Ты меня похоронишь

Все мои монстры под кроватью, а скелеты на полках

Мне не привыкать их собирать из осколков

Снова убегаю от себя, ну а толку?

Шрамы навсегда, ну а мы ненадолго

Уже темно, но я знаю: ещё не поздно

Тот самый компас взял и променял на роскошь

Все мои скелеты уже разминают кости

И мне не уснуть, ведь под кроватью мои монстры Markul — Колыбельная

В течение последних четырех лет кабинет психолога стал его самым посещаемым местом. И только сейчас он осознал, что больше не может продолжать убегать от своего прошлого — его следует принять. Он должен двигаться дальше, не обвиняя себя во всех возможных грехах. Каким бы тяжелым это испытание ни казалось … В первый год после победы Ордена он просто существовал: закидывал в себя всевозможные зелья, бродил часами по окрестностям Малфой Мэнора, увлекался мимолетными связями и жестко ограничивал круг своих близких. Он превратился в тень, которая лишь изредка подавала признаки жизни. В тот год он мог бы доучиться в Хогвартсе, сдать ЖАБА и заняться карьерой ловца профессионально. Только вот у жизни были другие планы, а точнее — у его отца. Именно благодаря этим планам весь год Драко разбирался с пеплом, который Люциус оставил после себя. Легко было отсиживаться в камере и напоминать о себе, когда вздумается. Не Люциусу в восемнадцать лет пришлось отмывать фамилию от позора чистокровных убеждений. Не он сидел у кровати матери по двенадцать часов, лишь бы она не рыдала и не кричала от раздирающей внутренней боли. Не он боролся с паническими атаками, которые порой были похуже круциатуса его бешеной тетки. Точка невозврата наступила 2 мая 1999 года. Это была первая годовщина победы и день, когда у Драко окончательно исчезли надежды на принятие его магическим обществом. Он решил прогуляться по Косому переулку, но с первых шагов его заметили пятеро взрослых волшебников, жаждущих справедливости. Отомстить ходячему мертвецу было проще простого: пара режущих заклинаний и недопроклятия. Эти болваны хотели отомстить, но, как трусы, побоялись использовать непростительные заклинания. Драко истекал кровью, но все волшебники, находившиеся в его поле зрения, лишь наблюдали за происходящим; никто даже не попытался сделать вид, что готов прийти на помощь. Немного придя в себя, он аппарировал в Малфой Мэнор. Аппарация в таком состоянии была крайне рискованной, он мог погибнуть, но это его совершенно не волновало. Если человек мертв внутри, то какой смысл в этой оболочке? Дальше все происходило как в тумане. В момент его наибольшей слабости рядом, как ни странно, оказалась Нарцисса — человек, который едва держался на плаву и рассыпался на его глазах, как карточный домик. Она нашла его в своем крытом саду с розами без сознания, с кровью на руках. В тот момент мать, которая была такой же тенью, как и он, вновь обрела силы жить. Драко провел в больнице Святого Мунго больше месяца. Там он отпраздновал свой девятнадцатый день рождения с верным другом Блейзом Забини. У него было достаточно времени проанализировать ситуацию со всех сторон и прийти к нелегкому решению. По возвращению в Мэнор он решил стать частью мира, который был ему когда-то чужд. Драко Люциус Малфой исчез для всех, кроме своей матери. И только спустя четыре года терапии, в возрасте двадцати трех лет, он готов обсудить тему семьи. Его психолог, приятная девушка тридцати семи лет по имени Аннет Флинт, не имеет представления о магическом мире. Он сознательно избегал обсуждения тем, связанных с семьей и войной, но дальше молчать просто не может. Аннет помогла ему справиться с паническими атаками, которые теперь возникали настолько редко, насколько вообще это возможно для человека с таким прошлым. Он проработал с ней темы дружбы, любви, отношения к миру и к себе. Но проблемы так легко не уходят, когда их главный корень не обсуждается. Он даже не замечал, насколько легко ему было не замечать явные отсылки к воспитанию Люциуса, к травмам детства и юношества. Но с психологом нужно быть честным. И он наконец готов к этому рассказу. — Какие чувства у тебя вызывает слово «семья», Драко? Вот так легко из её уст прозвучал такой неприятный вопрос. — Противоречивые, — твердо сказал он. Аннет сделала пару пометок в своем блокноте и продолжила. — Как бы ты охарактеризовал свою семью? — Сомнительный симбиоз...— задумчиво произнес Драко, и перед глазами начали хаотично появляться картинки из детства. В этот момент он слишком глубоко погрузился в свои воспоминания; пауза затянулась, и он просто откашлялся, не зная, что сказать дальше. — Можешь раскрыть эту мысль? — Аннет сделала еще одну пометку и пристально посмотрела на него. Он молчал минуты две, опустив глаза в пол, пытаясь подобрать те слова, которые лучше всего бы описали его семью. В такие моменты Аннет его не торопит и не заваливает дополнительными вопросами, за что он ей бесконечно благодарен. — В матери я вижу свет, в отце — тьму, — блондин собрал в легких весь воздух и, смотря ей в глаза, продолжил: — С детства я знал материнскую любовь, но отцовская для меня была загадкой. Да и можно ли сказать, что он любил меня? Не знаю. Я всегда должен был быть лучше. Как бы я ни старался, все было без толку. И лишь поступок, разрушивший меня до основания, он оценил. Тогда он впервые сказал, что действительно гордится мной. Это так смешно, правда? — на его лице появилась горькая улыбка. — Когда я пошел против себя и нормального мира, он снизошел до меня, — он усмехнулся и закрыл лицо руками. — Чертов псих... — Могу ли я узнать, что конкретно заставил сделать тебя отец? — с некой опаской в голосе задала вопрос Аннет. Вопрос был легкий. Но он так много раз срывался на крик при малейшем упоминании отца. Сейчас его тело не реагирует так остро; он подготовил себя к сеансу. Драко мог бы провести целую лекцию. Рассказать о том мраке, в котором он жил несколько лет. Рассказать о войне в мельчайших подробностях так, что дух захватывало от ужаса. Но не мог. Четыре года он живет рука об руку с магглами. Он купил участок с уютным домом в деревушке Касл Комб, которая находится в получасе езды от города Бат, расположенного в юго-западной части Англии. Это живописное место привлекает туристов своими удивительными закатами и интересными приключениями, а он нашел здесь истинное уединение. Уединение, которое иногда граничит с одиночеством, но его это устраивает. В данный момент он не готов делиться своей ношей с кем-либо. Хотя он и не дорожит своей свободой, ему хочется войти в жизнь другого человека со своими закрытыми гештальтами. Ему хочется высказаться в полной мере, выдать каждую подробность. Увы. — Были военные действия, — Драко сделал паузу, подбирая слова. — Я не могу вдаваться в подробности, прошу понять. Мой отец, — он тяжело вздохнул и начал барабанить пальцами по столу, — оказался на вражеской стороне. И он увлек меня с собой, когда я был еще слишком юн и глуп. На моих глазах убивали, мучили и терзали других. Иногда такая участь постигала и меня. С детства меня готовили стать сильным солдатом, но я этого не хотел, и поэтому мне приходилось терпеть свою долю ада на земле. Все закончилось хорошо, но я остался один. Я разбирался с последствиями неверного выбора своего отца. Старался заботиться о матери, которая не находила себе места; за год она повзрослела на пятнадцать лет. Я принимал разные препараты — не запрещенные, обычные, просто в большом количестве, — эти слова давались ему особенно тяжело. — В первую годовщину победы меня избили, можно сказать, вершили правосудие. Я вернулся домой и попытался себя добить. Я был не в себе, почти не помню тот день. Только благодаря матери я сейчас здесь... — Я понимаю, — она отложила свой блокнот и печально посмотрела Драко в глаза. — Понимаю, как трудно тебе об этом говорить. Хочешь, мы поменяем вектор нашего диалога? — Нет, не стоит. Мне важно наконец разобрать данную тему, — на одном вдохе произнес блондин и перестал барабанить пальцами по столу. — Хорошо. Давай тогда по порядку. Какие чувства вызывал у тебя отец тогда и какие вызывает сейчас? — Я его ненавидел, презирал, — он потер переносицу и посмотрел в окно. — Последние пять лет. Но буквально месяц назад он ушел из жизни. И меня немного отпустило. Я не явился на похороны, да там почти и не было людей, как я знаю. Это лишь доказывает, каким ужасным человеком был отец. Но… я сбежал еще четыре года назад из той жизни. Я не искал встреч с теми, кто мне дорог. Кроме матери. Я избегал и избегаю по сей день тот мир, потому что для большинства я все равно останусь ничтожеством. Многие меня винят во всех смертных грехах, отчасти я согласен с ними, ведь я — «сын своего отца». Мне кажется, что за это я не прощу отца никогда. — Почему ты думаешь, что большинство в том мире считают тебя ничтожеством? — Потому что так и есть, — Драко отвернулся от окна и посмотрел ей в глаза. — Потому что я был на другой стороне, на стороне зла, — он произнес эти слова достаточно громко и четко. — На всю жизнь со мной останется шрам того времени. Люди будут судить меня за это до конца моих дней. — Шрамы — твоя история, — спокойным голосом ответила Аннет. — В них нет ничего ужасного. И они не определяют твой дальнейший путь. Скажи, на какой ты сейчас стороне, Драко? — Я... — неуверенно начал блондин. — Я стараюсь быть хорошим человеком. — Человека определяет его выбор. К сожалению, до твоего рождения тебя обрекли на ту участь; тебе нужно это признать, за тебя все решили родители. Могу предположить, — тихо начала Аннет, — что если бы ты отрекся, то твоя семья могла бы пострадать. — Драко кивнул. — Вот, про это тоже важно помнить. Ты был слишком юн и одинок, Драко. Тебе никто не помогал, и ты пытался справиться со всем так, как знаешь. Сейчас ты САМ выбираешь светлую сторону. Ты меняешь свою жизнь. Это главное. Кому надо, тот увидит это. Аннет сделала паузу, чтобы занести в блокнот заметки. Драко просто смотрел на нее, не зная, что сказать. Но Аннет быстро взяла инициативу в свои руки. — Давай вернемся к родителям. Какие чувства мама вызывает у тебя? Если я правильно поняла, она также участвовала в той войне, как и отец. Винишь ли ты её за это? — Она стала жертвой обстоятельств. Она не была втянута во все это, но, к моему сожалению, была обязана принимать сторону отца. Она извинялась передо мной много раз. Я легко её простил, потому что видел искренность в её глазах, — он сделал паузу и посмотрел на свои руки. — Она меня любит, как и я её. Я обязан ей всем. С детства благодаря её теплу во мне не умирал человек. Но я никогда не пойму, как она смогла отпустить отца и простить ему такую жизнь… — Почему ты думаешь, что не сможешь простить своего отца? — Я столько раз пытался, — сказал блондин очень тихо. — Однажды даже назначил встречу в тюрьме, чтобы все ему высказать. Но меня остановил внутренний голос. Я знал, что плодов этот диалог не принесет. Он до конца оставался приверженцем своих извращенных идеалов. Это как говорить со стеной — бессмысленно. А сейчас его нет. Он ушел, но так и не залатал дыру в моей душе. Как его простить? — он посмотрел на своего психолога пустым взглядом и улыбнулся уголком губ. — Напиши письмо отцу, — она увидела вопросительный взгляд Драко и сразу продолжила свою мысль. — Да, знаю, что он уже ушел из жизни. Выплесни все свои эмоции в этом письме, выскажись, задай вопросы. Ты сможешь лучше понять свое отношение к его поступкам, разберешься в своих чувствах. С таким грузом на душе тяжело жить. А данное упражнение поможет тебе найти верный путь. — Спасибо, я попробую, — слишком безэмоционально сказал Драко. — Отлично. Спасибо, что был честен со мной и поделился такой важной главой своей жизни. Сеанс подходит к концу. Как ты себя чувствуешь? Она всегда задает этот вопрос и всегда ставит его в ступор, но не сегодня. — Легче. Это одна из самых больных глав жизни для меня. Я рад, что спустя столько лет смог наконец к ней приступить. — Отлично, я рада это слышать. Тогда продолжим в следующую субботу. — Благодарю. Всего доброго, — Драко улыбнулся и встал со своего места. — Всего доброго, — с улыбкой ответила Аннет, встав и проводив его до двери. Четыре года он старался не касаться темы семьи. И, как всегда, отец... Его смерть как хлыстом по лицу. Напомнил о себе ровно тогда, когда Драко начал жить размеренной жизнью. Удивительно и то, что за четыре года он впервые поднял тему войны. Это всегда характеризовалось на сеансах как «тяжелое время». Он знал, что тема войны равна теме семьи и старался ходить по кругу. Только вот время шло, а старые раны с двойной силой начали кровоточить. И нужно было с этим разбираться. *** Бат — шикарный город с интересной историей. Когда-то этот город был домом для Джейн Остин, а сейчас это центр психологического равновесия для Драко Малфоя. Он любит прогуливаться после сеанса по набережной вдоль реки Эйвон, обязательно проходя через мост Палтни. Так он приводит мысли в порядок и наслаждается величественной и красивой архитектурой города. С того момента, как он поселился в Касл Комб, он не появлялся в родовом поместье. Нарцисса сама переехала из него два года назад в поместье на юге Уилтшира, которое купил ей Драко. Она больше не могла жить в стенах, которые хранили слишком изощренные и жуткие воспоминания. Каждую неделю, последние два года, после его сеанса с психологом они встречаются с матерью в кофейне с таинственным названием «Ya’aburnee». Нарцисса рассказывает про свои сады и благотворительные встречи, а Драко делится успехами своей компании по продаже недвижимости. Это их традиция. Они могут просидеть в кофейне пять часов с одной лишь кружкой кофе, а потом отправиться по домам. Драко любит встречи с матерью. Это его отдушина. Так он не забывает о мире, в котором вырос, и которым так пренебрегал слишком долго. Только на пороге кофейни стало понятно, что матери на привычном месте нет. Сейчас на её месте сидит девушка, которую Драко меньше всего ожидал здесь увидеть. Но по её бегающим глазам было понятно, что встреча спланирована, и он ей зачем-то нужен. — Грейнджер? — блондин изогнул правую бровь и медленно подошел к столу. — И тебе привет, — она улыбнулась и указала рукой на соседний стул. — Присаживайся. — Эээ… привет, — задумчиво сказал он и занял место напротив девушки. — А где моя мать? — Ах, Нарцисса, — Гермиона махнула рукой и быстро поникла. — Я думала, она тебе сообщит, что её не будет сегодня. Мы с ней периодически встречаемся в ресторане при Министерстве. Я попросила её дать твои координаты, — она сделала паузу и загадочно посмотрела на стаканчик с кофе, который держит в руках. — Твоя мать просто сказала, чтобы я сегодня пришла сюда в 15:00. Вот я здесь. Кстати, — она перевела взгляд на него, — у кофейни интересное название. Не знаешь, что оно означает? — Я занимался продажей этого помещения более двух лет назад. Нынешний владелец, по совместительству мой хороший знакомый, решил открыть кофейню, но с названием были проблемы. Тогда я предложил «Ya’aburnee». Это арабский язык. Слово буквально означает «Ты меня похоронишь». Влюблённые его употребляют, чтобы выразить, что не могут прожить ни дня без объекта своего желания, стремясь умереть в его объятиях хотя бы на день раньше, — с грустной улыбкой сказал Драко. — Как интересно, — у шатенки даже глаза загорелись от новых знаний. — Но почему именно такое название? — Удивительно, как ты этого не знала, — он сделал удивлённое лицо. — В школе ты вгрызалась в каждый фолиант, изучая его до дыр. Вы меня пугаете, мисс Грейнджер. До сих пор есть область знаний, которая вам не подвластна? — с ухмылкой произнёс блондин и приложил руку к сердцу. — Очень смешно, Малфой, — она лишь закатила глаза. — Так почему? — Прости, но данный вопрос я принципиально оставляю без ответа. Даже сам хозяин кофейни не знает, почему такое название, — он многозначительно посмотрел ей в глаза и после недолгой паузы очнулся. — Так зачем я тебе понадобился? Гермиона Грейнджер. Он не видел её четыре года, как отрёкся от магического мира. Всегда с высоко поднятой головой, в которой шестерёнки работают на износ. Непонятно, правда, зачем, ведь выживать ей явно не приходится. Героиня войны, награждённая различными орденами. Подруга Поттера. Знаменитый аврор. Все пророчили ей будущее, в котором она станет главой отдела регулирования и контроля за магическими существами, однако она смогла всех удивить. Аврорат — это всегда игры со смертью. — Кое-что произошло. Я долго тебя искала, ты буквально исчез. И кто бы мог подумать, — с иронией в голосе сказала она и обвела взглядом всю кофейню, — что я найду тебя здесь, среди магглов? Как же так вышло? — с вызовом в голосе спросила Гермиона. — Скажи-ка мне, Грейнджер, — Драко прищурился и наклонился к ней через весь стол, — а с каких пор тебя волнует судьба бывшего пожирателя смерти? Вы от таких, как я, защищали магический мир. Я лишь вам помогаю, находясь вдалеке, — он подмигнул ей и вернулся в свое изначальное положение. — Ты — бывший пожиратель, — быстро выпалила она. — И это было решение твоего отца. Я знаю, что ты не хотел находиться на той стороне. После окончания войны ты приложил максимум сил, чтобы обелить свою фамилию. Я знаю, какие баснословные суммы ты жертвуешь каждый год. В том числе и в больницу Святого Мунго. Ты спонсируешь новый проект Хогвартса, помогая полукровкам и магглорожденным. Да, через Нарциссу, но всё же. Ты извинился ещё тогда, более четырёх лет назад, передо мной и парнями. Изменил свои взгляды на мир. Стал лучше. Так почему ты перекроил свою жизнь? — она уставилась на него с пустым взглядом. — Я не герой войны. Хватит, — огрызнулся блондин. — Ты не знаешь, какие кричалки и угрозы мы получали с матерью каждый грёбаный день. Как я себя чувствовал, когда понял, какими отвратительными убеждениями пичкал меня отец из года в год. Как я переживал потерю друзей, которые даже не хотели сражаться. Никто даже не думал, как я вывожу всё это. В первую годовщину победы я хотел себе отрубить руку, — он закрыл глаза и потер левое предплечье, — на которой есть эта уродская метка. Я буквально умирал на руках матери, потому что взваливать всю ненависть людей, борьбу с отцовскими чистокровными устоями и припадки своей матери на свои плечи было тяжело. — Прости, — тихо сказала она. — Я не знала, что всё было именно так… — Так что ты хотела? — он повернул голову в сторону окна. — Расскажешь наконец? — выпалил он с нотками раздражения в голосе. Минуту они сидели молча, каждый думая о своём. Драко искренне не понимает, зачем она его нашла. И не верит тому, что мать спокойно общается с героиней магического мира. — Три дня назад мы были на специальном задании от Министерства Франции, — она сделала паузу и на выдохе сказала, — на нас напали. — А при чём тут я? — недовольно уставился на неё блондин. — Не перебивай, тогда узнаешь, — резко и властно выпалила шатенка. — Один из наших авроров очень сильно пострадал и чуть не лишился руки, — она сделала паузу. — Это был Блейз. — Забини? — с нотками удивления в голосе спросил он. — Да. Я знаю, что вы дружите. — Дружили, — поправил её Драко и скрестил ладони на столе. — Потом я оборвал связи со всем магическим миром, кроме матери. — Хорошо, дружили, — она подняла руки вверх и опустила их на стол, случайно задев его предплечье. — Прости, — она слегка покраснела и быстро убрала руки под стол. — Блейз хочет тебя видеть, поговорить с тобой. Он сказал, что на него точно напал бывший пожиратель, который тесно общался с твоей тёткой. — Очень занимательно, — с иронией в голосе сказал Драко. — Но я говорил Блейзу, что не вернусь, пока не буду готов. Хорошо поболтали. Передавай привет Блейзу и мои пожелания о его скором выздоровлении. Он переживает, искренне переживает за друга. Но Блейз живучий парень и всегда может прислать самостоятельно любую экстренную весточку. Тем более, Драко знает, что Нарцисса общается с Блейзом и поможет в случае чего. Эта ситуация в разряд экстренных не входит, а кажется специально продуманной со стороны Министерства. Да и всех пожирателей давно либо посадили, либо убили. Он не верит в этот сюр. Драко уже собирался встать, но Гермиона продолжила свою речь. — Это Трэверс, — прервала его действия шатенка. — И он хочет найти и убить Нарциссу. Драко замер и уставился на неё нечитаемым взглядом. — Это бред. Все газеты писали, что он умер. — Те статьи были фарсом, чтобы оставшиеся пожиратели сдались. — Что за бред? Он не хотел больше это слушать, поэтому встал из-за стола и направился к выходу, но Гермиона успела перехватить его за руку и остановить. — Это правда, клянусь. Из пожирателей на свободе только он. Он имел сильное влияние на большинство, и его смерть в газетах была залогом успеха для Министерства. Он живее всех живых, Драко. Драко. Так его называет лишь мать и Блейз с Пэнси. Больше никто не зовет его по имени. Тем более Грейнджер, жизнь которой он портил в школе из года в год. Они никогда не были друзьями. Взаимная ненависть — вот что было между ними всю школу. Потом война. Её победа. Его поражение. Признание глупых детских ошибок и предрассудков. И его извинения перед ней. Он запомнит тот день надолго, ведь они оба были сломлены и не сдерживали слов и эмоций. Он медленно повернулся к ней, выдернув руку из её хватки. — Зачем ему Нарцисса? — тихо спросил он, смотря ей в глаза. — Почему не я? — Он считает Нарциссу виноватой в том, что пожиратели проиграли войну, — на лице Гермионы было много эмоций, и она старалась говорить медленно и чётко. — Если бы она не соврала про Гарри, то всё бы было иначе, с его слов. Ты ему не нужен. Он считает тебя ребенком, который ничего бы не изменил. — Нарцисса под защитой сейчас? — скрестил руки на груди блондин. — Да, — она опустила голову и тихо произнесла, — но ей пришлось вернуться в Малфой Мэнор. Там она точно под защитой поместья. Плюс лучшие авроры с ней находятся рядом круглые сутки. — Отлично. Что нужно от меня? Лучше скажи прямо. Гермиона подняла голову и столкнулась с холодным взглядом серых глаз. — Твоя помощь в его поимке. Ты единственный, не считая заключённых, кто общался с ним, помимо Нарциссы. Ты знаешь его манеру поведения, его отличительные характеристики. Блейза отстранили от данного задания. Остаёшься только ты, — на секунду она замялась. — Но мы гарантируем тебе полную безопасность, — выпалила на одном дыхании Гермиона. — Такую же безопасность, как и Блейзу? — усмехнулся блондин. — Я со всеми конечностями остаться хочу. — Блейз — аврор, — Гермиона вздохнула и закатила глаза. — Сам полез в пекло. — Сомнительное заявление, но если с Нарциссой что-то случится, я себе это не прощу. Я согласен. — Хорошо. Тогда жду тебя в Министерстве в понедельник в десять утра. Аврорат находится на втором уровне. О твоём посещении мы оповестим охрану, — она протянула ему руку для рукопожатия. — Тогда до встречи? — До встречи, Гермиона, — он улыбнулся краем губ и пожал ей руку. — Как ты меня назвал? — со смущением спросила она, не отпуская его руку. — Ты назвала меня Драко, решил отплатить тебе той же монетой. Да и школа закончилась, мы выросли, и можно иногда тебя называть, как человека, по имени, — тихо сказал Драко и разомкнул их затянувшееся рукопожатие. — Ты очень изменился, — задумчиво произнесла Гермиона. — Ладно, мне пора, увидимся. Она так быстро вылетела из кофейни, что Драко даже не успел среагировать и открыть ей дверь.