Школьные забавы.

            В очередной раз прогуливаясь по коридорам своей личной тюрьмы школы, Убуяшики-сан уголком глаз заглянул в кабинет химии.       Конечно, он уже привык, что в этом кабинете спокойно не будет даже на уроке у младшеклассников, но чтоб настолько...       Кагая даже сначала не понял, что происходит. А потом увидел горящую парту. — Ох, не зря же я по утрам зарядку делаю! – радостно прикрикнул он.       Со всей силы бахнув из тушителя пены, Убуяшики прткрыл то, что осталось от парты плотной тканью. Как товарищ Спасаев завещал. — Ну, я вас спас. И кто мне объяснит, что произошло? – гордо произнёс он. — Да как... – послышался чей-то голос. – Как вы посмели сорвать урок?!       Кагая недоумённо развернулся. Перед ним стоял Аказа — абсолютно уверенный в себе и очень недовольный. — Что вы здесь делаете? – строго спросил директор. – Вы, между прочим, учитель физкультуры! И где Игуро? — Мы его связали, да-да! – довольно крикнул Генья. – И привязали к позорному столбу, да! — Вы.... что-о-о?! – заорал Убуяшики. — Видите ли, господин Игуро оказался весьма некомпитентным человеком, и дети не могли получить от него базовых знаний. Вот я и решил немного... м... помочь ему. – с усмешкой произнёс Аказа.       И тогда, больше не тратя зря времени, Кагая сразил неуча своей тайной техникой карате (на самом деле, тот просто ударил физрука шваброй).       А потом шёл допрос, который вёл, конечно же, сам директор.       Самым разумным, и в том числе пребывающим в адекватном состоянии по мнению мужчины оказался Муичиро Токито. Хотя, скорее всего, он очень сильно ошибался. — Итак, Токито, рассказывай, что вы натворили. — Ну... как бы вам помягче сказать...       Прозвенел звонок. Мы с классом спокойно уселись на свои места (ну, или не совсем спокойно, хотя неважно), а потом пришёл учитель. Мы опять пол урока всё писали, писали, писали... а потом заявился Аказа-сан.       Вообще, я не уверен, был ли он в трезвом состоянии. Но самое главное — он возомнил себя Наполеоном! Ой, не то... Он возомнил себя Менделеевым! Но Обанай-сан храбро сражался, пока Аказа не привязал его к столбу возле школы.       Надеюсь, с ним всё хорошо... — Так, – Кагая потёр переносицу. – Парту тоже он сжёг? — А, нет, вы чего, – обворожительно улыбнулся Токито. – Это ж я её поджёг. — Что-что-чтооо?! —Ну, а вы думаете, почему у меня по химии отличная оценка стоит. — Молодой человек, вас ждёт наказание! – строго крикнул Убуяшики. — Какое наказание? – недоумённо спросил он. — За то, что ты сжёг парту. — Какую парту? — Мальчик, ты... – но Кагая оборвался, вспомнив, что дядя Токито — Ёриичи-сан. – Ладно, зовите следующего.       В кабинет вошёл Иноске. Да, может, он тоже не может адекватно оценивать ситуацию, но зато хотя бы не умел врать.       Кагая надел очки, чтобы казаться строже и загадочней. За ним удартла молния, лишь увеличив образ грозного директора. Ну, или в школе были проблемы с электричеством. — Здравствуй, Хашибира. Я... — Привет, как сам? – он положил ноги на стол. — Привет, – проскрипел Кагая. – Давай без приколов, Хашибира. Рассказывай. — Ну, там, мэээ, – хрюкнул Иноске. – В общем...       Однако он первался. За окном кто-то завыл: — Шарик, а был таким же, как и ты! Шарик, я насмотрелся ху...       Кагая выбежал во двор. Там и находился Игуро. — А, припёрся, старый пердун! — истерично засмеялся Обанай. — Ну что, спасать меня будем или нет? — А знаешь, может, и повисишь тут немного, раз такой смелый... — фыркнул директор.       Чтож, Игуро не стал расстраиваться. Он быстро выскользнул и... — Я... сама неотвратимость...       Иноске было посмотрел на Кагаю, но тот уже убежал, сверкая пятками (и только уже в школе осознал, что оставил бедного ученика на улице). — Ну как, повеселились там без меня, предатели?! — рявкнул Игуро. — Простите, ради Бога, или в кого там вы верите... — Уже поздно! — Может, хотя бы домой меня отпустите? А то мама волнунется...       Учитель усмехнулся, и одним ударом отправил Иноске отдыхать в столовую. Химик преисполнился ненавистью, чувствуя, как он устал и опечален. И тогда Игуро запел, желая успокоить свою душу. — Отпустиии, и забудь! Что прошло уже не вернуть!       Пение его достигло ушей каждого, кто находился рядом.       И, наверное, Игуро так бы и разнёс всю школу по кусочкам, если бы его не остановили его верные друзья. — Эй, Игуро, не грусти! – оюожряюще сказал Тенген. — Мы же с тобой, рядом, – произнесла Мицури. — Да, не грусти, – подмигнул Санеми. – Выпей пива.       И вся ненависть Обаная быстро улетучилась.       Конечно же, в последствии, никого не уволили. Как говорил Кагая — "бюджет не резиновый".       А полугорелую парту пустили на дрова для шашлыков.