Черное и белое

После тяжелых событий в Токио, Эмма чувствовала, как жизнь будто остановилась. Каждый день казался бесконечным, а ночи приносили лишь воспоминания о потерях и боли. Сны, наполненные криками, разбитыми надеждами и лицами тех, кого она не смогла спасти, оставляли ее разбитой по утрам. Ей нужно было уйти, сбежать хотя бы на время, чтобы разобраться с тем хаосом, что поселился в ее душе. Она взяла отпуск и отправилась к океану. Ветер, насыщенный солью, обжигал ее щеки, а шум волн, катящихся к берегу, убаюкивал. Эмма подолгу сидела на пустынном пляже, наблюдая, как закат разливается яркими красками по воде, и пыталась найти утешение в этой безмятежной красоте. Она часами бродила вдоль линии прибоя, позволяя холодной воде омывать ее ступни, словно это могло смыть боль и воспоминания. Но даже в этом спокойствии ее сердце оставалось тяжелым. Когда отпуск подошел к концу, Эмма вернулась, ощущая легкое облегчение, но понимала, что еще не справилась с собой до конца. Встреча с Ником Фьюри была неожиданной. Директор ЩИТа, казалось, видел в ней не просто подчиненного, но и человека, который нуждался в поддержке. Он предложил ей нечто простое — курировать Барнса. Эмма удивилась, но быстро поняла, что это был шанс не только отвлечься, но и вновь обрести цель. Джеймс Барнс, закаленный войной и травмами прошлого, был таким же, как и она, — сломленным, но не утратившим надежды. Работа с Барнсом стала для Эммы чем-то вроде терапии. Вместо того чтобы копаться в своих ранах, она фокусировалась на помощи другому. Вечером, после особенно долгого дня, Эмма, едва добравшись до дивана, уснула, даже не успев снять ботинки. Она провалилась в глубокий сон, и впервые за долгое время ей ничего не снилось. Когда она открыла глаза, то обнаружила, что укрыта мягким пледом, а рядом, в кресле, сидел Стив Роджерс. Его фигура, освещенная тусклым светом лампы, казалась спокойной, но лицо выдавало усталость. Он читал какие-то бумаги, но, почувствовав ее взгляд, поднял глаза. — Привет, — сказал он, его голос звучал мягко, но уверенно. — Как ты? Эмма потянулась, ощущая, как затекшие мышцы болезненно откликаются на движение. — Лучше, спасибо, — она улыбнулась, осознав, как тепло пледа словно окутало и ее душу. — Ты меня укрыл? — Ну, ты выглядела так, будто нуждаешься в отдыхе, — ответил Стив, откладывая бумаги в сторону. — Решил, что будет лучше, если ты немного поспишь. — Сколько я спала? — она взглянула на часы, пытаясь осмыслить время. — Пару часов, не больше. Но ты выглядишь лучше. Отдых тебе необходим, Эмма. Ты не можешь постоянно тащить весь груз одна. Эти слова, простые, но наполненные искренностью, глубоко тронули ее. Она кивнула, чувствуя, как ее глаза предательски наполняются слезами. — Спасибо, Стив. Я… я просто… — Эй, — он подошел ближе, присаживаясь на край дивана. — Ты не одна. Помни об этом. Эмма ощутила, как тепло его слов заполняет пустоту в ее сердце. На мгновение мир снова стал чуть светлее. Стив сложил последние бумаги, аккуратно поместил их в кожаную сумку и слегка вздохнул, прежде чем нарушить повисшую тишину: — Фьюри звонил. Через час за нами прилетит квинджет. Эмма едва заметно вздрогнула, но продолжила смотреть в одну точку, не поднимая глаз. Она сжала плед крепче, будто тот мог защитить ее от реальности. Ее мысли были далеко — в идеальном мире, где не существовало угроз, обязательств и войны, где она могла бы быть просто человеком, без необходимости постоянно спасать других. — Думаю, это к лучшему, — наконец произнесла она, ее голос звучал спокойно, но в нем угадывались нотки усталости. Стив, наблюдая за ней, почувствовал тяжесть в груди. Ее лицо, обычно выражающее уверенность, сейчас казалось чужим. Тень разочарования и выгорания легла на ее черты. Она избегала его взгляда, словно боялась, что тот увидит слишком многое. — Ты же понимаешь, что это временно, — сказал он мягко, приближаясь к ней. Он осторожно положил руку ей на плечо, стараясь не нарушить ее хрупкое спокойствие. — Мы справимся. Всегда справлялись. Эмма чуть заметно улыбнулась краешком губ, не отрывая взгляда от окна, за которым сгущались сумерки. — Надеюсь, ты прав, — тихо ответила она. Спустя неделю Нью-Йорк. Ее квартира. Громкая, бодрая музыка восьмидесятых заполнила пространство, вытесняя из углов тишину и тоску. Эмма стояла на кухне, одетая лишь в свободную белую рубашку, которую она лениво закатала до локтей. Ее кудри беспорядочно падали на плечи, игриво касаясь кожи. В руке она держала кружку с остывающим кофе, а ноги медленно двигались в такт музыке. Ее голос, хоть и не попадал в ноты, уверенно подхватывал строчки старой песни, пробуждая воспоминания о времени, когда жизнь была легче. Она кружилась на месте, поднимая кружку как микрофон, а потом смеясь над собой, как ребенок. На миг она позволила себе забыть все: битвы, потери, холодные взгляды противников и бесконечные миссии. Ее разум словно вырвался из цепей прошлого и настоящего, окунувшись в теплые моменты — вечеринки с друзьями, прогулки по осенним улицам и беззаботный смех под звездами. Но момент счастья внезапно прервал громкий стук в дверь. Эмма замерла, повернувшись в сторону звука. Сердце пропустило удар. На мгновение ей показалось, что реальность вновь хочет выдернуть ее из иллюзорного спокойствия. Поставив кружку на стол, она осторожно направилась к двери, напрягаясь от каждого шага. Стук повторился. Она медленно повернула ручку, приоткрывая дверь ровно настолько, чтобы увидеть, кто за ней стоит. — Господи, Баки, ты что, прописался у меня? — раздраженно бросила она, увидев Джеймса Барнса. — А ты умеешь быть приветливой? — ухмыльнулся он, слегка наклоняя голову. — С людьми — да. С тобой — нет, — парировала она, широко распахнув дверь и скрестив руки на груди. Баки прошел внутрь, не обращая внимания на ее колкость. В руке он держал тонкую папку, которую небрежно бросил на стол рядом с ее кружкой. — Это от Фьюри. Просил передать. Эмма подняла папку, окинув его подозрительным взглядом. — Ты теперь курьер? Или просто хочешь свести меня с ума? — Возможно, и то, и другое, — с легкой усмешкой ответил он, усаживаясь на стул. — Зря стараешься, я устойчива к твоему обаянию. — Это обаяние? Ну спасибо, буду знать, — он рассмеялся, поднимая руки в знак капитуляции. Она молча пролистала пару страниц, нахмурив брови. — Значит, новая миссия? — спросила она, не отрываясь от текста. — Стив ждет тебя завтра в штабе, — коротко ответил Баки, поднимаясь со стула. — Ты мог бы позвонить, а не приходить сюда с этим. — Зачем, если я могу доставить сообщение лично? — он подмигнул ей и направился к двери. — У тебя слишком много свободного времени, Барнс, — бросила она ему вслед. — И ты — его лучшая часть, — с усмешкой ответил он, выходя за дверь. Эмма осталась одна, глядя на закрывшуюся дверь. Она покачала головой и, вернувшись к столу, снова включила музыку. Пускай мир за дверью снова требовал ее сил, этот момент у нее никто не мог отнять.