Апофеоз вечных грёз

Это происходит уже не в первый раз. Даже больше, ранее было причинено куда больше страданий, я пережил более извращённые мысли людские, но… Всё равно больно. Привыкнуть к боли сложно, очень сложно. И сейчас меня омывает резкая и пронзительная боль, когда грудь пронзена длинным клеймором. Агония прибывает волнами, когда пронзённое сердце сокращается несмотря на то, что клинок мешает данному действу. На самом деле моя терпимость к боли уже весьма большая, я бы лично мог вырвать себе сердце и не поморщится, но… думаю, больно не физически. - вы дурак… почему вы не убежали, пока мы… отвлекали… - всхлипывала сереброволосая девушка в возрасте. Каждый всхлип ударял по самому слабому моему месту, спицами выдирая остатки моего сердца, метафорически, конечно же. Она одна из тех потерянных детишек, которых я подобрал и решил обеспечить нормальной жизнью. Даже когда они повзрослели, то не стали покидать меня, даже создали маленький культ в честь меня, глупые. И видя столь заплаканное лицо… я сам чувствую потребность к такому уровню грусти, но… ничего. Мрачный, могильный холод. Он вечно преследует меня. Как бы я не старался, как бы не совершенствовался. Смерть всегда приходит самым болезненным путём. Всё равно… я просто не понимаю. Почему? Мелкое местечковое божество не заслуживает столь большого внимания. Не заслуживает того, чтобы… - Господин Пустириэль… вы слишком добры для этого мира. – голос последнего Небесного Демона, как в своём культе называли глав, ослабел достаточно, чтобы я понял… последний из подобранных мною детей… погибает. Вновь, каждый раз я остаюсь один. Стоило это предвидеть. Я знал, что, привязываясь к детишкам, сам копаю себе могилу. Знал, что в конце концов меня настигнет злой рок, как и бесчисленные жизни ранее. Но всё равно я эгоистично помог им, всё равно лелеял последователей, всё равно давал благословления, вмешивался в их жизни, стал частью их жизни… И поступил как последний эгоист, оставшись вместе с ними, когда весь мир решил уничтожить «культ конца». Но… в этот раз концовка была больнее всего. Вероятно, я привязался к ним куда больше, чем думал. Все мертвы, только я, безумно живучая тваринка, глотаю хриплые стоны. Разум ломит от горя, тело трещит от боли, а внутри я понимаю. Это всё моя вина. Если бы я не потворствовал своему эгоизму, то сейчас бы не уничтожали культ, ведь его бы не было. Если бы я не подбирал детишек, то их бы не разорвали демоны наряду с ангелами и крестоносцами, ибо они были бы мертвы ещё раньше. Но я жив. Чтобы убить меня, нужно что-то больше чем просто бесчисленные легионы врагов. Раньше даже боги не могли так просто умертвить меня. Драконья кровь, которая всегда течёт в моих венах, принадлежит роду Пустея, а потому я живучий… очень живучий. А после обожествления, из-за огромного количества сил и перерождений, убить меня почти нереально. И всё же… Могильный холод пробирает до костей. Клинок, хлебающий мою кровь, совсем не обычный… Он принадлежит герою вечно-пылающей звезды. Клинок богоубийцы. Клинок… разящий... - Однажды ты проснёшься, Пусти. Однажды. Не держи обиды, я лишь помогаю тебе. – тихо молвит молодой девичий голос героини, той, которая чаще всего убивала или добивала меня. Она часто находит меня в моих перерождениях несмотря на то, что миры порой весьма отличаются. Как иронично. Первая любовь всей моей жизни является тем, что приносит мне конец жизни. И это ещё больнее. Несмотря на то, как сильно моя ненависть пылает, я всё ещё не могу нанести ей весомый вред. Она пользуется этим, нагло и бессовестно. Дошло до того, что она превратила свой клинок в «разящий божественного дракона», но не абы какого, а меня. Комок в горле не позволял мне выдать ни единого слова, глаза нещадно жгло от обиды и, я, похоже, прикусил до крови нижнюю губу. Я не сопротивляюсь, нет смысла, всё равно все мертвы, так какая разница, умру я или нет. - Найди уже себе траха… - ох, не часто я вижу собственное обезглавленное тело, да и ещё в полёте. Похоже я задел свою «истинную» за живое. Я бы улыбнулся и расхохотался, если бы мог… жалко, что я потратил последние крохи магии, праны, ци… да вообще всего. Иногда… мне просто хочется, чтобы всё это закончилось и никогда больше не начиналось. *** Саймон Ауцептин. Таково моё имя этой инкарнации. Голова трещит, но терпимо. Больше всего до сих пор колотит сердце. Я проиграл. В очередной раз. Пока воспоминания моей новой жизни обрабатываются, меня слепит красным и утягивает серым туманом. Далеко… очень далеко. Сквозь поля, наполненные различными чудовищами, сквозь моря монструозных рыбин… прямиком к замку, стоящему над туманом и среди тумана. Мою тщедушную и никому не нужную тушку тянуло до тех пор, пока я не оказался в глубине тумана, а передо мной не было три личности. Девушка в довольно интересном жёлтом платье. Период Ренессанса? Возрождения? Хотя мода старинной Англии больше похоже. Её золотистые волосы ярко блистали среди тумана, а глаза шустро двигались и осматривали окружающий… мир? Девушка молодая, едва стукнуло шестнадцать, я полагаю… большинство юношей и девиц моего культа были такого возрас… так, нет, нужно подумать о другом. Она явно аристократка, скорее всего наследница. Учитывая, как она себя ведёт, с сверхъестественным знакома, хоть и слабо. Очень заинтересованная личность. - Мистер, как мне можно стать потусторонней? – задала она вопрос. На самом деле, вроде, трое остальных уже мило беседовали, но я… слишком глубоко в себе. Вроде уже умер и, даже, моя новая инкарнация восстановила старые воспоминания, но почему так… грустно. Горестно. Так отчаянно хочется зарыться в одеяло и рыдать покуда не помру с голоду… Может… стоит заранее сдаться? Всё равно я ничего не смогу достигнуть, а моё существование будет приносить боль окружающим. Мои ошибки будут рушить жизни людей. А от моей ненависти падут целые цивилизации. Я только и делаю, что разрушаю и приношу боль, как последний кусок дерьма. Может… она права? Она только приносит пользу и помогает тем, что избавляет от страданий некоторые из моих реинкарнаций? Зарывшись в глубоком самобичевании, я только сейчас заметил, что уже не стою, а сижу за длинным, мраморным столом, покрытым красивыми рунами и рисунками, будто на этом столе карта. Красивое зрелище, а сам я сижу на высоком троне, для меня он уж больно огромен, а на спинке огромного изваяния мутный размазанный символ, больше похожий на извивающуюся кляксу, сам символ меняется, будто ещё не сформировался. Высокие колонны, загадочные троны, в количестве двадцати двух штук, прелестный продолговатый стол и туман. Немного напоминает мой еле сформированный домен… который очень болезненно вырезали из моей души, как обнаружили. Чёртовы завистливые Шумеры, одни из немногих, кто смог заставить меня по-настоящему разозлится. Их мерзкие Гоморы и башенка, горящие в моём черном огне, будут ещё долго теплить мне сердце… как только я вспомню как именно они горели. Реинкарнация памяти не очень помогает. А учитывая, что в прошлую мою смерть мою душу не только вырвали из тела, но и неплохо так опалили священным светом того вечно пылающего-жлоба… это может занять меня на долго. Привлёк меня приятный голос, мужской и прокуренный, но всё-таки довольно молодой, примерно на второе-третье десятилетие точно. И голос меня не разочаровал. Приятный на вид морской волк предстал моему взгляду и, точно также как и с девушкой, туман совершенно не мешал мне осматривать каждую черту мужчины. Синие короткие волосы. Острые скулы и прямой нос, никакого жирка на щеках не обнаружено, впрочем, также как и признаки цинги. Голубоватые глаза чуть меня не влюбили в эту внешность, чисто эстетически, но чем-то они мне не понравились, какая-то мутность глубоко внутри, неуравновешенность. Прикид пиратского морского капитана как-то прошёл мимо меня. Думаю, внешний вид грязного комзола и порванного плаща не так приятен глазу, как платье той девицы. А ведь… пиратами просто так не становятся. Аксель также был вынужден пиратствовать пока… я не убил его. Чёрт… а я ведь даже не знал, что это был именно он, чёртова прозопрагнозия той инкарнации, чёртовы людские тела, наполненные кучей несоответствий и генетических ошибок… - Вы можете называть меня… - прозвучал глубокий, очень приятный слуху баритон, которые и вывел меня в очередной раз из траурных мыслей. Наверное, я ему благодарен. Тихий, но раздающийся везде голос ненадолго замолк, позволяя мне увидеть через туман молодого юношу, лет восемнадцати, не больше. Идеально сложенная внешность делала его частично смазливым, но очень притягательным. Короткие чёрные волосы привлекали своей истинной чернотой, будто олицетворяющее то единственно место, в котором я мог провести сколько угодно времени без угрозы моментального и болезненного умерщвления и уничтожения всего, что я делал… олицетворения мира демонов, Бездны. Глубокие, наполненные жизненной мудростью глаза имели ничем не примечательный карий цвет. Излишне тощее и слабое тело вызывало ощущение того, что ты желаешь схватить его в охапку и скрыть от всех невзгод и… он так похож на «него». Моё сердце довольно сильно колотится как от некоторых сомнений и смущения, так и от сильной грусти, тоски утраты. «Он» запомнился мне надолго и до сих пор время от времени хватает меня за нити души. Я не помню кем «он» был для меня, братом, любовником или же другом. Я не помню кем я для «него» был, братом или сестрой, врагом, любовником или любовницей, возможно, спутником жизни. Я многое не помню, но его внешность до сих пор тает внутри и…этот юноша не «он». Внешне он почти идентичен, голос близок по звучанию, но осанка, движения, неуверенность… - Шут. – неловко произнёс юноша, старательно отводя от грустного меня взгляд, будто чего-то опасаясь. Шут… «он» частенько называл меня шутом, когда я пытался произвести на него эффект, привлечь внимания, рассмешить… Тихий всхлип вырвался из моих уст, но был он настолько тих, что никто не обратил на него внимания, никто кроме… юноши, назвавшегося Шутом. Тот слегка дёрнулся, просверлил меня взглядом и с некоторым шоком отвернулся. Не уверен, что именно он пытался сделать, но от взгляда его я почувствовал довольно большую мощь, будто пространство ощетинилось иголками. Но не только, моё «чутьё» на неприятности кричало благими оскорблениями высшего порядка. Его ещё не сбывшееся будущее скалилось прямо на меня. Тени обвивали мою, а я сам… Просто не понимаю. Почему? Разве… хорошие воспоминания не должны приносить радость и приятные ощущения? Так почему мне так больно от осознания, что я больше никогда не встречу тех, кого давным-давно покинул. Горько, очень горько внутри. - Отлично! Тогда мы можем считаться основателями этого Клуба! – воскликнул женский голос в спасительной сути возвращения меня из круговорота душевных мук в реальный, но ещё более болезненный, мир. – Ой, погодите, у нас есть ещё один участник. Извините меня, а как вы хотите себя называть, мистер. Она только сейчас заметила меня. Слёзы застилают глаза, но вытереть я их не могу, пока смотрят остальные. Никогда нельзя показывать свои слабости окружающим незнакомцам, благо туман скрывает… скрывает… нужно быть сильным, всегда. Солёные слёзы тихо стекают по щекам и начинают жечь скулы и шею. Я прикусил губу чуть сильнее, чтобы максимально заглушить вылетающий полустон-полусхлип. А остальные всё смотрят на меня, возможно с некоторой надеждой. А я что? Какая ещё надежда. Я лишь ничтожество. Не надо, пожалуйста, не надо возлагать на меня ожидания… иначе вам будет больно от того, что я эти ожидания не оправдаю, ведь я… - Дьявол, приносящий лишь боль близким… - тихо прошептал я, так и не смог сдержать внутреннее негодование. Голос хриплый, был на грани срыва в рыдания, но довольно монотонный, так что, надеюсь, я не обнажил своё психическое состояние в данный момент. Не хочу жалости, не хочу, чтобы меня вновь кусали в спину. Не хочу… - Дьявол? – уточнил Шут. Похоже только он и услышал меня, остальные не смогли разобрать мой шепот. Он нервничал, хотя я и не понял причину. – Хорошо, тогда я буду называть вас мистером Дьяволом. Вероятно, он произнёс всё больше для остальных, чем для меня или себя. Но даже так… внутри теплится некоторое количество приятного жара от того, как именно он произнёс… Дьявол… а ведь я даже и не ответил на вопрос, отвлёкшись на поглотившие меня чувства. Девушка и мужчина вновь продолжили общение и… - Мистер Дьявол. – я услышал прокуренный голос, обращающийся ко мне. – А что вы думаете о богохульной плите? Было ясно, что он провоцировал меня или же просто пытался растормошить, чтобы побольше обо мне узнать. Умные политики часто так делали, в моих прошлых инкарнациях. Палпатин очень любил раскулачивать меня на разговоры. Хотя тому и не удавалось использовать полученные знания в деле… чаще всего не получалось, но знания о «вечно реинкарнирующем змее» он получить смог. Он был грустным в тот момент, пытался меня утешить… полагаю, в той реинкарнации он был моим единственным другом. Может быть… стоило бы помочь ему избавиться от тех светлых лицемеров? Спасло бы его от участи смерти, которая ждёт всех моих друзей, если я сам не пожертвую своей жизнью? Вряд ли… Но он сам их убил, я так думаю. Никогда не видел такой ярости из-за того, что я всего-то защитил своим тело от смертельного удара… я глупый, слишком глуп для существования бессмертного, слишком наивен и… И Палпатин слишком добрый… как можно было злится из-за смерти столь низкого и неприятного существа как я? Если ты, синеволосый, так сильно хочешь ответ, для осознания моей личности, то лови. Я не знаю, что такое богохульная табличка, но звучит как опасный артефакт, а у таких… - Всегда есть цена, а боль утраты самая терпкая из них. – меланхолично произнёс я, еле как успокоившись. Хотя некоторая доля истеричности всё ещё присутствует. Терять друзей и семью больнее всего. Даже после того, как я десятками лет прозябал в пыточных, как меня месяцами разбирали на запчасти и алхимические ингредиенты, как я проживал в настоящем аду… но всё равно душевная боль всегда приносила больше страданий, чем физическая. В какой-то мере я могу получать удовольствие от терзания плоти, но вот смотреть как пытают других, как дети теряют родителей и пытаются выжить во взрослом мире, как слабые молят в отчаянии… - Но даже она не столь злобна. Есть много вещей похуже даже самой смерти. Очень много вещей. Сломать разумного можно не только пытками, на самом деле пытки — это ещё не самое худшее, к ним, хотя бы, можно привыкнуть. И сколько нужно чтобы сломать существо? Очень мало, просто болезненный укол в особо уязвимое место. Будто то семья, друзья или… что-то более экзотичное. Уж я это могу сказать наверняка, сам узнавал правдивость данного заявления на своём горьком опыте… и не раз. Мужчина замер, хватая ртом воздух, в то время как девушка нахмурилась, охнув. Шут слегка постучал по столу, привлекая внимание. - У каждого есть своя собственная звезда. - Глубокий и величественный голос раздавался эхом по помещению. Карие глаза мазнули по моему лицу и нахмурились. – Хорошо, на этом, пожалуй, я прекращу свой маленький эксперимент. Дама и Господа, встретимся в следующий понедельник. Мужчина и девушка встали, слегка поклонились и в унисон произнесли: «Слушаюсь вашей воле». В то время как девушка тихо хихикала про себя, мужчина посмотрел на меня с некоторым удивлением и вопросом, а через некоторое время его глаза широко расширились. И в этот момент туман вновь стал застилать глаза и в этот раз по-настоящему. Я возвращался в мир людей из замка в мире духов… Как отвратно, лучше бы я затерялся среди духовной составляющей этого мирка и исчез навсегда… *** Трёхмачтовый парусник скрипел от порывов ветра, что так сильно пытался сдуть судно. Волны одна за другой в истерике бились о корабль, капризно двигая его из стороны в сторону. На самом корабле, в каюте капитана сидел сам капитан судна, Элджер Уилсон. В данный момент резко вздрогнул, когда багряный свет и туман исчезли с его взора. Бутылка, которую держал мужчина, выскользнула из рук и разбилась о деревянную поверхность пола каюты, размазав хлипкую, студенистую субстанцию, вместе с осколками, которую хранила в себе бутылка. Слизистая клякса таяла под светом полу-потухшей свечи. В момент, когда мужчина заметил странное жжение, и повернул голову в сторону правой руки, он заметил странный символ, появившейся на правом запястье. Странная, загадочная шестиугольная снежинка ярко светилась и в течении доброй минуты гасла до тех самых пор, пока полностью не исчезла, впитавшись в кожу. Элджер всё ещё чувствовал теплоту снежинки и с некоторым недоумением качнул головой, погружаясь в глубокие размышления, которые продлились почти десять минут. Наконец очнувшись, он слегка качнулся, посмотрел на вырванное окно трюма, помятую капитанскую фуражку, размером чуть больше головы самого Уилсона, и направился к выходу, намереваясь вновь прикоснуться к штурвалу в рубке. Выйдя из каюты, он встретил одетого в плащ мужчину, кутавшегося в тенях, пытаясь согреться и спрятаться от дождя. - Да прибудет с тобой Буря. – кивнул Элджер «страдающему» боцману, тот незамедлительно уважительно поклонился и ответил аналогично. Дойдя до Штурвала, он жестом «попросил» матроса пропустить его на место рулевого. На удивление Элджера, это единственный матрос, которого он встретил, по пути, кроме боцмана никого не было видно. Поддёргивавшимися пальцами рук он схватился о штурвал. Руки всё ещё помнили, как он душил потного мужчину в возрасте, который как раз и был ранее капитаном данного корабля. Он помнил, как тот в страхе пытался вырваться из рук Элджера, как молил и в конце концов потерял сознание на веки. Руки всё ещё ныли от того с какой силой Элджер швырнул «хладное» тело «капитана» в окно. - Так… капитан, что, всё-таки случилось? – уточнил подошедший боцман. Он слышал крики, шум и хруст дерева, а в конце и звуки битого стекла. Он видел то, что произошло в комнате, точнее итог, и ему не понравилось, какая разруха была в кабинке капитана этого судна. - «Капитан» этой посудины сбежал. – тихо ответил тому Элджер, скрывая свою задумчивость наигранным недовольством. – Не ожидал того, что у него ещё осталась духовность, для использования потусторонних сил. - Проклятье! – ругался Боцман. В данный момент он хотел кому-то набить лицо, но никак не мог это сделать перед своим капитаном. Элджер слегка нахмурился и продолжил, успокаивая своего подчинённого. - Забудь, это всего лишь лишняя добыча размером в пару монет. – хриплый голос был успокаивающим, хоть и слегка недовольным. – Всё равно главная наша цель была этот древний «корабль-призрак» эпохи Тюдоров. Элджер знал, что даже «хранитель морей» не стал бы прыгать в такую погоду в воду. Именно поэтому он и выбросил его за борт. - «Капитан» не продержится долго, если шторм продолжит свой ход. Всё это время Уилсон думал о Шуте. Странное собрание, на которое тот попал было… удручающим, но познавательным. Тот, кто «позвал» его на этот «эксперимент» очень опасен и могущественен, раз смог так долго не поморщившись держать их… в ловушке разума? Этот вариант не так страшен, Элджер лично стал пару путей, которые могут взаимодействовать с снами. Но был и вариант с духовным миром. Вот он по-настоящему страшен. И ещё этот Дьявол, он явно был совершенно не заинтересован в происходящем и в основном реагировал лишь на слова Шута. Низкорослая фигура время от времени тряслась, то ли от смеха, то ли ещё чего. Последние фразы шокировали морского волка, в виде самого Элджера. Дьявол говорил так, будто он сам видел, как эти Богохульные таблички появились, а Шут дружески поддержал его. Что удивительно, похоже они знакомы. Большую часть времени Дьявол был также не заинтересован происходящим, как и Шут, а когда Элджер уважительно попрощался в могущественным существованием, коим был, скорее всего, Шут, за ним повторила только Справедливость. Девушка, вероятно, просто соблюдала этикет, как и многие аристократы. Но Дьявол, он так и остался сидеть на месте, лишь кротко кивнув, хотя было видно, что он скорее витал в своих мыслях, чем по-настоящему прощался. Паруса по странному тихо шелестели под напором ветра. Палуба скрипела от дождя, а Элджер нервно направлял штурвал на курс суши. Элджер вновь подумал о таинственном Шуте в сером тумане, его замке и… Дьяволе. - Нас ждут перемены. Новая эпоха. – с тихим трепетом вздохнул синеволосый. В его голосе звучала не только нервозность, но и некоторая доля предвкушения. Элджер не собирался терять такую возможность, пусть даже и Шут, скорее всего, являлся злым богом. Риск стоит свеч. *** В Бэклунде, а именно в комнате семейного особняка, молодая девица по имени Одри Холл тихо щепала себя на щеку, пытаясь очнуться ото «сна» не веря тому, что только что произошло. На туалетном столике, что стоял перед ней, стояло маленькое зеркало, которое разбилось мелкой стеклянной стружкой и разметалось по всей комнате. На удивление самой девушки, на ней не было ни единой царапины, хотя стол явно подлежит замены, столь сильно стекло впилось внутрь самой мебели. Перья, вылетевшие из распоротой подушки, летали в воздухе, а золотистый ретривер беспокойно сидел под ногами своей хозяйки. Сьюзи, каково было имя зверушки, тяжело дышала, но была в полном порядке. Постепенно туман и алый свет ушёл, и девушка очнулась. Вздрогнув от мелкой боли, она резко сняла перчатку с левой руки и увидела ярко светящийся символ, похожий на странную звезду. Она смотрела на него до тех пор, пока сам символ не исчез, впитавшись в кожу. Только это подтвердило, что происходящее ранее было правдой, не то, чтобы «руины» комнаты, которые точно не могли получится в ТАКИХ объёмах при игре Сьюзи, не заставили подумать девушку, просто два доказательства явно лучше, чем одно. Глаза благородной девицы засверкали от озорства, и она привстала, всматриваясь в настенное зеркало, покрытое царапинами и трещинами. Приподняв подол своего платья, она совершила реверанс, слегка поклонившись своему отражению. В следующую секунду она начала медленно танцевать танец, похожий на современный вальс, то было «танцем древних эльфов». Грациозные движения украшались ещё более обворожительной счастливой улыбкой. Беспокойную девушку прервал стук в двери и Одри сделала самое логичное действие, которое как она думала, помогла бы в ситуации. Она стала поправлять платье, скидывая с него стеклянный порошок. - Входите. – чуть ли не пропела Одри и в комнату вошла её личная служанка, Энни. Вошедшая застыла изваянием самой себя некультурно раскрыв рот. - То старинное зеркало, которое я недавно купила, треснуло и издало скрипящий звук. Я вовремя успела спрятаться под стол, перед тем как оно издало хлопок. А потом… вот. – тихо, можно даже сказать смущённо, произнесла Одри, неловко краснея под конец. Она не умела врать и всегда чувствовала себя виноватой во время этого процесса, но Энни н знала этого, поэтому быстро подбежала к своей госпоже, проверяя её целостность и сохранность. - Мисс. – напряжённо произнесла служанка. – давайте мы пройдём в гардеробную, пока здесь приберутся? Одри кротко кивнула, поглощённая неким азартом, неизвестно откуда взявшимся. - Какое платье вы бы хотели надеть? – также напряжённо спросила Энни, естественно, Одри не заметила напряжённости служанки. - Мне нравится платье, созданное мисс Гвинеей на моё шестнадцатый день рождение. – отвлеклась от своих дум девушка. - Но… мисс, вы не можете одеть одно и то же платье два раза подряд на официальную церемонию, иначе могут быть сплетни о финансовых возможностях вашей семьи. Одри немного нахмурилась, еле заметно. - Но оно мне очень нравится. – она мягко пыталась настаивать на своём. - Вы можете носить его дома или, например, на менее торжественных мероприятиях. – хрипло посоветовала служанка, всё ещё находящаяся под впечатлением итогов «хлопка» зеркала. - Тогда то платье с чудесным белым цветком, подаренное сиром Сандерсом пару дней назад. – на самом деле Одри потеряла интерес сразу после того, как поняла, что любимое платье не получится использовать на празднике и переключилась на более интересную для неё мысль. Одри наконец смогла зацепится за возможность стать Потусторонней и ей всего лишь нужно будет отправить мистеру Повешенному пару мелочей, впрочем, возможность получить чудную силу перевешивала затраты. Величественный дворец господина Шута впечатлил Одри, ранее она никогда не видела ничего настолько огромного, таинственно и наполненного историческим шармом. А красота каждой вычурной колонны, старинных, можно сказать древних, символов на столе, так вообще поражают воображение. А во главе всего сидел господин Шут, тот, благодаря которому она вообще смогла почувствовать крупицу потустороннего мира. Хоть туман и скрывал всё, кроме фигуры человека, Одри смогла немного увидеть величественность господина Шута и его доброту. Мистер Повешенный также был очень приятным человеком, но что интересно, и не удивительно, именно он в основном общался с самой Одри, в то время как господин Шут лишь экспериментировал. Больше всего за всю встречу Одри стыдно за то, что она совершенно не заметила, что возле господина Шута, слева, сидел мистер Дьявол. Но в своё оправдание Одри может сказать, что мистер Дьявол был не высок, туман очень густой, а сам указанный всё время молчал и почти не двигался… Это на самом деле не оправдывает девушку, она всё ещё смущена произошедшим и хотела бы загладить столь явное неуважение, даже если самому мистеру Дьяволу всё равно, что очень вероятно. Казалось, мистеру Дьяволу было всё равно на собрание, и он больше всего времени обращал внимание только на господина Шута и только когда мистер Повешенный спросил его напрямую, мистер Дьявол ответил… пожалуй, очень туманно и довольно ужасающе, таинственно. Самой Одри показалось, что мистер Дьявол был кем-то на уровне господина Шута. В то время как голос господина Шута был чёток, но при этом тих, вместе с этим ярко слышен… Голос же мистера Дьявола был хриплым, расстроенным, но пробирал до самой глубины души, которая, как верила Одри, у неё была. Возможно, они, Господин Шут и мистер Дьявол, знакомы. Подходя к гардеробу, Одри улыбалась всё более широко. Она теперь находится в секретной организации, к тому же явно связанной с потусторонним… а ещё она одна из основателей этой организации. *** Клейн Моретти вздрогнул от того, насколько холодно стало в комнате, когда он вернулся в своё тело из того странного духовного замка. И вот наконец то странное чувство, будто что-то внутри напряглось и с силой извивалось, прошло. Казалось, будто внутри у него был сосуд с жидкостью, которая медленно заканчивалась и сейчас… всё было в порядке. Вначале Клейн думал, что по возвращении будет чувствовать некоторую жажду, но во время того, как его неожиданное «собрание» шло, показалось, будто поток этой внутренней «жидкости» что-то компенсировало. Будто, кто-то подливал во внутренний сосуд ещё немного воды, чтобы она не высохла раньше времени. И теперь, понимая, что ритуал привлечения удачи не сработал так, как хотелось, Клейн решил обдумать произошедшее по порядку. Первое и самое важное, он только что создал целое секретное сообщество. Маленькое, но всё же сообщество. Включая самого Клейна в сообществе находятся четыре человека. Он даже отметил для себя пару моментов связанных с ними. Обворожительная Справедливость, девушка, одетая под стать аристократии. Добрая, жизнерадостная, а главное немного наивная. Именно она подтолкнула новоявленный Клуб Таро к его полноценному созданию. Без мисс Справедливость, скорее всего, увы, но господин Шут слился бы в небытие. Хмурый и задумчивый Повешенный. Мужественный и бывалый морской волк. Он изначально был настороже во всей этой ситуации и постоянно пытался надкусить немного информации для себя. Предложение Справедливости принял довольно легко. Он дал много полезной информации Клейну, который бы страстно поблагодарил бы его, но созданный образ таинственного Шута решил оставить. И последний в списке это Дьявол. Парень, можно даже сказать ребёнок лет тринадцати – четырнадцати, имеющий серебряные волосы и глаза яркого фиолетового цвета, в то время как белок глаз был золотого. Очень… ошеломляюще-ужасающая картина, но не только внешность нервировала Клейна. Поведение мальчишки во время всего собрания было… странным. Всё время глаза мальчика были смочены слезами, маленькое тело дрожало то ли от холода, то ли от страха. Тихие всхлипы раздавались по всему пространству, но остальные, казалось, не слышали ничего подозрительного. И он видел. Он видел через туман. Туман, через который не смогли подсмотреть остальные двое. Он увидел самого Клейна, но после этого чуть ли не зарыдал. Не от страха, но от грусти. И Клейн даже на знал как себя лучше повести. Может быть успокоить, утешить или наоборот надавить, заставить затихнуть… Сомнения не покидали Клейна. В любом случае было понятно одно. Мальчишка сразу поймёт, что Клейн и Шут — это один и тот же человек, если они когда-нибудь встретятся лично. А также… мальчик точно не человек, и он не скрывал это. Ни поведением, ни внешностью, ни глубоким голосом, кажущимся таким могучим. Во-вторых, потусторонние. Клейн определил, что в мире существует какая-то прослойка людей, имеющих потусторонние силы, похожие на сверхспособности и магию, что является большим, можно сказать жирнющим плюсом произошедшего. Но и у этого есть минусы. Потусторонние контролируются церковью, а работать на кого-то просто так он не собирался, учитывая, что поиск путей домой не прекратится в ближайшее время. И у Клейна даже имеются некоторые шансы получить рецепт одного из зелий потусторонних сил, как комиссия, естественно. В-третьих, Шута приняли как таинственного и могущественного… бога? Как минимум повешенный так посчитал. Справедливость же просто уважительно относилась к нему, а Дьявол… с ним сложнее. В следующий понедельник будет ещё одно собрание. И Клейн собирался перед этим собраться с мыслями, обдумать всё хорошенько и… взгляд Дьявола, Клейн знает такой, нужно будет также решить проблему с этим ребёнком, которого по незнанию завёл в столь опасную авантюру, связанную с сверхъестественной опасностью, даже если Дьявол и не человек вовсе. В любом случае сходка клуба таро тяжело далось для Клейна, не столь физически, скол морально. Пока что он ещё не знает, как правильно отнестись ко всему произошедшему, но ясно одно. Все нагрянувшие с трансмиграцией проблемы придётся решать в первую очередь, но нельзя забывать о клубе. - Какая морока. – прошептал Клейн, но в этот раз в его голосе не было ни единого грамма того могущества и таинственности, которые были в тумане. Прозвучали звуки шагов, а после послышался голос во весь дом. - Клейн, ты уже дома? - Да, Мелиса, сейчас открою. – прокричал в ответ Клейн, быстро прибирая за собой свой ритуал удачи. *** Уилл Аусептин встрепенулся после того, как тот, на ком он вообще-то очень даже сладко спал, со стоном попытался встать. Шалаш из листьев зашелестел, но такой злобности всё же смог пережить. - Ты чего проснулся? Спи, ещё не восстановился до конца. – шепотом возмутился Уилл, на своего брата. Хотя сам Уилл и являлся очень сильным мифическим существом, но он переродился по всем правилам и имеет в себе кровь рода… ну, не важно какое название имеет этот род. В любом случае своему брату по крови он дал свою фамилию. - Прости… - захныкал младший и пятнадцатилетнему Уиллу не осталось ничего, кроме как обнять его покрепче… не то, чтобы он был не против, просто не очень хотел показывать привязанность напрямую. Правда, единственное, чего достиг Уилл, так это недовольное фырчание младшего вперемешку с чем-то близким к плачу. Почувствовав что-то не то, Уилл раскрыл глаза чуть шире и внимательно осмотрел своего непутёвого братца. Увиденное заставило хмыкнуть про себя. - Ты наконец проснулся, братец? – неопределённо спросил Уилл. Беловолосый внимательно уставился на Уилла своими фиолетово-золотыми глазами, выдающими его мифическое родство. Уилл давно видел, что «время» его брата было искривлено, а значит либо в будущем его кто-то похитит, кто-то из пути мародёра, либо брат возвратится в прошлое, либо на самом деле брат очень похож на Уилл и также является реинкарнатором. Но реинкарнации Уилла никогда не оставляют такой след, так как он никогда не теряет самого себя. А вот Саймон… он точно не был Змеем Меркурия, он не мародёр или что-то в этом роде, он даже не имеет ничего связанного с потусторонним, даже не смотря, что он явно мифический зверь. - Я… вероятно. Просто… - Саймон прикусил губ и попытался отвернуться от Уилла. Плохая идея по мнению серебряного змея, слишком мало места в шалаше. Шалаш вообще специально был таким маленьким сделан, чтобы обниматься во время сна и не терять ни капли тепла. Несмотря на то, что на улице тепло, по ночам бывают неприятные заморозки. – Ты всё ещё хочешь уйти? – поморщившись спросил младший и Уилл задумался. Он долгое время ходил в данном воплощении и якоря уже начинают требоваться для существования, да и Уроборос в полной своей злобе до сих пор рыщет по душу Уилла, но услышав вопрос… Змею судьбы не хотелось бросать то, что он посчитал своим, в это же время ему нужно быстро скрыться от взора Змея побольше, а также его чутьё требует изменить ход истории в нужном русле… - Я пока ещё думаю. Так сильно не хочешь, чтобы я уходил? Признайся, тебе нравятся обнимашки. – ухмыльнулся Уилл, глядя как младший краснеет. Уморительное зрелище, которое пришлось бы в будущем прекратить, когда Саймон немного подрастёт. Вмешиваться в судьбу брата ТАКИМ образом он не собирался. Хотя будущую избранницу он точно проверит на вшивость… ну или избранника. У людей бывают странные вкусы и Уилл критиковать брата не станет, учитывая, что у самого есть нездоровая страсть к одному интересному белому продукту. Мороженному! Он до сих пор жалеет, что после смены эпохи данную чудесную сладость, достойную божественного трона, ещё не изобрели. Он честно хотел был надоумить людей к этому, но если попробует, то Уроборос мгновенно найдёт Уилла… вообще, скорее всего тот убьёт не только змея, но и его новообретённого младшего брата. - Да… - тихо прошептал Саймон. – и мороженное… Иногда Уиллу всё же получалось создать нектар богов самостоятельно, но он, увы, никогда не был таким же великолепным, как он помнил. В любом случае мороженное всё ещё вкусное, да и к тому же Саймону нравилось. - И всё же… сколько воспоминаний о этой жизни у тебя сохранилось после пробуждения? – Уилл был серьёзен в этом вопросе. Восстанавливать чужие воспоминания такая морока, о которой и вспоминать ему было не охота, а потому он всё же предпочёл бы до этого не доводить. К счастью для маленького Змея, Саймон ответил вполне приятным и лаконичным… - Все. – кротко, слишком кротко для того, у кого духовность настолько агрессивна, что вполне могла бы сильно покарать за любопытство даже Уилла. И, похоже, единственное что защищает любопытного Змея от данного итога, некоторая семейная любовь самого Саймона к его персоне. Уилл с полным утверждением может сказать, что иногда быть старшим братом очень даже круто, замечательно и полезно для здоровья любопытного Змея. - Замечательно! – счастливо воскликнул Уилл, обняв младшего ещё крепче, вызвав этим удивлённый визг. – Ты как? В порядке? - Не очень Уилл… - немного помявшись он продолжил. – итог прошлой жизни полный отстой. Уилл не совсем понял последнее слово… точнее общую суть он понял, это что-то негативное. Судя по всему, Саймон был изначально из довольно далёкой эпохи и, вполне возможно, куда старше Уилла. Но! Уилл в данный момент старше телом, а Саймон ведёт себя как маленький напуганный ребёнок, так что Уилл точно старший в дуэте. Прям точно и бесповоротно! На самом деле Уилл не сомневается, что младший захочет, чтобы Уилл оставался его старшим всегда, такие разговоры уже были ранее, хотя Саймон ранее был… кому он вообще врёт, Саймон всегда был плаксой, но по крайней мере теперь понятно почему. - О! А я знаю, как тебя развеселить. – ухмыльнулся Уилл, выталкивая брата из шалаша, при этом отпинывая плоский камень в сторону. Через пару мгновений оба мальчика садились на старый пень, а в костёр, стоящий неподалёку, упали пару веток с тем самым камнем, который по удачливому стечению обстоятельств удачно попал по кремню. Появившиеся искры без каких-либо трудностей подожгли листья и ветви, а позже и весь костёр уже горел. - оооу… Как у тебя всегда получается сделать такие чудеса? – восхитился Саймон, смотря прямо на сереброволосую Змею по имени Уилл. — Это ещё ничего, ты настоящих «чудесников» просто не видел. – довольно проурчал Уилл, радуясь похвале за столь мелочёвную вещицу, которая вообще даже не была призвана как-либо изменить настроение, так… просто разжечь костёр, ради тепла. – Да и вообще. Давай я тебе погадаю? - Зачем? – удивился Саймон, постепенно прогоняя как сонную пелену, так и грусть, пытаясь по-настоящему понять причину. Он не понимал с чего это его старший брат решил заниматься столь опасным действом. - Ради забавы, конечно же. Ты не переживай, мы лишь глазком посмотрим и ничего плохого не произойдёт. Удача иногда благоволит мне, так что и судьба может в этот раз посмотреть сквозь пальцы. Саймон невольно сглотнул и ответил. - Ну не знаю, Уилл, это того не стоит… - Стоит! Тебе точно станет лучше, я знаю! – с широкой улыбкой убеждал он младшего, который был почти на голову ниже. - Ну… хорошо? – и в мгновение ока ему в руки были даны карты таро с наказом «перемешай их». Уилл сидел довольным на своей стороне пня и грел свои ноги у огня, при этом он слегка крутил свои серебряные волосы, наблюдая как Саймон вынул изо рта маленький язычок от усердия, пока перетасовывал карты. Наблюдал и улыбался всё шире и шире. Судьба грядущая для него изменилась и причём очень сильно. Появился шанс выиграть в игре без того, чтобы бросать беспомощного брата, по меркам высоких последовательностей, естественно, и смены воплощения себя. Ставка на то, что Саймон станет сильнее, ставка на то, что удача не оставит его, ставка на то, что изменившаяся судьба повернётся чуть более передом, чем обычно. - Хорошо. Что дальше? – уточнил в замешательство фиолетовоглазый, внимательно наблюдая за своим старшим. - Всё проще чем ты думаешь. – Уилл забрал колоду и вытащил три верхние карты, положив их по порядку. – Ты сейчас по порядку перевернёшь три карты, которые соответствуют твоему прошлому, настоящему и будущему. Я же в свою очередь объясню тебе всё. Ну как? Интересно же? Саймон кивнул и решил доверится, хотя и чувствовал какой-то подвох. Первая же карта, олицетворяющая прошлое… перевёрнутая сила. По какой-то причине у младшего дракона на мгновение замерло сердце. С некоторым напряжением он перевёл взгляд на Уилла, который был в некотором недовольном замешательстве. - Сила, перевёрнутая. Старшая аркана в данной вариации и ситуации обозначает, что в прошлом у тебя были сильнейшие «импульсы», приводящие в основном к полному и ужасающему саморазрушению. – увидев бледное лицо Саймона, Уилл решил не договаривать, что началом и итогом этих импульсов был сам Саймон. Дрожащими руками младший мальчишка перевернул вторую карту. Дьявол. В этот раз на лице Саймона было написано замешательство. - Дьявол, оригинальный. Старшая аркана. У тебя страшное ужасающее путешествие, приправленное сладкой, красивой и милой оболочкой, можно даже сказать страшная сказка с красивой и милой обложкой. – замешательство не было проигнорировано Уиллом, но он решил подождать, пока сеанс не завершится. - Меня точно также назвали в клубе таро… - прошептал Саймон, на что получил резкое «мы позже об этом поговорим». Третья карта перевёрнутым миром. От взгляда на эту карту Саймон еле сдержал тихий писк, зная значение именно этой арканы. - Мир, перевёрнутый. Старшая аркана… Тёмный и жестокий конец истории. Некоторое время было потрачено только на то, чтобы привести напуганного Саймона в порядок. В конце концов Уилл слегка скривил лицо, понимая, что сейчас солжёт, но решил произнести. - Не переживай, эти таро лишь были маленькой игрой. – На самом деле Уилл не совсем уж и солгал, для существ его уровня гадания и правда лишь игра, но переживать всё же стоило бы. Желание покинуть младшего ещё больше уменьшилось. Тяжело выдохнув, Уилл спросил более серьёзно. - Что за клуб таро? *** Уилл или же Уильям, старший брат, мой старший брат. Ранее я всегда считал, что своими «попаданиями» отбираю чужую жизнь. Но сейчас… нет, единственное что я отбирал, так это возможность сладко пожить в забвении, при чём у самого себя. Как оказалось я не попаданец, не трансмигратор, а… реинкарнатор. Каждый раз после смерти я посыпаюсь в различный промежуток своей жизни. Промежуток обычно зависит от расы моего тела, насколько силён изначальный разум перевоплощения, а также внутренних и внешних сил тела. Будучи обычным человеком, я могу проснуться в глубокой старости, но сейчас… Мне четырнадцать. По всем канонам я должен быть изначально невероятно сильным, раз пробудил воспоминания души так рано, но… нет. Слабое тело, хоть и удивительно живучее, ну, с последним не удивительно. Судя по воспоминаниям, до «пробуждения» я был довольно глуповат и наивен, любил животных. Не сильно отличается от текущего меня, который не смог по нормальному повзрослеть даже за те тысячелетия…. Ладно, нужно быть реалистом. Я сломался. Вновь. И всё бы ничего, перебесился, пролежал бы в депрессии пару перерождений, но… Уилл. По какой-то неведомой мне причине столь ущербный я нужен ему. И мне хочется верить ему, хочется быть желанным. Он стал моим якорем, эмоциональным. И я понимаю всю суть той жопы, которая грядёт. Из-за одной лишь со мной связи мой серебровласый братишка рискует потерять себя и быть убитым наиболее жестоким образом. Ещё хуже тот факт, что не только он для меня якорь. Я для него также являюсь якорем, не только эмоциональным, но и вполне магическим, поддерживающим его духовную суть. Он полубог и якоря для него… обычно якоря не нужны, разве что только суть бога развращена, тогда да. Ну или Бог веры, им якоря нужны. Но Уилл не бог веры, его силы принадлежат лишь ему самому… Мне страшно. И всё же я в ловушке. За эту жизнь я привязался к Уиллу и не хочу его терять. Я бы мог пожертвовать собой ради его жизни, но в таком случае он потеряет якорь, о котором он даже и не осознаёт. В таком случае его внутренняя суть получить сильный урок, он потеряет контроль над своими развращёнными силами. Внутри него есть агрессивный отпечаток ужасающей личности, который и сдерживается якорем, точнее якорь помогает в его сдерживании. Совершенная ловушка от моего покровителя. Жестокая и неумолимая. Я не смогу убежать от грядущей агонии не убив того, кто стал мне столь родным… Но при этом если я не умру, то брата всё равно ждёт очень унизительная судьба перед смертью. Получается итог будет одним и тем же? Даже если я… может… покровитель пытается отучить меня привязываться к разумным? Чтобы я прекратил пытаться играть в семью? Очень жестоко с его стороны. Сейчас же я тихо разглядываю картинки в книге, которую принёс Уилл. Читать я на этом языке не умею, хоть и разговариваю почти в совершенстве. Из моей души вытекают лишь пару навыков, да немного энергии, да и всё это лишь частично. Язык Вавилона вытекает лишь в разговорном, а на письменную часть не распространяется из-за того, насколько у меня глубоко в теле скрыта душа. Умение пользоваться магией распространяется только на то, что я чувствую малую часть энергии внутри себя. Уиллу она не очень нравится, хотя тот старается не сильно подавать об этом вида. Всё что у меня ранее было… оно доступно, но какими-то обрывками. Естественно, я мог бы вывалить свою душу на первый план, получить всё моё могущество… но… «Ребёнок должен вести себя как ребёнок» именно так говорил Уилл. Это полезно для здравомыслия. Если пытаться перепрыгнуть самого себя, свои чувства и гормоны тела, то можно довольно быстро сойти с ума. А то, что я по большей части существо чистой энергии… Боюсь всё испортить ещё раз. В прошлом, когда я использовал данную возможность, я ещё долго разрывал реальность вместе с теми ущербными Шумерами… И всё же… какая же совершенная и жестокая ловушка. Покровитель же знает, что я не стану убегать из неё. Кстати говоря, внутри моей души я заметил странную переливающуюся туманом печать. Благодаря ней я могу слегка ощущать, где именно в духовной составляющей этого мира, находится тот самый покрытый туманом дворец, того самого Шута, который и создал Клуб Таро. Странная бесформенная печать, будто ещё формирующаяся Я в итоге рассказал о Клубе своему брату. Конечно же я знал, что в конечном итоге он бы пронюхал, что происходит. На самом деле я думал, что он будет очень зол из-за того, что меня вмешали в таинственное собрание, но нет, он был вполне довольным, как будто кот, сметаны объевшийся. Он сказал, что у судьбы есть чувство юмора, но она бывает щедрой, если шутка покажется ей очень смешной. Не уверен, о чём это он, но мне дали добро на участи в «ужасающей и определённо не гуманной процессии». Уилл могущественный и умный, я склонен ему верить в этой сверхъестественной штуке. Удивительно, что я в несколько раз старше него, но всё равно не очень хорошо чувствуя себя в мистике. Магия и демонология? Легко. Мистика и поклонение таинственным духам? Неа, даже не смотря что я сам своего рода таинственный дух, даже божеством был. - Хватит хандрить. Лучше пошли в городе погуляем. – потянул меня в сторону шалаша Уилл. Улыбается, вполне счастливо. А я до сих пор не могу даже натянуть ложную улыбку. За последние пять дней я просто безвольно просидел в нашем лагере, находящимся в лесу, близ Баклунда. А жили мы там, в дали от удобств города по одной простой, но очень неприятной причине. Я не был человеком и глаза мои полностью могли разоблачить меня. Я зарылся руками в своих белых волосах, слегка подёргивая их от нервозности. Чёлка часто закрывала обзор, но на удивление совсем не мешала, полагаю, я очень хорошо к ней привык. Она часто помогала спрятать удивительные и притягательные глаза, когда я был достаточно удачлив… удачлив, иронично, учитывая, что Уилл чуть ли не контролирует удачу. И я позволил ему потянуть себя, не то, чтобы я был сильнее его и мог сопротивляться… но главное же, что я позволил? В любом случае я пошлёпал своими босыми ногами за тянущим меня в сторону пруда Уиллом. Когда же мы дошли до водоёма, Уилл принялся приводить в порядок как себя, так и меня, по-братски местами упрекая за неопрятность. В конце сеанс процедур передо мной стоял пятнадцатилетний, хорошо сложенный мальчишка. Одет он был в чёрные очаровательные ботиночки, серые брючки, серую и немного поношенную рубашку, а также милую курточку с порванным рукавом. А всё это украшалось стильной кепкой с острым козырьком, она на самом деле на шапку была похожа. И опять же, я замечаю английский стиль… Тюдоров? Забавно, во многих мирах эта эпоха возрождения всегда была между шестнадцатым и восемнадцатым веком, а здесь же у нас четырнадцатый век. Или это высокая английская мода восемнадцатого века? Память подводит. Но та девушка точно была одета в стиле Тюдоров, а вот Уилл… ах, он похож на британского подростка, который бегает по улицам и предлагает людям помощь в ориентации при путешествии по городу. Белые волосы и ярко красные глаза также дают свою долю шарма. - Ммм, великолепно. Единственного, чего не хватает, так это обуви. А так ты очень похож на дитя павшего дворянина. – важно кивал Уилл, явно довольный собой. Как бы он не пытался напялить на меня те ботинки… не смог он. - Не люблю скованность. – тихо ответил я. И правда, уже давненько заметил за собой, что часто забываю о обуви. Хотя, казалось бы, обувь одна из самых важных частей человеческого бытия. Она как раз таки была придумана, чтобы защитить нежную кожу стоп. Люди вообще хрупкие создания, но при этом если знать, как пользоваться телом, то можно пережить такие сокрушительные повреждения, которые не смог бы пережить даже медведь. Полагаю, причина нелюбви к обуви у меня в том, что чаще всего я был либо зверем, который даже одежды не носит, либо разумным, которому ни в коим разе даже не нужна была обувь. У ящеров очень крепкая чешую на ногах. Хоббиты все поголовно ходят босиком. Многие мои перерождения не были людьми и не имели потребность не то, что в обуви, даже в одежде. На самом деле Уилл должен быть рад, что я не имею ничего против одежды в общем. Если отринуть обувь, то я очень даже люблю одежду и наряжаться. Одежда в большей своей мере приятная на ощупь, а также сохраняет тепло. А ещё она часто очень красивая. Прелестная. За свои многочисленные перерождения я успел побывать во многих нарядах, но каждый раз люди умудряются удивить меня чем-то новым. Люди. Странные, нелогичные и несвоевременные существа. Они всегда делают одно, говорят другое, а думают о третьем. И сейчас в отражении стоячей воды я вижу вполне себе красивого человека. Ну, насколько меня вообще можно назвать человеком. Невысокий мальчишка стоит босиком, но при этом на нём одеты беловатые брючки, в который заправлена белоснежная рубашка с причудливой вышивкой, покрывающей узорами рукава и границы сего чудного одеяния. Дрожащими пальцами он перебирал свои длинные белые волосы, достающие до плеч, а чёлка была закреплена в определённом положении заколкой. Заколка тёмная и бросающаяся в глаза, но при этом обычная, мутная, совсем не похожая на драгоценность. Ах да, также ещё самое притягательное из всего этого, глаза. Таинственный угрожающий фиолетовый блеск наряду с поглощающим свет тёмным золотом. И ни капли белого, хотя казалось бы, белок потому и называется так, потому что он белый. Очень редко мне удаётся увидеть свой истинный цвет глаз, даже как-то завораживает. Мило. Маленький состоятельный первенец какого-нибудь дворянина или купца… или мутного духовного деятеля, учитывая отсутствие обуви. Многих бы удивило насколько мои ноги чистые, совсем без каких-либо царапин, но они просто не знают, насколько крепкая кожа у тех, в ком течёт драконья кровь. Боюсь, царапины могут появится только лишь от ножа и то, без крови. А с крепкостью костей… скажем так, ранее я уже падал с яблони и хоть бы хны. Больно, неприятно, обидно, и я слёг от аллергии на яблоки. - Конечно… идём? – и спросил он меня только ради того, чтобы показаться культурным, ибо потянул он меня в сторону тропинки в город без какого-либо ожидания ответов. Наверное, это именно то, что мне нужно. Кто-то достаточно наглый чтобы подразнить меня, растормошить и поставить на ноги. Шли мы довольно быстро. Ну а что, я выносливостью не обделён, он мифический змей. Вот и идём мы под ручку вместе, чуть ли не бежим. Остановились мы только ради того, чтобы погладить оленя. Он был мягкий, а ещё достаточно голодный, чтобы есть с рук. Маленькие рожки слегка покалывали мальцы, а шершавый язык щекотал щёки. Молодой олень ещё никогда не обжигался на доверии, судя по всему. Уилл сказал, что поделился частичкой удачи, без уточнения. Надеюсь, оленя не убьют, и я смогу ещё немного погладить его на обратной дороге. Баклунд. Город, не приспособленный к самостоятельной жизни. Город, в котором рай и ад соседствуют стеклянным окном. Удивительное место. Шагая по каменной дороге нам встречались разные люди, но в основном из рабочего класса, учитывая их одежду. Мы привлекали внимание многих. Куда уж там, великий контраст между бездомным мальчишкой, который повзрослел слишком рано, вид которого создавал Уилл, и нежного аристократичного парнишки, учитывая уже мою внешность. Многие даже и не замечали мою босоногость, вообще люди мало когда смотрят ниже паха, не знаю тут дело в вежливости или как, но таковы факты. В любом случае контраст был и люди… они охочи до сплетен. Взрослые мужчины чаще всего просто не обращали внимания, но вот дамы охали, краснели или хихикали. - Юная мисс, могу я украсть вашего спутника? Всего на пару мгновений. – подошёл к нам человек в довольно богатом костюме, а ещё его рубашка была украшена галстуком бабочкой, красивой, красного цвета. Из-за того насколько близко он подошёл, мне пришлось наклонить голову вниз, судорожно пытаясь скрыть свой блеск глаз под чёлкой. Не знаю, что он там подумал, но я услышал хихикающий голос Уилла. - Весьма неудачное предположение, сэр. Мы оба мальчики. – хихикал довольный белоснежный змей, а я замер. Так… он перепутал мой пол? Разве я выгляжу так андрогинно? Нет, я, конечно, слышал, что детей сложно разобрать, но не до такой же степени. Не такой я уж и нежный. Единственное, что может путать, так это мои длинные волосы. - Это… довольно неподобающий вид для юноши. – недовольно проговорил он, но излишне грубо и громко. Вот… грубиян. На самом деле меня довольно сильно вывело это замечание из колеи. Не удержавшись, я приподнял голову и сквозь волосы посмотрел ему прямо в глаза. Недовольно, в некотором роде даже хотелось слегка укусить его, слегка, с малой долей укора. - Разве? – мой звонкий голос раздался по улице, заставляя прохожих оглянутся, посмотреть, что происходит с той маленькой умилительной парой мальчишек. – Я думаю вы не правы. Вы, мистер, грубиян. Мужчина замер с некультурно раскрытым ртом. Побледневшее лицо выявляло сильное напряжение, его покрасневшие от злости глаза сфокусировались на мне, но спустя пару секунд злость сменилась удивлением, а после сильным страхом. Зрачок расширился. В конце концов конечности не смогли сдержать его на ногах и тот с громким шлепком упал прямо на каменную дорогу. Всюду раздались шепотки, громкие ахи, а кто-то резво рассмеялся. Уилл не стал долго думать и потащил меня в переулок, постепенно переходя в бег. Его напряжённое лицо всё больше и больше краснело, пока мы не скрылись за поворотом и он громко не засмеялся. - Ах. Маленький Саймон отрастил зубки? – еле успокоился Уилл, всё ещё красный и довольный произошедшим. – А ещё ты нагрубил здешнему интенданту, полагаю я больше на него не работаю. Не велика потеря. Я опять всё испортил. Вновь… - Да не грусти так, всё равно он забудет произошедшее… после пары серий неудач, очень вкусных серий, спешу заметить. – легкомысленно махнул рукой Уилл, совершенно не волнуясь о произошедшем. – Да и вообще, это он должен благодарить меня, всё же спас его от злобного и ужасающего дракона. Приятное замечание, немного жгёт щёки, полагаю я вновь покраснел. Лёгкая, хрупкая улыбка озаряет моё лицо и также резко уходит, когда я вздрогнул от удивлённого писка, который издал Уилл. Я с вопросом смотрю на него. - Ты так мило выглядишь, такого любая дама попыталась бы присвоить как собственное дитя. – ухмыляясь пояснил мой старший брат. Нет, меня это совершенно не устраивает, вот вообще не утешило. Какие ещё дамы? Я против таких событий! Не надо мне такого! И… ах, вот хитрец. Он же просто стебётся. - Белый змей куда милее меня. – усмехнулся в ответ. Я не собирался как-либо спровоцировать его или как-то обидеть, но смеющийся Уилл замер. Его красные глаза с удивлением взирали на меня. - Змей? – с подозрением прищурился мой старший брат. - Ну… да? Большой серебряный змей. – очень красивый. Изящная форма, максимальная обтекаемость. И я продолжил. – Очень изящная чешуя и притягательный взор. Очень красивый. – улыбнулся я. Уиил и правда был очень красивым змеем. Почти сорокаметровый змей с кристальной, серебряной чешуёй с красивыми узорами на ней. Тупая, округлая голова, которая показывает, что Уилл не ядовитый. Но властвующему над удачей и не нужен яд. Два больших глаза ярко сверкают подобно кровавым звёздам, а высовывающийся время от времени раздвоенный маленький язычок пробует на вкус не только воздух, но и окружающую нас магию наряду с перепутьями судьбы. - Большой с чешуёй, больше похожей на руническую вязь? Ты видишь узоры, переливающиеся в различные образы? – мрачно продолжи змей, а я остался в некоторой… неопределённость. К чему это всё? - Вижу, но будущее не предопределено, оно состоит из сотен миллионов не произошедших событий, которые медленно формируют настоящее. В отличие от судьбы, будущее слишком лениво, когда первая очень жестока. – я совсем не понимаю почему он так всполошился из-за всего этого. Разве странно видеть духовную часть существ? – Но смотреть сложно. Твой людской образ и образ змея сливаются воедино и… ты чего затих? - Давно ты видишь столь глубокую суть… существ? - Наверное? Ты всегда был красив, но за всё это время змей почти не изменился. – немного обдумав, я продолжил. – у меня хорошее зрение. - Хорошее зрение работает не так. – недовольно буркнул Уилл. – Почему ты вообще жив, раз видишь мою мифическую форму? - А я должен был умереть от этого? Ты без спорно красив, но я не думаю, что от смущения и вправду может остановится сердце. Хотя, кажется мне, я понимаю о чём это он. Ранее многие люди сходили с ума от одного моего вида. Сила, информация, божественность… всё это развращает не хуже власти, хотя, учитывая, что власть исходит из них, то мой пример очень даже сомнителен. - Мы поговорим об этом после прогулки. – хмуро начал Уилл. – и я научу тебя «не смотреть». Он так сильно волнуется об этом, но очень сложно устоять, ведь… - Любопытство присуще всем, мой старший брат. – ухмыльнулся я, поражаясь своей остроумности. – знаешь, а ранее я пару раз жил в роли кошки… И под своей странной никому кроме нас не понятной истории направились… ну, туда, куда именно Уилл и направлялся. Воспоминания очень странная вещь, ассимилируй их и получится так, что ты точно проживал данный отрезок времени. Уилл всегда был очень интересной личностью. Если бы он был зверем, то точно был бы Ксятеолтлем, тем чудным подвидом котозмеев, которого я однажды встретил. Он больше похож на игривого кота с повадками охотящееся змеи. Хитрый, но любит поиграть. Гурман, но не чурается питаться чужими неудачами. И всё же он немного похож на дракона, очень большой собственник. Никогда не позволит отнять то, что принадлежит ему. И, даже, одаривать никого не станет, пока не почувствует некоторую выгоду. Иногда он похож на чистого, заправского шарлатана, но есть отличие, его магия и предсказания настоящие, хоть он и выставляет всё в нужном ему свете. Спустя не очень долгое время, приправленное приятным разговором о том, что все кошки на самом деле являются полубогами, которые прячутся ради бесплатной еды и всеобщего поклонения, мы прибыли в какой-то мутный, но очень чистый переулок. Там же была очень интересная расписанная розами дверка. К моему недовольству и мелкому смеху Уилла, дверь не поддалась ни на физические действа, ни даже, вот же хамская дверь, на уговоры с волшебным словом. Вот это нечестно. Как это так, волшебная дверь игнорирует пресловутые, но столь важные «Пожалуйста», «Абра-кадабра» и «Сезам откройся». Это дверное недоразумение не дёрнулось даже после того, как я недовольно произнёс: «Авада-Кедавра», хотя я и услышал, как кто-то за дверью упал. К чему бы это? Уилл же метафорически вытер несуществующие слёзы с глаз, показывая, насколько он хам по отношению к моему «дверному конфликту». Пару раз он постучал по двери странным образом… полагаю какой-то пароль… Хм, так вот почему дверь не поддавалась, я неправильно пытался авторизоваться. А она теперь не заперлась из-за кучи неправильных попыток? Судя по тому, что дверь не шелохнулась, а Уилл нахмурился. Ой, он недоволен, но не так как мной. На меня он злился… даже не знаю… как на ребёнка? На мелкого нашкодившего брата? А вот на дверь он смотрел как на провинившегося работника, которого планировал уволить к чертям. - Открывай. Нет никакого смертельного заклинания, лишь больное воображение Роззела. Поменьше детских книжек бы читал. – проворчал мой добрый змей… не очень-то и добро, если так посудить. – Да и вообще, если оно есть, то не твоего этого уровня. Наверняка что-то ангельского уровня пути смерти. Так ты откроешь или нет? У меня тут младший брат стоит босиком на холодной земле, простынет ещё. У меня есть чёткое ощущение того, что Уилл конкретно так троллит того, кто стоит за дверью. Неужели его это так задело? Или ему не понравилось, что мне дверь не отворили? Вряд ли, но то, что он беспокоится обо мне – очень приятное ощущение… хоть забота и немного преувеличена, ради того, чтобы… хм, а если так посудить, то зачем эта информация вообще нужна стражу дверному? Если только Уилл здесь не является большой шишкой и его боятся расстроить. В таком случае всё сходится. У меня крутой старший брат. Вау, круто быть младшим, в кои то веки. Резко открывшаяся после этого дверь показала мертвенно бледного мужчину с серёжкой на правом ухе, что характерно, серёжка была в форме зелёного четырёхлистного клевера. Символ удачи, который принёс император Роззел… он, этот Роззел, вообще много чего придумал. Большая часть игр, фраз и книг принесена им, хотя я точно помню, что во многих мирах они все придуманы разными авторами… оу, так может он трансмигратор? В таком случае я не удивлюсь, что он многое знал заранее или просто вовремя подсуетился для всеобщего, а точнее в основном его личного, обогащения. Я видел множество раз как люди пытались свои знания применить для этого, но, к сожалению, такое провернуть чуток… очень сложно. Мало того, что нужен стартовый капитал, так как деньги вообще-то не могут появится из ниоткуда, всё же трансмутация очень сложный процесс, энергозатратный и, вообще-то, запрещённый во многих законах миров. Честно говоря, я сам пытался так подзаработать, но потом меня поймала полиция времени и я грохнул дитя времени… чудные времена. Иногда я скучаю по тому времени. Билл был одним из немногих существ, что не призирал меня просто по той причине, что я существую… хотя, возможно, только, возможно, он немного опасался меня. Всё же грохнуть столп времени это не хурмы покушать. Я вновь позволяю Уиллу затянуть себя за собой. Но учитывая то, что он сжал моё запястье чуть сильнее чем обычно, я думаю он недоволен сильнее чем я думал. Не думал, что мой брат такой тщеславный или он просто немного нарцисс? В любом случае я уже привычно позволяю тащить свою тушку в то направление, которое так хочет прийти Уилл. Не уверен, чего именно он хочет, но просто так вещи он не делает. Любое его действие несёт благоприятный характер для дальнейшей судьбы, так что и встреча с тем грубым мужчиной ранее также было для… чего-то? Не уверен, никогда не понимал, как работает судьба вместе с её витиеватым несостоятельным дуэтом, несправедливым будущим и таинственной, любящей шутки удачей. - Конечно нет, господин Аусептин, я бы не смел. Ваш брат также для нас является очень уважаемым человеком. - в чём-то оправдывался мужик с серёжкой… я не вслушивался, но в одном он не прав… - Я не человек. – тихо проговорил я. На самом деле даже сам от себя не ожидал, но тоненький голосок заставил мужчину запнуться на полуслове и с широко раскрытыми глазами повернутся в мою сторону. Перед этим этот серьёзный мужчина протягивал Уиллу предмет, который очень сильно фонил внутренней энергией. Очень даже живой предмет, похожий на наручные часы, он шептал о выгоде, о том, что я заработаю огромные деньги. Правда, шепот что-то слишком сладостный, скорее всего он имеет какие-то минусы, что-то вроде проклятого артефакта, я думаю. В любом случае Уилл предмет забрал, хоть и прикасался он к нему лишь в перчатках, которые незнамо откуда достал, и теперь ухмыляется от моего перфоманса. А вот мужчина от удивления так и не убрал руку, которая так и висела в воздухе и теперь выглядело так, будто он ожидает платы. Мне показалось это логичным, а раз так, то не будет же ничего страшного если я заплачу за своего брата, не так ли? Вытащив из кармана то, что уже давненько мешалось в кармане, я увидел красивый складной нож, кончик которого отломался так, будто через него прошло огромное количество энергии. Он так удобно лежал в руке… я даже ненадолго задумался, что я не хочу с ним расставаться. Если направить его правильным углом, то я вполне смогу глубок прорезать вену на правой руке, а если ударю по шее, то пробив ярёмную вену смогу умертвить даже себя, хотя из-за моей регенерации это было бы довольно болезненно. Чёрт, иногда так желанно… ммм, ну всё, теперь у меня остаётся желание сохранить это орудие пыток, чёртовы мысли. Очнувшись от мыслей, я вложил этот нож в ещё раскрытую руку мужчины. После этого я искренне улыбнулся. Пусть знает, что я прям от души оторвал. Радуйся мужик, тебе достался нож, пропитанный моей личной магией, может быть у него остались даже какие-то свойства от столкновения с моими атрибутами в ауре. Растерянный мужчина перевёл взгляд на нож, с оружия на меня, а уже в последнюю очередь он перевёл вопросительный взгляд на Уилла. - Господин? – и чёрт возьми, он спросил! Какого чёрта? Дают бери, а бьют беги. Что сложного? Он похоже немного задумчивый, слишком много думает. - Думаю это подарок… ну или он решил заплатить за предмет. В любом случае, неужели ты будешь воротить нос от доброй воли моей маленькой карманной судьбы? – серьёзно произнёс мой сереброволосый брат. Учитывая хитринки в глаза, нет, он всего-то смеётся над мужичком. Уилл весёлый… может это потому, что смех продлевает жизнь? Ну, на самом деле смех на прану совсем не влияет, хотя если приправить это чакрой или ци… хм, интересная мысль, хоть и бесполезная для меня. - Это большая честь для меня, господин Саймон. – к чести мужика, плату он принял, хоть и зачем-то поклонился. Ой, от него немного веры ко мне полетело, образуя нить, вполне весомую для духовного зрения. Хм. Это якорь? Ну и зачем он сделал это? Глупышка, вера не прибавит мне силы, я не бог веры. До сих пор не уверен, что именно я смог бы сделать с баохинь… правда я её и никогда в свои лапки не заполучал. Я честно попытался отмахаться от этой нити, чтобы даже случайно не испортить судьбу этого мужика, но она упорно противилась моей воле. На самом деле это обидно до слёз, хотя я и понимаю, что слезами тут не помочь, нужно использовать духовную суть… полноценного доступа к которой у меня пока что нет. И тут самообладание Уилла лопнуло, и он нагло рассмеялся. Хмф, вот он… он… даже злится на него не могу. - В первый раз вижу, чтобы от якорных нитей пытались избавится. Ох, братец, ты сделал мой день. – вытер настоящие слезы с глаз, похоже в этот раз я реально сильно рассмешил его. Мужик… ах, ну нет, хватит, мне надоело его называть просто мужиком. - А как вас зовут, мистер? – обратился я к оному, что вызвало ещё больший смех от брата. Больше похоже на звук умирающего тюленя. Молодец Саймон, ты медленно убиваешь своего старшего брата удушьем, продолжай в том же духе, идиот. В любом случае реакция Уилла и замерший статуей мужичок ясно дали мне понять, что да, он уже представлялся. Уилл упал со стула, но уже успокаивался. - Меня зовут Билл, господин. – он шокировано ответил мне, хотя шок скорее был вызван поведением моего брата, который, судя по всему, очень холоден и отчуждён для остальных, кроме меня. Услышав ответ… Билла… Да, Билл, Билли, сокращённо от Уильяма. Уильям, сокращённо Уилл… И теперь пришла пора смеяться мне. - Уильям… - тихо колокольчиком хихикал я. Забавное совпадение. Спустя пару секунд я замолк, осознав, что меня окружает полная тишина. Нет ни недовольного дыхания Билла, ни заливистого смеха Уилла, да даже играющая скрипкой на заднем плане девушка с татуировкой розы перестала музицировать. Девушка? Ах, оглянувшись, я увидел просторное помещение похожее на современный бар, в нём находились я, Уилл, Билл, та девушка и побледневший бармен. - Что? – я в сомнениях. Неужели я сделал что-то не так? Это же всего лишь смех. Да, это может быть слегка грубовато, но ничего слишком выходящего вон. От такой гнетущей тишины мне захотелось провалится под землю, щеки вновь слегка зажгло. Что-то я уже жалею вообще о том, что я пытался хоть как-то контактировать с Биллом. - Извините, господин Саймон, у вас чарующий голос. – тихо прошелестела девушка с очень притягательным голосом. - У меня отвратительный голос. – прошипел я. Ужасающий, отвратительный, всегда пугающий окружающих. И глаза… - Не смей так говорит, братец. У тебя красивый голос и глаза очень притягательные. – недовольно прошипел Уилл, слегка надавив мне на левое плечо. – Почему ты такой… драконы же должны быть самовлюблёнными, властными… Некоторое время он посмотрел мне в глаза. Не отрывая взгляда, он буркнул в сторону: «два молочного коктейля». Бармен кивнул, достав маленький бочонок с фиолетовой надписью и картинкой коровы, которая была выжжена. - Глупый-глупый дракончик, тебе стоит понять, мало кто на самом деле лучше тебя. – тихо прошелестел Уилл, обнимая меня. Оглядываясь, девушка успела куда-то сбежать, а вот Билл шокировано уставился на нас. Бармены, казалось, было фиолетово, он деньги отрабатывает. - Я не глупый. – пробубнил я, но, полагаю, сквозь объятия было не очень слышно. Или нет? У сильных телом часто хорошие слух и зрение. – и ты не глупый. Уилл лишь рассмеялся. - Верно, мы не глупые. - Могу ли я… оставить вам больше пространства, для проявления братской привязанности, господин? – тихо проблеял Билл, явно опасаясь за свою жизнь. - Неа, ты Саймону понравился. Так что сиди тихо и страдай. – невольно фыркнул Уилл. Получился довольно забавный каламбур, так что я не сдержал тихое фырканье. - Ваши коктейли, сэр. – уважительно поставил поднос бармен и незамедлительно ушёл к своему место. Вот это профессионализм. Работает так, будто ничего не происходит, кроме работы. - Вот именно поэтому мне и нравится совершать встречи именно в этом «секретном» баре. Здешний бармен уморителен в своём стремлении максимально эффективно отработать свои деньги. – улыбнулся Уилл, не отпуская из своих объятий, хотя и слегка ослабил их, чтобы я мог оглядеться. - Я польщён вашей оценкой, сэр. – незамедлительно ответил бармен, не отвлекаясь от очистки платком бокала, который уже и так сверкает от чистоты. - Я же говорю, уморителен. – важно покивал Уилл. - Это твоя организация? Люди у тебя того… шуганные. – решил всё же спросить очевидное. Поздно, невовремя… ну как всегда. - Ага, Школа психологии жизни. Как-то раз в прошлом я пару учеников себе взял, так они в итоге мне организацию притащили в дом… через пару десятилетий. И главным меня сделали. Но это неплохо. Помогает сплотится от Розы искупления и очень неприятного змея. Его последователи часто пытаются наших участников подкараулить. – ненадолго замолкнув, он неубеждённо спросил. – а что, хочешь вступить? Хочу ли я вступить в организацию, в которой главный Уилл? Сложный вопрос. Наверняка он по большей части там номинальный лидер или же там руководит целый совет. Нет, как основателю то они в любом случае уважительно будут относится и будут прыгать перед ним как пудели, но… он не я. - Не очень. Мне хватило Церкви Конца. И культа… и Клуба… И собрания… Совета… Слишком много «Чего-то» конца. Я лучше уж по старинке просто с тобой погуляю. – тихо перечислил я. Уилл не ответил, лишь начал пить молочную жидкость через трубочку. Я не стал от него отставать. - Знаешь… а я ведь старше тебя. – как бы невзначай сказал я. - Ох? Ты хочешь стать старшим в нашем дуэте? – с сомнением уточнил Уилл. Было видно, что он не верит мне… точнее тому, что я хочу быть старшим, а не младшим. - Нет… просто ты лучший старший брат. Уилл, ты крут. – широко улыбнулся ему. - Я крут. – незамедлительно согласился брат. - Мне кажется или… у тебя последователь сейчас лапки откинет? – а Билл реально бледный как снег, даже дышать реже старается, бедненький. - Забей, ему судьба не даст. Он ещё долго будет портить собой воздух в мире. Оооочень долго при условии, если кто-то из «змей» не решит иначе. – а он бывает саркастичен, когда доволен, стоит приметить это. Слегка тыкнул пальцем в щеку брата, тот с вопросом посмотрел на меня. - Ты замечательный брат. – повторил ему для верности, чтобы знал и не забывал. Но мой жест привязанности не оценили, точнее он улыбнулся и продолжил пить молоко из соломинки, никак не отталкивая мою руку, а конкретно палец. А ведь он реально красив, его эстетика великолепна. Он красив и… оу. Нужно будет его одеть в что-нибудь аристократичное. С его снисходительным взглядом, излишней бледностью красными глазами будет очень подходить… мда, можно просто созерцать его красоту и ничего не делать. - Мне кажется, ты задумал какую-то пакость. Сразу говорю, одевать что-то «милое» не стану. Если хочешь с нарядами поиграться могу ту сбежавшую трусиху приставить, вот она в костюме горничной будет мило выглядеть. – незаинтересованно пробормотал Уилл – или бери вот этого, Билла. Оный вздрогнул и побледнел сильнее, хотя, казалось бы, куда ещё больше… мне даже показалось, что он прошептал что-то вроде «а можно без этого?» - Ты не у меня спрашивай, мне всё равно. – монотонно ответил Уилл, судя по всему лимит веселья у него постепенно исчерпывается. Билл посмотрел на меня, пытаясь не уступать дрожи. - Ничего я не задумал. – слегка замявшись я продолжил. – ну может самую малость. Билл вновь вздрогнул. Бедный Билл. - Так, братишка, мне нужно уладить пару дел, а ты посиди тихонько с дядей Биллом, хорошо? – просверлив указанного, он встал, развернулся на каблучках и направился внутрь здания, я бы сказал вглубь. - Ну… привет? Мы остались одни. – тихо пробормотал я, не зная, что я могу вообще сказать мужчине. На самом деле он довольно угрожающе возвышается надо мной. Билл побледнел и свалился со стула. *** К вечеру мы вернулись к своему лагерю. Олень, к слову, был жив и всё также пушист. Уилл довольно много преподнёс мне во время своего импровизированного урока. К примеру, в этом мире не существует маны в том виде, в котором я привык. Здесь у нас есть духовность. Что-то среднее между маной, праной и пси. Я бы даже сказал их смесь. Вырабатывается она душой и, как оказалось, чуть ли не фонтанирует из моего тела. А ведь духовность вытекает вся, которая вырабатывается моей душой. Её довольно много хоть и существенно меньше, чем у Уилла, но это неудивительно, его душа, которую я всё же смог увидеть из-за духовного зрения, буквально является маленькой сверхновой полностью направленной на создание этой духовности. К слову, всё его тело функционирует из-за неё, а ещё, по непонятной мне причине, Уила атакует собственная духовность. Как объяснил Уилл, всё дело в божественном развращении и такое здесь норма. Норма… медленный суицид — это норма… охуе… кхм, удивительно. Ах да, духовное зрение, именно то, из-за чего урок и начался. Уилл думал, что это самое зрение всегда запущено, также как и у всех «потусторонних» пути судьбы. Но нет, он ошибся. На самом деле моё «всевидящее око» даже не близко к духовному зрению… и да, всевидящее, потому что оно всё видит, а не потому, что я могу всё увидеть и осознать. Я не Сайфер, я не вижу всю вселенную одновременно. Я просто вижу все зрительные спектры одновременно, ничего более. Не понимаю к чему это фарс. Вроде логично же звучит, всевидящий глаз, потому что я вижу всё, кровь, магнетизм, тепло, магию, духов… логично же. Духовное зрение оказалось чем-то интересным. Духовность всегда проходит через глаза, но если сделать это осознанно, то «потусторонний» будет способен видеть прослойку между миром духов, духовной обраткой и физическим миром. Удивительно бесполезная вещь, хотя… нет, это для меня бесполезно, а вот люди физически без этого не смогут существовать, особенно магический эквивалент этого мира. Всё же колдовать не ощущая магию гиблое дело. А вот как я увидел душу Уилла, хоть и всего на пару мгновений, я сам до сих пор не разобрался, потому что духовное зрение делало для меня абсолютное ничего. Хотя вру, я обратку могу более чётче видеть, да и ауры более видны. Прибавка не очень ощутимая, но полезная, если я, конечно же, не буду забывать об этом «духовном зрении», а ведь его нужно осознанно использовать… или я чего-то не понимаю, так как брат сказал, что выключение и выключение делается осознанно, а не использование. С потусторонними тоже беда. Куча безумцев-каннибалов, которые пожирают хладный труп павшего Демиурга ради получения частицы его силы. Градация силы разделена на десять различий, начиная девяткой и заканчивая нулём. Где девять почти что человек, а нуль равен богу. И на самом деле я смущён. Уилл сказал, что частицы божества разделены на двадцать два пути, но… двадцать два бога из одного демиурга? Маловато что-то. Этот мир слишком насыщен духовным миром и аурами, он точно не мог принадлежать местечковому Демиургу, да и из такого появилось бы всего пару слабых божеств и никак не двадцать два. Так что вот так, потенциально где-то по вселенной гуляют около семидесяти богов, имеющих целые мировые аспекты в своих руках, начиная от пресловутого огня и войны, до смутных обмана и судьбы. А ещё аспекты часто взаимозаменяемы и совмещаемы… на самом деле, после этого маленького осознания, вечный гул духовного мира и океана несознательного слегка усилился. Не велика беда, я ранее вообще голоса в голове терпел, так что подозрительный шепот «бесконечного и беспрерывного раздражения» я как-нибудь переживу. Не впервой, хотя и раздражает. Похоже, фраза Уилла «излишнее знание развращает» верно для этого мира, так что буду поменьше задумывается об этом. Как бы сладко не звучало вечное забвение в безумии, но теперь бросать брата я не намерен. В данный момент уже ночь и мы улеглись спать в нашем маленьком шалашике. Обнимаясь, мы кутались под тонкой тканью. Холодное дыхание Уилла, в противовес моему обжигающему, приятно покалывало шею. - Сладких снов, старший брат. – прошептал я. - Удачных сновидений. – ответил Уилл. Наслаждаясь прохладой прикосновений «хладнокровного» брата, я задумался о грядущем. Нужно будет отнестись к происходящему на завтрашнем собрании чуть серьёзнее. И что-то уже сделать с этой ноющей болью в груди. Смерть в этой ситуации точно не выход. Как же всё… сложно.