Новая жизнь. Всё началось со Смерти.

— Вон он, смотри! — Где? — Да вон, рядом с высоким рыжим парнем. Я аж прифигел и посмотрел по сторонам. Блин, и когда ко мне только Уизли примазаться успел? — Это который с красной чёлкой? — Ты видел его лицо? — Ты видел его шрам? Этот шепот я слышал со всех сторон с того самого момента, как на следующее утро вышел из спальни. За дверями кабинетов, в которых у нас с Эйнджи были занятия, собирались толпы школьников, желающих взглянуть на меня. Одни и те же люди специально по нескольку раз проходили мимо, когда мы оказывались в коридоре, и пристально смотрели мне в лицо. Я бы предпочел, чтобы они этого не делали, потому что это слегка подбешивало, а мне ещё надо было сосредоточиться на том, чтобы добраться до очередного кабинета. В Хогвартсе было сто сорок две лестницы. Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие и шаткие. Были лестницы, которые в пятницу приводили совсем не туда, куда вели в четверг. Были лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда кто-то спускался или поднимался по ним. Так что, идя по этим лестницам, надо было обязательно прыгать. С дверями тоже хватало проблем. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определенном месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена. Запомнить расположение лестниц, дверей, классов, коридоров и спален было очень сложно. Казалось, что в Хогвартсе все постоянно меняется и сегодня все иначе, чем было вчера. Люди, изображенные на портретах, ходили друг к другу в гости. Я, конечно, знал об этом из прошлой жизни, но привыкнуть к этому всё равно сложновато. Добавляли хлопот и привидения. Мы с Эйнджи каждый раз замирали от неожиданности, когда сквозь дверь, которую он пытался открыть, вдруг просачивалось привидение. С Кровавым Бароном призраком Слизерина и, следовательно, союзником, проблем никогда не было. Но вот Пивз был опаснее двух закрытых дверей и ведущей в никуда лестницы — особенно если встретить его, когда опаздываешь на занятия. Пивз ронял на головы первокурсникам корзины для бумаг, выдергивал из-под них ковры, забрасывал их кусочками мела или благодаря своей невидимости незаметно подкрадывался и внезапно хватал за нос с хриплым криком: «Попался!» Казалось, что хуже Пивза ничего и никого быть не может, однако выяснилось, что это не совсем так Школьный завхоз Аргус Филч оказался куда более неприятной личностью. В первое же утро мы с Эйнджи обратили на себя его внимание—к сожалению, в плохом смысле слова. Филч застал нас в тот момент, когда они пытались открыть одну из дверей. К несчастью, выяснилось, что именно за этой дверью начинается тот самый закрытый для всех коридор на третьем этаже, про который говорил на банкете Дамби. Меня все так задолбали, что я уже и забыл про него, про коридор, конечно же. У Филча была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как у Филча. Она в одиночку патрулировала коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала А через две секунды появлялся тяжело сопящий Филч. Филч знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли, — и появлялся так неожиданно, словно был привидением Ученики его ненавидели, и для многих пределом мечтаний бьио отважиться дать пинка миссис Норрис. Каждую среду ровно в полночь мы приникали к телескопам, изучали ночное небо, записывали названия разных звезд и запоминали, как движутся планеты. Трижды в неделю нас водили в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая полная дама — профессор Стебль — преподавала травологию, это было что-то типо магловской ботаники, и рассказывала, как надо ухаживать за всеми этими странными растениями и грибами и для чего они используются. Самым утомительным предметом оказалась история магии, что не удивительно, — ведь это были единственные уроки, которые вел призрак. Говорят, профессор Бинс был уже очень стар, когда однажды заснул в учительской прямо перед камином, а на следующее утро он пришел на занятия уже без тела. Бинс говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок. Ой, ну подумаешь, зато выспаться можно. Главное, перед этим установить самопишущие перо и повесить над собой чары отвлечения, а то вдруг заметят...Хотя, если кто заметит, так уж не не Бинс это точно. Так, ладно, следующее. Профессор Флитвик, преподававший заклинания, был такого крошечного роста и, чтобы видеть учеников из-за своего стола, он вставал на стопку книг. На самом первом уроке он, знакомясь с курсом, взял журнал и начал по порядку зачитывать фамилии. Когда он дошел до меня, то возбужденно пискнул и исчез из вида, свалившись со своей подставки. Другого я и не ожидал особо... А вот МакКошка была совсем другой. Умная, но строгая, она произнесла очень суровую речь, как только первокурсники в первый раз пришли на ее урок и расселись по местам. А, кстати, совсем забыл. На лекцию Уизли опоздал, и причём не один, а ещё с двумя Гриффиндорцами. Декан львятника, конечно, сделала им замечание, но ничего более. А жаль... — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила. После такой речи всем стало немного не по себе. Затем МакГонагалл перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол. Все были жутко поражены и начали изнывать от желания поскорее начать практиковаться самим, но вскоре поняли, что научиться превращать предметы мебели в животных они смогут еще очень нескоро. Ну, это касается только Гриффиндорцев, в принципе, ну, и может некоторых Слизеринцев. Нас с Эйнджи, Блондинку, Блейз и Тео и ещё некоторых девочек, например Пенси с Асторией это не касалось вообще. Не знаю, как они, но мы с Эйнджи ещё с восьми лет практиковались. Потом МакГонагалл продиктовала нам несколько очень непонятных, хотя для кого они и были непонятными – так это для маглорождённых, и запутанных предложений, которые предстояло выучить наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. К концу урока только у Эйнджи, меня и наших друзьяшек спички стали иголками — профессор МакГонагалл продемонстрировала всему курсу идеальную спичку сестрёнки и улыбнулась ей. Эта улыбка поразила всех не меньше, чем превращение стола в свинью, — ведь казалось, что МакГонагалл вовсе не умеет улыбаться. С особым нетерпением все, кроме меня, Эйнджи и остальных Слизеринцев, ждали урока профессора Квиррелла по защите от Темных искусств, однако занятия Квиррелла скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьезное. Его кабинет насквозь пропах чесноком, и нет, это не тот приятный запах сухого чеснока, что мне так нравится, а самый настоящий такой вонючий чеснок, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира,эх, наивный, если бы он только знал, что это был не вампир, а порождение Бездны – вурдалак, которого он встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться. Кстати говоря, не явится... Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьезности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по-настоящему никто не верил в эту историю. Во-первых, потому, что, когда Симус Финниган спросил, как Квиррелл победил зомби, Квиррелл покраснел и начал говорить о погоде. А во-вторых, потому, что тюрбан как-то странно пах, а близнецы Уизли уверяли всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По их словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищенным. И даже спал в том, в чем ходил по школе, — чтобы вампир не застал его врасплох. Пятница стала для нас с Эйнджи великим днем. Мы, наконец, смогли сами прийти в Большой зал на завтрак, ни разу не ошибившись. Ну, а если честно, это была наша первая попытка, так что это можно и отпраздновать. — Что у нас там сегодня? — спросил я, посыпая сахаром овсянку. —Два занятия по зельям — заниматься будем вместе с Гриффиндоцами, — ответил Блейз. — Занятия ведет профессор Снейп, он же наш декан. Пока мы завтракали, прибыла почта. Я уже привык к этому, но в свое первое утро в школе я даже испугался, потому что думал, что оглохну, от такого избытка шума, когда во время завтрака в Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма и посылки. На банкете по случаю начала семестра я почувствовал, что профессор Снейп очень пристально за мной следил. И сейчас же я решил начать с сестрой очередной спор на счёт того, как ко мне будет относиться наш декан. Кабинет Снейпа находился в одном из подземелий. Тут было... интересно. Илия, вдоль парт, я решил огядеться. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные. Снейп, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер. — О, да, — негромко произнес он. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость. Закончив знакомство с классом, Снегг обвел аудиторию внимательным взглядом. Он посмотрел на меня, а я в ответ посмотрел на него. Глаза Снейпа были чёрными, бездонными, они завоевали. — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он. Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами. – Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки. После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Мы с Эйнджи, подняв брови, обменялись взглядами. — Поттер! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? «О да, база» – подумалось мне и я поспешил сразу ответить. – Получится сильное снотворное, настолько сильное, что из-за этого его прозвали "Напиток живой Смерти", сэр, — ответил я, улыбнувшись декану. На лице Снегга появилось удивление смешанное с предвкушением. Ну да, как же иначе. Он же думал, что я не смогу ответить... — Так, так... Видно, что известность ещё не затуманила вам мозг. Но давайте попробуем еще раз, Поттер. – Снейп упорно не желал замечать желание сестрёнки проявить знания. — Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать? — Лично я пойду искать его в аптеке сэр, — сказал я. Брови Снейпа поползли вверх, но, пока он не успел что-то сказать, я поспешил дополнить. – Ну а так, безоар извлекается из желудка козы и является незаменимым противоядием к большинству ядов. Снейп продолжал игнорировать сестрёнку и всё смотрел на меня, пока... — Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? – Ни в чём, кроме названия, конечно, так же это... растение имеет ещё одно название – аконит — тихо произнес я. – Пятнадцать баллов Слизерину, Поттер. Так, все записывайте то, что он сказал! Все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Но тихий голос Снейпа перекрыл поднявшийся шум. После того как Снейп усадил меня на место, произошло еще кое-что совсем безрадостное, по мнению гриффов. Снейп начал разбивать учеников на пары и дал задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. – Поттер, отсядьте от Грейнджер на парту вперёд. Паркинсон, к Поттеру, Блейз, Нотт, вы остаётесь на своих местах. Гойл, к Гринграсс. Уизли, к Креббу, Лонгботтом и Финниган, вы остаётесь. – Я, пожелав сестре с блондиночкой удачи, послушно сел на парту вперёд, Пенси села ко мне, Астория пересела к Горлу, а вот Креббу не повезло... Ну чтож, остаётся только посочувствовать... Снейп кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Зельвар раскритиковал всех, кроме нас – Слизеринцев, очевидно, что он симпатизировал нашему факультету... В тот момент, когда Снейп призвал всех полюбоваться, как Драко варит рогатых слизняков, класс вдруг наполнился ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Я оглянулся, а там... В общем, было на что посмотреть. Лонгботтом каким-то образом умудрился растопить котел Финиганна, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Лонгботтом, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри. — Идиот! — прорычал Снейп, одним движением! ладони сметая в угол пролившееся зелье. Он делал, а я, наблюдая за ним, просто балдел...Как изящно, ёмаё... — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза? Лонгботтом вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями. — Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Финнигану. А потом повернулся к каким-то другим Гриффиндорцам, работавшим за соседним столом. — Вы, Томас, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю штрафное очко на счет Гриффиндора.

***

Сидя у камина в гостиной факультета, пока ждал сестру, я что-то зарисовывал в своём скетчбуке. И пока я так рисовал, ко мне подошла Пенси и заглянула через моё плечо. – Ого, и давно ты платья рисуешь? И кому? – Я ещё не дорисовал – это во-первых, а во-вторых, это будет парный наряд...Помнишь, о чём мы говорили в поезде? – Пенси кивнула. – Так вот, в магловском мире, планируют устроить большое мероприятие на Рождество, надеюсь, что ты знаешь, что у магглов нет Йоля? – Пенси опять кивнула. – Так вот, а мы с Эйнджи поедем домой на зимние каникулы... Короче говоря, мы пойдём на это мероприятие. Платье – для Эйнджи, а себе я пока не нарисовал. Так вот, мы сделаем специальный заказ и по моим эскизам как раз и будут шить наши наряды... – Ого...А что потом? – А потом не знаю, отец планировал нас в Россию на неделю свозить... – сказал я, поставив перед этим слой из чар отвлечения внимания и односторонней заглушки и сделав в этой "стене" проход для сестрёнки. – Ооо... Интересно... – Харри, я всё, сейчас ещё Драко должен подойти. О, Пенси, привет, как дела? – Привет, окей. – ответил я, сняв чары, должен же Драко как-то нас найти. – Привет, хорошо, спасибо, у тебя как? – У меня тоже всё хорошо – ответила сестрёнка на вопрос Пенси. – Опа, что за люди! Панси, Гермиона, привет – сказал Драко – Поттер – Блондинка кивнул. – Драко, ты так и будешь меня по фамилии величать? – Возможно – да... – сказал Драко, бросив на кофейный столик, что стоял рядом, газетную вырезку. Я посмотрел на столик, где лежала та самая вырезка, оказалось, что вырезка была из «Пророка».

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ «ГРИНГОТТС»

— гласил заголовок статьи.

Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля. Согласно широко распространенному мнению, это происшествие — дело рук темных волшебников, чьи имена пока неизвестны.

Сегодня гоблины из «Гринготтса» заявили, что из банка ничего не было похищено. Выяснилось, что сейф, в который проникли грабители, был пуст, — по странному стечению обстоятельств, то, что в нем лежало, было извлечено владельцем утром того же дня.

Мы не скажем вам, что лежало в сейфе, поэтому не лезьте в наши дела, если вам не нужны проблемы, — заявил этим утром пресс-секретарь банка «Гринготтс».

— Нифига себе! — воскликнул я, после чего снизил голос и заговорил нормально — Ограбление «гринготтса» произошло как раз в день моего рождения! Возможно, грабители проникли туда.

По странному стечению обстоятельств, то, что лежало в сейфе, в который проникли грабители, было извлечено из него владельцем утром того же дня.

– Ну, что могу сказать, гоблины бы не пустили кого-то к сейфу, если бы в нём что-то лежало. Значит, они специально навели грабителя на ложный путь... – сказал я.

***

Сейчас мы стояли в коридоре у восьмого этажа и ходили вдоль пустой стены, напротив которой висел гобелен Бориса какого-то, не помню какого, но его точно звали Борис... Это если я правильно помню, конечно... – А зачем мы тут ходим? – Спросил Драко. – Надо...– ответил я и оглянулся на стену, на которой появилась дверь – всё, пойдём. Как только мы вошли в Выручай-Комнату, дверь за нами закрылась...