зрительного контакта , как он любит, аккуратно , совсем легонько покусывает твёрдый член Коннора сквозь ткань белья, а на головке останавливается , приспускает боксеры и слизывает предэякулят, едва касаясь чувствительной кожи языком. И всё это не сводя глаз. В ответ на столь пошлые ласки , младший весь дрожит , пытается ёрзать, чтобы получить больше, громко и ,уже без стеснения, пошло стонет , показывая всем своим видом, что хочет большего и , что странно, не железный. — Господи, Хэнк. Молю, я хочу больше, я, — Коннор постоянно запинается , но это выходит настолько натурально, что на секунду появляется вопрос: это почти программный сбой или переизбыток эмоций? Парень снова выгибается и пытается потереться об мужчину, когда тот снова поднимается на ноги. Андроид виляет тазом, натурально течёт, изнывает от желания, без разрешения цепляет футболку Андерсона и стягивает её, ведь лейтенант с его вожделением полностью согласен, а затем снова строит глазки и стонет одно короткое, — Дай! Хэнк в ответ на это лишь хмыкает, избавляется от своей футболки и , подхватив Коннора под коленки и подтянув его поближе к себе, приказным тоном произносит: — Оближи, — Андерсон приставляет два пальца ко рту парня, слегка надавливая ими на губы, — Ты же любишь это делать, не правда ли? Андроид на это расплывается в развязной ухмылочке и послушно заглатывает оба пальца. Именно так, другого слова и не подберешь. Кто бы знал, что у навороченного андроида-детектива, присланного из Киберлайф, настолько глубокая глотка. Видимо, его делали приятным для человека не только на вид и звучание. Иногда создается впечатление , что Камски разрабатывал Коннора (как бы это тоже ни звучало) именно под себя. Слишком идеально, слишком много в него вложенно, колоссальное количество работы проделано. Он был идеальным андроидом , надеждой на спасение человечества , а стал идеальным девиантом, стонущим под лейтенантом Андерсоном. Впрочем, никто не жалуется. Коннор сосет с вожделением , нереальным кайфом, а как он наслаждается, когда в моменте Хэнк стягивает с него белье и щекочет указательным пальцем его член по всей длине — ох! Лейтенанта награждают стонами, покорным , неотрывным взглядом и втянутыми щеками. Андерсон предвкушает момент, когда пальцы заменит чем-нибудь поинтереснее — он не заставит себя долго ждать. — Достаточно, — Хрипит мужчина и уже хочет отойти за смазкой, но вовремя оказывается перебит. — Меня не нужно смазывать, — Коннор слегка смущается на этих словах, — Это предусмотрено строением моего репродуктивного механизма. — То есть… — Хэнку определенно нужно прокашляться, он скоро перестанет узнавать собственный голос, настолько сильное влияние оказывает на него андроид, — Ты там тоже мокрый? — Да, Хэнк, я теку из-за тебя, — Это становится последней каплей, — И растягивать меня не обязательно, — Вернее, это. Андерсон затыкает Коннора поцелуем , ведь его возбуждение тоже дает о себе знать. Когда такое было, чтобы в его возрасте настолько крепко стояло? Это всё чертов андроид с его гиперсексуальностью. Хэнк слегка надавливает сразу двумя пальцами на вход и , чувствуя, что там действительно мокро, вводит оба , довольно быстро доходя до костяшек. — Не могу отказать себе в удовольствии трахнуть тебя пальцами, — Лейтенант начинает ритмично двигать рукой, пробуя сгибать пальцы под разными углами, — Ну, и помучить тебя , признаюсь, тоже отдельный вид кайфа. В ответ на это Коннор лишь хнычет, пытается сжаться, дабы чувствовать пальцы , приносящие ласку, отчетливей , его член прижимается к плоскому животу, пачкает скин смазкой , чувствительная плоть дразняще трется об пресс. Андроид тянется к эрекции , желая получить хоть немного ласки, но в этот момент Андерсон показательно бьет его по руке и ускоряет движения собственной. Коннор отзывается вскриком и более частыми стонами, поскольку Хэнк попадает чётко по простате , ощущение внутренней стимуляции и отсутствие внешней сливаются в безумный микс, бьющий в голову похлеще самого первого ощущения приятного тепла кожи руки лейтенанта на скине андроида при случайном касании. — Хэнк, — Имя Андерсона ещё никогда не звучало настолько сексуально. Это всё Коннор, — Я хочу больше! — Какие мы требовательные, — Подмечает лейтенант и вводит третий палец, на что слышит стон, а затем новую порцию хныканья. — Я хочу тебя, твой член, — Коннор по-блядски закусывает нижнюю губу и самостоятельно насаживается на пальцы, когда Хэнк нарочно замедляет темп, что окончательно выбивает из колеи. Лейтенант медленно вынимает пальцы из парня, смакуя то, как колечко мышц снова стягивается после этого, а затем резко заменяет их своим членом, уже давно требующим внимания , параллельно укладывая руку на горло андроида и крепко сжимая на нём свои длинные пальцы. — Нравится? — Хрипит Андерсон и начинает двигать бёдрами, из-за чего по комнате разносятся не просто сладкие — блядские стоны. Коннор не успевает ничего ответить, ведь его затыкают страстным поцелуем , невесть каким по счету за этот вечер, а затем шлёпают по бедру, ускоряясь. Парень чувствует, как его симуляцию простаты безостановочно терзают , в порыве страсти он цепляется за руку Хэнка, сжимающуюся на его шее, и мокро целуется с мужчиной, шире разводя для него ножки. — Говори со мной, — В этот же момент Андерсон начинает нарочно быстро двигать бёдрами, встряхивая андроида в стол. Хэнк убирает руку с горла парня и ведёт ей ниже, но останавливается на низу живота, на который слегка надавливает, чем вырывает вскрик. — Хэнк! — Единственное, что может выдавить Коннор, кроме как стоны , так и льющиеся из него. Мужчина и так прекрасно все понимает , поэтому всё-таки сжаливается, дарит парню ласку , обхватив его член рукой и начав двигать ей с той же скоростью, что и бёдрами, правда, иногда все равно дразняще замедляясь. Парень под ним захлебывался от переизбытка чувств , его диод мигает всеми возможными цветами, иногда даже казалось, что там появились новые оттенки. Мало того, что это всё в новинку, так еще и в совокупностью с такой сильной чувствительностью… — Малыш, ты у меня самый лучший, — В очередной раз говорит Хэнк , касаясь губами чрезмерно нежной, как и весь Коннор, кожи уха, а затем слышит чувственный стон, пробирающий до мурашек, и ощущает, как по ладони и животу парня расплывается что-то теплое , по консистенции почти идеально повторяющее семенную жидкость. Киберлайф, извращенцы, постарались. Андроид сжался особенно сильно, из-за чего приятная теснота , ставшая невыносимой, заставила Андерсона кончить прямо внутрь. Еще пару секунд он пребывал в легком трансе, как и Коннор, у которого случилась принудительная перезагрузка системы, а затем все-таки решил выйти из податливого тела. Лейтенант даже не почувствовал вины за то, что не попросил разрешения на подобное. Все-таки здесь это не его задача — он отдает приказы, властвует. — Спасибо , Хэнк, — Тот аж закашлялся, как только пришёл в себя. Не думал лейтенант, что его будут благодарить за непредвиденное окончание внутрь. — Ну, вообще, всегда пожалуйста… — Я забыл добавить пункт «кремпай» в список, — Совершенно спокойным голосом, будто о рецепте пирога или перечне продуктов говорил Коннор. — Что ещё, блять, за список? — Андерсон удивлённо поднял брови , а затем заметил, как диод на виске андроида замигал желтым. По непонятной причине Коннор отказывался его снимать. Лейтенанту не обязательно знать, что это лишь ради его удобства во время доминирования. Голубой румянец, указывающий на возбуждение и ощутимую неловкость, только-только начал спадать, как вдруг загорелся с новой силой. Хэнка это улыбнуло , и он приобнял андроида за талию, желая снова оказаться поближе к нему. — Помни, что врать нехорошо, малыш. — Напомнил Андерсон и почувствовал, как Коннор смущенно утыкается лицом в его плечо. — Список моих фетишей и кинков, — Андроид слегка отстранился , чтобы его было лучше слышно, и застенчиво отвел взгляд, — То, что мне понравилось в видеоформате или книгах, а иногда и песнях, то, что я хотел бы попробовать… С тобой. — Черт возьми, Коннор, — Хэнк тяжело вздохнул, прикрыв глаза и представив, в какой же лютый траходром превратится его кровать в ближайшее время. Да и не только кровать, что уж мелочиться. — И я тебя люблю. — Это была финишная прямая.