панацея утопающего

      

«главное — произвести убийственное первое впечатление».

Здесь вам не причинят никакого вреда —

Андрей Жвалевский, Игорь Мытько.

      

***

      После Циолковска Рогозина всё же отправила Карину в её первый «ФЭСовский» отпуск длиною в месяц, который она практически полностью провела с семьёй в усадьбе Орловских. Папа жарил шашлыки, мама играла на скрипке, а старший лейтенант помогала брату с оформлением проекта по анатомии. Идиллия, не иначе.       Но всё хорошее рано или поздно заканчивается, поэтому Орловская едет в офис, мысленно коря себя за то, что поздно легла. Надо было заканчивать смотреть сериал на восьмой серии, а не досматривать до самой последней — одиннадцатой.       Приёмная встречает её привычно росписью в журнале. Непривычно на неё чуть не налетает очень и очень счастливый Субботин из гардеробной.       — О, Кари, с возвращением! — старший лейтенант почти не прыгает от своей радости, никак не реагируя на подозрительный взгляд девушки. — Собрание в переговорной ровно в восемь, не опаздывай.       — Ага-а-а… Радостный ты че такой? — старший лейтенант на ходу снимает чёрный кожаную куртку.       — На рыбалку завтра еду, — Леонид ловит ехидную улыбку на лице Орловской, — Ничего ты не понимаешь в важности этого события.       — Ага, естественно. — Карина, кривляясь, кивает согласно головой, на что получает совсем лёгкий тычок в плечо, — У меня отец и дядя — генерал-майоры, естественно я не понимаю всю важность этого события и отпуска в целом. Проведи его хорошо, кстати.       — Благодарю, Карина Евгеньевна, проведу отлично. — Субботин расписывается в журнале об уходе, — Давай, удачи.       — Пока-пока. — старший лейтенант машет рукой и поворачивается, теперь уже чуть не налетая на Тукаева, — Господи, да откуда вы все тут?!       — И тебе привет. — патологоанатом улыбается, наблюдая за недовольным лицом оперативницы, — Я в буфет к Ване, со мной пойдешь?       Орловская закатывает глаза, всё ещё держа в руках свою верхнюю одежду:       — Минут через десять подойду. К Рогозиной надо.

***

      Все галочки и росписи были расставлены ровно за одиннадцать минут, поэтому спокойно пить кофе с коллегами можно было хоть сорок минут. В буфете кроме Тихонова и Тукаева были ещё и Холодова с Майским.       — Утро, ребят. — старший лейтенант приветственно салютует рукой, садясь за стол.       — Доброе, Каришкинс. — Майский слегка уставший, по нему и не скажешь, что с ночного дежурства.       — Рина! — а вот по Холодовой видно, вчера ночью она работала, а не спала. Но общеизвестный факт — в ней неиссякаемый запас позитива, поэтому Анна улыбается так искренне, что каждый раз поражаешься, — Как отдохнула?       — Не выходя из дома. — девушка благодарно кивает Артёму, сделавшему ей кофе, — Лучший. У вас что интересного?       — Ничего, — Иван садится напротив Орловской, рядом с Холодовой, — У меня лично была одна бытовуха. Скучно.       — Скучно ему. — майор усмехается, — Мы с этой бытовухой, как ты её назвал, ебались две недели.       — Майский, не ругайся! — Аня притворно строго смотрит на коллегу.       Сергей обезоруживающе поднимает руки.       — У меня лично вообще не скучно. Убитые интересные были все смены. — Тукаев ловит заинтересованный взгляд Карины, — Один, например, несколько лет является заядлым наркоманом, курильщиком, алкоголиком.       — С таким долго и не живут, курил и пил дольше?       — Да, лет восемь до наркотических веществ. Но тут ещё и хронические и прогрессирующие заболевания. Печень у него…       — Давайте вы не тут будете это обсуждать… — Холодова переводит недовольный взгляд с патологоанатома на оперативницу, — Ненормальные.       Старший лейтенант цокает, но действительно откладывает эту тему на потом, спрашивая:       — Тём, работаешь сегодня? — мужчина кивает, — Вот и супер! Кто ещё сегодня?       — Воеводин, Амелина и Холодов. — Иван жуёт бутерброд, параллельно что-то забивая в планшете.       — Какой ещё Воеводин? — Орловская скептически поднимает брови. — Охренеть как скучно у вас было, я новую фамилию слышу.       — Олег. Ты его вроде помнить должна.       — Тихонов, я месяц была в отпуске, я знать не знаю, кто такой Олег Воеводин! — программисты, прежде смотрящие на старшего лейтенанта, вдруг обращают свой взор ей за спину.       — Эй, вы чего? — Артём, которому до было весело наблюдать за коллегами, поворачивается. — О, ребят, привет.       Карина оборачивается, на секунду зависая, но уже через мгновенье она вновь она со своей фирменной ухмылкой алых губ:       — Воеводин значит? Привет, Стёп.       — Мне привета не ждать? — Олег чувствовал себя комфортнее, чем в их первую встречу в коридоре, поэтому зеркалил выражение её лица.       — Здравствуй, герой неожиданных встреч. Между прочим, эта происходит не по моей инициативе.       Старший лейтенант закатывает глаза, проходя к холодильнику.       — Это клеймо?       — О да-а-а, — Орловская довольная, улыбается словно чеширский кот.       — Дорвалась до статуса «больше не новичок ФЭС», — Данилов садится рядом с майором, — Артём, там тебе привезли документы.       Тукаев наспех допивает кофе и быстро складывает свою посуду в раковину.       — Ты со мной? — лишь в дверях он обращается к Карине.       — Лечу.       Коллеги покидают буфет, слыша бурчание Холодовой:       — Вот в кайф им в морге сидеть, ненормальные.

***

      Артём Тукаев и Карина Орловская, если бы не разные обязанности в ФЭС, были бы симбиозом, вечно ходящим вместе дуэтом. В первую встречу они смотрели друг на друга по-разному: она с безразличием, он с тщательно скрываемой заинтересованностью, но, начав диалог, патологоанатом и оперативница будто нашли потерянного сиблинга или родственную душу. Темы разговора всегда были разные и непредсказуемые: сплетни, дискуссии по трупам, литература или мода. Они удивительным образом сходились, но при этом оставались совершенно разными.       — Почему ты должна помнить Олега? — Артём спрашивает, не отрываясь от бумаг.       — Он же был подозреваемым в последнем деле по Циолковску, — Карина сортирует документы, — Я вместе с Кругловым на выезде была тогда, после чего меня в отпуск отправили.       — Помню, ты писала, что тебе тяжело было.       Старший лейтенант подтверждающе кивает, и в помещении воцаряется молчание. В морге не найти ни часов, ни работающего телевизора, лишь гнетущая для большинства атмосфера безмолвия.       — И как он?       — Тебе в каком смысле ответить? — Тукаев с малой долей иронии поднимает бровь.       — Тём, в рабочем, — девушка закатывает глаза. — У меня с ним смена, да и в другом смысле он меня не интересует.       Коллега пожимает плечами с посылом «как хочешь», отвечая:       — Не глупый, интуиция у него на высоте, на физическую подготовку никто не жаловался. Ты же знаешь, что в основной штат кого попало не берут.       — А личностные качества какие?       — Белая говорила, что он хитрый, нужную информацию качественно вытягивает. Спокойный достаточно, над Холодовым любит прикалываться. — Мужчина поджимает губы, останавливаясь на секунду, — Он быстро разрушил отрицательный эффект от первого впечатления.       — Ясно, — Карина беззвучно хмыкает. — Так, пока есть время, что ты там про трупы говорил?

***

      Собрание проходит быстро и без ярких происшествий. Смены и отпуска, статистики и документация, отправление кого-то на курсы по повышению квалификации — ФЭС был стабилен и это не могло не радовать. Кто-то остался дописывать отчёты, часть направилась в лаборатории на своих этажах, чтобы начать работу с данными из базы и вещественными доказательствами, а некоторые отправились на выезды.       Старший лейтенант была в прекрасном расположении духа. Середина октября баловала приятными лучами солнца и редкими порывами мягкого ветра. Никто не мог испортить её радость, да и вряд ли бы это получилось: несмотря на недосып, Орловская была удивительно спокойна и полна веселья.       Подойдя к машине,она заметила своего коллегу, который уже ждал её. Мужчина стоял, опираясь на машину, подняв голову вверх и закрыв глаза. Его лицо, освещённое солнечными бликами, выражало умиротворение.       — На водительском сегодня ты, — умиротворение уходит, и Олег хмурится, слыша эту фразу.       — Почему это?       — Захотелось мне так, поехали. — Карина не оставляет возможности возразить или возмутиться, запрыгнув на соседнее с водительским место.       Старший лейтенант обречённо вздыхает: будет сложно. Очень.       — Куда едем? — мужчина плавно выезжает с парковки.       — Красноармейская 32. Внутренняя часть дома.       Тишина окутала и преследовала салон машины до самого конца, лишь изредка Воеводин стучал пальцами по рулю, а Орловская издавала очередной зевок.

***

      В обшарпанном подъезде их встречают не только лейтенант и понятые, но и обкуренный подросток в полуобморочном состояние этажом выше, которого заметил, а точнее услышал Олег. Контролировать малолетнего наркомана до приезда скорой пришлось тоже ему, поэтому на место преступления Карине пришлось идти одной.       — Старший лейтенант Орловская, ФЭС. Старший лейтенант Воеводин подойдёт чуть позже, — девушка привычно открывает серебряный кейс и надевает одноразовые перчатки.       Съёмка места преступления, сбор улик и вещдоков, первичный осмотр тела — по всему этому оперативница действительно скучала. Сидеть на одном месте, каждый день делать одно и то же она бы не смогла, а работа в правоохранительных органах давала то самое разнообразие и ощущение азарта.       Коллега появляется спустя не малое количество времени, когда тело и часть улик уже уехали в руки талантливых экспертов ФЭС.       — Опроси свидетелей, я заканчиваю. Если хочешь, повторно просмотри всё, — Орловская скрупулёзно вытаскивала кусочек ногтя из зазора. — Как этот чудик?       Мужчина кивает, останавливаясь у входа в комнату, чтобы ответить:       — Нормально, медики сказали, что позвонят участковому, должны его родственников оповестить.       

***

      Орловская либо молчалива, либо не расположена на диалог с ним — единственное, что понял Воеводин за один выезд. Коллеги отзывались о ней, как о человеке, который не может быть тихим. Вечные шутки и ироничные фразы, цоканье или усмешка — всё это сопровождало смену с старшим лейтенантом. Но Карина была словно статуя наедине с ним. Даже в буфете она подкалывала мужчину, даже в Циолковске она была разговорчивее.       Олег не страдал от недостатка её внимания, азарт был вызван тем, что она так себя вела именно с ним, а не задетым эго.       — Ты тихая, — лучший способ начать — говорить прямо.       Она растерянно хлопает моргает, услышав слова напарника. Удивление — новая увиденная Олегом эмоция из арсенала Орловской.       — В такой замечательный день я снизошла до уровня смертных, чтобы первый твой выезд со мной прошёл спокойно, — девушка с подозрением щурит глаза. — Ты уже соскучился по моему голосу? А как отнекивался в первый раз.       Воеводин, видимо ожидавший другого, шокированно посмотрел на старшего лейтенанта.       — Желание болтать со мной пропало, Олежка? — она улыбается самой невинной улыбкой.       — Ты быстро вышла из состояния восковой фигуры. — через стекло была видна знакомая парковка, — Я заскучал без твоего голоса, а не соскучился по нему, отвечая на твой вопрос. Приехали.       — Один — один, герой неожиданных встреч. — Карина резво выскакивает из машины. — Давай бегом, у нас работа.       Она убегает, оставляя его одного у машины.

***

      Дело стало поистине большим и суматошным. Огромный список подозреваемых из-за конфликтов и разгульного образа жизни убитого, отсутствие нормального алиби у большинства, а также допросы невменяемых молодых людей являлись тяжёлым испытанием для всей команды, работающей сегодня. Холодов не вылезал из лаборатории, все отчёты приносила Оксана, Карина, обычно уходящая на перекур минимум три раза, то бегала на пару с Олегом к очередному либо нарику, либо алкоголику, то сидела в допросной с тем же напарником.       И лишь тогда, когда вдалась свободная минутка, оперативники с огромным желанием пришли в буфет, где вовремя оказавшийся в нужном месте Тукаев приготовил им перекус.       — И этот четырнадцатилетний ребёнок пытался давить нас с помощью тюремного сленга, — жалуясь на всех ненормальных, попадавшихся им сегодня, Орловская закатила глаза больше пятнадцати раз по подсчётам патологоанатома.       Но им всё равно пришлось доедать в спешке из-за Амелиной, которая нашла и составила целый список мест, которые нужно было посетить именно сотрудникам ФЭС, а не обычным участковым.

***

      — Ребят, последний адрес. — Оксана сочувствующе смотрела на двух оперативников на экране.       Около двенадцати адресов, которые посетили старшие лейтенанты, прошли мимо и не принесли ничего толкового.       — Есть ли смысл ехать туда? — на седьмом остановочном пункте Карина пожалела коллегу и решила занять водительское место, но и это не мешало ей возмущаться экспертам в видеозвонке при каждом отчёте после неудачи.       Олег трёт переносицу, устало выдыхая. Девушка своими репликами хоть как-то разбавляла тягучую атмосферу скуки.       — Адрес последний, и, скорее всего, вы поедете по домам. — Холодов активно печатает одной рукой, отпивая из чёрной фирменной кружки кофе.       Воеводин отключает звонок, тихо говоря:       — «Скорее всего» — ключевое слово.       — Сами кофе в буфете гоняют. — Орловская никогда не умаляла труд экспертов, но сейчас в ней говорила тотальная усталость.       — Ты какой кофе любишь? — мужчина смотрит на дорогу так же внимательно, как и напарница.       — На свидание не пойдём, тебе «бабы в форме» не нравятся, — она спокойно стучала приятный ритм по рулю, — флэт уайт и капучино. У тебя?       — Американо без сахара.       — Гадость такая. — Карина шуточно кривится, а Олег бесшумно смеётся.       — Всё тебе не нравится.       Девушка не отвечает на это, останавливая автомобиль.       — Сиди тут, я сам. — Старший лейтенант не видит её возражений, а лишь то, как она обезоруживающе поднимает руки, и уходит к двери дома.

***

      Воеводин слышит противное пиликанье домофона, выходя из подъезда. Пальцы быстро двигаются по экрану, где уже через пару секунд появляется фотография Оксаны. Он глазами ищет новую напарницу, но поздний вечер не даёт увидеть всю картину.       — Амелина, слушаю. — оперативник пересказывает нужную информацию, на что получает долгожданное «Рогозина вас отпустила, можете ехать домой».       Олег с наслаждением закрывает глаза, идя к машине.       — Карина, — произнес он, ожидая увидеть девушку на водительском сидении, но реальность оказалась иной: её там не было, а транспорт оказался заблокированным. — Карина, блин.       Внезапно его внимание привлек вибрирующий телефон в заднем кармане, прерывая внутренний монолог. В уведомлениях было лишь одно сообщение.

Карина Орловская

00:43

иди на площадку, я тут

      И старший лейтенант действительно находилась на площадке, а именно в маленьком домике-беседке в компании двух бумажных стаканчиков и электронной сигареты в руках.       — Ты серьёзно? — Олег облокачивается на крышу беседки, усмехаясь.       Орловская, закатив глаза, выдохнула виноградный дым и, двигаясь вглубь, предложила:       — Кофе держи и заходи. Места на двоих хватит.       И старший лейтенант действительно заходит в этот маленький домик.       Она подаёт ему ветровку, садясь напротив. Длинные ноги что мужчины, что девушки занимали практически всё пространство.       — Куришь?       — Бросаю. — Карина убирает протянутую ему электронку, вновь затягиваясь. Однако Олег умеет удивлять: он достаёт из кармана только что полученной куртки пачку сигарет.       — Прикольно бросаешь.       — Ты язва. — он чиркает зажигалкой, делая глубокий вдох.       Ароматы винограда и ментола гармонировали, напарники вдыхали приятное сочетание, от которого не болела голова. Они уставшие и сонные. Была бы их воля, уснули бы прямо в машине.       — Ты давно в ФЭС? — Воеводин с интересом изучает женский профиль напротив.       — Больше года назад перешла сюда из ФСКН.       — И каково тебе было?       Орловская приподнимает бровь.       — Из меня хуевый психолог, говорю сразу, — она отпивает обжигающий язык кофе, приоткрывая шкафчик с воспоминаниями о первых месяцах работы. — Во-первых, я перешла не по своему желанию. Во-вторых, преимущественно мне было как-то всё равно: я на работе, а не в детском саду. Топнуть ножкой и встать в позу — ниже моего достоинства.       Молчание лишь на мгновенье накрывает коллег.       — Ребята отреагировали по-разному, у нас солянка, а не коллектив. Со временем предрассудки, связанные с моей фамилией, ушли, я же начала теплее к ним относиться, — Орловская не умеет долго говорить серьёзно. — А что, обижает кто-то?       Воеводин улавливает настроение, сходя с глубокой для малознакомых темы:       — Только ты.       — Бог мой! Только не плачь, я ещё не весь запас истратила. Да и завтра нам работать и работать ещё.       — Да не только завтра. — девушка хохочет, а мужчина закатывает глаза.       — Надоела уже тебе?       — Скорее, не успеваю за твоим настроением.       — Привыкнешь, — старший лейтенант толкает в плечо коллегу. — Вылезай, домой пора.       Олег спешно пытается выйти, но под конец ударяется головой об крышу. Карина взрывается смехом, получая убийственно-недовольный взгляд.

***

      Следующий день оставался с такой же комфортной погодой, и Орловская мысленно молила всех богов, чтобы это продлилось подольше. Она на дух не переносила зиму, особенно шапки и огромные куртки, отдавая в нерабочее время предпочтение шубам.       Подпевая любимой группе весь путь, старший лейтенант с улыбкой выходила из машины. Оставалось надеется, что дело, связанное с непонятыми клубами и вписками, поскорее закончится.