Черное и белое

В мире Щ.И.Т.а, как и в самой жизни, находилось множество плюсов и минусов — ярких вспышек успеха и тёмных уголков одиночества. Эмма всегда умела видеть обе стороны медали. Первое, что привлекло её в этой работе, была щедрая зарплата. Щ.И.Т. не жалел средств на своих лучших агентов, и это позволяло Эмме жить жизнью, о которой она могла только мечтать в юности. Уютная квартира на верхнем Ист-Сайде с видом на Центральный парк стала её убежищем, а ярко-красный спорткар — маленьким символом успеха. Когда она впервые повернула ключ зажигания и ощутила вибрацию мощного двигателя, её сердце застучало от восторга. Но за блеском этих достижений скрывалась тёмная цена. Успех, как всегда, требовал жертв. Личная жизнь превратилась в роскошь, о которой оставалось только мечтать. Постоянные ночные вылазки, бесконечные часы работы и синяки, покрывающие тело, — это была её реальность. Каждый новый день мог стать последним, и эта мысль, как холодная вода, заставляла её вздрагивать по ночам. И всё же она любила свою работу. Возможно, слишком. Это была не просто работа, это было наследие. Её отец, легендарный агент Фил Колсон, гордился дочерью, даже передал ей свой пропуск шестого уровня — символ высшего доверия в Щ.И.Т.е. Иногда, глядя на его фотографии на столе, Эмма ловила себя на мысли, что всё это затеяно только ради его гордой улыбки. — Агент шесть, вас вызывают к директору, — прервал её размышления молодой парень в форме новобранца, мелькнувший за дверью столовой. Эмма вздрогнула, и её хмурый взгляд упал на недоеденный салат. Ну разве обед не может быть священным? С досадой залпом допив вишнёвый сок, она поднялась. Каблуки тихо стучали по плитке, пока она направлялась к лифту. В зеркале кабины она задержалась на секунду, поправляя волосы. Сегодня выгляжу отлично, отметила она, улыбнувшись своему отражению. Светлые пряди аккуратно лежали, свежий макияж подчеркивал выразительные глаза, а форма Щ.И.Т.а, как всегда, идеально сидела. Двери кабинета директора открылись, и Эмма вошла, с лёгкой улыбкой кивая: — Вызывали, директор? Фьюри поднял взгляд от стола, и на его лице отразилось знакомое серьёзное выражение. Он молча указал на кресло напротив. — Садись, — сказал он, дождавшись, пока она устроится. Его голос, как всегда, был низким и спокойным, но Эмма знала: когда Фьюри так начинал, разговор обычно был важным. — Я тут подумал, ты слишком засиделась на галёрке, — начал он, его взгляд задержался на её лице, будто оценивая реакцию. Эмма приподняла брови. — Серьёзно? Решили снять меня со слежки за Барнсом? — протянула она с лёгкой улыбкой, лениво откинувшись на спинку кресла. Три месяца монотонной слежки за Джеймсом Барнсом довели её до скуки. Его прогулки в парк, часовые тренировки в зале, ежедневные визиты к психологу — рутина, которой она, мягко говоря, пресытилась. — Думаю, тебе будет интереснее в команде Капитана. — Ник передал ей папку. Эмма с сомнением покосилась на документы. — С Роджерсом? Серьёзно? Барнс хоть и молчаливый, но за ним наблюдать интереснее, чем слушать речи мистера «не бросай товарища». Её недовольный хмык вызвал у Фьюри лёгкую усмешку. — Он тоже был не в восторге от твоей кандидатуры, — добавил Ник, откинувшись в кресле. Эмма удивлённо подняла взгляд. — Мы даже лично не знакомы. С чего бы? — Цитирую: «Мне в команде не нужна разгульная девица.» Эмма не удержалась от смеха. — Звучит как вызов, — заметила она, её губы растянулись в кошачьей улыбке. — Только не развращай мне Капитана, Эмма, — устало вздохнул Фьюри. — Ничего обещать не могу, директор, — бросила она на ходу, закрывая за собой дверь. Она не любила работать в команде, но эта новая миссия пробудила азарт. Команда Роджерса? Барнс? Наташа? Будет весело, или скучно. Но точно не спокойно.