А что, если злодеи и герои будут жить в одном доме...

Я не чувствую ничего. Вообще. Что происходит? Я не знаю... Следующий день Аид провел за работой, не замечая происходящего вокруг. Время близилось к полуночи, он все ещё заполнял разного рода бумаги, но вдруг его отвлекли шаги...Чертовски, до боли знакомые шаги. Нет!Нет!Нет!Нет!Нет!Нет!Нет!Нет!Нет! Только не он! Блять Дверь в покои Аида со скрипом открылась, звук отозвался неприятным холодком и дрожью на теле бога. Он замер, затаив дыхание.   В дверном проёме стоял Зевс. – Привет...Ну? Допрыгался?– медленно приближался Громовержец. Взгляд бил холодом, будто окатывая ледяной водой.– Почему ты ещё не понял, что лезть в мою семью нельзя?..– подходя вплотную говорил Зевс. Голос был таким же холодным и безразличным, как и взгляд. – Чего замер? – И тебе привет, зачем пришёл?– повернулся Аид лицом к брату. Он мастерски маскировался, не выдавая истинные эмоции врагу.   Споконо. Он сейчас уйдёт, все путем. – На тебя-ублюдка посмотреть. Или не только посмотреть...– резко Зевс разворачивает кресло, в котором сидел Аид, вцепляясь в ручки мебели, вжимая брата в поверхность кресла.   Аида сковал страх, он не мог нормально вздохнуть, ладони потели, пульс стучал в ушах.   Нет, не сейчас, только не снова...   Зевс сжал нижнюю челюсть брата, вынуждая того смотреть в глаза.

***

Я...я не помню с чего все началось, после сжатия челюсти я помню что-то лишь краткими вспышками... Вот мы у меня на кровати, Зевс что-то мелит про наказание, я не запомнил, а потом...Резкая боль, ладонь на губах, другая рука между ног...Больно, резко, отвратительно. Рвотные позывы, я отключаюсь или просто закрываю глаза, не помню, слишком больно.   Слезы катятся по щекам, темп нарастает, вместе с моим желанием сдохнуть.    Быстрее, быстрее, быстрее, быстрее, быстрее, быстрее, быстрее, быстрее, быстрее...   Зевс меня перевернул на спину: " Захотел увидеть лицо грязной шлюхи"...Мерзкий и, как мне казалось мучительно долгий поцелуй.   Зевс спускается вниз по телу, выводя какие-то узоры языком, оставляя укусы и синяки. Это невыносимо.   Кровавые сгустки стекали на простынь, он срывался на бешеный темп, а я вновь отключился...   Пришёл в себя, меня ударили током, я пытался закрыть лицо руками, уйти отсюда, из этой комнаты...   Мама...прости, прости, прости, прости, что у тебя такой сын. Мама...   Наконец, Зевс кончил...больно, очень больно, очень-очень больно. И я вновь один...почему? Ах да, кажется я забыл упомянуть, такое периодически происходит, я ничего не могу с этим сделать... Я свернулся калачиком на кровати, накрываясь одеялом. Слезы все еще текут...Грязная шлюха...